Загадка виллы Голубая джакаранда

                Загадка виллы "Голубая джакаранда"

                1

   Антонио Рока - сорокалетний мужчина с приятными чертами лица и густой каштановой шевелюрой, подёрнутой первым, ещё робким, вкраплением седых волос, сидел в конце полупустого зала ресторана "Чёрная жемчужина" и ожидал заказ. Годы мало отразились на его внешности. Высокий лоб, лишённый даже намёка на расположение будущих морщин, прямой нос и аккуратные чувственные губы, в сочетании с волевым подбородком, красноречиво говорили, что в молодости он был настоящим красавцем. Немногим выше среднего роста, он был строен и крепок, как всякий мужчина в расцвете сил. А ухоженные руки, внимательный взгляд и строгий костюм в сочетании с белой рубашкой и модным галстуком, не только подчёркивали зрелую мужскую стать, но и с головой выдавали в нём преуспевающего чиновника солидной фирмы.
   Антонио любил рыбу, а здешний повар славился искусством её приготовления, и он, при случае, заглядывал сюда, чтобы полакомиться. Но сегодня был иной случай. Антонио позвонили, чтобы он явился сюда к четырём часам. Звонила женщина. И её, даже искажённый телефоном, голос не просто показался Антонио знакомым, а буквально потряс его, лишив на короткое время способности что-либо соображать. Ему стало трудно дышать, на лбу выступил холодный пот, сердце на короткое мгновение остановилось и сжалось в тугой комочек, полный боли и отчаяния. Голос в трубке что-то спросил, но Антонио не понял. Он рванул свободной рукой тугой узел галстука, с шумом глотнул воздух, и только после этого обрёл дар речи.
   - Кто Вы? – прохрипел Антонио. – Откуда звоните?
   Но в ответ услышал лишь короткий сдержанный смех, в котором отчётливо звучала ирония. Антонио смешался и не знал что сказать. Его молчание расценили по-своему, и из трубки долетело:
   - Приходите в "Чёрную жемчужину" к четырём часам, и всё возможно проясниться.
   После того, как на другом конце повесили трубку, Антонио долго рассматривал телефонный аппарат, стараясь понять, что всё это значит. Но ничего придумать не мог. Этот голос он узнал бы среди хора тысяч голосов. Он принадлежал Глэдис. Его любимой Глэдис!
   Сердце Антонио пробудилось. Оно вначале отозвалось короткой болью, а потом застучало учащённо и гулко, словно от недоброго предчувствия. 
   - Глэдис! - вспыхнуло в мозгу. - Это она! Глэдис!
   - Нет, - возразил рассудок. - Глэдис погибла в горах полгода назад. Поехала кататься на лыжах и попала под лавину. Ты был на похоронах…
   Антонио тряхнул головой, стараясь отогнать неожиданно нахлынувшие тягостные мысли, и взглянул на часы. Было четверть третьего. До "Черной жемчужины" он мог добраться за полчаса, даже не вызывая такси. Но Антонио заторопился. Он сложил лежавшие перед ним бумаги, аккуратной стопкой уложил их в стол и, никому ничего не говоря, ушёл из офиса компании, боясь опоздать.
   Официант узнал его. С подчёркнутой любезностью он выслушал заказ и исчез. Антонио огляделся. Посетителей в зале было мало. В основном это были пожилые, состоятельные люди, зашедшие сюда почитать газеты и переждать дневной зной. У стойки бара кучка молодёжи слушала музыку и громко переговаривалась между собой.
Принесли заказ, и Антонио принялся за еду. Как истинный гурман, он ел маленькими порциями, наслаждаясь не только вкусом отлично приготовленного блюда, но и самим процессом. У него был хороший аппетит, а так как время назначенной встречи ещё не наступило, то Антонио увлёкся едой и даже вздрогнул от неожиданности, когда рядом с его столиком остановилась женщина. Он застыл с приподнятой вилкой в руке, и его взгляд заскользил по её фигуре - начиная снизу. Яркое платье и откровенное декольте ни о чём не говорили. Антонио взглянул ей в лицо и ощутил лёгкий приступ разочарования. Нет, он не знал её, но густая косметика и дерзкий взгляд говорили о многом. Посещая рестораны, Антонио часто видел таких ярко раскрашенных девиц, готовых по первому же зову составить вам компанию. 
   - Скучаете? - поинтересовалась она и, не лишённым грации, движением откинула густую прядь чёрных волос.
   Антонио не знал что ответить. Голос девицы не шёл ни в какое сравнение с голосом из телефонной трубки.
   - У меня назначена встреча, - наконец, выдавил он из себя, не сводя взгляда с её лица.
   Изобразив подобие улыбки, и пронзив Антонио пристальным взглядом, она вскинула голову и протянула:
   - А-а. Ну, извините...
   Покачивая бёдрами, девица пошла вдоль столиков к стойке бара. Антонио проводил её взглядом, отметив про себя, что она совсем не лишена привлекательности.
   Время, назначенное для встречи, давно прошло. Антонио давно покончил с едой, выпил две чашки крепкого кофе, просмотрел утреннюю газету и не знал, что делать дальше. Ему стало казаться, что и звонок, и голос, и предложение прийти в "Чёрную жемчужину" почудились. Ничего этого не было. Просто постоянные мысли о Глэдис, и неутихающая боль утраты вызвали в мозгу определённые ассоциации, которые затем трансформировались во вполне чёткие сигналы и команды, которые, в конце концов, и привели его в "Чёрную жемчужину". 
   Антонио тяжело вздохнул, рассчитался с официантом и направился к выходу. Он уже было прошёл мимо стойки бара, и тут ему на глаза попалась та же девица, что подходила к столику. Уловив его мимолётный интерес, она призывно улыбнулась и, обнажив ряд ровных белых зубов, поинтересовалась:   
   - Встреча не состоялась?
   - К сожалению... - ответил Антонио, снова отметив про себя, что она достаточно привлекательна.
   Он остановился и повернулся к ней всем телом. И в этот момент в ресторан ввалилась шумная компания. Гогоча и перекликаясь на ходу, молодые люди проскочили за спиной у Антонио и сразу же оккупировали стойку бара. Без всяких церемоний, они во весь голос засыпала бармена заказами, попутно требуя немедленного их исполнения. Начинался вечер, и подобные заведения наполнялись веселящейся публикой, готовой без устали развлекаться до утра.
   Антонио хотелось продолжить разговор, но шум у стойки бара сбил его с мысли, и он не мог сообразить, с чего начать. Чувствуя неловкость, он отказался от своего намерения и решил побыстрее покинуть ресторан.
   - Меня зовут Диана, - долетело до его сознания.
   - Я запомню, - кивнул на прощанье Антонио головой своей мимолётной собеседнице и заторопился к выходу.
   Швейцар учтиво распахнул перед ним дверь, и Антонио хотел пройти, но в этот момент слух его резанул смех Глэдис. Он резко обернулся, вызвав удивление на лице у швейцара. Но смех оборвался, и Антонио не успел определить, кому он принадлежит. Он долго рассматривал сгрудившуюся у стойки бара толпу молодёжи, пытаясь определить, чей голос заставил его отреагировать столь резко. Но всё было тщетно. Ни одного знакомого лица, за исключением Дианы, которая смотрела в его сторону и, всё так же, призывно улыбалась.
   "Похоже, меня преследуют галлюцинации", - мрачно подумал Антонио. Он постоял ещё какое-то время, соображая, что делать, а потом сунул в руку швейцару монету и покинул "Чёрную жемчужину".
   Жара спала, но от накалившихся каменных строений города, от его чёрных асфальтовых улиц и выложенных ровными плитами площадей вверх волнами поднимались потоки горячего воздуха. Смешиваясь вверху с влажным дыханием близкого океана, он медленно оседал вниз, накрывая всё живое тягучей духотой.
   Приближавшийся вечер обещал быть тёплым и душным, но Антонио это не трогало. Он удручённо вздохнул и, опустив плечи, медленно побрёл вдоль улицы.
   "Если это чья-то шутка, то она не просто глупая и жестокая, а очень жестокая, - думал Антонио. – Глэдис нет уже полгода, а я вспоминаю о ней каждый день. Да, каждый день. С того самого злополучного дня, когда она сообщила, что едет в Европу покататься на лыжах. Не понимаю, что ей пришло в голову? Она, правда, говорила, что её родина северная Италия, но…"   
   Антонио дошёл до перекрёстка и долго стоял на месте, не решаясь перейти улицу. Наконец, словно отряхнув с глаз пелену, он посмотрел по сторонам, а потом заторопился к центральной площади города. Там, перебежав дорогу перед самим носом дребезжащего стёклами трамвая, он наискосок пересёк площадь и решительно вошёл в полицейский участок. 
   - Инспектор Рамирес, на месте? - спросил Антонио первого попавшегося навстречу полицейского.
   - Там, - неопределённо махнул тот рукой, и скрылся за ближайшей дверью.
   Антонио прошёл в общую комнату и направился в самый дальний её конец. Он знал, что инспектор Пабло Рамирес любит сидеть в углу, спиной ко всем, отгораживаясь, таким образом, от вечной суеты полицейского участка.
   В своё время, сразу же после войны, они учились, на разных курсах, но в одном университете. И хотя посещали разные факультеты, тем не менее, дружили, ставя на первое место не общность будущих профессий, а землячество. После университета Рамирес, в отличие от Антонио, какое-то время работал в столице. Ходили слухи, что там он прослыл уж очень рьяным служителем закона, за что был известен не только в кругу своих сослуживцев, но и кое-кому из чиновников высокого ранга. Тем не менее, карьера у него не заладилась, и Рамирес вернулся в родной город. За короткий срок он не только стал инспектором полиции, но и нажил множество врагов, как среди уголовников, так и среди некоторой части высшего общества города.
   Рамирес был резким, острым на язык, не особо почтительным к уважаемым гражданам, считавшим высшей своей заслугой тугой кошелёк, и чтил только закон. Его сторонились и, при случае, если требовалось вмешательство полиции, просили комиссара прислать кого угодно, только не Рамиреса. Такое положение устраивало как Рамиреса, так и комиссара. Рамирес был избавлен от мелких дел и рутинной работы по участку и находился, как бы, на особом положении. А комиссар всегда имел под рукой, умного, смелого и настырного инспектора, которому по зубам любое дело.
   Рамирес сидел, откинувшись на спинку стула, и читал газету. Он держал её на вытянутых руках и, то и дело, крутил своей крупной головой. Антонио подошёл и легонько хлопнул инспектора по плечу рукой.
   - Привет.
   Рамирес скосил глаза и тут же расплылся в улыбке, обнажив ряд крепких зубов.
   - А-а, Антонио, - протянул он густым басом. – Рад тебя видеть.
   - Я тоже, - сказал Антонио и сел на свободный стул.
   Широкое лицо и умные серые глаза Рамиреса светились добродушием и неподдельной радостью. И даже его крупный, с горбинкой, нос, казалось, выражал благорасположенность к гостю. Рамирес был на несколько лет старше и полнее Антонио. И эта их разница в облике и возрасте сразу же бросалась в глаза.
   - Как дела, Пабло? – спросил Антонио, с удовольствием вытягивая ноги.
   - Какие тут дела? – протянул в ответ Рамирес. – Живу в ожидании чего-то стоящего и от нечего делать читаю передовые статьи наших журналистов, на все лады воспевающих благодать провинции. 
   Антонио улыбнулся. Он уже давно привык к манере разговора инспектора и пропускал мимо ушей все его колкие замечания по поводу местных событий, да и всего образа жизни города.
   - Неужели нет ничего заслуживающего твоего внимания?
   Рамирес сложил газету, бросил ей на край стола и, подавшись вперёд, таинственно прошептал:
   - Абсолютно – ничего. Только, чур, никому об этом ни слова. А то и так комиссар, проходя мимо, подозрительно поглядывает в мою сторону.
   Они разом рассмеялись. И Рамирес, без всякого перехода спросил:
   -  Что случилось?
   - С чего ты взял, что что-то случилось? – вопросом на вопрос ответил Антонио.
   - Я не раз говорил, что тебя выдаёт лицо. 
   - Кроме тебя, мне этого никто и никогда не говорил.
   Рамирес самодовольно улыбнулся.
   - Значит, я вижу то, что другим недоступно. Кстати, такое лицо у тебя было в тот день, когда ты сообщил, что назначен руководителем филиала компании.
   - У-у, - протянул Антонио. – Вспомнил. Семь лет прошло…
   - Не так уж и много, если я помню то выражение твоего лица. Так что выкладывай, с чем пришёл?
   Антонио глубоко вздохнул.   
   - Я даже не знаю, как это тебе сказать.
   - Это бывает, - уверенно заявил инспектор. – Ты начни, а нужные слова потом сами придут.
   Скользнув взглядом по полупустому помещению полицейского участка, Антонио сказал:
   - Будет лучше, если мы поговорим в другом месте.
   - Так, так, - вскинул брови Рамирес. – Ты начинаешь меня интриговать.
   Тем не менее, он, не говоря больше ни слова, поспешно сгрёб со своего стола бумаги и небрежно сунул их в нижний ящик.
   - Я готов, - сказал Рамирес, через несколько секунд, и поднялся на ноги. – Я готов следовать за тобой в любой конец города.    
   Антонио невольно улыбнулся картинной позе своего друга и, последовав его примеру, тоже встал.
   Они зашли в маленькое кафе напротив полицейского участка, заказали по бокалу красного вина и присели за самый дальний столик.
   - Ну, - поторопил инспектор Антонио. - Говори, что стряслось?   
   Отпив несколько глотков, Антонио начал двумя пальцами вращать свой бокал за ножку. Взгляд его зацепился за бледно-розовые блики, что хороводом заскользили по столу и, неотрывно глядя на них, он покорно рассказал всё, что произошло с ним за последних пол дня.
   Делая маленькие глотки, Рамирес наслаждался вкусом вина и молча слушал. Он ни разу не перебил Антонио, и не задал ни одного вопроса.
   - Всё? – спросил он, когда Антонио замолчал.
   Тот молча кивнул головой.
   - У врача давно был? – не меняя тона, снова спросил инспектор.
   Антонио вскинул голову и наткнулся на спокойный, внимательный взгляд инспектора. Его не задели ни тон, ни смысл вопроса. К тому же спрашивал человек, мнение которого он ценил весьма высоко, и на помощь которого, не без основания, рассчитывал.    
   - Если ты имеешь в виду психиатра, - начал он, подбирая слова, - то давно.
   - Так, может, стоит вначале к нему?   
   - Пабло, мне не нужны советы. Мне нужна помощь. Твоя помощь, как полицейского.
   Слова Антонио прозвучали довольно резко, но этот факт не смутил инспектора.
   - И на какого рода помощь ты рассчитываешь?
   - Мне не нравиться вся эта история. И я хочу, чтобы ты отыскал её.
   - Кого отыскал? – не понял Рамирес
   - Глэдис.
   - Глэдис?!
   Рамирес отпил очередной глоток вина, переменил позу и заявил:
   - Я могу, не сходя с этого места, указать её местонахождение с точностью до сантиметра.
   - Ты меня не понял, - поморщился Антонио.
   - Отчего же не понял? – пожал плечами Рамирес. – Тут и понимать нечего. Ты предлагаешь мне, инспектору полиции, найти человека, которого похоронили полгода назад, и который позвонил тебе сегодня днём по телефону.
   Антонио долго молчал, а потом, покачав головой в знак согласия, сказал:
   - Всё это, конечно, выглядит весьма нелепо, но именно это я и хочу. Я хочу, чтобы ты нашёл её. Мне кажется, и я даже в этом уверен, что это была именно Глэдис. Голос был её. В этом я нисколько не сомневаюсь.
   - Разве ты не видел людей, которые могут подражать чужим голосам? – попробовал Рамирес воззвать к рассудку своего собеседника.
   - В театре – да, - подтвердил Антонио. – Но тут всё было в жизни, без всякого театра.
   - Хорошо, - протянул инспектор, после продолжительной паузы. – Будем считать, что нужно отыскать звонившего тебе человека. Оставим в стороне его имя и поговорим о фактах. И так: звонок был в середине нынешнего дня; звонила женщина; и это каким-то образом связано с рестораном "Чёрная жемчужина". Верно?
   - Верно, - согласился Антонио. Он уловил, что Рамирес заинтересовался его предложением. И, как говорят между собой полицейские, пытается взять след. Антонио почувствовал облегчение. – Только голос был именно Глэдис. Я не мог ошибиться.
    Рамирес пропустил последнее замечание Антонио и продолжил:
   - Так вот, первый факт совершенно бесполезный, второй всего лишь небольшое уточнение. А что касается третьего, то тут может быть зацепка. Ты говорил, что к твоему столику подходила проститутка.
   Последнее слово резануло слух Антонио. Он предпочёл бы иное название рода занятий подобных девиц, но был уверен, что Рамирес не примет ни его возражений, на этот счёт, ни уточнений.   
   - Да, подходила, - поморщившись, подтвердил он. - Её зовут Диана.
   - Может быть, она неспроста подходила?
   Антонио пожал плечами.
   - Сомневаюсь. Ведь за этим ничего не последовало.
   - Я помню. Но даже если это так, то она, может быть, что-то видела, слышала или попросту что-то знает об интересующей тебя личности. Значит, нужно непременно встретиться с ней и пообщаться.
   - Скорее всего, "Чёрная жемчужина" – её постоянное место, - предположил Антонио.
   - Вот и отлично, - оживился инспектор. – Ты ведь тоже часто там бываешь. Тебе и карты в руки.
   - Ты предлагаешь, чтобы я с ней общался? – вспыхнул Антонио.
   - А тебе хочется, чтобы всю грязную работу выполняла полиция? – осадил его Рамирес.
   Антонио стушевался, но не в силах побороть протест, начал лихорадочно искать причину для оправдания.
   - Я не имею опыта общения с подобными девицами. И меня, к тому же, знают многие посетители "Чёрной жемчужины". Что они подумают?..
   Рамирес громко рассмеялся.
   - Тебя смущают условности? Или ты боишься замарать репутацию благородного человека?
   Антонио попробовал что-то возразить, но Рамирес не дал ему такой возможности. Он заговорил быстро и страстно, вкладывая  в свои слова максимум убедительности:
   - Поверь, Антонио, проститутки мало отличаются от многих дам высшего общества нашего города. Во многом они даже честнее и чище их. А что до репутации, то стоит кому-нибудь из моих коллег узнать, что я только собираюсь заняться поиском человека, который умер полгода назад, и, тем не менее, продолжает названивать по телефону своим знакомым, обо мне тут же поползут слухи, что я сумасшедший. И будет совсем не важно, что на этом настаиваешь ты, а я всего лишь намерен приложить своё умение и внести ясность во всю эту историю. В лучшем случае, они так и останутся слухами. А в худшем – меня незамедлительно вышибут из полиции.
   Тирада Рамиреса достигла цели. Антонио устыдился своих слов. Он склонил голову и тихо сказал:
   - Извини. Я не подумал. Просто, твоё предложение было чересчур уж неожиданным.
   - Может быть, - примирительно протянул инспектор, и сделал большой глоток вина. – Итак, ты войдёшь в контакт с этой Дианой. До какого уровня - это решать тебе самому. Главное, ты будешь общаться с ней. Постарайся выяснить, что она знает как о тебе самом, так и о людях, которые проявляют к тебе интерес.
   - Кто-то может проявлять ко мне интерес? – удивлённо поднял брови Антонио.
   - А разве сегодняшний звонок не является своего рода проявлением интереса? – парировал Рамирес. - Кстати, у Глэдис было приличное состояние. Куда всё делось?
   - Меня это мало интересует.
   - А если ты являешься наследником?
   - Пабло, Глэдис погибла. Она могла бы прожить ещё очень долго, но, к сожалению, погибла. И, скорее всего, ни о каком завещании даже не думала.
   - Кто знает, - протянул Рамирес. – Люди, зачастую, бывают очень предусмотрительными.
   - Насколько мне известно, - нехотя начал Антонио, - всё было продано, включая дом и землю, которой она владела.
   - Но к кому-то перешли деньги?
   - Наверное. Но я же тебе говорю, что меня это не интересует.
   - Хорошо, - согласился инспектор. – Не интересует, так не интересует. Но выяснить, кто стал наследником Глэдис мы должны. Тебе известна адвокатская контора, которая этим занималась?
   - Нет, - покрутил головой Антонио.
   - Ну, выяснить подробности - это дело полиции, - заключил Рамирес. – Хотя причин для её вмешательства в это дело и не имеется. Твои же усилия должны быть направлены на поиск нужной информации в кругу посетителей "Чёрной жемчужины". Жаль только, что этот круг у тебя сильно ограничен.
   - Почему? – возразил Антонио. – Я знаю многих официантов.
   - Официанты  - не в счёт, - сухо бросил инспектор. – Они весьма ловкие люди, и не скажут тебе ничего, даже если и что-то знают.
   Он снова отпил из своего бокала и продолжил:
   - Кстати, ты должен проявлять осторожность и с этой Дианой. Никаких прямых вопросов, никакого давления. Иначе она может заподозрить о твоей связи с полицией. И если это случиться, то ты просто попусту потеряешь время.
   Увлёкшись этой темой, Рамирес превратил остаток вечера в, своего рода, инструктаж по правилам ведения разговора, и умению косвенными вопросами выяснять интересующие сведения. Он говорил так много и так подробно, что в голове у Антонио всё перепуталось. К тому же, они выпили ещё по несколько бокалов вина. И в конце этого своеобразного инструктажа он уже не понимал, что и когда следует говорить, а что нет. Антонио просто кивал в знак согласия головой, не воспринимая слов инспектора. Внутренне он желал побыстрее оказаться дома и лечь в постель.
   Они расстались почти в полночь. И Рамирес, прежде чем сесть в такси, строго настрого приказал Антонио держать его в курсе всего. Он потребовал, чтобы тот каждое утро докладывал ему по телефону обо всех событиях прошедших суток. И не сел в такси до тех пор, пока Антонио клятвенно не пообещал строго следовать полученным инструкциям и беспрекословно исполнять все его приказы. 

                *       *       *

   Едва Антонио переступил порог своей квартиры, как на улице разразилась настоящая летняя гроза. Как по команде, загрохотал гром. Затянутое тучами небо раз за разом стало озаряться вспышками ветвистых молний, невесть откуда, сорвался ветер, и на землю полетели тугие струи дождя.
   Сняв пиджак и повесив его в шкаф, Антонио подошёл к балкону, настежь распахнул дверь и с наслаждением вздохнул густой, влажный воздух.
   "Наконец-то, - подумал он, глядя на разбушевавшуюся стихию. – А то от этой жары нигде нет спасения".
   Выпитое вино давало о себе знать лёгким шумом в голове и сильным желанием немедленно лечь. Оставив открытой балконную дверь, Антонио пошёл в спальню. По дороге он снял рубашку и небрежно бросил её на диван. И в этот момент в гостиной зазвенел телефон.
   Антонио не любил говорить по телефону прямо со сна. А потому распорядился поставить телефон только в гостиной. Этот десяток шагов, что отделяли кровать от телефона, были для него тем достаточным расстоянием, которое помогало не только окончательно пробудиться, но и сосредоточиться.
   Телефон зазвонил снова. И чертыхнувшись, Антонио пошёл в гостиную.
   - Слушаю, - пробасил он голосом, лишённым всякого дружелюбия.
   - Это я, - отозвалась трубка до боли знакомым голосом. – Я звоню целый вечер, но Вы куда-то запропастились. 
   Хмель и желание поскорее оказаться в постели мгновенно покинули Антонио. Он весь напрягся и, стараясь говорить как можно спокойнее, сообщил:
   - Я был со своим другом. 
   - Охотно верю, - долетело из трубки.
   - Но до этого, я ждал Вас в условленное время.
   - Да, простите. Так получилось. У нас сломалась машина. И в "Чёрную жемчужину" мы прибыли, когда на город опустились сумерки. Я надеялась, что Вы вернётесь.
   - Простите, не догадался, - простодушно сознался Антонио.
   - Это ничего. Ведь мы можем перенести встречу. Не так ли?
   - Конечно, конечно, - поспешно согласился Антонио. - Скажите только время и место.
   - Через неделю, там же, и в то же время.
   - Когда?! – переспросил Антонио, выражая удивление.
   На другом конце линии связи засмеялись. И этот смех придал ему решительности.
   - Вы Глэдис? – спросил он холодея.
   - Как Вы сказали? – мягко спросил голос из трубки.
   - Ваше имя Глэдис? – повторил Антонио свой вопрос.
   - Нет. Меня зовут Лючия.
   Антонио показалось, что голос в трубке дрогнул. Он хотел задать ещё вопрос, но не успел.
   - Давайте не будем торопиться, - попросила его собеседница. – Подождём неделю и всё, надеюсь, прояснится.
   Она повесила трубку, оставив Антонио с застывшим вопросом на губах. Он медленно опустился на стоявший рядом диван и только после этого положил трубку.
   "Глэдис! Это все-таки Глэдис! – пронеслось в голове. – Чтобы не говорил Рамирес об имитаторах голоса – это Глэдис. Любой имитатор передаёт только наиболее характерные признаки голоса, и если прислушаться, то можно отличить подделку от оригинала. А тут… Я знал Глэдис не один год. Знал её голос, походку, манеру держаться и множество других подробностей... Почету знал?! А что если это…"
   Антонио оборвал поток своих мыслей, снял трубку и торопливо набрал номер телефона. На другом конце долго не отвечали. И он уже хотел, было, отказаться от звонка, но тут из трубки донёсся бодрый голос Пабло.
   - Инспектор Рамирес слушает.
   Антонио удивился. Какой-то час назад он оставил Рамиреса в хорошем подпитии. А сейчас голос из трубки красноречиво говорил о том, что его обладатель бодр, собран и готов к немедленным действиям.
   "Полицейская выучка", - с завистью подумал Антонио, а вслух сказал:
   - Это Антонио. Она только что позвонила.
   Несколько секунд трубка молчала, а потом, с недовольными нотками в голосе инспектор спросил:
   - И что интересно она сообщила?
   - Она извинилась, что не пришла и назначила встречу через неделю.
   Антонио услышал, как на другом конце провода Рамирес глубоко вздохнул.
   - Может быть, наша поспешность не стоит и выеденного яйца.
   - Может, - согласился Антонио. – Но что мне делать?
   - Мы же наметили план твоих действий, - недовольно пробасил Рамирес. – А я не люблю менять планы.
   - Ты считаешь, что я должен завести знакомство с этой…
   - Непременно, - грубо прервал инспектор Антонио. – И не только завести знакомство, но и сблизиться. Пока ситуация не проясниться будем начеку. А вообще-то, ты мог бы мне всё сообщить и завтра утром, - добавил он без всякого перехода.
   - Извини, - решил объяснить Антонио -  Но это была Глэдис…
   - Опять? – грубо прервал его Рамирес. –  Ты предвзят, а нам нужно отрешиться от напрашивающихся мнений, суждений и выводов.
   - Я не предвзят, - возразил Антонио. – Но голос в трубке был именно Глэдис. И если днём всё можно было списать на неожиданность, то сейчас…
   - …всё можно списать на количество выпитого вина, - продолжил инспектор и рассмеялся.
   - Мне не до шуток, - недовольно заметил Антонио.
   - Мне тоже, - ответил Рамирес. – К тому же, сейчас глубокая ночь. И мне, да и тебе стоит отдохнуть.
   Замечание инспектора было справедливым. И Антонио, после короткой заминки, сказал:   
   - Ты прав, Пабло. Извини, что побеспокоил…
   - Пустое, - бросил Рамирес.
   - Тогда, до завтра.
   - До завтра, - эхом отозвался инспектор. И в трубке послышались короткие гудки.
   Гроза пошла на убыль. Вспышки молний переместились к горизонту, раскаты грома превратились в глухое бормотание, и только дождь лил не переставая. Антонио какое-то время смотрел в окно, а потом устало побрёл в спальню. Лежа в постели, он долго думал о Глэдис и уснул только под утро.
   На следующий день Антонио выглядел усталым и разбитым. Он не только не позвонил инспектору Рамиресу, но и не пошёл в "Чёрную жемчужину", отложив намеченное сближение с Дианой на будущее

                2

   Вечер выдался тёплым, но ветреным. Дующий со стороны океана ветер крепчал с каждым часом, обещая перерасти в приличный шторм. Но Антонио не обращал на это никакого внимания. Он торопился в "Чёрную жемчужину" и мысленно, вариант за вариантом, прокручивал сцену своего будущего раз-говора с Дианой. Это занятие так завладело его воображением, что когда Ан-тонио, чисто автоматически, остановился напротив двери ресторана, то, вначале, никак не мог понять, что ему тут нужно. Через минуту разум отбросил пустое занятие, и он вошёл в ресторан через услужливо открытую швейцаром дверь.
Зал ресторана не пустовал. Но время вечерней суеты и показной торопливости официантов ещё не наступило.
   Антонио отыскал свободный столик у противоположной от стойки бара стены, сел так, чтобы видеть большую часть зала и огляделся. Он пробежал глазами по столикам, внимательно рассмотрел сгрудившихся у бара молодых людей, но Дианы не нашёл.
   "Рано ещё", - подумал  Антонио и взял в руки меню.
   - Сеньор сделает заказ? - тут же возник официант.    
   - Да, - подтвердил Антонио, кивнув для выразительности головой.
   - Слушаю Вас.
   - Принесите шампанского, шоколад, два бокала и позовите Диану.
   - Кого? - переспросил официант.
   - Диану, - с нажимом повторил Антонио.
   Ему не понравилось удивление официанта, но он сдержался, чтобы не нагрубить. Вместо этого, Антонио широко улыбнулся и спросил:
   - Она ещё не пришла?
   - Я посмотрю, - заторопился официант, поняв свою бестактность.
   Антонио небрежно кивнул головой, давая понять, таким образом, что разговор окончен и проводил его долгим взглядом.
   Через минуту у столика появилась Диана.
   - Здравствуйте, сеньор, - мелодично протянула она, не присаживаясь. – Вы искали меня?
   - Здравствуй, Диана, - ответил Антонио. – Не составишь ли мне компанию?
   - Охотно.
   Она расположилась напротив и устремила внимательный, и где-то не-много насмешливый, взгляд на Антонио. Теперь он смог рассмотреть её повнимательнее. Нет, в первый раз он не ошибся. Диана действительно была привлекательной. Высокая причёска из пышных чёрных волос, овальное, чуточку вытянутое лицо, прямой тонкий нос, аккуратные губы и тёмные глаза в сочетании с гибкой стройной фигурой создавали образ красивой женщины, переживавшей  расцвет своей зрелости. Портило его лишь чрезмерное употребление косметики. Но среди женщин её круга это считалось нормой.
   Диана сидела, подавшись вперёд, и не выказывала ни удивления, ни особой заинтересованности. Она только следила за действиями Антонио и ждала. Это немного смущало его. Он физически ощущал холодный ледок настороженности, мгновенно образовавшийся между ними, и лихорадочно искал способ для преодоления неожиданного препятствия. Но, как назло, на ум ничего не приходило. Догадываясь о его состоянии, Диана решила прийти на помощь сама.
   - Сеньор, Вы сегодня никого не ждёте? – спросила она и улыбнулась.
   Антонио внутренне вздрогнул. Хотя вопрос был и не совсем корректным, он был благодарен Диане за то, что она сама предприняла попытку за-вязать разговор. 
   - Увы, - протянул он, стараясь изобразить непринуждённость. – В последнее время мне не везёт…
   - Не мудрено, - улыбнулась Диана. – Раньше Вы приходили сюда в со-провождении красивой дамы.
   Антонио смешался и удивлённо поднял брови. Он хотел поправить её, уточнив, что всё было, как раз, наоборот - это дама приходила в его сопровождении. Но, припомнив слова инспектора Рамиреса о том, что у кого-то, его личность вызывает интерес, он сдержался. 
   - Ты видела? – спросил он, стараясь не показать своего замешательства.
   - Это видели все. Вы были эффектной парой. Потом сеньор стал приходить один. И у Вас был такой вид, словно Вы постоянно кого-то ждёте.
   - Меня зовут Антонио, - сообщил он, стараясь выиграть время.
   Антонио почувствовал удачу. Диана сама начала разговор о Глэдис, и он решил воспользоваться подвернувшимся случаем и тут же приступить к выполнению намеченного инспектором задания.
   - Красивое имя, - заметила Диана. – Мне можно Вас так называть?
   - Я прошу тебя об этом.
   Официант принёс заказ, ловкими заученными движениями наполнил бокалы и, пожелав приятного вечера, удалился.
   - Прошу, - предложил Антонио, указав глазами на бокалы.
   - И за что мы выпьем? – спросила Диана, подняв бокал на уровень глаз.
   - За то, чтобы пореже оказываться в роли ждущего.
Они отпили по глотку вина, обменялись красноречивыми взглядами и вернулись к прерванному разговору.
   - Ты права, Диана, - заговорил Антонио. – Я расстался с той дамой и, заглядывая в  "Чёрную жемчужину", надеялся встретить её. Но тщетно. А ты давно её видела?
   Диана ответила не сразу. Она несколько раз наморщила чело, изображая работу мысли, и только после этого сказала:
   - Нет. Без Вас я её не встречала.
   - Это точно? – не скрывая разочарования, спросил Антонио.
   - Да, подтвердила Диана. Без Вас, вернее без тебя, я не видела эту даму.
   - А другие?
   - Кто другие?
   - Ты сказала, что все обращали на нас внимание.
   - Это правда. Я же говорила, что вы были эффектной парой.
   - Так вот. Кто-то из твоих друзей или знакомых выдел её? Или что-то слышал о ней?
   Диана отпила из бокала, съела меленький кусочек шоколада и только после этого спросила:
   - Ты из полиции?
   Изображая удивление, Антонио высоко поднял брови.
   - С чего это ты решила?
   - Вопросы задаёшь как полицейский.
   "Ей не откажешь в логике, - подумал Антонио про себя. – Я действительно повторяю слова Рамиреса. А он не просто полицейский, а инспектор полиции".
   - Нет, Диана, я не из полиции, - вслух сказал Антонио. – Я служу в компании "Кондор". Это совсем недалеко отсюда.
   - А эта дама? Кто она?
   - Дама? – задумчиво переспросил Антонио. – Она была моим близким другом. Потом, к сожалению, мы расстались. Точнее сказать, она уехала в Европу, и мы больше не виделись.
   Антонио понял, что от Дианы он ничего нового не узнает. Ему стало скучно и захотелось побыстрее остаться наедине. Но, подчиняясь усвоенным в молодости правилам, он провел весь вечер с Дианой, хотя в сознании то и дело всплывала сверлящая мысль о её занятии. Они пили вино, танцевали, болтали о пустяках; словом, ничем не выделялись на фоне других посетителей ресторана. И к концу вечера Антонио оттаял. Он ощутил, порядком под-забытое, чувство радости жизни. Общение с Дианой доставляло удовольствие, и ему хотелось продлить этот вечер как можно дольше.
   Но всему бывает конец. В полночь Антонио посчитал, что, для первого раза, он провёл достаточно времени со своей новой знакомой и заявил, что ему пора уходить. Ничего не говоря, Диана собралась последовать его при-меру. Приличия требовали, чтобы он проводил её домой. Они взяли такси и поехали в район, где жила Диана. По дороге Антонио, находясь в хорошем расположении духа, без удержу, болтал. Но как только они остались одни на пустынной, ночной улице, он сразу же посерьёзнел.
   - Прости, я отнял у тебя вечер, - сказал он, глядя прямо в глаза Дианы.
   - Ты не поднимешься? – спросила она. И в её словах Антонио уловил недоумение.
   Он отрицательно покачал головой.
   - Значит, ты точно из полиции, - заключила Диана.
   Антонио тихо засмеялся и спросил8:
   - Сколько я тебе должен за прекрасный вечер?
   - Всё зависит от щедрости клиента.
   - И какова цена этой щедрости? – спросил Антонио, и достал кошелёк.
   - Если мы больше не встретимся, то одна, а если встретимся, то совсем другая, - продолжила Диана, явно, не решаясь назвать сумму.
   Антонио достал крупную купюру и протянул Диане.
   - Это много в любом случае, - сказала она.
   - Я надеюсь, что мы ещё встретимся. И не раз.
   - Вечера я провожу в "Чёрной жемчужине", - сообщила Диана, хотя Антонио убедился в этом сам.
   - Хорошо. Только у меня есть просьба, - пристально глядя ей в глаза, сказал он.
   - Какая?
   - Не применяй косметику в таком количестве.
   Диана взяла деньги, неожиданно чмокнула Антонио в щёку и, стуча каб-луками по асфальту, заторопилась к ближайшему дому. Он с улыбкой на лице следил за ней до тех пор, пока она не скрылась за дверью.

                *         *         *

   Утром Антонио забежал в полицейский участок. Он разыскал инспектора Рамиреса и рассказал ему обо всём, что произошло вчера вечером, утаив лишь эпизод прощания с Дианой. Инспектор выслушал его, внимательно рассматривая невидимую точку на своём столе. Он дождался, когда Антонио закончил свой доклад, удовлетворённо хмыкнул и сказал:
   - Для начала совсем неплохо. Ты всё сделал как надо.
   Рамирес глянул в лицо Антонио и неожиданно продолжил:
   - А она молодец – почувствовала твой интерес и ловко ушла от дальнейших расспросов. 
    Антонио откровенно удивился.
   - Думаешь, она схитрила? - спросил он.
   - Не исключаю.
   - А я считаю, что это пустая затея. Диана ничего не знает. И я зря трачу время.
   - Ну, на счёт времени, я не согласен. У тебя его чересчур много. И вечер, проведённый в обществе, судя по твоему рассказу, хорошенькой женщины пойдёт тебе только на пользу.
   - О какой пользе ты говоришь? – вспыхнул Антонио.
   Но Рамирес не стал вдаваться в пояснения. Он остался доволен тем, что ему удалось уколоть Антонио и заставить его вспыхнуть благородным негодованием. Без всякой связи, он вдруг спросил:
   - Сколько времени ты был близок с Глэдис?
   Смена направления разговора застала Антонио врасплох. Он с трудом вник в смысл вопроса и, после некоторой заминки, сообщил:
   - Почти три года. Но какое это имеет значение?
   Слова инспектора вызвали волну протеста у Антонио. И он заблаговременно стал искать контр-довод, способный защитить его от неожиданных и двусмысленных высказываний инспектора. Но эмоции мешали ему, и Рамирес, угадав его состояние, спросил, заметно переменив тон.
   - Мы хотим найти твоего таинственного обладателя её голоса?
   - Я не уверен, что этим стоит заниматься, - заявил Антонио. – Через не-делю мы встретимся, и всё прояснится.
   В нём говорил протест, но инспектор постарался этого не заметить.
   - Возможно, - согласился он.
   - А разве не так? – спросил Антонио, уловив в его словах сомнение.
   - Всё может быть, Антонио. Но если нам удастся узнать хоть что-то заблаговременно, то это, я уверен, будет совсем не лишним.
   Слова "я уверен" Рамирес отчётливо выделил голосом и Антонио понял, что он совершенно не согласен с его мнением.
   - Почему вы не поженились? – вернулся инспектор к интересующей его теме.
   Антонио бросил в его сторону недовольный взгляд и неопределённо по-жал плечами.
   - Имущественный барьер? – спросил Рамирес, пристально вглядываясь в лицо Антонио.
   - Я не знаю. Только когда об этом заходила речь, Глэдис всякий раз про-сила не торопиться и ещё немного подождать.
   - Ты знал её финансовое положение?
   - К чему мне это было знать? Я на своё не жаловался. Его вполне хватило бы нам обеим.
   - Но ведь Глэдис принадлежала к определённому кругу людей, которого ты, насколько я знаю, сторонился. И я вообще удивляюсь вашему, столь дли-тельному, роману.
   Возможно, Рамирес ещё продолжил бы столь неприятный для Антонио разговор, но тут подошёл полицейский и сообщил, что его вызывает к себе комиссар.
   - Ты задержишься? – спросил Рамирес, собирая какие-то бумаги со стола.
   - Мне пора на службу, - сухо сообщил Антонио и поднялся.
   - Значит, встретимся позже, - бросил инспектор уже на ходу.
   Антонио ничего не ответил. Он разом заторопился в "Кондор", хотя минутой раньше даже не думал об этом.
   Разговор с инспектором оставил неприятный осадок. И по дороге Антонио проанализировал его. К своему удивлению, он пришёл к выводу, что тот прав. Работа полицейского предусматривает непременное вторжение в чью-то частную жизнь. И если на этот раз дело коснулось его самого, то инспектор в этом не виноват. Он действовал так, как того требует выработанная годами методика, сулившая определённую долю успеха. А то, что Рамирес добавлял в неё значительную дозу иронии, легко списывалось на их близкие отношения и желание не выглядеть, в глазах Антонио, сухим и чопорным инспектором полиции, которого интересуют только факты и ничего более.    

                *      *      *

   Следующих несколько дней прошли для Антонио, на удивление, одно-образно. Так же как обычно, он ходил на службу, как обычно, строго исполнял возложенные на него обязанности, но не получал от своей деятельности никакой удовлетворённости. Напротив, были моменты, когда он ею тяготился. Антонио сам себе удивлялся и никак не мог сообразить, что же случилось. Ему казалось, что внутри у него что-то нарушилось. И чтобы восстановить прежнее состояние он начал раньше времени покидать свой рабочий кабинет. Благо, налаженный им самим, механизм управления филиалом компании действовал надёжно и без всяких сбоев. Антонио до сумерек бесцельно бродил по городу, подолгу засиживался в уличных кафе и вспоминал, вспоминал. Но все воспоминания его крутились вокруг Глэдис. Образ Глэдис заслонил для него всё. Он жил им, дышал и, понимая, что только усугубляет своё состояние, никак не мог погрузить его в глубины сознания.   
   По вечерам, едва только на улице включались фонари, Антонио спешил в "Чёрную жемчужину ". Находя оправдание в том, что он выполняет поручение инспектора Рамиреса, он, ни на кого не обращая внимания, сам отыскивал Диану и не отпускал её ни на шаг. Странно, но общение с ней приносило облегчение. В течение вечера Антонио потихоньку оживал и становился сам собой. Моментами он ловил себя на мысли, что Диана вполне может заменить ему Глэдис, по крайней мере, на первых порах. Но стоило только проститься с ней, как мыслями он сразу же возвращался к Глэдис. Он приходил к себе домой, залезал в постель и подолгу лежал с открытыми глазами. Сон приходил только под утро.
   Инспектор Рамирес первым заметил перемены. Но он отнёс всё на счёт морального насилия над Антонио, вынужденного по его требованию проводить вечера в обществе проститутки, пытаясь, что-либо, узнать об обладательнице голоса Глэдис. Он даже и не подозревал, насколько был далёк от истины. Антонио уже после первого вечера поверил, что Диана ничего не знает, и не стал докучать ей расспросами, полагаясь на то, что со временем всё проясниться.
   Наконец, наступил назначенный для встречи день. Антонио тщательно подобрал костюм и загодя направился в "Чёрную жемчужину". Он занял сто-лик стоявший по середине зала, заказал апельсиновый сок и принялся ждать. Вскоре пришла Диана. Антонио предвидел такой ход событий, а потому не удивился, и не выказал никаких эмоций.
    Диана выглядела великолепно. Вечернее платье, высокая причёска и милая улыбка на устах – делали её весьма заметной на фоне других посетителей ресторана, и он невольно залюбовался ею. Но намеченная встреча не требовала посторонних глаз и Антонио, стараясь быть предельно вежливым, дождался, когда она уселась напротив него, и сказал:
   - Извини. Возможно, сегодня у меня тут состоится встреча.
   - Мне уйти? – вскинула она глаза.
   Вопрос прозвучал, подчёркнуто равнодушно, но Антонио заметил, как по лицу Дианы пробежала едва уловимая тень.
   - Почему уйти? – машинально спросил он, хотя именно об этом он хотел её попросить.
   - Как же? Ты ожидаешь женщину. Не так ли?
   - Да, - подтвердил Антонио. – Я жду женщину. Но…
   Он не знал, что сказать дальше, боясь показаться непонятным, и Диана пришла ему на помощь.
   - Это она?
   - Я не знаю, - пожал плечами Антонио.
   - Ты что не знаком с ней?
   - Пока не знаю.
   - Кого же ты будешь искать?
   - Я никого не буду искать. Она придёт - и мы встретимся.
   Диана рассмеялась, сверкнув белизной ровных зубов. Но смех её был натянутым, и Антонио ощутил неловкость.
   - Я буду у стойки бара, - сообщила она поднимаясь.
   Он кивнул головой в знак согласия и проводил её взглядом.
   Прошло более получаса. Антонио проголодался и решил что-нибудь за-казать. Коротким взмахом руки, он подозвал официанта и, уже было, открыл рот, чтобы сделать заказ. Но в этот момент в ресторан вошла группа молодёжи и направилась к стойке бара. Антонио показалось, что именно этих молодых людей он видел в прошлый раз, когда покидал "Чёрную жемчужину", после несостоявшейся встречи с таинственной обладательницей голоса Глэдис. И всё его внимание прикипело к ним.
   - Что-то желаете? – склонился в учтивом поклоне официант.
    Антонио недоуменно посмотрел в его сторону и, вспомнив, что это он сам его подозвал, небрежно сказал:
   - Принесите что-нибудь поесть.
   - Сеньор желает как обычно?..
   - Вы меня обслуживали? – спросил Антонио.
   - Раньше, - сообщил официант. – Теперь Вы садитесь за другие столики. Но я помню ваши вкусы.
   - Спасибо, - искренне поблагодарил Антонио. – Принесите как обычно…
   Официант с поклоном удалился.
   Антонио бросил взгляд в сторону бара и замер, словно поражённый электрическим током. Глаза его расширились, дыхание остановилось, и по спине пробежала волна крупного озноба. Он смотрел и не верил своим глазам - мимо столиков в его сторону шла Глэдис. Она глядела на него и улыбалась своей чарующей улыбкой.
   Боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть заворожившее его видение, Антонио неотрывно глядел на неё, ощущая, как в груди сжимается и замирает сердце. Но по мере того как она приближалась, оцепенение его стало проходить. Антонио постепенно обрёл способность соображать. И в глаза сразу же бросилось главное, что отличало Глэдис от приближавшейся к нему женщины. Глэдис была старше, а эта моложе. Моложе на столько, что, запросто, могла сойти за её дочь. А поразительное сходство только подчеркнуло бы их взаимное родство. Её молодость рвалась наружу, требовала к себе внимания и благоговения.
   - Здравствуйте, сеньор Антонио, - сказала она, остановившись у столика.
   Антонио вглядывался в знакомый овал лица, в бездонные, серые глаза, сердцем воспринимал и небольшой рот с лёгкими мазками помады, и чувствительный с небольшой горбинкой нос, и аккуратную ямочку на левой щеке и не мог произнести ни слова. Он не ошибся, она говорила голосом Глэдис. Механически, он отметил, что даже завитки волос лежали у неё так же как у Глэдис.   
   - Здравствуйте, сеньорита, - наконец, выдавил он в себя. – Кто Вы?
   - Вы позволите, - указала она глазами на стул.
   - Да, да. Конечно, - поспешно забормотал Антонио. – Простите, пожалуйста.
   Он хотел, было, броситься помочь, но понял, что не успеет, и остался на месте.
   - Меня зовут Лючия, - сообщила молодая женщина, когда Антонио уселся на своё место. – Лючия де Аливеира.
   Она наклонилась немного вперёд, и Антонио уловил знакомый запах духов Глэдис.
   - Откуда вы меня знаете? – чужим голосом спросил он.
   - Вы знали Глэдис де Аливеира? – спросила Лючия, не ответив на по-ставленный вопрос.
   Антонио внутренне встряхнулся, сжал волю в кулак и ответил твёрдо, без каких-либо признаков волнения и растерянности:
   - Мы были близки.
   - А я – нет, - подхватила Лючия его тон. – Мы хоть и  родственники, но практически не поддерживали отношений. К тому же я жила в Италии. После того как Глэдис не стало, я унаследовала её имущество и переехала сюда. Здесь у меня почти нет друзей. А среди её вещей много Ваших фотографий. Вот я и решила познакомиться. Всё-таки Вы были не чужим человеком в её жизни.
   Лючия выразительно взглянула в глаза Антонио, ожидая ответа.
   - Благодарю Вас, сеньорита, - заговорил он. – Я весьма рад нашему знакомству. Но было бы гораздо лучше, если бы Вы сказали обо всём сразу.
   - Я доставила Вам неприятности? – живо поинтересовалась Лючия. И Антонио показалось, что он уловил радостный оттенок в её голосе. 
   - Вы заставили меня посвятить целую неделю воспоминаниям.
   - Они огорчали Вас?
   - Нет, - возразил Антонио. – Хотя на них и лежит отпечаток глубокой печали.
   Неожиданно у стойки бара разразился скандал. Несколько небрежно одетых молодых парней во весь голос орали на седого бармена, который, пятясь, прижимался к буфету.
Лючия повернулась, и её милое личико скривилось от досады.
   - Опять Фернандес затеял скандал из-за какого-нибудь пустяка.
   - Он из вашей компании?
   - К сожалению…
   Посетители начали оборачиваться на шум. Через мгновенье туда потянулось несколько официантов. И вскоре появились крепкого вида охранники. Завязалась словесная перепалка, грозившая перерасти в потасовку.
   Из образовавшейся толпы вывалился здоровый молодчик с рыжей бородой, и широкими шагами направился к столику, где сидели Антонио и Лючия.
   - Лючия, ты уже нашла себе поклонника? – бесцеремонно спросил он во весь голос.
   - Что там? – спросила она, пропустив вопрос мимо ушей.
   - Как обычно, - оскалился рыжебородый. – Нам пора…
   - Простите, сеньор Антонио, - обратилась Лючия к Антонио. – Нам опять не удалось поговорить. Но я надеюсь, что мы ещё встретимся. Правда?
   - Непременно, - подтвердил Антонио, и склонил голову в знак согласия.
   Лючия вскочила с места и, в сопровождении рыжебородого, заторопилась к выходу.
   - До свидания, - бросил ей вдогонку Антонио, но она даже не оглянулась.
   У стойки бара зазвенело разбитое стекло, и скандалившие начали сдвигаться в сторону двери.
   Антонио с минуту сидел, безразлично наблюдая за происходящим. Он никак не мог связать телефонные звонки и этот короткий разговор с Лючией в единое целое. Но потом, его словно осенило. Он сорвался с места и, почти бегом, бросился к бару.
   - Где Диана? – спросил он первого попавшегося навстречу официанта.
   - Какая Диана? – переспросил тот, не понимая.
   "Действительно, какая? – пронеслось в мозгу у Антонио. – Я же не знаю её полного имени. Да и то, каким её тут все зовут, вполне может оказаться вымышленным".
   Антонио начал лихорадочно шарить по залу. Наконец, он увидел Диану, в компании таких же, как и она девиц, что сгрудились возле музыкантов.
   - Диана! - позвал он, перекрикивая образовавшийся в зале шум, и замахал руками.
   За спиной, у самой двери началась потасовка. Она с каждой минутой разрасталась и готова была, в любой момент, перерасти в крупную драку.
   Не дожидаясь пока она подойдёт, Антонио сам бросился к Диане на-встречу. Он схватил её за руку и потянул за собой.
   - Куда ты меня тащишь? – спросила она, когда Антонио остановился, не зная куда направиться.
   - Нам нужно выйти на улицу.
   - Ты что не видишь, что твориться возле двери?
   - Но тут, наверняка, есть другой выход?
   - Можно выйти через кухню, - сообщила Диана, расширенными глазами глядя на Антонио.
   - Веди! – крикнул он
   Подчиняясь решимости, с которой Антонио потребовал указать другой выход, Диана, вначале медленно, а потом всё быстрее и быстрее устремилась к двери, ведущей на кухню. Не разнимая рук, и не обращая внимания на про-тесты служащих ресторана, они пробежали через подсобные помещения, и выскочили на улицу с противоположной от главного входа стороны здания.
   В воздухе раздавались сирены полицейских машин.
   Стараясь сдержать шаг, Антонио подхватил Диану под руку, и они начали торопливо огибать здание. Узкая кривая улочка вывела их на угол маленькой площади, что лежала перед рестораном. Они вышли из-за угла в тот самый момент, когда из дверей ресторана вывалился клубок дерущихся, а у подъезда резко затормозила первая полицейская машина. За ней примчалась вторая, а следом и третья. Из первой машины выскочил инспектор Рамирес и, размахивая руками, начал руководить действиями полицейских. Завидев их, дерущиеся бросились бежать в разные стороны. Причём так получалось, что те, кто только что был готов искалечить своего противника, бежал бок о бок. И не только бежал, но и, по возможности, старался помочь ему улизнуть от преследовавших их полицейский. Некоторые бросались к своим машинам, без разбору набивали их, кем ни попадя, и стремительно уносились прочь от "Чёрной жемчужины". Следом за первой волной дерущихся, из ресторана выкатилась вторая, а потом повалили посетители. Они не обращали внимания на призывы полицейских соблюдать порядок, стараясь как можно быстрее покинуть опасное место. Среди них попадались официанты, которые, на-оборот, старались вернуться обратно, создавая тем самим толчею и неразбериху.
   Наблюдая за этой сценой, Антонио вместе с Дианой откровенно хохота-ли.   
   Неожиданно Антонио увидел рыжебородого. Он как тень мелькнул вдоль стены и побежал в сторону стоянки машин. За ним, придерживая разорванное платье, торопилась Лючия.
   "Они не успели вовремя выйти, - осенило Антонио. – и попали в свалку".
   - Ты видела, с кем я встречался? – спросил Антонио, перестав смеяться.
   - Да, - подтвердила Диана. – Очень красива, и очень молода.
   - Она побежала вместе с рыжебородым к машине.
   - И правильно сделала. Смотри, что тут творится…
   - Нужно проследить за ними.
   - Зачем? – удивилась Диана.
   - Хочу знать, куда они поедут.
   - Так бери такси, и поезжай за ними, - посоветовала Диана.
   - Поедешь ты, - заявил Антонио. - А я посмотрю, чем тут всё закончиться, и постараюсь что-нибудь прояснить.
   - Так ты всё-таки полицейский? – протянула Диана, в очередной раз, отмечая логику мышления и поведение Антонио, много напоминавшим поведение полицейского.
   Антонио обнял её за плечи и притянул к себе.
   - Видишь того большеголового полицейского, что больше всех кричит? – спросил он.
   - Вижу.
   - Это инспектор Рамирес. Он мой давний друг.
   - Так вот откуда у тебя полицейские замашки…
   - О замашках потом, - прервал её Антонио. – Быстро лови такси и следуй за рыжебородым. Потом возвращайся обратно – я буду ждать.
   Он легонько подтолкнул Диану и она, не оглядываясь, побежала на стоянку такси. Но, сделав с десяток шагов, Диана остановилась и побежала обратно.
   - У меня нет денег, - выпалила она, вернувшись к Антонио.
   Он выхватил бумажник, не глядя, достал несколько купюр и протянул Диане. Она снова побежала на стоянку такси, а Антонио, не торопясь, пошёл к "Чёрной жемчужине". Он видел как Диана, оттолкнув какую-то пожилую чету, нахально уселась в первое же подошедшее такси. В следующий момент машина рванулась с места, взвизгнула тормозами на ближайшем повороте и скрылась из глаз.
   "Зачем мне эта Лючия? И зачем я послал за ней Диану? – отстранёно подумал Антонио. – Она хоть и точная копия Глэдис, но, всё же, совершенно иной человек".
  Задав себе эти вопросы, Антонио на секунду замер на месте. А потом, решив, что знание места проживания Лючии не повредит ни ему, ни ей, он, отбросив всякие сомнения, заторопился дальше.
   Инспектор увидел Антонио и пошёл ему навстречу.
   - Помниться, у тебя тут назначена встреча, - сказал он, глядя на то, как полицейские запихивали в машину нескольких участников драки. 
   - Встреча уже состоялась.
   Рамирес высоко поднял брови.
   - Мы встретились менее получаса назад, - ответил Антонио на его немой вопрос.
   - И каковы результаты?
   - Всё оказалось настолько просто, что мне неловко за отнятое у тебя время.
   - Так кто же она?
   - Близкая родственница Глэдис. До этого жила в Италии, а после смерти Глэдис унаследовала её имущество.
   - Хм, - покрутил головой инспектор. – Жаль, что у меня нет родственников, которые могли бы оставить мне приличное состояние.
   - Пабло, есть одно обстоятельство, которое очень сильно бросается в глаза.
   - И что это за обстоятельство?
   - Она поразительно похожа на Глэдис.
   - Что же тут удивительного? Ты ведь сказал, что они близкие родственники.
   - Если бы не возраст, - задумчиво протянул Антонио, - то я бы поклялся, что это именно Глэдис.
   - Послушай, Антонио, выкинь ты из головы всю эту историю, возьми отпуск, прихвати с собой подружку и отправляйся в какой-нибудь отдалённый городишко на берегу океана. Глядишь, через месяц ты обо всём этом и не вспомнишь.
   - Я подумаю над твоим предложением, - сказал Антонио. – Но прежде хочу попросить тебя об одном одолжении. 
   - Слушаю, - коротко бросил Рамирес.
   Антонио посмотрел по сторонам. А затем, кивком головы указав на по-лицейскую машину, в которой находились задержанные, спросил:
   - Вы будете их допрашивать?
   - Будем, - подтвердил инспектор. – И даже, если получится, попробуем оштрафовать за нарушение общественного порядка, а так же принудим вы-платить компенсацию хозяину ресторана. Вот он крутится у входа. Правда, как компенсировать ему неизменную потерю клиентов - я не знаю
   Рамирес указал на толстого коротконогого человека, что суетливо бегал вслед за громадного роста полицейским и что-то без устали говорил ему, размахивая руками.
Словно услышав, что речь идёт о нем, хозяин ресторана неожиданно остановился, покрутил головой в разные стороны и, увидев инспектора, засеменил к нему короткими шажками.
   - Господин комиссар, - вкрадчиво заговорил он, остановившись на почтительном расстоянии. – Вы прекрасно знаете, что "Чёрная жемчужина" лучший ресторан в городе. Подобные инциденты досадная и редчайшая случайность. И понимаете… 
   - Я не комиссар, - перебил его Рамирес.
   - Но непременно им будете, - убеждённо заявил хозяин ресторана.
   Антонио рассмешила такая его убеждённость и, чтобы скрыть смех, он отвернулся.
   - Вы видели, кто начал драку? – спросил инспектор, не прореагировав на заявление хозяина ресторана.
   - Нет. Я только что приехал. Но служба охраны…
   - Вашу службу охраны надо разогнать, - безапелляционно заявил Рамирес. – Не смогли справиться с несколькими подвыпившими юнцами.
   - Да конечно, конечно, - согласился с ним хозяин ресторана. – Вы правы. Я непременно этим займусь. Только скажите, господин комиссар…
   - Инспектор, - снова перебил его Рамирес.
   - Да, да инспектор. Этот инцидент не попадёт в газету?
   - Это не от нас зависит.
   - Но Вы, господин инспектор…
   - Обещаю, что в прессу ничего сообщать не буду, - строгим уверенным голосом заявил Рамирес.
   А потом, пожалев суетливо перебирающего руками хозяина ресторана, посоветовал:
   - Пока тут нет прессы, извинитесь перед оставшимися посетителями и выставите их, быстро приберите битые стёкла перед входом, закройте дверь и никого, ни под каким предлогом, не впускайте. Служащим скажите, что если кто-то что-то кому-то взболтнёт, то тут же будет уволен. И ждите.   
   - Что ждать? – не понял хозяин ресторана.
   - Ждите несколько дней. Если, за это время, в прессе ничего не появится, значит, усилия были потрачены не напрасно.
   - Благодарю Вас, господин инспектор. Благодарю - рассыпался в благодарностях хозяин ресторана.
   Отвесив учтивый поклон, он бегом бросился назад. И до слуха Антонио и инспектора долетело его полное ужаса:
   - Выставить посетителей?.. Как можно?.. С ума сойти…
   - Так, что ты хотел? – вернулся Рамирес к прерванному разговору.
   - Я бы хотел взглянуть на протокол допроса.
   Рамирес смерил Антонио внимательным взглядом.
   - Зачем тебе это? – наконец, после длительной паузы, спросил он.
   - Лючия была не одна, - сообщил Антонио. – И меня интересует её окружение.
   - Какая ещё Лючия?
   - Разве я тебе не сказал? – удивился Антонио. – Ту, голос которой я перепутал с голосом Глэдис, зовут Лючия.
   - Ага, - неодобрительно покачал головой Рамирес. – Тебе делать нечего? Или ты думаешь, она сможет заменить тебе Глэдис.
   - Ничего я не думаю, - вспыхнул Антонио. - Лючия очень молода. Она годится Глэдис в дочери.
   - Тогда я ничего не понимаю, - развёл руками инспектор.
   Антонио не успел ответить. Появились журналисты. Они толпой окружили Рамиреса, оттерев Антонио в сторону. Но он и не особо сокрушался. Разговор с Рамиресом был практически завершён. И Антонио нисколько не сомневался, что инспектор покажет ему протокол допроса. Послушав какое-то время, вопросы журналистов, и ответы на них инспектора, которые, к удивлению, никоим образом не касались происшедшего в "Чёрной жемчужине", Антонио медленно пересёк площадь, дошёл до стоянки такси и стал терпеливо дожидаться возвращения Дианы.

                3

   Суматоха у "Чёрной жемчужины" прошла. Уехали полицейские, разошлись случайные прохожие. И только журналисты ещё какое-то время без-успешно пытались пройти внутрь ресторана. Они стучали в дверь, заглядывали в окна, но всё было тщетно. Хозяин ресторана строго следовал совету инспектора Рамиреса, и его заведение оставалось глухим ко всякого рода по-пыткам нарушить своё уединение.
   Антонио стоял у края невысокой платформы и глазами провожал каждое проезжающее такси, в надежде увидеть Диану. Но время шло, а Диана всё не возвращалось. Постепенно внимание его притупилось, а мысли вернулись к Лючии. Он снова пережил приступ удивления. Но на этот раз не только поразительным её сходством с Глэдис. Антонио вспомнил, что никогда не давал своего служебного номера телефона Глэдис. Да она никогда бы и не позвонила ему на службу, чтобы не поставить Антонио в неловкое положение. Лючия, судя по всему, в этих краях появилась совсем недавно, так как жаловалась на отсутствие друзей. Конечно, она могла узнать его адрес и номера телефонов, обратившись в полицию. Но ведь она не знала ни о продолжи-тельности их знакомства, ни о степени близости. Эта догадка вначале заинтересовала Антонио. Он ухватился за неё, но после недолгого размышления, отбросил, поймав себя на мысли, что ищет причину для продолжения знакомства с Лючией.
   "Глэдис умерла, - отстранёно подумал Антонио. – Её нет, и больше не будет. Есть Лючия, Диана. Есть другие женщины, но Глэдис - нет. И не стоит ломать голову, отыскивая какие-то не стыковки или кажущиеся загадки в по-ведении тех, кто, так или иначе, связан с именем Глэдис. А все мои непонятные волнения и странные предчувствия последней недели – всего лишь плод разыгравшегося воображения".   
   От последней мысли, Антонио невольно вздрогнул. Внутри у него образовалась бездонная пустота и, в который уже раз за последнюю неделю, он ощутил физическую боль от утраты Глэдис. Он тяжело вздохнул, опустил плечи и, уставившись в одну точку, продолжал неподвижно стоять до тех пор, пока из подъехавшего такси, наконец, не показалась Диана.
   - Я их потеряла, - выпалила она,  едва ступив на платформу рядом с Антонием.
   - Где? - поинтересовался он, сбрасывая оцепенение.
   - В районе старых вилл. На какое-то время мы отстали и потеряли их из виду. А потом перепутали машины и увязались за другой.
   - Ничего, успокоил её Антонио. Там маленький район и, при необходимости, их легко можно будет разыскать.
   - Да, - согласилась Диана.
   - Тогда идём, - предложил Антонио, и зашагал вдоль улицы.
   - Куда? – спросила Диана, беря его под руку и приноравливаясь к шагам.
   - Не знаю, - пожал плечами Антонио.
   Диана сбоку посмотрела на него, но ничего не сказала. И только при внимательном рассмотрении можно было заметить, как в её глазах блеснули весёлые искорки.
   Они пересекли площадь, прошли мимо полицейского участка и вышли на широкий бульвар.
Бульвар сиял зазывными огнями световой рекламы, приглашая посетить одно из своих заведений. Обрамлённый старыми зданиями, в облике которых перемешались все стили и эпохи, он был красивейшей улицей в городе и как магнитом притягивал к себе жителей города.
   - Я хочу есть, - заявила Диана, когда они, смешавшись с гуляющей публикой, прошли несколько кварталов, и вдали показалась очередная площадь.
   Антонио непонимающе посмотрел на неё, удивляясь, как она может есть, после всего случившегося. Но потом, сообразив, что Диана не имеет ко всему этому никакого отношения, он сказал:
   - Хорошо, зайдём куда-нибудь.
   - Сюда, - указала Диана на едва приметную рекламу маленького кафе - Я тут была несколько раз.
   Антонио кивнул головой в знак согласия. Диана улыбнулась и потянула его в сторону узеньких ступеней, что вели в подвальчик, и он покорно последовал за своей спутницей.
   В кафе было полно посетителей, и они с трудом отыскали свободный столик. Потом пришлось долго ждать официанта. Но Антонио был равнодушен к происходящему. Он в пол-уха слушал болтовню Дианы, подробно сообщавшую ему некоторые повороты свой биографии. Из всего сказанного, он только и запомнил, что она родилась где-то в предгорье, и что там у неё остались родные. 
   Появился официант. Заученным голосом он начал перечислять всё, что могла предложить кухня. Диана прервала его на полуслове и заказала омара, не удосужив себя даже поинтересоваться значится ли такое блюдо в меню. Официант кивнул в знак согласия и повернулся к Антонио.
   - Бутылку коньку, - потребовал тот, беря пример с Дианы.
   Официант удалился, и Антонио немного огляделся. Подвальчик ничем не отличался от многих таких же, разбросанных по всему городу; от центра до окраин. Два десятка столов, крохотная стойка бара, да трое музыкантов, что ютились в одном из уголков – вот собственно и всё, что бросалось в глаза. Узенькая дверь рядом с музыкантами вела, по-видимому, в крохотную кухню. Музыканты не сидели без дела, а честно отрабатывали свой хлеб. И лёгкая, немного грустная мелодия заполняла помещение кафе, смешиваясь под потолком с густым табачным дымом. Вентиляция работала слабо, и в свете тусклых светильников ясно различались его слои.
   Антонио опрокинул в себя содержимое первой рюмки и ощутил обжигающее тепло напитка. Коньяк был довольно хорошего качества, и он отметил это с удовольствием. И пока Диана поглощала своего омара, он успел на три четверти опорожнить бутылку. В голове зашумело, голоса за соседними столиками стали глуше и словно отдалились.
   - Кто она тебе? – спросила Диана, утоляя голод.
   - Кто? - не понял Антонио.
   - Та, девушка из ресторана.
   - А-а, - протянул Антонио. – Пока не знаю.
   Диана на короткое время прекратила еду и с удивлением посмотрела не него.
   - Но ты же знаком с ней?
   - Да. Я познакомился с ней сегодня.
   - Разыгрываешь? – рассмеялась Диана, и снова принялась за еду.
   Антонио не стал её разубеждать. Он снова налил себе из бутылки и стал пить маленькими глотками.
   Когда они покинули кафе и вышли на свежий воздух, Антонио немного покачивало. Он несколько раз глубоко вдохнул полной грудью, а потом предложил:
   - Диана, едем ко мне.
   Она прижалась к нему боком и, не раздумывая, произнесла:
   - Тогда лови такси.

