Он проснулся от того, что в комнате что-то изменилось. За окном юродствовал серенький ноябрьский рассвет. Некоторое время он лежал, пытаясь понять, что происходит. Потом посмотрел вниз и увидел, что из-под кровати высыпалась кучка мусора. Это было уже слишком. Он сам мыл пол два дня назад и точно знал, что никакого мусора под кроватью быть не может. Однако он там был. И его было достаточно много, чтобы расползтись по полу возле кровати. Обертки шоколадных конфет, которые он никогда не ел, потому что терпеть не мог шоколадные конфеты. Смятые упаковки презервативов, которыми он также никогда не пользовался, потому что резина убивает нежность. Очистки от апельсинов и других фруктов. Он не ел фрукты. Во всяком случае в чистом виде. Сдохшие батарейки и обглоданные куриные косточки. Скомканные листы с неразборчивыми каракулями. Пустые флаконы от женских духов. Обрывки, объедки, бычки, пепел, пепел, сор, пыль. Мусор.
Это началось с месяц назад. Он привык выносить мусор три-четыре раза в неделю. Когда мусорное ведро наполнялось или когда что-то начинало вонять. Однако пару месяцев назад он заметил, что выносить пакеты с мусором приходится уже каждый день, и всегда они наполнены доверху. Через неделю он выносил уже по два пакета. Через месяц он потерял счет пакетам и носил до физической усталости. До ломоты в локтях и дрожи в коленях.
Он вытряхивал в мусорное ведро пепельницу, а ведро почему-то оказывалось наполовину заполненным бычками и пеплом. Он выпивал пару бутылок пива, а к мусоропроводу выносил ящик пустой тары. Он съедал порцию королевских креветок, которые своими панцирями загружали тридцатилитровый мусорный пакет. Однажды к нему в гости пришла случайная подруга. Во время ебли у нее началась менструация, и в итоге он тащил на выброс два пакета, забитых тампонами, сочащимися кровью. Он два раза проблевался в тот раз, пока смог выбросить все это. И перемазался менструозной кровью с ног до головы. Зато у него стоял, как в юности. Бескомпромиссный стояк.
Он долго думал, когда именно мусор начал наступление на него, то есть, пытался проследить генезис этого явления, но воспоминания оказывались какими-то спутанными, загроможденными ненужными деталями, вроде отчетливого, даже навязчивого, видения обрывка газеты с текстом статьи, который он не просто помнил наизусть, но ясно представлял мельчайшие детали шрифта. Он помнил номера проезжавших месяц назад мимо него по улице машин. Помнил лица попутчиков в метро. Но почему-то не сразу мог назвать название района, где он жил. Или название города. Или страны.
Из этих размышлений он сделал вывод, что его память точно так же замусорена, как и его жилье. То есть, постепенно мусор стал не просто накапливаться. Мусор стал копить силы. Занимать стратегические места в доме. Вроде бы поначалу незаметно. В тени. По углам. Скраешку стола. Под мебелью. Мусор обживался. Подванивал. Обхаживал и задабривал. Изучал привычки и искал обходные пути. То есть, вел с ним Большую Игру. По-взрослому. Умно и неторопливо. А потом он сделал следующий шаг и проник в мозг противника. Это было дьявольски умно. И начинало отдавать безнадежностью.
И тогда он поставил эксперимент. Он разделил комнату на две части. В одной половине ее он навел идеальный порядок. А на другой демонстративно вытряхнул на пол содержимое мусорного ведра. И вышел из квартиры прогуляться. И вот, когда он вернулся домой и вошел в комнату, он уже знал, что увидит. Мусор переместился из «грязной» зоны в «чистую». Переместился весь, до малейшей пылинки и соринки. Он повторил свой опыт заново, но оставил в комнате включенную видеокамеру, чтобы заснять весь процесс. Не то, чтобы он боялся, что ему никто не поверит, он и не собирался никому ничего говорить. Нет, просто ему надо было видеть врага в лицо, надо было тщательно изучить все его повадки и ньюансы поведения.
Запись была испорчена всего на долю секунды какими-то помехами, и этого оказалось достаточно, чтобы мусор вновь загадил «чистую» зону. Однако дело было сделано. Он получил самое простое средство борьбы с мусором, как он считал. Теперь когда он хотел спать в чистой комнате, он перед сном вываливал на пол весь свой мусор, и утром находил его опять в мусорном ведре. До сегодняшней ночи.
Сегодня мусор изменил свою тактику. Возможно, он эволюционировал. Возможно, этот явно чужой, пришлый, мусор вытеснил его собственный, как более наглый, молодой и сильный. Этот вопрос ему еще только предстояло выяснить.
Прежде всего он сходил на кухню и заглянул в мусорное ведро. Как и обычно его собственный мусор, заботливо рассыпанный в комнате, где он спал, на полу вчера вечером, уютно покоился на своем месте, укрывшись с головой мусорным пакетом. Это доказывало гипотезу о пришлой природе мусора под кроватью.
Следующим шагом было тщательное исследование нового мусорного состава. Флаконы от духов, страница глянцевого журнала, кожура от фруктов, надкусанный кусочек хлеба со следами помады, использованный презерватив и т.д. доказывали, что первоначальным владельцем этих отходов была девушка. И тут его осенило – да это же его соседка по лестничной площадке! Одинокая, привлекательная девушка. Хотя и не такая уж одинокая, если судить по презервативу, грешки за ней водились.
Вот интересно было бы зайти к ней, думал он, и поинтересоваться, не пропало ли у нее чего-нибудь. Чего-то личного. Чего-то интимного. Что каким-то образом залезло к нему в квартиру и развалилось под кроватью.
Он надел перчатки из латекса, взял веник и совок и собрал пришлый мусор. Потом отнес его на кухню и выбросил в мусорное ведро. Тот никак не желал помещаться, но он проявил силу воли и запихал его внутрь. Показывая, кто в доме хозяин.
Самое время было идти уже на работу. Он оделся и вышел из квартиры. И тут же, возле лифта, увидел ее – свою соседку. До этого они обменивались только дежурными «здрасьте», но сегодня она вдруг задержала на нем взгляд. Потом она поправила волосы и улыбнулась, приоткрыв идеальной формы и белизны зубки.
- Простите, - сказала она. – Вы не могли бы помочь мне… Собрать шкаф. То есть, столик.
- Конечно, - ответил он. – Сегодня вечером?
- Это было бы отлично! – ее улыбка стала еще привлекательней, если такое возможно.
Они вошли в лифт и поехали вниз. Выйдя из подъезда, они постояли пару минут.
- До вечера! – сказал он.
- Пока! – ответила она.
Сверху на них, на улицу, полную машин и бредущих на постылую работу прохожих, на город и мир пепельными хлопьями падал вселенский мусор.