Репортажи
Новосибирск зажигает огни
Ночь и только луна светит, спрятавшись за ночные тучи, улыбаясь счастливым пассажирам нашего поезда. Облака уже много времени висят над землёй, словно нахмурившись на кого-то и, только тяжело вздыхают от того, что скоро они всё-таки опять набухнут и пойдёт дождь, а может быть, и снег.
Ведь природа не отстаёт от своих прав. Она уже раскрасила жёлтыми листьями весь горизонт и теперь готова была закрыть поля снежными покрывалами. Но солнце, словно упёрлось руками в бока чёрной туче, не давало разойтись по небу и дать волю своему нраву осеннего месяца.
Поезд въехал в пригороды Новосибирска. Ну и город! Каков красавец! Не думала, что он так разрастётся за какие-то 25 лет, что я не была в большом научном сибирском городе.
Ну, вот и встретились мы с тобой.
Конечно, печально рассталась я с тобою 25 лет назад. Помню всё до мелочей. Но что поделаешь, сердцу надо приказать лишь иногда вспоминать о печальном событии, а я не могу.
А всё-таки как сильно изменился Новосибирск. И, правда, красив!
Поезд едет по мосту через Обь. Город зажёг, казалось все огни, на всём пространстве по обе стороны реки. Внизу на реке корабль весь покрыт огнями, только отсвечивает маленькими желтыми точками в темноте.
Машины под мостом несутся по проспекту. Голубая лента иллюминаций окружает высотное здание. Возможно отеля. Въехали в город и огни, буквально залили все улицы и проспекты.
Вокзал всё также встретил нас своим старым зданием с башней. Гирлянда жёлтых огоньков пробежала по воде и оставила свой след до утра. Вдруг солнце не заметит их и оставит на другую ночь.
Когда-то, очень давно, когда я была в Новосибирске на практике, в 1982 году, мы с подругой гуляли по парку. Старые клёны роняли листья на асфальт. Ветви низко опускались над молодыми парами и в это момент они как будто слушали, как клены и тополя объяснялись в любви. Листья, кружась, спадали перед тобою и устилали ярким ковром дорожку к Парнасу.
Мы гуляли и слушали мелодию осеннего листопада. "Лист кружился и падал…" казалось, что слова из известной песни слышались между ветвями деревьев. А мы шли и молчали и тихо перешёптывались о городе, о практике, о людях.
Так мы шли, а листья всё опадали.
А сейчас, мы ехали по городу, желтые листья носились по тропинкам и между деревьев, но только там, где-то в городе. Колёса нашего поезда отстукивали и везли нас по красивому городу с огнями, разноцветными, разбежавшимися по дорогам, проспектам, магазинам и витринам.
Пассажиры, которые ехали до Новосибирска, вышли из вагонов. Мы решились пройтись по перрону, хотя и было 12 часов ночи. Темно, только цветные огоньки разбегаются на салонах и отелях.
Вот и встретилась я с тобою – Новосибирск.
Ты мне принёс и счастливые дни в жизни и горестные минуты. И сейчас, проведённые минуты ночью в городе, в котором я не раз бывала, отозвались теплом в сердце в осенней ночи.
Зажги, мой город, свои огни и пусть они светят тебе всегда и везде, и всем людям нашей страны, и гостям со всего мира.
Может где-нибудь и ходит наш Прудковский, бывший работник Новосибирского цирка и бывший работник Новосибирской ТЭЦ-5. Я желаю тебе счастья. А где-то ходит Ольга, из Новосибирского Жиркомбината, по улицам города. А я помню тебя. И сколько людей ещё ждали наш хлор для очистки воды и не дождались. А так жаль. Но я считаю, что, несмотря на новейшие технологии, хлор всё-таки лучший по всем показателям газ для очистки воды. Ведь у нас сейчас, какую пробу воды или земли не возьмёшь, она уже оставляет желать лучшего. Сколько несовместимых с жизнью элементов химии и различных веществ, мы с Вами, люди, используем для своих нужд? Ни один фильтр не сможет очистить воду, которую мы потребляем. А мне, люди наших городов в России говорили, что используют хлор. А где они берут его? Ну, конечно же, не у нас. А мы были основные поставщиками хлора и каустика в России. Ведь и сейчас наша страна остро нуждается в такой продукции химических производств. Модернизация производства, это хорошо, но не в ущерб людям. Кто же говорит, что не надо строить новые производства? Надо! А сколько людей теперь вынуждены использовать продукцию химических производств, необходимую для них за большую цену. От себестоимости показателей на сырье вырастает и тариф на коммунальные услуги. Но это, не простительно, для нас, такие ошибки. Я девять лет отдала любимому делу – экономике Химпрома, где проработала девять лет экономистом. Но бывают причины, которые заставляют тебя покинуть место работы. У меня были веские причины для этого. Да, я устала. Трое похорон в небольшие шесть лет. Я ведь тоже женщина. Всё вынесла и вот сдалась. Бывает. Как мы ждали от акционирования Химпрома улучшения. И опять ничего нет. Всех причин не знаю, не была в эти годы на Химпроме. Но знаю, что идет отмыв финансов. Возможно и банкротство преднамеренное. Ведь так не бывает, объявляют банкротство, когда нет уже финансовых средств для погашения долгов, а он – Химпром, работает. На какие средства? Людей на улицу, а куда девались денежные средства? Может быть, и получилось, что вырвали вы из сердца города Усолье какую-то жилу, а тарифы и пошли плясать, на руку не чистым экономистам.
Где-то улица Фрунзе 14 и трест Инженерно-строительных изысканий, что остался позади моей жизни без меня, считала бы я для Вас новосибирчане строительные проекты, геодезические съёмки. Но, увы, не судьба была мне остаться у Вас, тёплый город. Но теперь у Вас есть возможность читать мои сказки и рассказы о Вас, Барабинских степях. А где-то Ирина Додина и Саша ходят, тот, что закончил Новосибирскую Академию Художеств и пишет портреты Чулымских пастухов.
А я всё помню. И что же он пишет сейчас? Он ведь в 1982 году писал много портретов. Ну, я думаю, что ты Саша, пишешь ещё что-нибудь. Радуешь свою маму и новосибирчан своими картинами и ешь манты, которые так любишь. Вот и мой привет Вам через столь много лет.
Закружит нас осенний лист,
В ночной луне утопит вальс,
Огни твои спадают вниз,
Ведут дороги на Парнас.
04.11.2011 года.