                *         *         *

   Телефон звенел долго и требовательно. Антонио с трудом открыл глаза и пошевелился. Рядом тихо спала Диана. Она отреагировала на его движение и неосознанно отодвинулась. Антонио сел на край кровати и стал тупо рассматривать обстановку собственной спальни. Телефон в гостиной не умолкал. Солнце ещё не взошло, но было уже довольно светло. И Антонио пошёл на зов звонка, не включая свет.
   - Слушаю, - произнёс он  в трубку хриплым ото сна голосом.
   - Дрыхнешь? – загрохотал голос инспектора Рамиреса из трубки.
   - А что же я должен делать?
   - Не знаю. Я ещё и не ложился.
   - У тебя профессия специфическая.
   - Да, да, - согласился Рамирес. – Некоторые просят нас об одолжении, заставляют работать по ночам, а сами, в это время, спят сном праведника.
   - Ты имеешь в виду комиссара? – буркнул Антонио.
   Инспектор добродушно рассмеялся.
   - Завидую твоей непосредственности. А разве не ты хотел взглянуть на протокол допроса задержанных вчера драчунов?
   - Есть что-то интересное? – вяло поинтересовался Антонио, предугадывая намерения инспектора.
   - Приезжай – увидишь.
   Разомлевшее ото сна тело, опережая разум, запротестовало. Но, подчиняясь своему прежнему намерению, и отдавая дань признательности Рамиресу, который ради него заведомо шёл на нарушение должностных инструкций, Антонио сказал:
   - Хорошо. Я зайду к тебе днём.
   - Ну, нет, -  со смехом протянул инспектор. – Хочешь ещё поваляться в постели? Ничего не получится. Утром протоколы попадут к комиссару, и я буду иметь к ним доступ не раньше, чем через неделю. Думаю, тебя такой вариант не устроит. Так что собирайся и мигом ко мне в участок.
   Антонио скривился как от физической боли. В спальне была Диана, и ему не хотелось никуда идти. Но он превозмог себя и с явным недовольством буркнул.
   - Я скоро буду.
   - Поторопись, - загрохотал в трубке голос Рамиреса. – Комиссар, зачастую, появляется в участке очень рано.
   Положив трубку, Антонио пошёл обратно в спальню.
   Диана крепко спала. Её волосы разметались по подушке, щёки порозовели, а из приоткрытого рта вырывалось равномерное дыхание.
   "Потом, позвоню ей", - решил Антонио и, прихватив одежду, вышел в гостиную.
   Вызванное по телефону такси стояло у дома. Так что не прошло и часа, как Антонио уже бодро входил в полицейский участок. Он нашёл инспектора за его рабочим столом, и сразу же перешёл к делу.
   - Мне придётся посмотреть всю вашу писанину, или ты означишь самые интересные моменты.
В ответ Рамирес рассмеялся. Он хотя и провёл бессонную ночь, о чём свидетельствовали покрасневшие глаза, был весел.
   - Тебе так не нравится наша писанина?
   - Мне приходилось читать ваши творения, - сообщил Антонио. – Сплошная казёнщина.
   - Мне тоже приходилось читать творения чиновников компаний вроде    "Кондора", - парировал Рамирес. – Там казёнщины ничуть не меньше. К тому же наша казёнщина значительно отличается от вашей.
   - Чем же? - заинтересованно спросил Антонио.
   -  А тем, что наша стремится к краткости, - охотно начал пояснять инспектор. – В то время как ваша разрастается до неимоверных размеров. Там где можно всё сказать двумя словами, вы умудряетесь втиснуть их целую сотню. 
   - Мы даём на всё исчерпывающие ответы, в то время как вы только даёте намёки на них, - заметил Антонио.
   - Нет, - возразил Рамирес. – Мы констатируем только факты, из которых, в последствии, формируются выводы. А вот вы, своим многословием, вноси-те такую неразбериху, что по самим простым делам можно сделать десяток совершенно противоположных выводов. 
   - У каждого свой стиль работы, - примирительно заключил Антонио.
   - Это не стиль, - покрутил головой инспектор. - Это что-то иное.
   - Пабло, ты говорил, что ваш комиссар имеет обыкновение весьма рано приходить на службу? – прервал Антонио, начавшую было разгораться, дискуссию.
   - Верно, - подтвердил инспектор. – Он может явиться в любую минуту. Тем более, что знает о происшествии в "Чёрной жемчужине". И ему не терпится узнать, как я справился, заменяя его в этом деле.
   Последнее замечание Рамирес сделал, значительно понизив голос.
   Он протянул Антонио несколько отпечатанных на машинке листов и кивнул головой.
   - Читай. Мне показалось это интересным.
   Антонио быстро пробежал глазами полицейский протокол. Из него следовало, что некто Карлос да Силва, принявший участие в драке, прибыл из Испании. Он единственный наследник крупного предпринимателя. Здесь у него нет ни дел, ни родственников, и весьма ограниченный круг знакомых. Проживает он на вилле "Голубая джакаранда", принадлежащей доктору Рикардо Салинасу. Под его присмотром он проходит некий, весьма специфический курс лечения. Сколько пробудет в стране – не знает.
   "Единственный наследник, - механически выделил Антонио. И в памяти сразу же всплыл образ Лючии. – Она ведь тоже единственная наследница…"
   Инспектор не дал ему возможности углубиться в свои мысли. Дождавшись, когда Антонио закончил читать, он, не церемонясь, забрал протокол, небрежно бросил его на стол и спросил:
   - Что скажешь?
   - А что остальные? – ушёл от ответа Антонио.
   - А, - махнул рукой Рамирес. – Сыновья состоятельных жителей города, которым некуда себя деть. Они часто устраивают нечто подобное то в одном, то в другом ресторане. Из отцовских денег исправно платят штрафы, возмещают нанесённый ущерб хозяевам и тем живут. С ними всё ясно, и они не интересны. А вот этот Карлос да Силва – весьма интересный молодой чело-век.
   - Чем же? – сразу же задал вопрос Антонио, лишая, таким образом, инспектора инициативы.
   Рамирес некоторое время раздумывал, собираясь с мыслями.
   - Это трудно объяснить, - наконец, заговорил он. – Но во время допроса, у меня сложилось такое впечатление, что передо мной не двадцати двух летний молодой человек, а умудрённый опытом, много поживший и повидавший на свете человек. Он превосходил меня и моих коллег, как своей эрудицией, так и познаниями. В определённый момент я, буквально, чувствовал, что он предвидит все наши вопросы и заранее знает на них ответы.
   - Может он гений? – вставил Антонио вопрос.
   - Гений? – переспросил инспектор и криво усмехнулся.  – Может быть. Но тогда это странный гений. В таком возрасте гением можно быть в какой-то одной области. А тут…
   - Ты допускаешь болезнь?
   - Я ничего не допускаю, - резко бросил Рамирес. – Хотя наличие доктора Салинаса и бросает некую тень…
   - Пабло, что-то у тебя не клеится, - заметил Антонио.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Час назад тебя распирало от веселья. А сейчас ты говоришь странные вещи.
   Инспектор вымученно улыбнулся.
   - У меня такое свойство характера. Если что-то не понятно, или не идёт работа – начинает распирать смех. Я не знаю, откуда он берётся, но мне смешно. Наверное, я смеюсь над собой, или над своей беспомощностью. Не знаю.
   - И потому ты позвонил мне?
   - Не потому, - возразил инспектор, и покрутил головой. – Ты же читал, что этот Карлос да Силва единственный наследник. А эта твоя, новоявленная Глэдис…
   - Лючия, - поправил Антонио.
   - Да. Лючия. Она ведь тоже наследница. И тоже единственная. Вот я и подумал: "А не связано ли это одно с другим?"
   - Не понимаю. Что и с чем связано? – удивлённо протянул Антонио. Мысленно он отметил сходство своих мыслей и мыслей Рамиреса, но постарался этого не показать.
   - Не связаны ли эта твоя Люси и Карлос да Силва между собой, - уточнил инспектор.
   Он в упор глядел на Антонио, ожидая немедленного ответа. Но Антонио заговорил не сразу. Он, так и этак, прикидывал, к чему клонит инспектор, но не видел истинной причины его интереса к человеку который, если судить по его же словам, интеллектуально превосходит инспектора. А указанная связь между Карлосом да Силва и Лючией выглядела слишком надуманной и притянутой. Разве что инспектором двигает чувство уязвлённого самолюбия?   
   - Что будет странного в том, если окажется, что они знают друг друга? – спросил Антонио, уловив, что молчание затягивается. – Они молоды, и у них может быть один круг общения. Разве это запрещено?
   - Антонио, - с нотками снисхождения протянул Рамирес. – Я вовсе не ищу нарушения каких-либо законов с их стороны. Просто, мне очень любопытно узнать об этом человеке побольше.
   - Нет ничего проще, - развёл руками Антонио. – Иди к нему и выясняй. Кстати, где он у вас содержится? Я тоже хочу взглянуть на него.
   Инспектор снова рассмеялся.
   - В том то и дело, дорогой Антонио, его нет в участке.
   - Как это нет? Куда же он делся?
   - Перед тем, как я тебе позвонил, приехал доктор Салинас, без лишних слов уплатил положенный штраф и увёз его с собой. И воспрепятствовать я ему не мог – так гласит закон.
   - Что же ты хочешь, если по закону всё чисто?
   Инспектор наклонился к Антонио и заговорщицки прошептал:
   - Я чувствую, что за этим что-то кроется. Поверь мне как полицейскому - я это чувствую. И хочу, чтобы ты помог мне разобраться в этом деле до конца.
   - Я! – удивлённо вскинул брови Антонио. – Интересно, чем это я могу тебе помочь?
   Инспектор откинулся на спинку стула и спросил:
   - Ты намерен поддерживать отношения с Лючией?
   Столь резкая перемена темы застала Антонио врасплох. От неожиданности он вздрогнул.   
   Живо вспомнив об оставшейся в его постели Диане, Антонио почувствовал как, против его воли, кровь прихлынула к лицу. И чтобы скрыть своё замешательство, он опустил голову и с силой потёр лоб рукой.
   - Я не думал об этом, - неуверенно заговорил он. - Она так молода… И, к тому же, я не знаю где её искать.   
   Инспектор истолковал его неуверенность по-своему.
   - Ты боишься разницы в возрасте? – Это пустяк. Она ведь не побоялась найти тебя, хотя, наверняка, догадывалась, что ты не юноша. Кстати, ты выяснил, как она тебя нашла?
   - Не совсем.
   - То есть?
   - Она сказала, что нашла в вещах Глэдис мои фотографии. Может ещё что, я не знаю. Ну а потом разыскала меня, чтобы познакомиться.
   - Для чего?
   - Чтобы расширить круг общения.
   - Ну вот, - ухватился за последние слова Рамирес. – У тебя весьма веские причины, чтобы продолжить знакомство.
   - Сомневаюсь, что мне нужно это продолжение.
   - Не понимаю тебя, - пожал плечами инспектор. – Вчера ты хотел узнать хоть что-то об этой Лючии и её окружении, а сейчас, когда я тебе предлагаю план конкретных действий и выкладываю всё, что может стать отправной точкой в направлении твоих поисков, ты отказываешься.
   - Со вчерашнего вечера прошла целая ночь, - бросил Антонии, отметив про себя, что ни о каком плане конкретных действий инспектор не говорил.
   Рамирес внимательно посмотрел на него и, по-видимому, сделав свои выводы, спросил:
   - Значит, тебе это не интересно?
   - Я этого не говорил, - возразил Антонио. – Скажем так, мне это интересно, но не на столько, чтобы я, очертя голову, бросался в авантюру.
   - Где ты видишь авантюру? – с горячностью спросил Рамирес. – Я предлагаю тебе конкретное дело; провести маленькое расследование, чтобы удовлетворить твоё и моё любопытство – вот и всё. К тому же, тебе это пойдёт на пользу.
   - О какой пользе ты говоришь? – живо спросил Антонио, мысленно отметив, что за последнее время, Рамирес уже во второй раз использует как аргумент свою заботу о его благе.
   - У тебя будет конкретное дело, которое отнимет всё свободное время и заставит не только встряхнуться, но и внесёт заметное разнообразие в твою нынешнюю жизнь.
   - Допустим. Но ведь тебя интересует этот Карло да Силва. А при чём тут Лючия?
   - Я же тебе говорил, что чувствую не только какую-то связь между ни-ми, но и предполагаю загадку. Посуди сам: они одного сословия, гости на-шей страны, и связанны каким-то образом с одним из влиятельных жителей нашего города.
   Путаность мыслей инспектора была налицо, но Антонио постарался это-го не заметить.
   - Кого ты имеешь в виду? – спросил он.
   - Доктора Рикардо Салинаса.
   - Ты его знаешь?
   - Слышал. И всякий раз его имя звучало в сочетании с именем кого-то из окружения мера. Это сопровождалось непонятной вознёй в среде чиновников мерии и, изредка, докатывалось до нас. Правда, в круг посвящённых я не входил. 
   Как и предыдущие, этот довод инспектора был весьма зыбким. И, в целом, он представлял собой лишь чисто интуитивное предположение, на-прочь, оторванное от действительности.
   "У Пабло есть свой интерес, - подумал Антонио, - и я могу ему помочь. Это другое дело…"
   - Хорошо, - после некоторого размышления согласился Антонио. – Я попробую что-нибудь узнать от Лючии. Хотя мне и не понятна связь…
   Он покрутил головой и, после короткого вздоха, добавил:
   - Мне может понадобиться помощь.
   - Вот и хорошо, - обрадовался инспектор. Несмотря на слабость своих доводов, ему удалось сломить неожиданное сопротивление друга и снова, как и в плане относительно Дианы, повернуть дело в нужную сторону. – Я знал, что ты согласишься. А что до помощи, то ты всецело можешь рассчитывать на меня. Но только на меня одного.

                4

   Было уже около полудня, когда, решив наиболее неотложные дела, Антонио, наконец, вспомнил о Диане. Он выругал себя за забывчивость, взял машину и приказал шофёру отвезти его домой. Но Дианы в квартире не оказалось. Аккуратно прибранная постель и расставленные по местам стулья свидетельствовали о том, что приходила домработница.   Антонио снова выругал себя за забывчивость и торопливо сбежал вниз. Справившись у седовласого консьержа, он узнал, что молодая сеньорита ушла вместе с домработницей всего полчаса назад. Антонио вышел на улицу и, прикидывая в уме, куда она могла деться, медленно пошёл в сторону стоянки такси.
   - Куда сеньор хочет попасть? – сверкнув белозубой улыбкой, спросил таксист, после того как Антонио, усевшись на сидение, долго не называл адрес.
   - Ресторан "Чёрная жемчужина", - по слогам произнёс Антонио и откинулся на спинку.
   Машина рванулась с места, словно застоявшийся конь. Лавируя между снующим транспортом, шофёр гнал на предельной скорости. В другое время Антонио непременно одёрнул бы его, но сейчас ему этого делать не хотелось. Он равнодушно взирал на отстающие машины и проносившиеся мимо кварталы города с таким видом, словно следил за происходящим со стороны, и лихачество таксиста ни коим образом его не касалось. 
   Ещё издали Антонио увидел, что ресторан не работает. Отсутствие швейцара и плотно закрытая дверь красноречиво говорили в пользу такого предположения. Он тут же вспомнил наставления инспектора Рамиреса, данные хозяину ресторана, и воочию убедился, что они неукоснительно выполняются. Хозяин дорожил репутацией своего заведения и шёл на прямые убытки, лишь бы имя его заведения не попало в скандальную хронику городской прессы. Вокруг всё было прибрано, и выбитые накануне стёкла заменены на новые.
   - Ресторан "Чёрная жемчужина", сеньор, - громко произнёс таксист, снова блеснув улыбкой.
   - Вижу, - подтвердил Антонио. – Но, похоже, мы сюда напрасно торопились.
   - Да. Ресторан закрыт. Поищем другой?
   - Поищем?
   - Я могу предложить…- начал, было, таксист, но Антонио его перебил.
   - Едем на бульвар. Только не торопись, я укажу, где остановиться.
   - Хорошо, сеньор.
   На этот раз машина поехала чересчур уж медленно, и Антонио в душе рассмеялся. Ему понравился этот весёлый таксист, и он заранее решил дать ему хорошие чаевые.
   Антонио всматривался в дома, стараясь отыскать тот подвальчик, в который он вместе с Дианой заходили накануне. Но, несмотря на то, что машина двигалась очень медленно, его старания оказались напрасными. Они про-ехали до конца бульвара, и шофёр затормозил у светофора.
   - Пожалуй, я выйду, - сказал Антонио и протянул таксисту деньги.
   - Как пожелаете, сеньор, - тут же откликнулся тот.
   Он бросил короткий взгляд на вознаграждение, и его улыбка стала ещё лучезарнее.
   Антонио пошёл по бульвару в обратном направлении. Он не прошёл и сотни метров, когда увидел знакомые ступеньки. Антонио обрадовался и, не раздумывая, устремился по ним вниз. Посетителей почти не было. И он с радостью увидел сидящую за тем же, что и вчера, столиком Диану. Антонио расплылся в улыбке и заспешил к ней.
   - Слава богу, я нашёл тебя, - выдохнул он, усаживаясь на свободный стул. – Почему ты ушла?
   - А что мне оставалось делать, - ответила Диана, не отрываясь от еды. - Я проголодалась. А твой холодильник забит только напитками. Потом при-шла твоя домохозяйка и сказала, что ты появляешься дома только поздно вечером.
   - Извини, - искренне попросил прощения Антонио, притронувшись к её руке. – Я замотался и забыл тебе позвонить.
   Он обрадовался, что нашёл Диану. Впереди были выходные, и проводить их в одиночестве ему не хотелось.
   - Ты был в "Чёрной жемчужине"? – спросила Диана.
   - Был, - подтвердил Антонио. – Но она закрыта. И, признаться, я не знал где тебя искать. Но потом вспомнил об этом кафе и, как видишь, не ошибся.
   Он неотрывно следил за Дианой. И когда она, на секунду оторвавшись от еды, бросила на него заинтересованный взгляд, ответил ей искренней улыбкой, в которой отражались и благодарность, и неподдельная радость, и лучик надежды на взаимопонимание.
   - Я предчувствовала, что ты будешь меня искать, - вполголоса заговорила Диана. - И, вначале, тоже поехала было в "Чёрную жемчужину", но, как ты сам убедился, ресторан закрыт. И я, право, удивилась: неужели там вчера всё так разворотили?
   Диана отпила из высокого стакана сок и, глядя Антонио в глаза, продолжила:
   - Кстати, ты ведь остался. Что там ещё было?
   - Ничего, - протянул Антонио. – После приезда полиции, всё быстренько улеглось. А ресторан не работает по предложению инспектора Рамиреса.
   - Твоего друга?
   - Да.
   - Он имеет влияние на хозяина ресторана? – спросила Диана. И в её во-просе открыто прозвучала заинтересованность.
   - Не думаю, - улыбнулся Антонио. – Просто, хозяин очень дорожит именем своего заведения.
   Диана вернулась к прерванной трапезе. Но после недолгого молчания, не поднимая головы, робко спросила:
   - Кто такая Глэдис?
   Внутренне Антонио вздрогнул. Кровь прильнула к его лицу, на лбу появилась испарина, и в горле образовался тугой комок. Он никак не ожидал подобного вопроса от Дианы. Да и говорить с ней о Глэдис Антонио не собирался ни сейчас, ни в будущем.
   - Ты сказала Глэдис? - сдавленным голосом, переспросил он.
   - Да, Глэдис, - подтвердила Диана, всё так же, не глядя, на Антонио. – Ты говорил во сне и часто повторял это имя.
   Выдержав приличную паузу, Антонио вполголоса произнёс:
   - Глэдис умерла полгода назад.
   Метнув быстрый взгляд на Антонио, Диана прошептала:
   - Прости, я не должна была задавать подобный вопрос.
   - Ничего, - со вздохом, успокоил её Антонио. – Рано или поздно, ты бы это, всё равно, узнала.
   - Всё равно, прости.
   Упоминание имени Глэдис напомнило Антонио о разговоре с инспектором. Признаться, после него, он не особенно верил в какие-то его предчувствия. Но именно сейчас, в эту самую минуту, от Глэдис к Лючии протянулась незримая ниточка. И Антонио показалось, что Рамирес прав - она непременно ведёт к какой-то загадке. Ему вспомнился первый разговор с Лючией по телефону. Он припомнил её смех, как реакцию на своё замешательство, вы-званное поразительной схожестью голосов, Глэдис и Лючии. И теперь это показалось ему странным. В сознании крутилось ещё и имя Карлоса да Сил-вы. Но Антонио не видел связи между ним и интересующими его женщина-ми. И интерес инспектора к нему объяснял, как желание удовлетворить чувство собственного достоинства, уязвлённое интеллектуальным превосходством задержанного полицией молодого человека.   
   - Ты поможешь мне отыскать Лючию? – спросил Антонио, после долгих раздумий.   
   - Если надо… - пожала она плечами.
   - Надо, - подтвердил Антонио. – Впереди выходные, и мы попробуем её отыскать.

                5

   Они взяли машину на прокат. И хотя Антонио не любил водить, ему пришлось сесть за руль. Вначале, правда, он хотел возложить эту миссию на Диану, но она наотрез отказалась, сославшись на весьма малый опыт вождения автомобиля в крупном городе.
   Как заправский водитель, Антонио лихо развернулся на стоянке, про-ехал вдоль высокого забора склада, выскочил на шоссе и помчался в противоположную от города сторону. Он разогнал машину до приличной скорости и, ощутив себя единым целым с ней, непринуждённо откинулся на спинку сидения, продолжая управлять одной рукой.
   - Ты хорошо водишь, - заметила, сидевшая рядом, Диана.
   - Я служил на флоте, - с лёгкой улыбкой на лице, сообщил Антонио. – И сухопутные машины меня мало интересуют.
   - Ты был моряком? - живо заинтересовалась Диана.
   - Только во время войны. Хотя в юности я только и мечтал о море. Но родители были против и настояли, чтобы я поступил в университет. Я отучился два года. Потом началась война, и меня призвали во флот. 
   - Так ты воевал?
   - Нет, - покрутил головой Антонио. – Наш корабль прикрывал порты на севере страны, а до открытых столкновений там не дошло. И хотя то, что мы делали, командование считает выполнением боевой задачи, я с этим не согласен, как и многие мои сослуживцы.   
   - Ты мог бы продолжить учиться уже после войны.
   - Я так и сделал. Правда, в то время, я уже был офицером, и ничто не препятствовало мне остаться на флоте. Но тут умер отец, и мне пришлось выбирать, что делать дальше. Моя семья имела небольшое предприятие, связанное с переработкой рыбы. И мне предстояло, по завещанию отца, возглавить его. У меня не было опыта в этом деле, и вскоре нас поглотила компания "Кондор". К тому времени университет я закончил, и компания предложила мне работу. Выбирать не приходилось, и я согласился. Через несколько лет меня заметили и стали продвигать по служебной лестнице.
   Антонио замолчал, углубившись в нахлынувшие воспоминания. Ровное пустынное шоссе способствовало этому, и он вёл машину чисто автоматически. Диана не отвлекала его. Она смотрела вперёд и тоже думала о чём-то своём.
   Впереди показалась заправочная станция, а за ней и небольшой посёлок.
   - Куда мы едем? – встрепенулась Диана.
   - В район старых вилл? – ответил Антонио так, словно ожидал этого во-проса. – Мы оставим город в стороне и по объездному шоссе попадём в интересующее нас место. Так будет длиннее, чем через город. Но сегодня выходной день, и на шоссе почти нет машин. Используя этот факт, мы немного проиграем в расстоянии, но значительно выиграем во времени.
   Объяснение получилось, несколько, путано, и Антонио это осознал. Он искоса посмотрел на Диану, надеясь по её лицу определить; поняла ли она его.  Но лицо Дианы оказалось непроницаемым. Она сидела молча и глядела вперёд, ничем себя не выдавая. И Антонио ничего не оставалось, как сосредоточиться на вождении автомобиля.      
   С высокого холма шоссе круто повернуло вправо, нырнуло вниз и спряталось под сенью старых раскидистых деревьев. Начинался район старых вилл. Когда-то тут стояли загородные дома наиболее состоятельных людей города. Расположенные на совершенно равных по величине, прямоугольных по форме, участках, они утопали в зелени ухоженных садов. Их строили по проектам известных архитекторов. Так что дома, по своей форме, напоминали дворцы в миниатюре. Тут были смешаны все стили: от строгой готики, до вычурного барокко. Иметь здесь дом – было делом престижа каждого известного горожанина.
   Но потом, когда городские кварталы подступили вплотную, большинство обитателей вилл стали переселяться на побережье. Строения обветшали, сады пришли в запустение. Вскоре эти участки скупили представители новой волны богачей, сколотивших себе состояние уже после войны. И хотя прежнего блеска восстановить не удалось, виллы, всё же, ожили и наполнились суетой бытия новых хозяев. 
   Машина плавно скатилась с холма, нырнула в тень вековых деревьев и остановилась у высоких глухих ворот.
   - Начнём? – спросил Антонио, кивком головы указывая на ворота.
   - Что начнём? – не поняла Диана. Она задумалась, и вопрос застал её врасплох.
   - Выяснять где живёт Лючия, - охотно пояснил Антонио.
   - Но я потеряла их в другом месте, - попробовала пояснить Диана.
   - Пустое, - перебил её Антонио. – Нам всё равно неизвестно в которой из вилл она проживает. Так что начинать нужно с начала, чтобы потом не запутаться.
   - Ты собираешься проверить каждую виллу?
   - Сколько их тут? – спросил Антонио и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Полсотни, или чуть больше. Часа два и мы обойдём их все до единой.
   - Как знаешь, - пожала плечами Диана.
   Антонио вышел из машины и бодрым шагом направился к воротам. Он долго давил на кнопку звонка пока, наконец, не отворилась верхняя половин-ка калитки. Из неё высунулся хмурого вида охранник и тоном, в котором не было и капли доброты, спросил:
   - Вам кого, сеньор? 
   - Простите, пожалуйста, - заговорил Антонио. – Я ищу сеньориту Лючию де Аливеира.
   Охранник окинул его с ног до головы придирчивым взглядом и брякнул:
   - Тут такой нет.
   - А может…- хотел задать следующий вопрос Антонио, но не успел. Половинка калитки с шумом захлопнулась у него перед носом.
   Диана встретила его улыбкой.
   - Д-а, - протянул Антонио, садясь в машину. – Скорее всего, мы не во-время.
   - Разговора не получилось? – спросила Диана, когда он снова взялся за руль.
   - Скажем так, нам не были рады. Но на интересующий нас вопрос ответ дали.
   Столь противоречивые заявления, сорвавшиеся с губ Антонио в течение одной минуты, снова вызвали лёгкую улыбку на устах Дианы.
   Они подъехали к следующим воротам, и Антонио снова вышел из машины.
   На этот раз охранник выглянул сразу. Но разговор между ним и Антонио был столь же краток.
   - Похоже, тут живут не слишком приветливые люди, - открыто рассмеялась Диана.
   Странно, но её весёлость передалась Антонио. Он ощутил задор, который помог ему отнестись к происшедшему как к чему-то неизбежному, и не слишком важному. Подбадриваемый шутками Дианы, Антонио решительно подходил к очередным воротам, настойчиво вызывал охранника и, удовлетворившись, в большинстве своём, не очень любезным ответом на свой вопрос, возвращался обратно к машине, чтобы, минуту спустя, повторить по-пытку у следующих ворот. При этом он держал себя подчёркнуто вежливо, что ещё больше смешило Диану.   
   Таким образом, они дошли до последней виллы на этой улице.
   - Куда дальше? - спросила Диана.
   - Тут несколько улиц, - заявил Антонио. – Перейдём на следующую. А потом, если не будет результата, на следующую. И так до тех пор, пока не проверим каждую виллу.
   - А может, я попробую? – спросила Диана, когда они остановились на-против очередных ворот.
   - Нет, - возразил Антонио. – Оставайся в машине.
   Он обошёл с десяток вилл и на этой улице, но результат был прежним.
   Очередная вилла, в противовес другим, была обнесена не высоким глухим забором, а литой, с вычурными цветочными узорами, оградой. За ней стоял небольшой дом с тремя колонами и стеклянная оранжерея. От ворот к домику тянулась, выложенная из чёрных плит, дорожка. По обе стороны от неё были разбиты клумбы, на которых ровными рядами цвели красные розы различных оттенков.
   Под висящими побегами молодого плюща, что обвил одну из колон массивной калитки, Антонио отыскал крохотную кнопку звонка. Он едва при-тронулся к ней, и из дома, на  порог, тут же вышла пожилая сеньора, держа на поводке свирепого вида пса. Создалось такое впечатление, что она только и ждала того момента, когда Антонио притронется к кнопке.
   - Здравствуйте, сеньора, - повысив голос, заговорил Антонио.
   - Что Вам тут нужно? – не дружелюбно спросила сеньора, опустив приветствие.
   - Я хотел узнать, не проживает ли у Вас сеньорита Лючия де Аливеира.
   - Я Вас не знаю, - заявила сеньора. – Так что уходите отсюда, пока я не натравила на Вас собаку.
   При этом она дёрнула поводок, и собака сделала два шага вперёд. Но по её виду, можно было легко понять, что она отнюдь не разделяет строгости своей хозяйки.
Внутренне, Антонио рассмеялся.
   - Конечно, сеньора, я уйду, - сказал он, сдерживая веселье. – Вы только скажите, не проживает ли у Вас на вилле сеньорита Лючия де Аливеира? И я сразу же уйду.
   Он не дождался ответа. Позади, на дороге, скрипнув тормозами, остановилась полицейская машина. Из неё выскочили трое полицейских. Один из них побежал к машине, где осталась Диана, а два других, выхватив на ходу пистолеты, побежал к Антонио.
   - Оставайтесь на месте! – закричал, по-видимому, старший из них. – Малейшее движение - и я стреляю!
   Антонио застыл, не смея шелохнуться. Он никак не ожидал такого развития событий и немного растерялся. Подбежавший полицейский уткнул дуло своего пистолета ему в спину и крикнул:
   - Сеньора Долорес, это они?
   - Да, да! – ответила та и сделала несколько шагов вперёд. – Я за ними давно наблюдаю. Они не пропускают ни одной виллы. Всё чего-то ищут. Не иначе, как что-то замышляют. Надо их хорошенько потрусить, сеньор полицейский. Не могут порядочные люди шляться, без цели, в нашем районе.
   Подбежал второй полицейский и ловкими, привычными движениями обыскал Антонио.
   - Ничего, - бросил он своему напарнику, и тот опустил пистолет.
   Всё произошло очень быстро. Но этого времени, всё же, оказалось достаточно, чтобы Антонио пришёл в себя. Он решительно повернулся к полицейским лицом и спросил:
   - В чем дело, сеньоры?
   Краем глаза он успел заметить, что Диана стоит на дороге, а полицейский копается внутри машины.
   - Это я хотел бы знать, в чём дело? – грубо ответил полицейский. – И что вы тут ищете?
   Тон и решительность полицейских не предвещала ничего хорошего. К тому же, Антонио не знал, как объяснить, кого он, в действительности, разыскивает.
   - Я ищу знакомую мне сеньориту, - неуверенно ответил он.
   - Странное знакомство, - протянул старший полицейский. – Если вы не знаете, где она живёт.
   - А одной тебе мало? – бросил его коллега и кивнул в сторону Дианы.
   - Поедем в участок, - заявил старший. – Там выясним, где живёте Вы, Ваша напарница, а, за одно, и та которую вы ищете.
   Грубость полицейских и перспектива быть доставленным в полицию в качестве задержанного обозлила Антонио. Он с силой сжал кулаки и потребовал:
   - Выбирайте выражения!
   - Конечно, конечно, - открыто рассмеялся второй полицейский. – В участке мы поговорим по-другому.
   - Нисколько в этом не сомневаюсь, - заявил Антонио.
   Он повернулся всем телом в сторону старшего и спросил:
   - Вы знаете инспектора Рамиреса?
   - А что? – уклончиво ответил тот.
   И хотя голос его звучал всё так же строго, от внимательного взгляда Антонио не ускользнула лёгкая тень, что пробежала по его лицу.
   - Меня зовут Антонио Рока, - представился Антонио. - Свяжитесь с инспектором, и вы получите, на мой счёт, нужные разъяснения.
   Какое-то время, полицейский раздумывал. По видимому, он решал для: себя стоит ли прислушиваться к словам неизвестного ему человека, который с такой уверенностью ссылается на самого известного в городе полицейского инспектора или пропустить его слова и действовать по своему усмотрению. Первое всё же пересилило и он, с явной неохотой, повернулся к застывшей рядом со своей собакой хозяйке виллы и спросил?
   - Сеньора Долорес, у Вас есть телефон?
   - Конечно, есть, - не без гордости, заявила она. – Если Вам нужно позвонить – пройдите в дом.
   Полицейский толкнул калитку, которая оказалась незапертой, и пошёл к дому. Сеньора Долорес дождалась, когда он прошёл мимо и, только после этого, с силой потянув за поводок, в сопровождении собаки, пошла следом за ним. При этом собака совершенно равнодушно восприняла присутствие по-лицейского, выказывая, тем самим, свой доброжелательный нрав.
   Через несколько минут полицейский выскочил на крыльцо дома и, сверкнув доброжелательной улыбкой, позвал:
   - Сеньор Рока, инспектор Рамирес хочет поговорить с Вами. Пройдите, пожалуйста, сюда.
Столь разительная перемена в поведении полицейского вызвала у Антонио лёгкую усмешку. Он вспомнил обещание Рамиреса оказать ему содействие и мысленно отметил, что это были не пустые слова.
   - Тебя уже успели задержать? - раздался весёлый голос инспектора из телефонной трубки, едва Антонио назвался. – Поздравляю! Если так пойдёт дальше, то каждый твой шаг будет под неусыпным полицейским наблюдением.
   - Я не мог предположить… - начал было Антонио, но Рамирес его перебил.
   - Ты не знаком с обитателями старых вилл - это простительно. К тому же они, в большинстве своём, старые чудаки, живущие прошлыми понятиями. Но если ты хочешь что-либо разузнать о твоей Лючии и этом Карлосе да Силва, то подобных ошибок повторяться не должно. Всё должно делаться в тайне. В глубокой тайне. Иначе успеха не будет.
   - В тайне от кого?
   - От всех, включая и полицию.
   - Я постараюсь, - недовольно буркнул Антонио.
   - Постарайся, - ответил инспектор и потребовал. – И передай трубку по-лицейскому.
   Антонио дождался пока тот, вытянувшись в струнку, выслушал инспектора и, вместе  с ним, вышел на улицу.
   - Сеньор Рока, Вы нас простите, - виновато заговорил полицейский, когда за ними захлопнулась калитка. – Сеньора Долорес сообщила по телефону о подозрительных лицах, что осматривают виллу за виллой. А комиссар требует, чтобы к здешним обитателям проявлялось максимум внимания.
   - Пустое, - небрежно бросил Антонио. – Постарайтесь только, в следующий раз, вести себя более сдержано и не проявляйте грубости. Грубость никого не красит. А грубость к женщине только унижает настоящего мужчину.
   Полицейский выслушал отповедь Антонио, предано глядя ему в лицо и постоянно кивая головой в знак согласия.
   Поочерёдно извинившись перед Дианой, полицейские уехали.
   - Не думала, что поиски этой твоей Лючии могут столкнуть нас с полицией, - сказала Диана, глядя в след удалявшейся машине.
   - Я – тоже, - простодушно ответил Антонио.
   - А что ты им сказал, что они так резво переменились?
   - Ничего.
   Диана рассмеялась.
   - Опять ты говоришь как полицейский.
   Антонио взял её за руку и сказал:
   - Я же тебе говорил об инспекторе Рамирасе. Это он объяснил им кто мы такие.
   - Никогда не думала, что моим покровителем может стать столь высокий полицейский чин.
   - Он не покровитель. Просто мы… - начал было Антонио, но вовремя осёкся. Ему не хотелось говорить Диане, что, в какой-то мере, поисками Лючии они занимаются с одобрения и по просьбе инспектора. 
   - А мне нравиться, что за нас есть кому заступиться, - по-своему восприняла его заминку  Диана.
   - Давай-ка, поговорим с этой сеньорой Долорес, - предложил Антонио.
   - Ты хочешь, чтобы она снова вызвала полицию.
   - Думаю, она больше не посмеет.
   Антонио решительно направился к калитке и нажал кнопку звонка. На этот раз хозяйку виллы пришлось ждать долго. Наконец, она появилась на пороге, какое-то время всматривалась в Диану и Антонио, словно видела их впервые, и только после этого неторопливо пошла по тропинке.
   - Что Вам угодно? – спросила она, остановившись напротив Антонио, по другую сторону ограды. В голосе её не было ни тени раскаяния, но Антонио не придал этому значения. 
   - Скажите, сеньора Долорес, - начал он, стараясь быть максимально вежливым. – Вы знаете всех обитателей в округе?
   - Я живу здесь более двадцати лет, - ответила она. И Антонио снова уловил в её голосе нотки гордости. – И знаю не только хозяев всех вилл, но их слуг.
   - Невероятно, - разыграл удивление Антонио. – Это же сколько получается?
   - Если Вам, сеньор, нужно поимённо, то я могу всех их перечислить, - заявила она.
   "Она считает меня агентом полиции", – догадался Антонио, а вслух сказал:
   - Нет. Все нас не интересуют. Нас интересует только сеньорита Лючия де Аливеира.
   - Я же говорила Вам, - обижено поджала губы хозяйка виллы. – Сеньорита с таким именем не живёт ни на одной из здешних вилл.
   "Она ничего не говорила на этот счёт", - подумал Антонио, а вслух сказал:
   - Она молода, и приехала недавно.
   - Нет, - помотала головой сеньора Долорес. – Такая тут не живёт. Будь она хоть втрое моложе, и появись тут хоть вчера – я бы знала.
   - Хорошо, хорошо, - примирительно заговорил Антонио, обрадовавшись, что, хоть и с явной неохотой, она, всё же, отвечает на его вопросы. – А доктора Рикардо Салинаса Вы знаете?
   Задав этот вопрос, Антонио сам себе удивился. Вернее он удивился тому, что неосознанно связал Лючию с доктором, имя которого сообщил ему инспектор Рамирес.
   - Никакой доктор Салинас тут не живёт, - отрезала сеньора Долорес.
   - Как же, - теперь искренне удивился Антонио. – Не далее, как несколько дней назад, он был в полиции и назвал местом своего проживания район старых вилл?
   Замечание, сделанное Антонио, в котором прозвучало слово "полиция" подействовало на сеньору Долорес расслабляюще. И в течение всего дальнейшего разговора с её лица не сходила доброжелательная улыбка.   
   - Мало кто может сказать, что живёт именно здесь. Но я Вам говорю, что такого тут нет, - заявила она, преданно глядя то на Антонио, то на Диану.
   Антонио растерялся и не знал, что сказать.
   - А не проживает ли тут поблизости какой-нибудь другой доктор? – вмешалась в разговор Диана. – Скажите нам его адрес. Он, наверняка, знает доктора Салинаса.
   - Наш доктор скажет Вам то же, что и я, - отрезала сеньора Долорес. – А вот некий Рикардо проживает на вилле "Голубая джакаранда". Но это там, за горой. К тому же, он вовсе и не доктор. Я ни разу не слышала, чтобы у кого-то, в этом районе, кроме нашего доктора, была ещё практика.
   Антонио понял, что дальнейший разговор не имеет смысла.
   - А которая тут вилла "Голубая джакаранда"? – спросил он, вспомнив, что инспектор Рамирес называл именно её, когда рассказывал о Карлосе да Силва и докторе Рикардо Салинасе.
   - Я же Вам сказала – за горой. Проедьте квартал дальше, сверните на-право и поезжайте по той дороге. Она и приведёт Вас к вилле "Голубая джакаранда".
   Распрощавшись с сеньорой Долорес, Антонио и Диана, следуя её совету, выехали на узкое шоссе, что, петляя, терялось в глубине обширной долины, и двинулись дальше.

                6

   Преодолев лощину, шоссе стало подниматься вверх по склону горы. Склон не был крутым, но частые повороты требовали повышенного внима-ния от водителя и не давали возможности набрать скорость. Наконец, пре-одолев последний подъём, машина выскочила на прямой участок, и Антонио облегчённо вздохнул. Он прибавил ходу и откинулся на спинку сидения. 
   - А эта сеньора Долорес, не любительница пошутить? – спросила, мол-чавшая до сих пор Диана, когда дорога начала забирать в сторону.
   - С чего ты решила?
   - Дальше дорога идёт вправо. Возможно, она огибает гору и возвращает-ся обратно в город.
   - Может там есть спуск.
   - Может, - согласилась Диана и, без всякой связи, продолжила. – А всё-таки, хорошо быть богатой.
   Антонио улыбнулся и искоса посмотрел на свою спутницу.
   - Сеньора Долорес вызвала полицию, заметив подозрительных, на её взгляд, людей. И они тут же явились, - продолжила Диана, глядя прямо перед собой.
   - Ну и что тут такого? – пожал плечами Антонио. – Полицейские выпол-нили свой долг.
   - Конечно, выполнили, - с усмешкой согласилась Диана. – Но попробуй вызвать их в бедный квартал по такому пустяшному поводу. Уверена, в луч-шем случае, тебя только выслушают. 
   Антонио не успел ответить. Дорога сделала очередной поворот и внизу, у подошвы горы, показалась вилла.
   - Похоже, это то, что мы ищем, - сказал он, кивком головы указывая на-правление.
   - Во всяком случае, ничего другого, поблизости, не видно, - поддержала его догадку Диана.
   С высоты вилла напоминала крест, с не пропорциональными лучами. Её красная черепичная крыша контрастно выделялась на фоне тёмной зелени деревьев, что окружали строение со всех сторон. Обширный участок земли, что принадлежал её владельцам, со всех сторон был наглухо упрятан от по-стороннего взгляда высоким забором, выкрашенным в жёлтый цвет. Вдоль дороги, что тянулась параллельно одной из сторон этого громадного жёлтого прямоугольника, росли пышные  голубые джакаранды. От них-то, скорее всего, вилла и получила столь поэтическое название. От виллы к воротам шла широкая дорога. Территория за забором была тщательно ухожена, о чём свидетельствовали многочисленные аллеи, живописные группки деревьев и пышные клумбы. Справа от дома, на небольшой лужайке, виднелся бассейн. Его прозрачная вода отражала солнечные лучи и блестела, словно огромный слиток золота, небрежно брошенный среди изумрудной зелени.
   И среди этого прелестного уголка, созданного природой и руками чело-века, прогуливались одинокие фигурки обитателей виллы.
   Дорога запетляла и побежала вниз. Сдерживая машину, Антонио старал-ся всё подробно рассмотреть. Но росший вдоль дороги колючий кустарник, мешал этому. И его взгляд выхватывал лишь отдельные фрагменты, что мелькали в разрывах этой, своеобразной, зелёной стены.
   Спуск закончился внезапно. И машина побежала вдоль жёлтого забора виллы, что прятался в тени джакаранд. Антонио косил взглядом влево, стара-ясь рассмотреть всё получше. Ещё издали он приметил ворота и начал при-тормаживать. Машина уже значительно замедлила ход и приближалась к  во-ротам, когда он увидел в тени ближайшей к ним джакаранды двух охранни-ков. Сидя на длинной скамейке вполоборота к дороге, они мирно беседовали  и не обращали никакого внимания на машину. Но даже первого короткого взгляда хватило Антонио, чтобы узнать в одном из них рыжебородого, кото-рый был с Лючией в "Чёрной жемчужине". Почему-то, его внешность не рас-полагала к доверию, это Антонио отметил ещё во время встречи с Лючией. Сейчас же, увидев его у ворот виллы, он насторожился, и у него появилось сильное желание избежать нежелательной встречи. Ему показалось, что от рыжебородого охранника исходит невидимая опасность. Повинуясь своему неосознанному чувству, Антонио, вместо того, чтобы остановиться, нажал на газ, и машина промчалась мимо ворот на большой скорости. В зеркало задне-го вида он увидел, что рыжебородый и его коллега никак не отреагировали на проскочившую мимо них машину.
   - У нас изменилась цель поездки? – спросила Диана, когда жёлтая ограда виллы скрылась за поворотом.
   Антонио съехал на обочину и затормозил.
   - Ты видела рыжебородого? – спросил он, когда машина остановилась.
   - Видела, - подтвердила Диана. – Ну и что?
   - Я не знаю, как это объяснить, – заговорил Антонио после длинной пау-зы. – Но в его облике меня что-то настораживает. Более того, я чувствую, что от него исходит опасность.
   - Опасность? – переспросила Диана. – Для кого?
   - Моё чувство не столь конкретно, чтобы ясно указывать на кого-либо. Но в первую очередь на ум, почему-то, приходит Лючия.
   Он не стал, да и не хотел говорить Диане, что в одно мгновение, его ра-зум высветил цепочку: Глэдис – Лючия – рыжебородый - вилла "Голубая джакаранда" – доктор Салинас – Карлос да Силва.
   - Странно, - протянула Диана.
   - Что именно странно? – спросил Антонио, повернувшись всем корпусом в её сторону.
   - Ты ищешь девушку, которую видел всего один раз. В тот единственный раз она была с этим рыжебородым. И вполне логичным было бы пред-положить, что он каким-то образом связан с ней. Может быть, они знают друг друга уже целую вечность. Или, что вполне вероятно, - они родственни-ки. Ты же, завидев его, делаешь совершенно неожиданные предположения, заявляя об опасности. Не кажется ли тебе, Антонио, это несколько странным?
Слова Дианы были логичны и убедительны. И на какое-то мгновение Антонио показалось, что чувства обманывают его. Но это длилось всего лишь миг. 
   - Может быть, это и выглядит странным, - сказал он. – Но встречаться с рыжебородым нам сейчас не следует. А что до их взаимоотношений, то я твёрдо знаю, что они не родственники.
   - Мы возвращаемся в город?
   Выразительные глаза Дианы были совсем рядом. Антонио видел их ма-нящий блеск с искорками веселья, и его неудержимо потянуло к ней. Захоте-лось с головой погрузиться в бездонную пучину её взгляда, ощутить гибкое, податливое тело и вдохнуть тонкий аромат духов. Но в памяти, неожиданно, всплыл облик Глэдис, и Антонио внутренне вздрогнул. По инерции, он потя-нулся к Диане, взял её руку и коротко пожал.
   - Нет, - произнёс он одними губами. – Мы продолжим поиск.
   - А как же рыжебородый? – спросила Диана. И Антонио уловил в её словах насмешку. – Вряд ли мы проскочим мимо него незамеченными.
   - Мы даже не будем пытаться, - беря её тон, ответил он.
   - Но ведь, судя по всему, эта твоя Лючия де Аливеира на вилле.
   - Я надеюсь на это. И потому попытаюсь пробраться туда втайне от рыжебородого.
   - С другой стороны виллы бежит речушка, и там нет даже намёка на какую-либо дорогу, - продемонстрировала Диана свою наблюдательность.
   - Я не намерен искать запасные ворота, - заявил Антонио.
   - А если вилла охраняется собаками? – поняла его замысел Диана.
   - Судя по тому, что она находится в отдалении от города, я ничуть не сомневаюсь, что так и есть. Но сейчас – день.  И за оградой я видел людей. Так что, собаки вряд ли разгуливают по территории виллы. По крайней мере, я на это надеюсь.
   Антонио вышел из машины и пошёл по дороге назад. Он дошёл до того места, откуда была видна ограда виллы, и долго стоял в раздумье. Потом, вернувшись обратно, Антонио склонился в открытую дверь и сказал:
   - Диана, пересядь на моё место, подгони машину как можно ближе к по-вороту и, не теряя бдительности, жди меня. Если я не вернусь в течение двух часов, поезжай в город, отыщи того большеголового инспектора полиции по имени Пабло Рамирес, которого я тебе показывал у "Чёрной жемчужины" и всё ему расскажи.
   По мере того как Антонио говорил, глаза Дианы расширились, приобре-ли заметно округлую форму, и в них появился испуг.
   - Ты думаешь…- начала, было, она, но Антонио не дал ей договорить.
   - Я не знаю. Но всё может быть.
   Он достал из внутреннего кармана свой бумажник, отыскал визитку инспектора Рамиреса и протянул её Диане, вместе с бумажником.
   - Запомни, ждать нужно не более двух часов.
   - Да, да, - закивала головой Диана.
   Стремясь подбодрить свою спутницу, Антонио широко улыбнулся, крепко пожал ей руку и сказал:
   - Не волнуйся за меня, всё будет хорошо…
   Он хотел ещё что-то добавить, но на ум ничего подходящего не прихо-дило. Выражение лица Дианы открыто свидетельствовало о её полном не-одобрении намерению Антонио. Но он постарался этого не заметить. Не го-воря ни слова, он захлопнул дверцу, оставив Диану в машине одну, и пошёл в сторону виллы. Неторопливой походкой Антонио прошёл десяток шагов по дороге, а потом круто свернул в сторону и скрылся среди придорожного кустарника.
   Пологий спуск закончился у ручья, что узенькой полоской струился по дну топкого оврага. Дальше за ним, до самой ограды виллы лежала полоса ровной земли, утыканная кое-где одинокими деревьями.
   Отыскав узкое место, Антонио разбежался и легко перепрыгнул овраг. На другом берегу, он на минуту задержался, стараясь запомнить место, а потом заторопился дальше.
Жёлтая ограда виллы достигала в высоту не менее трёх метров. И Антонио, какое-то время растеряно глядел на неё, не зная, что делать. Возвра-щаться к машине не хотелось. И он пошёл вдоль ограды, прислушиваясь к  каждому звуку. Но вокруг стояла удивительная тишина. Ветра не было, и де-ревья, понуро опустив ветви, стояли не шелохнувшись. И даже голоса птиц, что лениво перекликались между собой, вязли в густом воздухе, не в силах нарушить установившийся покой.
   "Как перед грозой", - думал Антонио, осторожно ступая по высокой густой траве.
   Он прошёл добрых две сотни метров, прежде чем увидел широкую тре-щину, наискосок разорвавшую стену ограды. Антонио остановился и, после недолгих колебаний, начал взбираться наверх, используя края трещины в ка-честве опоры. Подъём дался ему не легко. Кроме того, что Антонио изрядно измазал свой костюм, он содрал кожу на двух пальцах левой руки, неуклюже чиркнув ею по острому краю трещины.
   Взобравшись наверх, Антонио перевёл дух, а потом, выпрямившись во весь рост, пошёл по ограде, как по тропинке. Он дошёл до ближайшего дере-ва, что наклонилось в сторону ограды, и бесстрашно перебрался на его тол-стую ветку. Спустившись на землю, Антонио, перво-наперво, попробовал от-чистить костюм. С большим трудом ему это удалось. Хотя, при ближайшем рассмотрении, и было видно, что сделал это он весьма не аккуратно.
   Густой кустарник, что тянулся вдоль ограды, скрывал Антонио от по-стороннего взгляда. И он, прежде чем двинуться дальше, долго прислуши-вался, стараясь понять, не вызвало ли его появление в парке виллы какой-либо тревоги. Но вокруг царили тишина и покой.
   Прячась за деревьями, Антонио пошёл в направлении виллы. Он пересёк небольшую лужайку и оказался на узенькой аллее, что, петляя, уходила в глубь парка. Сдерживая шаг, Антонио пошёл по ней, то и дело, оглядываясь. После очередного поворота, он буквально нос в нос столкнулся с седовласым пожилым мужчиной, который осторожно ступал, опираясь на, изящного ви-да, трость.
   - Простите, сеньор, - извинился Антонио, уступая ему дорогу.
   Не удостоив его даже взглядом, мужчина прошёл мимо. Антонио прово-дил его взглядом и, решив, что это, скорее всего, один из пациентов доктора Салинаса, пошёл дальше. Впереди показалась большая круглая клумба, уса-женная яркими цветами. Возле неё сходились ещё несколько аллей, образуя, в месте слияния небольшую площадь. С двух сторон от неё, на почтительном расстоянии друг от друга, стояли широкие садовые скамьи. На одной из них сидел дряхлый старик и задумчиво глядел в кроны росших напротив деревь-ев. Антонио направился к нему.
   - Добрый день, сеньор, - стараясь быть как можно вежливее, поздоро-вался он.
Старик вздрогнул. Его испуганный взгляд метнулся из стороны в сторо-ну, а потом застыл на лице Антонио.
   - Простите, что помешал Вам, - продолжил, было, тот.
   Но старик не стал дожидаться конца его речи. Он, вопреки ожиданию, живо сорвался с места и засеменил прочь. Отдаляясь, он забормотал себе что-то под нос, и Антонио отчётливо уловил два слова: "доктор" и "время". По-жав плечами, он пошёл дальше, ни сколько не заботясь о выборе направле-ния, и удивляясь столь странному поведению обитателя виллы.
   Встретив по пути ещё нескольких столь же не склонных к общению ста-риков, которые, при первой же попытке установить с ними контакт, поспеш-но удалялись прочь, Антонио оставил попытку заговорить с любым из них и пошёл дальше, стараясь побольше увидеть. Обогнув виллу по большой дуге, он вышел к бассейну и остановился в тени высокого дерева.
У бассейна находилось не меньше двух десятков пожилых людей. Неко-торые из них сидели в удобных креслах, на значительном расстоянии друг от друга. Но большинство чинно ходили вдоль кромки воды, старательно не за-мечая встречных.      
   "Что за царство молчания и обособленности? – думал Антонио, внима-тельно рассматривая гуляющих. – Или я чего-то не понимаю, или это какой-то новый способ лечения, придуманный доктором Салинасом?"
О   н сделал несколько шагов в направлении одинокого кресла, что стояло в тени соседнего дерева, намереваясь  немного отдохнуть. Но тут его взгляд упал на прямую широкую аллею, что вела к воротам, возле которых Антонио видел рыжебородого. По аллее шёл, судя по всему, охранник, в сопровожде-нии одного из тех стариков, с которыми Антонио пытался поговорить. Анто-нио насторожился. Какое-то время он наблюдал за тем, как старик, потрясая тростью и стараясь не отстать от охранника, что-то говорил ему на ходу, то и дело, указывая на противоположную от бассейна часть парка, а потом отсту-пил назад, спрятавшись от постороннего взгляда за ствол дерева. Охранник подошёл к бассейну, поочерёдно оглядел каждого присутствующего и только после этого скрылся в одной из боковых аллей. Старик с тростью последовал за ним. Не раздумывая, Антонио пошёл в противоположную сторону. Бас-сейн остался позади, и он оказался на прямом участке аллея, с одного конца которой располагались ворота, а с другой – вход в здание виллы. Сделав не-сколько шагов в сторону ворот, Антонио увидел рыжебородого, который так же сидел на лавочке, вытянув ноги и опустив на лицо широкополую шляпу. Антонио круто развернулся и пошёл к вилле, намереваясь проскочить мимо пышных прямоугольных клумб вглубь парка. Он успешно миновал клумбы и уже поравнялся с массивными входными дверями виллы, когда откуда-то слева до его слуха донёсся скрипучий старческий голос:
   - А я говорю, что это был чужой человек. Я его прежде не встречал. И на слугу он совсем не похож.
   Антонио присел, прячась от невидимого обладателя голоса за высокими стеблями пышных цветов. Вскоре он увидел, как со стороны бассейна пока-зались охранник и старик с тростью. Оглядевшись по сторонам в поисках ук-рытия, Антонио увидел, как в полуоткрытую дверь виллы прошла женщина, неся перед собой увесистый свёрток. Не раздумывая, он бросился вслед за ней и успел проскользнуть во внутрь здания прежде, чем у клумб появились охранник и старик.
   Высокий просторный холл виллы встретил Антонио приятной прохла-дой. Он глубоко вдохнул освежающий, приправленный едва уловимым слад-коватым ароматом воздух виллы и огляделся по сторонам. После яркого уличного света, цветные изразцы стен показались тусклыми и даже немного мрачноватыми. И хотя мраморный, мозаичный пол и широкая лестница, ук-рытая мягким ковром, говорили о благополучии и покое, Антонио невольно насторожился. Он сделал несколько нерешительных шагов и замер прислушиваясь. Вскоре до его слуха донеслись приглушенные голоса. Слов было не разобрать и Антонио начал подниматься по лестнице, ориентируясь по слуху. Он поднялся на второй этаж и пошёл влево. В этот момент, где-то далеко впереди, с шумом отворилась дверь, и по каменном полу застучали женские каблуки. Антонио остановился и прислушался. Вскоре стук каблуков прекра-тился и он понял что, невидимая ему женщина, ступила на ковёр. В какую сторону она идёт, он не мог определить. Но чтобы не выдать себя прежде-временно, Антонио бросился назад, мигом спустился по лестнице вниз и спрятался в глубокой нише, позади статуи средневекового рыцаря. Едва он замер в своём убежище, как на лестнице показалась молодая женщина в белой одежде врача. Она несла несколько толстых книг, на ходу просматривая одну из них. Статуя, а так же глубина ниши и желание остаться незамечен-ным помешали Антонио рассмотреть её более внимательно. Но всё же он успел отметить про себя, что спустившаяся по лестнице женщина обладает завидной изящной фигурой. Антонио провожал её взглядом до тех пор, пока она не скрылась за белой стеклянной дверью в левом крыле первого этажа.
   Его укрытие оказалось весьма удобным. Оставаясь незамеченным, Ан-тонио мог наблюдать за первым этажом виллы, контролировать лестницу и, через застеклённую верхнюю половину входной двери, часть аллеи, ведущей к воротам. Он решил переждать некоторое время в укрытии и обдумать соз-давшуюся ситуацию. 
   Через несколько минут, стеклянная дверь отворилась и женщина в белой одежде врача заторопилась обратно, держа, на этот раз, в руках не только книги, но и несколько тонких пробирок, до половины заполненных мутной жидкостью. Теперь Антонио сумел рассмотреть её получше. Она была не только хорошо сложена, но и обладала приметными чертами лица. Высокий лоб, аккуратные дуги бровей, чуть вытянутые тёмные глаза, прямой тонкий нос, полные, покрытые помадой губы в сочетании с плавным овалом подбо-родка и пышной причёски ставили её в первый ряд редкой красоты женщин, которых когда-либо видел Антонио. Не глядя по сторонам, она грациозно поднялась по лестнице наверх, и её приглушенные шаги вскоре затихли вдали.
   Прошло минут пять, прежде чем Антонио осторожно вышел из своего убежища. Передвигаясь на цыпочках, он дошёл до стеклянной двери и ле-гонько нажал на ручку. Щёлкнув язычком, дверь бесшумно отворилась. Кра-дучись, Антонио осторожно заглянул во внутрь. И его взору предстала меди-цинская лаборатория. Длинные, белого цвета, столы стояли вдоль стен. Ров-ными стопками на них лежали книги и журналы, занимая практически всё свободное пространство. А по середине возвышались, такие же белые, как и столы, стеллажи, уставленные пробирками, колбами и всевозможными меди-цинскими аппаратами. Везде царил образцовый порядок.
   Поводив туда-сюда взглядом, Антонио обнаружил, что лаборатория пус-та. Он осторожно закрыл дверь и пошёл обратно к лестнице. Его начали тер-зать сомнения на счёт правильности своих поступков. По всему было видно, что вилла, не что иное, как обыкновенная клиника, основные пациенты кото-рой - пожилые люди. Вполне возможно, что этот доктор Салинас хороший специалист в своей области. И к нему попадают по особой рекомендации. Не исключено, что и Лючия, и Карлос да Силва страдают каким-нибудь общим недугом и проходят курс лечения. И их свобода ограничена жёстким режи-мом лечения.
Это сразу же многое объясняло. Становились понятным столь длитель-ные паузы между звонками Лючии по телефону, и временем назначения встреч. Становилась понятной и роль рыжебородого. Скорее всего, он лишь сопровождал Лючию в её поездке в город, и делал всё возможное для того, чтобы она не попала ни в какую переделку.
   Антонио устыдился своего поведения. Он пожалел о том, что прокрался на виллу как вор. Ему стало очевидным, что нужно было просто остановить машину у ворот и обратиться к охранникам с тем же вопросом, с которым он обращался к их коллегам в районе старых вилл. Так было бы проще и поря-дочнее. И лишь молчаливость встреченных им на вилле людей вызывала не-которую долю загадочности. Но и она, после столь ясных мыслей, казалась мелкой и не заслуживающей особого внимания. Антонио решил разыскать доктора Салинаса и поговорить с ним о Лючии, если она, конечно, находится на вилле. Но ему казалось, что она именно тут.
   Мысленно раскаиваясь, он поднялся на второй этаж и, не таясь, пошёл на отдалённый гул голосов. Антонио прошёл весь коридор и остановился пе-ред широкой дверью, из-за которой доносились голоса. Говорило несколько человек сразу, и их слова сливались в один монотонный гул, часто преры-ваемый коротким смехом.
   Постояв с минуту, Антонио решительно постучал. Голоса за дверью тут же умолкли. Через некоторое время дверь наполовину отворилась и оттуда выглянула круглая голова в поварском колпаке.
   - Вам кого? – спросила голова тоном, в котором не было ни капли доброжелательности.
   - Доктор Салинас у вас? – спросил Антонио, стараясь держаться как можно свободнее.
   Голова исчезла, и дверь с шумом захлопнулась. От неожиданности Антонио отпрянул назад. И его уши уловили недовольный голос обладателя круглой головы:
   - Ещё один нетерпеливый. И откуда они только такие берутся.
   Разговор за дверью возобновился с прежней силой. И Антонио ничего не оставалось как, пожав плечами, вернуться назад. Он спустился в холл на пер-вом этаже и решительно направился к двери, решив обратиться за помощью к охранникам.
   Антонио не успел проскользнуть в приоткрытую дверь. На аллее ведущей к вилле появились рыжебородый в сопровождении молодцеватого мужчины в изящном костюме. Они были далеко, и рассмотреть черты его лица Антонио не сумел. Что-то удержало его на месте, и мгновение он раздумывал. А потом, подчиняясь неосознанному стремлению остаться незамечен-ным, он вначале попятился назад, а потом, вспомнив о своём убежище, про-ворно скрылся позади статуи рыцаря.
   Рыжебородый вошёл первым. Он широко распахнул дверь и придержи-вал её до тех пор, пока следовавший за ним мужчина не вошёл в холл.
   - Я думаю, ему показалось, - сказал рыжебородый, продолжая, по-видимому, прерванный разговор.
   - Не исключено, - ответил мужчина приятным баритоном. – Но он утверждает, что незнакомец пытался заговорить с ним.
   - Мы обыскали весь парк, и никого не нашли.
   - Всё же, Мигель, усильте бдительность. После того, что произошло, не исключены всякие неожиданности.
   - Конечно, конечно, доктор Салинас. Всё будет сделано. Уверяю Вас.
   В голосе рыжебородого зазвучали оправдательные нотки
   Из своего укрытия, Антонио не видел вошедших, а только слышал их голоса. Но по голосам он понял, что молодцеватый мужчина и есть доктор Салинас, а рыжебородого зовут Мигель.
   Они пересекли холл и стали подниматься по лестнице.
   - Меня не будет два дня, - сказал доктор Салинас, - Нужно уладить неко-торые формальности. Так что вся ответственность за порядок на вилле ло-жится на тебя, Мигель. Смотри, не наделай глупостей как в прошлый раз.
   - Ну что Вы, доктор. Я всё понял, и подобного больше не повториться.
   - Надеюсь.
   Голоса начали отдаляться, но Антонио всё же сумел расслышать, как Мигель спросил:
   - А как же доктор Онгания? Она постоянно вмешивается во всё происходящее…
   - Доктор Онгания – моя помощница, и мы не первый год работаем вме-сте. К её мнению нужно прислушиваться. Но принятие окончательного ре-шения - за тобой.
   "Значит, меня уже ищут, - подумал Антонио, когда голоса утихли. – Скверно".
   Он взглянул на часы, и отметил, что до условленного времени осталось чуть более получаса. Если за это время он не вернётся к машине, Диана уе-дет. Антонио мысленно просчитал, что на обратную дорогу ему достаточно будет двадцати минут. Правда, при этом, ему придётся преодолеть всё рас-стояние бегом.
   Время побежало стремительно. Антонио казалось, что не прошло и пяти минут, с тех пор как доктор Салинас и Мигель поднялись на второй этаж, а стрелки часов показывали, что если он не покинет своего убежища немед-ленно, то рискует не успеть в назначенный срок к машине.
   Внутренне сжавшись, Антонио выскользнул из ниши и решительно на-правился к выходу. Он торопливо преодолел холл, выскользнул на улицу и, стараясь не выдать себя каким-либо резким движением, свернул по аллее вправо. На повороте он боковым зрением заметил, как от ворот в сторону виллы направился охранник. Антонио невольно ускорил шаг. Он был уже у угла здания виллы, когда следовавший за ним охранник крикнул:
   - Эй! Сеньор, подождите!
   Антонио не прореагировал на окрик. Буквально спиной ощущая опасность, он дошёл до поперёчной аллеи и, не раздумывая, свернул в сторону.
   - Остановитесь, сеньор! Остановитесь! – требовал охранник.
   Он уже бежал за Антонио, и ему ничего не оставалось, как побежать са-мому. Антонио рванул с места как хороший спринтер. В несколько секунд пробежав аллею, он с разбегу перескочил клумбу и, не разбирая дроги, бро-сился вглубь парка. Сзади раздался призывная трель свистка охранника. Справа и слева раздались такие же трели.
Преодолевая одну за другой аллеи, Антонио на одной из них чуть не сшиб старика, мерной походкой двигавшегося в сторону виллы.
   - Простите, - выдохнул Антонио, не задерживаясь ни на секунду, и пом-чался дальше.
   Старик что-то пробормотал в ответ, но он его не услышал.
   Трели свистков сдвигались в одну точку позади Антонио. И он понял, что охранники не догадываются, куда он мог побежать.
   Рискуя остаться без глаз, Антонио сходу преодолел стену кустарника, что рос вдоль ограды, и остановился. Убегая, он надеялся, что попадёт имен-но в том место, где растёт наклонившееся на ограду дерево, и без труда по-кинет территорию виллы. Но он ошибся. Вдоль ограды росли молодые стройные деревья, с обрезанными нижними ветками.
   Далеко позади, раздался лай собак. И это подхлестнуло Антонио. Он бросился бежать вдоль ограды, в поисках подходящего дерева. Лай собак, вначале, сместился в сторону, а потом начал приближаться. Это подвигло Антонио на решительные действия. Он остановился возле очередного дерева и, придирчиво оглядев его верхушку, с ловкостью обезьяны начал взбираться наверх. Он забрался на самый верх и начал раскачиваться, надеясь своей тяжестью склонить верхушку в сторону ограды. К счастью ему это удалось. Верхушка дерева начала клониться. Антонио обрадовался и, буквально, повис на ветвях, стараясь увеличить наклон. Но, склонившись до определённо-го предела, дерево дальше лишь раскачивалось, не приближаясь к ограде ни на сантиметр.
   Лай собак раздался совсем рядом, и Антонио ничего не оставалось, как предпринять единственную возможность взобраться на ограду. Рискуя сло-мать себе шею, он передвинулся, на сколько это было возможно, по самой длинной ветке в сторону ограды и спрыгнул вниз.
   Его расчёт оказался не совсем верным. Одна нога скользнула по стене, в то время как другая зацепилась за небольшой выступ и осталась на месте. Тело с разгону ударилось о край ограды и заскользило вниз. Но Антонио ус-пел схватиться руками и остановить падение. Левую ногу обожгла острая боль.
   Внизу из кустарника выскочили две, свирепого вида собаки, и отчаянно залаяли. Они запрыгали возле ограды в надежде достать Антонио за ногу. Это придало ему сил. И, не обращая внимания на боль в ноге и содранную кожу на руках, Антонио медленно взобрался на стену ограды. Он перевалил тело на другую сторону, повис на руках, а потом спрыгнул вниз, и кубарем покатился по земле. Не раздумывая, Антонио вскочил на ноги и побежал, на-искосок преодолевая склон. И прежде чем у беснующихся собак появились охранники, он достиг ручья.
   Не останавливаясь, Антонио попытался перескочить его сходу. Но на этот раз он оказался в другом месте, и овраг тут был шире. Антонио пролетел две трети расстояния и шлёпнулся вниз, по щиколотку погрузившись в гус-тую липкую глину. Чертыхнувшись, он на четвереньках выбрался на склон и пустился бегом к дороге.
   Антонио преодолел половину склона, когда до его слуха снова донёсся лай собак. Теперь он звучал в стороне от виллы и перемещался в сторону ручья.
   "Значит, где-то там есть калитка, до которой я не дошёл", – подумал он и прибавил ходу.
   Антонио выскочил на дорогу значительно ниже того поворота, на котором его ждала Диана.       
   - Диана! Скорей! Скорей! – закричал он, срывающимся голосом, и замахал руками.
   Диана увидела его, и машина тотчас тронулась с места. Через несколько секунд Антонио ввалился в салон, сквозь загодя открытую Дианой дверь.
   - Жми! – приказал он, занимая место рядом с ней.
   Машина рванулась и помчалась по дороге, оставляя за собой шлейф пыли. На короткое время, в зеркале заднего вида, Антонио увидел выскочивших на дорогу собак. Они бросились за машиной, но вскоре пропали из виду, оставшись за поворотом.
   - Похоже, радушного приёма тебе не оказали, - заметила Диана, через несколько минут пути.
   Разорванный в нескольких местах костюм, залепленные глиной туфли, окровавленные пальцы рук и тёмное пятно на месте ободранной ноги говорили сами за себя. И Антонио ничего не оставалось делать, как согласиться с ней.
   - Я и не рассчитывал на радушный приём. Но действительность оказалась на много хуже. 
   Он попробовал занять более удобное положение. Но даже столь незначительное движение отозвалось неприятной болью исходившей от всего левого бока туловища. И Антонио понял, что прыжок с дерева на ограду дался ему дорого – он ушиб несколько рёбер.
   Сейчас, сидя в машине, он представил, чем могло всё закончиться, и ощутил мелкую дрожь в руках.
   - Куда едем? – спросила Диана, искоса разглядывая Антонио.
   - Домой, - выдохнул он, и откинулся на спинку кресла.

