Вчера в семье Кирякиных вслед за общемировым начался кризис внутриквартирный. У жены Лариски заболела мать в Калуге и она срочно умчалась туда, оставив на Кирякина-старшего хозяйство, кота Андерлехта, названного так подвыпившим в тот момент хозяином в честь футбольного клуба, сына-школьника Славика, ученика 4-го класса и дочку Викуську полутора лет от роду.
Вчерашний вечер без хозяйки прошёл на удивление гладко, если не считать разбитой раковины в ванной и злобы на кота, стащившего из холодильника целый килограмм сосисок. Но настроение почему-то было не очень... Раковину случайно разбил Кирякин-старший, не удержав в руках горшок. А сосиски... Вообще-то кот не сумел их сожрать, но погрыз очень основательно, превратив весь килограмм в свой будущий корм. Людям такое уже не предложишь...
Целую ночь кота тошнило и утром, едва продрав глаза, хозяин вынужден был пройтись дозором по всей квартире с тряпкой.
Кирякин был крепким слегка полноватым мужчиной, с маленьким курносым носом на круглом лице. Форма носа Кирякина не устраивала, т.к. по нему постоянно соскальзывали очки, но уж что природа подарила. Звали Кирякина Дмитрий Михайлович. На работе он был Михалыч, а во дворе друзья звали по-свойски – Митяй.
Дети еще спали, а кот, которому явно стало легче, ходил за Митяем по пятам и изредка подавал голос.
-Отвали, проглот! – Кирякин сгрёб кота рукой, по размеру напоминающей хорошую клешню, и отшвырнул к порогу. – Гулять иди, мышей ловить, бездельник!
Кот обиженно поднял хвост и протиснулся в приоткрытую входную дверь.
-Ё-моё, мы чё, с открытой дверью спали? – Митяй бросился в комнату к детям. Дети были на местах.
Кирякин как ни старался, никак не мог вспомнить, какой сегодня день недели. На календаре красовалось 13 февраля 2011года, но кто знает, сколько времени не отрывали листы с числами? Тем более, что за окном светило солнце, отбрасывая солнечных зайчиков на стены сквозь дрожащую листву деревьев.
Митяй вышел на балкон. Во дворе какая-то женщина развешивала бельё.
- Мария, сегодня какой день недели? – приглядевшись, узнал он соседку.
- С утра суббота была, - засмеялась женщина. – А вы с Мишкой опять до трёх утра спать всему дому не давали. Что отмечали-то?
- Ничё, - буркнул Митяй, возвращаясь в квартиру. Причина плохого настроения начала принимать конкретные очертания.
– Да... видно это мы вчера с Мишаней от свободы ошалели, вот и перебрали. Хорошо ещё детей не растерял, - подумал Кирякин и потопал на кухню. Надо было что-то приготовить детям на завтрак.
Митяй уже доваривал манную кашу, пытаясь вилкой раздавить многочисленные комочки, которые так не любила Викуська, когда в дверь позвонили.
Неспешно сняв кастрюльку с плиты, Кирякин прошёл к прихожую и распахнул дверь. На пороге стояла соседка баба Нюра, держа за руку.... Викуську.
- Михалыч, ты дочку-то забирать думаешь? Мы с тобой только до утра договаривались, а уж обед скоро. Мои приехать обещались. Надо еще в магазин успеть и приготовить...
Митяй не слушал. Он оторопело смотрел на дочку: «А кто ж тогда в Викуськиной кроватке спит?»
- Пасиб, тёть Нюр, - схватил дочку за руку Кирякин, втаскивая её в квартиру.
- Стой здесь, приказал он девчушке и бросился в детскую комнату.
В Викуськиной кроватке спала... Викуська. Такая же светловолосая, курносая, с худенькими ручками поверх одеяла.
Первая мысль, пришедшая в голову, бросила в жар: «Что сказать жене, когда вернётся?»
Вторая мысль успокоила: «Наверное у меня с перепою в глазах двоится, протрезвею и всё встанет на свои места», но не на долго.
Выглянув в коридор, Митяй убедился, что его Викуся стоит там, где он приказал ей стоять.
-Славик! – начал он тормошить сына. – Славик, давай вставай. Помощь твоя требуется!
Славик сонно заворочался: «Пап, ну дай поспать. У нас же каникулы начались.»
-Вставай немедленно, лоботряс! – заорал отец. – У нас Викуська...
Объяснить, что у них с Викуськой было сложно.
Белобрысое создание, лежавшее в кроватке дочери, разбуженное шумом и криками, открыло глаза и заревело.
Славик, не открывая глаз, сел в кровати. Немного покачавшись из стороны в сторону, он соизволил-таки проснуться окончательно:
- Пап, а это кто? – удивлённо распахнув глаза, задал вопрос мальчишка. – Это не наша Викуся. Это какая-то чужая девчонка.
- А эта? – втащил отец в комнату Викусю.
- Эта наша.
- Слава Богу! – сполз по стене Митяй. – Хоть мои все на месте. Не придётся перед женой ответ держать. А со второй разберёмся... У меня каши на всех наварено.
В дверь опять позвонили. Митяй бросился в прихожую...
В проёме стоял помятый сосед Мишка:
- Слушай, Мить, а у тебя моей дочки нет? Пропала куда-то понимаешь. Жена вчера на сутки ушла, я за Ленкой смотреть должен был и не усмотрел.
- Иди за мной! – махнул рукой Митяй и направился в детскую. – Твоя?
- Моя! – радостно завопил Мишка, хватая из кроватки ревущую курносую девчушку.
Вечером из Калуги позвонила Лариса.
- Да всё у нас хорошо. Все живы, здоровы, накормлены. Не волнуйся, Ларик. Ну, что я, не отец что ли? На меня что, уже собственных детей оставить нельзя? – мурлыкал и делал вид, что обижается Митяй.
Успокоив жену, он вышел на балкон. Внизу по дорожке прогуливались Мишка с женой. Рядом с ними прыгала в коляске белобрысая курносая Леночка.
Сытый Андерлехт спал, развалившись, на диване.
Ничто не нарушало покоя в мире.