По гостям пробежал шепоток,
Точно ветер дохнул ниоткуда:
Кто-то странный садится за стол,
Колыхнулись волнистые кудри.
Сел и смотрит, как будто бы ждет.
За глазами – простертые дали.
Мы ведь знали, что он не придет,
А не верили – значит, не ждали,
И беседа, смутившись, ушла,
Чья -то рюмка упала со звоном,
Кто-то, всхлипнув, ушел от стола,
За стеною заплакал ребенок,
Не смотрели – боялись узнать,
Стало тесно и душно, как в склепе.
Суетнулись: «Налейте вина!»,
Почему-то подумав о хлебе.
Не решаясь поднять головы
Кто-то выдохнул: «Боже великий!» -
И змеиное небо Москвы
Обожгли петушиные крики.