                7

   Антонио полулежал на диване, когда к нему на квартиру пришёл ин-спектор Рамирес. Он мельком взглянул на его забинтованные руки и ногу и, присвистнув, сказал:
   - Кажется, в нашем деле появились первые потери.
   В ответ Антонио виновато улыбнулся.
   - Но, ничего, - продолжил инспектор, - Это может пойти нам на пользу и заставит относиться ко всему более серьёзно.
   - Разве мы были легкомысленны? – спросил Антонио.
   - Судя по результату – да.
   Взяв в руку, предложенный Дианой бокал вина, инспектор уселся в глу-бокое кресло, напротив Антонио и выслушал его рассказ о приключениях на вилле "Голубая джакаранда" от начала до конца, ни разу не перебив. Когда Антонио замолчал, он отпил из бокала и заключил, обращаясь к нему:
   - Мальчишество! Чистой воды мальчишество. Не возражай и благодари бога, что всё закончилось лишь ушибами, ссадинами да испорченной одеж-дой. Могло быть значительно хуже.
   Он снова отпил из бокала и продолжил в назидательном тоне:
   - Конечно, будь я на твоём месте, я, может быть, поступил бы так же. Но с точки зрения здравого смысла – это не лезет, ни в какие ворота. Кто такой этот рыжебородый Мигель? Обыкновенный охранник, который сопровождал Лючию во время посещения ею "Чёрной жемчужины". Что подозрительного в том, что он предпринял всё зависящее от него, чтобы она не попала ни в какую историю? Это его прямая обязанность как кавалера, и не более того.      
   Инспектор встал на ноги и несколько раз туда сюда прошёлся по комнате.
   - Что же я должен был делать? – обиженно спросил Антонио.
   - Ты искал Лючию? – продолжил в том же назидательном тоне Рамирес. – Значит, должен был обратиться к охранникам вилы и спросить о ней так же, как ты это делал в районе старых вилл. И какого, при этом, цвета борода у охранника, тебя не должно было волновать.
   - Признаюсь, - сказал Антонио. – Такая мысль посещала и меня.
   - Да? - деланно удивляясь, спросил инспектор. – Но вероятно изменить уже ничего нельзя было.
   - Верно, - подтвердил Антонио, удивляясь проницательности инспектора. – Я в это время был уже на вилле.
   Сидевшая рядом с Антонио Диана рассмеялась. Инспектор поддержал её. И только Антонио остался серьёзным, позволив появиться на своём лице лишь неясной тени улыбки.
   Когда приступ веселья прошёл, Рамирес уселся на своё прежнее место и сказал:
   - Будем считать, что результат ваших поисков мы обсудили.
   Он не отделил Антонио от Дианы, как делал до этого. И она, с благо-дарностью, одарила его улыбкой.
   - Теперь я расскажу вам всё, что удалось выяснить об этом докторе Салинаса, - продолжил инспектор - Родился он в Португалии, учился в Испании и Германии, долгое время практиковал в Англии и Италии. Затем перебрался в новый свет, а лет пять тому назад оказался в нашем городе. Вилла "Голубая джакаранда" принадлежит ему, но она не числится клиникой, так как доктор Салинас не ведёт частную практику. Судя по всему, он человек состоятель-ный и общительный, и у него довольно обширные связи среди высшего городского общества. На вилле "Голубая джакаранда" часто останавливаются иностранцы, и среди них нет людей со скромным достатком. Вот и всё.
   - Доктор Салинас занимается незаконной практикой? – поднял глаза Антонио.
   - Скорее всего, нет. У него есть соответствующее разрешение, но суть не в этом. На языке закона это будет выглядеть по иному. В силу своих способностей и умения, он оказывает помощь друзьям и знакомым в поддержании хорошей формы. Официально, никто не оплачивает его услуг, но на практике всё, конечно же, не так.
   - А может так всё и есть на самом деле? – спросила Диана, глядя на инспектора. – Он лечит, но плату не берёт.
   Инспектор улыбнулся, отпил из бокала и сказал:
   - Если судить по рассказу Антонио, то это не так. Я, конечно, не исклю-чаю, что у доктора Салинаса столь высоко развито чувство альтруизма, но наличие многих пациентов на вилле, а так же помощников по медицинской части и слуг, говорит об обратном.
   - И что это нам даёт? – спросил Антонио.
   - Ничего, - без раздумий ответил Рамирес. – Формально, если мы не будем иметь подтверждения своим догадкам, доктор Салинас нам недоступен. Тем не менее, завтра я намерен посетить виллу "Голубая джакаранда" и выяснить интересующие нас вопросы. Кроме того, меня сильно заинтересовала причина неразговорчивости её обитателей.
   - Но доктора Салинаса завтра не будет на вилле, напомнил Антонио. – Я слышал это совершенно отчётливо.
   - Тем лучше, - улыбнулся инспектор. – У меня будет больше прав, чтобы заглянуть в каждый укромный уголок.
   Поболтав с Антонио и Дианой ещё с полчаса, Рамирес вдруг что-то вспомнил и заторопился к себе домой. Антонио не удерживал его. Боясь потревожить ещё свежие раны, он, скрипя зубами, чтобы не застонать, проводил инспектора до двери и, по дороге, взял с него слово немедленно сооб-щить ему результат своего посещения виллы "Голубая джакаранда".
   Инспектор ушёл, и Антонио вернулся к своему дивану. Но едва он занял удобную позу, как зазвонил телефон. Антонио снял трубку.
   - Сеньор Антонио? - послышался до боли знакомый голос.
   - Да. Это я, - ответил он и, позабыв о всякой боли, резко поднялся на ноги.
   - Добрый вечер.
   - Добрый вечер, Лючия.
   - Я не помешала Вам?
   - Нет, нет, - поспешно возразил Антонио, хотя и почувствовал в голосе Лючии кокетство. – Напротив, я очень рад, что Вы позвонили.
   - Я же обещала…
   - Да, я помню.
   - У меня есть немного времени, и если Вы не возражаете, сеньор Анто-нио, то мы можем встретиться.
   - Буду счастлив увидеть Вас снова.
   Лючия коротко хохотнула и предложила:
   - Тогда через час я жду Вас в уличном кафе, что у фонтана на площади.
   - Я непременно буду, - пообещал Антонио и положил трубку.
   На площади у фонтана было не одно кафе. Но он не стал уточнять, в каком именно, его будет ждать Лючия, рассчитывая непременно найти её, даже если для этого придётся, по очереди, обойти их все до единого
   Он поднял голову, и встретился взглядом с Дианой. Её, широко открытые, глаза потемнели, и в них застыл немой вопрос.
   - Звонила Лючия, - сообщил Антонио дрогнувшим голосом.
   - Мне уйти? – спросила Диана.
   И в её голосе Антонио уловил неясное чувство сожаления, и даже обиды.
   - Нет, почему? – пожал он плечами.
   - Разве она не придёт сюда?
   - Мы условились встретиться в кафе на площади, - сообщил Антонио, стараясь отвести всякие подозрения. – И я не думаю, что наша встреча затянется.
   Диана ничего не ответила. Она села на диван и молча просидела так, не проронив ни слова, до тех пор, пока Антонио не ушёл.
   Антонио остановил такси, назвал адрес водителю и только после этого залез в машину. Вытянув пострадавшую ногу, он боком прислонился к спин-ке сиденья и задумался. Молчаливую неподвижность Дианы он воспринял как немой укор. И хотя по отношению к ней, Антонио не считал себя чем-то обязанным, на душе образовался неприятный осадок. Он почти физически ощутил, как тонкая, незримая нить доверия и взаимопонимания, что образо-валась  между ними в последние дни, натянулась до предела. Ему не хотелось оборвать её. Но, всё же, по иному он поступить не мог. Образ Глэдис, что исходил от Лючии, звал его. И хотя, глубоко в сознании, пульсировала не совсем ясная мысль, что всё это напрасно, что Лючия не сможет стать для не-го новой Глэдис, Антонио не мог сопротивляться и отказаться от слабой на-дежды увидеть в ней отблеск своего прошлого.
   "Я стремлюсь к ней, как мотылёк стремится к пламени свечи,  – невесело подумал Антонио. – И будет совсем плохо, если и результат у меня будет таким же, как у мотылька".   
   Он попросил остановить машину за квартал до площади, чтобы немного пройтись и постараться привести свои мысли в порядок.
   Вечер только опускался на город. Жара спала, со стороны океана потя-нуло прохладой. И, словно дождавшись благодатных условий, на улицы вы-сыпали, уставшие от жары, жители города. Пёстрыми, шумными толпами, они стекались к центру, чтобы занять места в уличных кафе и насладиться приятной беседой, за бокалом хорошего вина или прохладного сока. Наиболее состоятельные из них, подъезжали на дорогих машинах к гостеприимно распахнутым дверям престижных ресторанов, торопливо преодолевали путь от машины до дверей и, встреченные услужливыми швейцарами, исчезали внутри. Через минуту их можно было увидеть на широких балконах, что тя-нулись на уровне второго и третьего этажей, образуя как бы верхние ярусы всё тех же уличных кафе, но предназначенные для избранной публики. Из глубины ресторанов доносилась лёгкая музыка.
   Антонио смешался с прохожими и неторопливо шёл к городской площади с фонтаном по середине. В это время, она ещё была заполнена гуляющими, среди которых резко выделялись полицейские в своих тёмных мундирах. Он пересёк площадь, и сразу же увидел Лючию. Она сидела в том же кафе, куда довольно часто заглядывал и он вместе с Глэдис. Антонио невольно вздрогнул. Ему показалось, что Лючия сидит именно за тем столиком, за которым чаще всего сидели и они. Но он сразу же отбросил столь некстати появившуюся мысль и ускорил шаг.
   За столиком Лючия была одна. Она медленно потягивала сок из высокого бокала и разглядывала прохожих. А рядом, за соседним столиком, веселилась шумная компания. И среди неё, Антонио сразу же заметил рыжебородо-го Мигеля из охраны виллы "Голубая джакаранда". Внутренне он усмехнулся и подумал:
   "Интересно, что бы он стал делать, узнай, что переполох на вилле вышел из-за меня?"
Антонио прошёл за спиной у Мигеля и остановился рядом с Лючией.
   - Добрый вечер, сеньорита, - поздоровался он.
   Лючия прозевала его приход, и от неожиданности вздрогнула.
   - Добрый вечер, сеньор Антонио, - поспешно ответила она, и Антонио уловил в её глазах радостный огонёк. – Я немного задумалась и…
   - Это бывает, - помог ей Антонио, и приветливо улыбнулся.
   Лючия ответила улыбкой, и у него защемило сердце. Он снова увидел перед собой Глэдис. Пусть сильно помолодевшую, но Глэдис. Стараясь скрыть свои чувства, Антонио спросил, указывая на стул:
   - Вы позволите?
   - Да, да, - засуетилась Лючия. – Простите, что не предложила Вам сразу…
   Стараясь не подать виду, что всякое движение отзывается в его теле острой болью, Антонио сел напротив и стал широко открытыми глазами рас-сматривать такие знакомые черты лица.
   - Я оторвала Вас от дел? – спросила Лючия, когда молчание стало затягиваться.
   - Сегодня же выходной, - напомнил Антонио.
   - Всё равно. Ведь Вы служите, а выходной  предназначен для отдыха.
   - Да, я служу в компании "Кондор", для чего-то напомнил Антонио, хотя был уверен, что Лючия это знает.
   - И как Ваши дела? – заинтересовалась она.
   - Нормально, - небрежно бросил Антонио, хотя ему сильно хотелось сообщить и некоторые подробности. – А как Вам в нашем городе? – спросил он в свою очередь.
   - В городе хорошо, - ответила Лючия, и в её ответе явно прозвучала зависть. – Только я живу за городом, и сюда выбираюсь редко.
   - Что мешает Вам поселиться в отеле?
   - О, это было бы хорошо, - протянула Лючия. – Только есть обстоятельства, которые удерживают меня от такого шага.
   - Вы не проходите курс какого-нибудь новомодного лечения, весьма распространённого в последнее время? – спросил Антонио и внутренне напрягся.
   Ему казалось, что вопрос слишком открытый, и Лючия тут же догадается обо всём. Но она только улыбнулась и ответила?
   - Мне не требуется лечение.
   - Я и не говорю о лечении, - ухватился Антонио за её слова. – Некоторые из моих знакомых проходят какой-нибудь, как я говорил – новомодный – курс,  хотя им совсем не требуется лечение.
   Он соврал, и сразу же почувствовал, как к лицу начала приливать кровь. К счастью, в этот момент к ним подбежал официант.
   - Сеньор что-то желает?
   Антонио выразительно посмотрел на Лючию.
   - Нет, - помотала она головой. – Мне ничего не нужно.
   - Тогда бокал красного вина, - потребовал Антонио.
   Поклонившись, официант тут же удалился.
   Нить разговора была утеряна, и некоторое время они сидели молча.
   - Расскажите о себе, – неожиданно попросила Лючия.
   Столь неожиданное предложение смешало все мысли Антонио. Он сам хотел попросить Лючию сделать то же самое, но не находил в какой форме это преподнести. И её прямое предложение прозвучало для Антонио весьма неожиданно.
   - Моя биография малоинтересна, - сказал он после некоторого замешательства.
   - Не хотите говорить? – лукаво улыбнулась Лючия. – Но я так просто не отстану. Вы, по крайней мере, ответите на мои несколько вопросов.
   Она говорила сквозь улыбку – точь-в-точь - как это делала Глэдис. А вскинутая рука с грозящим пальчиком повторяла, такой знакомый, её жест.
   - Я готов, - с покорностью сообщил Антонио.
   - Сеньор Антонио, Вы женаты? – тут же последовал вопрос.
   - Нет, - пожал плечами Антонио. – Разве я мог?..
   - Вы хотите сказать, что после того как не стало Глэдис, прошло слишком мало времени?
   Вопрос был более чем открытый вызов, но Антонио сдержался. Он невольно бросил пристальный взгляд на Лючию, и от этого она немного сникла.
   - Последних полгода этот вопрос меня не интересовал, - уклончиво ответил Антонио и вымучено улыбнулся.
   - Вы что же живёте отшельником? – тут же оживилась Лючия.
   - Нет, - возразил Антонио. – У меня есть друзья.
   - Но среди них, наверняка, есть женщины?
   Антонио вспомнил о Диане и, после некоторой паузы, ответил:
   - Конечно. Было бы странным, если бы это было не так.
   - И что, ни одна из них Вам не нравится?
   - Дело не в том, нравится или не нравится мне та или иная женщина,- после короткой паузы, сказал Антонио.
   - А в чём же? – тут же спросила Лючия.
   - Дело в том, что среди них нет именно той, которая больше других подходит именно мне.
   Лючия рассмеялась, и Антонио поддержал её.
   - Вы философ, сеньор Антонио, - заметила Лючия.
   - Никогда не замечал за собой склонности к философствованию, - возразил Антонио.
   - Тем не менее – Вы философ.
   Снова прибежал официант. Он проворно поставил перед Антонио бокал вина и тут же умчался.
   - Что у Вас с пальцами? – с тревогой спросила Лючия, когда Антонио взял бокал в руку.
   - Царапины, - небрежно бросил Антонио и сделал большой глоток терпкого вина.
   Он поставил бокал на стол и, стараясь быть как можно беспечнее, спросил?
   - Скажите, Лючия, как Вы в прошлый раз выбрались из "Чёрной жемчужины"?   
   Она бросила на него тревожный взгляд и, после видимой задержки, сказала:
   - Как вы помните, я была не одна. И мои друзья помогли мне пробраться сквозь толпу. Кстати, вот они за соседним столиком.
   Лючия кивком головы указала на соседний столик, и Антонио взглянул в указываемом направлении. Ему показалось, что он уловил, как рыжебородый поспешно отвел взгляд.
   - У Вас хорошие друзья, - сказал Антонио и снова отпил из бокала.
   - Да. Наверное, - скороговоркой ответила Лючия. – Я познакомилась с ними недавно, и мы ещё не совсем хорошо знаем друг друга.
   Антонио показалось, что она оправдывается, и он не стал развивать эту тему дальше.
   - Вы живёте на побережье? – спросил он, направляя разговор в нужное ему русло.
   - С чего Вы это взяли?
   - В городе жарко и душно. И все, кто имеет такую возможность, стремятся провести эти жаркие месяцы у океана.
   - А Вы? Вы не стремитесь оказаться на побережье? – перехватила инициативу Лючия.
   - Я должен руководствоваться интересами компании, - ответил Антонио. – К тому же, отдыхать лучше всего в обществе хороших друзей.
   - Вы же говорили, что у Вас есть друзья, - заметила Лючия. – Наверное, большинство из них - хорошие
   - Я этого не отрицаю. Но они, по большей части, служащие. И наши отпуска, по времени, совпадают весьма редко.
   Разговаривая, Лючия неотрывно смотрела Антонио в глаза. И этот маленький штрих разительно отличал её от Глэдис. Глэдис никогда не позволяла себе долго смотреть на собеседника. Ей доставало периодических, коротких взглядов, чтобы весьма точно определять степень его заинтересованности. И это, столь малое отличие, в какой-то момент, показалось Антонио неестественным и лишним. Он пробовал не обращать на него внимания, но из этого ничего не получалось. Пристальный взгляд Лючии проникал в самую его сущность, касался самых потаённых струн и неумолимо тянул к себе. И Антонио неосознанно сопротивлялся. Он видел перед собой Лючию, говорил с ней, а сознание его заполнял образ Глэдис. И хотя был он не чётким, и даже где-то размытым, этого вполне хватало, чтобы оставаться рассудительным и даже чуточку вежливо-холодным.
   - Можно, я задам Вам ещё один вопрос? – спросила Лючия.
   - Я же позволил Вам это сделать, - с улыбкой напомнил Антонио.
   - Но вопрос может показаться Вам неуместным.
   - Неуместным? – переспросил Антонио.
   - Может, я не так выразилась, - поторопилась с разъяснениями Лючия. – Скорее он очень личный.
   - Не беспокойтесь, - приободрил её Антонио. - Я надеюсь, что смогу удовлетворить Ваше любопытство.
   Лючия отпила из бокала, бросила короткий взгляд в сторону соседнего столика, и только после этого, заметно понизив голос, спросила:
   - Скажите, сеньор Антонио, - Вы любили Глэдис?
   Антонио отметил, что, задавая этот вопрос, глаза её заволокло лёгким туманом. Он отнёс это на счёт свойственной молодости стыдливости и, внутренне, усмехнулся. Ответ на этот вопрос он уже давно знал. А потому, без колебаний ответил.   
   - Да. Я и сейчас её люблю.
   В глазах Лючии вспыхнул тревожный огонь. И Антонио показалось, что она вздрогнула. 
   - Простите, сеньор Антонио, - прошептала Лючия.
   - Вам не за что извиняться, Лючия, - успокоил её Антонио. – Вопрос не был для меня ни сложным, ни неудобным.
   - Всё равно, простите…
   Впервые за вечер Лючия отвела взгляд и опустила голову.
   Воспользовавшись паузой, Антонио отпил и бокала. И в этот момент из-за соседнего столика позвали:
   - Лючия! Лючия!
   Лючия и Антонио, как по команде, повернулись на зов.
   - Нам пора, - прокричала пышная девица из компании соседнего столика.
   - Поторопись. Мы ждём тебя у машины, - добавил рыжебородый.
   Громко переговариваясь, компания двинулась на улицу. Лючия и Антонио провожали её взглядом до тех пор, пока она не скрылись за углом.
   - Вы уходите? – спросил Антонио, севшим голосом.
   - Вы огорчены?
   Глаза Лючии снова призывно заблестели.
   - Ведь ещё очень рано, - цепляясь за первое попавшееся обстоятельство, выдохнул Антонио.
   - Время здесь ни при чём, - сказала Лючия. – Просто, нас ждут…
   - В таком случае, я желаю вам всего наилучшего, - вымучено улыбнулся Антонио.
   - И я Вам тоже…
   Из-за угла дома выскочил автомобиль и, взвизгнув тормозами, остановился напротив столика, за которым сидели Антонио и Лючия. Из кабины высунулся полноватый парень и, заплетающимся от выпитого вина языком, во весь голос, прокричал.
   - Лючия! Изабель там и так, наверное, вся извелась! 
   - Иду, иду, - откликнулась Лючия.
   Она встала, забросила на плечо сумочку и протянула Антонио руку.
   - Спасибо за вечер.
   Антонио прикоснулся губами к нежной коже Лючии и сказал:
   - Это Вам спасибо.
   Лючия улыбнулась одними глазами и заверила:
   - Мы ещё увидимся.
   - Надеюсь… - выдохнул Антонио.
   - Лючия! Сколько можно?! – снова закричал парень из машины.
   - Я побежала, - заторопилась Лючия. – До свидания.
   - До свидания, - эхом отозвался Антонио.
   Он смотрел вслед Лючии до тех пор, пока она не втиснулась в машину. И когда за ней захлопнулась дверь, он автоматически отметил:
   "А ведь она так и не сказала, где живёт".

                8

   Антонио допил своё вино, рассчитался с официантом и подошёл к стойке бара.
   - От вас можно позвонить? – спросил он бармена.
   - Там, - коротко бросил тот, указав рукой на узкую дверь.
   - Благодарю, - сказал Антонио и пошёл в указанном направлении.
   В конце длинного коридора он нашёл телефон и набрал домашний номер инспектора Рамиреса. Но на другом конце никто не брал трубку.
   "Он же сказал, что идёт домой", - припомнил Антонио заверения инспектора.
   Он долго вслушивался в протяжные гудки, издаваемые телефонной трубкой, надеясь, что инспектор всё-таки ответит. Но этого не произошло, и ему ничего не оставалось делать, как покинуть кафе.
   Прежде чем поймать такси, Антонио долго стоял у фонтана и рассматривал его тугие струи, подсвеченные огнями уличной рекламы. Он думал о Глэдис, стараясь вспомнить какой-нибудь эпизод из прошлого, но его разум не хотел погружаться в столь далёкие воспоминания. И перед мысленным взором встал лишь момент прощания с ней, когда она улетала в Италию. Антонио до мельчайших подробностей вспомнил выражение её глаз, припомнил всё, что она говорила, и ему показалось, что тогда она что-то пыталась скрыть от него. Глэдис была приветлива и весела, как всегда. Но сейчас Ан-тонио казалось, что её весёлость была напускной и предназначалась только для того, чтобы он воспринял её отъезд как обыденную и неизбежную вещь.
   - Антонио, жди меня, - сказала тогда Глэдис и прошла за барьер, разделяющий пассажиров от провожающих. 
   Удаляясь, её высоки каблучки дробно застучали по узкому, длинному коридору, ведущему к выходу на посадку. Она ни разу не оглянулась, хотя Антонио страстно желал этого. И когда её стройная фигура скрылась за поворотом коридора, он почувствовал себя чуточку оскорблённым. С этим чув-ством он и побрёл на стоянку такси, и оно не покидало его весь остаток дня.
   - Сеньор скучает? – вывел Антонио из задумчивости неожиданный вопрос.
   Нехотя отрываясь от своих воспоминаний, он некоторое время молча разглядывал пышногрудую брюнетку, что бесцеремонно взяла его под руку.
   - Мы можем хорошо провести время, - продолжила брюнетка, восприняв его молчание как поощрение.
   Антонио, наконец, освободился от нахлынувших воспоминаний и сразу же вспомнил Диану.
   - Я знаю, - виновато улыбнулся он. - Только ты опоздала. Меня уже ждёт одна молодая и красивая…
   - Жаль, - протянула брюнетка и отпустила его руку.
   По дороге домой, Антонио, сквозь окно автомобиля, равнодушным взглядом взирал на ночной город, залитый яркими огнями рекламы и уличным освещением ночных заведений, и пытался сосредоточиться на какой-нибудь одной мысли. Но все его попытки оказывались напрасными. В созна-нии поочерёдно всплывали образы Глэдис, Дианы, Лючии и инспектора Ра-миреса. Каждый из них, задержавшись на несколько секунд, успевал произнести какую-нибудь особо запомнившуюся фразу, и сразу же  исчезал, что-бы, снова дождавшись своей очереди, повторить её, но уже совершенно дру-гим тоном. И только образ Дианы оставался немым. Вместо слов Антонио всем своим естеством воспринимал её выразительный взгляд, в котором, открыто, читались укор и нежность. Этот взгляд давил на него и заставлял каж-дый раз внимательно вглядываться в очередной портрет, словно таким образом можно было не только получше разглядеть его, но и узнать истинную причину его появления.
Машина остановилась и Антонио, прежде чем выйти наружу, с усилием тряхнул головой, надеясь таким образом избавиться от нежелательных мыс-лей и образов. Заметно прихрамывая, он поднялся к себе на этаж и, стараясь не щёлкнуть замком, осторожно открыл входную дверь квартиры. Внутри было темно.
   "Диана, наверное, уже спит", - подумал он, и включил нижний свет в гостиной.      
   Затем, неслышно ступая по ковру, он подошёл к двери спальни и приоткрыл ее. Дианы там не было.
   "Ушла!" – мелькнула досадная мысль.
   Машинально включив свет, Антонио, какое-то время, молча разгляды-вал обстановку, а потом решительно вернулся в гостиную. Он сел на диван и снова набрал номер Рамиреса. Но всё было напрасным – инспектор не отвечал на телефонный звонок.
   "Куда это он запропастился? – с обидой подумал Антонио. - Ведь гово-рил, что идёт домой!"
   Грустное чувство одиночества овладело Антонио. Он припомнил молчаливость Дианы перед его уходом и досадливо поморщился.
   "Нужно было ей хоть что-то объяснить, - шевельнулась запоздалая мысль. – Но что? И как?"
   Он долго сидел на диване, стараясь найти ответы на свои же вопросы, и  соображая, что предпринять завтра. Но так ничего и не придумав, Антонио, морщась от боли, с трудом разделся и залез в постель. Он подумал, что ут-ром, непременно, отыщет Диану и сделает всё, чтобы восстановить прежние взаимоотношения. Успокоённый этой простой мыслью, Антонио мысленно вернулся к разговору с Лючией. Он с педантичной точностью старался вспомнить всё, что она говорила, как себя вела и какие, при этом, у него возникали ассоциации. Но из всего нагромождения фактов, в память, больше всего, врезались жесты и смех, что так разительно связывали Лючию с Глэдис.         
   Выпитое вино и перипетии сегодняшнего дня, вскоре, дали о себе знать. Мысли Антонио начали перескакивать с одной на другую и смешиваться самим невероятным образом. Какое-то время он боролся с этим. Но потом, по-нимая всю тщётность своих усилий, Антонио обмяк и, вскоре, забился тревожным сном.
   Во сне ему виделась Глэдис. Она приветливо махала рукой и просила ждать её. Антонио обещал, но как-то не уверенно. Он кивал головой и старался говорить с ней, но не как обыкновенно, а мысленно. Даже во сне Антонио удивлялся такому своему поведению. Но больше всего удивляло то, что Глэдис его слышала, понимала и ничуть не удивлялась такому способу об-щения. В какой-то момент, ему показалось, что она отдаляется. Антонио рва-нулся за ней, но споткнулся и почувствовал боль. Его не пускал барьер, и Антонио с силой оттолкнул его в сторону. Барьер загрохотал по земле и сме-нился смехом Глэдис. Антонио взглянул в том направлении, где она стояла, и увидел, на её месте, улыбающуюся Лючию. Она кокетливо грозила ему пальчиком и обещала непременно встретиться. Рядом с ней стоял рыжебородый Мигель и держал её за руку.
   - Я был на вилле "Голубая джакаранда!" – крикнул, что есть мочи Антонио, и сам испугался своего голоса.
   В ответ Лючия засмеялась точно так же, как и до неё смеялась Глэдис. И ему показалось, что она вернулась.
   - Глэдис! – снова крикнул Антонио и побежал вперёд.
   Но Лючия неожиданно, вместе с рыжебородым Мигелем, приподнялась в воздух, покачнулась и пропала из виду. Антонио застонал и проснулся.
   Какое-то время он неподвижно лежал и, широко открытыми глазами, рассматривал потолок. Последние картины сна несколько минут держались в сознании, а потом начали тускнеть и рассыпаться на фрагменты.
   Краюшек солнца уже выглядывал из-за соседнего дома, и квартира наполнилась ослепительно яркими лучами.
   Кряхтя и стараясь двигаться плавно и без рывков, Антонио встал и пошёл на кухню делать кофе. По пути он бросил короткий взгляд в окно и отметил, что днём будет жарко – как и вчера.
   Потягивая мелкими глотками крепкий кофе, Антонио снова вернулся к вчерашним мыслям и стал обдумывать план своих дальнейших действий. Он прикинул, что инспектор позвонит не раньше, чем в полдень. Так что, впере-ди было, как минимум, свободных целых полдня, и Антонио решил, непре-менно, найти Диану. Он не знал точно, где её следует искать, и надеялся на слепую удачу.
   Проделав привычный утренний туалет, он переменил повязку на ободранной ноге, надел лёгкий светлый костюм и спустился вниз. Стоянка, где осталась машина, находилась в двух кварталах от дома. И Антонио, прихрамывая, пошёл туда, наслаждаясь, по пути, утренней прохладой.
   - Вашей машины, сеньор, на стоянке нет, - огорошил его толстый охранник.
   - Что, значит, нет? – округлил глаза Антонио.
   - Сеньора уехала на ней ещё вчера.
   Антонио внутренне улыбнулся. Охранник принял Диану за его жену, и он не собирался разубеждать его в этом.
   "Диана взяла машину? Зачем? Куда она могла поехать?" – мгновенно пронеслось в голове у него. Но вслух Антонио только уточнил:
   - В котором часу это было?
   Охранник почесал за ухом и, после некоторых раздумий, сказал:
   - Точно не знаю, сеньор. Было уже темно, но вечер только наступил.
   - Спасибо, - бросил Антонио и пошёл обратно.
   В этой ситуации, найти Диану становилось ещё сложней. Теперь, даже его расчёт на слепой случай стал походить на фантастический, несбыточный  план. И он решил остаться дома, чтобы дождаться или звонка инспектора, или возвращения Дианы.
   Купив по дороге несколько газет, Антонио предупредил консьержа, что будет дома.
   - Вы ждёте кого-то? – поинтересовался тот.
   Антонио не понравился ни сам вопрос, ни лёгкая ухмылка, что мельк-нула на лице консьержа. Он пристально посмотрел на него и, разделяя каждый слог, ответил:
   - Если ко мне придут гости – пропустите их немедленно.
   - Да, конечно, сеньор Рока, - засуетился консьерж, стараясь сгладить свою бестактность. – Всё будет сделано, как Вы говорите…

                *         *        *

   Просматривая хронику городской жизни, Антонио обратил внимание на маленькое сообщение, в котором говорилось, что несколько дней назад в город прибыл известный сталелитейный магнат из Соединённых Штатов. Цель его приезда не разглашалась. Но журналистам стало известно, что он не удо-стоил своим визитом кого-либо из администрации города, а из аэропорта стразу же направился в район старых вилл. Все попытки, предпринятые жур-налистами в последующие дни, взять у него интервью оказались безрезуль-татными. Никто из них не смог отыскать виллу, на которой он остановился.
   Антонио прочитал сообщение несколько раз, прежде чем смутное пред-чувствие какой-то загадки преобразилось в ясный образ.
   "Голубая джакаранда!"  - вспыхнуло в сознании. – Вилла "Голубая джа-каранда!" Этот богач скрылся на вилле "Голубая джакаранда". Она хотя и от-носится к району старых вилл, отстоит от него на почтительном расстоянии и, к тому же, скрыта за горой. Не всякий журналист знает это обстоятельство. А потому, не мудрено, что кому-то, кто знаком с доктором Салинасом и при-был в город со своей, определённой целью, весьма легко удалось скрыться от дотошного внимания журналистов".
   Пронзённый догадкой, Антонио невольно оживился. Он стал внимательно вглядываться в напечатанный портрет богача. И ему показалось, что этого старика он видел в парке виллы "Голубая джакаранда".
   "Что это значит?" – задал он себе вопрос, но не успел на него ответить – в этот момент зазвонил телефон.
   Он поспешно схватил трубку и услышал бодрый голос инспектора Рамиреса.
   - Антонио, доброе утро.
   - Доброе утро Пабло. Хотя если быть точным, то добрый день.
   - Кому день, а кому и утро, - засмеялся инспектор. – Я ещё не завтракал. А потому, считаю, что день ещё не наступил.
   Антонио невольно улыбнулся.
   - Не ты один ещё не завтракал, - сообщил он.
   - Вы уже выбрались из постели? – спросил Рамирес.
   - Почему, выбрались? – поинтересовался Антонио, хотя хорошо понял, что имеет в виду инспектор.- Диана ушла ещё вчера.
   - Мне показалось, Антонио, что твоя подружка склонна делить с тобой всё свое свободное время.
   - Ты ошибся.
   - Возможно, - согласился Рамирес. – Но дело не в этом.
   - А в чём же?
   - Сегодня, с утра пораньше, я посетил виллу доктора Рикардо Салинаса, - сообщил инспектор, делая ударение на каждом слове.
   Антонио ощутил, как волна смутного беспокойства начала охватывать его. Она зародилась глубоко в душе и, в мгновение ока, охватила сознание, вызвав, как результат невидимого усилия, капельки холодного пота на лбу.
   - Есть что-то интересное? - дрогнувшим голосом спросил он.
   - Есть, - подтвердил инспектор. – Есть и интересное, и любопытное. И не только для тебя.
   - Как это понять?
   Инспектор не стал объяснять. Он снова захохотал и спросил?
   - Ты ждёшь Диану? Или просто скучаешь в одиночестве?
   - Трудно сказать…
   - А ты попробуй.
   - Диана взяла машину и укатила в неизвестном направлении. И я не знаю, когда она вернётся.
   - Прежде чем отпустить, ты мог бы поинтересоваться её намерениями, - высказал инспектор запоздалый совет.
   - У меня не было такой возможности.
   - То есть? – не понял инспектор.
   - Когда она ушла, я был на свидании с Лючией.
   - С кем?! – выдохнул инспектор.
   - С Лючией де Аливеира, - подтвердил Антонио.
   - Так, - протянул инспектор. – Тут всё ясно. Она оказывается гордая. Не удивлюсь, если окажется что она из предгорий.
   - Ты прав. Диана действительно из предгорий.
   - Ну что же... Может это и к лучшему, - сказал Рамирес, заметно изменив тон. Он помолчал, а потом, без всякого перехода, сообщил. - Я буду ждать тебя в "Чёрной жемчужине". Бери такси и приезжай. Да не задерживайся. Я думаю, что имею право на бокал хорошего вина за твой счёт.
   - А это мы определим, - пообещал Антонио. Он понял, что инспектор приглашает его на встречу неспроста, и добавил.  – Хорошие вести могут по-тянуть и больше чем на один бокал.
   - Ловлю тебя на слове, - заявил Рамирес и повесил трубку.

                *         *        *

   Он ждал Антонио за столиком на двоих, в самом углу зала. Перед инспектором стоял недопитый бокал красного вина и утренняя газета.
   - Я умираю от голода, - заявил он, едва Антонио опустился на свободный стул.
   - Отчего же не заказал ничего? – спросил Антонио.
   - Ты же тоже не завтракал. Не так ли?
   - Нет, не завтракал, - подтвердил Антонио.
   - Ну вот, - широко улыбнулся Рамирес. – Вместе и позавтракаем. А, заодно, и пообедаем.
   Они заказали вина и закуску. Причём, Антонио заказал рыбу, а инспектор бифштекс с овощами.
   - Ну, рассказывай, - потребовал Антонио, когда официант, наполнив бокалы и пожелав приятного аппетита, удалился восвояси. 
   - Вначале – выпьем, - предложил инспектор.
   Он видел нетерпение Антонио и дразнил его, всячески оттягивая разговор.
   - Выпьем, - согласился Антонио.
   Они чокнулись бокалами, и Антонио отпил почти половину содержимо-го. Тёрпкое холодное вино, приятно охладило и взбодрило его. Он уловил лукавые огоньки в глазах инспектора и разгадал его игру. Как ни в чём не бывало, он поставил бокал на место и, с усердием принялся за рыбу.
   Инспектор крепился не долго. Он несколько раз ковырнул румяный бок бифштекса, проглотил кусок томата и сказал:
   - Ты оказался прав – доктора Салинаса на вилле не оказалось. Я имел дело с доктором Изабеллой Онгания. Должен заметить – она весьма и весьма привлекательная особа. И судя по всему, довольно умна.
   На лице у инспектора заиграла мягкая улыбка, и Антонио не преминул воспользоваться, чтобы не уколоть его.
   - Пабло, уж не увлёкся ли ты?
   Вопреки ожидаемому, инспектор улыбнулся во всю ширь лица и, без всякого смущения, ответил:
   - Если бы у такой женщины я вызвал хотя бы капельку благосклонности, то, вне всякого сомнения, предпринял бы всё чтобы увлечься, даже если бы это шло вопреки всем моим привычкам и убеждениям.    
   - Интересно, что, кроме доктора Изабеллы Онгания, тебе ещё удалось разглядеть на вилле "Голубая джакаранда"? – спросил Антонио, улыбаясь.
   Улыбка покинула лицо инспектора. И он заговорил дальше так, словно и не было никакого лирического отступления, связанного с помощницей док-тора Салинаса.
   - Охрана прозевала нас. Они опомнились только тогда, когда мы, на полном ходу, подлетели к самой вилле. Полицейские, по моему приказу, ввязались в словесную перепалку с охранниками, а я незаметно проскользнул в здание. Первый этаж не вызвал у меня интереса. А вот на втором я, вначале, столкнулся со стариком, который, как ты меня и предупреждал, шарахнулся в сторону, едва я попытался заговорить с ним, а потом встретил и доктора Изабеллу Онгания. Она была не причёсана и без всякого грима. Я ничуть не удивлюсь, если окажется, что под белым, медицинским халатиком, на ней ничего не было.
Рамирес коротко хохотнул и продолжил:
   - Но красота – есть красота. Я мало видел женщин с такими физически-ми данными. Да и привлекательности ей не занимать.
   Антонио иронично улыбнулся, и инспектор продолжил:
   - Доктор Онгания встретила меня недружелюбно, и весьма решительно потребовала объяснений. И мне ничего не оставалось делать, как изложить придуманный повод для посещения виллы. Она посчитала причину не существенной и потребовала немедленно удалиться. Тут прибежал главный ох-ранник, некий Мигель, и весьма активно поддержал его.
   - Рыжебородый? – вставил Антонио.   
   - Да, у него рыжая борода. Но вид он имел, должен тебе сказать, такой, словно всю ночь до этого кутил.
   - Не исключено, - снова вставил Антонио.
   - Так вот, - продолжил инспектор, пропустив замечание Антонио. – Мне пришлось прибегнуть к власти. Я пригрозил, что вызову всю полицию горо-да, если мне помешают осмотреть виллу и выяснить некоторые вопросы.
   Инспектор отпил из бокала и продолжил:
   - Они сдались. И вот что я выяснил: доктор Рикардо Салинас, он же вла-делец виллы, отсутствует, есть ли у него разрешение на медицинскую прак-тику – этого никто, кроме него самого не знает, его пациенты – весьма со-стоятельные люди и проходят под медицинским наблюдением весьма мудрёный курс восстановительного лечения.
   Инспектор замолчал и принялся за свой бифштекс. Столь резкий обрыв его повествования удивил Антонио. Какое-то время он ждал, что тот про-должит, а потом, наклонившись вперёд, разочарованно спросил:   
   - И что это нам даёт?
   - Ничего, - коротко бросил инспектор. – Из того, что было сказано – ничего, кроме того, что у меня имеется весьма веская причина ещё раз посетить виллу "Голубая джакаранда" и побеседовать с самим доктором Салинасом на предмет его медицинского разрешения.
   -  Ты же говорил, что оно у него есть?
   - Я помню, что говорил, - пожал плечами Рамирес. – Но всё ли должен помнить полицейский инспектор?
   Антонио понял его мысль.
   - Доктор Салинас может обидеться и указать на то, что ты мог бы выяснить это по полицейским каналам.
   - Может, - согласился инспектор. – Но ты, Антонио, забываешь, при каких обстоятельствах мы решили заняться чем-то вроде расследования. 
   - Я помню, - возразил Антонио.
   - Тогда ты должен понимать, что за нами, официально, ничего не стоит. А потому, мы должны использовать любую возможность для достижения намеченной цели, стремясь избежать всякой огласки. Так как, даже мини-мальная огласка для нас нежелательна. Доктор Салинас ведь вхож в высшее общество, к которому полицейский инспектор Пабло Рамирес не принадле-жит. А высокопоставленный чиновник весьма солидной компании – Антонио Рока, хотя и вхож в этот круг, но держится от него на весьма значительном расстоянии. И нам, при необходимости, легко можно поставить такие барьеры, которые мы преодолеть не сможем. А потому, мы должны действовать осторожно и узнавать всё, как бы, случайно, при выполнении иных, весьма безобидных, на первый взгляд, операций и проверок.
Какое-то время они молча поглощали еду, не глядя друг на друга.
   - Пабло, - первым прервал молчание Антонио. – Ты говорил, что имеешь хорошие новости, и требовал за это бокал красного вина.
   Инспектор рассмеялся.   
   - А ты хорошо запоминаешь чужие обещания.
   - Стараюсь, - поддержал его тон Антонио.
   -Да. Ты прав. То, что я сообщил, не тянет на бокал вина. Но запомни, Антонио, полицейский инспектор зря не бросает слов на ветер.
   - Надеюсь.
   - Я совершил инспекционный обход виллы, - сообщил Рамирес. – И хотя со мной были доктор Изабелла Онгания и этот рыжебородый Мигель, я всё же, кое-что увидел.
   Антонио насторожился. Он знал, что инспектор человек серьёзный и за этим его "кое-что" непременно скрывается что-то весьма важное.
   - Вила не представляет интереса, - продолжил Рамирес. – Там всё стан-дартное: столовая, лаборатория, кухня, библиотека, несколько кабинетов, от-дельные комнаты – то ли номера, то ли палаты – и всё. Парк тоже, практически, такой же, как и многие в округе. Охрана, правда, приличная, но какая-то, я бы сказал, разболтанная. Чувствуется, что жёсткого руководства там нет. Этим, кстати, я и объясняю то, что тебе удалось так легко выбраться с территории вилы, отделавшись лишь ушибами да царапинами. 
   Инспектор налил себе ещё вина из высокой бутылки, сделал несколько глотков и продолжил:
   - Из всего, что представляет интерес – это, несомненно, его обитатели. Они чётко делятся на две, практически одинаковые группы. Одна из этих групп – пожилые, в большинстве своём даже преклонного возраста, люди. А вот другая – всё сплошь молодые. На мой взгляд, каждому из них около два-дцати лет, и не более.
   - Это необычно? – спросил Антонио.
   - Весьма, - подтвердил Рамирес. – Отсутствие лиц промежуточного возраста, между пожилыми и юными, да ещё и на специальном лечении, по меньшей мере, выглядит странно. Я, конечно, не врач и мои познания в ме-дицине весьма поверхностны. Но курс лечения, который подходит только либо молодым, либо старым – это нонсенс. Не так ли? 
   - Я не знаю, - пожал плечами Антонио.
   - И я не совсем уверен в этом. Но никогда такого не встречал. Как и не встречал такой редкой болезни, которая поражала бы только молодых и пожилых.
   - А может это родственники, призванные помочь друг другу в тяжёлый период жизни? Или специальный реабилитационный курс?
   Инспектор криво усмехнулся.
   - Никогда не встречал родственников, которые так тщательно избегают друг друга. Я провел на вилле более часа и не видел ни одного из них, который хотя бы словом обмолвился со своим соседом. При этом так вели себя и молодые и старые. И что это за реабилитационный курс, который исключает общение с себе подобным? 
   - Я не знаю, - искренне сказал Антонио.
   - Я тоже. Но это ещё не всё.
   - Есть ещё какая-то странность?
   Прежде чем ответить, инспектор сделал длинную паузу. Он доел свой бифштекс, запил его хорошей порцией вина и сказал:
   - Я видел эту Лючию де Аливеира.
   - Значит, она на вилле? - тут же оживился Антонио.
   - Антонио, - заговорил Рамирес, понизив голос. – Я видел её. И мне показалось, что она узнала меня.
   Антонио ощутил, как у него начали деревенеть мышцы лица. Он с трудом разжал рот и непослушными губами спросил:
   - Вы встречались раньше?
   - Нет, - помотал головой инспектор. – До этого, я её никогда не встречал. И, тем не менее, мне показалось, но показалось очень уж явственно, что она меня узнала.
   - Ты мог видеть её во время беспорядков тут же в "Чёрной жемчужине", напомнил Антонио, после длинной паузы. - К тому же она…
   - Нет, - покачал головой инспектор. – Её сходство с Глэдис тут ни при чём. Я не запомнил её, даже если и видел.
   - Но могла запомнить она. А теперь, увидев полицейского…
   - Антонио, она не испугалась, - перебил инспектор. – Она просто узнала меня. Узнала так, как узнают старых знакомых. Но это длилось лишь очень короткий миг. А потому я говорю, что мне только показалось, что она узнала меня.
   - Что ты хочешь этим сказать? – холодея, спросил Антонио.
   - Ничего, - ответил Рамирес. – Из твоих слов, я знал, что она очень похожа на Глэдис. И, тем не менее, был весьма удивлён столь поразительному сходству. Она вылитая Глэдис, но очень молода. Даже очень молода.
   Он сделал нажим на слове "очень", и выразительно посмотрел Антонио в глаза.
   Минут десять они сидели молча и маленькими глотками пили вино. Наконец, инспектор, покряхтев, попросил:
   - Расскажи-ка мне всё о своей вчерашней встрече с Лючией.
   Антонио, без колебаний, повиновался и, делая частые паузы, так, словно припоминал детали, рассказал всё, без утайки.
   Инспектор слушал не перебивая. И когда Антонио закончил, он медленно произнёс:
   - Я говорил тебе раньше, и повторю сейчас – может всё это не стоит и выеденного яйца. Но сейчас мне кажется, что вилла "Голубая джакаранда" скрывает какую-то тайну. И мне очень хочется разгадать её.
   - Мне тоже, - поддержал его Антонио.
   - Тем лучше, - тут же повеселел Рамирес. – Значит, нам ничего не остаётся, как докопаться до этой тайны. И мы докопаемся. Не так ли?
   В ответ Антонио лишь улыбнулся, не зная как воспринимать слова инспектора.
   - Так мои новости заслуживают бокал хорошего вина? – спросил инспектор, давая понять, что разговор на этом можно завершить.
   - Несомненно, - подтвердил Антонио.
   - Тогда угощай, - потребовал инспектор, указав взглядом, на пустую бутылку.
   Антонио подозвал официанта и заказал ещё вина.

                9

   Засидевшись в "Чёрной жемчужине", Антонио расстался с инспектором, будучи навеселе. Зная, что остаток дня ему, возможно, придётся провести в одиночестве, он никак не хотел отпускать его и использовал малейшую зацепку в разговоре, чтобы задержать Рамиреса ещё хотя бы на минуту. Ин-спектор обладал завидной терпеливостью и долго позволял Антонио отнимать у него время. Но, всё же, наступил, наконец, и тот момент, когда он, сославшись на бессонную ночь и хлопотное утро, решительно заявил, что ему нужно идти. Антонио проводил его до такси, дождался пока инспектор, кивнув ему на прощанье головой, сел в машину и, после того как она скрылась за поворотом, вернулся обратно в "Чёрную жемчужину".
   Две чашки крепкого кофе, выпитые подряд, взбодрили его. Антонио попросил принести газету и стал, чисто механически читать её, практически не вникая в смысл написанного. Но это занятие скоро надоело ему. Он отложил газету и задумался. Слова инспектора дали пищу для размышления и, по го-рячим следам, он хотел наметить план своих дальнейших действий. Но из этого ничего не получалось. Всё что он задумывал, через минуту казалось по детски наивным и несбыточным. В конце концов, Антонио пришёл к выводу, что и вчерашний вечер, и сегодняшний день сложились для него неудачно. И устав от столь невесёлых мыслей, он решил вернуться домой, и дождаться возвращения Дианы.
   Ему не повезло и на этот раз – Диана вернулась только утром. В это время Антонио собирался на службу и брился. Он заторопился на требова-тельную трель звонка в прихожей и широким жестом открыл дверь настежь. Сияя улыбкой, Диана ворвалась в квартиру, на ходу чмокнула Антонио в на-половину выбритую щёку и затараторила:
   - Слава богу, ты ещё дома. И мне не придётся искать тебя по всему городу. Я ведь не знаю, точно, где ты работаешь. А обращение к полиции противоречит моим принципам, будь это хоть инспектор Рамирес, или даже сам комиссар.
   Возвращение Дианы обрадовало Антонио. Всё сумрачные мысли, что толпой роились в его голове, ещё со вчерашнего дня, мгновенно улетучи-лись. Безотчётно улыбаясь, он вернулся в ванную и продолжил прерванное занятие. Слушая Диану, Антонио закончил бритьё и вернулся в гостиную.
   Вольно расположилась на диване, Диана сияющими глазами смотрела на него. И этот открытый, манящий взгляд обезоружил его окончательно.
   - Куда ты исчезла? – мягко спросил он голосом, в котором слышались нотки сожаления.
   - Я навестила своих родственников, - сообщил Диана без малейшей заминки.
И Антонио понял, что эту фразу она заготовила заранее.
   - Ты ездила в горы? – спросил он, высоко подняв брови.
   - В предгорье, - уточнила она. – Это не так далеко. Всего четыре часа по хорошей дороге.
   Антонио украдкой взглянул на часы и понял, что если не поторопиться, то рискует опоздать на службу – впервые за последние несколько лет.
   - И как поездка? Удалась? – спросил он, завязывая галстук.
   - Я на сутки вернулась в своё прошлое, - сообщила Диана. – И ничуть не жалею об этом.
  - Но ты оставила меня одного, - не удержался и упрекнул её Антонио.
   - Почему же одного? – пожала плечами Диана. - А Лючия? Разве она не составила тебе компанию.
   Лёгкий укол и упоминание имени Лючии вызвало болезненную гримасу на лице у Антонио.
   - Ты же знаешь, что это не так, - с упрёком начал он. – Лючия меня интересует совершенно в ином плане.   
   Диана догадалась, что переигрывает, и виновато улыбнулась.
   - Прости, я сказала  не подумав. К тому же, я её недавно видела.
   - Видела?! – переспросил Антонио и замер в ожидании ответа.
   - Да, - подтвердила Диана. – В компании молодых людей. Одного из них я узнала. Он был в тот вечер в "Чёрной жемчужине", когда там произошла драка, и у виллы….
   - Ты имеешь в виду рыжебородого? – прервал её Антонио.
   - Да. У него рыжая борода, - ответила Диана словами инспектора Рамиреса.
   - Где ты их видела? – спросил Антонио, в упор, глядя на Диану.
   - На вилле "Голубая джакаранда", - последовал невозмутимый ответ.
   Минуту Антонио не знал что сказать. Он сел рядом с Дианой и, опустив голову, попросил:
   - Диана, говори ясней. Я не хочу домысливать и вытягивать из тебя каждое слово.
   - Я и говорю, - изображая лёгкую обиду, начала Диана. – Сутки я была у родственников и хотела вернуться сегодня с первыми лучами солнца. Но, не знаю почему, на обратном пути, я завернула в район старых вилл. И, представляешь, на первом же перекрёстке мне повстречались две машины. В пе-редней из них за рулём сидел рыжебородый, а рядом с ним – Лючия. Я развернулась и поехала следом за ними. Правда, там узкие улочки. И, при развороте, я потеряла много времени. Они же ехали быстро и вскоре, свернув на одном из перекрёстков, пропали из виду. Пришлось машину вести с риском. Но я, всё же, настигла их и видела как обе машины, не сбавляя скорости, скрылись за воротами виллы "Голубая джакаранда". Я остановилась за поворотом и долго ждала, надеясь на дальнейшее развитие событий. Но всё было тщетно. Где-то через час, на виллу прибыла машина с продуктами. Но она вскоре уехала и в ней, кроме шофёра, никого не было. Потом, ещё через час, прикатил дорогой "Форд" с водителем и одним пассажиром – и всё. Время поджимало, и я заторопилась, чтобы застать тебя дома.
   Диана закончила говорить и, в очередной раз, одарила Антонио своей обворожительной улыбкой.
   - Тебе не следовало этого делать, - глухо сказал Антонио.
   - Почему? - искренне удивилась Диана
   - Мы не знаем этих людей. И ты, возможно, подвергала себя неоправ-данному риску.
   В ответ она снова улыбнулась.
   Антонио взглянул на часы и заторопился.
   - Мне нужно идти…
   - Машина у подъезда, - сообщила Диана и, порывшись в сумочке, достала ключи. – Вот – возьми.
   Машина была, как нельзя, кстати, и Антонио обрадовался, что не нужно будет, сломя голову, бежать к ближайшей остановке в надеже поймать такси.
   - Ты останешься тут? – спросил он, забирая ключи.
   - Если ты не возражаешь…
   - Ты только не уходи преждевременно и дождись меня.
   - Дождусь, - пообещала Диана. – Я две ночи почти не спала, а потому сейчас приму душ и заберусь в постель до самого вечера. 
   - Хорошо, - одобрил Антонио её план.
   Он засунул ключи от машины в карман и заторопился к выходу.

