Умирать, так умирать с тобой
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба!
( 12 января 22 года Максимилиан Волошин)
Утро.
Граф «Монте Кристо»
— Неужели мир населен только тиграми и крокодилами?
— Да, но только двуногие тигры и крокодилы куда опаснее всех других. – Аббат Фариа.
— Смысл жизни в самой жизни.
— А потом купите себе титул. И не стесняйтесь. Лучше графский. В мире столько аристократов не соответствующих своему титулу, что не грех разбавить их сообщество настоящими людьми.
Обед.
Мольер «Скупой»
Гарпагон. Видать, околдовали тебя мои денежки!
Валер. Я уже сказал вам, сударь, не из корысти я так поступил. У меня в
сердце были совсем иные побуждения, меня влекло благородное чувство.
Гарпагон. Слышите? Он еще, пожалуй, скажет, что из христианского
милосердия задумал присвоить мое добро. Нет, шалишь, мошенник, погоди,
грабитель! Я законы знаю, ты перед судом ответишь!
Валер. Воля ваша, действуйте как вам угодно, я готов снести любую
месть. Но прошу вас верить: если тут и есть какой-нибудь проступок, я один в
ответе, моя вина, а ваша дочь ни в чем не виновата.
Гарпагон. Ну, еще бы! Было бы очень странно, если б она стала твоей
сообщницей. Однако перейдем к делу. Признавайся, где ты ее спрятал.
Валер. Нигде не спрятал. Она дома.
Гарпагон (в сторону). Милая моя шкатулочка! (Громко.) Так ты еще не
уволок ее из дома?
Валер. Нет, сударь.
Гарпагон. А скажи, ты не того?.. Нисколечко на нее не посягнул?
Валер. Я? Посягнуть? Такое подозрение - горькая обида и для нее и для
меня. Я пылал к ней любовью столь почтительной...
Гарпагон. Пылал любовью? К моей шкатулке?
Валер. Да я бы лучше умер, чем дозволил себе хотя бы помыслы
бесчестные! Слишком она разумна и добродетельна, чтобы я дерзнул.
Гарпагон (в сторону). Добродетельна! Шкатулочка моя!
Валер. Я лишь одного хотел: наслаждаться созерцанием ее прелести, и ни
одно преступное желание не оскверняло страсть, которую мне внушили ее
прекрасные глаза.
Гарпагон (в сторону). Прекрасные глаза моей шкатулки! Подумайте,
говорит о ней, как влюбленный о своей возлюбленной.
Валер. Ваша служанка Клод знает всю правду, сударь, и может подтвердить
мои слова.
Гарпагон. Что? И моя служанка тут замешана?
Валер. Да, сударь, мы при ней дали друг другу слово. Видя, что у меня
честные намерения, она вступилась и убедила вашу дочь дать мне согласие.
Гарпагон (в сторону). Гм... Тюрьмы боится, от страху заговариваться
начал. (Валеру.) Слушай, а зачем ты мою дочь сюда припутал?
Вечер.
— Лучше бы ты читала Графа Монте Кристо.
Знал бы где упадёшь…….
С каждой ночью темнее время
А с рассветом – длиннее ночь
И в лампадах иссякло масло точь
У тех неразумных дев, пламя
Ночников своих не сберегших
И оставленных за воротами
Со своими пустыми заботами
Когда разум устал захмелевший
И такой обреченный жребий
Выпал многим в плавильной печи
Не взирая на разность наречий
И душевную боль сомнений
Умираешь, в обычной жизни
Где все мимо Его дороги
Ты ж не Лазарь – в твои чертоги
Вскипят дни как шампанского брызги