                *         *         *

   Следующих несколько дней прошли для Антонио почти незаметно. По делам компании появилось много работы, и он окунулся в неё с головой. Постоянная занятость днём и присутствие Дианы в свободное время сказыва-лось благотворно. Антонио заметно успокоился и, в какой-то мере, избавился от грустных мыслей. Конечно, мысли о Глэдис и, в какой-то мере, о Лючии не ушли полностью. Они лишь погрузились в глубину сознания, чтобы, при первой же потребности, всплыть и завладеть разумом Антонио в полную си-лу. Но он был рад даже такому перерыву и старался продлить благодатный для себя период, чтобы заняться делами компании и оказать максимум вни-мания Диане.
   В четверг, во второй половине дня, прямо в офис компании "Кондор", явился инспектор Рамирес. Он терпеливо дождался, когда Антонио освобо-дился, вошёл к нему в кабинет и, плотно прикрыв за собой двери, сел на сво-бодный стул, рядом со столом. Инспектор держался строго и выглядел хму-рым. И даже короткого, беглого взгляда хватило Антонио, чтобы понять – вести у него недобрые.
   - Здравствуй, Антонио, - поздоровался инспектор.
   - Здравствуй, - насторожено ответил Антонио.
   - Знаешь, я хотел подождать до вечера. Но потом выяснилось, что ждать не следует, и лучше действовать безотлагательно.
   - Пабло, я не понимаю… - поднял брови Антонио.
   Инспектор испытующе посмотрел на него и, после длительной паузы, сообщил:
  - Доктор Рикардо Салинас, исчез вместе со своими пациентами.   
   - Как это исчез? – изумился Антонио.
   - Вот так. Выставил виллу на продажу и покинул город. Кстати, тебе не нужна вилла? Он просит за неё всего лишь половину стоимости. Я справлялся.
   Услышав это, Антонио растерялся. Он не знал, как воспринимать данное известие. На ум ничего не приходило, и он попросил:
   - Пабло, говори по порядку.
   - По порядку? – переспросил инспектор. – Что ж – изволь.
   Он откинулся на спинку стула, вытянул ноги  и заговорил ровным, лишённым всяких эмоций, голосом:
   - Сегодня утром я навестил виллу "Голубая джакаранда". Как ты пом-нишь, повод для этого у меня был. Я хотел проверить, имеет ли доктор Салинас право на медицинскую практику, а, за одно, и поближе познакомиться с ним. Но из этого ничего не вышло. Меня встретила охрана и не пропустила на виллу, сославшись на приказ владельца. Это меня насторожило, и я вызвал подкрепление. Когда прибыл отряд полиции, охрана уступила, но нас ждало разочарование. На вилле никого не было. Не было ни доктора Салинаса, ни его обворожительной помощницы, ни пациентов, ни обслуживающего персонала. Пока мы, шаг за шагом, обследовали вначале саму виллу, а потом и весь парк, прибыл начальник охраны – этот рыжебородый Мигель – а с ним вместе и адвокат. От них я и узнал, что доктор Салинас покинул город, поручив Мигелю и своему адвокату продать виллу за половину её стоимости. Куда делась доктор Изабелла Онгания - никто не знает. Охранники говорят, что она получила расчёт и уехала. Прислугу тоже уволили.
   - Ты говорил, что-то на счёт пациентов, - напомнил, немного пришедший в себя, Антонио.
Инспектор криво усмехнулся.
   - Пациенты разъехались.
   - Все?!
   - В том то и дело.
   - Это реально?
   - Я не могу ничего проверить, так как они нигде не зарегистрированы. Да и их имена мне неизвестны.
   - Ты сделал попытку что-то проверить?
   - А как же, - протянул Рамирес. – Я ведь полицейский. А вся эта история показалась мне уж чересчур подозрительной. Я потратил полдня, чтобы узнать всё, что можно.
   - И каковы результаты?
   Инспектор переменил позу и продолжил тем же хмурым голосом:
   - Мне удалось выяснить, что доктор Салинас имел разрешение на медицинскую практику, но никого не лечил. По крайней мере, официально не зарегистрировано ни одного случая, чтобы кто-то у него лечился. Но этот так мелочи. Интересно другое: у него были солидные счета во многих банках страны, и все они сегодня ликвидированы. Деньги переведены в азиатские банки на разные имена. И среди этих имён есть имя доктора Изабеллы Онгания.
   - Это оплата её услуг? – тут же спросил Антонио.
   - Хотел бы я, чтобы кто-нибудь оплатил мои услуги таким образом? – протянул Рамирес. – Там стоит число со многими нулями.
   - Тогда что это?
   - Не знаю, - пожал плечами инспектор. – Суммы на других счетах практически такие же.
   - Видать, этот Салинас очень богатый человек, - заметил Антонио.
   - Это ещё не всё, - сказал Рамирес, пропустив замечание Антонио. Он с усилием потёр подбородок и продолжил. – Пограничная служба зарегистри-ровала, что все лица, на имя которых сделаны столь солидные переводы де-нег, сегодня ночью покинули страну. 
   - Предполагаешь, что это и есть пациенты доктора Салинаса? - высказал догадку Антонио.
   - Не исключаю, - оживился инспектор. – Кстати, среди покинувших, за последние сутки, страну значится и имя Лючии де Аливеира.
   - Лючии?! – невольно вскрикнул Антонио.
   - Да. Лючии де Аливеира. Так значится в официальном ответе на мой запрос в пограничную службу. Но перевода денег на её имя не было.
   - Может, она не была пациентом доктора Салинаса.
   - Не знаю, может, и нет. Во всяком случае, она отправилась в Австралию. В то время как остальные в те страны, куда ушли и деньги.
   - А доктор Салинас? Он куда направился?
   - Неизвестно. Во всяком случае, человек с именем Рикардо Салинас не пересекал границу нашей страны.
   - Он остался?
   - Я сделал соответствующий запрос, - сообщил Рамирес. – И если это так, то через два три дня я с ним побеседую.
   В голове у Антонио всё смешалось. Деньги, переводы, азиатские страны, Австралия, доктор Салинас и, наконец, Лючия – всё это никак не вязалось в одну нить. Он плохо понимал, к чему клонит инспектор, и осознавал лишь то, что он, как полицейский, хочет разгадать тайну виллы "Голубая джакаранда". И что частичка этой тайны – Лючия.
Невидящим взглядом рассматривая стопку бумаг на столе, Антонио ждал, что скажет инспектор. Он всецело положился на него, на его опыт и умение полицейского. Но то, что он предложил, повергло его в шок.
   - Ты должен немедленно ехать в Австралию, - сказал Рамирес, в упор, глядя на Антонио.
   - Куда?! – переспросил тот.
   - В Австралию, - повторил инспектор.
   - Что я там буду делать?
   - Пока там нет доктора Салинаса, а я на это надеюсь, найдёшь Лючию и вытянешь из неё всё, что она знает.
   Глаза Антонио округлились. Но прежде чем с его уст сорвались протес-тующие слова, Рамирес пояснил:
   - Я не могу действовать официально, так как прямого нарушения закона тут никакой судья не увидит. А ты имеешь к ней доступ. К тому же, мне нуж-но несколько дней, чтобы кое-что прояснить для себя тут на месте. А в дальнейшем, если понадобиться, я прилечу в Австралию следом за тобой.
   - Но что я должен буду узнать?
   - Я этого не знаю. Тебе придётся действовать по обстановке.
   Антонио нервно засмеялся.
   - Думаю, что нам, сейчас, не до смеха, - назидательно осадил его инспектор.
   - Прости, - извинился Антонио. – Просто, твоё предложение действует на меня странным образом.
   - Это пройдёт, - уверенно заявил Инспектор. – Ты успокоишься, подумаешь и поймёшь, что другого выхода нет. А сейчас оформляй отпуск, бери с собой Диану и первым же самолётом вылетай в Сидней. Лючия отправилась через океан на теплоходе "Глория". Так что, пока она доберётся до Австралии, ты успеешь основательно подготовиться. 
   - К чему? - последовал незамедлительный вопрос Антонио, едва инспек-тор сделал паузу.
   - Я же сказал, что не знаю, - ответил Рамирес. – В Сиднее у меня есть знакомый полицейский. Он тебе поможет на первых порах, а дальше всё будет зависеть от тебя самого.
   Нарисованный инспектором план, полный неясностей и смутных предположений вызывал у Антонио внутренний протест. Он не хотел, вот так сходу, без раздумий, ехать не весть знаешь куда, и делать не весть знаешь что. Но смутный образ Глэдис, на короткое мгновение всплывший в созна-нии, срезу же решил всё. Он почувствовал, что Рамирес прав – ехать надо. И не важно – это Австралия, или какой другой материк. Каким-то образом, это было связано с Глэдис, и он должен сделать всё, чтобы в будущем не мучиться неизвестностью и корить себя за пассивность.
   - Как я найду твоего друга? – изменившимся голосом спросил Антонио.
  Инспектор взглянул ему в лицо, и складки на его челе разошлись. Похоже, он не надеялся так легко уговорить Антонио делать то, что, даже на его взгляд профессионального полицейского, выглядело, по меньшей мере, странно.
   - Полицейского в любом городе отыскать не составляет большого труда, - внушительно сказал он. – А офицер полиции Гарри Батчер будет встречать тебя в аэропорту. 
   Рамирес поднялся на ноги.
   - Ты уходишь? – удивился Антонио.
   - Я провожу тебя до самолёта, - пообещал инспектор. – У нас будет достаточно времени, чтобы наметить твои первые шаги по прилёте в Сидней. А сейчас мне нужно, до твоего отлёта, ещё кое-что сделать.
   - Может что-то измениться? – с затаенной надеждой спросил Антонио.
  - Нет, - решительно помотал головой инспектор. – Если мы хотим узнать загадку доктора Салинаса и этой Лючии, то наш план не должен измениться. 
   - Ты говорил, что тут может и не быть никакой загадки, - напомнил Антонио.
   - Говорил, - согласился инспектор. – У меня и сейчас такое чувство, что мы хотим узнать какую-то чисто прозаическую истину.
   Рамирес тряхнул своей большой головой, для чего-то потрогал нос и заключил:
   - Но даже если это и так, мы постараемся узнать всё и вся. Не так ли?
   В знак согласия, Антонио кивнул головой.
   Когда инспектор ушёл, он по телефону заказал два билета на самолёт до Сиднея. Самолёт вылетал только поздно вечером, и у него оказалось ещё достаточно времени, чтобы наскоро завершить текущие дела и подать про-шение об отпуске. С отпуском, правда, вышла небольшая заминка. Антонио написал прошение, оставил его секретарше, наказав, ещё сегодня, отправить его в управление компании, а сам позвонил менеджеру по кадрам и сообщил о своем намерении. Минут через десять ему позвонил управляющий компа-нии и потребовал разъяснений.
   - У меня серьёзные семейные неурядицы, - не моргнув глазом, соврал Антонио и почувствовал себя неловко.
   - Неурядицы неурядицами, - загудел старческий голос управляющего. – Но сейчас дел невпроворот. И я не могу отпустить вас на целый отпуск. Половину – и не больше.
   - Но мне нужно… - запротестовал, было, Антонио.
   Но на другом конце положили трубку.
   – Ну что ж, половина, так половина, - произнёс Антонио вслух и улыбнулся.

                *         *        *

   Не в пример Антонио, Диана радовалась поездке как ребёнок. Она вертелась в спальне перед зеркалом и, через открытую дверь, без умолку, болтала, вываливая наружу весь свой запас знаний об Австралии, чем только потешала Антонио.
   - Как одеться? Будут ли официальные приёмы? Сколько платьев взять с собой? – засыпала она его вопросами, когда первая волна радости прошла.
   - Когда ты в выходной уезжала то, что брала с собой? – спросил Антонио, насытившись нетерпением Дианы.
   - Сравнил, - протянула она. – Мою деревушку и целую Австралию. 
   - И, тем не менее, - серьёзно сказал Антонио. – Прихвати то же самое. Я думаю, на первых порах, этого будет достаточно. Ну, а если что-то понадо-биться – мы купим прямо в Сиднее. 
   - Зачем же тратить деньги, - запротестовала Диана. – У меня есть несколько вполне приличных платьев.
   - Дело не в том, есть ли у тебя платья, - мягко сказал Антонио.
   - А в чём же?
   - А в том, что мы через час должны быть в аэропорту.
   - Как через час? – вскинула брови Диана.
   - Дело не терпит отлагательства, - стараясь быть убедительным, сказал Антонио. – И нас, к тому же там будет ждать инспектор Рамирес.
   Диана на долго умолкла. Потом она пришла в гостиную, и остановилась напротив Антонио. Он полулежал на диване с закрытыми глазами, далеко запрокинув голову.
   - Это всё связано с ней? – тихо спросила Диана.
   Антонио открыл глаза. В бездонном взгляде Диана застыли печаль и немой укор. От неожиданности, Антонио на секунду растерялся. Он не знал, как можно объяснить ей что-то, если ему самому не всё ясно в этой истории. Как объяснить ей построенную лишь на неясных догадках и смутных предчувствиях связь между Лючией и Глэдис.
   - Это больше связано со мной, - ответил он после длинной паузы. – С моим прошлым.
   Ответ удовлетворил Диану. Она вернулась в спальню и уже оттуда крикнула:
   - И какую роль в твоём прошлом играет полиция?
   - Инспектор Рамирес – мой друг, - напомнил А. – И, как друг, он помогает мне. Кстати, это он хотел, чтобы ты поехала со мной.
   - Тогда понятно, почему он будет нас провожать, - заключила Диана.
   - Но ты вольна и остаться… - начал было Антонио, но Диана его перебила:
   - Ну что ты, Антонио. Я никогда не была в Австралии, и с удовольствием поеду. Надеюсь, у нас будет хоть сколько-нибудь времени, чтобы полюбоваться её красотами.
   Она вернулась в гостиную и села рядом с Антонием. Затем, накрыв его руку своей узкой, тёплой ладонью, она, без всякой связи, продолжила:
   - Ну, если у нас нет времени, то, из одежды, придётся обойтись только дорожным набором.
   Столь простой переход Дианы от сложного к обыденному вызвал у Ан-тонио невольную улыбку.
   - Мне это не грозит, - сказал Антонио. – А что до тебя, то, если ты не возражаешь, мы обновим твой гардероб в Сиднее.
   - В дорогом магазине?
   - В самом дорогом.
   - Тогда я совсем ничего не буду брать, - улыбаясь, сообщила Диана.
   Она прильнула к Антонио. И, прежде чем он успел что-либо осознать, запечатлела на его губах страстный поцелуй.

                *         *         *

   Инспектор ждал их в кафе на втором этаже. Он сидел за дальним столи-ком и медленно тянул сок из высокого узкого бокала. Перед ним на столе лежало несколько листов бумаги, на которые он, то и дело, косил взглядом.
   - Странно, вы точны как часы, - протянул инспектор, когда Диана и Ан-тонио подошли к его столику.
   Он жестом пригласил их занять свободные места и продолжил:
   - Когда я назначаю встречу женщине, то знаю, что у меня всегда будет, как минимум, свободных четверть часа, когда бы я ни пришёл.   
   - Но я же не одна, - приняла на свой счёт замечание Диана.
  - Это тем более удивительно. Женщины опаздывают всегда, даже если начнут собираться загодя. И мужчина тут ничего не может поделать. Большинство женщин даже на мягкий призыв с их стороны поторопиться дейст-вуют наоборот. Так что пары, к условленному сроку, опаздывают гораздо чаще.
   - Я стараюсь не опаздывать, - заявила Диана.
   - А никто не старается опоздать, - с улыбкой протянул инспектор. – Всё получается само собой.
   - Давно ты пришёл к таким выводам? – встрял в разговор Антонио.
   - После первого же года работы в полиции. Тогда я старался охватить всё, что можно, и даже больше. А для этого загодя расписывал свой рабочий день по минутам. Но намеченный план каждый раз рушился сразу после первой же намеченной встречи с женщиной. И, тем более, он рушился, если намечалась встреча с любовниками или семейной парой.
   Все дружно рассмеялись.
   - Ну, это так, замечание, - посерьёзнел инспектор. – А теперь о деле. Вы готовы?
Диана и Антонио переглянулись.
   - Готовы, - за двоих ответил Антонио.
   - Хорошо, - одобрил инспектор. – Теперь слушайте меня внимательно. В аэропорту Сиднея вас будет ждать офицер полиции Сиднея по имени Гарри Батчер. Он не знает конечной цели вашей поездки. Да ему это и не нужно. Всё, что я попросил его сделать, это встретить вас, разместить в удобном отеле и помочь выйти на Лючию, едва она ступит на землю Австралии. Разумеется, если в дальнейшем вам понадобиться помощь местных властей, вы можете смело опереться на него.
   - Мы посвятим его в детали? – спросил Антонио.
   - На ваше усмотрение, - ответил инспектор. – Одно могу сказать – Батчер хороший полицейский и порядочный человек. Так что, если его заинтересует стоящая перед нами проблема, и вы посвятите его в детали, то он сможет и сам всё выяснить. Но, ручаюсь, он не будет действовать вопреки вашим желаниям.
   К столику подошёл официант и поинтересовался:
   - Не желают ли господа сделать заказ?
   В ответ Диана пожала плечами, и Антонио ответил:
   - У нас скоро самолёт…
   Официант сделал изящный полупоклон и удалился.
   - Теперь, ещё вот что, - тут же продолжил Рамирес. – Я опросил нескольких человек, работавших на вилле "Джакаранда", и выяснилось, что ты, Антонио, был прав. Обслуживающему персоналу было запрещено общаться с пациентами. Равно как и пациентам между собой. Причём вменялось в обя-занность каждому из них немедленно доложить о нарушениях доктору Салинасу, рыжебородому Мигелю или Изабелле Онгания. Исключение составля-ли лишь охранники, да и то с известной долей ограничения.
   Многого не понимая, Диана бросала заинтересованный взгляд то на Антонио, то на инспектора. Но никто из них не посчитал нужным посвящать её в детали.
   - Они объяснили, с чем это было связано? – спросил Антонио инспектора.
  - Нет. Может это методика доктора Салинаса. Или ещё что-то… Во всяком случае, при приёме на работу, ставилось условие, при котором всякие общения с пациентами запрещались. В случае его нарушения – следовало немедленное увольнение.
   - Весьма жёсткое условие, - заметил Антонио.
   - Доктор Салинас хорошо платил, и условие соблюдалось.
   Объявили посадку на самолёт в Сидней. И Антонио, вместе с Дианой, заторопились.
   - Антонио, - обратился инспектор, когда они пристроились в конце небольшой очереди к столу регистрации пассажиров. – Помни, что мы, толком, ничего не знаем ни о докторе Салинасе, ни о том, чем он занимался. А потому, соблюдай предельную осторожность.
   - Я постараюсь, - пообещал Антонио беспечным тоном.
   - Если что-то не так – тут же обращайся к Гарри Батчеру,- продолжил инспектор, подавив гримасу недовольства.
   - Хорошо, хорошо.
   Из-за барьера Антонио помахал инспектору рукой и, подхватив под руку Диану, скрылся за поворотом коридора. Инспектор Рамирес ответил ему коротким кивком головы. Высоко подняв голову, он ещё с минуту стоял на месте, а потом, сорвавшись с места, заспешил к выходу, где его ждала полицейская машина.

                10

   Самолёт прибыл на исходе ночи. И ещё находясь в салоне, Антонио оп-ределил, что погода не радует. Сидней встречал дождём и ветром. Тёмные облака неслись по небу, причудливо клубясь, и периодически извергали на землю потоки воды. Огни аэропорта, хоть и выглядели размытыми, всё же ясно обозначали как очертания построек, так и посадочные полосы.
   - Вот так погодка, - сонным голосом протянула Диана.
   Последнюю треть пути, она спала. Теперь же, взглянув в иллюминатор, Диана невольно отпрянула назад и прижалась к Антонио, пытаясь таким об-разом отстраниться от бушевавшей за стеклом стихии.
   - Это не надолго, - уверенно заявил Антонио. – В это время в Сиднее дожди редкость. 
   - Ты тут бывал прежде? – спросила Диана.
   - Приходилось, - ответил Антонио. – У нашей компании были дела в Сиднее. И я приезжал несколько раз улаживать возникшие вопросы.
   Подали автобус и пассажиры, поёживаясь от сырости, заторопились по трапу вниз.
Таможенные формальности заняли несколько минут. И Антонио, вместе с Дианой оказались в просторном зале здания аэровокзала. Антонио оглядел-ся вокруг и наткнулся на сияющее лицо маленького толстого человека, с ши-рокой лысиной  и смеющимися глазами.  Круглолицый, в добротном костю-ме, он скорее был похож на бизнесмена средней руки, чем на полицейского.
   - Гарри Батчер, - отрекомендовался человек, прытко подбежав к Анто-нио вплотную.
   - Очень рады, - вежливо склонил голову Антонио.
   - И я тоже рад вас приветствовать, мистер и миссис Рока. Простите за дождливую погоду, но она пока ещё нам не подвластна.
   Батчер звонко рассмеялся своей шутке и не обратил внимания на то, как Диана и Антонио украдкой переглянулись между собой.
   - Инспектор Рамирес сообщил мне, что вы прилетаете, - затараторил Батчер. - И просил оказать вам полное содействие в ваших делах. Я рад, очень рад, оказать ему эту маленькую услугу. Всё-таки мы были хорошими друзьями в молодости. А это, согласитесь, не мало. Кстати, как его здоровье? Как дела?
   - Хорошо, - успел вставить Антонио.
   Но, похоже, Гарри Батчер и не ожидал ответа. Он продолжил в том же темпе.
   - Пабло описал мне вас, и узнать вас не составило никакого труда. Он делал упор на описании Вас, миссис Рока, и выделял Вашу красоту. Я при-вык доверять его словам, но действительность превзошла все ожидания. Вы, миссис не просто красивая женщина, а очень красивая. Таких редко встретишь даже в Сиднее.   
   - Благодарю Вас, мистер Батчер, - сквозь слабую улыбку, сказала Диана, и второй раз переглянулась с Антонио.
   - Благодарности тут ни к чему, - развёл своими короткими руками Бат-чер. – Это сущая правда. А я привык доверять своим глазам и говорить правду.
   - Женщине приятно слышать такие слова, особенно из уст полицейского – заявила Диана.
   На секунду Батчер замолчал, и Антонио показалось, что поток его слов иссяк. Но он ошибся. Батчер широко улыбнулся и продолжил в той же быстрой манере:
   - Но что же мы стоим. Нас ждёт машина. Она отвезёт вас в отель. Это один из лучших отелей города. И, к тому же, он находится совсем не далеко от полицейского участка, где я прохожу службу.
   Пока они шли к машине, Батчер, без умолку, болтал о красоте Сиднея, о его возможностях и гостеприимстве. И, в какой-то момент, Антонио показа-лось, что Рамирес ошибся – его австралийский друг, как полицейский, вряд ли сможет оказать им хоть какую-то помощь.
   Они сели в машину и Антонио, чтобы прервать поток слов инспектора, спросил:
   - Инспектор, Вы знаете суть нашего дела? 
   Он обратился к Батчеру так же, как и к Рамиресу, полагая, что они нахо-дятся, хоть и в разных странах, но на одном уровне служебной лестницы. 
   По лицу Батчера пробежала лёгкая тень. Он тут же преобразился и заго-ворил спокойно и рассудительно:
   - Я комиссар полиции.
   - Извините… - тут же нашёлся Антонио.
   - Мистер Рока, Вам нужно будет встретить одну молодую особу, что прибывает на пароходе "Глория". За ней ничего не числиться по полицейской линии, но она ключ к некоторой загадке, которая не даёт покоя ни вам, ни инспектору Рамиресу.
   Столь резкая перемена, произошедшая с Гарри Батчером, ошеломила Антонио. Теперь перед ним был не беспричинный балагур, извергающий непрерывный поток слов, и больше смахивающий на циркового клоуна, а стро-гий, уверенный в себе полицейский. 
   - "Глория" прибудет через три дня, - сообщил, тем временем, комиссар. – И мы встретим интересующую вас особу прямо в порту. Как с ней посту-пить - решите вы.
   - То есть? – не понял Антонио.
   - Мы можем задержать её на несколько часов, но не более, - сообщил Батчер.
   - Ни в коем случае, - тут же возразил Антонио. – Никаких задержаний. Максимум, что нужно будет сделать, это проследить за ней и выяснить, где она остановится.
   - Хорошо, - согласился комиссар. – Мы проследим за ней.
   Машина остановилась у парадной двери отеля. К ней тут же кинулся служащий с большим зонтиком в руках.
   - Вам заказан номер, - сообщил Батчер. – А это мои телефоны. Если что-то понадобиться – звоните в любое время суток. 
   С этими словами комиссар протянул Антонио свою визитную карточку.
   - Благодарю – сказал Антонио, засовывая карточку во внутренний кар-ман. – Мы постараемся причинить Вам как можно меньше беспокойства.
   Прячась под зонтиком служащего, Антонио, вместе с Дианой, добежали до двери отеля и оттуда помахали комиссару рукой. Они увидели сквозь стекло, как он улыбнулся им в ответ, и машина плавно тронулась с места.
   Портье вежливо осведомился об имени Антонио и, после минутного изучения книги регистрации сообщил:
   - Ваш номер 432. Заказано на две недели.
   - Благодарю, - кивнул в ответ головой Антонио.
   - Я надеюсь, мистер и миссис Рока, что ваше пребывание в нашем отеле будет приятным.
   - Благодарю, - ещё раз кивнул головой Антонио.
   Портье протянул ключ и, кивнув в сторону подбежавшего молодого че-ловека, сказал:
   - Вас проводят…
   Антонио взял Диану под руку, и они поспешили за своим провожатым в сторону лифта.
   Номер оказался очень уютным. Антонио отметил это просто так – мимоходом. Диана же исследовала всё его уголки, попробовала замок каждой двери, заглянула в холодильник и только после этого заявила:
   - У нас в городе нет такого отеля. 
   - Ещё бы, - улыбнулся Антонио. – Это же Сидней – крупнейший город Австралии, а не наш маленький городишко, каких в стране сотни.
   - Но ты же можешь себе позволить жить в таком городе? – спросила Диана, и Антонио почувствовал в её словах что-то похожее на зависть.
   - Могу - сказал он. – Но не хочу. Большой город угнетает меня.
   - А меня нет. Мне нравится даже шум большого города.
   - Значит ты более урбанизированная, чем я.
   - Урбанизированная? – переспросила Диана и засмеялась.
   Она опустилась в глубокое мягкое кресло и, лукаво посмотрев на Антонио, спросила:
   - Почему комиссар и портье называют нас мистер и миссис Рока?
   - Не знаю, - пожал плечами Антонио. – Скорее всего, это заслуга Рамиреса.
   - Значит, мы будем играть роль супружеской пары?
   - А это уже зависит от нас.
   - Тебе не нравиться твоя роль?
   - Я не думал об этом, - попробовал уклониться от прямого ответа Антонио.
   Диана вскочила на ноги, подбежала к нему, обняла и, глядя в глаза, сказала:
   - Я тоже не думала о такой роли, но она мне нравиться.

                *         *         *

   Тяжесть перелёта сказались на Антонио и Диане, и они проспали до обеда. Антонио проснулся первым. Он осторожно освободил руку, на кото-рой лежала аккуратная головка Дианы, выскользнул из-под одеяла и, стара-ясь не шуметь, на цыпочках, пошёл к окну. Дождь давно прекратился, и над городом вовсю сияло солнце. Приоткрыв тяжёлую занавеску, Антонио впустил в полутёмное помещение гостиничного номера пучок яркого света. От окна к изголовью кровати протянулась светлая полоса. Она достигла лица Дианы и оттенила её тонкие черты. Этого лёгкого прикосновения солнечного лучика вполне хватило, чтобы она проснулась.
   Диана открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого света:
   - Уже день? – сонным голосом спросила она. 
   - Скоро полдень, - отозвался на её голос Антонио.
   Повернувшись на бок, Диана, какое-то время, молча следила за ним, а потом заявила:
   - Я проголодалась.
   - Тогда поднимайся, - посоветовал ей Антонио. – Или ты хочешь, чтобы завтрак был подан прямо в постель?
   Он стоял у окна и любовался панорамой города.
   - А это возможно? – спросила Диана сквозь улыбку.
   - Вполне, - серьёзно ответил Антонио. - Только я предпочёл бы, чтобы мы спустились в ресторан.
   - Мне ещё никогда не подавали завтрак в постель, - мечтательно заявила Диана.
   Антонио повернулся к ней и сказал:
   - Мне - тоже.
   - Но ты же можешь себе это позволить?
   - Могу, - подтвердил Антонио. - Но услуга подобного рода, до сих пор, меня не интересовала.
   Он опустил занавеску и вернулся к кровати. Диана призывно улыбну-лась. Она закинула руки за шею Антонио и с силой привлекла его к себе. Он не сопротивлялся и одарил её поцелуем. 
   - У нас несколько свободных дней? – спросила Диана, заглядывая в гла-за Антонио.
   - По словам комиссара Батчера - целых три, - подтвердил он.
   - Чем мы займёмся?
   - Сидней – большой город и, я думаю, нам скучать не придётся.
   - А я и не хочу скучать.
   - Тогда, нам стоит поторопиться. Половина первого дня уже позади.
   - Но мы ведь не скучали? - сквозь улыбку спросила Диана.
   - Ни капельки, - подтвердил Антонио.
   Прошёл почти час, прежде чем Антонио и Диана спустились вниз и прошли в ресторан.

                11

   День выдался ветреный. И хотя на небе не было ни облачка, в воздухе буквально витало предчувствие скорой перемены погоды.
   Океанский лайнер "Глория" пришвартовался к седьмому причалу в пол-день. И Антонио, вместе с Дианой, прибыли в порт за полчаса до его прибы-тия. Они не смешались с толпой встречающих, а расположились на втором этаже пассажирского зала. Отсюда причал был как на ладони. А внизу, на первом этаже, располагался зал таможенных формальностей. Так что ни один из пассажиров не мог пройти в здание порта незамеченным.
   Место для наблюдения выбрал комиссар Батчер. Накануне вечером он прибыл в отель и ещё раз поинтересовался, какой вид помощи требуется Ан-тонио для выполнения своей миссии.
   - Я хочу, чтобы вы проследили за одной молодой особой и узнали, где она остановится и каково её окружение, - повторил Антонио прежнюю свою просьбу.
   Словно извиняясь за забывчивость, комиссар чуть заметно склонил го-лову, и сообщил: 
   - Я дам вам двоих расторопных агентов, и к вечеру вы будете всё знать.
   - Хорошо, - согласился Антонио.
   - Инспектор Рамирес просил меня оказывать вам всестороннюю помощь, - напомнил Батчер. – Но вы, судя по всему, неплохо справляетесь и сами.
   Антонио воспринял его слова как лёгкий упрёк.
   - Кроме интереса к упомянутой нами молодой особе, у нас нет никаких дел в Сиднее, - заявил он. – И эти три дня были всего лишь днями отдыха – и не более того. Так, что зря беспокоить полицию причин не было.
   На лице комиссара появилась лёгкая улыбка, красноречиво говорившая, что он мало верит словам Антонио.
   Теперь комиссар, вместе со своими агентами, сидел за соседним столи-ком и внимательно рассматривал поток пассажиров с "Глории". Антонио то-же всматривался в каждого пассажира, спускавшегося по трапу. И только Диана, да оба агента полиции, благодушно взирали на происходящее, потя-гивая сок из бокалов.
   Поток пассажиров начал редеть. Но среди тех, кто уже покинул лайнер, Лючии не было. Антонио уже начал волноваться, не проглядел ли он её. Ему не терпелось сойти вниз и встречать там каждого из прибывших, чтобы на-верняка не пропустить Лючию. Его нетерпение достигло наивысшего предела, когда, какое-то время, на трапе никого не было видно. Антонио встал и кончиками пальцев дотронулся до плеча Дианы.
   - Нам пора? – спросила она.
   Антонио не успел ответить. В этот момент на трап ступила Лючия. Она была в лёгком платье и тёмных очках. Держась одной рукой за поручень, Лючия осторожно переступала со ступеньки на ступеньку, а другой прижи-мала к себе дамскую сумочку. Следом за ней несли её чемодан. 
   - Она на трапе, - сказал Антонио, обращаясь к комиссару.
   - Которая, - последовал уточняющий вопрос, так как на трап ступила ещё одна дама в сопровождении высокого седовласого мужчины. 
   - В тёмных очках, - ответил Антонио.
   Батчер кивнул головой и, вместе со своими агентами, заторопился по лестнице вниз.
   Антонио подождал, пока Диана допила свой сок и, только после этого, сказал:
   - Нам пора.
   - Мы уезжаем? – подняла глаза Диана.
   - Нам может не хватить времени. А потому возьмём инициативу на себя.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Сейчас мы поговорим с ней. И если тут что-то не так – события ускорятся.
   - Какие события?
   - Этого я пока не знаю.
   Антонио улыбнулся и протянул Диане руку. Минуту назад его осенила мысль, как поторопить события. И он решил действовать безотлагательно. Вначале, Антонио хотел поделиться своими мыслями с Дианой, но потом передумал.
   Они прошли через весь зал второго этажа и спустились вниз по другой лестнице, что двумя уступами выходила на небольшую площадь с фонтаном по середине.
   - Подождём у входа, - предложил Антонио. – Лючия будет выходить, и мы должны разыграть сцену неожиданной встречи.
   - Попробуем, - согласилась Диана.
   Она догадалась о замысле Антонио. И он был рад этому, так как отпада-ла необходимость что-либо объяснять.
   Ждать пришлось не долго. Лючия вышла бок о бок с моложавым муж-чиной, который нежно поддерживал её под руку. Крепкого телосложения, со смуглой кожей, он имел вытянутое лицо с чуточку выступающими скулами, прямым носом, тонкими губами и строгим взглядом тёмно-карих глаз. Его строгая, зафиксированная причёска не развивалась на ветру и выглядела искусственной. За ними, таща чемодан, шёл дюжий молодчик, всем своим видом смахивавший на телохранителя.
   Увлекая за собой Диану, Антонио пошёл им навстречу. Они были уже в нескольких шагах от Лючии и её спутника, когда она, вскинув голову, увидела Антонио. От неожиданности Лючия остановилась на месте, и Антонио показалось, что она вздрогнула всем телом. 
   - Я его видела, - прошептала Диана.
   Но Антонио не понял, кого она имеет в виду, и не придал этому значения. Его вниманием всецело завладела Лючия. Он видел, как, растерявшись, она начала меняться в лице. Её спутник, на секунду остановившись, попробовал увлечь Лючию дальше. Но она стояла как вкопанная.
   - В чём дело дорогая? Ты что-то забыла? – мягким голосом спросил он.
   Не в силах побороть растерянность, Лючия издала несколько нечленораздельных звуков.
   - Лючия! – приходя ей на помощь, нарочито громко воскликнул Антонио. – Какими судьбами?!
   Её спутник дёрнулся, как от удара электрического тока. Он бросил на Антонио полный ненависти взгляд и резко спросил:
   - Что Вам нужно?!
   Резкость тона задела Антонио. И, платя той же монетой, он ответил:
   - Я не с Вами разговариваю.
   - Но, Вы разговариваете с моей женой.
   - Женой?! – выдохнул Антонио.
   Глаза его округлились, и брови невольно поползли вверх. Новость была до того неожиданно, что Антонио, на какой-то момент, растерялся и не знал, что подумать.
   - Вот именно, - подтвердил мужчина, и его глаза недобро сверкнули.
   - Лючия, это так? - спросил Антонио, упавшим голосом выдавая своё состояние.
   Не в силах выговорить ни слова, она утвердительно кивнула головой. Но этого короткого кивка было вполне достаточно, чтобы Антонио взял себя в руки.
   - Прошу прощения, сеньор, - тут же изменил он тон. – Я знаком с Вашей женой. И столь неожиданная встреча вдали от мест, где мы имели честь видеться…
   - А я с Вашей - нет, - со злостью, прервал его спутник Лючии. – И Вы нас задерживаете.
Откровенная неприязнь задела чувства Антонио. Но присутствие Лючии вынуждало быть сдержанным.
   - Мы, кажется, не вовремя, - заявил он, обращаясь к Диане.
   - Сеньора сильно укачало, - язвительно бросила Диана, приходя на по-мощь Антонио. – И он готов наброситься на кого угодно.
   Она не знала, прибыл ли муж Лючии пароходом вместе с ней или нет. Но её замечание пришлось как не зря, кстати, и невольно подтвердило "случайность" происшедшей встречи.
   - Вас, сеньора, это не касается, - холодно заметил спутник Лючии.
   Антонио видел, что их собеседник полон негодования. Он не вызывал у него симпатии, а последние слова просто задели за живое. И, чтобы побольнее уколоть его, а, за одно, и вступиться за Диану, он обратился непосредственно к Лючии.
   - Мы с Дианой остановились в отеле "Виктория". И если у тебя будет время, ты можешь нас там отыскать.
   Антонио обратился к ней на "ты", сам удивляясь такой своей смелости. Но времени на анализ своего поведения не было. Его слова странным обра-зом повлияли на Лючию. Она изобразила деревянную улыбку на лице, медленно сняла очки и смерила Диану испепеляющим взглядом. Антонио уловил этот взгляд и внутренне похолодел. Взгляд был до того знакомым, что он на минуту потерял дар речи.
   - Отойдите с дороги, - потребовал спутник Лючии. – Мы опаздываем…
   Он грубо потянул Лючию за собой, и Антонио вынужден был сделать шаг в сторону. Лючия прошла мимо, окатив его волной своих духов. По пути, словно не замечая его, она ещё раз бросила пристальный взгляд на Диану. Но и на этот раз в нём не было ни капли доброжелательности.
   - Холодная встреча, - подвела итог Диана, после того как Лючия, вместе со своими спутниками, села в поджидавшую их машину.
   Едва она отъехала от стоянки, за ней сразу же устремилась другая машина, за рулём которой Антонио узнал одного из агентов комиссара Батчера.
   - В "Чёрной жемчужине" она была поласковей, - донеслось до сознания Антонио замечание Дианы.
   - Она не проронила ни единого слова, - размышляя, заметил Антонио, когда обе машины скрылись за поворотом. – Странно. Мы ведь знакомы…
   Он огляделся по сторонам, в надежде увидеть комиссара, но того нигде не было.
   - А его я видела, - снова напомнила Диана.
   - Кого? – спросил Антонио вяло.
   - Мужа твоей знакомой, - хитро улыбаясь, ответила Диана.
   - Давно?
   - На прошлой неделе. Это он приезжал на виллу "Голубая джакаранда" в дорогой машине.
   Антонио встрепенулся. Он круто повернулся всем корпусом к Диане и спросил:
   - Ты не ошиблась?
   - Почему я должна ошибиться? – обижено спросила Диана.
   - Ты говорила, что он был в машине.
   - Ну, и что? Я его хорошо разглядела. Это он – муж этой Лючии.
   Антонио припомнил смутный образ человека в холле виллы "Голубая джакаранда", отдававшего распоряжения рыжебородому Мигелю и согласил-ся, что он имеет много сходств с мужем Лючии.
   - В таком случае, это доктор Салинас, - протянул он.
   - Имени я не знаю…
   "Доктор Рикардо Салинас - муж Лючии, - отстранёно подумал Антонио. – Но ведь она говорила, что в Аргентину приехала совсем недавно и у неё ограниченный круг знакомств. Да и в компании молодых людей, с которыми он видел её в "Чёрной жемчужине" и в кафе на площади его не было. Неужели она делала всё втайне от него, и наша неожиданная встреча привела её в столь явное замешательство? Но как тогда объяснить нацеленный интерес ко мне, телефонные звонки и эти, столь короткие, встречи?"
   Теряясь в догадках, Антонио не слышал, что говорила Диана, в подробностях описывая момент, когда она видела доктора Салинаса у ворот виллы "Голубая джакаранда". 
   - Нам нужно ехать в отель и дожидаться возвращения агентов комиссара Батчера, - заявил Антонио, прервав её на полуслове.
   - Думаешь, они что-то узнают?
   - Надеюсь на это.
   Он взял Диану под руку, и они направились в сторону стоянки такси.

                *         *         *

   Комиссар Батчер отыскал Антонио и Диану в ресторане. Был вечер, и они спустились, чтобы поужинать.
   - Поужинаете с нами, комиссар, - спросил Антонио, когда тот опустился на свободное место.
   - Не откажусь, - улыбаясь, ответил тот. – Тем более что за весь день я так толком и не поел.
   Антонио подозвал официанта и сделал заказ.
   - Странная парочка, - заявил комиссар, после того, когда перед ним поя-вилась тарелка с горячим блюдом и рюмка коньяка, предложенная Антонио.
   - В чём выражается странность? – тут же спросил Антонио, догадавшись о ком идёт речь.
   - Да хотя бы в том, что и миссис, и мистер Сельман, выглядят на много моложе своих паспортных данных.
   Комиссар одним махом опрокинул содержимое рюмки в рот и от удо-вольствия расплылся в улыбке.
   - Вы сказали миссис и мистер Сельман? – спросил Антонио.
   - Да. Именно так я и сказал. А что?
   - Тот, с кем я разговаривал в порту, известен нам под другим именем, - сообщил Антонио, хотя полностью и не был уверен в своих словах.
   - Вот как? – спросил комиссар, на секунду оторвавшись от тарелки.
   - Да. Он известен нам как доктор Рикардо Салинас.
   - Вы уверены, что это было его настоящее имя?
   - Нет.
   - Вот видите. А мои люди держали в руках его паспорт. И там чётко ука-зано, что это мистер Сельман.
   - Паспорт не может быть фальшивым?
   - Исключено, - помотал головой Батчер. – Он выдан здесь, в Сиднее. Я проверил сам.
   Антонио снова налил коньяк в рюмки и предложил комиссару выпить.
   - Они купили виллу в самом престижном районе, - сообщил Батчер, пе-ред тем как опрокинуть в себя новую порцию коньяку.
   - Когда же они успели? – удивился Антонио.
   Комиссар выпил, закусил и только после этого сообщил:
   - Вилла куплена год назад. Но хозяева тут не жили. Более того, их брак зарегистрирован в Италии чуть более полугода назад. Мистер Сельман прибыл в Сидней четыре дня назад. Что до миссис Сельман, то мы сами её встречали.
   - Вилла населена? – спросил Антонио после минутных раздумий.
   - Прислуга, охрана – и всё.
   - И никого больше?
   - А кого вы ждёте?
   - Предположительно, - после долгих раздумий начал Антонио. – На вилле могут появиться люди весьма почтенного возраста.
   - Родственники? Знакомые?
   - Пациенты.
   - Пациенты?
   Батчер оторвался от еды и пристально взглянул на Антонио.
   - Да. У доктора Салинаса или, как Вы утверждаете, Сельмана, там, в Ар-гентине, проходили курс лечения пожилые люди.
   Комиссар скорчил недовольную мину.
   - Это моё упущение, - через секунду признался он. – Я не знал, что он врач. И не только не поинтересовался, есть ли у него разрешение на медицинскую практику, но и не выяснил источника его доходов.
   - Не исключено, что разрешение есть.
   - Я считал, что мистер и миссис Сельман ведут праздный образ жизни, - подумав, заявил инспектор.
   - На чём Вы основывали свои выводы? – спросил Антонио.
   - На величине их банковского счёта.
   - У них уже есть счёт в банке? – поднял брови Антонио.
   - Счёт открыт давно. Но последние три дня он активно пополняется.
   - Откуда у Вас такие сведения, - хитро прищурил глаза Антонио. – Всё-таки – банковская информация…
   - Да, закрыта, - подтвердил комиссар. – Но я пользовался не официальными источниками.
Антонио удовлетворил такой ответ. Он убедился, что инспектор Рамирес не зря так хорошо отзывался о Батчере, называя его "хорошим полицейским". 
   - Деньги приходят из азиатских стран? – высказал догадку-утверждение Антонио. 
   - Да, - подтвердил комиссар.
   - Тогда, вскоре, на вилле должны появиться и новые обитатели.
   - Увидим, - беспечно бросил Батчер.
   - Вы установили наблюдение за виллой? – спросил Антонио.
   - У меня нет для этого оснований. И официально, мне это никто не позволит. Нужна очень веская причина для подобных действий и соответствующее разрешение.
   - Значит, этим займёмся мы сами, - сказал Антонио, после минутного размышления.
   - Если это так важно, то я окажу вам содействие, как частное лицо, - заявил Батчер.
   - Охотно примем Вашу помощь, комиссар, - выразил благодарность Антонио.
   Он посмотрел на скромно сидящую Диану и улыбнулся.
   Комиссар Батчер не стал задерживаться. Он доел свою порцию, выпил крохотную чашечку кофе, поблагодарил Антонио за угощение, извинился перед Дианой и, сославшись на занятость, покинул ресторан.
   - Мы переменим место жительства, - сообщил Антонио, когда они с Дианой остались одни.
   - Почему? - удивилась она. – Разве здесь плохо?
   - Нет, - возразил Антонио. – Здесь, даже очень хорошо. Но мы должны помнить о той цели, ради которой оказались в Австралии.
   Диана долго молчала. А потом заговорила тихо, но отчётливо.
   - Это не моё дело. Но, Антонио, если это не составляет тайны, скажи кто такая эта Лючия? И почему ты, вместе с инспектором Рамиресом, преследуешь её?
   Антонио глубоко вздохнул.
   - Если бы я мог ответить на этот вопрос, то, скорее всего, мы бы сейчас не были в Австралии.
   - Как же так? - не поняла Диана. – Она звонит тебе домой по телефону, ты встречаешься с ней наедине, и заявляешь, что не знаешь кто она такая?
   - Боюсь, что если я скажу тебе всё, что сам думаю по этому поводу, то ты примешь меня за сумасшедшего.
   Диана грустно улыбнулась.
   - Она любит тебя, - сказала она совсем тихо.
   - Кто?  – не понял Антонио.
   - Лючия.
   - Мы виделись с ней всего лишь несколько раз. И эти встречи не были продолжительными, - вяло возразил Антонио.
   - Это не имеет значения. Я видела, как она смотрела на тебя в порту и уверена, что ты для неё не безразличен.
   - Она замужем, - напомнил Антонио.
   - Разве это имеет значение?
   - Для меня – да, - твёрдо заявил Антонио. – К тому же, ты не учитываешь разницу в возрасте.
   - Я не намного старше её…
   Антонио взял Диану за руку и, глядя прямо в глаза, сказал:
   - Лючия – близкая родственница женщины, которая ушла из жизни полгода назад. И её поведение у меня и у инспектора Рамиреса вызывает отнюдь не праздный интерес. 
   - Это связано с наследством?
   Антонио недовольно поморщился.
   - Это связано с самой Лючией – с её личностью.
   - Извини, - сказала Диана после длительной паузы. – Я не должна была ничего спрашивать.
   - Ничего, - ответил Антонио. – Это мне нужно было всё рассказать тебе ещё раньше. Но, увы, я не знал, как это сделать.
   Разговор с Дианой вызвал у Антонио череду грустных мыслей. Он пом-рачнел и, хотя внешне оставался спокойным и приветливым, от внимательно-го взгляда не мог ускользнуть ни потухший взгляд, ни некоторая медлительность в движениях.
   Не в пример предыдущим дням, они рано покинули ресторан и поднялись к себе в номер.

                12

   Когда зазвонил телефон, Антонио только-только уснул. До этого он, в отличие от Дианы, долго ворочался в постели, стараясь найти то удобное по-ложение тела, при котором не будет ощущаться духота летней ночи и сознание, без всяких помех, сможет погрузиться в сон.
   - Антонио, телефон, - сквозь дрёму сказала Диана, и легонько потормошила его за плечо.
Он открыл глаза и долго не мог сообразить, в чём дело.
   - Телефон, - снова повторила Диана.
   Приподнявшись на локтях, Антонио дотянулся к телефону и снял трубку.
   - Слушаю, - сказал он голосом, в котором не было ни капли намёка на сон.
   - Антонио? - послышался голос инспектора Рамиреса.
   - Да. Это я.
   - Ну, здравствуй, - пророкотал голос Рамирес в трубке. – Ты ещё не спишь?
   - Уже нет.
   - Хорошо, - одобрил инспектор. – Я боялся тебя разбудить…
   Антонио невольно улыбнулся. Но он не стал говорить инспектору, что именно это он и сделал.
   - Ты встретил Лючию? – спросил инспектор.
   - Да, встретил, - подтвердил Антонио.
   - И какова была её реакция на твоё, столь неожиданное, появление в Австралии?
   Антонио, вкратце, рассказал  всё, что произошло в порту, а так же сообщил все сведения, полученные от комиссара Батчера.
   Рамирес всё внимательно выслушал и после этого сказал:
   - У меня есть новости. И если ты, Антонио, стоишь, то лучше сядь.
   - Я лежу, - сообщил Антонио.
   - Тем лучше, - одобрил инспектор.
   Он выдержал паузу и сообщил:
   - Я получил официальное разрешение на расследование деятельности доктора Салинаса.
   - Зачем? – удивился Антонио.
   Но инспектор пропустил его вопрос и продолжил:
   - И уже первые шаги, в этом направлении, принесли сногсшибательные результаты.
   - Ты что-то откопал?
   - Откопал. В прямом смысле – откопал, – выпалил Рамирес. - Мы вскры-ли могилу Глэдис, и выяснили, что там похоронена совершенно иная женщина.
   Новость пронзила Антонио до самой глубины сознания. Он резко поднялся в кровати и сел.
   "Пабло отправил меня в Австралию, чтобы я не стал помехой в его расследовании?" -  пронеслось в голове.
   - Ты не ошибся? – выдавил он из себя после длинной паузы.
   - Нет, - подтвердил Рамирес. – Ошибки нет – это не Глэдис.
   - А кто же?
   - Со временем, я надеюсь, мы выясним её личность. 
   Антонио ощутил, как по спине у него побежал холодный пот.
   - Значит… - начал он деревянным голосом.
   - Это значит, что ты глаз не должен спускать с этой Лючии и её недружелюбного мужа.   
   - Каким образом?
   - Я не знаю. Но, надеюсь, что комиссар Батчер окажет тебе существенную помощь.
   Рамирес дал ещё несколько советов, которые Антонио выслушал, но не воспринял. Он был, буквально, оглушён свалившимся известием и потерял всякую способность трезво мыслить. В голове крутились только две мысли: вместо Глэдис похоронен кто-то другой, и Лючия – жена доктора Салинаса. Эти два, взаимоисключающие, факта путали всё, что до этого, подспудно, выстраивалось в мозгу у Антонио в некую логическую цепочку.
   На короткое время он выключился из разговора. И инспектору пришлось дважды повторить, что он, покончив дела на месте, первым же рейсом, прилетит в Сидней.
   - Хорошо, - одобрил Антонио. – Я буду ждать.   
   Они распрощались, и он повесил трубку.
   - Неприятные известия? – тут же спросила Диана.
   Она обняла Антонио за плечи и прижалась к нему всем телом.
   - Трудно сказать, - ответил он, растягивая слова. – Может быть, как раз, наоборот…
   Остаток ночи Антонио провёл в размышлениях. Диана не мешала ему. Положив голову на плечо Антонио и, обхватив свободной рукой его крепкое тело, она беззвучно спала.
   Но размышления не вылились, ни в полное осознание полученных от Рамиреса фактов, ни в план дальнейших действий. Наоборот, перед Антонио появилась ещё одна загадка. Он никак не мог понять, почему Рамирес, приступив к расследованию деятельности доктора Салинаса, откопал могилу Глэдис? Какие факты могли его к этому подтолкнуть? Ему хотелось немедленно сделать ответный звонок инспектору Рамиресу, но глубокая ночь и спящая рядом Диана стояли непреодолимым препятствием на пути его желания.
   К утру Антонио, почему-то, начал, в мельчайших подробностях, вспоминать свои встречи с Лючией. Удивительно, но это не составляло для него трудности. Антонио помнил буквально всё, вплоть до выражения её глаз. Он боялся сам себе признаться, но его начала одолевать некая уверенность в том, что его первое предположение, относительно Лючии, было верным. И хотя мысль, что Лючия – это Глэдис, неясной догадкой, возникала в сознании, Антонио напрочь отрицал её, как нереальную.

                *         *         *

   При содействии комиссара Батчера, Антонио, вместе с Дианой, поселился на вилле, которая располагалась напротив той, где жили Лючия и доктор Салинас. Комиссар Батчер приходился племянником хозяевам виллы. Это была пожилая чета, что доживала остаток своих дней, довольствуясь кусоч-ком ухоженной земли и хорошим домом, которые они приобрели, истратив все свои сбережения. Хозяин виллы – старый моряк, немного грузноватый, с постоянно дымящейся трубкой во рту, отличался немногословностью и строгостью, которая открыто читалась в его выцветших глазах. Его жена – сухонькая живая старушка, наоборот была словоохотлива и доброжелательна. Они словно дополняли друг друга и славились в округе добропорядочной парой, в обществе которой было приятно провести время.
   Батчер представил Антонио и Диану секретными агентами полиции и попросил хозяев не беспокоить их попусту. Это вполне устраивало Антонио, так как он не смог бы долго разыгрывать из себя полицейского. Что до Дианы, то она восприняла переезд на виллу, как вынужденную необходимость, влёкшую за собой потерю многих удобств отеля, к которым она уже успела привыкнуть.
   Вилла была двухэтажной, и они заняли верхние комнаты, выходящие окнами на дорогу.
   - Такое впечатление, как будто мы переехали в деревню, - сказала Диана, поднявшись в свою комнату и на максимальную высоту выдвинув оконную раму.
   - Тебе не нравится? – спросил Антонио.
   - Я достаточно долго жила в деревне, чтобы оценить все её прелести.
   - Но это же не деревня, а один из самых престижных районов Сиднея.
   - Всё равно. Такие же дома, скрытые в тени садов, пустынные улицы и ограниченный круг общения.
   - На счёт последнего – я согласен. Круг знакомств у нас с тобой будет ограничен до минимума. И расширить его мы сможем только за счёт обита-телей виллы, расположенной напротив.
   Пока Диана осваивала отведённые им комнаты, Антонио укрепил на ко-ротком штативе мощную зрительную трубу, предоставленную в его распоряжение полицейским комиссаром, и направил её на виллу напротив. Заглянув в окуляр, он, как на ладони, увидел как само строение, так и часть сада перед ним с глухими высокими воротами и будкой охранника возле них.
   "Хорошая оптика, - подумал Антонио. – Днём незамеченным на виллу никто попасть не сможем. А ночью, будем надеяться, её обитатели не эконо-мят на освещении".
   - Нам придётся непрерывно следить за виллой напротив, - сообщил он Диане, когда она, закончив короткий обход, вернулась назад.
   - Я плохой наблюдатель, - тут же заявила она, пряча лукавую улыбку.
   - Да-а, - наиграно-удивлённо протянул Антонио. – А кто же это, неделю назад, устроил наблюдение за виллой "Голубая джакаранда"?
   Диана поняла, что её маленькая хитрость не прошла и рассмеялась.
   - Положительно, на тебя оказывает влияние дружба с полицейскими. Ты, как и они, ничего не забываешь.
   - Я стараюсь, - не без гордости заявил Антонио.
   После недолгого обсуждения, они условились, что первые три дня не будут сводить глаз с виллы доктора Салинаса и Лючии. А потому кто-нибудь из них будет непременно находиться возле зрительной трубы. По прошест-вии трёх дней, если ничего не произойдёт, Антонио прибегнет к помощи по-лиции. К этому времени, как он надеялся, тут появиться инспектор Рамирес и возьмёт ситуацию под свой контроль.
   Намеченный план вполне устраивал Антонио. Но последовавшие затем события внесли в него существенные коррективы.
   Уже вечером первого дня у ворот контролируемой ими виллы останови-лось такси. Из него вышел сгорбленный старик и, опираясь на богато отде-ланную трость, направился к воротам. Не раздумывая, он решительно нажал кнопку вызова привратника и стал ждать. Через минуту узкая калитка, рядом с большими воротами, отворилась и старик, предварительно махнув рукой таксисту, скрылся на территории виллы. Такси помчалось дальше, а, наблюдавший за происходившим с балкона Антонио, бросился к зрительной трубе. Он немного опоздал и увидел лишь как старик, в сопровождении то ли при-вратника, то ли прислуги, прошёл к левому крылу виллы и вошёл внутрь.
   Антонио оторвался от окуляра и, ни кому не обращаясь, сказал:
   - Они съезжаются.
   - Кто? – спросила, поспешившая следом за ним, Диана.
   - Пациенты доктора Салинаса.
   - Они же прервали лечение, - напомнила Диана. – А доктор Салинас, по-видимому, хороший врач. Так что в том, что они возвращаются, нет ничего удивительного.
   - Твоё рассуждение верно, - согласился Антонио. - Если не брать во внимание поспешность, с которой доктор Салинас покинул нашу страну, и тот путь, который проделал этот пожилой сеньор, прежде чем оказаться здесь, в Сиднее.
   С утра на виллу прибыло ещё двое пожилых мужчин и преклонного возраста женщина. Антонио сидел в комнате и через зрительную трубу, внимательно вглядывался в их лица. Но никого из тех, кого он видел на вилле "Голубая джакаранда", среди них не было.
   Настало время завтрака, и хозяева пригласили Антонио и Диану вниз. Диана приняла приглашение с радостью, а Антонио какое-то время раздумы-вал, не остаться ли ему на месте, чтобы не пропустить очередного пациента доктора. В нём боролись два чувства – чувство ответственности за поручен-ное дело и благовоспитанность. Благовоспитанность победила, и он согла-сился позавтракать вместе с хозяевами виллы.
   Завтрак прошёл в непринуждённой обстановке. Диана без умолку болтала с хозяевами и, то и дело, стреляла глазками в Антонио, когда они, пооче-рёдно, называли её миссис Рока.
"Определённо, - подумал Антонио. – Диана может оживить любое общество. И если бы принадлежала к высшему классу, то была бы одной из ярчайших ее представительниц. Она бы многих привлекала своим обаянием и радушием".
   Допив кофе, Антонио, сославшись на неотложные дела, поднялся наверх, а Диана осталась в обществе радушных хозяев виллы. Он вернулся в свою комнату как раз вовремя. Очередное такси остановилось у ворот виллы доктора Салинаса, и из него вышел рыжебородый Мигель. Антонио прильнул к зрительной трубе и долго рассматривал Мигеля, пока тот о чём-то разговаривал с привратником.
   Всякие сомнения отпали. На виллу к доктору Салинасу съезжались как его пациенты, так и его помощники. К ним Антонио относил, прежде всего, рыжебородого Мигеля и доктора Изабеллу Онгания. Последняя, правда, ещё не появилась, но в том, что она прибудет, он нисколько не сомневался. 
   Странные чувства овладели Антонио. С одной стороны, он понял, что столь поспешный отъезд доктора Салинаса, и меры предосторожности, которые этому сопутствовали, напрямую не связанны с Лючией, а точнее с Глэдис. С другой же стороны, встреча в порту, и поведение Лючии, а также не-ожиданный факт её замужества, воздвигли невидимый барьер, преодолеть который Антонио, без видимой, веской причины, не мог.
   Он подумал о Рамиресе, и пожалел, что его нет в Сиднее. Призвать же на помощь комиссара Батчера, он не хотел, так как считал это дело сугубо личным, и посвящать кого-либо, кроме близких ему людей, в его обстоятель-ства не стоит.
   "Нужно позвонить Рамиресу, - подумал Антонио. – Но откуда?"
   Воспользоваться телефоном хозяев виллы, на которой они остановились, ему не позволяла щепетильность в вопросах финансов. Он и так чувст-вовал себя неловко по отношению к ним, особенно после того, как комиссар Батчер выдал их за полицейских. И Антонио решил, что как только Диана поднимется наверх, он оставит её наблюдать за виллой доктора Салинаса, а сам отправиться в ближайший бар, где, как он предполагал, у него будет возможность позвонить.
   Ждать пришлось долго. Голос Дианы сперва доносился из столовой, а потом переместился в сад и, вскоре, стал еле слышим. И Антонио предполо-жил, что она вместе с хозяевами осматривает их аккуратный, ухоженный участок земли, больше похожий на оранжерею под открытым небом, чем на традиционный сад – непременный атрибут всякой виллы. Он уже хотел, было, спуститься вниз и позвать её, но тут из виллы напротив выехал автомобиль. Антонио взглянул в зрительную трубу и сразу же увидел доктора Салинаса, который, развалясь, сидел на заднем сиденье. Машина миновала во-рота и, плавно набирая скорость, помчалась в сторону центра города. 
   "Удобный момент, чтобы нанести визит, - подумал Антонио. – Можно выдать себя за пациента…"
   Но сознание того, что там появился рыжебородый Мигель, тут же охладило его порыв. И словно в подтверждение его мыслей, на дороге, ведущей к  вилле, появился старший охранник виллы "Голубая джакаранда". Он неторопливо шёл к воротам, то и дело, поглядывая куда-то в глубину сада.
   Мигель долго болтал с привратником, потом, через открытую калитку, проскользнул на улицу. Оказавшись по другую её сторону, он воровато огляделся по сторонам, а потом решительно направился вслед за машиной.
   Не раздумывая ни секунды, Антонио сбежал вниз и ринулся, было, на улицу, надеясь перехватить Мигеля. Он не знал, что скажет ему, да и не думал об этом. Ему лишь ясно представлялось, что через него можно не только что-либо узнать о Лючии, но и добиться личной встречи с ней. Антонио схватился за ручку калитки, выводившей на улицу, но что-то удержало его от столь решительных действий. Он вернулся и пошёл в сад, ориентируясь на приглушенные голоса, доносившиеся из дальнего угла.
   Антонио застал Диану за созерцанием пышной клумбы. Она по очереди дотрагивалась до ярких цветов и, искренне удивляясь, спрашивала, сопровождавшую её миссис Кларк, что это за цветок, и как ей удалось вырастить та-кую красоту. Восхищение и интерес Дианы вызывали благостную улыбку на лице хозяйки виллы. И она, явно довольная собой, в подробностях разъясня-ла ей секреты выращивания цветов. Рядом с ними, попыхивая трубкой, стоял мистер Кларк и, соглашаясь с женой, то и дело кивал головой.
   - Простите, миссис Кларк, - обратился Антонио к ней. – Но я вынужден прервать вашу прогулку. Дело в том, что…    
   - Понимаю, понимаю, - перебила его хозяйка виллы. – Служба, есть служба.
   - Да, - согласился Антонио, радуясь, что ему не нужно выдумывать причину, по которой он забирает Диану.
   Диана извинилась, что вынуждена покинуть гостеприимных хозяев, и пообещала, что они, непременно, продолжат свою прогулку, едва она осво-бодиться. Одарив их на прощание своей обворожительной улыбкой, она за-спешила по узенькой аллее, вслед за Антонио.
   - Что-то случилось? – спросила Диана, едва они отошли на почтительное расстояние от, оставшихся у клумбы, миссис и мистера Кларк.
   - Нам нужно прогуляться, - сказал Антонио.
   - Мне переодеться?
   Антонио невольно улыбнулся и бросил придирчивый взгляд на Диану.
   - Нам не следовало покупать тебе столько нарядов, - заявил он. – Тогда бы у тебя не возникало подобных мыслей.
   - Но ты же обещал, - напомнила Диана, лукаво улыбаясь.
   - Не отрицаю, - подтвердил Антонио. – И ничуть не сожалею об этом. Всё, что мы купили - тебе к лицу. Но бывают моменты, когда костюм не играет важного значения.
   - Только не для женщины, - уверенно заявила Диана.
   - Ладно, ладно, - не стал спорить Антонио. – Но сейчас у нас нет време-ни. Нужно успеть…
  - Куда? – перебила его Диана.
   Антонио не ответил. Они дошли до калитки, и вышли на улицу. В конце её, у самого перекрёстка, Антонио увидел отдаляющуюся фигуру Мигеля.
   - Нам нужно проследить за вон тем типом, - взглядом указал он на него.
   - А кто это? – спросила Диана.
   - Старший охранник виллы "Голубая джакаранда".
   - Ты его знаешь?
   - Мы встречались, - уклончиво сообщил Антонио. – Да и ты его видела. Это тот рыжебородый молодчик, что сопровождал Лючию.
   А-а. Помню, помню… - словно обрадовавшись, протянула Диана.
   Взявшись за руки, они шли вдоль улицы, на почтительном расстоянии от Мигеля, и ни на минуту не теряли его из виду.
   Мигель дошёл до броского рекламного плаката, зазывавшего непременно посетить ближайший бар, огляделся по сторонам, скользнул равнодушным взглядом по, находившимся на почтительном расстоянии Антонио и Диане, и решительно свернул в том направлении, куда указывал плакат.
   - Неужели доктор Салинас не держит спиртного на вилле, и Мигель торопиться промочить горло? – спросил Антонио Диану.
   - У врачей свои причуды, - заявила она. – А может таково условие проводимого им курса лечения. Или ещё что…
   Они максимально замедлили ход, и подошли к бару только спустя минут десять.
   - Зайдём, - предложил Антонио.
   - Это, конечно, не ресторан в отеле, - протянула Диана. – Но если ничего другого нет, то придётся довольствоваться скромным баром.
   Антонио вспомнился тот узкий, вытянутый подвальчик, в котором, по словам Дианы, она часто обедает, и невольно улыбнулся.
   В столь ранний час, Мигель был единственным посетителем. Он сидел за стойкой бара и мелкими глотками тянул пиво из высокого бокала. Бармен отсутствовал, и Антонио тут же решил воспользоваться благоприятной си-туацией. Он усадил Диану за дальний столик, а сам пошёл к стойке бара.
   - Где бармен? – спросил Антонио, стараясь не глядеть на Мигеля.
   - Вы постучите, - посоветовал тот.
Антонио дотянулся до, лежавшей на крохотном подносе, ложечки и застучал ею по прозрачному боку пустого бокала. На зов тут же явился тучноватый бармен.
   - Слушаю Вас, мистер, - приветливо протянул он, едва завидев Антонио.
   - Сок и порцию коньяку.
   - Какой сок желаете, мистер?
   - Апельсиновый сок со льдом, для дамы, - уточнил Антонио.
 Краем глаза он увидел, как Мигель, до того потягивавший своё пиво, при слове коньяк, тут же повернулся в его сторону. Антонио выдержал длинную паузу. И только после того, как бармен поставил перед ним заказ, он, словно невзначай, посмотрел в его сторону. Несколько секунд он рассматри-вал Мигеля. Усталый вид, покрасневшие глаза и, плохо скрываемая редкой рыжей бородой, одутловатость щёк красноречиво говорили, что старший ох-ранник виллы "Голубая джакаранда" провёл весьма бурную ночь. 
    - Если не ошибаюсь, - наигранно заговорил Антонио. – то мы встречались раньше.
   Мигель изобразил на лице подобие улыбки и, на удивление твёрдым голосом, ответил:
   - Если Вы тот самый сеньор, с которым так стремилась встретиться Лючия, то это правда.
   - Да. Это я. Но как Вы тут оказались?
   Мигель отпил пива и хмуро заметил:
   - Мир тесен.
   - И Лючия тоже с Вами? – спросил Антонио.
   Задавая этот вопрос, он рисковал, скрывая то, что он уже видел Лючию в Сиднее, и не только её одну. Но он рассчитывал, что Мигель только приехал, и ему вряд ли кто рассказал о происшествии в порту. И он не ошибся, Мигель не выказал ни капли осведомлённости
   - Я её ещё не видел, - ответил он.
   Мигель ещё не освободился от действия выпитого накануне алкоголя, и Антонио подумал, что с ним стоит пообщаться. Он усмехнулся, а потом, словно спохватившись, предложил:
   - Если Вы не возражаете, то я приглашаю Вас за наш столик.
   - Если Вы, сеньор, при этом преложите мне что-нибудь выпить, то я не откажусь, - ответил Мигель, откровенно разглядывая Антонио.
   - Коньяк? – спросил Антонио.
   - Лучше виски. 
   - Виски, пожалуйста, - бросил Антонио бармену.
   - И без содовой, - добавил Мигель.
   Захватив бокал с виски, он поплёлся вслед за Антонио.
   - На сколько я помню, Вас зовут Мигель? – уточнил Антонио по пути.
   - У Вас хорошая память, сеньор. Мигель Хусто, с Вашего позволения.
   - А меня зовут…
   - Сеньор Антонио Рока, - продолжил Мигель, выказав на этот раз определённую долю осведомлённости.
   - Оказывается, мы заочно уже знакомы, - отметил Антонио.
   Они подошли к столику, за которым сидела Диана.
   - Диана, это сеньор Мигель Хусто. Мы встречались с ним у нас на роди-не.
   Диана коротко кивнула головой, в знак согласия и приветствия.
   Мигель изобразил подобие поклона и сел на свободный стул. Затем, сделав несколько глотков виски, он спросил:
   - Что вы делаете в Сиднее?
   - Мы тут по делам компании, - сообщил Антонио, не отделяя себя от Дианы. – Пробудем ещё несколько дней и вернемся домой.
   - Я вам завидую, - протянул Мигель.
   - Вам не нравиться Сидней, - спросила Диана.
   - Нет, сеньора, - живо отозвался Мигель. – Мне не нравиться ни сам город, ни его жители, ни вся Австралия.
   - Отчего так? Вы бывали тут прежде?
   - К сожалению, - протянул Мигель. – Мой хозяин умудрился продержать меня тут целых полгода, пока не закончилась перестройка этой чёртовой виллы.
   - А мне нравится Сидней, - заявила Диана. – Я тут впервые, и весьма довольна тем, что посетила этот город.
   - Это от того, сеньора, что у Вас нет постоянных привычек.
   - Каких, например? – улыбаясь, спросила Диана.
   - Каких? - переспросил Мигель. – У каждого они свои. Я, например, предпочитаю хорошее красное вино, приготовленное из винограда, выросше-го на склонах наших гор.
   Диана и Антонио рассмеялись.
   - Вы зря смеётесь, - серьёзно заметил Мигель. – И я вам говорю чистую правду – тут вы не найдёте хорошего вина. А потому я вынужден употреблять пиво, или виски, которые ни в какое сравнение не идут с нашими напитками.
   - Если Вы предпочитаете наши напитки местным, то отчего не вернётесь обратно? – спросил, молчавший до этого Антонио.
   - Я бы рад… - улыбнулся Мигель, - Да кто же меня отпустит.
   Он глубоко вздохнул и снова приложился к бокалу.
   - Разве Лючия останется тут надолго?
   - Она ничего не решает, - категорично заявил Мигель. – Всё в руках докто… То есть, хозяина…Салинаса…
  - Странно, - играя, заявил Антонио. – А мне показалось, что Лючия весьма самостоятельна.
   Мигель коротко хохотнул.
   - Её самостоятельность зависит даже от меня, - заявил он и опрокинул остатки содержимого бокала во внутрь.
   Антонио заказал ему ещё порцию виски. Мигель не возражал, и Антонио сделал вывод, что он на мели.
   - Скажите, Мигель, я могу позвонить Лючии? – спросил погодя Антонио.
   - Можете, - подтвердил Мигель. – Если знаете номер телефона. Я, например, его не знаю.
   Он захохотал своей собственной шутке, и Антонио его поддержал.
   Бармен принёс бокал с виски и поставил его перед Мигелем.
   - Благодарю Вас, сеньор, за угощение, - сказал тот, когда бармен удалился. – Но мне пора идти…
   Он встал, взял в руки бокал и, что-то буркнув себе под нос, залпом выпил всё виски.
   - Были рады увидеть Вас, сеньор Мигель, - за двоих сказал Антонио. - При встрече, передайте привет Лючии.
   Мигель пристально посмотрел на Антонио и спросил:
   - Где вы остановились?
   - Сейчас… - бросил Антонио.
   Он взял салфетку, достал из кармана ручку, торопливо написал на ней адрес виллы, где они остановились, и протянул её Мигелю.
   - Я сообщу адрес Лючии, - заявил он.
   - Благодарю, - склонил голову Антонио.
   - Всего вам доброго, - сказал Мигель, пряча салфетку в карман.
   Он снова отвесил неуклюжий поклон и, нетвердой походкой, пошёл к выходу. Антонио и Диана через окно следили за ним до тех пор, пока он не скрылся за поворотом.
   - Похоже, охрана, которую содержит доктор Салинас, не столь бдитель-на, как кажется на первый взгляд, - сделал вывод Антонио, после длительной паузы.
   - Он много пьёт, - более прямо, чем Антонио, заявила Диана.
   - А он и не скрывает своего пристрастия к красному вину. А доктор Салинас или не знает об этом  его увлечении, или не придаёт ей значения.
   - Наверное, - согласилась Диана.
   - И заметь, Этот Мигель Хусто называл доктора его прежним именем, а не именем Сельман.
   - Действительно, - подтвердила Диана. – А меня он называл сеньорой.
   Лукаво улыбаясь, она взглянула на Антонио, но он не прореагировал на это замечание.
Они просидели в баре ещё минут десять. И только после этого вышли на улицу. По дороге назад, они никого не встретили. И сам путь показался им совсем коротким.

                13

   Возвратившись на виллу, Антонио сразу же поднялся наверх. Но теперь слежка за пациентами доктора Салинаса его больше не интересовала. После общения с Мигелем он лишний раз убедился, что его догадка верна - обита-тели виллы "Голубая джакаранда", хоть и разными путями, но собираются в Сиднее. Они чем-то зависят от доктора Салинаса, и Антонио хотел знать причину этой зависимости. Медицинскую сторону он отвергал, так как счи-тал, что лечить доктор Салинас мог, и не таясь. Он имел соответствующее разрешение в Аргентине, что подтвердил инспектор Рамирес и, Антонио ни-чуть в этом не сомневался, имеет его и в Сиднее. Оставалась ещё квалифика-ция Салинаса как врача. Но Антонио был уверен, врачей такого уровня дос-таточно не только в Аргентине или Австралии, но и во многих странах. Зна-чит, была иная причина, побуждавшая пожилых людей преодолеть полмира. И чтобы её узнать, нужно входить в прямой контакт с кем-то из обитателей виллы доктора Салинаса. Пациентов Антонио отбросил сразу, так как пом-нил их отчуждённость по отношению друг к другу и подозрительность по отношению к любому постороннему. Служители и охрана, за исключением, пожалуй, рыжебородого Мигеля, скоре всего, ничего не знали. Из Мигеля можно что-то вытянуть, но для этого потребуется много времени, а им Анто-нио не располагал. Значит, оставались только Лючия, сам доктор Салинас или его очаровательная помощница – Изабелла Онгания. 
   Осознав это, Антонио погрустнел. Он не видел надёжного пути в достижении намеченной цели, хотя и понимал, что, передав Мигелю салфетку со своим адресом для Лючии, он сделал первый шаг в выбранном направлении.
   "Нужно позвонить Рамиресу", - подумал Антонио, и сразу же вспомнил, что именно это он и собирался сделать сразу после завтрака. Мысленно выругав себя за забывчивость, он решил вернуться в бар.
   Предупредив Диану, что он на некоторое время отлучится, Антонио вышел на дорогу. В это время к вилле доктора Салинаса подъехало такси. Дождавшись пока очередной пациент скроется за воротами виллы, Антонио решительно направился в сторону разворачивающейся машины.
   - Отель "Виктория", - бросил он шофёру, поудобнее располагаясь на сиденье.
   "В Аргентине сейчас ночь, - подумал Антонио, оправдывая свое, столь внезапное, решение воспользоваться подвернувшимся такси – И чтобы дозвониться до Рамиреса может потребоваться много времени. Из бара это делать не совсем удобно".
   Портье встретил его равнодушной улыбкой, присущей большинству его коллег приличных отелей, которая никогда не нравилась Антонио.
   - Желаете получить номер? – спросил портье.
   Антонио пропустил вопрос мимо ушей и, в свою очередь, спросил:
   - Не приходило какое-либо сообщение на моё имя?
   - Нет, мистер Рока, - ответил портье, все с той же улыбкой на лице.
   "Цепкая память, - отметил Антонио про себя. – Он помнит моё имя, хотя я прожил тут всего лишь несколько дней".
   - Могу я воспользоваться телефоном? – спросил он.
   - Да, конечно, мистер Рока. Пройдите к ресторану, там есть специальная комната.
   Телефон Рамиреса не отвечал. Антонио набрал номер несколько раз, де-лая пятиминутные перерывы, но результат был не утешительным. И тогда он позвонил в полицейский участок, намереваясь попросить дежурного сообщить инспектору, как только он появится в участке, что он ждёт его звонка. Дежурный выслушал его просьбу, вежливо осведомился, кто звонит, по ка-кому вопросу, не сможет ли кто-нибудь иной заменить инспектора и, только после того, как Антонио, теряя всякое терпение, ответил на все вопросы, сообщил, что инспектор Рамирес находиться в участке. Сдерживая готовое сорваться с губ ругательство, Антонио, с нажимом на каждом слове, попросил немедленно его соединить с инспектором.    
   Через секунду  в трубке зарокотал голос Рамиреса:
   - Привет, Антонио. Тебе тоже не спиться?
   - Привет, - ответил Антонио. – Какой сон? У нас же позднее утро.
   - Ах, да, - сообразил инспектор. – Всё забываю, что ты на другом конце света. Но, тогда у тебя должны быть весьма веские причины, чтобы ты, пред-почёл меня Диане.
   Рамирес захохотал собственной шутке, но Антонио его не поддержал.
   - Ты прав, - сказал он. – У меня важные новости.
   - Выкладывай, - потребовал инспектор, без тени веселья в голосе.
   - Пациенты доктора Салинаса съезжаются в Сидней, - выпалил Антонио.
   Он хотел, было, объяснить инспектору, каким образом ему стало это из-вестно. Но тот перебил его:
   - Я предполагал это. И даже больше – я был уверен в этом. 
   - Почему? – спросил Антонио.
   - Знаешь, я как раз занимаюсь выяснением их личностей. Есть интересные факты. И я сегодня же хотел позвонить тебе, но ты опередил меня.
   - Что за факты?
   - Ну, весьма важный факт тот, что те лица, на имя которых доктор Салинас сделал перевод денег в азиатские страны, были весьма состоятельными людьми.
   - Почему были?
   - А это уже другой, и очень любопытный факт. Все они, у себя на родине, числятся умершими.
   - Умершими! – вскрикнул Антонио.
   - Вот именно. Умершими. Ни больше, ни меньше. Не удивлюсь, если у каждого из них имеется и могила.
   - Да, и Глэдис… - неуверенно начал Антонио.
   - На счёт неё, я не знаю. Но может оказаться, что она не исключение из общего правила, - косвенно подтвердил его догадку инспектор.
   Антонио был ошеломлён. Пациенты доктора Салинаса, а с ними и Глэ-дис, числились умершими. По поводу Глэдис он понимал, что прямой связи с остальными нет. Но из всей имеющейся информации она напрашивалась са-ма собой. Это не укладывалось ни в какие рамки. Живые, весьма состоятель-ные люди, которых он вчера и сегодня видел, для чего-то умышленно вычеркнуты из жизни. Ради чего?
   - Ты меня слышишь, Антонио? – донёсся из трубки голос Рамиреса.
   - Да, да, - подтвердил Антонио, оправляясь от внезапного оцепенения.
   - Доктор Салинас прибыл в Сидней за день до тебя. У него есть паспорт на другое имя, а потому мы не смогли засечь, когда он покинул страну.
   К Антонио вернулась способность здраво рассуждать, и он спросил:
   - А его помощница – Изабелла Онгания?
   - О-о! – протянул инспектор. – А это тоже весьма любопытный факт. По всему, она осталась в Аргентине. Но я её отыскать не смог. У неё нет ни родственников, ни друзей. Городская квартира сеньориты Онгания – весьма скромная обитель. Похоже, что она бывала тут весьма и весьма редко, а то и использовала лишь как временное пристанище, в исключительных случаях. Даже соседи о ней ничего не знают. Они видели её изредка, и никто из них с ней не разговаривал. 
   - Значит, она тоже направилась в Сидней, - высказал предположение Ан-тонио.
   - Не исключено, - отозвался инспектор.
   - Я её не видел.
   - Судя по всему, доктор Онгания весьма важная фигура в окружении доктора Салинаса. И встреча с ней была бы для нас не безынтересной.
   Вспомнив восторженные отзывы инспектора о докторе Онгания, Антонио улыбнулся.
   - Ну, если судить по прошлому, - заметил он. – То встреча с Изабеллой Онгания доставила бы тебе удовольствие и в любом другом случае. 
   - Совершенно верно, - подтвердил инспектор, ничуть не смутившись. – Признаю, другой такой женщины я не встречал.
   - Приезжай в Сидней и у тебя, судя по всему, будет такая возможность.
   - Непременно воспользуюсь твоим советом, - пообещал Рамирес. – И не далее, как через три дня, надеюсь увидеть тебя, а заодно и ее, воочию.
   - Хорошо, - обрадовался Антонио. – Я жду тебя.
   Антонио рассчитался за телефонный разговор, поблагодарил портье и покинул отель. Несмотря на поразительные факты, касающиеся доктора Са-линаса и его пациентов, разговор с инспектором приободрил его. И хотя на-личие живых мертвецов наталкивало на весьма странные мысли, он был уверен, что не далее как через три четыре дня всё прояснится.
   Вернувшись на виллу, Антонио нашёл Диану в хорошем расположении духа. Общение с хозяевами явно шло ей на пользу. И не в силах удержать переполнявшее её хорошее настроение, она с восхищением принялась описы-вать достоинства виллы, сада и самих хозяев – мистера и миссис Кларк.
   Сдерживая улыбку, Антонио слушал Диану весьма внимательно. Он помнил её сравнение этого района Сиднея с деревней. И у него на языке вертелось колкое замечание по этому поводу. Но как только в речи Дианы воз-никла заметная пауза, он, неожиданно даже для самого себя, предложил:
   - Поедем на пляж.
   - Куда? – удивлённо переспросила Диана.
   - На пляж, - подтвердил Антонио своё предложение.
   - Тебе уже не нужно следить за виллой доктора Салинаса?
   - Нет, не нужно. Всё, что можно было выведать с помощью слежки, мы узнали. Дальнейшее продвижение вперёд возможно только в процессе лич-ного общения с кем-то из обитателей виллы, но не пациентов или служителей, а хозяев.
   - Ты имеешь в виду доктора Салинаса?
   - Не только. Лючия и доктор Онгания вполне могут его заменить.
   После короткого раздумья, Диана спросила:
   - И на ком из них ты остановил свой выбор?
   - Ещё не решил, - пожал плечами Антонио.
   Он действительно не знал, по какому пути поведёт своё расследование и к кому из указанных лиц ему предстоит приблизиться в первую очередь. К тому же, Антонио сильно рассчитывал на помощь Рамиреса, и заранее отво-дил ему ведущую роль в этом деле.
Диану вполне удовлетворил такой ответ, и она не стала вдаваться в подробности. 
   Через час Антонио и Диана были уже на пляже. С головой отдавшись веселью, они смешались с праздной публикой и провели остаток дня и доб-рую половину вечера на берегу океана, наслаждаясь горячим солнцем и лас-ковыми волнами.

                *         *         *

   Ночь надвигалась стремительно, следуя практически сразу за короткими сумерками. И у Антонио создавалось впечатление, что она движется напере-гонки с такси, в котором он, вместе с Дианой, возвращался на виллу четы Кларк. Ночь оказалась проворнее. И когда такси остановилось возле ворот виллы, плотную южную темноту разрезали лишь лучи уличных фонарей, да фары редких автомобилей.            
   Их встретила миссис Кларк. Она осведомилась, как прошёл день и, удовлетворившись ответом, сообщила:
   - Мистер Антонио, Вам звонили.
   - Кто? Комиссар Батчер?
   - Нет. Это была женщина.
   - Женщина? – удивлённо поднял брови Антонио - Она назвала себя? 
   - Да. Её зовут Лючия де Аливеира. Судя по всему - она иностранка. И она обещала позвонить ещё.
   Антонио и Диана переглянулись. И этот их короткий обмен взглядами не остался незамеченным со стороны миссис Кларк. Она понимающе улыб-нулась, пропустила вперёд Диану и пошла рядом с Антонио.
   - Благодарю Вас, миссис Кларк, - искренне поблагодарил Антонио хозяйку виллы.
   - Мистер Антонио, - заговорила она в полголоса, стараясь, чтобы её не услышала Диана. – У Вас прелестная жена. И, несмотря на то, что вы служи-те в полиции, где, как я знаю, царят суровые нравы, берегите её.
   - Я постараюсь, - пообещал Антонио, уловив в её голосе искреннюю заботу.
   Сообщение миссис Кларк вызвало сумятицу в душе у Антонио. С одной стороны, он понимал, что общение с Лючией может поставить точку в его интересе к обитателям виллы "Голубая джакаранда", да и самой Лючии. А с другой – сегодняшний вечер он хотел посвятить Диане, немного отдохнуть и сбросить напряжение последних дней. К тому же, в глубине сознания у него теплилась мысль, что в эти несколько дней ничего существенного не произойдёт. А там прилетит Рамирес. И тогда они втроём, вместе с комиссаром Батчером, решат, как действовать дальше. 
   Захватив с собой телефон, Антонио и Диана поднялись наверх.
   - Думаешь, она позвонит? – спросила Диана, когда они остались одни.
   - Если Лючия позвонила раз, то позвонить и другой, - рассудительно заметил Антонио.
   - У неё может и не быть такой возможности. По крайней мере - сегодня.
   - Возможно, - согласился Антонио. – Я об этом не подумал. Но если она не позвонит, я буду этому только рад.
   Он поставил телефон на стол, и устало опустился на диван. Диана села рядом, обвила рукой его шею и, заглядывая в глаза, сказала:
   - Если ты назначишь ей встречу, то я не смогу быть с тобой.
   - Почему? – спросил Антонио.
   Диана грустно улыбнулась
   - Разве ты не помнишь, как она смотрела на меня там, в порту?
   Антонио живо вспомнил сцену встречи с Лючией и доктором Салинасом и, про себя, отметил наблюдательность Дианы. Но, подчиняясь, то ли инер-ции мышления, то ли неосознанному стремлению оградить Лючию от каких-либо измышлений, он спросил:
   - Разве её взгляд предназначался тебе? Помнится, тогда ты говорила совершенно иное.
   - Я помню, что говорила, - ответила Диана. Она запустила пальцы руки в волосы Антонио и, разрушая аккуратную причёску, продолжила. – Но мои слова относились к тебе. А что до меня, то, как женщина, я даже кожей тела почувствовала ту неприязнь, что излучали глаза Лючии. И поверь, вся она предназначалась именно для меня.
   - Ты ошибаешься, - возразил Антонио. – Лючия не видела тебя прежде. И она, к тому же, замужем.
   - Нет, - покачала головой Диана. – Всё было именно так. Антонио. А об-стоятельства, о которых ты говоришь, ровным счётом, ничего не значат.
   Антонио не знал, что на это ответить. Он обнял Диану и коротко поцеловал её в губы. А потом, поддавшись взаимным ласкам, он начисто забыл и о Лючии, и о докторе Салинасе, с его странными пациентами, да и обо всём мире.

                14

   Телефон зазвонил ранним утром. Антонио тут же сорвался с кровати и схватил трубку.
   - Слушаю, - сказал он немного хриплым голосом.
   - Сеньор Антонио? – зазвучал из трубки голос Мигеля.
   - Да. Это я.
   - Я передал Вашу записку сеньоре Лючии.
   - Спасибо. Я догадался...
   - Вчера она звонила, но не застала Вас не месте.
   - Жаль, - протянул Антонио, не понимая, к чему клонит Мигель.
   - Но всё ещё можно исправить.
   - Вы о чём? – не понял Антонио.
   - Доктор Салинас уехал, и сеньора Лючия может вас принять.
   - Когда?
   - Прямо сейчас.
   - Сейчас? – искренне удивился Антонио.
   - А почему бы и нет? Нужно пользоваться моментом. Так что вылезайте из постели, берите Вашу спутницу и быстрее сюда.
   Антонио посмотрел на спящую Диану и, понизив голос, сказал:
   - Она ещё спит. И я не хочу её будить.
   - Как знаете. Но я бы, на Вашем месте, разбудил её.
   - Я попробую, - пообещал Антонио и положил трубку.
   Что-то в голосе Мигеля показалось ему неестественным: то ли бодрость, с которой он говорил, то ли настойчивость, которую он проявил в отношении Дианы, то ли, едва заметная, интонация, превращавшая предложение в настоятельное требование.
   Антонио сел на край кровати и легонько потормошил Диану за плечо. Она тут же открыла глаза и голосом, в котором не было ни капли сна, спросила:
   - Она позвонила?
   - Позвонил рыжебородый охранник, - ответил Антонио. – Он говорит, что Лючия хочет встретиться с нами обеими.
   - С обеими? – удивлённо переспросила Диана.
   - Да, - подтвердил Антонио, кивнув, для убедительности головой.
   Диана откинулась на подушку и, после длинной паузы, сказала:
   - Этого не может быть. Или я перестала понимать женщин.
   - И, тем не менее, - протянул Антонио.
   - И, тем не менее, - в тон ему, сказала Диана. – Я не пойду.
   - Думаешь, ты будешь её стеснять?
   - Нет, - возразила Диана. – Не хочу начинать новый день с неприятной встречи.
   - А может, наоборот, она окажется более чем приятной.
   Диана покачала головой и ответила:
   - Пусть она достанется тебе.
   Антонио не стал её больше уговаривать. Он встал с постели и начал торопливо одеваться. Диана следила за ним, как притаившаяся в засаде пантера. Ощущая на себе её взгляд, Антонио перестал торопиться, и весь дальнейший туалет проделал в явно замедленном темпе. Он понимал, что должен что-то сказать Диане, но на ум, как назло, ничего не приходило.
   Придирчиво оглядев себя в зеркале, Антонио поправил галстук и, не поворачиваясь, сообщил:         
   - Ну, я пошёл.
   В утренней тишине, его деланно бодрый голос, прозвучал неестественно громко.
   - Хорошо, - одобрила Диана, таким тоном, словно она только и ждала этого момента.
   Она ободряюще улыбнулась Антонио, рывком отбросила лёгкое покрывало и потянулась за своей одеждой.
   - Было бы неплохо поставить в известность комиссара Батчера, - сказал на прощание Антонио. – Но ещё слишком рано…
   Через минуту он пересёк пустынную улицу, подошёл к калитке виллы доктора Салинаса и коротко нажал кнопку звонка. Мгновенно открылось маленькое окошечко и оттуда выглянуло улыбающееся лицо Мигеля.
   - Доброе утро, сеньор Антонио, - сказал он, открывая калитку.
   - Доброе утро, Мигель.
   - Вы один? Без своей очаровательной спутницы?
   - Она спит, и мне не хотелось её будить…
   Мигель посторонился, пропуская Антонио и, переглянувшись с привратником, коротко бросил:
   - Жаль.
   В сопровождении Мигеля и, невесть откуда появившегося, дюжего охранника, Антонио по аллее пошёл к вилле.
   - Ваша встреча не для посторонних глаз, - пояснил по дороге Мигель. – А потому, мы войдём не через парадную дверь.
   Антонио понимающе кивнул головой.
   Они прошли в дальний конец здания, вошли в узкую дверь и по крутой металлической лестнице начали подниматься на второй этаж. Мигель шёл впереди, за ним следовал охранник и замыкал шествие Антонио. Мигель и охранник о чём-то переговаривались, но из-за гула издаваемого лестницей, Антонио не смог разобрать ни одного слова. Лестница закончилась и, по коридору, они прошли вглубь здания.
   Перед высокой, но узкой дверью, они остановились. Мигель смерил Антонио пристальным взглядом и сказал:
   - Вам сюда, сеньор. 
   Антонио кивнул головой и, через услужливо открытую охранником дверь, прошёл внутрь помещения. Вид абсолютно пустой комнаты вызвал у него чувство удивления, которое открыто отразилось на лице. Не осознавая, что бы это всё значило, Антонио по инерции пошёл в глубину помещения. Но едва он сделал несколько шагов, как дверь позади него с шумом захлопнулась, и дважды щёлкнул закрываемый ключом замок. Запоздало почувствовав опасность, Антонио рванулся назад и налёг плечом на дверь, но всё было тщётно. Дверь была крепкой и не поддалась ни на миллиметр.
   - Мигель! Что это значит?! – закричал Антонио. – Немедленно откройте дверь!               
   Он умолк и прислушался. И до его слуха из-за двери донеслись глухие звуки удаляющихся шагов. Антонио что есть мочи забарабанил кулаками в дверь.
   "Ловушка! - пронеслось в голове. – Самая элементарная ловушка. И я, как мальчишка, в неё попался".
   Антонио перестал стучать в дверь и огляделся. Комната, в которой он оказался, уже давно не использовалась ни под какие нужды. Размерами шесть на шесть метров, с высоким потолком, унылой окраской стен и двумя узкими, высоко расположенными окнами, она выглядела сумрачной и неуютной.
   Скользнув взглядом по стенам, Антонио остановил его на окнах. С затаенной надеждой, он поочерёдно бросился вначале к одному из них, а потом к другому. Окна оказались глухими, без всяких приспособлений для открыва-ния. К тому же, с наружной стороны были установлены металлические ре-шётки из кованого железа.
   Не раздумывая, Антонио локтём ударил по стеклу и отскочил назад, спасаясь от падающих осколков. Разбитое стекло со звоном полетело вниз. Стараясь не пораниться остатками стёкол, Антонио осторожно протянул ру-ку и, ухватившись за решётку, попробовал её крепость. Решётка держалась прочно. 
   "Они загодя готовились, - с горечью подумал Антонио. – И о решётках тоже позаботились".
   Тем не менее, он подошёл ко второму окну и таким же способом высадил стекло и там. Решётка второго окна немного шаталась. Но чтобы без усилий сорвать её не могло быть и речи.
   Антонио выругался и снова вернулся к двери. Он начал колотить в неё вначале кулаками, а потом, устав, и ногами, используя как ударный инструмент каблуки.
   "Диана! – как вспышка молнии, пронеслось в мозгу у Антонио. – Она осталась на вилле. Но ведь Мигель спрашивал о ней. Неужели они предпри-мут попытку забрать её с виллы четы Кларк?"
   Тревожные мысли лихорадочно заплясали в возбуждённом мозгу. Антонио представил всю опасность, грозящую Диане, и это придало сил. Он вер-нулся ко второму окну и, с удвоенной энергией, начал расшатывать решётку. Высота окна не позволяла использовать силу рук в полной мере, и Антонио вскоре устал. Он прислонился спиной к стене и, тяжело дыша, пытался сам себя успокоить.
   "Диана не спит – это факт. Он сам видел, как она поднималась с постели. На вилле, кроме неё есть миссис и мистер Кларк, а также престарелый слуга. Это может остановить Мигеля и его подручных. А может и нет. Район тихий и, к тому же, ещё очень рано. Хорошо, если Диана догадается сообщить ко-миссару Батчеру о моём исчезновении. Но откуда она будет знать? Прошло не более двадцати минут". 
   Антонио застонал, как от физической боли и, что есть мочи, ударил кулаком в стену. Он вернулся к оконной решётке и с отчаянием продолжил по-пытку расшатать и ослабить её крепление. На этот раз он выбрал торчащие из рамы острые остатки стёкол, залез ногами на подоконник и, помогая себе всем телом, принялся монотонно налегать на решётку, пытаясь выработать определённый ритм.
   Минут через десять упорного труда, верхний край решётки начал поддаваться. Это приободрило Антонио. Он понял, что может освободиться из не-ожиданного заточения, до того, как сюда вернутся Мигель или кто-то из ох-ранников виллы. Антонио заторопился. Но теперь, через каждые несколько минут усиленной работы, он замирал и прислушивался. Ему стало казаться, что создаваемый им шум разносится далеко вокруг. Это может привлечь внимание кого-либо из обитателей виллы, а Антонио сейчас этого ой как не хотелось.
Вскоре из стены начали вываливаться кусочки кирпича. А потом верх-ний край решётки перегнулся и начал отходить от окна всё дальше и дальше. Отодвинув её на максимально возможное расстояние, Антонио понял, что, хоть и с большим трудом, через образовавшуюся дыру, он сможет выбраться наружу. Ухватившись за оконную раму, он ногой, что есть мочи, нажал на решётку, увеличив, таким образом, образовавшееся свободное пространство. Путь к побегу был открыт.
   Протискиваясь между стеной и решёткой, Антонио начисто изорвал рубашку, до крови поцарапал руки и спину и больно стукнулся головой об оконную раму. Оказавшись по другу сторону окна, он ухватился за верхний край решётки и повис на руках. В этот момент её верхний край оторвался от стены полностью. И она, под тяжесть тела Антонио, начала сгибаться, плавно опускаясь вниз. Перебирая руками, Антонио, как мог, ускорил движение. И когда решётка повисла вдоль стены, он, не раздумывая, спрыгнул на землю.
   Вдоль здания виллы рос декоративный, колючий кустарник. Высотой чуть больше метра, он тянулся до широкой аллеи, что вела к воротам.
   Оказавшись на свободе, Антонио не оглядываясь, побежал вдоль здания, пользуясь кустарником как прикрытием. Добежав до угла, он осмотрелся по сторонам, а потом, став на цыпочки, осторожно выглянул из-за кустарника. Аллея была пуста. А далеко впереди, на лавочке, сидел то ли охранник, то ли кто-то из пациентов доктора Салинаса. Не раздумывая, Антонио выскочил на аллею и бросился к воротам.
   Привратник сидел в своей будке и, прикрыв лицо широкополой шляпой, дремал. Он очнулся в тот момент, когда Антонио уже влетел в будку. Попытка встать, с его стороны, не увенчалась успехом. На полном ходу, Антонио обрушил удар кулака ему в челюсть. Коротко вскрикнув, привратник пова-лился на пол. Не задерживаясь, Антонио выскочил из будки и бросился к калитке. От напряжения и торопливости, он никак не мог совладать с задвиж-кой. И, сплюнув от досады, Антонио подпрыгнул, ухватился на верхнюю планку калитки и, одним махом, оказался по другую её сторону.

                *         *         *

   Миссис Кларк несла охапку только что срезанных белых роз из сада в дом, когда Антонио, в изодранной одежде, сквозь которую проступали пятна крови, буквально влетел в ворота виллы.
   - Мистер Рока, что с Вами!? – испуганно вскрикнула она. - Вы весь в крови!               
   - Диана на верху? – не обращая внимания на её возглас, спросил Антонио.
   - Н-нет, - замотала она головой. – Она уехала.
   - Куда?! С Кем?! – холодея, вскричал Антонио.
   - Она сказала, что ей нужно в отель "Виктория", взяла нашу машину и поехала.
   - Одна? – уже более спокойно, спросил Антонио.
   - Да, одна. Те господа, которых Вы послали за ней, появились несколькими минутами позже.
   У Антонио отлегло от сердца. Он с горечью осознал, что Диана оказалась более проницательной, чем он и не только не пошла на предполагаемую встречу с Лючией, но и покинула, ставшую опасной для неё виллу. Правда, что ею двигало, Антонио не знал, но всё же был рад такому повороту событий.
   - Куда они пошли? – переведя дыхание, спросил он.
   - Кто? – не поняла миссис Кларк.
   - Те, что приходили?
   - Я не видела.
   - Среди них был крепкий парень с рыжей бородой?
   - Да, был. И именно с ним я и разговаривала.
   - А Вы, миссис Кларк, не встречали его раньше?
   - Почему нет? Некоторое время он жил на противоположной от нас стороне дороги. А что случилось, мистер Антонио? На Вас страшно смотреть.
   - Я неудачно пролез сквозь ограду, - ответил Антонио и попробовал улыбнуться.
   Улыбка получилась страдальческой и не вызвала ответной реакции у миссис Кларк.
   - Мне нужно привести себя в порядок, - сказал Антонио и поспешил в дом. 
   Вначале, он позвонил в полицию. Но дежурный сообщил, что комиссар Батчер ещё ночью выехал на происшествие. И Антонио попросил передать ему - если он объявиться - что через час, полтора сам прибудет в полицей-ский участок. Он ещё поинтересовался на счёт Дианы. Но женщина с таким именем не звонила и не приходила.
   Антонио сбросил испорченную одежду и смывал с тела кровь, когда к нему поднялся мистер Кларк. Он какое-то время потоптался у двери, а потом громко спросил:
   - Мистер Рока, к Вам можно?   
   - Да, да, конечно, - ответил Антонио, выходя из ванной.
   - Моя жена сказала, что Вы сильно поранились.
   - Сильно – это преувеличение.
   - Всё равно. Я принёс Вам чудодейственное снадобье. Стоит им один раз смазать любую рану, и она начинает заживать буквально на глазах. Я испытал это на себе.
   - Благодарю Вас, мистер Кларк.
   - Не стоит.
   Пока мистер Кларк смазывал царапины на теле Антонио приятно пахнущей жидкостью, он соображал, что делать дальше. Ясно почувствовав опасность, он понимал, что оставаться на вилле и подвергать столь милых и внимательных хозяев опасности он не мог. Значит, и Диану он здесь дожи-даться не имеет права, нужно разыскать её в городе. Не исключено, что рыжебородый Мигель ищет её тоже. А потому, ему следует непременно преуспеть в этом деле и опередить Мигеля вместе с его подручными. Большую помощь в этом может оказать и полиция, вместе с комиссаром Батчером.
    Сдерживая нетерпение, Антонио в пол уха слушал перечень экстрактов растений, что входят в чудодейственное снадобье, которые, с монотонностью машины, перечислял мистер Кларк. И когда тот закончил, он, без всякой связи, спросил:
   - Мистер Кларк, у Вас есть оружие?
   - Оружие? – переспросил тот, высоко подняв брови.
   - Да, оружие, - подтвердил Антонио.
   - К чему нам оружие? – искренне удивляясь, спросил хозяин виллы. – У нас нет врагов, и наши соседи весьма милые люди. К тому же, все знают, что Гарри наш племянник. А он не последнее лицо в полиции города.   
   - Да, да, конечно, - поспешил согласиться с ним Антонио. – У вас на-дёжная защита.
   - Вы правы, мистер Рока, - расплылся в довольной улыбке хозяин виллы.
   - Я сейчас уеду, - после короткой паузы, сообщил Антонио. – Если меня будут спрашивать, скажите, что я буду вечером.
   - Хорошо, - мистер Антонио.
   - А если объявиться Диана, - продолжил Антонио, - Скажите ей пусть немедленно едет в участок к комиссару Батчеру. Я буду её там ждать.
   Он вызвал по телефону такси, сбежал вниз и с нетерпением стал его дожидаться, следя, сквозь приоткрытую калитку, за дорогой и воротами виллы доктора Салинаса. Вскоре такси прибыло, и Антонио опрометью бросился к машине.
   - Отель "Виктория", - скомандовал он, едва приоткрыв дверь.
   Шофёр понимающе кивнул головой и начал выбирать удобное место, чтобы развернуться.
   - Пожалуйста, побыстрее, - поторопил его Антонио.
   Шофёр снова понимающе кивнул головой, но его движения остались столь же неторопливыми, как и прежде. Антонио внутренне выругался, но больше говорить ничего не стал. Машина развернулась, и начала плавно набирать ход.
   Проезжая мимо ворот виллы доктора Салинаса, Антонио прильнул к окну, надеясь увидеть что-нибудь для себя интересное. Но ворота были запер-ты, и вокруг ничто не подавало даже признаков жизни.
   "Интересно, как там привратник?" – подумал Антонио, и непроизвольно взглянул на свой кулак.
   Такси остановилось возле отеля. Антонио расплатился с водителем и, не в силах сдержать шаг, заторопился по ступенькам вверх.
   - Меня не спрашивала девушка? – спросил он портье, когда тот закончил с кем-то говорить по телефону. 
   Портье окинул его пристальным взглядом, в котором открыто читалось удивление. Но, стараясь не подать виду в своей заинтересованности, он спросил:
   - Как её имя?
   Этот столь простой вопрос застал Антонио врасплох. Он не знал, что сказать. В отеле Диана была зарегистрирована как его жена. Сейчас же, если она тут укрылась, то вполне могла назваться и своим действительным именем.
   - Диана, - после заметной паузы, неуверенно ответил Антонио.
   - Ваша жена? – приподняв брови, спросил портье и, не дождавшись ответа, сообщил - Её уже сегодня спрашивали…
   - Кто? – неожиданно громко вырвалось у Антонио.
   - Двое молодых людей, - невозмутимо ответил портье.
   Антонио внутренне похолодел.
   - Один из них рыжебородый?
   - Совершенно верно.
   "Они были здесь, - пронеслось у Антонио в голове. – Вот почему никто не обращал внимания на то, с каким шумом я выломал решётку ".
   - Так, она была здесь? – спросил он, неотрывно глядя на портье. 
   - В совё время, когда вы поселялись в наш отель, - назидательно заговорил тот, - комиссар Батчер попросил нас, при случае, оказывать вам посильную помощь. Под словом вам, я подразумеваю Вас, мистер Антонио, и Вашу очаровательную супругу. У нас хорошие отношения со служителями закона, и просьба комиссара не осталась неучтённой. А потому, все исполнительные лица служб отеля знают вас в лицо.
   Пространность речи и манера растягивать слова, раздражали Антонио. Но он сдерживал себя, понимая, что портье говорит так, как предписывает ему его должность.
   - Так она была тут? – повторил он свой вопрос, едва в речи портье образовалась малейшая пауза.
   - Нет, мистер Антонио. Ваша супруга у нас сегодня не появлялась.
   - А Вы не можете ошибаться?
   - Исключено, - с важностью, ответил портье.
   - Благодарю Вас, - сказал Антонио. – И попрошу, если она объявится, пусть немедленно свяжется с комиссаром Батчером. Или, ещё лучше, пусть заедет к нему в участок.
   - Хорошо, мистер Рока.
   Антонио вышел на улицу и долго стоял на ступеньках отеля. Он никак не мог решиться, куда вначале поехать: то ли в полицейский участок, то ли на пляж. Наконец, выбрав последнее, он решительно направился на стоянку такси.

                *         *         *

   Было ещё рано, и на стоянке автомобилей у входа на пляж стояло лишь несколько машин. Антонио, вначале, позвонил мистеру Кларку и узнал но-мер и марку автомобиля, на котором уехала Диана, а потом неторопливо прошёлся по стоянке. Машина мистера Кларка стояла самой последней, что свидетельствовало о том, что Диана приехала на пляж одной из первых. Антонио неподдельно обрадовался. Диана была здесь, и ему оставалось лишь отыскать её среди отдыхающих. Он взошёл на фуникулёр и, пока продолжался спуск к океану, попробовал проанализировать ситуацию.   
   Судя по всему, доктор Салинас чего-то здорово боится. Иначе он не пошёл бы на столь крайние меры. Попытка изолировать Антонио, а так же поиск Дианы, свидетельствовали о серьёзности намерений. Правда, у него ни-чего не получилось. Хотя, кто знает, может Мигель, и его подручные, и разы-скали Диану. Но это вряд ли. Они не могли знать, что она будет на пляже, ес-ли не проследили за машиной. Но Антонио очень надеялся на то, что отъезд Дианы был неожиданным для всех.
   Кабина фуникулёра дошла до крайней точки, и Антонио ступил на дорожку, что вела вдоль пляжа. Напряжённо обшаривая взглядом каждый метр пляжа, он не пропускал ни одной женской фигуры, надеясь в любой из них опознать Диану. Но всё оказалось не так просто. Несмотря на ранний час, от-дыхающих было много, и минут через двадцать, у Антонио появилось сомнение в правильности своих поисков. Он уже было, подумал, что стоит обратиться к администрации пляжа за помощью. И в этот момент его позвали. Антонио круто повернулся на голос и увидел, выходящую из воды, Диану. Она смеялась и размахивала руками, стараясь таким образом привлечь его внимание. У Антонио отлегло от сердца. Он испытал необычайное облегче-ние. И на короткий миг в его сознании вспыхнула отчётливая мысль: "А ведь она мне дорога, не смотря ни на что".
   Антонио шагнул навстречу Диане и, через несколько секунд, заключил её в объятия.
   - Ты за мной? – спросила Диана, глядя на него сияющими глазами.      
   - Да, - подтвердил Антонио. – Нам нужно отыскать комиссара Батчера.
   - С Лючией что-то не получилось? – не скрывая тревоги, спросила Диана.
   Тут она увидела засохшую кровь на руках и щеке Антонио и, округлив глаза, выдохнула:
   - Что это?!
   - Кровь, - сквозь слабую улыбку, ответил Антонио. – Я немного поцарапался.
   - Посещение чужих вилл тебе явно не идёт на пользу, - заявила Диана, намекая на бегство Антонио с виллы "Голубая джакаранда". 
   - Ты права, - согласился он. – Мне не стоит посещать чужие виллы в одиночку.
   Антонио дождался, пока Диана переоделась и, только после этого, взяв её под руку, спросил:
   - Почему ты так спешно уехала?
   По лицу Дианы скользнула лёгкая тень.
   - Не хотела тебе мешать.
   - Мешать? Каким образом?
   - Я думала, что встреча с Лючией будет для тебя не простой. И некоторая доля одиночества, после неё, тебе не помешает.
   Антонио пристально взглянул на Диану, но ничего на это не сказал. Он припомнил, что ещё там, в Аргентине, когда он пошёл на встречу с Лючией, Диана взяла нанятую им машину и укатила в предгорье, объяснив потом свой поступок тем, что хотела повидать родственников. Вспыхнувшее в душе со-жаление о чём-то непонятном заглушило все чувства, и Антонио невольно опустил глаза.

                15

   Комиссар Батчер встретил Антонио и Диану с сияющей улыбкой на лице. Он находился в общем зале полицейского участка и рассматривал какие-то бумаги.
   - Миссис Рока – Вы очаровательны, - заявил он сразу же, после взаимных приветствий. – И я счастлив видеть Вас снова.
   Диана улыбнулась ему в ответ, а Антонио, бросив оценивающий взгляд по общему залу полицейского участка, спросил:
   - Мы могли бы остаться одни?
   - Что-то случилось? - продолжая улыбаться, и не отводя взгляда от Дианы, спросил Батчер.
   - Да, - коротко бросил Антонио и, для убедительности, утвердительно кивнул головой.
Комиссар посерьёзнел. Улыбка слетела с его лица и он, после короткого раздумья, предложил:
   - Мой кабинет рядом, но давайте поднимемся на второй этаж – там есть свободная комната.
   Они покинули общий зал участка и поднялись на второй этаж.
   - Ну, выкладывайте, - потребовал Батчер, затворив за собой дверь.
   Спокойно, стараясь не пропустить ни малейшей подробности, Антонио рассказал всё, что случилось с ним и Дианой, за время проживания на вилле четы Кларк. Комиссар и Диана слушали молча. Но если комиссар ничем не выдавал своих эмоций, то Диана, едва Антонио заговорил о событиях сего-дняшнего утра, застыла как изваяние и не сводила с него испуганного взгляда.
   Когда Антонио закончил, комиссар решительно потянулся к телефону и набрал номер виллы мистера и миссис Кларк.
   - Ещё раз, добрый день, тётушка, - заговорил он ровным голосом, когда на другом конце подняли трубку.
   Выслушав ответ миссис Кларк, комисар спросил:
   - У Вас всё в порядке?
   Комиссар Батчер слушал, не перебивая, и лишь кивал головой. По всему было видно, что этого столь короткого вопроса вполне хватало для того, что-бы его собеседница сообщил всё, что его интересовало.
   Положив трубку на телефон, Батчер какое-то время молчал, а потом сообщил:
   - У этого доктора Сельмана весьма прыткие люди. Они ещё раз навести-ли моих родственников, представившись сотрудниками полиции. Кстати, они искали Вас, миссис Рока.
   Комиссар выразительно посмотрел на Диану. Но она не отреагировала, так как не поняла смысла сказанного.
   - Вы что-то предпримете? – нетерпеливо спросил Антонио.
   - А как же, - пообещал Батчер. – Когда кто-то, назвавшись полицейским, навещает виллу скромно живущих граждан, мне кажется, что это неспроста. И как полицейский комиссар, я обязан отреагировать соответствующим образом.
   Сухая, казённая речь комиссара не понравилась Антонио.
   - А если поточнее… То, что Вы собираетесь делать? - не сдержался он.
   - Навестить этого доктора Сельмана.
   - Мы знаем его под другим именем, - напомнил Антонио.
   - Вот заодно и выясним истину.
   - Я поеду с Вами, - заявил Антонио.
   - Конечно, - согласился комиссар.
   - И я, - отозвалась Диана.
   - А вот Вы – нет, - возразил комиссар.
   - Почему? – округлила глаза Диана.
   - У меня родился план…
   - План?! – переспросила Диана. - И в какой мере он касается меня?
   - Люди доктора Сельмана искали Вас, Диана, - с готовностью пояснил Батчер. – Мы с мистером Антонио "не знаем", нашли они Вас или нет. Но обеспокоенные Вашим исчезновением, а также непонятной вознёй вокруг виллы четы Кларк предпримем попытку обвинить обитателей известной нам виллы в нарушении закона. Мы разыграем карту "неведения" в своих целях. Ведь, если честно, то мы не имеем никакого основания ни для посещения виллы, ни для разговора с этим доктором, или его людьми.
   - Как это не имеем основания?! – вспыхнул Антонио. – А моё заключение?!
   - Кто это сможет подтвердить? – холодно парировал комиссар. – Если потребуется, то Вас, Антонио, самого же и обвинят в навете, а то и в чем похуже. Всё будет зависеть от адвоката и средств клиента. А, судя по всему, клиент в средствах не стеснён.
   - Вы правы, - после короткого раздумья, согласился Антонио.
   - В таком случае, не будем зря терять времени, - подвёл итог комиссар. – Диана, Вы останетесь здесь, в этом кабинете. А мы с мистером Антонио и несколькими полицейскими, навестим этого доктора Сельмана. Пора бы мне уже и познакомится с ним поближе, а не довольствоваться лишь информаци-ей полученной от Рамиреса. Кстати, инспектор прилетает сегодня ночью.
   - Слава богу, - невольно вырвалось у Антонио.
   - Миссис Диана, Вы не скучайте, - продолжил комиссар, не придав возгласу Антонио никакого значения. – Мы постараемся управиться за пару часов.   
   Когда инспектор и Антонио вышли из полицейского участка на улицу, там уже стоял джип с шестью, полностью экипированными, полицейскими. В касках и бронежилетах, в тёмных очках и с автоматическими винтовками, они производили весьма грозное впечатление.
   - Похоже на группу захвата, - сказал Антонио, кивнув головой в сторону джипа.
   - Иначе нельзя, - заявил Батчер. – Мы не знаем, с чем можем столкнуться, а я обещал Рамиресу, что позабочусь о Вас. К тому же, события сего-дняшнего дня вынуждают нас быть крайне осторожными.
   Они сели в легковой автомобиль и двинулись за джипом, стараясь не от-стать и не потерять его из виду.

                *         *         *

   Джип остановился у ворот виллы доктора Салинаса буквально в нескольких сантиметрах. И Антонио показалось, что он просто уткнулся в за-крытые ворота. Машина, на которой следовали они с комиссаром, затормозила рядом с джипом. Комиссар вышел из машины первым. Без раздумий, он подошёл к воротам и требовательно нажал кнопку звонка. Антонио поспешил за ним следом и стал бок о бок. Выскочившие из джипа полицейские заняли позиции с обеих сторон калитки, держа винтовки наизготовку. По другую сторону ворот не наблюдалось никаких признаков жизни. Батчер снова нажал кнопку звонка и удерживал её до тех пор, пока над калиткой не открылось окошечко.
   - Что Вам угодно? – грубым голосом спросил привратник, внимательно осматривая комиссара и Антонио. 
   "Привратник уже другой", – успел отметить Антонио.
   - Полиция! – строго сообщил Батчер. -  Открывайте.
   - Я должен сообщить, - начал, было, привратник, но инспектор его грубо прервал.
   - Немедленно открывай, или я прикажу высадить ворота.
   Привратник покосился глазами на готовых к немедленным действиям полицейским и, что-то забормотав себе под нос, загремел задвижками. Комиссар коротко кивнул головой полицейским и те, распахнув настежь ворота, устремились на территорию виллы. Антонио, вместе с инспектором, вошли вслед за ними.   
   - Где хозяин виллы? – спросил комиссар, в упор, глядя на привратника.
   - Уехал, - ответил тот, и Антонио показалось, что в его глазах промелькнула насмешка.
   - Куда? Давно? – продолжил допрос комиссар.
   - Я не спрашиваю хозяев, куда они уезжают.
   - Ты сказал хозяев? – вмешался в разговор Антонио.
   - Да, - подтвердил привратник. - Хозяев. Они уехали вместе.
   - Давно? – повторил свой вопрос Батчер.
   - Ещё вчера.
   - Кто ещё есть на вилле?
   - На вилле много людей, - сообщил привратник, и теперь на его лице открыто заиграла ухмылка.
   - Вызови кого-то, кто обладает большими знаниями и полномочиями, чем ты.
   - Уже вызвал, господин комиссар.
   На дороге, ведущей от здания виллы до ворот, показались мужчина и женщина в белом медицинском халате.
   "Мигель и доктор Онгания,  – пронеслось в голове у Антонио. – Когда же она появилась тут?"
   - Полиция Сиднея, комиссар Гарри Батчер, - отрекомендовался комиссар, когда Мигель и доктор Онгания застыли перед ним с немым вопросом на лицах.
   - Мигель Хусто, - последовал его примеру рыжебородый. – Служба охраны виллы.
   Он коротко кивнул головой, изображая почтительность, но комиссар не ответил ему взаимностью.
   - Доктор Изабелла Онгания, - представилась женщина. – Я помощник доктора Сельмана – хозяина этой виллы.
   На этот раз Батчер, отдавая дань красоте Изабеллы, сделал короткий ки-вок головой, призванный заменить поклон.
   - Чем обязаны столь необычному визиту? – холодно спросила она, оставив почтительность комиссара без внимания.
   - Я хочу задать несколько вопросов доктору Сельману, а так же некоторым служащим, как я понимаю, непосредственно подчинённых мистеру Мигелю Хусто.
   - Доктора Сельмана на вилле нет, - подтвердила прежнее заявление привратника Изабелла. – Он уехал.
   - Я не тороплюсь, - с лёгкой улыбкой на устах сообщил Батчер. – И если потребуется, то буду ждать его до тех пор, пока он не вернётся.
   - Напрасно потеряете время, комиссар. Доктора Сельмана не будет несколько дней.
   - В таком случае, - зло сощурил глаза Батчер, - я должен осмотреть виллу.
   - По какому праву? – тут же вспыхнула Изабелла. – Это частная собственность.
   - По праву подозрения в похищении людей, - жёстко отрезал комиссар.
   - Это ещё что за выдумки?
   Комиссар коротко кивнул полицейским, которые тут же отделили Мигеля от доктора Онгании и привратника.   
   - Где миссис Диана Рока? – спросил Батчер Мигеля, не обращая внимания на попытку протеста со стороны Изабеллы.
   - Я откуда знаю? – протянул Мигель. – Спросите у мистера Антонио, он наверняка знает.
   - Я предлагаю отвечать на мои вопросы без каких-либо выкрутасов, - с металлом в голосе, предложил комиссар. – Иначе мы будем разговаривать в другом месте…
   - Что за угрозы, господин комиссар, - вмешалась доктор Онгания.
   - Сегодня утром, была предпринята попытка захватить мистера Антонио, - не глядя на неё, начал пояснять Батчер. – А так же пропала миссис Ро-ка. К обеим происшествиям причастны люди из охраны вашей виллы. 
   - Мы никого не захватывали, - с вызовом бросил Мигель.
   - Я не закончил, - оборвал его комиссар.
   Не отрывая пристального взгляда от Мигеля, он, чеканя каждое слово, продолжил:
   - Как установлено, Ваши люди, назвавшись полицейскими, проникли на виллу, где оставалась миссис Рока. После этого её никто не видел. Только на основании этого я могу арестовать Вас и ваших людей, мистер Хусто, а так же, с целью выяснения истины, допросить всех обитателей виллы.
  Комиссар шёл напролом. Он заранее отметал любые возражения со стороны Мигеля и намеревался довести дело до конца, рассчитывая как на силу и закон, стоящие за его спиной, так и на незнание Мигелем и доктором Иза-беллой Онгания правовых норм своих действий. Его напор и безапелляцион-ность в формулировках достигли цели. Самоуверенность и даже некоторая спесь, что сквозила в поведении Мигеля, тут же исчезли. Он несколько раз неуверенно посмотрел на Изабеллу, а потом, стараясь сохранить достоинство, сказал:
   - Мы ничего не сделали миссис Диане. Мы даже не видели её.
   - Тогда где же она? – продолжил наступление Батчер.
   - Откуда мне знать? Может, она поехала к кому-то из своих знакомых
   - Не говорите глупости. Куда она могла поехать? Она не житель Сиднея, Мигель. И Вы это прекрасно знаете.
   Мигель коротко пожал плечами, но возразить на заявление Батчера ничего не смог. По его лицу можно было судить о лихорадочной работе мозга, в поисках выхода из создавшегося, довольно затруднительного, положения.
   - Хорошо, - после короткой паузы, бросил комиссар, не давая Мигелю сосредоточиться. – На счёт миссис Рока, мы разберёмся чуть позднее. А теперь потрудитесь объяснить свои действия относительно мистера Антонио? 
   Мигель бросил короткий неприязненный взгляд на Антонио и хмуро бросил:
   - У него нездоровый интерес к обитателям нашей виллы. К тому же, довольно горячий характер. И мы хотели лишь немного остудить его пыл.
   - Лишив свободы? – вспыхнул Батчер. – А если я Вас, прямо сейчас, отправлю в участок и ограничу в свободе, чтобы поумерить непомерную ретивость в деле охраны частного владения?   
   Мигель молчал и лишь бросал холодные неприязненные взгляды то на комиссара, то на Антонио.
   - Доктор Онгания, - обратился Батчер, заметно смягчив тон, - Объяснения мистера Мигеля Хусто меня не удовлетворили, и я вынужден осмотреть виллу. 
   - Я не имею права ни разрешить Вам это сделать, ни запретить, так как не являюсь хозяйкой виллы, - ответила Изабелла. - Но твёрдо знаю, что док-тор Сельман, будь он здесь, был бы категорически против.
   В её словах сквозил открытый вызов, но комиссар его не принял.
   - Возражения доктора Сельмана отнесите на мой счёт, - изобразив подобие улыбки, сказал комиссар.
    – А почему Вы, доктор Онгания, не называете его настоящим именем? - вмешался в разговор Антонио.
   - Как?! – удивлённо вскинула брови Изабелла и тут же осеклась.
   Ошеломлённая внезапным визитом полиции, она не предполагала, что Антонио может знать владельца виллы под тем именем, под которым он был известен в Аргентине.
   - Не изображайте удивления, - посоветовал Антонио. – И нам и Вам известно, что его зовут доктор Салинас, и ни как иначе.
   Изабелла застыла с удивлённо полуоткрытым ртом и широко открытыми глазами, а Мигель буквально впился пронизывающим взглядом в комис-сара, в ожидании его реакции на услышанное.
   - Та-ак, - протянул комиссар. – Тут в ходу и вымышленные имена.
   Он, конечно же, помнил о своих словах, сказанных по этому поводу Антонио. Но, отметив реакцию Мигеля и особенно доктора Изабеллы Онгания, комиссар продолжил в прежнем тоне:
   - Интересно, что мы ещё узнаем, побеседовав с вами более плотно?
   - У нас нет тайн от полиции, - сбиваясь, заявила Изабелла. Она переглянулась с Мигелем и продолжила. – А что до имени хозяина виллы, то Вам следует побеседовать с ним лично.
   - Именно это я и намеревался сделать, - сообщил комиссар. – Но, похоже, он не очень жаждет встречи со мной. Что ж, ограничимся тем кругом, лиц, которые нам доступны.
   Растерянность, что читалась на лицах Мигеля и доктора Изабеллы Онгания, говорила о многом.
   "Похоже, они здорово перепугались?" – пронеслось в мозгу у Антонио. Он уже хотел, было вмешаться в разговор, но Батчер его опередил. Он решил использовать растерянность своих собеседников по-своему.
   - Ограничьте свободу мистеру Хусто, - сказал он одному из полицейских.
   И тот, без лишних слов, защёлкнул наручники на одной  руке у Мигеля и у себя.
   - Что вы делаете?! – дернулся, было, тот, но комиссар его осадил.
   - Так для меня будет спокойнее.
   - Доктор Сельман родился в Португалии, - нашлась, наконец, Изабелла. – И у него несколько имён, данных ему при рождении. И тут, в Сиднее, он пользуется именем Сельман.
   Запоздалое объяснение не произвело на комиссара должного впечатления, и он криво усмехнулся.
   - Это чистая правда, - поддержал Изабеллу Мигель. 
   - Возможно, - бросил Батчер и переглянулся с Антонио.
   Но строгий взгляд того открыто говорил, что Антонио одобряет действия комиссара. И не обращая больше внимания на недовольного Мигеля, Батчер изобразил на лице улыбку и обратился к доктору Онгания:
   - Вы будете для нас гидом? Или предоставите возможность нам самим обследовать владения доктора Сельмана - Салинаса?
   Батчер с нажимом произнёс имя владельца виллы, не спуская внимательного взгляда с лица Изабеллы.
   Понимая своё бессилие, она, ничего не сказала в ответ, высоко вскинула голову и зашагала по дороге обратно. Антонио, комиссар и полицейские с Мигелем последовали за ней.
Шагая по пустому, гулкому коридору первого этаж виллы, Батчер не пропускал ни единой двери. Он решительно отворял их одну за другой и, бросив короткий, пристальный взгляд внутрь, шёл дальше. Его не смущало ни присутствие внутри людей, ни попытки Изабеллы Онгания заранее объявить назначение каждого из помещений. Комиссар действовал как автомат.
   На первом этаже располагались хозяйственные помещения и они не вызывали интереса ни у комиссара, ни у Антонио. Второй этаж был гораздо интереснее. Тут располагалась обширная лаборатория, в которой, впрочем, ни-кого не было, несколько комнат больше похожих на медицинские кабинеты и отдельные комнаты-номера, служившие местом обитания пациентов виллы. Но в отличие от первого этажа, в служебных помещениях не было ни одного человека. В лаборатории гудели и подмигивали разноцветными лампочками различные приборы. В колбах кипели цветные реактивы, пары которых, по узким стеклянным трубочкам, стекались в обширную ёмкость и смешивались там, конденсируясь и стекая крупными каплями по стенкам на дно. Кабинеты поражали своей строгостью и чистотой. Покрытые белыми чехлами кресла и стол, мощные лампы освещения и стеклянные шкафчики с набором медицинских инструментов, создавали иллюзию, что их хозяева вышли всего лишь на минутку и сейчас вернутся, чтобы продолжить прерванный приём. Такая же строгость обстановки в номерах пациентов говорила о том, что их постояльцы не могли рассчитывать на особую роскошь. Узкая кровать, ма-лый письменный стол у окна, стул рядом с ним и небольшой шкаф для одежды – вот и всё чем должен был довольствоваться пациент доктора Салинаса. 
   Кабинеты и номера пациентов не вызвали интереса у комиссара, а вот в лаборатории он задержался. Один за другим, Батчер осмотрел все приборы, долго наблюдал за протекавшей реакцией, а потом спросил, обращаясь к доктору Онгания:
   - Что за зелье вы тут готовите?
   - Это не зелье! – вспыхнула та.
   - А что же? – не обратил внимания Батчер на её вспышку.
   - Тут готовиться физиологический раствор, необходимый для лечения наших пациентов.
   - Вы занимаетесь медицинской практикой?
   - Не я, а доктор Сельман. Я только помогаю ему в этом.
   - Можете объяснить поподробнее? – кивнул Батчер в сторону бурлящих реактивов.
   - Вы что-то смыслите в медицине? – в голосе Изабеллы зазвучала не-прикрытая ирония.
   - Нет, - коротко ответил комиссар и широко улыбнулся. – Но у меня и у мистера Рока университетское образование. И если Вы не будете пользоваться специализированными терминами, то мы, наверняка, поймём что к чему.
   - Это трудно. Но ели Вы, комиссар, настаиваете, то я постараюсь. Но учтите – нам потребуется много времени.
   - Да, - вскинул брови Батчер. – Тогда давайте отложим это на потом.
   В ответ  доктор Онгания только пожала плечами.
   - Как у Вас с познаниями в области медицины? – в полголоса спросил комиссар Антонио, когда они оказались рядом.
  - Уровень офицера флота, обученного оказывать лишь первую помощь в случае ранения, - так же тихо ответил Антонио.
   - Не густо, - констатировал Батчер. – А мне не хотелось бы привлекать специалиста.
   Он выразительно посмотрел на Антонио и тот понял, что комиссар, хоть и действует со всей строгостью полицейского, не видит достаточно веской причины для продолжения осмотра виллы, и не желает преждевременной ог-ласки своих действий. Но, подчиняясь только ему одному известным обязательствам, Батчер внешне оставался таким же решительным и твёрдым в своих действиях. Он первым покинул лабораторию и двинулся по коридору дальше.    
   - Меня закрыли за той дверью, - шепнул Антонио комиссару, когда они достигли левого крыла этажа. 
   Батчер не стал уточнять, за какой именно. Он методично открывал дверь за дверью и только когда очередная из них, узкая и высокая, не поддалась, одними глазами спросил у Антонио, эту ли дверь он имел ввиду. Антонио, в подтверждение, чуть заметно кивнул головой. Комиссар дёрнул ручку, но дверь не поддалась.
  - Откройте, - глухо потребовал он, ни к кому конкретно не обращаясь.   
   - Комната пуста, - тут же выискался Мигель. – Там ничего нет…
   - Откройте, - так же глухо повторил Батчер. – Или я прикажу выломать дверь.
   Мигель, изображая несогласие, пожал плечами.
   - У меня нет ключа. Он на первом этаже.
   - Принесите, - бросил комиссар.
   Мигель и скованный с ним полицейский загремели по железной лестни-це вниз, а комиссар повернулся к доктору Онгания:
   - Простите, Вы подтвердили, что доктор Сельман практикует. Но я не видел ни одного пациента.
   - Процедуры мы делаем на третьем этаже, - сухо ответила Изабелла, всем своим видом показывая, что не только недовольна затеянным комисса-ром обходом виллы, но и протестует против присутствия любых посторонних лиц. – У нас как раз начался решающий этап в лечении для всех, без исключения, пациентов.
  - Странно, - протянул комиссар.
  - Что тут странного? – в очередной раз вспыхнула Изабелла.
   - Решающий этап, а доктор, производящий лечение, отсутствует.
   Изабелла допустила ошибку и, поняв это, от досады прикусила язык. Но после короткой паузы, стараясь замять свою оплошность, она с вызовом сообщила:
   - Я работаю с доктором Сельманом не один год, и вполне могу справиться сама. К тому же, этап займёт неделю, а он вернётся спустя несколько дней.
   - А если случится какое-то осложнение, - не сдавался Батчер.
   - У нас не бывает осложнений.
   - Если Вы столь уверены в своих медицинских познаниях, - встрял в разговор Антонио, - то почему не практикуете самостоятельно?
   Доктор Онгания смерила его презрительным взглядом, но, всё же, ответила:
   - Потому, что доктор Сельман гений. И любой врач посчитает за честь работать рядом с ним.
   - Никогда не видел живого гения, - с ухмылкой бросил Батчер.
   - Я Вам сочувствую, - уколола его Изабелла.
   - Скажите, доктор, - обратился Антонио. – Жена доктора Салинаса на вилле?
   Он задал вопрос в полголоса, стараясь придать вопросу некую интимность.
   Изабелла долго молчала и только, когда на лестнице загремели шаги поднимавшихся Мигеля и полицейского, она спросила?
   - Вы её давно знаете?
   - Нет, - ответил Антонио. – Но мы встречались…
   Какая-то тень пробежала по лицу Изабеллы. Она опустила глаза и, на удивление мягким голосом, сообщила:
   - Нет. Её нет ни на вилле, ни в Сиднее. 
   Задавая свой вопрос, Антонио рассчитывал получить опровержение слов привратника, заранее подозревая его в том, что об отсутствии Лючии он сообщил, надеясь позлить как его, так и комиссара. Но слова доктора Онгания ошеломили Антонио. Широко открыв глаза, он смотрел на Изабеллу и не го-ворил ни слова.
   "Лючия уехала!" – эта мысль заполонила его сознание и отразилась гримасой досады на лице. – "Когда?! Куда?!"
   Мигель открыл дверь и, на не гнущихся ногах, Антонио, вслед за Изабеллой и комиссаром, вошел в комнату, ещё утром, служившую ему местом заключения. Он равнодушно наблюдал как Батчер, ощупывая выломанную им решётку, удивлённо покрутил головой и с восхищением посмотрел в его сторону.
   Третий этаж представлял собой длинную череду комнат с прозрачными, стеклянными дверьми. За каждой из них находилась одна кровать, в которой, под белой простынёй лежал человек. Лица его не было видно, так что опре-делить мужчина это или женщина не представлялось возможным. Рядом с кроватью стоял высокий штатив, на верху которого была укреплена солид-ных размеров пластиковая бутылка. От неё к кровати тянулась тонкая трубка, по которой из бутылки бежала зелёного цвета жидкость.
   Не говоря ни слова, комиссар прошёл вдоль всех дверей, не притронувшись ни к одной из них руками. Он остановился только перед последней и спросил:
   - Доктор, мы можем войти?
   - Если желаете, - отозвалась Изабелла.
   И снова в её голосе Антонио не услышал ни капли прежней резкости.
   Комиссар, Антонио и доктор Онгания вошли в помещение и остановились у изголовья больного. Батчер осторожно приподнял простынь и с минуту рассматривал его лицо. Антонио заглянул ему через плечо и увидел застывшее, с блаженной улыбкой на устах, лицо глубокого старика. Тёмные, глубокие морщины, впалые щёки, худой заострившийся нос и закрытые глаза резким контрастом выделялись на фоне белой простыни.
   "Они числятся умершими" – вспомнил Антонио слова инспектора Рамиреса, и вздрогнул. На секунду ему показалось, что перед ним действительно мертвец. Но лёгкое равномерное дыхание, вырывавшееся из груди старика, и частое вздрагивание век говорили об обратном.
Антонио отступил на шаг от кровати и украдкой взглянул на Изабеллу. Она не увидела этого, так как, с вниманием настоящего профессионала, вглядывалась в лицо старика. Оставшись довольной осмотром, Изабелла сказала:
   - Все больные, на время процедуры, погружены в глубокий сон. Так организм лучше усваивает лекарства.
   - Изобретение доктора Сельмана? – с иронией спросил комиссар Батчер.
   Жёсткие огоньки вспыхнули в глазах Изабеллы, но на этот раз она сдержалась и ответила ровным приятным голосом:
   - Вы напрасно иронизируете. Доктор Сельман действительно живой гений. Но не всё, что применяется в медицине, изобрёл именно он.
   - Охотно верю, - согласился комиссар и опустил простынь.
   - Кто этот старик? – спросил Антонио, когда они вышли в коридор.
   - Наш пациент, - пожав плечами, ответила Изабелла.
   - Это понятно. Как его имя? Откуда он?
   Доктор Онгания встрепенулась, высоко вскинула голову и, голосом ли-шённым всякой доброжелательности, отчеканила:
   - Подобные вопросы меня никогда не интересовали. 
   - Значит, Вы не знаете его имени? - вмешался комиссар.
   - В регистрационном журнале указано его имя, но оно меня не интересо-вало прежде, не интересует и сейчас.
   - В журнале указаны и другие сведения о пациентах?
   - Что Вы имеете ввиду?
   - Ну, его возраст, адрес места проживания, номер медицинской страхов-ки, или ещё что-то в этом роде…
   - Нет, таких данных там нет.
   - А где это можно узнать?
   - У доктора Сельмана.
   - Он сам ведёт подобные записи?
   - Если ведёт, то да.
   - Весьма удобно, - заметил Батчер и двинулся в сторону лестницы, ведущей на последний, четвёртый, этаж.
   - Верхний этаж занимает сам доктор и его жена, - сказала ему вдогонку Изабелла. – И они не позволяют, кому бы то ни было, подниматься туда без их на то позволения.
   Комиссар остановился на середине лестничного марша и повернулся в её сторону.
   - Это что-то меняет? – спросил он.
   - Да. Вы, комиссар, можете пройти туда, только имея на руках санкцию судебных властей Сиднея.
   Заявление доктора Онгании не произвело на Батчера должного впечатления. Он нахмурился и весьма недружелюбно заметил:
   - Вы, доктор Онгания, вероятно забыли, что я занимаюсь поисками пропавшей миссис Рока. И у меня есть веские обстоятельства полагать, что её исчезновение не обошлось без участия обитателей этой виллы. А потому, в розыскных мероприятиях, я имею право осмотреть виллу от подвала до крыши.
   - Миссис Дианы тут не было, и нет! - выкрикнул Мигель.
   - В этом я и хочу убедиться, - жёстко отрезал Батчер. – А с Вами, мистер Мигель Хусто, мы ещё побеседуем на эту тему. И весьма основательно.
   Комиссар двинулся дальше и все, волей не волей, последовали за ним.
   Часть виллы, занимаемая доктором Салинасом и Лючией, была убрана с размахом, присущим королевскому дворцу. Зеркальные с изразцами стены, дорогая мебель, мягкие ковры на полу, хрустальные с позолотой люстры, многочисленные картины и скульптуры красноречиво говорили о привер-женности четы Салинас к определённому типу комфорта.
   Антонио двигался в конце процессии, которую возглавляли комиссар и доктор Онгания. Она, хоть и заявила, что доктор Салинас весьма ревностно относится к допуску посетителей в его личные апартаменты, тем не мене, последовала вслед за комиссаром. Антонио был поражён увиденным и непрестанно вертел головой, стараясь, за короткий промежуток времени пока они находились в той или другой комнате охватить всё её убранство. Посреди этого великолепия, он ощущал себя маленьким и неуклюжим. И у него появилось настойчивое желание побыстрее покинуть эту часть виллы.
   Но, в отличие от него, комиссар Батчер остался невозмутимым. С той же методичностью, что и на прежних этажах, он переходил из комнаты в комнату и, задерживаясь лишь на короткий миг, достаточный для того, чтобы окинуть взором её убранство, спешил дальше. Порой он задавал короткие вопросы доктору Онгания. Она отвечала, но, со стороны, казалось, что ответы на них его не слишком-то и интересовали.
   Последняя комната, куда они все вошли, служил доктору Салинасу кабинетом. Не уступая в роскоши прежним помещениям, кабинет всё же отли-чался некоторой строгостью. Её придавал ему широкий, письменный стол красного дерева, покрытый зелёным сукном, и резное кресло, расположенные не посередине, а в одном из углов, ближе к высокому окну, обрамлённому тяжёлой портьерой. Стол украшал старинный письменный прибор, изготовленный из чистого золота. Добрую половину одной из стен занимали полки с книгами, среди которых контрастно выделялись корешки старинных фолиантов.
   - Вы посмотрели всё, - сообщила Изабелла, когда комиссар, осмотрев кабинет, тронулся, было дальше.    
   - Ошибаетесь, - возразил Батчер. – Мы посмотрели виллу, а теперь посмотрим всё вокруг. 
   Он обошёл застывшую в недоумении Изабеллу  и, вместе с полицейскими и Мигелем, поспешил к выходу. Доктор Онгания и Антонио последовали их примеру. Они шли бок о бок и, какое-то время, молчали, а потом Антонио спросил:
   - Скажите, Изабелла, чем болеют пациенты доктора Салинаса?
   Он нарочно отделил её от хозяина виллы, давая таким образом понять, что его интерес и интерес комиссара Батчера направлены лишь по отношению к нему и ни коим образом не касаются её самой. Изабелла отлично поняла его. И по её лицу пробежала лёгкая скептическая улыбка.
   - Они пожилые люди, - заявила она. – А к старости у каждого скапливается достаточный букет болезней, требующих медицинского вмешательства.
   Ответ прозвучал холодно. И Антонио понял, что появившаяся было благосклонность доктора Онгании к неожиданным посетителям виллы, бесследно исчезла. Он внутренне пожалел об этом и почему-то снова вспомнил сообщение инспектора Рамиреса о том, что пациенты доктора Салинаса у себя на родине числятся умершими людьми. Антонио вздрогнул как от прикосновения к чему-то холодному. И ему показалось, что этот холод исходит от Изабеллы.
   Пока комиссар, вместе с полицейскими, Мигелем и примкнувшим к ним привратником осматривали сад и вспомогательные постройки, Антонио
остался наедине с доктором Онгания. Он выдержал приличную паузу, а потом, словно продолжая прерванный разговор, спросил:
   - Почему ваши пациенты, у себя на родине объявлены умершими?
   На этот раз Антонио не отделил Изабеллу от доктора Салинаса, но она этого не заметила. Антонио увидел, как дернулось её красивое лицо, а лоб прорезала глубокая морщина. Минуту стояла напряжённая тишина. Наконец, доктор Онгания, срывающимся голосом спросила:
   - Комиссар об этом знает?
   - Пока – нет, - ответил Антонио.
   - Вы можете не говорить ему об этом, хотя бы несколько дней.
   - Не вижу причины для такого поведения, - жестко отрезал Антонио.
   - Да, да я знаю, - скороговоркой заговорила Изабелла. – Пропала ваша девушка. Но поверьте, её тут нет. Мигель хотел запереть Вас с ней на вилле всего на несколько дней, чтобы вы своей активностью не помешали нам провести заключительную часть лечения наших пациентов. Но он, впрочем, как и всегда, оплошал: Вы убежали, а вашу девушку не нашли.
   - Кто это может подтвердить?
   - Вы сами в этом убедитесь. Поверьте, её действительно не нашли.
   Доктор Онгания испугалась. Её испуг открыто читался на лице, и Антонио не преминул воспользоваться моментом.
   - Хорошо, - сказал он после короткой паузы. – Допустим, это правда…
   - Правда, правда! – убеждённо подтвердила Изабелла.
   - Какую активность, с моей стороны, Вы имели ввиду?
   - Это долго рассказывать, а мы ограничены во времени. Комиссар закон-чит осмотр с минуты на минуту и вернётся, а при нём, Вы же понимаете, я не могу говорить. 
   - А Вы попробуйте – вдруг успеете, - всё так же жёстко, предложил Антонио.
   Изабелла укоризненно посмотрела на него, но потом, словно спохватившись, предложила: 
  - Когда комиссар, вместе с полицейскими, уедет, вернитесь на виллу, и я Вам всё объясню.
   Антонио криво усмехнулся.
   - Сегодня я уже принял подобное предложение. Боюсь, что для одного дня второе будет излишним.
   - Мигель не тронет Вас, - с полной уверенностью, заявила Изабелла.
   - Конечно, - согласился с ней Антонио. – Думаю, что ближайшие сутки он проведёт в полицейском участке. Там с ним побеседуют местные полицейские, а также инспектор Рамирес из Аргентины.
    Глаза Изабеллы потемнели, и что-то припоминая, она спросила?
   - Этот тот болтливый инспектор, что проявил пристальный интерес к вилле "Голубая джакаранда"?
   - Не меньший интерес он проявил и к Вам, сеньорита Онгания - уклончиво ответил Антонио.
   Изабелла грустно улыбнулась.
   - Значит, это он всё раскопал?
   - Вы ведь, наверняка, знаете – он лучший полицейский в нашем городе.
   - Да. Я слышала об этом, - то ли подтвердила, то ли согласилась Изабелла.
   Она опустила голову и задумалась.
   На дорожке, ведущей к воротам виллы, появились полицейские. Они, вместе с Мигелем, двинулись к выходу, а комиссар Батчер пошёл к Антонио и Изабелле. 
   - Ваш главный охранник поедет с нами, - безапелляционно заявил он. – А Вас, доктор Онгания, я попрошу, как только вернётся доктор Сельман, пе-редайте ему, во избежание худшего, пусть немедленно явится ко мне в участок.
   - Я передам, - холодно бросила Изабелла, не поднимая головы и не глядя на него.
   Комиссар круто развернулся и, не прощаясь, направился к воротам. Полицейские, вместе с Мигелем, были почти у ворот, и он поспешил вслед за ними. И только Антонио на какое-то время задержался. Он внутренне борол-ся с искушением немедленно рассказать комиссару Батчеру о столь важном факте, касающемся пациентов доктора Салинаса. Но что-то удерживало его от столь верного шага, и он не мог определить, даже для себя самого, что именно. Антонио бросил пристальный взгляд на Изабеллу и наткнулся на её выразительный взгляд, в котором открыто читалась благодарность. И этот взгляд решила всё. Антонио понял, что пока ничего не станет говорить Батчеру. Он буркнул что-то неопределённое и, отстав от комиссара на несколько шагов, медленно побрёл к воротам виллы.

                16

   Заявив комиссару Батчеру, что они едут устраиваться в отель, Антонио, прихватив с собой Диану, покинул полицейский участок и стал поспешно ло-вить такси. В настоящий момент, его не интересовало то, что скажет рыже-бородый Мигель, хотя комиссар и приглашал его присутствовать на допросе. Батчер, как истинный полицейский, намеревался довести дело до конца. И хотя Мигель Хусто не вызывал у него живого интереса, тем не менее, он со-бирался допросить его по всей форме, надеясь всё узнать не только о нём, но и о хозяине виллы, где он состоял старшим охранником. Комиссар не знал нужно ли это для дела, но считал, что всякие сведения о соседях четы Кларк ему не помешают.
   В такси Антонио всю дорогу, до самого отеля, молчал, обдумывая свои дальнейшие шаги. Перед его мысленным взором стояли глубокие, с поволокой глаза доктора Изабеллы Онгания. И что удивительно, в них попеременно он видел то откровенную растерянность, то застывшую мольбу о помощи.
   Вначале Антонио хотел дождаться приезда инспектора Рамиреса, но потом, поразмыслив, он пришёл к выводу, что доктор Онгания не зря предлагала встретиться именно сегодня. По всей вероятности существовали причины, по которым, в будущем, подобная встреча могла и не состояться. И Антонио решил воспользоваться предоставлявшейся возможностью, чтобы хоть немного продвинуться в деле разгадки тайн прежних обитателей виллы "Голубая джакаранда". Памятуя о Лючии, которая, как ни крути, но всё же имела отношение к Глэдис, он, и на этот раз, не захотел посвящать комиссара Батчера в свою личную жизнь.
   В машине Диана сидела рядом и не мешала ему, внимательно наблюдая за дорогой, всем своим видом показывая, что понимает как его состояние, так и желание, хотя бы мысленно, побыть одному.
   Расплатившись с таксистом, Антонио взял Диану под руку и, неторопливо поднимаясь по ступенькам у входа в отель, заговорил, тихо, с винова-тыми нотками в голосе:
   - Соглашаясь ехать со мной в Сидней, ты, вероятно, и не предполагала, что поездка будет столь хлопотной. И не только хлопотной, а даже, с некоторого момента, и опасной. Но, признаться, я и сам не предполагал, что всё обернётся таким образом. 
   - Будет лучше, если мы будем воспринимать происшедшее как некое приключение, - сказала в ответ Диана.
   И Антонио поразился её спокойствию и твёрдостью духа. Он приободрился и продолжил:
   - Ну, если так, то и примем всё как приключение, которое ещё не кончилось.
   - А разве это не так?
   - Так. И нам, чтобы дойти до конца, необходимо сделать ещё несколько шагов.
   - Знаю. Ведь этот Мигель, хотя и важная птица из окружения доктора Салинаса, всего объяснить не сможет. 
   - Что ты имеешь ввиду?
   Диана улыбнулась одними уголками рта и, бросив косой взгляд на Антонио, сказала:
   - Тебя ведь интересует Лючия…
   - Я этого сейчас утверждать не могу, - после длительной паузы, за время которой они прошли мимо почтительного швейцара и вошли под свод обширного холла отеля, сказал Антонио.
   - У тебя изменилась цель? Или это заслуга комиссара?
   - Нет. Комиссар тут ни причём. Просто мне кажется, что тут клубок за-гадок. И чтобы разгадать любую из них, нужно идти по ступенькам. А каждая ступенька – это не что иное, как некоторая загадка, без решения которой продвинуться вперёд невозможно.
   - И какая же, по-твоему, следующая ступенька?
   - Доктор Изабелла Онгания, - не задумываясь, выпалил Антонио. – Она и есть та ступенька, которую нам предстоит преодолеть.
   - Ты ведь только что от неё.
   - Верно. Но разговора у нас с ней не было. Так, переброска некоторыми фразами, из которых целостную картину не составишь. 
   - Ты надеешься её допросить? – подняла брови Диана. - Боюсь, что без полиции она для нас недоступна.
   - Здесь ты не права, - возразил Антонио. – Она пригласила меня в гости. И мы воспользуемся приглашением.
   - Мы?! – резко переспросила Диана, и круто повернулась лицом к Антонио.
   От неожиданности тот остановился. Диана высвободила свою руку и устремила на него вопросительный взгляд, требуя пояснений. Но Антонио молчал. Они стояли по середине холла и молча глядели друг на друга. Гости и служащие отеля сновали вокруг и не обращали на них внимания, хотя Диана и Антонио оставались в таком положении несколько минут.
Эти несколько минут показались Антонио столь длинными, что в них, как в калейдоскопе, перед его зрительной памятью, с огромной скоростью, успели промелькнуть фрагменты половины его прежней жизни – от юности, до сегодняшнего дня. Неведомое чувство чего-то значимого, зародившись глубоко в сознании, расплылось и постепенно окутало всё тело. Оно вызывало сладостный трепет в каждой нервной клетке, в каждом, даже самом отдалённом её окончании. Антонио не смог бы ни выразить, ни объяснить словами, охватившего его чувства, да он и не стремился этого сделать. Он смотрел на Диану и в какой-то момент, почувствовал себя с ней единым целым и ничуть этому не удивился. 
   - Где она тебе назначила свидание? – еле слышно спросила Диана.
   - Там. На вилле, - чужим голосом, и так же тихо ответил Антонио.
   - Когда?
   - Сейчас.
   - Тебя не страшит утреннее происшествие?
   Волна охвативших Антонио чувств начала сползать.
   - Я очень рассчитываю на твою помощь, - пробуя улыбнуться, ответил он.
   - Ну, да, - улыбнулась ему в ответ Диана. – Тогда ты можешь считать себя в полной безопасности.
   И это, столь беспечное заявление, слетевшее из уст мгновенье назад ставшего столь дорогого для Антонио создания, вселило в него не только уверенность в правильности своего решения встретиться с доктором Изабел-лой Онгания, но и надежду на успех.
Испросив номер, они зарегистрировались в отеле, но в номер не поднялись, а снова вышли на улицу и направились на стоянку такси.


                *         *        *

   Привратник не удивился их приходу. Он молча отворил перед ними ка-литку и сообщил, что доктор Онгания ждёт их на втором этаже виллы. И Антонио подумал, что он, по-видимому, был предупреждён об их приходе. Если это так, то доктор Онгания не только красивая женщина, но и хороший провидец.
   Они встретились на лестнице между первым и вторым этажом. В длинном, тёмно синем платье, прошитом золотыми блёстками, Изабелла была похожа на древнегреческую богиню. А высокая причёска и выразительная косметика только подчёркивали это сходство.
   "Она не просто красива, - мелькнуло в сознании у Антонио. – Она эффектна! И возможно, что всё это предназначалось для меня?.." 
   - Вот видите, Ваша дама, сеньор Антонио, отыскалась, - сказала Изабелла, когда Диана и Антонио поднялись к ней наверх.
   - Да. И я рад этому, - без тени смущения, подтвердил Антонио.
   По лицу Изабелл скользнула едва уловимая улыбка. Мгновение она ждала, что Антонио представит ей свою спутницу, но тот не счёл нужным этого делать. И доктор Онгания пригласила их пройти в одну из комнат.
   Расположившись вокруг, стоявшего по середине комнаты, круглого стола, они какое-то время молчали. Наконец, стремясь не терять, зря, времени, Антонио напомнил:   
   - Сеньорита Изабелла, Вы обещали мне кое-что объяснить. Я весь внимание.
   - Да, я помню, - ровным голосом ответила он. – Я обещала Вам рассказать от той степени опасности, которую представляете Вы сами и ваши дей-ствия, и которая угрожала доктору Салинасу завершить начатый курс лечения.
   - Начало довольно странное, - заметил Антонио. – У меня никогда не было намерения вмешиваться в какие-либо дела связанные с медициной. Тем более в курс лечения проводимый доктором Салинасом – ведь мы попросту не были знакомы.
   - И, тем не менее, это так. Выслушайте, и Вы в этом убедитесь.
   Антонио коротко пожал плечами и обменялся коротким взглядом с Дианой, давая таким образом понять, что они готовы слушать.
   - У меня есть к вам просьба, - продолжила тем временем Изабелла, обращаясь сразу к ним обеим.
   - Какая? – тут же спросил Антонио.
   - Я хочу, чтобы вы, выслушав меня, пообещали, что не предпримете ни-каких шагов и действий, могущих навредить всему делу доктора Салинаса.
   - Я не могу этого обещать, - жёстко заявил Антонио. – Если в том, что Вы скажете, будет хоть капля криминала, я немедленно сообщу это комиссару Батчеру.
  - Сеньор Антонио, Вы ещё не остыли от утренних приключений, - заявила Изабелла. – И я Вас понимаю. Но поверьте, в том, что я вам скажу, не будет даже намёка на преступление. Мы больше будем говорить о науке, а конкретнее об одной из её частей – медицине. К тому же, я прошу вас не хранить наш разговор в тайне, а лишь повременить некоторое время, необходи-мое доктору Салинасу, чтобы, как я уже говорила, завершить курс лечения наших пациентов. Поверьте, в первую очередь, мы заботимся о них, и не более того.   
   - Посмотрим, - недружелюбно буркнул Антонио, и снова обменялся взглядом с Дианой.
   Его не устраивало такое начало разговора, но, стремясь хоть что-то разузнать, он подавил недовольство и изобразил на лице что-то подобие улыбки.
   Выждав короткую паузу, доктор Онгания заговорила ровно и выразительно, так словно свою речь она приготовила загодя:
   - Доктор Салинас – живой гений. Это я говорила Вам, сеньор Антонио, и комиссару Батчеру несколько часов назад. И как бы вы к этому ни относи-лись – это так. Он решил важнейшую медицинскую проблему, значение которой для человечества трудно переоценить. И он не просто решил её, но и воплотил в практическую медицину, получив при этом ошеломляющие результаты. 
   Антонио скривил скептическую гримасу на лице, но Изабелла оставила её без внимания.
   - Как известно, - продолжила она, – человеческий организм слаб. И каждый человек, проживающий на планете Земля, подвержен всевозможным бо-лезням. Но всё же, определённый промежуток в жизни любого индивидуума характерен или полным их отсутствием, или весьма незначительными заболеваниями, которые не несут угрозы всему организму. Этот промежуток расположен между юностью и зрелостью человека. Он, относительно, короток, по сравнению с полным жизненным циклом. Но именно в это время организм достигает своей высшей фазы развития, и некоторое время находится в таком состоянии – дальше следует старение, ослабление защитных свойств, атака болезней и, как закономерность, смерть. Но этап высшего развития, который мы называем молодостью, не проходит бесследно. Его параметры откладываются в подсознании человека и остаются там навечно. Память хранит их, как хранит и те ощущения, что характерны для состояния организма в своей высшей фазе развития. И это состояние, для каждого конкретного человека, является тем идеалом, к которому направлены все его дальнейшие устремления в плане сохранения и максимального продления жизненного пути.
   Наука, и в частности медицина, на протяжении всей человеческой истории стремилась помочь ему в этом. Величайшие умы всех эпох и народов посвящали всю свою жизнь именно этой, самой главной цели – укреплению организма человека, и продлению его жизни. Нужно отметить, что они многого добились, но, всё же, полностью решить проблему не смогли. И только доктор Риккардо Салинас, опираясь на опыт и открытия предыдущих учёных и врачей, решил её. Решил блестяще, и в полном объёме.   
   Изабелла замолчала и победоносно посмотрела вначале на Антонио, а потом и на Диану. Но её слова не произвели должного впечатления.      
   - Уж не хотите ли Вы, сеньорита Изабелла, сказать, что доктор Салинас нашёл эликсир вечной молодости? – хмуро спросил Антонио.
   Про себя он отметил, что, с самого начала, она называла своего коллегу именем Салинас, а не Сельман, как во время предыдущей встречи. 
   Изабелла скривилась, как от физической боли.
   - Термин "эликсир молодости" придумали досужие обыватели, а не серьёзные учёные, - недовольно заметила она. – Он подразумевает полную остановку видоизменений организма. Или, если хотите, остановку самой жизни, в какой-то определённый, конкретный момент. А это есть не что иное, как одна из форм смерти.   
   - Тогда, что придумал доктор Салинас?
   - Доктор Салинас сумел найти путь, следуя по которому, можно заставить организм каждого человека не только хранить память о своей наивыс-шей фазе развития, но и восстанавливать её.
   - Возвращать молодость?! – вырвалось у Дианы, которая сидела до этого как изваяние.
   - Для простоты понятия, можно сказать и так, - ответила Изабелла, коротко кивнув головой в её сторону. – Но мы называем это регенерацией наивысшей фазы развития.
Слова доктора Изабеллы Онгания вызвали двоякую реакцию у Антонио. С одной стороны, он, будучи человеком образованным, воспринял её заявление весьма скептически, а с другой, после всего сказанного, ему вдруг ясно представилась связь между Лючией и Глэдис. Но, стараясь не поддаться ле-жащим на поверхности выводам, он, как можно непринуждённее, сказал:
   -  Хорошо. Оставим научные открытия в стороне. Будем считать, что доктор Салинас, действительно, открыл что-то весьма важное. Но каким образом это касается меня и Дианы?
   - Открытие сделано не вчера, и даже не год назад, - снова заговорила Изабелла. – И вы к этому действительно не имеете никакого отношения. Но доктор Салинас не просто сделал открытие – он внедрил его в практику, по-лучив блестящие результаты. Так вот, именно процессу применения этого великого открытия, несущего людям только благо, вы и мешаете. И не просто мешаете, а ставите его под угрозу.
   - Потрудитесь расшифровать свои слова, - жёстко потребовал Антонио, уловив в словах Изабеллы прямое обвинение.
   - Я непременно это сделаю, - пообещала она. – Только постарайтесь оставаться спокойным, сеньор Антонио, и преждевременно не вспыхивать благородным негодованием так, как это Вы сделали только что.
   Антонио неопределённо хмыкнул, а в знак согласия кивнул головой, посчитав, что этого вполне достаточно, чтобы заменить требуемое в таком случае извинение. Тень лёгкой улыбки на лице Изабеллы послужила ему ответом.
   - Для продолжения своих научных изысканий доктору Салинасу требуются определённые условия, - продолжила она после выразительной паузы. – Персонал помощников, служащие домов, в которых проживал доктор Сали-нас, а также охрана подбирались им самым тщательным образом. Их главное достоинство было не только добросовестное исполнение своих обязанностей, но и умение не создавать проблем, могущих нарушить раз и навсегда заведённый ритм, и темп жизни. До последнего времени нам это удавалось.   
   Автоматически Антонио отметил, что Изабелла не отделила доктора Салинаса от его помощников. Наоборот, она невольно указала, что режимом жизни на вилле управляет некоторая группа лиц, к которой она причислила и себя.
   - Значит, - воспользовавшись паузой, заговорил Антонио. – Если в вашем устоявшемся ритме жизни произошли какие-то сбои, то в них виноваты мы? 
   На одно мгновение Изабелла нахмурила брови, тем не менее, в её голосе не было ни капли недовольства.
   - Сеньор Антонио, Вы не даёте мне закончить.
   - Извините, - склонил голову Антонио.
   - Не так давно доктор Салинас женился. Его женой стала небезызвестная вам Лючия де Аливеира – особа, на мой взгляд, легкомысленная и недальновидная, - чётко выговаривая каждое слово, продолжила Изабелла.   
   Услышав имя Лючии, Антонио встрепенулся. Он выпрямил спину, подался вперёд и немигающим взором впился в лицо доктора Изабеллы Онгания. Она отметила его реакцию, но, оставшись спокойной и невозмутимой, продолжила в том же ключе.
   - Существует правило, или, вернее сказать, неписаный закон, согласно которому, после того как доктор Салинас, сформировав группу пациентов, приступал к курсу лечения, всему персоналу рекомендовалось не оставлять места службы, тем более заводить новые знакомства. Но жену доктора Сали-наса тяготила даже эта маленькая необходимость. Не прошло и недели после начала курса лечения, как она, отправившись в город, познакомилась там с Вами, сеньор Антонио. Сеньора Лючия утаила, что она замужем, а Вы, к сожалению, оказались весьма активным кавалером. Вам оказалось мало того, что столь красивая девушка, какой, несомненно, является Ваша нынешняя спутница, из множества мужчин предпочла именно Вас. Для чего-то Вам потребовалась именно Лючия де Аливеира, и Вы начали буквально преследовать её.   
   Антонио вспыхнул. Слова Изабеллы задели его за живое. Он вскочил на ноги и почти закричал:
   - Преследовать?!
   - Именно так! – с нажимом подтвердила Изабелла.
   - Вы даёте себе отчёт в том, что говорите? – угрожающе спросил Антонио.
   Но его угроза ничуть не подействовала на доктора Онганию. Оставаясь такой же невозмутимой, она сказала:
   - Вы, сеньор Антонио, незаконно проникли на территорию виллы "Голубая джакаранда", организовали слежку за её обитателями и, наконец, обратились к услугам полиции. 
   Сказанное Изабеллой, подействовало на Антонио как ушат холодной воды. Широко открыв глаза, он несколько раз открыл-закрыл рот, не проронив ни слова. Внешне разрозненные события, выстроенные в строгую логическую цепочку, прозвучали как обвинение – обвинение в вероломстве и не-порядочности. Медленно опустившись на место, Антонио начал лихорадочно искать контрдоводы. Но его попытки были обречены на провал, так как он не знал, что и от чего он должен защищать. Если свою честь, или честь Лючии, то, в любом случае, этого не требовалось, так как он не знал, что она жена доктора Салинаса. Если он нарушал закон, то доктор Салинас, имея столь обширные связи в городском управлении, мог легко призвать его к порядку и даже потребовать наказания.
   Но, всё же, лихорадочная работа мозга принесла свои плоды. В какой-то момент, сознание его вырвалось из жёстких рамок непременно поиска собственных оправданий, и Антонио понял главное. Он понял, что доктор Изабел-ла Онгания, а может быть и остальные обитатели виллы "Голубая джакаранда", не знают истинной причины его пристального интереса к Лючии. Осознание этого подействовало на него умиротворяюще, и он невольно улыбнулся. 
   Изабелла восприняла его улыбку по-другому. Она нахмурилась и спросила:
   - Вам это кажется смешным?
   Антонио не успел что-либо ответить, и она продолжила:
   - Это в Вашем стиле. Вам показалось мало того, что мы, дабы не подвергать ненужному разочарованию своих пациентов, которые непременно по-следовали бы после того, как Ваш, не в меру ретивый инспектор Рамирес, прислал бы на виллу "Голубая джакаранда" кучу полицейских искать неизвестно что, были вынуждены в кратчайшие сроки покинуть Аргентину. Вы, с помощью полиции узнав место нашего переезда, устроили этот фарс в порту, поселились напротив нас, пытались завязать знакомство с нашими охранниками, опять прибегли к помощи полиции и предприняли ещё, кто знает какие шаги…
   Тяжело дыша, доктор Изабелла Онгания замолчала. Последняя тирада далась ей не просто. Она еле сдерживала своё раздражение и то и дело бросала на Антонио негодующие взгляды.
   Установилась неловкая тишина.
   - Доктор Изабелла Онгания, - после длительных раздумий заговорил Ан-тонио. – В Вашем лице я приношу свои извинения доктору Салинасу. Мне не было известно, что сеньора Лючия его жена. Что до её самой, то, поверьте, у меня были только искренние и доброжелательные намерения.
   Сказанное прозвучало несколько суховато, хотя в словах Антонио и присутствовала некоторая доля оправданий.
   Пауза пошла на пользу Изабелле. Она успокоилась и теперь восприняла слова Антонио с милой улыбкой на лице. По всему было видно, что она, за-ставив его усомниться в правильность своих поступков, добилась некоей определённой цели.
   - Благодарю Вас, сеньор Антонио. Именно этого и ожидал от Вас доктор Салинас. Он убеждён, что Вы порядочный человек и будете сожалеть о своих действиях.
   - Он не ошибся, - сказал Антонио. Он посмотрел на Диану и, наткнувшись на её ободряющий, с затаенной смешинкой, взгляд, продолжил.  – Но, чтобы моё сожаление было, на много, меньшим, следовало, ещё там, в Аргентине, поставить меня в известность, что сеньора Лючия его жена. И тогда вам не пришлось бы столь поспешно перебираться в Сидней. 
   - Возможно, возможно, - заторопилась Изабелла, принимая довод Антонио, как засуживающий внимания. – Но, знаете, бывают случаи, когда одна неприятность накладывается на другую, всё переплетается и сразу же выделить из неё какое-то одно обстоятельство не так просто.
   - Да, конечно, - согласился Антонио. – Будем считать, что с этим мы всё уладили.
   - А разве не так? – тут же последовал жёсткий вопрос Изабеллы.
   Но Антонио не стал отвечать. Он откинулся на спинку кресла и, в упор, глядя на неё, сказал:
   - Осталось только прояснить ситуацию с мертвецами.
   - Ах, это, - выдохнула Изабелла и улыбнулась.
   Но и вздох и улыбка показались Антонио наигранными. Скорее всего, эту часть разговора доктор Онгания предпочла бы упустить. 
   - Доктор Салинас не ведёт постоянную практику, - подчиняясь обстоятельствам, через мгновение заговорила Изабелла. – Он оказывает помощь выборочно, только тем, кто остро в том нуждается. Во многих случаях это престарелые люди. Традиционная медицина уже не в силах оказать им по-мощь. Доктор Салинас – их последняя  надежда. Но в жизни бывает вся-кое.… И чтобы избежать никому не нужной нервотрёпки, наши пациенты, с согласия заинтересованных лиц, объявляются умершими. Согласитесь, в ситуации, когда рассчитывать больше не на что, это вполне логичный ход.
   - Да, логичный, - согласился Антонио. – И весьма удобный. Только из этого вытекает ещё один вопрос.
   - Говорите. Я слушаю.
   Изабелла изобразила на лице крайнюю заинтересованность.
   - Метод лечения доктора Салинаса не прошёл соответствующей медицинской экспертизы?
   Изабелла встрепенулась. Она гордо вскинула голову и с металлом в голосе сообщила:
   - Метод лечения доктора Салинаса не требует каких-либо экспертиз. Результат – вот главная экспертиза. А результат у доктора Салинаса стопро-центный. За всё время лечения ни единой даже самой маленькой негативной реакции.
  - Конечно, - буркнул Антонио. – Не может же покойник рассказать о своей реакции…
   Укоризненно покачав головой, доктор Онгания произнесла:
   - Я думала, сеньор Антонио, мы пришли к пониманию.
   - Понимание тут ни при чём, - вставая, сказал Антонио. – Вы исчерпывающе ответили на интересующие нас вопросы – это делает Вам честь. А что до нашего отношения ко всему услышанному, то это дело только меня и моей спутницы.
    - Да. Вы правы, - согласилась Изабелла. – Но я хочу напомнить о своей просьбе…
   - Я её помню, - сказал Антонио, помогая Диане подняться. – Сколько времени потребуется доктору Салинасу до завершения курса?
   - Месяц, - не раздумывая, ответила Изабелла.
   - Много, - заметил Антонио. – Но я обещаю, что не предприму ничего, что бы нарушило его покой. Беда только в том, что сегодня в Сидней прибывает инспектор Рамирес. У него свой интерес к доктору Салинасу. И я, поверьте, не смогу ничего сделать, чтобы помешать ему действовать, по своему усмотрению.
   По лицу Изабеллы пробежала тревожная тень. Она поднялась и только после этого ответила:
   - Вы могли бы не сообщать ему содержание нашего разговора.
   - Мог бы, - согласился Антонио. – Но в таком случае Вы мне должны пообещать, что встретитесь с ним по первому его требованию.
   - Если он не будет действовать как полицейский – от имени закона, - тут же поставила условие Изабелла.
   "А она умеет торговаться", - внутренне усмехнувшись, отметил Антонио, а вслух сказал:
  - Я передам ему Ваше условие.
   Доктор Изабелла Онгания проводила Антонио и Диану до двери первого этажа и, сославшись на занятость, сухо простилась.
   - Вот это женщина! – восхищённо заметила Диана, когда они шагали по аллее к воротам виллы. – В её присутствии я чувствовала себя полной дурой. 
   Антонио взял её за руку и убеждённо сказал:
   - Это не так. Ты ни чуть не глупее её. А та словесная мишура, которой обволакивает себя доктор Онгания, всего лишь определённый стиль жизни, и не больше. Конечно, она умна и логична. Но её логика плохо вяжется в нашем конкретном случае. Она построена лишь на предположении о том, что известно нам, и на предполагаемой нашей конечной цели. И если о первом она знает не достаточно, то о втором её предположение ошибочно.
   - Всё равно, - убеждённо сказала Диана. –  Она до того уверена в себе, что её слова воспринимаются как истина в последней инстанции. Я бы так не смогла.
   - В большинстве случаев, это игра, - убеждённо заявил Антонио. – Ты же видела, как менялся тон её голоса, едва мы касались, неудобных, для неё, тем.
   В последнем, он не был, совеем уверен. Но чтобы успокоить Диану, а заодно и подчеркнуть для себя самого, что разговор удался, и он понял как саму игру Изабеллы Онгания, так и её желание скрыть некоторые факты, касающиеся деятельности доктора Салинаса, Антонио произнёс это подчёркнуто твёрдо.
   Они прошли мимо застывшего у своей будки привратника, вышли на улицу и, не сговариваясь, повернули в сторону виллы четы Кларк.
   - Доктор Онгания считает тебя настырным кавалером, - неожиданно рас-смеявшись, заявила Диана.
   Антонио поддержал её и, когда первая волна веселья прошла, сказал:
   - Никогда не думал, что заслужу такую характеристику.
   Про себя же он отметил, что за прошедшие несколько часов с момента утренней встречи с доктором Изабеллой Онгания произошли значительные перемены. Ни в её речи, ни в поведении не было и капельки растерянности, открыто проявлявшихся утром, когда Антонио задавал ей свои вопросы. Она держалась на столько уверенно и свободно, что у него закрались сомнения, правильно ли он оценивал её состояние. 

                17

   Встретив инспектора Рамиреса, Антонио сразу же повёз его в отель. Благо, на одном с ними этаже оказался свободный номер, и он заранее забронировал его за инспектором. Заказав лёгкий ужин в его номер, Антонио за-шёл к себе и вскоре вернулся вместе с Дианой.
   - Как отдыхается? – после взаимных приветствий, спросил Рамирес Диану. – Австралия тебя не разочаровала?
   - Нет, не разочаровала, - мило улыбнувшись, ответила Диана. – И если бы мы не были обременены некоей проблемой, то о более прекрасном отдыхе было бы трудно и мечтать.
   - У вас обеих отличное настроение, - заметил инспектор, взглянув на Антонио. – Не то, что у меня. Я не люблю самолёты. Слишком много шума и мало пространства, а это не по мне.
   - Мы тебя долго не задержим, - пообещал Антонио. – За ночь ты хорошо выспишься, а завтра от усталости не останется и следа.
   - Надеюсь на это, - откликнулся инспектор.
   Принесли ужин. Они молча дождались пока официант, ловкими движениями, расставил принесённые приборы и блюда с едой на столе, разлил по бокалам вино и, пожелав приятного аппетита, удалился. И только после этого заняли места за столом.
   - Как здешнее вино? – спросил Рамирес Антонио, рассматривая содержимое своего бокала на свет.
   - Попробуй, - вместо ответа, предложил Антонио.
   Инспектор улыбнулся и сделал маленький глоток вина. Несколько секунд он молча пробовал его на вкус и только после завершения этого процесса расплылся в довольной улыбке.
   - Прекрасное вино, Антонио, - жмурясь от удовольствия, заявил Рамирес и сделал, на этот раз, уже приличный глоток.
   Диана и Антонио последовали его примеру.
   Когда с едой было покончено, инспектор, захватив одной рукой высокую бутылку, а другой полный бокал вина, пересел на диван и, вытянув ноги, заметил:
   - Учитывая мою усталость, а так же разницу во времени и крепость вина, я вскоре свалюсь и усну. Но, прежде чем это произойдёт, мне хотелось бы, хотя бы вкратце, услышать всё, что вам обеим удалось узнать относительно того дела, ради которого мы все пересекли океан. 
   Витиеватость слога в устах Рамиреса рассмешила Антонио. Но он сдержался и заговорил ровным, лишённым всяких эмоций голосом. Он говорил до того бесстрастно, что, не ожидавшая этого, Диана несколько раз бросила на него удивлённо-вопросительный взгляд.
   Антонио говорил обстоятельно. Он помнил решительно всё. Ни одна, даже самая маленькая деталь, касающаяся доктора Салинаса и его окруже-ния, не ускользнула от внимания Антонио. Но это был не рассказ, а сухая констатация фактов, больше похожая на технический отчёт. Но в этом отчёте всё же был один пробел. Не зная, как поведёт себя Рамирес, Антонио, на вся-кий случай, упустил содержание разговора состоявшегося между ним и Дианой с одной стороны и доктором Изабеллой Онгания с другой.
   Он хорошо помнил просьбу Изабеллы и условие, при котором она согласится встретиться с инспектором. И чтобы сохранить пространство для манёвра, Антонио решил предоставить право принятия решения на этот счёт Рамиресу. Он лишь дал понять, что доктор Изабелла Онгания предпочтёт встречу в неофициальной обстановке любой иной.
   Но инспектора устроил и стиль, который выбрал Антонио, и отсутствие содержания разговора, на которое он сразу же обратил внимание. Рамирес понимал – если Антонио что-то умолчал, то тому есть веские причины, а да-вить ему на него не хотелось. Он молча потягивал вино, то и дело переливая себе в бокал содержимое высокой бутылки. Когда Антонио замолчал, он, в очередной раз, наклонил бутылку, но она оказалось пустой. Рамирес неопределённо хмыкнул, для чего-то заглянул в горлышко и, только после этого, отставил её в сторону.    
   - Заказать ещё? – спросил Антонио, который неотрывно следил за инспектором.
- Нет, нет, - поспешно возразил Рамирес. – Мне достаточно.
   С минуту он молчал, собираясь с мыслями. Антонио и Диана не мешали ему, думая каждый о своём.
   - Ну, что ж? -  протянул, наконец, инспектор. – Можно подвести предварительные итоги. В целом вы поработали неплохо. И, в некотором роде, про-двинулись значительно дальше, чем этого следовало ожидать. И хотя прямой выход на этого рыжебородого Мигеля оказался обыкновенной ловушкой, вы использовали даже тот незначительный шанс, который позволил сблизиться с доктором Изабеллой Онгания. Она, конечно, не Салинас, но, всё же, одна из главных фигур в нашей игре. А то предположение, с которым я абсолютно согласен, что она дезориентирована относительно нашей конечной цели, даёт нам определённое преимущество, которое мы могли бы использовать, если бы не одно обстоятельство.   
   - Какое ещё обстоятельство? – живо поинтересовался Антонио.
   - Антонио, - обратился инспектор. - Я говорил тебе, что у нас на родине возбуждено уголовное дело по факту незаконного захоронения неизвестно кого под именем Глэдис де Аливеира.
   - Да. Я помню.
   - Так вот. Мой приезд в Сидней – часть расследования по этому делу. А я, прежде чем приступить к чему-либо, имею привычку намечать план своих действий. Не отошёл я от неё  и на этот раз. Но, если исходить из твоих слов, то на всех моих планах придётся поставить крест.
   - Почему это? – искренне изумился Антонио.
   - Потому, что, делая выводы из сказанного тобой, доктор Изабелла Онгания согласилась на встречу со мной только в неофициальной обстановке.
   - Ничего подобного ей никто не обещал, - с горячностью возразил Антонио. - Тем более ты… Ты волен действовать по своему усмотрению… В конце концов, ты инспектор полиции, ведущий расследование…
   Антонио поразила прозорливость Рамиреса, и он чувствовал себя неловко. Ему показалось, что он сделал что-то недостойное. А та горячность, с которой он попытался оставить право выбора за инспектором, только усугубила его состояние.
   - Нисколько в этом не сомневаюсь, - после короткой паузы, сказал Рамирес. – Ты и не мог что-либо обещать от моего имени. Тем не менее, условие было поставлено и ты, Антонио, категорически его не отверг. 
   - Это не так, - вмешалась в разговор Диана. – Антонио наоборот подчеркнул, что Вы будете поступать только по своему усмотрению.
   Инспектор широко улыбнулся ей, и сказал:
   - Это, Антонио, делает тебе честь. Я, если бы меня об этом просила столь эффектная женщина, скорее всего, безоговорочно принял бы все её условия, и искренне убеждал бы её в том, что все мои друзья, непременно, со-гласны со мной и всячески поддерживают моё решение. 
   Слова инспектора прозвучали как удачная шутка, и все дружно рассмеялись. И хотя Антонио участвовал в общем веселье, на душе у него было  нехорошо. Из всего сказанного Рамиресом в его сознании зафиксировались лишь слова "эффектная женщина", относившиеся к доктору Изабелле Онга-ния. Они столь точно соответствовали его личной оценке помощницы доктора Салинаса, что Антонио невольно выделил их из всего сказанного инспектором и какое-то мгновение пытался понять, чем вызвана их совпадающая оценка. 
   - Доктор Изабелла Онгания объяснила появление и роль мертвецов, - с заметным усилием отбросив посторонние мысли, заметил он. -  Но, если че-стно, то меня её объяснение не удовлетворило.   
   - Интересно, - поднял брови инспектор. – Значит, существует и объяснение?
   - Существует, - подтвердил Антонио. – Но я же говорю, что оно неубедительно и меня не удовлетворяет.
   Рамирес выдержал длинную паузу, надеясь, что Антонио что-либо добавит. Но тот молчал. И он, глубоко вздохнув, поднялся на ноги и сообщил:
   - Я имею официальное письмо к властям Сиднея с просьбой оказать мне всяческое содействие в выполнении возложенной на меня миссии. Нисколько не сомневаюсь, что мне пойдут навстречу. Но прежде чем делу будет дан официальный ход, я встречусь с комиссаром Батчером. На утро у меня назначена с ним встреча. Я поговорю с ним. И, в зависимости от результатов разговора, приму решение какой характер будет носить наша встреча с доктором Изабеллой Онгания
   Эти слова послужили сигналом для Антонио и Дианы. Как по команде, они поднялись на ноги.
   - Хотите оставить меня одного? – притворно спросил Рамирес, ясно читая столь красноречивое поведение своих гостей.
   - Надеюсь, ты поставишь нас в известность о своём решении? – вместо ответа спросил Антонио.
   - Непременно, - пообещал инспектор.
   Он проводил Антонио и Диану до двери номера и коротко простился.
   Антонио ощущал себя так, словно он остался совершенно голым в людном месте. Проницательность Рамиреса давила на него и парализовала, лишив способности думать логически. Мысленно он выругал себя за то, что, вопреки намерениям, сразу же не сообщил инспектору условий, при которых доктор Онгания желала бы встретиться с ним, а ограничился лишь едва уловимыми намёками. Теперь же, когда Рамирес сообразил, что существует не-кая, пускай негласная и даже не договорённость, а всего лишь словесное условие, он оказался совершенно безоружным и беспомощным.
   Словно догадываясь о его состоянии, Диана, без всякой связи, сказала:
   - Антонио, не заводи больше друзей полицейских. Тебе тяжело даже с одним…
   Какое-то время Антонио вникал в смысл слов Дианы. А потом, досадно поморщившись, сказал:
   - Мне, как и инспектору, нужно отдохнуть.    
   - Тебе может и нужно, - согласилась Диана. – А вот на счёт инспектора - я сильно сомневаюсь. Он не производит впечатления очень уж усталого человека.
   - Он полицейский. И в силу некоторых приобретённых привычек умеет держать себя в определённых рамках, - возразил Антонио.
   - Он прежде человек, а потом полицейский…
   Антонио не знал, что на это сказать. Да ему и не хотелось вступать в спор. Этот бесконечный, насыщенный событиями день наконец-то закончился, и он мечтал лишь об одном – поскорее оказаться в постели.

                *         *         *

   Инспектор Рамирес позвонил на рассвете. Трубку взяла Диана. Она долго отшучивалась на неслышимые реплики Рамиреса, а потом, с трудом растолкав Антонио, протянула ему трубку.
   - Инспектор, - сказала она, кивнув головой в сторону противоположной стены, давая понять, что звонит Рамирес.
   - Слушаю, - прохрипел Антонио сонным голосом. – Почему звонишь? Проще ведь зайти, тут всего лишь десяток шагов.
   - Тебе не кажется, что вы слишком много времени проводите в постели? – зарокотал бодрый голос инспектора из трубки?
   - Нет, - возразил Антонио. – У меня вчера был трудный день…
  - Верю, верю, - согласился Рамирес. – И я не собираюсь тебя тревожить. По крайней мере, с утра. К тому же я давно ушёл из номера и даже успел позавтракать. А звоню потому, что хочу поставить тебя в известность, что еду сейчас на встречу с доктором Изабеллой Онгания.
   Остатки сна мгновенно покинули Антонио. Придерживая телефон, он резко поднялся и сел на край постели.
   - Ты говорил с ней? – выпалил он, повысив голос.
   - Да, - подтвердил Рамирес. – Я созвонился с Батчером, затребовал у него телефон виллы доктора Салинаса и, не откладывая в долгий ящик, тут же позвонил. Признаюсь, я рассчитывал застать её врасплох, но ошибся. Она словно ожидала моего звонка и тут же откликнулась.
   - Я предупредил её, что ты приезжаешь, - вставил Антонио.
   - Помню, помню, - дважды повторил инспектор. – Но всё же: раннее утро, неожиданный звонок…
  - Что она сказала? – перебил его рассуждения Антонио.
  - Ничего, - с готовностью ответил Рамирес. – Ровным счётом ничего. Я представился, сказал, что хочу встретиться с ней. И в ответ услышал корот-кую реплику: "Приезжайте".
   - И всё?! – удивился Антонио. – Никаких дополнительных условий?!
   - Никаких, - подтвердил инспектор.
   - Когда ты едешь? – спросил Антонио, после короткой паузы.
   Он лихорадочно соображал, чтобы это могло значить. Ещё вчера доктор Онгания с тревожными нотками в голосе ставила определённые условия относительно своей встречи с инспектором. А сегодня выясняется, что всё так просто: Рамирес позвонил - она, без лишних разговоров, согласилась на встречу, и никаких условий.
   - Я же говорит тебе, что сейчас, - рассмеялся инспектор. Его определённо веселила и некоторая растерянность, сквозившая в голосе Антонио, и его удивление. Сейчас к отелю подъедет Батчер с несколькими полицейскими, и мы отправимся на виллу доктора Салинаса.
   - Доктор Онгания примет вас вместе? – совсем сбился с толку Антонио.
   - Об этом я её не просил, - ответил Рамирес. – На виллу я пойду один, а Батчер с полицейскими, всего лишь, подстрахуют меня. Ты же сам убедился, что предосторожность не помешает.
   - А я? – спросил, окончательно пришедший в себя, Антонио. – Меня ты не хочешь взять в качестве подстраховки?
   - Нет, - ответил Рамирес. – Присмотри лучше за Дианой.
   - Ты думаешь… - начал было Антонио, но инспектор перебил его.
   - Вот именно. Мне не нравиться создавшаяся обстановка, а Батчер только что подтвердил мои опасения.
   - Он что-то вытянул из Мигеля? – внутренне холодея, спросил Антонио.
   - Я не знаю подробностей, но будет лучше, если вы останетесь в отеле и дождётесь моего возвращения.
   - Хорошо, - после длинной паузы согласился Антонио.
   - Тогда до скорой встречи, - пророкотал Рамирес и повесил трубку.
   Антонио повернулся к Диане и наткнулся на её настороженный взгляд. Он положил трубку на телефон и только после этого сказал:
   - Инспектор поехал на встречу с доктором Изабеллой Онгания.
   - Вот и хорошо, - беспечно заметила Диана. – Разгадывать чужие тайны – дело полиции. Вот пускай она и займётся своим прямым делом.
   - Нам он приказал находиться в отеле, - холодным тоном продолжил Антонио.
   Беспечность и лёгкая улыбка, что не покидала лица Дианы, тут же улетучились. Она почувствовала в словах Антонио опасность.
   - Что это значит? – высоко подняла она брови.
   - Я не знаю, - ответил он. – Но Рамирес зря не ограничивал бы нашей свободы. Я в этом уверен.
   - Может он исходит из вчерашних приключений?
   - Нет, - помотал головой Антонио. – Тут что-то связано с Мигелем Хусто.
   Остаток утра они провели в постели. Но сон не шёл ни к Антонио, ни к Диане. Они долго обсуждали события вчерашнего дня, уделяя особое внимание разговору с доктором Изабеллой Онгания и, в конце, пришли к выводу, что полицейские правы. В деле связанном с доктором Салинасом очень много тёмных пятен, и они не хотят подвергать их даже мнимой опасности.

                18

   Устав ожидать в номере, Антонио и Диана спустились в ресторан. Было уже довольно позднее утро, и они решили позавтракать.
   Едва переступив порог ресторана, Антонио увидел, у стойки бара, инспектора Рамиреса. Он потягивал какой-то тёмный напиток из высокого бокала и перебрасывался короткими репликами со скучного вида барменом. Не сговариваясь, Антонио и Диана направились к нему. Когда они были в нескольких шагах, Рамирес заметил их и поднялся навстречу.
   - Наконец-то! – неожиданно громко воскликнул он. – Ещё немного и я бы ушёл..      
   Голос инспектора не отличался твёрдостью, и Антонио невольно улыб-нулся. По-видимому, напиток в бокале Рамиреса содержал определённую до-лю алкоголя, и он успел уже осушить их несколько.
   - Ты же приказал нам ожидать тебя в отеле, - сказал Антонио.   
   - Совершенно верно, - подтвердил Рамирес.
   - Мы и ждали тебя в номере… И спустились лишь, чтобы позавтракать.
   - В номере? – переспросил инспектор. – А я думал вы, сгорая от нетерпения, будете ждать меня внизу.
   - Мы действительно сгорали от нетерпения поскорее увидеть тебя, но ты не торопился, как не торопишься и сейчас. И, судя по всему, ты тут не скучал, - кивнул головой Антонио, указывая глазами на бокал с напитком.
   - Я не хотел вас тревожить, - расплылся в улыбке инспектор, признавая доводы Антонио справедливыми.
   - Есть новости? – спросил Антонио, меняя тему разговора.
   - О, да! – ответил инспектор. – Новости есть. Но вы пока позавтракайте, а я закончу разговор с барменом…
   Антонио бросил короткий взгляд на бармена и уловил как, после слов Рамирес, по его лицу скользнула ироничная улыбка.
   - Мы быстро, - пообещал Антонио и, увлекая за собой Диану, направился в общий зал ресторана.
   - Тебе не кажется, что твой друг немного навеселе? – спросила Диана, когда они уселись за свободный стол.
   - Боюсь, что это нехороший симптом, - раздумывая, ответил Антонио. – Пабло позволяет себе употребить бокал другой хорошего вина, но только по-сле службы. Сейчас же только утро…
   - Может, после встречи с доктором Онгания, всё прояснилось. И инспектор, не имея других дел, решил немного расслабиться.
   - Сомневаюсь.
   Быстро справившись с завтраком, Антонио и Диана вернулись в бар, но инспектора там не было.
   - Где тот джентльмен, с которым мы разговаривали минут двадцать тому назад? – спросил Антонио бармена.
   - Он расплатился и ушёл.
   - Ушёл? Куда?
   - Откуда я знаю? – пожал плечами бармен. – Он ничего не сказал.
   Торопливо покинув бар, Антонио и Диана решили поискать инспектора. Они обшарили весь холл первого этажа, заглянули во все киоски и магазин-чики и, наконец, обратились к портье.
   - Скажите, мистер Рамирес… - начал Антонио, но тот его перебил.
   - Мистер Рока, если Вы на счёт Вашего друга, что поселился к нам вче-ра, то он просил передать, чтобы Вы ждали его в номере. У него срочное дело, но он обещал скоро вернуться.
   - Ничего не понимаю, - покачал головой Антонио и взглянул на Диану, ожидая от неё каких-то объяснений. Но она только пожала плечами. 
   Купив несколько газет для себя и модный журнал для Дианы, Антонио предложил вернуться в номер. Диана согласилась, так как происшествие с инспектором показалось ей не только странным, но и загадочно-тревожным.
   На чтение газет Антонио потратил не более десяти минут. Он отложил их в сторону и повернулся к Диане, которая, расположившись на диване, с увлечением рассматривала цветные снимки манекенщиц в немыслимых оде-ждах. Готовая сорваться с языка фраза застыла у него на губах, так и не пре-вратившись в слова. Антонио глубоко вздохнул и, чтобы не мешать Диане, снова потянулся к отброшенным секунду назад газетам. Усилием воли он заставил себя вчитаться в написанное, выбрав, для начала, раздел светской хроники.
Страдая от неизвестности и смутной тревоги, Антонио внутренне завидовал Диане и, то и дело, посматривал то на неё, то на часы. Отвлекаясь, он раз за разом начинал читать статью заново, так как смысл прочитанного его разум не воспринимал должным образом.    
Инспектор Рамирес пришёл совершенно неожиданно. Он с шумом ввалился в номер, плюхнулся в кресло и заговорил голосом, в котором не было ни капли намёка на употреблённый накануне алкоголь.
   - Моя миссия в Сиднее завершена. Местные власти не видят причин для проявления интереса к практической деятельности доктора Салинаса. И я рад, Антонио, что ты выговорил для меня неофициальную встречу с доктором Изабеллой Онгания. Она знала, что я не имею права прийти к ней как полицейский инспектор и, тем не менее, согласилась на конфиденциальную встречу. Это делает ей честь. Хотя, признаться, принимая во внимание её внешность и интеллект, можно было предположить, что она своевольна и даже, в некотором роде, капризна.    
   - Пабло, ты торопишься, - прервал тираду инспектора Антонио.
   - Да? – удивился тот. – А я думал, что изъясняюсь вполне понятно.
   - В общих чертах – это так. Но хотелось бы некоторых подробностей.
   Рамирес с минуту молчал, пристально разглядывая потолок.
   - Доктор Изабелла Онгания, - заговорил он, наконец, - не удивилась ни одному моему вопросу. Такое впечатление, что она к ним приготовилась заранее. Её не удивило даже то, что мы знаем о фальшивых мертвецах.
   - Это не удивительно, - сказал Антонио. – Я говорил ей об этом. И имен-но это обстоятельство заставило её согласиться на встречу с тобой в неофициальной обстановке. Более того, она была напугана и сама просила об этом.
   - Значит, за последние сутки ей разъяснили необоснованность страхов по этому поводу. Местные власти считают, что случаи объявление живого человека мертвым, если они произошли в другой стране, их не касаются, да-же если этот человек въехал в Австралию, предварительно изменив фами-лию. Нужно лишь, чтобы он обосновал своё поведение при пересечении границы и предоставил соответствующие документы. 
   - Это правильно?
   - Вполне. Я уверен, что если бы сами австралийские власти обратились к властям Аргентины с предложением поинтересоваться личной жизнью человека, который въехал в нашу страну, но предварительно был объявлен мёртвым здесь, в Сиднее, то получили бы ответ, где им посоветовали бы искать причины, побудившие его пойти на такой неординарный поступок у себя на родине. И только после этого, если были бы выявлены веские причины, власти Аргентины, возможно, проявили бы какую-нибудь заинтересованность в подобном деле. Да и то, всякое продвижение в его расследовании, происходило бы крайне медленно. А что до доктора Салинаса и его окружения, то они не нарушали местных законов. Они имеют разрешение на свою деятельность, исправно платят налоги, владеют недвижимостью, вполне состоятель-ные и так далее, и тому подобное. Словом, с точки зрения закона – они чисты.
   - Если бы это говорил не ты – никогда бы не поверил, - сказал Антонио, едва инспектор сделал паузу. – А как же расследование, о котором ты говорил?
   - Тут совершенно иной случай. Пациенты доктора Салинаса живы и, относительно, здоровы, в то время как Глэдис просто исчезла. А Глэдис – гражданка Аргентины, её похороны – фальсификация, так как в могиле обнару-жен труп совершенно иного человека. Этих фактов вполне достаточно, чтобы приступить к расследованию и выяснению всех обстоятельств, приведших к столь неожиданным результатам.
   - Но ведь так могли поступить и в других странах по отношению к тем людям, что находятся на вилле доктора Салинаса, - неожиданно вмешалась в разговор Диана.
   Инспектор улыбнулся и повернулся к ней всем телом.
   - Ты права, Диана. Так могло случиться. И я даже уверен, что во многих случаях именно так и произошло. Но беда в том, что я не могу говорить от имени других стран – это их внутреннее дело, что и как расследовать.
   - Но ведь всё замыкается на докторе Салинасе, - повысил голос Антонио. – Разве этого не достаточно?
   - Ты видишь связь между фальсификацией похорон Глэдис и прохождением курса лечения иностранных граждан у доктора Салинаса?
   - Я – вполне! – не раздумывая, заявил Антонио.
   - А я – нет, - парировал Рамирес. – И любой адвокат за пять минут докажет суду, что это именно так.
   - Тогда я не понимаю, - снова встряла в разговор Диана. – Вы же знали об этом заранее и, тем не менее, приехали. На что вы надеялись?
  Инспектор надолго замолчал. Слова Дианы попали в самую точку. Он что-то обдумывал, то и дело потирая себе левую щёку. Наконец, словно что-то вспомнив, он заговорил медленно, тщательно подбирая слова:
   - Видишь ли, милая Диана, я надеялся на то, что своим присутствием вы спровоцируете доктора Салинаса на какой-либо необдуманный поступок, дающий нам право заняться им вплотную. Но этого не случилось, если не считать случая с захватом тебя, Антонио.
   - Разве этого мало? – тут же спросил тот.
   - К сожалению – да. Этого мало.
   - Почему?
   - Потому, что ты не обращался в полицию, и нет свидетелей данного происшествия. И, вдобавок, всё было исполнено силами охраны виллы, которая действовала по собственной инициативе, не ставя в известность доктора Салинаса. 
   - А комиссар Батчер?
   Рамирес понял, к чему клонит Антонио. Он отрицательно покачал головой и сказал:
  - Батчер – представляет местную власть. И хотя он мой друг, на нарушение закона не пойдёт. И он прав. На его месте я поступил бы точно так же.
   - Вот чёрт! – выругался Антонио. – Значит никакой зацепки?
   - Никакой, - подтвердил Рамирес. – Мы вынуждены будем признать, что напрасно потратили время.
   После слов инспектора, в номере установилась гнетущая тишина. Каждый из присутствующих думал о том, ради чего он пересёк океан и оказался за многие мили от дома. И если мысли Рамиреса и Антонио были тревожны и гнетущи, то Диана где-то глубоко в душе даже радовалась, что это увлекательное путешествие, начавшееся столь романтично, и совершенно неожиданно превратившееся в опасное мероприятие, наконец, судя по всему, закончится.
   - Комиссар Батчер арестовал рыжебородого Мигеля – старшего охран-ника на вилле доктора Салинаса, - вспомнил, наконец, Антонио.
   - Я знаю, - коротко махнул рукой инспектор. – Только не арестовал, а задержал. Да и то, всего лишь на три часа.
   - На три часа? – искренне удивился Антонио. – Я считал, что в полиции он задержится надолго, и там из него вытрясут всё, что он знает.
   - Комиссар Батчер тоже на это надеялся, - сообщил Рамирес. – Но едва он начал допрос, как последовал телефонный звонок. И ему настоятельно рекомендовали ограничиться именно этим сроком. Так что сегодня утром я уже имел удовольствие лицезреть эту рыжебородую личность на свободе.
   - И как это можно понять? – выдохнул Антонио, отказываясь верить услышанному.
   Инспектор переменил позу, посмотрел вначале на Диану, потом на Антонио и сказал:
   - Если ты помнишь, Антонио, то доктор Салинас имел тесные контакты с администрацией нашего города. Я не исключаю, что такие же контакты у него имеются и в Сиднее. А в таком случае приказать комиссару полиции ос-вободить человека, на которого у него ничего нет – не такая уж большая сложность.
   - Но три часа у него всё-таки были, - уцепился Антонио за последнее обстоятельство.
   - Если ты надеешься, что комиссару удалось что-то вытащить из рыжебородого, то ошибаешься, - сообщил Рамирес. – Уже в самом начале допроса, он начисто отверг, какие бы то ни было, обвинения и потребовал к себе адвоката.
   - Удивительно, - протянул Антонио. – Когда его забирали с виллы, он выглядел совершенно подавленным. И я был уверен - он расскажет всё, что знает.
   - Батчер тоже удивился такой разительной перемене в поведении своего подопечного. И высказал сожаление, что занялся им не сразу, а по пришествии более чем двух часов.
   - Значит… - начал было Антонио, но инспектор его перебил. 
   - Значит, кто-то сообщил этому Мигелю, как нужно себя вести.
   Рамирес замолчал, и в номере воцарилась тревожная тишина.
   - Что же делать? – наконец, глухим голосом спросил Антонио. 
   - У тебя, кажется, кончается отпуск? – неожиданно спросил инспектор.
   - Нет, - возразил Антонио.- У меня ещё есть неделя.
   - Всё равно. Вы ещё сегодня можете вылететь домой, и продлить отдых на родине.
   - Домой?! – удивлённо поднял брови Антонио. – Просто улететь и всё?! Мы не предпримем даже попытки узнать ещё что-либо?!
   - У нас нет такой попытки, - холодно заметил Рамирес.
   - Как это нет? – вскочил с места Антонио.
   Он не хотел даже мириться с мыслью, что загадка виллы "Голубая джакаранда", загадка Лючии, а вместе с ней и Глэдис так и останется загадкой. Он заранее знал, что в будущем будет всегда помнить об этом и жалеть. Жалеть о том, что остановился на пол пути и не узнал чего-то очень важного для себя.    
   - Я говорю это вполне определённо, - так же холодно сказал инспектор. – Мы не знаем с чем или с кем имеем дело. И сейчас у нас нет возможности ни выяснить это, ни продвинутся в нашем деле даже на шаг.
   - А доктор Салинас?! – вскричал Антонио. – А Лючия, наконец?!
   - Их нет в Австралии.
   Сообщение Рамиреса подействовали на Антонио отрезвляюще.
   - Нет в Австралии? – изменившимся голосом переспросил он.
   - Они улетели в Малайзию, - спокойно сообщил инспектор.
   Какое-то время Антонио молча смотрел на Рамиреса широко открытыми глазами. Он чисто механически припомнил слова доктора Изабеллы Онгания относительно того, что Лючии нет в Сиднее. Затем, словно смысл сказанного дошёл до него, он сел на место и тихо спросил:
   - Давно?
   - Несколько дней назад. Сведения вполне достоверные. Их зарегистрировала пограничная служба.
   - Значит, они исчезли и больше не вернутся?
   - Отчего же, - возразил Рамирес. – Как меня уверила Изабелла Онгания, доктор Салинас непременно вернётся к концу курса лечения. А это произойдёт, приблизительно, через месяц. А я склонен верить ей. Так что у нас впе-реди целый месяц. Ни тебе, ни мне столько времени болтаться без дела не позволят. Так что ты спокойно можешь вернуться к делам своей компании, а я вылечу в Европу.   
   В сознании Антонио забрезжил тоненький лучик надежды.
   - Значит, ты не прекращаешь расследования?
   - Я и не собирался, - подтвердил инспектор. – Просто сейчас у нас такой период, когда всё против нас. Но отчаиваться не надо.
   У Антонио отлегло от сердца. Он понял, что Рамирес остаётся с ним, а это большая сила. И хотя разум говорил, что разгадка Лючии и Глэдис откла-дывается на неопределённый срок и почти лишена перспектив, всё же шанс всё выяснить у него остаётся.
   - Мы вернёмся сюда через месяц? – спросил он и бросил пристальный взгляд вначале на инспектора, а потом на Диану.
   - Скорее всего, - подтвердил Рамирес.
   Диана же ограничилась лишь грустной улыбкой, в которой сквозили откровенная нежность и понимание.
   – Комиссар Батчер установит постоянное наблюдение за интересующей нас виллой, - после короткой паузы, сообщил Рамирес. - И как только там объявиться доктор Салинас или Лючия де Аливеира, мы получим соответствующее сообщение.

                19

   Сразу же по возвращении из Австралии, Диана заявила, что едет в предгорье навестить родных. Антонио не стал её удерживать. Он был удручён неудачей в Сиднее и, какое-то время, хотел пожить один. Так что отъезд Диа-ны, а так же отсутствие инспектора Рамиреса, были ему на руку.
   Антонио регулярно ходил на службу. Благо, за время его отсутствия, накопилось порядочное количество неотложных дел. Дни его наполнились заботами и проблемами, которые напрочь вытеснили из сознания всякие воспоминания о событиях последних недель. Вымотавшись на службе, он приходил домой до того усталым, что тут же ложился в кровать и буквально через минуту проваливался в глубокий сон, словно в бездонную пропасть. Он спал долго и без сновидений. И, всё же, просыпаясь по утрам не чувствовал себя ни бодрым, ни отдохнувшим.
   Но постепенно время брало своё. Уже к концу второй недели Антонио почувствовал, что ему чего-то не хватает. Он долго не мог понять чего именно, пока, наконец, не сообразил, что тяготится отсутствием общения. Того общения, что дарили ему инспектор Рамирес, Диана, или ещё раньше Глэдис. По вечерам Антонио тосковал. Он несколько раз посетил "Чёрную жемчужину", заходил в облюбованный Дианой подвальчик, но везде оставался одиноким. Не считая должных разговоров с официантами и барменом, Антонио молча поглощал заказанную еду, выпивал немного вина и, какое-то время, понаблюдав за кипевшей вокруг бурной жизнью посетителей заведений, шёл прочь. Чтобы убить время, он добирался домой пешком, нисколько не обра-щая внимания на погоду, и дважды попал под проливной дождь.
И когда состояние одиночества достигло наивысшей точки, в Аргентину вернулся инспектор Рамирес. Он позвонил Антонио во второй половине дня и предложил встретиться. Несказанно обрадовавшись, Антонио был готов тут же бросить все дела и бежать на встречу с инспектором. Но тот сказал, что пока занят, и он был вынужден коротать в офисе компании до конца рабочего дня.
   Инспектор заехал за Антонио на такси и повёз его к себе домой. По дороге он шутил и подтрунивал над Антонио, избрав в качестве основного факта неожиданный отъезд Дианы. Антонио слабо отбивался, с наслаждением вслушивался в знакомый рокочущий тембр голоса друга, и то и дело беспричинно улыбался.
   Инспектор Рамирес занимал обширную квартиру на верхнем этаже старинного дома. Обставленная в несколько старомодном стиле, она казалась Антонио загромождённой и неуютной. Но инспектор не разделял его взгляда на обстановку квартиры и был убеждён, что она самая уютная из всех, какие ему доводилось видеть. Эта убеждённость и привязанность к своему жилью смешили Антонио. Но он уважал чувства друга и позволял себе лишь лёгкие шутливые замечания по поводу его убеждений.
   Проводив Антонио в гостиную, инспектор вышел в другую комнату и вскоре вернулся с широким подносом, на котором красовалась пузатая бутылка с вином, двумя прямыми бокалами и горкой бутербродов на блюде. Установив поднос на низкий журнальный столик, Рамирес жестом пригласил Антонио сесть на диван, а сам придвинул глубокое кресло, установив его таким образом, что столик оказался между ними.
   Наполнив бокалы, инспектор предложил Антонио выпить и, не дожида-ясь его, взял в руки бокал и сделал глубокий глоток. Ощутив вкус вина, он широко улыбнулся, а потом сообщил:
   - Сказать по правде, мне не понравилось итальянское вино. Наше богаче ароматом, да и вкусом во многом его превосходит.         
   Антонио понял, что это замечание всего лишь прелюдия к тому, что Рамирес намерен рассказать ему о своей поездке в Европу. Он не стал его торопить, справедливо полагая, что времени  у них вполне достаточно.
   Инспектор сделал ещё один глоток вина и, обхватив обеими руками холодный бокал, пытаясь, таким образом, немного согреть его содержимое, и сказал:
   - Знаешь, Антонио, у меня двоякие новости.
   - То есть? – не понял тот.
   - К ним можно относиться двояко: то ли радоваться, то ли огорчаться.
   - Ах, вот ты о чём. А как ты сам к ним относишься?
   - Я не в счёт, - возразил Рамирес. – Как полицейский, я лишь фиксирую факты и отношусь к ним, сугубо опираясь на букву закона.
   - Всегда ли? – с сомнением спросил Антонио.
   - В большинстве случаев.
   - А сейчас какой случай?
   Рамирес хмыкнул и снова приложился к бокалу.
   - Сейчас тот случай, когда я и сам не знаю, как относиться к тому выводу, который напрашивается даже при беглом знакомстве с добытыми фактами.  Посуди сам: первое, что я узнаю – Глэдис не была ни на каком горнолыжном курорте; второе – в известное время в Италии никто в горах не погиб, ни на лыжах, ни просто так; и, наконец, третье – родственница Глэдис с именем Лючия де Аливеира  умерла десять лет назад.   
   Антонио ожидал услышать что-то неординарное, но слова Рамиреса буквально ошеломили его. Он весь напрягся, выпрямил спину и срывающимся голосом спросил:
   - На сколько достоверны твои сведения?
   - Я полицейский, - не без гордости заявил Рамирес. – И прежде чем огласить какой-либо факт, привык всё тщательно проверять и перепроверять…
   - Расскажи всё поподробнее, - попросил Антонио, ослабляя узел галстука.
   - Изволь.
   Инспектор поерзал в кресле, стараясь сесть поудобнее, и заговорил:
   - По моей просьбе, мои итальянские коллеги выяснили, что Глэдис прилетела в Рим, поселилась на одной из вилл предместья и больше её не покидала до своей скоропостижной кончины.    
   - Кончины?! – невольно вырвалось у Антонио.
   - Именно так констатировали местные врачи, - подтвердил Рамирес и продолжил. – Её тело, в закрытом гробу, было отправлено в Аргентину, где и было предано земле.
   - Да, гроб не вскрывали, - припомнил Антонио. – Люди, сопровождавшие его, сказали, что Глэдис падала с большой высоты и сильно обезображена… 
   - Это интересная деталь, - заметил инспектор. – Я тогда опоздал и прибыл к месту похорон в самом конце церемонии. 
   - Я помню…
   - Так вот, - после небольшой паузы продолжил Рамирес. – В тот момент, когда мы тут хоронили Глэдис, в Риме появилась Лючия. Лючия де Аливеира, как мы теперь знаем. Она заявила, что является дальней родственницей Глэдис и претендует на её наследство. Все документы у неё были в порядке, включая и справку мэрии какого-то северного городка, откуда была родом она сама и Глэдис. В положенное время Лючия вступила в наследство. А ещё через месяц, она вышла замуж за преуспевающего иностранца по имени Рикардо Салинас. Который, как выяснилось уже сейчас, проживал на той самой вилле, где до этого жила Глэдис.
   - Вот это да! – невольно вскрикнул Антонио. - Это был доктор Салинас?
   - Да, он, - подтвердил инспектор. – Я показывал его фотографию прислуге, и они опознали на ней нашего знакомого доктора. Кстати, мне удалось отыскать человека знавшего Глэдис с самого детства, а так же Лючию де Аливеира, но не нынешнюю, а ту - из прошлого. Он утверждает, что они были последними из рода Аливеира. Лючия умерла лет десять тому назад. И после её смерти, Глэдис вообще оставалась одна на свете, из некогда много-численного и древнего рода.   
   - Ты показывал ему фотографию нынешней Лючии?
   - А как же, - подтвердил Рамирес. – Едва взглянув на фотографию, он без раздумий заявил, что это молодая Глэдис, и никто другой. Я пытался, было разубедить его в этом, но он даже обиделся и сказал, что ещё верит своим глазам.
   Инспектор замолчал и, откинувшись на спинку кресла, стал потягивать вино из бокала. Он не смотрел на Антонио, давая тому время осмыслить услышанное. Антонио же сидел всё в той же напряжённой позе и, не моргая, смотрел в одну точку. Он припомнил разговор с доктором Изабеллой Онгания и её слова о возвращении молодости. И снова, как и тогда, ему ясно представилась связь между Глэдис и Лючией. Но теперь она вырисовывалась в несколько ином свете. Если раньше он, с большой долей недоверия, считал, что Лючия всё же дальняя родственница Глэдис, прошедшая курс лечения у доктора Салинаса и каким-то образом узнавшая о его, Антонио, существовании, то теперь он начинал осознавать что, Лючия это и есть омоложённая Глэдис. Сознание Антонио наполнилось взаимоисключающими предположе-ниями, которые выходили за рамки нормального понимания происшедшего. Ему хотелось всё высказать Рамиресу, но боязнь показаться в его глазах, по крайней мере, свихнувшимся человеком удерживала Антонио от этого шага.       
   - И к какому выводу ты пришёл? – спросил он, наконец, стараясь заполнить образовавшуюся паузу.
   Инспектор допил вино, достал бутылку и тонкой струйкой снова наполнил свой бокал. Бокал Антонио оставался стоять на столике нетронутым.
   - Я считаю, что это мошенничество чистой воды со стороны доктора Салинаса, - заявил  инспектор, снова откидываясь на спинку кресла и сжимая в руке бокал с вином. – Он был знаком с Глэдис. Может быть, он даже был её врачом. Знал он, по-видимому, и то, что у неё нет родных. И после неожиданной смерти Глэдис, доктор Салинас решил прикарманить её состояние. Он нашёл похожую на молодую Глэдис девицу, выдал её за родственницу Глэдис и, после получения той наследства, женился на ней, став, на вполне законных основаниях, обладателем чужого состояния. Допускаю, что, из-вестная нам, Лючия имеет отношение к роду де Аливеира.
   - Не клеится, - отрицательно замотал головой Антонио. – Не клеится, Пабло.
   - Что именно? – поднял брови инспектор.
   - Как они оказались в Риме на одной вилле? Я никогда даже не слышал об этом докторе прежде. Никогда не упоминала его имени и Глэдис.
   Рамирес широко улыбнулся.
   - Чисто женские уловки, - убеждённо заявил он. – Бьюсь об заклад, что Глэдис чем-нибудь да болела. Или, по крайней мере, воображала, что болеет, как многие женщины. Она пользовалась услугами доктора Салинаса, а чтобы ты ничего не знал – держала тебя подальше от него.   
   - Хорошо, - согласился Антонио. – Пусть Глэдис болела или, как ты утверждаешь, воображала, что болела. Но как она оказалась на одной вилле с доктором Салинасом в Риме?
   - Он врач и, как мы знаем, оригинальный врач. Он, скорее всего, и внушил Глэдис, что только в Италии она сможет избавиться от докучающей бо-лезни. Глэдис поверила и оказалась в Риме.
   - Но ты же говоришь, что она умерла?
   - Да. Это так. Я видел заключение врача. Глэдис умерла от внезапной остановки сердца. Никаких ядов или сильнодействующих лекарств в её теле не нашли. Это говорит о том, что она действительно была нездорова, хотя никаких записей на этот счёт нет.
   Антонио почувствовал прилив крови к голове. И хотя он даже не пригубил бокал с вином, лицо его раскраснелось, и на лбу появилась испарина. Логика рассуждений инспектора шла вразрез с его догадками, и это было самое неприятное. Так как он знал – переубедить Рамиреса, если он выстроил логи-ческую цепочку рассуждений, очень и очень трудно.
   - Тогда, почему в гробу оказалось не тело Глэдис? – бросил Антонио очередной, известный им факт.
   - Обыкновенная халатность, - сухо заявил инспектор. – Я был в морге и видел, что там твориться. Не было бы ничего удивительного, если бы вместо той несчастной, в гробу оказался труп мужчины.
   Сказанное подействовало на Антонио удручающе. Он опустил плечи, некоторое время смотрел на инспектора, а потом потянулся к бокалу с вином и залпом осушил его.
   - Правильно, - похвалил его Рамирес. – Хорошее вино помогает проясниться мыслям.
   - Ты считаешь… - начал было Антонио, но инспектор перебил его.
   - Антонио, к сожалению факт мошенничества доказать невозможно, так как власти Италии считают, что всё сделано согласно буквы закона. Так что нам ничего не остаётся, как смириться с тем, что доктор Салинас хитрая и опасная бестия. Что до того, что некая Лючия де Аливеира умерла десять лет тому назад, и Глэдис оставалась последней в роду, то сообщивший это человек мог и не знать всех её родственников.
   - Скажи, Пабло, о чём ты говорил с доктором Изабеллой Онгания? – неожиданно сменил тему Антонио.
   - С Изабеллой? – переспросил инспектор и довольно улыбнулся. – Я готов говорить с ней о чём угодно. Такая женщина! Жаль, что я не знал её прежде.
   - Я серьёзно. Ты ведь встречался с ней в Сиднее.
   Продолжая улыбаться, Рамирес сказал:
   - Тогда меня интересовал только один вопрос – заблаговременное объявление о смерти пациентов доктора Салинаса. Я хотел знать, что за этим кроется. Но всё оказалось до наивности простым. Конечно, это нарушение закона, но только со стороны самих пациентов и никак не касается доктора Салинаса. И хотя это, несомненно, его идея до истины докопаться вряд ли возможно.   
   - Это единственное о чём вы говорили?
   - Не считая комплиментов и определённой доли открытого восхищения, которые я не в меру истощал по поводу самой Изабеллы, то вопрос о фальсификации смерти пациентов доктора Салинаса – единственное, о чём мы с ней говорили. 
   Антонио мысленно себя выругал. Он никак не ожидал, что Рамирес ограничится одним единственным вопросом, и не поинтересуется методикой лечения доктора Салинаса и целью, которую он преследует, приступая к ле-чению своих пациентов. Конечно, он был связан словом. Но слова связывало только его и никак не инспектора. Он вполне мог поинтересоваться содержа-нием состоявшегося разговора между доктором Изабеллой Онгания и ин-спектором Рамиресом и, узнав истину, добавить столь важную информацию, почерпнутую из своего с ней разговора. Сейчас Антонио был уверен, что знай Рамирес о "регенерации наивысшей фазы развития" – как называла доктор Онгания курс лечения, который проходили пациенты доктора Салинаса, - он, несомненно, пришёл бы к иным выводам. 
   - Ты слышал что-нибудь о "регенерации наивысшей фазы развития"? – спросил Антонио, после долгой паузы.
   - Медицинский термин? – спросил Рамирес.
   И по тому, как с его лица сползла улыбка, Антонио понял, что инспектор насторожился.
   - Да, - подтвердил он. – Его употребила доктор Изабелла Онгания, хотя Диана нашла другое его толкование – возвращение молодости.
   Мелькнувшее в глазах инспектора недоверие через секунду сменилось заинтересованностью. Он поставил на столик свой бокал и, подавшись немного вперёд, сказал:
   - Похоже, я что-то упустил. Батчер говорил мне, что задержанный охранник доктора Салинаса упоминал об омоложении пациентов. Но мы не придали этому значения, посчитав, что речь идёт об косметических методах лечения и пластических операциях.   
   - Я тоже посчитал это выдумкой, - сообщил Антонио, отбросив последнее замечание инспектора, как не стоящее внимания.
   - Тебе что-то сказала Изабелла?
   - Да, - подтвердил Антонио.
   Теперь он видел, что инспектор совершенно переменился. Взгляд его стал строже, кожа лица натянулась, и на щеках вздулись мышцы от крепко сжатых челюстей.
   - Расскажи-ка мне всё? – после длинной паузы попросил он, почти не разжимая губ.
   - Тут рассказывать-то особо нечего, - пожал плечами Антонио.
   - Значит, скажи то, что есть, - предложил инспектор.
   Припоминая слова и даже интонацию доктора Изабеллы Онгания, Антонио вкратце передал ту часть разговора, где она говорила о работе доктора Салинаса. Он не погрешил и передал всё в точности. И по мере того, как Ан-тонио говорил, лицо инспектора мрачнело.
   - Жаль, что я не знал этого прежде, - сказал он, как только Антонио замолчал. – Теперь то, что я узнал в Италии можно рассматривать в совершен-но ином свете.
   Антонио облегчённо вздохнул. Ему удалось не только поколебать уверенность Рамиреса в своих выводах, но и заставить его взглянуть на всё по иному. Он, конечно, не знал к чему пришёл инспектор, но сам его интерес к новому факту говорил о многом.
   Рамирес расценил вздох Антонио по-своему.
   - Да, как инспектор полиции, тут я сделал сильный промах, - признал он с сожалением. – Такой промах непростителен даже для новичка, а я…
  - Разве ничего нельзя исправить? – перебил его Антонио.
   - С моей стороны – нет. Дело о захоронении неизвестного лица под именем Глэдис закрыто.
   - Как это закрыто? – изумился Антонио.
   - Очень просто, - пояснил Рамирес. – Отсутствие заявления со стороны заинтересованных лиц, а так же мой доклад о ходе расследования и истинном положении дел в некоторых публичных заведениях Италии, дали основание судебным властям Аргентины приостановить дело.
   - Так приостановить, а не закрыть, - ухватился Антонио за малейшую зацепку.
   - В такой ситуации – это одно и то же. Дело приостанавливается, никаких расследований по нему не ведётся и, через определённое время, списывается в архив, что равносильно прекращению. В будущем его раскрытие зави-сит только от какой-нибудь случайности.
   - Весьма удобная цепочка, - с сарказмом заметил Антонио.
   - А ты считаешь, что отсутствие новых фактов не даёт право полиции прекратить бесплодные попытки добиться результата и заняться другими делами?
   - Но ведь факты есть! – повысил голос Антонио.
   Рамирес криво усмехнулся. Он снова взял свой бокал, сделал глоток вина, и только после этого жёстко заявил:
   - Если доктор Салинас добился определённых результатов в деле омоложения, то это не даёт нам права его преследовать.
   - А как же Глэдис?! – не сдавался Антонио.
   Последнее восклицание Антонио заставило инспектора надолго задуматься. Нахмурив брови, Рамирес раз за разом потягивал вино из бокала и только после того как он опустел, сказал:
   - Тут иной случай. Ты можешь потребовать продолжения расследования, но это ничего не даст.
   - Почему?
   - Потому, что нет никаких фактов, подтверждающих наличие преступления, с чьей бы то ни было стороны. Зато есть официальное подтверждение властей Италии о возможной путанице с телами умерших. Они, конечно, примут к сведению наше желание отыскать Глэдис и, возможно, даже пред-примут некоторые шаги в этом направлении, но результата, скорее всего, не добьются. Посуди сам, в Риме, за это время, умерло несколько тысяч человек. И практически Глэдис могла быть "перепутана" с каждым из них. Чтобы определить истину, возможно, придётся исследовать останки каждого умершего. Кто, и на какие средства проделает эту гигантскую работу?               
   Вопрос инспектора повис в воздухе. Антонио понимал всю логику его рассуждений и ничего противопоставить не мог. Он и сам не видел причин, по которым полиция могла бы продолжить дело.
   - Значит, это всё? – скорбным голосом произнёс Антонио.
   Его вопрос и интонация подействовали на инспектора возбуждающе. Он вскочил на ноги, прошёлся несколько раз по гостиной и, наконец, остановившись прямо перед Антонио, заговорил твёрдо и уверенно:
   - Ну, нет! Останавливаться сейчас – значит признать своё поражение в схватке с этим Салинасом. А я не привык проигрывать. Да, как полицейский, я совершил грубую ошибку, и она оказала своё серьёзное влияние на конеч-ный результат моего расследования. Хотя, если быть откровенным, знай я, что доктор Салинас добился результата в вопросе омоложения людей, в тот момент, не повлияло бы ни на методику, ни на тактику моего расследования. Я ведь и сейчас не очень-то верю во всё это. Так что результат был бы тем же.   
   Выдав столь бурную тираду, Рамирес перевёл дух и облизал пересохшие губы.
   - А если Глэдис не была похоронена ни здесь, ни в Италии? – задал вопрос Антонио.
   Он уже давно вертелся у него на языке. И Антонио лишь дожидался удобного момента, чтобы огласить то, о чём они с инспектором думали последних полчаса порознь.
   Вопреки ожиданиям, его слова подействовали на Рамиреса успокоительно. Он смерил Антонио испытующим взглядом и, растягивая слова, произнёс:
   - Я считаю, что верить в идентичность Лючии де Аливеира и Глэдис преждевременно.
   - Но факты, Пабло, факты! Они говорят сами за себя, - с горячностью воскликнул Антонио.
  - Если принимать как основной факт их поразительное сходство, то в этом есть резон. Поспешное бегство доктора Салинаса – скорее всего результат боязни подвергнуться пристальному вниманию законодательной системы нашей страны, усомнившейся в законности передачи наследства Глэдис неизвестно кому, а так же его желание скрыть методику и характер своей меди-цинской практики. Агрессивные действия по отношению к тебе самому, Ан-тонио, - всего лишь способ избавиться от чрезмерно настырного человека, вмешивающегося в личную жизнь доктора Салинаса. Вот что представляют собой факты, о которых ты говоришь.
   Строгая речь инспектора, наполненная сухими, казёнными словами, но, тем не менее, не лишённая стройности и законченности в выводах, подействовала на Антонио удручающе. За столь короткий промежуток времени инспектор Рамирес разрушил тот непрочный фундамент, на котором у Антонио зиждилась убеждённость в том, что Лючия де Аливеира и Глэдис де Аливеира не близкие родственницы, а одно и то же лицо.         
   - Ты знаешь, что нужно делать дальше? – спросил он, воспользовавшись паузой.
   - Да, знаю! – не задумываясь, подтвердил инспектор. – Мы вернёмся к тому, с чего начали.
   - То есть? – не понял Антонио.
   - Как нами и было определено ранее, основным расследованием займёшься ты сам, а я буду оказывать тебе посильную помощь, используя воз-можности полицейского инспектора. В своё время такой тандем принёс не плохие результаты. Думаю, к нему нужно и вернуться.
   - Что же я буду делать? – задал Антонио очередной вопрос.
   Но Рамирес словно и не слышал его.
   - Я сообщил тебе, чем закончилось официальное расследования, - продолжил он, всё так же стоя прямо перед Антонио. Так что тому, чтобы сле-дить за мимикой его лица приходилось смотреть снизу вверх. – Отсюда следует, что я не могу покинуть Аргентину без разрешения комиссара, разве что, выйдя в отпуск. Но это крайний случай. Я думаю - до этого не дойдёт. Ты же, Антонио, – совсем другое дело. Ты – вольная птица и можешь покинуть Аргентину в любую минуту. 
   - Я тоже нахожусь на службе, - вставил Антонио на всякий случай, хотя и не знал, к чему клонит инспектор.
   - Служба службе рознь, - не раздумывая, констатировал Рамирес. – И у меня на этот счёт есть план.
   - План? – переспросил Антонио. – Интересно, когда ты его придумал?
   - Только что, - ни капли не смущаясь, ответил инспектор.
   Он снова сел на место и наклонившись в сторону Антонио, как настоящий заговорщик, заговорил, значительно понизив голос:
   - Я уверен, наш отъезд из Сиднея не остался незамеченным со стороны доктора Салинаса. Он успокоился и считает, что всё закончилось благополучно. Тому подтверждение – отсутствие всяких вестей от комиссара Батче-ра. А ведь я просил его установить наблюдение не только за интересующей нас виллой, но и за её обитателями. Не думаю, что он игнорировал мою просьбу. Так вот, мы внесём в жизнь доктора Салинаса некоторую долю сумятицы. Мы заставим его поволноваться и, в конечном итоге, принудим сказать всё, что нас интересует.   
   - Каким это образом? – недоверчиво спросил Антонио.
   - Мы используем фактор неожиданности, - продолжил Рамирес, в том же тоне. – И этим фактором будешь ты, Антонио.
   - Я?!
   - Да – ты. Ты завтра же снова отправишься в Сидней, предстанешь перед доктором Салинасом и потребуешь от него подробных объяснений по поводу смерти Глэдис. Ты знаешь официальную версию властей Италии, на этот счёт, а так же некоторые обстоятельства из жизни Глэдис в Аргентине. Я имею в виду наличие самого доктора Салинаса в её жизни, а так же его деятельность на вилле "Голубая джакаранда". Тут есть некоторые нестыковки, шероховатости и весьма тёмные пятна. Вот ими ты и должен оперировать, выжимая нужные нам сведения. И запомни, на этот раз твоя цель – доктор Салинас, и никто другой.
   План инспектора был прост. Но он не вызвал у Антонио ни одобрения, ни осуждения. Он воспринял его скорее равнодушно, чем заинтересованно и смотрел на всё немного отстранёно так, словно всё это его не касалось, хотя, со слов инспектора, ему отводилась главная роль. Антонио допускал, что план может привести к успеху, но предвидел, что этому должны сопутствовать крайне благоприятные обстоятельства.
   - А если доктор Салинас воспримет моё появление равнодушно? – спросил он, едва инспектор сделал паузу. – Или того хуже, даже не пожелает встретиться со мной? К слову, его может и не быть в Сиднее. Ведь комиссар Батчер на этот счёт ничего не сообщал.
   - Этого не может быть, - с горячностью заявил Рамирес. – Доктор Салинас наверняка в Сиднее. Он должен быть там, хотя бы для того, чтобы завершить курс лечения. В этом убеждала тебя и меня Изабелла Онгания. И он должен отреагировать! Я в этом уверен! А что до его возможного отказа от встречи, то тут мы можем положиться на комиссара Батчера. Кстати, я уверен, что в ближайшие дни он непременно подтвердит, что доктор Салинас в Сиднее. В противном случае полицейские силы Австралии никуда не годятся, и их следует немедленно разогнать.
   Последнее утверждение противоречило предыдущему заявлению на счёт комиссара, и Антонио понял, что выпитое вино уже ударило Рамиресу в голову. Теперь инспектор будет настаивать на своём до конца, приводя всё более и более слабые доводы и выдавая их за неоспоримые доказательства. Ан-тонио решил отложить обсуждение предложенного плана на завтра, сведя весь дальнейший разговор к решению прозаических вопросов.
   - Знаешь, - протянул он, - у меня могут быть проблемы с получением отпуска.
   - Какие тут могут быть проблемы? – с горячностью возразил Рамирес. – Тебе потребуется всего лишь несколько дней. А для этого отпуска испрашивать и не потребуется.
   Улыбнувшись своим мыслям, Антонио взял бутылку и наполнил бокалы. Инспектор воспринял это как хороший знак. Он взял свой бокал и сделал несколько глотков вина. Антонио последовал его примеру.
   - Я возьму с собой Диану? – спросил он, после короткой паузы.
   - Вот это уже другой разговор, - широко улыбнувшись, протянул Рамирес, восприняв вопрос Антонио как полное его согласие с предложенным планом. – Конечно, бери, если она вернётся к завтрашнему утру.
   Антонио задержался у инспектора до полуночи. Прикладываясь к бокалам с вином, они обсуждали план будущей поездки Антонио и Дианы в Сидней. И хотя Антонио пытался избежать этого обсуждения и перенести его на завтра, ему всё же пришлось уступить настойчивости инспектора и обговари-вать все, даже самые незначительные детали намеченного плана. 
               
                20

   Как это часто бывает, жизнь внесла свои определённые коррективы в план инспектора Рамиреса. Вопреки намеченному, Антонио вылетел в Сидней только через четыре дня. Вначале инспектор Рамирес никак не мог дозвониться до комиссара Батчера, потом из предгорий вернулась Диана. Она прикатила ранним утром, и на предложение Антонио немедленно лететь в Сидней заявила, что сделает это не раньше чем через сутки. Антонио воспринял её заявления как должное и, в свою очередь, сказал инспектору, что без неё не полетит. Горя желанием побыстрее исправить свою оплошность в деле разгадки тайны обитателей виллы "Голубая джакаранда", Рамирес попробовал настоять на немедленной поездке Дианы и Антонио в Сидней, но неожиданно встретил жёсткий отпор со стороны своего друга. И, скрепя сердцем, он был вынужден согласиться на некоторую задержку. Инспектор хоть и считал, что все бразды правления в деле расследования находятся у него в руках, всё же понимал, что на данном этапе главная роль принадлежит Антонио.   
   В аэропорту Сиднея Антонио и Диану встречал огромного роста полицейский, с тяжёлым проникающим взглядом. Он был хмур и неразговорчив.
   - Ваш багаж будет доставлен в отель, - заявил он после взаимных приветствий. – Номер уже заказан. А сейчас вас ждёт комиссар Батчер.
   Не говоря больше ни слова, он широкими шагами пересёк зал ожидания аэропорта, вышел на улицу и направился в сторону стоянки для служебного транспорта. Антонио и Диана едва поспевали за ним.
   Полицейская машина рванулась с места как застоявшийся конь. Завывая сиреной, она неслась по городу так, словно её пассажиры спешили к месту происшествия. Сидя на заднем сидении, Антонио и Диана вначале недоумён-но переглядывались, а потом, положившись на компетентность полицейских, стали смотреть на город через окно автомобиля. Никто не разговаривал и только сидевший за рулём, такой же огромный полицейский, как и его напарник, изредка тихо ругался, когда какая-либо из машин слишком медленно, по его мнению, уступала дорогу полицейскому автомобилю.
   За квартал от полицейского участка он выключил сирену и значительно сбавил скорость.
   Комиссар Батчер ждал в кабинете. Он широко улыбнулся, едва Антонио и Диана переступили порог. Но от внимания Антонио не ускользнула некоторая озабоченность, что лёгкой тенью, то и дело, пробегала по лицу комиссара.
   - Как долетели? – спросил Батчер, когда Антонио и Диана уселись на предложенные стулья.      
   Сопровождавший их полицейский остался стоять ближе к двери кабинета.
   - Спасибо - хорошо, - за двоих ответил Антонио.
   Комиссар помолчал, а потом неожиданно спросил?
   - Мистер Рока, как Вы переносите морское путешествие?
   - То есть? – не понял Антонио.
   Батчер скорчил недовольную гримасу и спросил по иному:
   - Вы не повержены морской болезни?
   - Я морской офицер, - не без гордости заявил Антонио.
   - Вот и отлично, - потёр руки комиссар. – А миссис Диана?
   Диана встрепенулась, собираясь ответить, но Антонио остановил ее, сжав кисть руки.
   - Нам предстоит морская прогулка? – спросил он, в упор, глядя на Батчера.
   Комиссар поёрзал в кресле, а потом заговорил, тщательно подбирая слова:
   - Мне неприятно это осознавать, но полицейские, которым я поручил наблюдения за виллой доктора Сельмана, допустили оплошность и обстоятельства резко изменились в худшую для нас сторону.
   - Как это? – поднял брови Антонио.
   Краем глаза он заметил, как вытянулось лицо Дианы.
   - Мы упустили пациентов доктора Сельмана. А сам он, вместе с женой и доктором Изабеллой Онгания, отправляется завтра в морской круиз.
   Антонио не нравилось то, что комиссар называл доктора Салинаса тем именем, под которым он жил тут в Сиднее. Стараясь не обращать на это внимания, он, всё же, недовольно поморщился. Но то, что сообщил комиссар потом, вызвало у него бурю негодования. Антонио с шумом вдохнул воздух, в намерении что-либо сказать, но его опередила Диана.
   - Как это упустили? Вы ведь следили за виллой?
   - Да, следили, - подтвердил комиссар.
    Он поочерёдно взглянул, вначале на Антонио, а потом на Диану и продолжил:
   – Но они покинули виллу, неизвестно когда и неизвестно каким образом.
   Батчер развел руками, давая таким образом понять, что всё сказанное им чистая правда и изменить что-либо не в его власти.
  - И за всё время слежки на вилле не произошло ничего необычного? – вопреки ожиданию, очень спокойно спросил Антонио, начиная смутно догадываться о причине неудачи подчинённых комиссара Батчера.
   - Ничего, - уверенно заявил комиссар. – С момента вашего отъезда из Сиднея на вилле ничего не происходило. Её обитатели жили тихо и незаметно. Было, правда, несколько званных вечеров, на которые съезжались молодые люди. Скорее всего, приём устраивала госпожа Сельман. Но гости долго не засиживались, и покидали виллу ещё до полуночи.
   "Регенерация, - как молния пронеслось в голове у Антонио. – Или, по проще, омоложение. Значит, это правда. Доктор Салинас может омолаживать людей. Может…"
В одно мгновение ему, полностью, стала понятна причина оплошности полиции. Они ведь не знали, что пациенты доктора Салинаса, из немощных стариков и старух, за месяц могут превратиться в молодых людей и покинуть виллу, смешавшись с гостями. До этого момента, не знал этого и сам Антонио. Но слова комиссара послужили тем минимальным толчком для разума, от которого он, буквально, прозрел. В одно мгновение перед мысленным взором Антонио высветилась полная картина происшедшего. Она выглядела несколько фантастической, но он был убеждён, что она, абсолютно, реальна. Фантастическая - но реальна.
   Последнюю фразу Антонио мысленно повторил, и по его лицу скользнуло слабое подобие улыбки. Комиссар заметил её и воспринял по-своему:
   - За виллой наблюдали мои лучшие люди, - словно оправдываясь, сказал он. – И если обитатели виллы покинули её незаметно, значит доктор Сельман весьма опытный и осторожный человек…
   - А когда он появился в Сиднее?
   - Через неделю, после того, как вы отбыли на родину. Я пытался найти Рамиреса, но дежурный полицейский только и знал, что сообщал: "Инспектор Рамирес в служебной командировке". Я посчитал, что ваш интерес к доктору Сельману, по каким-то причинам, ослабел.
   Антонио утвердительно кивнул головой, то ли соглашаясь с предположением комиссара, то ли отмечая, что дежурный офицер полиции был прав. 
   - А его жена? – спросил он потом.
   Комиссар пожал плечами.
   - На сколько мне известно, она всё время была рядом с ним.
   На короткое время воцарилась тишина. Никто не нарушил её до тех пор, пока Антонио не спросил:
   - Скажите, комиссар, пациенты покинули Австралию? 
   - К сожалению…
   - А сам доктор Салинас намерен совершить морской круиз? – для чегото переспросил Антонио.
   - Да. Я же говорил.
   - А Вы не можете задержать его и потребовать объяснений?
   Батчер недовольно засопел.
   - Видите ли, мистер Рока, для того чтобы задержать человека, нужны веские основания. А в отношении доктора Сельмана таковых нет. Как нет их и в отношении его пациентов, или, вернее сказать, бывших пациентов. Они прошли курс лечения и покинули не только интересующую нас виллу, но и Сидней. К тому же они иностранцы, и нет ничего удивительного в том, что они покинули и Австралию.
   - Иными словами, - прервал инспектора Антонио. – По отношению к доктору Салинасу, Вы не можете прибегнуть к силе закона?
   - Совершенно верно, - согласился с ним Батчер и снова развел руками. Я говорил Рамиресу ещё в тот ваш приезд, что доктор Сельман чист перед нашим государством, и мы не можем прибегнуть, по отношению к нему, к применению силы, в какой бы то ни было форме.
   - Значит, завтра доктор Салинас покинет Австралию, и никто не может дать гарантию, что он сюда вернётся? – продолжал допытываться Антонио.
   Он упорно называл доктора Салинасом, в то время, как комиссар назы-вал его Сельманом и, в этом вопросе, уступать не собирался.
   - Он свободный человек, - в очередной раз развёл руками комиссар.
   С минуту Антонио обдумывал создавшееся положение. Никто не мешал ему, и в помещении установилась гнетущая тишина. Первым её нарушил комиссар.
   - Я обещал Рамиресу, что помогу вам, - сказал он, внимательно разглядывая лежащую перед ним бумагу. – Но в нынешней ситуации, всё, что я могу сделать, это помочь вам отправиться в круиз тем же кораблём что и доктор Сельман. Корабль принадлежит Малайзии, и законы Австралии на нём не действуют. Но я думаю, что это и неважно. Вы ведь не собираетесь предпринимать что-то из ряда вон выходящее?
   - Что Вы имеете в виду? – криво усмехнувшись, спросил Антонио.
   Он хоть и воспринял последние слова комиссара весьма скептически, всё же, сама идея совершить морское путешествие на корабле вместе с теми, чью тайну он стремился раскрыть, его заинтриговала. Столь близкое соседство с Лючией и самим доктором Салинасом, а так же ограниченность пространства, сулили большую перспективу.
   - Я не хочу, что бы вы нарушили, чьи бы то ни было, законы, а потому дам вам на помощь двух агентов полиции, - сообщил тем временем комиссар. 
   - Чтобы они присмотрели за нами? Или не хотите чувствовать себя виновным?.. – старясь угадать его мысли, спросил Антонио.
   - Совершенно верно, - перебивая, и ни капли не смутившись, подтвердил Батчер таким тоном, что Антонио так и не понял, к какому из вопросов ему нужно отнести ответ.   
   - Так мы отправимся в круиз или нет? – не скрывая своей заинтересованности, вмешалась в разговор Диана.
   В её глазах заиграл озорной лучик и комиссар, а вместе с ним и Антонио, невольно заулыбались. Это секундное веселье пошло всем на пользу.
  - Отправиться-то можно, - сказал Антонио, заметно изменив тон голоса, – Только вот беда – доктор Салинас, Изабелла Онгания или Лючия могут увидеть нас ещё в порту и круто изменить свои планы.
   - Это мы предусмотрели, - продолжая улыбаться, - сообщил Батчер. Он искренне обрадовался, что неприятная часть разговора завершилась таким образом, и мысленно благодарил Диану.
   - Мы поднимемся на корабль тайно? – спросил Антонио.
   - Нет, - возразил комиссар. – Мы прибегнем к маскараду.
   - Это мне нравиться, - весело заявила Диана. – Я люблю маскарады и всякого рода переодевания. И кого мы будем изображать?
   Её непосредственность, окончательно разразила обстановку. Атмосфера настороженности и некоторой доли натянутости исчезла, уступив место доброжелательности.   
   - Папуасов с острова Новая Гвинея, - предположил Антонио.
   - Я хочу быть одетой, а не довольствоваться в качестве одежды цветочным ожерельем, - сквозь смех, заявила Диана.
   Эта её новая шутка прибавила веселья, так что даже стоящий у двери полицейский невольно улыбнулся.
   - Нет. Броской одеждой местных жителей мы пользоваться не будем, - поддержал Диану Батчер. – Мы воспользуемся одеждой мусульман. Думаю, что чалма, борода и тёмные очки для мистера Антонио, а чадра и яркое, цветное платье для миссис Дианы изменят их до неузнаваемости.
   - Вы заготовили нам одежду? – спросил Антонио.
   - Да, - подтвердил Батчер. – Она в соседней комнате.
   - Ой! Хочу примерить! – заявила Диана и вскочила на ноги. – Комиссар, ведите нас немедленно. Я сгораю от нетерпения.
   - Прошу. Прошу, миссис Диана, - вскочил с места Батчер и вышел из-за стола.
   Поспешность, с которой комиссар поспешил выполнить каприз Дианы, не понравилась Антонио. Но он подавил эмоции и лишь недовольно поморщил чело.
   Диана и комиссар направились к двери, и Антонио ничего не оставалось, как последовать за ними.

                *         *         *

   Запершись в номере отеля, Диана и Антонио потратили целый день на то, чтобы привыкнуть к своим новым одеждам. И если у Дианы всё получалось легко и даже где-то непринуждённо, то Антонио был до того неуклюж, что находившийся тут же комиссар Батчер, скорчив кислую мину на лице, поминутно неодобрительно качал головой. Битых два часа он инструктировал Антонио не только как носить одежду, но и много чего из правил этикета мусульман. И эти два часа пропали впустую. Антонио слушал инспектора, повторял за ним какие-то жесты и тут же всё забывал. А когда Батчер просил его повторить что-либо, лишь смущённо улыбался.   
   - Наверное, мы зря тратим время, - наконец не выдержал Антонио. – Мусульманина, за несколько часов, Вы из меня не сделаете. А для того, что-бы обмануть доктора Салинаса и его спутников достаточно будет и облачения. Они же ничего не подозревают…
  Он взглянул в сторону Дианы, ища у неё поддержки. Но Диана, по восточному усевшись на середине кровати, осталась безучастной. Она листала модный журнал и не обращала внимания на то, что происходит в номере.
   - Может Вы и правы, - вздохнув полной грудью, обречёно согласился комиссар.
   - На причале, перед отходом лайнера, будет стоять такая неразбериха, что на нас никто и не обратит внимания, - высказал предположение Антонио.
   Он уселся напротив комиссара и, сбросив напряжение последних нескольких часов, заметно расслабился. 
   - Посадка на корабль – всего лишь эпизод, - заметил Батчер. – И не самый главный эпизод. Я уже говорил, и повторю ещё раз: вы должны смешаться с толпой, затеряться и даже отойти в тень, но, при этом, постоянно держать в поле зрения доктора Сельмана.
   - Да помню я, помню… - недовольно махнул рукой Антонио.
  Несколько раньше комиссар Батчер подробно излагал ему намеченный план действий, которые он разработал вместе со своими помощниками, и исполнение которого возлагалось на Антонио с Дианой. План Антонио не понравился. Но, не имея выхода, он вынужден был согласиться, отметив, про себя, что снова уступает нажиму полицейских и будет делать то, к чему у него не лежит душа. 
   - У вас два фактора, которые могут помочь добиться результата - продолжил комиссар, - пропустив реплику Антонио. – Первое - внезапность, а второе – осведомлённость, подкреплённая законом.
   - Вы имеете в виду полицейских, которые будут нас сопровождать? – поднял брови Антонио.
   - Да – подтвердил Батчер. – Они получат специальные инструкции на этот счёт.
   - Но ведь, с точки зрения закона, доктор… - начал было Антонио, но инспектор его перебил.
   - Об этом знаем мы, но не знает доктор Сельман.
   Антонио понравилась мысль комиссара. Он довольно улыбнулся, заранее предвкушая превосходство над доктором Салинасом, которое дает сила закона. При этом у него мелькнула мысль, что к Лючии ничего подобного применяться не будет, кем бы она, в конце концов, не оказалась.
   - Посылаемые мной полицейские будут не только подстраховывать вас, но и возьмут на себя часть забот по облегчению вашей миссии. Они толковые ребята и дело своё знают.
   - Благодарю Вас, - склонил голову Антонио.
   Батчер ещё посидел немного, а потом, попрощавшись и сообщив, что он не будет провожать их в порт, ушёл.
   - Я хочу кушать, - заявила Диана, когда за ним закрылась дверь.
Она отбросила свой журнал и, улыбаясь, смотрела на Антонио.
   - Ты, вероятно, забываешь, что мы выходим в море.
   - Ну и что? – беспечно спросила Диана. – Боишься, что мне станет плохо?
   - Я не знаю, - пожал плечами Антонио. – Многое будет зависеть от типа судна.
   - Инспектор говорил, что это круизный лайнер, - заметила Диана.
   Продолжая улыбаться, она выжидательно смотрела на Антонио. И он понял, что Диана не откажется от своего желания. Антонио снял трубку телефона и, самому себе удивляясь, заказал в номер полный обед на две персоны.
   Через десять минут обед был доставлен. Не мешкая, Антонио и Диана приступили к еде. Но едва они покончили с салатом, пришёл один из полицейских, которых выделил им на помощь комиссар Батчер и прямо с порога заявил, что пора собираться, и он с напарником будет ждать их внизу.

                *         *         *

   Солнце клонилось к закату, и морская прохлада стала заполнять улицы города. Раскалённые камни домов ещё источали невидимые потоки тепла, но они не в силах были противостоять влажному дыханию океана. Воздух густел и наполнялся едва уловимым ароматом солёной воды. Ветра не было, но, по всем признакам, чувствовалось, что движение воздуха началось. Поник-шие листья деревьев беспокойно вздрагивали и передавали свою тревогу самым тоненьким веточкам, которые начинали раскачиваться сами собой.
   - Ночью будет ветер, - заметил один из полицейских, когда Антонио, подав руку, помогал Диане выйти из машины.   
   Полицейский стоял у открытой двери и внимательно разглядывал небеса. Его напарник копошился в машине, запихивая какие-то вещи в прилично-го размера чемодан.
  - Вы синоптик? – спросила Диана полицейского, очутившись на улице.
   - Нет, - помотал он головой. – Но я вырос на берегу океана...
   Лёгкими движениями Диана поправила своё одеяние, прикрыла лицо и, оставив открытыми одни смеющиеся глаза, спросила:
   - Надеюсь, шторма не будет?
   - Нет, - снова помотал головой полицейский. – Ветер будет, но до шторма дело не дойдёт.
   Его помощник, наконец, справился с чемоданом и вылез наружу. Полицейская машина, на которой они прибыли, тут же рванула с места и, взвизг-нув на повороте тормозами, пропала из виду.
   До входа в порт было несколько сот метров.
   - Пойдём, что ли? – спросил Антонио, ни к кому конкретно не обращаясь.
   По примеру Дианы, он попытался поправить свою одежду, но только всё испортил. Аккуратно расправленная, перед посадкой в машину, одежда словно развалилась и растрепалась во все стороны. Высокая чалма перекосилась, и Антонио стал похож на восточного уличного торговца. Он обхватил руками свой головной убор и задёргал плечами, старясь таким образом исправить положение.
   - Дай я тебе помогу, - пришла на помощь Диана.
   Антонио метнул в её сторону быстрый взгляд и покорно опустил руки. В два счёта, Диана привела его одежду в порядок. Оставаясь внутренне недовольным собой, Антонио сухо поблагодарил. Он водрузил на нос тёмные очки и зашагал в сторону порта. Диана на полшага отстала от него, а двое дюжих полицейских с чемоданами в руках замыкали процессию.
   Будучи стройным, от природы, Антонио, к тому же, боялся уронить чалму, а по тому держался, подчёркнуто прямо. Эта неестественная стройность, а так же недовольная гримаса на лице, помимо воли, шли ему на поль-зу. Со стороны казалось, что какой-то надменный восточный нефтяной шейх, в сопровождении молоденькой красавицы жены и двух крепких телохранителей совершает пешую прогулку. Ему всё тут не нравится. Но, подчиняясь какому-то известному только ему одному правилу, он вынужден идти по городу пешком, опасаясь на каждом шагу уронить своё достоинство.
   Не обмолвившись между собой ни единым словом, они пересекли площадь перед портом и по широкой лестнице спустились вниз.
   Круизный лайнер стоял у третьего причала и выделялся на фоне других кораблей яркой раскраской, гирляндами разноцветных флажков и зажжёнными по всему периметру огнями. Вечернее солнце светило ещё достаточно ярко, и горящие фонари воспринимались скорее как светлые аккуратные пят-на. Но с каждой минутой они становились всё ярче и ярче, давая возможность наглядно увидеть скорость сгущения сумерек.
   До отплытия лайнера оставались считанные минуты и все пассажиры, высыпав на палубы, перекликались с толпой провожающих, что сбились в шумную толпу перед трапом. С обеих сторон неслись восклицания, пожела-ния удачи, раздавался сдержанный смех, и передавались воздушные поцелуи.
   "Похоже, мы прибыли последними, - отметил про себя Антонио. – И чего доброго могли опоздать… Интересно, это очередная промашка комиссара Батчера, или так было задумано; сразу же представить меня, Диану и моих спутников всем пассажирам?"
   Размышляя, таким образом, Антонио невольно ускорил шаг, так что Диана едва поспевала за ним. Полицейские не отставали от них, без всяких усилий увеличив темп ходьбы.
    Целеустремлённость, с которой Антонио и его спутники продвигались к трапу, подействовала на провожающих. По мере приближения этой маленькой процессии, они невольно расступались, освобождая, таким образом, дорогу к трапу.
   Молоденький, улыбающийся помощник капитана попросил Антонио предъявить круизную карту. Но тот даже не прореагировал на его слова. Он остановился, молча дождался, пока один из полицейских уладил все фор-мальности и только после этого ступил на трап лайнера. Диана в точности повторила все его действия и, по прежнему отставая на полшага, последовала вверх по трапу.
   - Это последние пассажиры, - услышал Антонио за спиной голос помощника капитана. – Можно убирать трап.
   Он не знал, кому были адресованы слова, но поневоле заторопился.
    Подчиняясь общему настроению, царившему среди пассажиров лайнера, Антонио и Диана поднялись на верхнюю палубу, отыскали свободное место у борта и терпеливо переждали всю церемонию отплытия. При этом Диана вела себя с некоторой долей озорства и, то и дело махала, не известно кому, на прощанье рукой. Антонио же, насколько позволяла возможность, сквозь тёмные стёкла, рассматривал пассажиров, надеясь увидеть доктора Салинаса, Лючию или доктора Изабеллу Онгания. Но его попытки не принесли успеха. Он сумел разглядеть не более двух десятков пассажиров, но среди них искомых лиц не оказалось.
   Издав протяжный гудок, круизный лайнер отдал швартовые и, с помощью буксира, стал выбираться из порта. Причал начал отдаляться и вскоре скрылся за портовыми постройками. И приняв этот момент как своего рода сигнал, пассажиры группами и поодиночке стали расходиться по своим каютам.   
   Оказавшись, наконец, в каюте, Антонио снял очки, и устало повалился на широкий диван, призванный служить ему местом для отдыха. Диана расположилась на таком же диване напротив.
   - Весьма скромная каюта, - заметила она, придирчиво рассматривая обстановку.
   - А ты рассчитывала на высший класс? – спросил её Антонио.   
   - Ну не то что бы на самый высший, но, всё же… - улыбаясь, протянула Диана.
   - Думаю, что комиссару Батчеру стоило больших усилий выбить для нас хоть такие апартаменты. А не то мы бы сейчас снова болтались в самолёте по пути в Аргентину.
   Диана вскинула брови, и в её глазах блеснул озорной огонёк. Она хотела что-то сказать, но в этот момент в дверь постучали. Диана поспешно встала, и улыбка мгновенно слетела с её лица.
   - Войдите! - бросил Антонио, принимая более строгий вид.
   К их общему разочарованию вошёл один из сопровождавших их полицейских.
   - Как устроились? - спросил он, закрыв за собой дверь.
   - Благодарю Вас, нормально, - ответил Антонио.
   Но, похоже, полицейского не очень-то и волновал ответ. Он выждал, пока Антонио произнёс свою фразу и, без всякой связи, сообщил:
   - Мы остановились в соседней каюте. Апартаменты же доктора Сельма-на и следующих с ним дам, расположены рядом с каютой капитана. 
   - Вы их видели? – невольно оживился Антонио.
   - Если судить по фотографиям, которые у нас есть, то только дам. Они наблюдают за закатом.
   - Хорошо, - не понятно с что одобрил Антонио. – Эту ночь мы отдохнём. А завтра осмотримся и подумаем, что предпринять.
   - Полностью с Вами согласен, - поддержал его полицейский. – Торопиться не следует. Корабль, каким бы он ни был, всё же замкнутое пространство и это даёт нам определённые преимущества.
   Слова полицейского полностью совпадали с мыслями Антонио, и он в знак согласия утвердительно кивнул головой.
   Отвесив учтивый поклон, полицейский покинул каюту и заторопился по своим делам.
             
                21

    Антонио проснулся как от толчка. Он открыл глаза и прислушался. Корабль содрогался мелкой дрожью и из его чрева доносился приглушенный шум работающих двигателей. Серый свет пробивался сквозь задёрнутые шторы, наполовину освещая каюту.
   "Рано ещё", - шевельнулась слабая мысль.
   Но, подчиняясь неясному желанию, Антонио поднялся и сел. Он посмотрел на спящую Диану и невольно залюбовался её приятными чертами лица, отмечая и слабый румянец на щеках, и припухлость губ, и тонкую ли-нию бровей. Стараясь не зашуметь, Антонио надел свой мусульманский наряд, водрузил на голову чалму и на цыпочках вышел из каюты.
   На верхней палубе находилось с десяток человек. Это были те, кто устав от пыльной жары большого города, торопились насладиться настоянным на водяной пыли океана воздухом. Некоторые из них держались обособленно, но большинство обменивались между собой короткими репликами.
   Ухватившись за поручень, Антонио какое-то время следил за бегущими вдоль борта волнами и дышал полной грудью, стараясь побыстрее провенти-лировать лёгкие. Ему казалось, что с каждым вдохом его тело наполняется не только бодростью, но и силой. Той силой, что способна одолеть любые преграды. Не весть откуда появившееся лёгкое волнение, смешанное с радостью, дополняло гамму необычных ощущений. Ещё не зная, с чем это связано, Ан-тонио всецело отдался им, наслаждаясь и, вместе с тем, стараясь определить причину своего состояния. Мысль его еле теплилась. Казалось, она не может преодолеть ватную пустоту, сковывающую сознание и тыкалась во все сто-роны, ища выход, пока, наконец, не вспыхнула одним простым озарением, разом прояснившим необычность ощущений. Антонио вдруг ясно осознал, что в нём просыпается моряк. Взгляд его прояснился и даже приобрёл характерную остроту. Он зорко осмотрел горизонт, пробежался взглядом по гребням волн океана, придирчиво осмотрел одинокую тучку на небе и только после этого обратил внимание на палубу корабля. Но его интересовал не интерьер, а пассажиры. Живо пробежав взглядом по их застывшим силуэтам, Антонио не нашёл среди них того, кого ожидал найти. Резким движением, он оттолкнулся от поручня и зашагал прочь, намереваясь обойти весь корабль.
   Перемещаясь по направлению к корме, Антонио не оставлял без внимания даже самый ничтожный клочок свободного пространства, на котором могли расположиться люди. И его усилия не пропали даром. Оказавшись по левому борту корабля, он чуть нос в нос не столкнулся с доктором Изабеллой Онгания. От неожиданности Антонио опешил и отпрянул назад.   
   - Простите… - первой нашлась Изабелла.
   Забыв, что он теперь носит личину, Антонио пробормотал что-то нечленораздельное и постарался побыстрее прошмыгнуть мимо. Доктор Онгания восприняла всё как должное, даже не заподозрив под маской мусульманина своего знакомого. Она неспешно пошла вдоль борта, касаясь рукой поручня. А Антонио, по инерции, пробежал почти два десятка шагов и только тогда сообразил, что Изабелла его не узнала. Он остановился и, после минутных колебаний, круто развернулся и зашагал в противоположную сторону. Антонио ещё не решил, как поступить, а потому, завидев впереди стройную фигуру Изабеллы Онгания, он постепенно замедлил шаг, стараясь сохранить выбранную дистанцию.    
   Доктор Онгания прошла на нос корабля и остановилась рядом с солидного вида мужчиной. Она что-то сказала, и мужчина ответил ей, снабдив свой ответ лёгким поклоном. Они перебрасывались короткими фразами, но Антонио был на почтительном расстоянии, а потому не мог разобрать ни единого слова. Он лишь сделал вывод, что Изабелла знала своего собеседника. Но на сколько близким было их знакомство – догадаться было весьма сложно.
   Остановившись у борта, Антонио делал вид, что любуется морским пей-зажем, хотя, на самом деле, он не спускал глаз с доктора Изабеллы Онгания, боясь пропустить тот момент, когда она тронется дальше. Ему почему-то ка-залось, что рядом с этим мужчиной она долго не задержится. И предчувствия его не обманули. Минут через десять Изабелла действительно пошла дальше. Она перешла на другой борт корабля и пошла по направлению к корме. Антонио поторопился за ней.
   Неожиданно, из открытой двери, навстречу ему вышла пожилая пара. Антонио посторонился, уступая ей дорогу. Пара выказала ему свою благодарность и прошла дальше. В ответ Антонио коротко кивнул головой и по инерции проводил их взглядом. Всё это заняло всего лишь десяток секунд. Но этой маленькой заминки вполне хватило, чтобы Антонио потерял из виду Изабеллу. Он ускорил шаг и вскоре увидел её, беседующей с другой женщиной.
   "Лючия?!  – ёкнуло сердце у Антонио. – Неужели Лючия?!"
   Он остановился как вкопанный и не решался идти дальше.
   - Простите, пожалуйста… - раздался позади него мужской голос, требуя освободить путь.
   От неожиданности, Антонио даже вздрогнул. Он резко шагнул к борту и стал к нему в пол оборота. Следовавший за ним мужчина молча склонил голову и прошёл дальше. Антонио следил за ним во все глаза. Он понимал, что сейчас он должен пройти мимо Изабеллы и её собеседницы. И чтобы уступить ему дорогу, они, волей не волей, должны будут повернуться таким образом, что Антонио сможет увидеть лица обеих женщин.
   Сжавшись как перед прыжком, он напряжённо ждал. Вот первой повернулась доктор Онгания, а за ней и её собеседница. Да, Антонио не ошибся - то была Лючия. Или, как он про себя решил, Глэдис. 
   Издав приглушенный возглас, смешанный с коротким вздохом, Антонио поспешно повернулся в другую сторону. Знакомыё черты взбудоражили его сознание. Но это длилось всего лишь какое-то мгновение. Усилием воли, подавив всякие эмоции, он зашагал прочь, всё время, убыстряя шаги. Но с каж-дым шагом сознание у него стало заволакивать смутной пеленой воспомина-ний. А потом неожиданно перед внутренним взором явственно всплыл образ Глэдис в их последнюю встречу. Он до того прочно заступил всё остальное, что Антонио ощутил физическую боль, как от вспышки яркого света.
   "Это никуда не годится", – отстранёно подумал Антонио, словно речь шла не о нём самом. – Если я хочу узнать загадку Лючии - Глэдис, то должен отбросить всякие личные переживания. По-другому не стоит и тревожить доктора Салинаса…"
   Успокоенный этой мыслью, он резко сбавил ход и продолжил дальнейший путь вальяжной походкой человека наслаждающегося утренней свеже-стью океана и не обременённого никакими заботами. 
    Вернувшись в каюту, Антонио понял, что Диана ещё не просыпалась. Он осторожно разделся и, старясь не зашуметь, снова залез в постель.
   "Комиссар Батчер советовал использовать факт неожиданности, – вспомнил Антонио недавние наставления. – Он, конечно же, прав. Я вот, хоть и был готов к встрече, практически, растерялся. И если бы меня в этот момент попросту уличили в чём угодно, я бы наделал глупостей. А чем доктор Салинас и его спутники отличаются от меня? Только тем, что даже и не подозревают о подстерегающей их неожиданности".            
   Убедившись в том, что комиссар прав, Антонио расслабился, и на лице у него заиграла мягкая улыбка. Вскоре он уснул и, к своему удивлению, проспал до тех пор, пока его не начала тормошить за плечо Диана.
   - Мы пропустим завтрак, - сквозь смех сказала он, наблюдая за тем как Антонио, стремясь побыстрее избавиться от остатков сна, с усилием тёр глаза.
   - Неужели так поздно? – хрипло спросил он.
   - Поздно, поздно, - подтвердила Диана. – И тебе нужно поторопиться.
   Она была в убранстве мусульманки и явно наслаждалась доставшейся ей ролью.
   - Тебе нельзя питаться в обществе мужчин, - вспомнил Антонио одно из наставлений комиссара Батчера.
   В ответ Диана громко рассмеялась.
   - Будем считать, что ты цивилизованный мусульманин и давно отошёл от предрассудков своих предков.
   - Я действительно такой, - принял её игру Антонио. – Но рядом могут оказаться другие мусульмане, которые не разделяют моих взглядов на взаимоотношение полов и правил поведения женщины.
   - Тем хуже для них, - продолжала веселиться Диана. – Пусть потерпят.
   - Ты забываешь, что Малайзия мусульманская страна. И этот круизный лайнер принадлежит именно ей. 
   Этот последний довод Диана отмела лёгким взмахом ладони, сопроводив беспечным возгласом.
   - Ничего с ними не случиться!
   Спустя десять минут они сидели в ресторане за маленьким столиком в ожидании завтрака. Их непривычная одежда привлекала внимание присутст-вующих. Сидевшие за соседними столиками мужчины и женщины, стремясь сохранить безразличный вид, нет-нет, да и бросали короткие взгляды то на Антонио, то на Диану. Антонио ощущал эти взгляда почти физически и чувствовал себя неуютно, жалея о том, что не заказал завтрак прямо в каюту. Диана же всё это только веселило. Она беспрестанно улыбалась и выглядела очень привлекательной на фоне своего строгого, но не лишённого изящества убранства.
   Наскоро покончив с едой, Антонио стал откровенно рассматривать присутствующих, в надежде отыскать среди них Лючию или доктора Изабеллу Онгания. Но его усилия оказались тщетными. Ни той, ни другой в ресторане не было.
   Неожиданно рядом с Антонио вырос один из сопровождавших его полицейских. Он почтительно склонился и зашептал:
   - Интересующие нас особы занимают лучшие апартаменты на корабле и делят трапезу с капитаном.   
   - Могли бы сообщить об этом загодя, - недовольно заметил Антонио.
   Он почему-то подумал, что они с Дианой могли появиться в ресторане в обычной одежде и не становиться объектом пристального внимания для окружающих.
   - Мы узнали об этом только что, - извиняясь, сообщил полицейский.
   Антонио недовольно махнул рукой и он удалился.
   Со стороны казалось; слуга что-то сообщил своему господину, но тот остался недоволен и рассержено удалил его небрежным взмахом руки.
   Терпеливо дождавшись пока Диана завершит завтрак, Антонио тут же предложил ей прогулку по кораблю. С благодарной улыбкой на лице она согласилась. 
   - Тебе следует прикрыть лицо, - напомнил Антонио, пропуская Диану вперёд.
   - Я помню - сказала она. – Мы выйдем на палубу?
   - Да. Лайнер будет идти вдоль барьерного рифа. И большинство пассажиров непременно будут на палубе.
   Антонио не ошибся. Стояла прекрасная погода. Океан катил широкие ленивые волны, которые вдалеке набегали на невидимое препятствие и вскипали белыми бурунами. Покрытая широкими, качающимися бликами, вода искрилась под лучами высоко стоящего солнца. Стремительно выпрыгивая из воды, стаи дельфинов проносились рядом с кораблём, то и дело пересекая его курс. Некоторые из них какое-то время плыли прямо перед самим носом лайнера, демонстрируя своё изящество и стремительность. Потом они круто уходили в глубину, чтобы всплыть на значительном расстоянии от лайнера и присоединится к своей стае. В небе носились разнообразные морские птицы, большинство из которых составляли чайки. Их отчаянные крики порой на-прочь заглушали шум винтов лайнера и говор пассажиров.
   Расположившись в глубоких шезлонгах, Антонио и Диана увлеклись созерцанием природы до такой степени, что напрочь позабыли о своей миссии. И только спустя час из этого состояния их вывели полицейские, посланные комиссаром Батчером с ними в круиз. Они сменили свои строгие костюмы и превратились в обыкновенных пассажиров лайнера. И только внимательный человек, по согласованным и целеустремлённым действиям этих молодых людей, мог догадаться, что они заняты не отдыхом, а выполнением какой-то только им известной задачи.
   - Мистер Рока, - обратился один из них. – Интересующие Вас особы находятся на верхней палубе по левому борту.
   От неожиданности Антонио вздрогнул. Он мысленно упрекнул себя за расслабленность и спросил:
   - Все трое?
   - Да, - подтвердил полицейский. – Мы были рядом с ними.
   - На палубе много людей?
   - Нет. Там ветрено…
   - Благодарю вас – кивнул Антонио головой.
   Полицейские  неспешно удалились.
   Вздохнув полной грудью, Антонио дотянулся рукой до локтя Дианы и предложил:
   - Прогуляемся?
   - Я бы с удовольствием посетила бассейн, - сказала в ответ Диана.
   - Бассейн пока что для тебя заказан, - улыбнулся в ответ Антонио. – Не забывай, что ты правоверная мусульманка.
   - Я знаю, но надеюсь, что из всякого положения можно найти выход.
   Перехватив хитрый взгляд Дианы, Антонио разгадал тайный смысл её слов и отрицательно помотал головой.
   - Извини, - сказал он. – Но от таких намерений тебе придётся отказаться. 
   - Что, на всё время круиза?
   - По крайней мере, на всю ту её часть, пока не станет ясно, что наш мусульманский маскарад потерял всякий смысл.
   - Тогда поторопимся, - предложила Диана.
   Она легко вскочила на ноги и, призывно улыбаясь, грациозно подала руку Антонио.

                *        *        *

   Открытая верхняя палуба левого борта продувалась свежим ветром. Под его напором лёгкие одежды пассажиров раздувались и хлопали как вывешенные флаги. Ветер дул не равномерно: то, замирая до полного штиля, то, срываясь в ощутимый порыв.
   Доктор Салинас стоял, опершись на поручень, и вглядывался в даль океана. Рядом с ним, в шезлонгах сидели Изабелла Онгания и Лючия. Сверху над ними, хлопая опущенными краями, раскачивался голубой тент, создавая контрастную тень, которая укрывала женщин от прямых солнечных лучей.
   Отыскав свободное место под точно таким же навесом в десяти метрах от интересовавшей их компании, Антонио предложил Диане занять свободный шезлонг. Как только она уселась, он занял другой шезлонг и оказался на минимальном расстоянии от сидевшей ближе к ним Изабеллы Онгания. Между ними не было ничего, за исключением нескольких пустых шезлонгов.
Антонио взял Диану  за руку и, буквально превратившись в слух, замер, пытаясь уловить любой звук, доносившийся со стороны их соседей. Но те молчали, занятые, по-видимому, своими мыслями. Просидев в такой напря-жённой позе минут пять, Антонио недоумённо поднял брови и вопросительно посмотрел на Диану.
   - Уж, не в ссоре ли они? – спросил он одними губами. 
   - Не похоже, - возразила Диана, которая, в отличие от Антонио, откро-венно рассматривала доктора Салинаса и его спутниц.      
   - Тогда почему молчат?
   - Барьерный риф красив и величественен. И чтобы им любоваться, слова не нужны. К тому же солнце припекает, а это тоже не способствует оживлённой беседе.
   Столь простое объяснение Дианы вполне удовлетворило Антонио. Он откинулся на спинку шезлонга и украдкой посмотрел на своих соседей.
   - В полдень мы зайдём в порт, - долетел до Антонио голос доктора Салинаса.
   - Откуда Вы знаете? - спросила Лючия.
   - Капитан сообщил… 
   Доктор Салинас повернулся к ней и продолжил:
   - Мы сойдём на берег. Не так ли дорогая?
   - Конечно, сойдём, - согласилась Лючия.
   - А Вы, Изабелла? – обратился доктор Салинас к своей помощнице.
   - Мы не так долго находимся в море, что бы меня тянуло на берег, - растягивая слова, ответила Изабелла. - А потому, я останусь на корабле.    
   - Как знаете, - протянул доктор Салинас и снова повернулся лицом к океану.
   Лючия что-то спросила, но Антонио не расслышал что именно, так как в этот момент на палубу поднялась компания из шести или семи человек. Не обращая ни на кого внимания, они громко разговаривали и заглушили её сло-ва. Антонио бросил в их сторону недовольный взгляд и нахмурился. Но его взгляд остался незамеченным.
   - Принесла же их нелёгкая, - раздражённо заметил Антонио через минуту. – Теперь из-за их галдежа мы ничего не услышим. 
   - Мы и так ничего не услышим, - сообщила Диана. - Доктор Салинас уводит своих дам вниз.
   - Как уводит? – невольно вырвалось у Антонио.
   Забыв о всякой осторожности, он открыто повернулся в их сторону и убедился, что Диана действительно права. Подав поочерёдно руки своим спутницам, доктор Салинас пропустил их вперёд и пошёл вслед за ними по направлению к трапу. Едва они скрылись из виду, как на палубе, не весть откуда, появился один из приданных Антонио и Диане полицейских. Он бросил выразительный взгляд в их сторону и вальяжной походкой направился вслед за доктором Салинасом.
   - Похоже, комиссар Батчер действительно послал с нами отличных полицейских, - заметила Диана.
    - Да уж, - согласился с ней Антонио. – Они не упускают из виду ни доктора Салинаса, ни нас.
   - Может это и к лучшему?
   - Не знаю, не знаю, - пожал плечами Антонио.
   - Ты воспользуешься отсутствием доктора Салинаса и Лючии? – после небольшой паузы, спросила Диана.
   Помотав для убедительности головой, Антонио ответил:
   - Боюсь, что встреча с Изабеллой Онгания не даст нам ничего. Мы ведь с ней встречались, и я считаю, что она или не хочет говорить или многого не знает. А у нас нет времени, чтобы терять его на выстраивание логической це-почки предположений, которыё, возможно, могут пригодиться в дальнейшем. Мы должны решить всё одним ударом, потому что только в этом случае можем рассчитывать на факторы, которыми советовал воспользоваться комиссар Батчер. 
   - Один из них - неожиданность? – спросила Диана.
   Антонио бросил на неё внимательный взгляд, так как вспомнил, что в тот момент, когда об этом говорил комиссар, Диана с увлечением листала модный журнал. Он выдержал длительную паузу и только тогда коротко бросил:
   - Да.
   В ответ Диана рассмеялась одними глазами. Она поиграла браслетом на руке и заметила:
   - Этот путь короче, но он и менее надёжен. Мы совсем не знаем доктора Салинаса.
   - Это так, - согласился с ней Антонио. – Но есть ещё и Лючия.
   Ему хотелось сказать Глэдис, но он вовремя сдержался и опустил глаза, словно испугался, что Диана догадается о его желании.
   - Похоже, доктор Салинас не оставляет её одну, - заметила Диана.
   Антонио был недоволен собой, и какое-то время сидел молча. Затем, преодолев свою минутную слабость, он, убеждённый в том, что действовать нужно решительно и безотлагательно, заявил:
   - Значит, мы встретимся с ними обеими.   
   - Когда? – поинтересовалась Диана.
   - В ближайшее время…
   - Значить сегодня вечером, - сделала вывод Диана.
   - Да, - подтвердил Антонио. – Как только наш лайнер покинет порт и выйдет в открытый океан, мы нанесём визит доктору Салинасу.
   - Значит, у нас впереди свободных целых пол дня?
   - Ну, как на это смотреть…
   - Нет, нет, - запротестовала Диана, не давая Антонио продолжить. Свободных, значит свободных. Я тоже хочу сойти на берег. Кто знает, может, я тут больше никогда не буду…
   - Хорошо, хорошо, - поспешно согласился с ней Антонио. Мы сойдём на берег вместе.

                22

   Зной и бестолковая толкотня по малому приморскому городку, основной достопримечательностью которого является местный рынок, утомили Антонио и Диану. Но если Диана отнеслась к этому легкомысленно и даже с неко-торой долей веселья, то Антонио, памятуя о задуманном, держался напря-жённо и предельно внимательно. Мысленно он так и этак рисовал предстоящую встречу с доктором Салинасом, придумывал вопросы, которые он собирался задать и сам же отвечал на них вместо своего собеседника. И хотя Антонио заранее знал, что всё будет совсем по-другому, он никак не мог избавиться от этой непроизвольной игры разума.
   Наступил вечер и круизный лайнер, горя огнями и гремя бравурной музыкой, отошёл от причала и взял курс в открытый океан. Пассажиры долго стояли на палубах и взглядом прощались с берегом, неотрывно следя за тем, как один за другим пропадают из виду огни порта. Когда последний из них, наконец, исчез за горизонтом, большинство пассажиров потянулись вниз, заполняя ресторан, кают-компанию и другие, предназначенные для развлечений, отсеки лайнера. Многие отправились по своим каютам.
   Антонио стоял на верхней палубе и вглядывался в ночной океан. Посвежевший ветер шевелил волосы, и трепал свободные фалды одежды. Час назад он сменил сой мусульманский костюм и теперь с наслаждением ощущал себя в привычном наряде. Дианы рядом не было. Ещё засветло она спустилась в каюту, сославшись на то, что ей нужно одеться соответствующим образом. Антонио воспринял её заявление на этот счёт равнодушно. Он лишь про себя отметил, что женщина всегда стремиться оставаться женщиной и внешний вид для неё остаётся тем маленьким уделом, о котором она не забывает ни при каких обстоятельствах.
Приданные Антонио полицейские уже давно доложили, что доктор Салинас и его спутницы вернулись в каюты, а он всё выжидал, не решаясь в какой именно момент нанести визит. Антонио хотел вначале встретиться с Лючией, но он понимал, что это невозможно - доктор Салинас её муж. И в ны-нешней ситуации не посчитаться с его мнением на этот счёт означало проявить верх бестактности. А этого Антонио позволить себе не мог.
Неожиданно рядом с ним возникли оба полицейских.
   - Мистер Рока, - заговорил один из них. – Медлить больше нельзя. Они могут лечь спать. А лишний шум нам ни к чему.   
   Антонио бросил прощальный взгляд в сторону слабо светящегося горизонта и с силой оттолкнулся от перила руками.
   - Да. Медлить больше нельзя, - согласился он с доводами полицейского. – А где Диана?
   - У себя в каюте, - отозвался другой полицейский. – Позвать?
   - Нет. Я зайду за ней, - сообщил Антонио. – А вы подождите меня наверху.
   Не дожидаясь согласия, он зашагал прочь.
   Диану он встретил в коридоре. Выбрав своё самое нарядное платье, она шла ему на встречу и улыбалась.
   - Хочу выглядеть празднично, - заявила она, не дав Антонио произнести ни слова. – Пусть эти подружки доктора Салинаса не думают, что мы тут только ради них. Пусть знают, что мы наслаждаемся круизной жизнью и это для нас праздник.
   Слово "подружки" кольнуло чувства Антонио. Неосознанно, он отнёс его на счёт Глэдис, и ему захотелось возразить, но, не поддавшись искушению завести разговор на столь скользкую тему, он скупо улыбнулся и ответил:
   - Я не захватил парадный фрак, а потому буду выглядеть рядом с тобой бледно и неказисто.
   - Тебе это и необязательно, - уверенно заявила Диана. – Тебя они знают… К тому же, для мужчины это и не столь важно…
   - Ну, если так, - подвёл итог Антонио. - Тогда вперёд.
   Они поднялись наверх и прошли к каютам, занимаемым доктором Салинасом, Лючией и доктором Изабеллой Онгания. По пути к ним присоедини-лись полицейские.
    Остановившись перед закрытой дверью, Антонио коротко спросил:
   - Кто?
   - Доктор Изабелла Онгания, - понял его вопрос, остановившийся рядом с ним полицейский.
   Антонио громко постучал. Но на стук никто не откликнулся. Он постучал ещё раз, а потом ещё, но результат был прежним.
   - Как это понять? – спросил Антонио, обращаясь к полицейским.
   - Десять минут назад, она была здесь, - ответил один из них. – Может, спит или занята…
   - Ладно, - прервал его Антонио. – Идём к доктору Салинасу.
   - Соседняя дверь, - тут же сообщил ему полицейский.
   Антонио прошёл дальше и постучал.
   - Войдите! – раздался за дверью твёрдый мужской голос.
   Распахнув дверь, Антонио пропустил вперёд Диану и только потом вошёл сам. Один из полицейских вошёл следом, а другой остался в коридоре.
   Яркий свет и богатство убранства каюты – вот первое что бросилось Антонио в глаза. Горящие люстры, пёстрые ковры, картины, широкие диваны и мягкие кресла, инкрустированный стол и резные шкафы вдоль стен разом создавали картину благополучия, надёжности и даже роскоши. По середине каюты, за низким столиком сидели её временные обитатели, вместе с доктором Изабеллой Онгания, и играли в карты.
    Торопливо охватив взглядом всю обстановку каюты, Антонио сосредоточился на её обитателях. Игра, по-видимому, захватила всех, и появление непрошеных гостей было встречено неприязненно. Но если доктор Салинас, не видевший в Диане и Антонио своих близких знакомы, встретил их появ-ление подчёркнуто равнодушно, а Изабелла, сидевшая ко входу спиной, не могла видеть их лиц, то Лючия отреагировала весьма красноречиво. Глаза её вначале округлились, и в них поочерёдно отразилась гамма чувств от удивления до недоверия, смешанного с некоторой долей растерянности.
   - Что Вам угодно? – строго спросил доктор Салинас, держа в холёной руке несколько карт.
   В изящном костюме, который как нельзя лучше подчёркивал безупречность телосложения, он был похож на киноартиста, попавшего в приятное общество и не желавшего покидать его помимо своей воли. Аккуратно подстриженные тёмные густые волосы, мягкие черты лица портил лишь немного расширявшийся к низу нос, упиравшийся в тоненькую полоску усов. Кофейного цвета глаза смотрели строго, но вместе с тем снисходительно.
    На обеих дамах были, скорее вечерние туалеты, чем платья, предназначенные для совершения путешествий, пусть и в весьма комфортабельных ус-ловиях. Но в них чего-то не хватало. И с первого мгновения Антонио не смог определить чего именно. Но потом его осенило, что на обеих дамах отсутствовали какие-либо ювелирные украшения, и это было необычно.    
   - Я хочу задать Вам несколько вопросов, доктор Салинас, - выступил вперёд Антонио.
   На его голос круто повернулась Изабелла. Увидев перед собой Антонио и Диану, она попробовала выдавить из себя улыбку, но это у неё плохо получилось.
   - Сеньор Антонио Рока?! – спросила она, стараясь сохранить присутствие духа и уверенность в себе. – Что Вам нужно?..
   - Антонио Рока? – переспросил доктор Салинас, и метнул острый взгляд в сторону Лючии. – Это тот нахал, что имел наглость приставать к тебе, моя дорогая, в порту Сиднея? Что за бестактность?
   Его вопросы ни к кому конкретно на относились, но Антонио отнёс их на свой счёт.
   - Да! Это я, - подтвердил он, не сводя глаз с Лючии. – Это я, но не один, а в сопровождении полиции Сиднея.
   При упоминании полиции, по лицу доктора Салинаса скользнула тень, которую Антонио принял за слабость. Но он ошибся. Доктор Салинас обменялся быстрыми взглядами с Изабеллой Онгания и, стараясь выиграть время, а заодно и не упустить инициативы в ведении разговора, спросил:
   - Вы служите в полиции? Я помню нашу встречу…
   - Не будем предаваться воспоминаниям, - грубо прервал его Антонио, решив про себя, что хозяином положения должен быть именно он. – Мы при-шли не за этим.
   Снисходительно улыбнувшись, доктор Салинас встал и сделал шаг по направлению к гостям, остававшимся стоять у двери. Он поочерёдно осмотрел каждого из них и спросил:
   - А если мы сейчас позовём сюда капитана?
   - Не советую Вам этого делать, - вмешался в разговор полицейский. – Лайнер находится в территориальных водах Австралии. И если Вы откаже-тесь сотрудничать, то по нашему приказу, капитан изменит курс и высадит Вас, доктор Сельман и Ваших спутниц в ближайшем же порту, предав в руки закона.
    Строгая речь и недвусмысленность угроз вызвали в душе у Антонио ликование. Он мысленно с благодарностью вспомнил комиссара Батчера.
   Но, вопреки ожиданиям, доктор Салинас остался невозмутимым. И лишь глубокая складка, что прорезала его чело, красноречиво говорила, что вмешательство в разговор полицейского стало для него некоторой неожиданностью.
   - Мы нарушили закон? Нас в чём-то обвиняют? – спросил он, изображая на лице мину неудовольствия. 
   - Сеньор Рока прибыл из Аргентины, - продолжил полицейский, оставив вопросы доктора Салинаса без ответа. – Он действует от имени полиции  своей страны и имеет к Вам несколько вопросов. И от того, каких он добьётся результатов, будет зависеть, какие действия предпримет полиция Австралии.
   Слова полицейского были явным преувеличением. Но Антонио они были на руку, так как ставили его и доктора Салинаса на разные уровни. При этом его уровень был заметно предпочтительнее.
   Доктор Салинас пожал плечами и недовольно заметил:
   - У меня нет никаких недомолвок с полицией Аргентины…
   Потом он запнулся и, явно ища поддержки, посмотрел на Изабеллу Онгания.
   - Так  Вы всё-таки, полицейский? - тут же встряла она в разговор. – То-то, сеньор Антонио, Вы никак не можете оставить нас в покое. Хотя, пора бы… А может быть, Вы представляете иное ведомство?
   Антонио неотрывно следил за Лючией и не знал, что ответить. Ведь если это, как он предполагал Глэдис, то она отлично знает, чем он занимается. А если это действительно Лючия, игра в полицейского может привести к хоро-шим результатам. Так и не решив этой, неожиданно возникшей дилеммы, он постарался избежать прямого ответа.
   - Я бы давно оставил в покое не только Вас, сеньорита Онгания, но и доктора Салинаса и его молодую жену, если бы Вы вели себя более открыто.
   Антонио заметил, как при слове "жену" лицо Лючии непроизвольно перекосилось. Она поспешно встала и, обращаясь больше к Антонио, чем к другим, спросила:
   - Я могу выйти?
   Торопливо окинув взглядом каюту ещё раз, Антонио выделил для себя две двери, расположенные напротив друг друга, ведущие в другие помещения, каюты.   
   - Да, пожалуйста, - разрешил он. – Только не в другую каюту.
   - Да, да, - согласилась Лючия. – Мне нужно в другую комнату.
   Не обращая ни на кого внимания и не поднимая взгляда, она пересекла каюту и скрылась за соседней дверью. Присутствующие молча проводили её взглядом.
   Едва за Лючией закрылась дверь, доктор Салинас вернулся на своё место и стал перебирать лежавшие на столе карты. Никто не решался нарушить установившуюся тревожную тишину. Все выжидали, какое решение он примет. 
   - Прошу Вас, сеньор Рока, - после длительного раздумья, наконец, произнёс доктор Салинас и указал на свободное кресло, приглашая Антонио присесть, и давая этим понять, что он согласен его выслушать.
   Коротко кивнув в ответ головой, Антонио уступил предложенное кресло Диане, а сам уселся на диван. Сопровождавший их полицейский, сославшись на то, что действия полиции Сиднея буду зависеть только от результатов раз-говора Антонио и доктора Салинаса, оставил каюту и вышел в коридор, при-соединившись к своему коллеге. Последнее заявление полицейского выглядело, по меньшей мере, странным, но ни доктор Салинас, ни Изабелла, вни-мательно следившая за всем происходящим, не придали этому значения. Она явно терялась в догадках, чем, на этот раз, вызвано внимание полиции к их персонам и была сосредоточены на действиях Антонио и Дианы, усматривая в них полномочных представителей служителей закона. Доктор Салинас за-стыл как изваяние и, казалось, что его не очень-то и волнует происходящее.
   Отсутствие Лючии было Антонио на руку. Он не чувствовал того пристального внимания, которое исходило от неё. Но, всё же, подчиняясь правилам приличия, он решил подождать, не вернётся ли она обратно. Хотя каким-то внутренним чутьём Антонио догадывался, что Лючия вернётся назад, только если её позовут.
   "Я поговорю с ней позже, - решил он для себя. – А до этого вытрясу из доктора Салинаса всё, что касается его самого, как личности, и его медицинской практики".
   Когда за полицейским закрылась дверь, в каюте установилась гнетущая тишина. Та и другая сторона выжидали, кто начнёт разговор. Первым не выдержал доктор Салинас. Он повернулся к Антонио и, глядя сквозь него, спросил:
   - Простите, сеньор Рока, но о какой открытости идёт речь?
   Антонио решил не оттягивать, а сразу же начать с обвинения, чтобы затем перейти к требованиям.
   - С Вами, доктор Салинас, весьма трудно встретиться.
   - Неужели? – изобразил удивление Салинас.
   - Да. Вы часто меняете своё местопребывание, и Вас трудно застать на месте. Ваши же помощники не горят желанием сообщить интересующие нас сведения.
   Антонио выразительно посмотрел на Изабеллу и увидел, как напряглось её лицо, и в глазах вспыхнули искры недовольства.
   - Я свободный человек, - жёстко заявил доктор Салинас. – И волен выбирать сам, где и когда мне находиться.
   - Конечно, конечно, - поспешно согласился Антонио, поняв, что излишний нажим может только помешать. – Но нам крайне необходимо кое-что выяснить. А исчерпывающие пояснения, скорее всего, можете дать именно Вы.
   - Слушаю Вас, сеньор Рока, - всё так же глядя сквозь Антонио, сказал доктор Салинас. - Или говорить будет Ваша очаровательная спутница?   
   Доктор Салинас не позволил себе выплеснуть наружу ни капли эмоций, и его голос прозвучал, подчёркнуто, равнодушно.
   - Нет, - возразил Антонио, дождавшись пока Диана ответила доктору Салинасу короткой улыбкой, которую он не воспринял. – Говорить буду я. А если потребуется - она дополнит.
   Слабая гримаса недовольства возникла на лице доктора Салинаса, и тут же исчезла.
   - Итак?.. – протянул он, скрестив руки на груди и явно изображая из себя хозяина положения.
   - Итак, - подражая ему, сказал Антонио. – Первое, что бы мы хотели услышать это имя Вашей жены.
   - Нет ничего проще, - улыбнувшись, ответил доктор Салинас. – Её зовут сеньора Лючия Салинас.
   - Я прошу назвать её прежнее имя, - меняя тон на более холодный, потребовал Антонио.
   - Лючия де Аливеира, - не задумываясь, выпалил доктор Салинас, уперев немигающий взгляд в Антонио.
   - А ещё, более раннее?
   Вопрос повис в воздухе. Сжав челюсти так, что на скулах выступили желваки, доктор Салинас отвечать не спешил. Он смотрел на Антонио и, в то же время, не видел его, снова погрузившись в свои мысли. И каждому из присутствующих было понятно, что вопрос для него совсем не простой. Наконец, взвесив все за и против, доктор Салинас спросил:
   - Значит, Вы догадались?
   В ответ Антонио промолчал, и он, покачав головой, продолжил:
   - И для подтверждения своих догадок даже пошли на маскарад – решив изобразить из себя мусульманина. Признаю, Ваша уловка удалась. Я только сейчас понял, что тот странный мусульманин, которого я мельком видел на палубе и его, прикрытая чадрой, спутница и есть Вы сеньор Рока, и Ваша очаровательная спутница. 
   - Я задал вопрос, - напомнил Антонио, стремясь игнорировать реплику доктора Салинаса, и не дать ему времени для обдумывания. Ему было приятно осознавать, что замысел комиссара Батчера оказался удачным, и принёс, судя по всему, желаемый результат. Их визит и удачное начало разговора ставили доктора Салинаса в затруднительное положение, а это и было то, на что рассчитывал комиссар Батчер.
   - Вы хотите узнать всё для себя или от Вас этого требует долг? – спросил доктор Салинас, испытывая терпение Антонио.
   Он держался, подчёркну-то, равнодушно и где-то, даже, снисходительно. Но Антонио был уверен - это только игра и не больше.
   - Я задал вопрос, - угрожающе произнёс он и привстал.
   - Рикардо, - неожиданно вмешалась в разговор доктор Изабелла Онгания. – Не накаляй обстановку. Сеньор Рока порядочный человек и на него можно положиться.
   - Но он связан с полицией, - не поворачивая головы, бросил ей доктор Салинас.
   - Среди полицейских попадают разные люди, - парировала Изабелла. -  А относительно сеньора Рока у меня был случай убедиться в том, что он умён и действительно порядочный человек.
   - Ты считаешь…- начал, было, доктор Салинас, но Изабелла перебила его.
   - Боюсь, что он обо всём догадался и ищет лишь подтверждения своим догадкам. И будет лучше, если мы сейчас исправим то, к чему привели необдуманные поступки…
   Она запнулась и не произнесла имени Лючии, но все присутствующие это поняли.
   Пока длился этот скоропалительный диалог между доктором Салинасом и его помощницей, Антонио оставался в неудобной позе. Он не решался её изменить, чтобы не привлечь к себе внимания и не оборвать разговор, скрытый смысл которого он, хоть и смутно, но понимал.
   - Ну, если так… - развёл руками доктор Салинас.
   Он всем корпусом повернулся к Антонио и спросил:
   - У Вас есть время?
   Антонио не получил ответа на свой вопрос, хотя для себя он заранее решил, что от того как на него ответит доктор Салинас, будет зависеть и ход дальнейшего разговора. Ему снова хотелось напомнить свой вопрос и потребовать ответа, но что-то удержало его от такого шага, и он ответил:
   - У нас достаточно времени… 
   - Вот и хорошо, - неожиданно одобрил доктор Салинас. – А то моё объяснение может затянуться…
   - Как только я посчитаю, что Ваше объяснение затягивается, я немедленно прерву его, - пообещал Антонио. – И наш дальнейший диалог будет сведён к моим прямым вопросам и Вашим не менее прямым ответам.
   Пока что всё получилось даже на много лучше, чем Антонио ожидал. Сам доктор Салинас согласился давать пояснения. И хотя ещё не было ясно, что именно он будет объяснять - это был успех. Большой успех! Боясь спуг-нуть удачу, Антонио сел на место. 
   - Сеньор Антонио, и Вы, Диана, - снова вмешалась в разговор Изабелла Онгания. – Объяснение доктора Салинаса может показаться вам неправдоподобным, но я заранее подтверждаю, что оно единственно верно. А потому, я прошу от вас услуги. 
   - Опять всё нужно будет скрывать? – опередила Антонио Диана.
   - Да. Вы не ошиблись, - подтвердила Изабелла. – Если Ваш интерес к нам будет исчерпан, то об услышанном, по крайней мере, месяц не сообщайте никому.
   Антонио вспомнил последствия своего первого, хоть и неопределённого, но обещания на этот счёт. И ему захотелось обвинить Изабеллу Онгания в том, что она сама не сдержала слова и, никого не предупредив, покинула Сидней, а так же не сообщила о завершении курса лечения пациентами доктора Салинаса. Но это было не так. Доктор Онгания не давала слова ставить кого-либо в известие относительно как своих действий, как и действий док-тора Салинаса и Лючии. Ничего не обещала она и в отношении пациентов.
   - Вы знаете условие, при котором мы можем выполнить вашу просьбу, - после короткого раздумья напомнил Антонио.
   - Отсутствие преступления?
   - Да.
   - Уверяю, никакого преступления в пояснении доктора Салинаса Вы не найдёте.
   - Посмотрим, - хмуро пообещал Антонио. – Но Вы так же знаете, что есть ещё один человек, которого я не смогу так долго держать в неведении.
   - Инспектор Рамирес?
   - Да.
   - Тогда ограничьтесь этим кругом, - предложила доктор Изабелла Онгания.
   В ответ Антонио кивнул головой.
   Когда этот туманный и полный намёков диалог был завершён, доктор Салинас и Изабелла обменялись красноречивыми взглядами. Последняя еле заметно кивнула головой, и доктор Салинас воспринял этот кивок как некий сигнал к началу разговора. Тем не менее, он не спешил и оставался, подчёркнуто, спокойным.

                23

   Несколько минут в каюте царила напряжённая тишина. Доктор Салинас уселся поудобнее и, прикрыв глаза, надолго задумался. Никто не мешал ему, давая возможность сосредоточиться.
   - Скажите, сеньор Антонио, Вы сведущи в вопросах медицины? – спросил, наконец, доктор Салинас.
   Памятуя о разговоре с Изабеллой Онгания, Антонио ожидал подобного вопроса и потому ответил без задержки:
   - В объёме общего университетского образования.
   - Это хорошо, - одобрил доктор Салинас. – Когда я начинал свою практику врача, боюсь, у меня было на много меньше знаний, чем даёт современный университет каждому студенту.
   Антонио оставил это замечание без внимания.
   - Я позволю себе кое-что напомнить вам из области медицины, - сказал доктор Салинас, не дождавшись ответа.
   - Если без этого нельзя обойтись – не сочтите за труд…
   Доктор Салинас широко открыл глаза, посмотрел вначале на Антонио, а потом на Диану и заговорил ровным голосом с интонациями, присущими университетскому профессору.
   - Как известно, человек живёт относительно не долго. И его жизнь чётко делится на три части: это развитие или рост, собственно жизнь или зрелость и старение или увядание. Каждая из этих частей имеет свои достоинства, но наиболее ценна – зрелость. В этот период человек, в своём развитии, дости-гает наивысшей фазы развития.
   "Нечто подобное пыталась нам втолковать и доктор Изабелла Онгания, - подумал Антонио. – Видимо это важно, если они стремятся донести до нас столь очевидную истину".
   - Несомненно, - продолжил тем временем доктор Салинас. - Каждый человек стремиться, любым способом, продлить период своего расцвета, идя на всяческие ухищрения. В разные периоды истории человечества существовало множество рецептов, как сохранения вечной молодости, так и продления жизни, как таковой, до бесконечности. Большинство молодых врачей, едва окончив университет, так или иначе, задумываются над этой проблемой. И многие из них посвящают всю свою жизнь, стремясь решить её различными способами.
Не обошло это и меня. Едва получив приличную практику и твёрдо став на ноги, я тоже обратился к вопросу продления жизни. Правда, у меня была и личная причина посвятить этому часть своей жизни. В это время умер мой отец. Сколько я себя помнил, он выглядел сильным и крепким и казался мне образцом устойчивости человеческого организма. Но пришло время, и он умер. Умер, как и любой из живших на земле до него.
   Сделав паузу и убедившись, что Диана и Антонио внимательно его слушают, доктор Салинас продолжил:
   - Большинство врачей искали снадобье, приняв которое, человек продлевал свою жизнь или снова становился молодым. Но были и такие, которые пытались решить проблему с помощью магии. Таких было мало, но они были. Это факт, и от него никуда не денешься.
Всё-таки, медицина относится к естественным наукам, и каждый врач хоть чуточку, но находится в состоянии вечного спора с природой. Такое по-ложение вещей мешает пониманию естественных вещей, и затрудняет поиск верных путей. В подавляющем большинстве случаев, никто из тех, кто пыта-ется найти путь продления жизни, не знает ни того, с чего начать, ни того, от чего оттолкнуться. Многие пытаются охватить организм человека полно-стью. А некоторые решают воздействовать на какие-то отдельные органы. 
    Длительное время не знал этого и я. Пока, наконец, по мере накопления знаний о человеке, мне вдруг не стало понятно, что организм, какой бы он ни был, в своей основе имеет систему, которая не только контролирует развитие, но и регулирует продолжительность каждой фазы жизни. Я углубился в изучение этой системы, и вскоре понял, что механизм регулирования систе-мы находится внутри живой клетки. Клетка - эта маленькая частичка орга-низма, которая несёт все его свойства, - решает расти человеку, процветать или стареть.
   На мгновение доктор Салинас замолчал, а потом, без всякого перехода, заявил:
   - Странно, но люди почему-то не замечают, что вокруг нас существует вечная жизнь. Существует с незапамятных времён и ей ничто не угрожает.
   - Вы не ошибаетесь в терминах? – вставил вопрос Антонио.
   Снисходительно улыбнувшись, доктор Салинас покрутил головой и продолжил:
   - На земле существуют одноклеточные организмы. Они первые, кто заселил землю; заселил основательно и на всех уровнях. Они приспособились к таким условия, которые губительны не только для человека, но и для любого другого организма. Они феноменальны в своей способности жить. И основа их феноменальных возможностей заключена в бессмертии.
   Доктор Салинас обвёл глазами присутствующих и, словно делая вывод, произнёс:
   - Да, да! Одноклеточные существа на земле бессмертны!
   - Вы отталкиваетесь от того, что у них отсутствует смерть, в нашем понимании этого явления?
   - Верно. Смерть у них заменена иным, я бы сказал, феноменальным явлением, несущим лишь изменение и омоложение.   
   - Вы имеете в виду деление? – тут же спросил Антонио.
   - Именно.
   - Разве при делении не рождается две новых особи?
   - Появляются, - поправил Антонио доктор Салинас. – Потому что это не рождение в прямом понимании нами этого явления.
   - Совершенно верно – появляются, - согласился Антонио. – И при этом исчезает первичная особь.
   - Она не исчезает. Её свойства, знания и опыт копируются и передаются потомкам. И передаются в такой форме, при которой у каждой новой особи есть возможность пополнить свой запас и опыта, и знаний, не теряя опыта и знаний предыдущих поколений.
   - Значит, они должны с каждым поколением быть умнее и умнее.
   - Так и есть, - подтвердил догадку Антонио доктор Салинас. - Они умнеют с каждым поколением. Но их жизнь слишком непродолжительна и накопление знаний идёт очень медленно.
   - Но за миллионы лет… - протянул Антонио.
   - Миллионы лет тут ни при чём, - возразил доктор Салинас. – Возьмите человека. Пусть не древнего, а средневекового. Дайте ему вдоволь еды, одежды, тепла, исключите необходимый труд для достижения этих благ и Вы увидите, что пройдут многие тысячелетия, а он не изобретёт ни одного механизма.
   - Ну, это спорный вопрос, - возразил Антонио. – Всё-таки, тяга к знаниям, стремление к познанию мира…
   - Тяга к знаниям и стремление к познанию мира - всего лишь катализаторы, которые вынуждают человека развиваться в обстановке, весьма отличной от спокойно-достаточной. Если же обстановка и среда существования остаются комфортными и неизменными, то для удовлетворения своих пожеланий он, может быть, и что-то изобретёт, но очень и очень не скоро. Хочу заметить: в этом случае, человек ничем не отличается от одноклеточного существа. Пока есть комфортные условия для жизни, они остаются такими, какими есть. Но стоит измениться обстановке и они тоже меняются. Возьмите, к примеру, простые вирусы. Пока окружающая среда благоприятна, всякое агрессивное воздействие со стороны губительно для них. Но стоит обстанов-ке измениться, и, через несколько поколений, этот же вирус, настолько при-способится, что не только научится существовать в ней, но и будет способен преодолеть внешнюю агрессию. При этом он может измениться до неузна-ваемости. Ярчайший пример этому – всем известный вирус гриппа.   
   Доктор Салинас победоносно вскинул голову и с чувством явного превосходства посмотрел вначале на Антонио, а потом и на Диану.
   - Хорошо, пусть так, - после некоторого раздумья, согласился Антонио. – Хотя на счёт вируса гриппа можно смотреть и по иному. Но какое это име-ет отношение к тому вопросу, который я задал Вам чуть раньше?
   - Самое прямое, - ответил доктор Салинас, и продолжил. – Как уже было сказано, я занялся вопросом продления жизни. Не буду говорить, сколько поражений и горестных разочарований довелось мне претерпеть. Скажу просто – я проделал долгий, тернистый путь проб и ошибок. Но, в конце концов, моя настойчивость принесла удачу. В определённый момент я обратил внимание на одноклеточных и занялся их доскональным изучением. Познав их сущность, до мельчайших подробностей, я перенёс свои познания на более сложные существа, а потом и на человека. Ведь человек – это всего лишь организм, состоящий из множества одноклеточных существ, объединённых одной идеей. Вскоре мне удалось выяснить, что клетки человека, в первой фазе развития организма и в части второй, ведут себя точно так же как одноклеточные. Они живут, делятся, приобретают опыт без всяких отклонений. Но потом, что-то происходит, и клетки начинают видоизменятся. Они меняют свою структуру, перестают делиться и постепенно начинают отмирать. Я за-дался вопросом выяснить причину столь кардинального изменения поведе-ния клеток. И после долгих поисков мне кое-что удалось.
   - Значит, Вы всё-таки изобрели эликсир бессмертия? – поинтересовалась, долго молчавшая Диана.
   Доктор Салинас широко улыбнулся.
   - Нет, сеньора. Я вынужден огорчить Вас. Эликсира вечной молодости я не изобрёл. Просто я выяснил, что клетки человеческого организма благополучно развиваются приблизительно до тридцатого тире пятидесятого цикла поколений. Частные факты зависят от конкретного индивида. В каждой клетке устроен биологический счётчик, который фиксирует рождение каждого нового поколения. Он настроен таким образом, что едва произошло очередное деление, счётчик даёт команду клетке приступить к подготовке нового деления. И всё было бы хорошо, но счётчик имеет заранее настроенное число отсчётов. И как только появится поколение, имеющее последний порядковый номер в системе отсчёта, команду деления клетка больше не получает. Начинается процесс старения и, как следствие, постепенное отмирание организма. Так вот, я изобрёл способ как этот счётчик можно запускать раз за разом.
   - Так это же… - начал было Антонио, но доктор Салинас его перебил.
   - Да, да! Я могу заставить организм пройти свой цикл развития несколько раз.
   - Значит, человек может жить бесконечно долго? – спросила Диана.
   - Этого я не знаю, - пожал плечами доктор Салинас. – Много чего ещё не ясно. Но Вы правы – человеку можно дать возможность жить очень долго. Это хоть и не бесконечно, но всё-таки…
   После этих слов доктора Салинаса, в каюте воцарилось глубокая тишина. Каждый из присутствующих примерял сказанное к себе. И если доктор Салинас и доктор Изабелла Онгания относились к сказанному как к давно проверенному факту, а Диана с внутренней радостью сказочного ожидания, то Антонио с непонятной грустью и малой толикой недоверия.
   - И давно Вы научились это делать? – спросил он тихо, нарушая затянувшееся молчание.
   Доктор Салинас переглянулся с Изабеллой Онгания и ответил вопросом на вопрос:
   - Сеньор Рока, Вы знаете сколько мне лет?
   - Нет, - помотал головой Антонио.
   - А доктору Изабелле Онгания?
   - Тоже нет.
   - Так вот знайте, - медленно произнёс доктор Салинас. – Любой из нас, как минимум, старше Вас, сеньор Антонио, впятеро.
   - Во сколько?! – разом вскрикнули Антонио и Диана.
   - Вы не ослышались, - твёрдо заявил доктор Салинас. – Я сказал впятеро.
   - Это же значит…
   - Да! Это значит, что я родился в середине позапрошлого века, - прервал Антонио доктор Салинас. – У меня нет на этот счёт документальных доказательств, но, поверьте, это действительно так. Когда я сделал своё открытие, мне было всего лишь двадцать восемь. Молодости свойственна дерзость. А дерзости часто сопутствует удача. Затем я потратил почти три года на проведение опытов на животных. Мои выводы и метод воздействия на клетку ока-зались верными. Биологический счётчик начинал отсчёт очередных поколений, забыв о предыдущих. Мои подопечные жили долго, раз за разом, повторяя жизненный цикл. И только одно обстоятельство вызывало подозрение: каждый новый цикл протекал немножечко быстрее предыдущего. И эта ско-рость всё возрастала. Складывалось впечатление, что клетки спешат. Спешат, не обращая внимания, ни на какие обстоятельства, побыстрее закончить свой жизненный цикл.      
   Доктор Салинас сделал паузу, и ею тут же воспользовалась Диана.
   - Скажите, доктор, значит, они каждый раз начинали жить с младенческого возраста?
   Доктор Салинас улыбнулся. Лёгкая улыбка скользнула и по лицу Изабеллы Онгания.
   - Нет. Возврат отсчёта возможен только до момента наивысшей фазы развития организма. Или, говоря иными словами, только к тому моменту, когда организм полностью созреет. 
   - Возвращается к молодости? – потребовала уточнения Диана.
   - Молодость - длинный промежуток времени, - уклончиво заметил доктор Салинас.
   - Но всё же?… - настояла Диана на своём вопросе.
   И доктор Салинас, снова улыбнувшись, уступил.
   - Если хотите, то да – к молодости.
   Диана ослепительно улыбнулась и с чувством удовлетворения взглянула вначале на доктора Салинаса, а потом на Антонио. И если доктор Салинас ответил на эту улыбку чуть заметным кивком головы, то Антонио принял её равнодушно. Он глубоко воспринял сказанное доктором Салинасом, и в этот момент обдумывал, к чему могли привести или уже привели его опыты.
   Убедившись, что никто из его собеседников не собирается говорить, доктор Салинас продолжил:
   - Вы понимаете, что опыты с животными всего лишь ступень перед применением любого препарата, если он дал положительный результат. И мне захотелось преодолеть эту ступень. В то время не существовало специализированных клиник и большинство врачей, изобретя новое лечебное средство, зачастую испытывали его на себе. Но я был относительно молод и не видел причины для того, чтобы подвергнуть свой организм прохождению жизненного цикла заново. Но у меня были пациенты. И одним из них была Изабелла Онгания.
   Доктор Салинас жестом указал на Изабеллу и та, в знак согласия, кивнула головой.
   - Изабелла была больна, - продолжил доктор Салинас. – Безнадёжно больна. Она заразилась чахоткой и медленно угасала. Родных у неё не было, и мне стало жаль её. Мало надеясь на результат, как последнее средство, я дал ей препарат, который заставлял клеточные биологические часы живот -ных начинать отсчёт с момента наивысшей фазы развития организма заново. И случилось чудо. Не прошло и месяца, как Изабелла резко переменилась. Она помолодела, налилась силой и превратилась в молодую девушку в полном расцвете сил. Её перерождение было похоже на появление бабочки из старого мохнатого и грязного кокона. В её организме не было ни следа былой болезни. Она была абсолютно здорова. Здорова и неузнаваема. В наши края она приехала лет десять назад, и никто не видел её молодой, а потому и не узнавал. Это обстоятельство огорчило меня. Ведь кроме успеха, с точки зрения медицины, передо мной вставала большая проблема. Изабеллу никто не знал, никто не признавал, и она не могла воспользоваться теми средствами, которыми владела на законных основаниях. Я не был слишком богатым человеком, и содержание её было мне не по карману. К тому же я испугался ог-ласки такого рода превращения больного человека в абсолютно здорового. Власть инквизиции хотя и была основательно подорвана в нашей стране, но все же ещё заставляла с собой считаться. Находясь в столь затруднительном положении, в один долгий осенний вечер, я всё рассказал Изабелле. К моему большому удивлению, она не только поняла значимость сделанного мной открытия, но и предложила свою помощь, согласившись разделить со мной все тяготы жизни, ни на что не претендуя. Я согласился.   
    С тех пор прошло много времени. Изабелла изучила медицину, вначале самостоятельно, а потом и в университете, и стала моим помощником. Мы научились пользоваться нашим знанием и, чего греха таить, избавились от заботы по поиску средств для достойной жизни.
   - Вы возвращали людям молодость? – спросила Диана.
   - Да, - утвердительно кивнул головой доктор Салинас. – Но только в исключительных случаях и на определённых условиях.
   - И за хорошие деньги, - стараясь уколоть самолюбие доктора, добавил Антонио.
   - Деньги играли не последнюю роль, - без тени смущения, подтвердил доктор Салинас. – Но не они были решающим фактором.
   - А что же? – в том же духе продолжил Антонио, самим тоном вопроса выражая несогласие.
   Доктор Салинас бросил пронзительный взгляд в его сторону, выражая тем самим недовольство, но всё же ответил:
   - В каждом конкретном случае мы подходили к этому индивидуально, стараясь учесть возраст человека, его занятие, цели и характер, как индивида. Мы не афишировали своих возможностей и строго придерживались того мнения, что новый жизненный цикл нужно заслужить.      
   - Хотите ли Вы сказать, доктор Салинас, что не ввели своё открытие в повседневную практику? – спросил Антонио.
   - Именно так. В противном случае, у нас не было бы отбоя от желающих ещё и ещё раз вернуться к своей высшей фазе развития.
   На минуту в каюте установилась полная тишина, которую первой нару-шила Диана.
   - Скажите, доктор, Вы можете назвать какое-нибудь имя, кто воспользовался вашим открытием?
   - Нет! – резко ответил доктор Салинас. И его столь категоричный ответ прозвучал неестественно громко. – Это исключается самим условием, при котором возможно использовать наше открытие.
   - Но, таких было много? – не отставала Диана.
   И Антонио, про себя, отметил, что она, за время разговора, во второй раз проявляет завидную настойчивость в расспросе доктора Салинаса, стремясь буквально вырвать у него ответ.
   - Таких были единицы, - коротко бросил доктор Салинас.
   Он поджал губы и замолчал, скрестив руки на груди.
   - Но Вы сами и доктор Изабелла Онгания ведь возвращались обратно к молодости? – не отставала Диана.
   Доктор Салинас бросил на неё тяжёлый взгляд и сказал:
   - Я же говорил, что любой из нас, как минимум, впятеро старше любого из вас. Само собой, это подразумевает, что мы пользовались моим открытием.
   В его голосе открыто зазвучало раздражение и Антонио, чтобы не прервать так удачно протекавший разговор, тут же вмешался в разговор, несколько меняя тему.
   - Доктор Салинас, нами установлено, что на Вашей вилле "Голубая джакаранда" и на вилле в Сиднее проживало множество людей. И все они, судя по утверждениям, были Вашими пациентами.
   Антонио не уточнил, о каких именно утверждениях идёт речь, но доктор Салинас не обратил на это внимания.
   Кривая улыбка исказила его лицо. Он несколько раз хмыкнул, а потом заговорил отрывисто с нотками сожаления:
   - Это результат моей минутной слабости. Но уверяю Вас, что такое больше не повториться. 
   Антонио удивлённо поднял брови, и этот знак не остался незамеченным доктором Салинасом. Он взял себя в руки и голосом, лишённым всяких эмоций, сказал:
    - Вы узнали уже слишком много, но я продолжу, заранее убеждённый в том, что следующая часть рассказа останется только между нами.
   Доктор Салинас не стал дожидаться согласия Антонио и Дианы и заговорил так, словно он заранее подготовился, чтобы сделать свой рассказ как можно короче и не терять времени на подбор нужных слов.
    - Несколько лет назад мы с Изабеллой поселились в Аргентине на вилле "Голубая джакаранда". Мы вели тихую светскую жизнь. Я немножко занимался бизнесом, немножко медициной, немножко богемной жизнью. Изабелла тратила время по своему усмотрению. На одной из вечеринок меня познакомили с женщиной по имени Глэдис де Аливеира. Не скажу, что она поразила меня красотой сразу, но в ней что-то было. И это что-то, после нередких наших встреч, превратилось вначале в привязанность, а потом и в любовь. Я не смел надеяться на взаимность, так как Глэдис была уж слишком независима. Но в какой-то момент мне стало известно, что она больна. Современ-ные средства медицины не могли ей помочь, и тогда я предложил свою по-мощь, заявив, что являюсь опытным врачом. Глэдис восприняла моё заявле-ние как неуклюжую попытку сблизиться с ней. И чтобы развеять её подозрение, а так же заслужить благосклонность, я пошёл на отчаянный шаг. Я пригласил к себе на виллу несколько богатых иностранцев. Под контролем Глэдис я в течение месяца вернул их в фазу наивысшего развития. Она была потрясена, и наши взаимоотношения потеплели. Вскоре мы поехали в Италию. Там Глэдис прошла курс лечения и стала Лючией де Аливеира. Правда, после этого, через небольшой промежуток времени, под этим именем она стала моей женой.
Чёрная пелена заступила сознание Антонио. Ему разом вспомнились и слова инспектора Рамиреса о женских болезнях, и не желание Глэдис официально зарегистрировать их взаимоотношениях, и её стремление держаться круга высшего общества, в которое он хоть и входил, но часто игнорировал и сторонился. Он не мог, да и не хотел поверить, что Глэдис, его Глэдис, ушла к человеку, пусть гениальному врачу и даже отличному человеку, таким об-разом, что складывалось впечатление, будто она продала соё тело за возможность жить.
   Антонио смотрел на доктора Салинаса и не видел его, а только слышал. Ему хотелось вскочить на ноги и закричать, что это всё неправда. Неправда, что Глэдис была больна, неправда, что она стала женой доктора Салинаса, неправда, что всё это вообще возможно. Но тело его, словно налитое свинцом, не повиновалось разуму, и Антонио оставался сидеть на месте. И только мертвенная бледность, да глубокое, с остановками, дыхание выдавало его состояние.
   - Я ответил на Ваш первый и, судя по всему, главный вопрос? – словно сквозь слой ваты, донеслись до него слова доктора Салинаса.
   Не в силах что-либо произнести, Антонио только утвердительно кивнул головой.
   - Тогда, с Вашего позволения, я не надолго выйду, - сказал доктор Салинас и, не дожидаясь ответа, вышел в туже дверь, за которой прежде скрылась Лючия.
   Едва он вышел, Изабелла Онгания встала и пошла к бару. Через минуту она вернулась с небольшим подносом, на котором стояли три бокала. В двух из них искрилось белое вино, а в третьем, налитом почти до половины, золотистым цветом переливался коньяк.
   - Сеньор Антонио, выпейте, - мягким голосом предложила она. – Мужчинам это помогает.
   Не говоря ни слова, Антонио взял бокал и залпом осушил его до дна. Острая жидкость обожгла кожу во рту и горячей волной прокатилась по гортани, но он даже не скривился.
   - Можно ещё? – попросил он, сделав несколько глубоких вдохов.
   - Да. Конечно, - подтвердила Изабелла и, захватив пустой бокал, снова пошла к бару.
   Второй бокал Антонио только пригубил и поставил на стол перед собой. Диана и Изабелла, отпив немного вина из своих бокалов, последовали его примеру.
   - Вы знали обо всём, что сказал доктор Салинас? – севшим от коньяка голосом, спросил Антонио, обращаясь к Изабелле Онгания.
   - Знала, - подтвердила она. - И была против. Я только не знала о Вашем существовании. Так же как не знал о Вас и доктор Салинас. Когда всё всплыло, Вы уже были заинтригованы и занялись поиском Лючии, прибегнув к прикрытию в лице инспектора Рамиреса. 
   - Нет, мы искали её сами, - поправила Изабеллу Диана. – Инспектор Рамирес только оказывал нам покровительство.
   - Тогда это делает вам честь, - удивлённо подняла брови Изабелла. – Вы действовали напористо, с заметным опережением и, к сожалению, для нас, искусно маскировали свои действия. Мы, конечно, догадывались, что находимся в поле зрения секретной службы Аргентины, действующей под прикрытием полиции города, но прямых доказательств этого у нас не было. И хотя не было заявлено, что сеньор Антонио полицейский...
   Изабелла Онгания иронично улыбнулась и продолжила:   
   - … Я видела, с каким вниманием ловил каждое брошенное им слово комиссар Батчер.
   "Они считают нас специальными агентами, - вяло подумал Антонио, но эта новость его не тронула. – Теперь это уже не имеет никакого значения".
   Вернулся доктор Салинас. Не говоря ни слова, он прошёл к столу и сел на своё место.
   - Лючия повела себя легкомысленно и допустила ошибку, - заговорил он, таким образом, словно продолжил прерванный рассказ. – Поиск развлечений теми, кто вернул себе утраченную силу и лёгкость в теле, ещё как-то можно объяснить. Но у неё не было перерыва в полноценной жизни, а потому поездки по ночному городу в компании молодых людей, посещение увеселительных заведений, и стремление встретиться с бывшими друзьями, имея единственную цель: выяснить, как они пережили её мнимую смерть, на мой взгляд, верх легкомыслия.
   Конечно, их личный интерес, а так же интерес полиции, я мог бы легко преодолеть. Но интерес более высоких инстанций создал бы массу неудобств. К тому же, мы не собирались вести жизнь затворников, а потому посчитали, что переезд в Сидней поставит крест на всех Ваших потугах. Но всё вышло по-другому…
   - Доктор Салинас, Вы сказали, что пользовались своим открытием весьма и весьма редко? - спросил Антонио, вернув себе, наконец, дар соображать.
   Вопрос возвращал доктора Салинаса немного назад, отсекая сказанное о Лючии в сторону от общего разговора. Но он воспринял всё как должное, посчитав, что Антонио удовлетворён услышанным, и щадит как репутацию Глэдис, так и его чувства. 
   - Именно так, - подтвердил доктор Салинас.
   - Тогда как понять что как на вилле "Голубая джакаранда", так и на вилле в Сиднее находилось несколько десятков пациентов?
   - Очень просто, - пожал плечами доктор Салинас. -  Я ведь женился. А для нормальной жизни семьи требуется немного больше средств, чем для жизни одинокого холостяка. Словом, нужно было немного сменить интерьер и привести в порядок жильё.
   Антонио вспомнил апартаменты доктора Салинаса на вилле в Сиднее и только покачал головой.
   - А Вы не боитесь, что те, кто получил новую молодость, не утерпят и расскажут всему миру о Вашем открытии? – спросил Антонио после длинной паузы.
   - Нет, - без раздумий ответил доктор Салинас. – Такие попытки уже были в прошлом, но они не имели успеха. Большинство из моих пациентов через год другой окажутся в сумасшедшем доме.
   - Где?! – разом вскрикнули Антонио и Диана.
   - В сумасшедшем доме, - без тени смущения, подтвердил доктор Салинас. – Вступая в новый цикл жизни, они имеют при себе только десять тысяч американских долларов и никому неизвестное имя. Если человек умён и жил до этого рассчитывая только на себя, то он пробьётся. Лет за десять, начав с самих низов, он окажется на вершине и проведёт остаток дней в блаженстве. При этом все окружающие будут удивляться как его познаниям, так и уме-нию добиваться успеха. Ну, а если человек жил, пользуясь тем, что приобрели его предки, то, быстро истратив деньги, они начинают делать глупость за глупостью и, как я уже говорил, большинство из них оказываются в сумасшедшем доме. Правда, некоторые успевают прежде побывать за решёткой.
   - И Вам их не жалко? – спросила Диана.
   - Ничуть, - помотал головой доктор Салинас. – Человек должен реально оценивать свои возможности, а не совершать поступки только потому, что ему так хочется.
   - Но ведь Ваши пациенты состоятельные люди и… - начал было Антонио, но доктор Салинас не дал ему сказать.
   - Всё их состояние, за исключением тех десяти тысяч, о которых я упоминал, идёт в счёт оплаты лечения и некоторых сопутствующих операций.
   - Регистрация мнимой смерти, фальшивые похороны, приобретение нужных документов… - кивая головой, начал перечислять Антонио.
   - Совершенно верно, ни капли не смущаясь, согласился доктор Салинас. – Я бы ещё добавил; натурализация в нужной стране.
   Разговор был исчерпан. Антонио и Диана узнали, практически всё, что хотели. И хотя Антонио хотелось задать ещё несколько вопросов, он сдержался, так как они касались только частностей. И он заранее знал, как на них ответит доктор Салинас. 
   Переглянувшись с Дианой, Антонио встал и, переходя на сугубо официальный тон, произнёс:
   - Доктор Салинас, и Вы, доктор Изабелла Онгания, благодарю вас, за оказанную нам любезность. Вы ответили на все наши вопросы и развеяли все сомнения. Мы не смеем больше злоупотреблять вашим терпением, а потому позвольте нам удалиться.
   - Как вам будет угодно, - сухо ответил доктор Салинас.
   И эта сухость задела Антонио. Он зло сощурил глаза и, глядя в упор на доктора Салинаса, спросил:
   - Могу ли я завтра встретиться с Вашей женой?
   - Можете, - ответил тот, всё тем же сухим тоном.
   Антонио ничего не оставалось, как откланяться и покинуть каюту.
   Когда он, пропустив вперёд Диану, был почти у двери, доктор Салинас спросил вдогонку:
   - Надеюсь, полицейская охрана будет убрана от двери нашей каюты?
   - Несомненно, - бросил через плечо Антонио и поспешил вслед за Дианой.

                24

   Ночь для Антонио выдалась длинной и тревожной. Он долго не мог уснуть. А когда, наконец, усталость и напряжение последних часов спали, Антонио словно провалился в бездонную пропасть, полную кошмаров и смутных грёз, больше похожих на реальность, чем на сновидения. Он постоянно то куда-то спешил и никак не мог успеть, то кого-то искал и не мог найти. Перед внутренним взглядом мелькали неясные лица и целые образы, которые то манили его за собой, то внезапно исчезали, чтобы через мгновение уступить место новому образу или видению. Все их действия сопровождались скрипучими звуками и монотонным гулом, которые как молниями пронизы-вались именами Глэдис, Дианы и доктора Изабеллы Онгания. Сознание металось среди этих имён и никак не могло зацепиться за любое из них. Нако-нец, устав от бесплодных попыток разобраться в этом хаосе, Антонио вздрогнул всем телом и проснулся.
   Лёжа в постели, он, широко открытыми глазами, долго вглядывался в полумрак каюты, стараясь избавиться от скрипучих звуков, которые продолжали звучать у него в ушах, периодически сменяясь громким шипением и не сильным толчком всего тела. Вначале Антонио отнёс всё на счёт тревожного сна и нервного напряжения, которое хоть заметно и ослабело, но полностью не прошло. Но потом, до него дошло, что это скрипит сам корабль, преодоле-вая небольшой шторм, а толчки всего лишь удары волн по корпусу судна. 
   Антонио пошарил вокруг глазами и обнаружил, что Дианы в каюте нет.
   "Наверное, укачало, и она вышла на палубу, - вяло подумал он. – Све-жий воздух, в таком случае, лучшее средство".
   Успокоенный таким предположением, Антонио сразу же забыл о суще-ствовании Дианы и начал в подробностях вспоминать состоявшийся накануне разговор с доктором Салинасом. Он, так и этак, примерял сказанные док-тором Салинасом слова, пытаясь найти в них недосказанность или тайный смысл, и не находил. Доктор Салинас, пусть и не всегда последовательно, и не в том порядке, в котором хотелось бы, и даже с заметным опозданием, но всё же рассказал всё, что интересовало Антонио. Создавалось впечатление, что всё это он сделал легко и просто, что он тяготился, как необходимостью скрывать свою деятельность, так и отсутствием собеседника, которому можно было бы рассказать об этой покрытой тайной частью его жизни. Не задумываясь, доктор Салинас сообщил такие подробности, словно речь шла не о значимом открытии, а о рядовой догадке, на которую способен любой человек.
   Антонио вспомнил о Глэдис. Её вчерашнее поведение, он отнёс на счёт растерянности, а может быть и ощущения вины перед ним. Странно, но ощущение утраты и душевной боли, что в последнее время не покидали его при каждом воспоминании о ней, притупились и отошли на второй план. Он начал воспринимать Глэдис не как близкого и бесконечно дорогого ему человека, а как частицу своего прошлого, полную грусти и не сбывшихся надежд. Антонио подумал о предстоящей встрече с ней и поймал себя на мысли, что, в противоположность вчерашнему вечеру, он не очень-то и горит же-ланием встретиться с Глэдис немедленно. По сути, его интересовал лишь один вопрос, но сейчас он не был уверен, что она сможет ответить на него прямо и искренно.   
   Неосознанно Антонио занялся анализом создавшейся ситуации. Он стал примерять полученные факты по отношению к себе, Диане, Глэдис и даже к доктору Салинасу, но ясной картины не получал. Не хватало чего-то очень важного, без чего, при всей понятности происшедшего, никак не вырисовывалась даже перспектива ближайшего будущего. Это не то, чтобы пугало, но вызывало чувство обречённости и неуверенности в себе. 
   Промучившись с полчаса бессмысленным анализом, Антонио рассердился сам на себя, и чтобы развеяться решил отправиться на поиски Дианы. Но он не успел даже одеться, когда дверь внезапно распахнулась и она сама  появилась на пороге. Разрумянившись от морской свежести, Диана искрилась доброжелательностью и благодушием.
   - Не спишь? – спросила она и, не дожидаясь ответа, прошла в каюту.
   - Как видишь, - пожал плечами Антонио.
   Диана уселась на диван и стала пристально вглядываться в него. От этого взгляда, он почувствовал себя неловко. Но, чтобы скрыть свои чувства, Антонио продолжил свой туалет как можно медленнее. Он подолгу рассматривал себя в зеркале, то и дело, поправляя какую-либо часть своего костюма.
   - Я была не верхней палубе, - сообщила, наконец, Диана, когда пауза стала затягиваться.
   - Об этом не трудно догадаться, - заметил Антонио, не прерывая своего занятия.
   - Там ветрено, - продолжила Диана, пропустив замечание. – Океан штормит, но капитан обещает, что погода скоро наладиться.
   - Вероятно, у него есть основания делать такое предположение, - повторил Антонио слова доктора Салинаса, услышанные им накануне.
   - Наверное, - согласилась Диана.
   Она помолчала ещё какое-то время, а потом, когда Антонио оставшись довольным своим внешним видом, повернулся к ней лицом, сообщила:
   - На палубе тебя дожидается доктор Изабелла Онгания.
   - Кто?! – протянул Антонио и высоко поднял брови.
   - Доктор Изабелла Онгания, - повторила Диана. – Она хочет что-то сообщить тебе и говорит, что это важно.
   - Важно для кого? – спросил Антонио, вглядываясь в её глаза.
   - Скорее всего, для тебя, - ответила Диана и сделала попытку улыбнуться.
   Антонио отметил эту попытку и снова почувствовал себя неловко.
   - Ты спустилась с палубы, чтобы меня позвать? – спросил он, мягким голосом, в котором зазвучали извинительные нотки.   
   - Мы долго разговаривали. А когда я собралась вниз, то доктор Изабелла попросила меня сообщить, что она желает встретиться с тобой, лучше прямо сейчас.   
   Антонио сел напротив Дианы и взял её за руку.
   - Если не секрет, о чём был разговор?
   - Так, женская болтовня, - пожала плечами Диана. – Она ведь просто женщина, хотя красива и очень умна.
   - Ты ничуть не хуже её, - без колебаний заявил Антонио. – А по мне, так и во многом превосходишь доктора Изабеллу Онгания.
   На этот раз Диана улыбнулась широко, и в её глазах вспыхнули весёлые огоньки.
   - Ты умеешь льстить…
   - Это не лесть.
   - Значит, ты ошибаешься. Мы разные. Очень разные. И мне далеко до неё…
   Антонио отрицательно покачал головой.
   - При всех достоинствах доктора Изабелла Онгания, о которых я имею лишь смутное представление, она остаётся для меня лишь помощником доктора Салинаса. И не более того. 
   Диана снова широко улыбнулась, и Антонио понял, что ему удалось развеять налёт грусти у своей подруги, которая появилась то ли от общения с доктором Изабеллой Онгания, то ли от недостатка внимания с его стороны. Он внутренне повеселел и спросил:
   - Ты пойдёшь со мной?
   - Нет, - сказала Диана. – Она хотела видеть тебя одного.
   - Но… - начал было Антонио, но Диана не дала ему продолжить.
   - Доктор Изабелла несколько раз подчеркнула, что хочет видеть именно тебя, и ни разу не сказала, что нас обеих.
   Довод был убедительным, и Антонио уступил.
   - Хорошо, - сказал он. – Я поговорю с ней. Надеюсь, что наш разговор не затянется…
   Оставив Диану в каюте, Антонио быстро поднялся на верхнюю палубу и нашёл там Изабеллу. Она сидела в глубоком шезлонге и следила за стайкой чаек, что, пронзительно крича, носились туда сюда, сопровождая корабль.
   - Доброе утро, - произнёс Антонио и коротко кивнул головой.
   - Доброе утро, сеньор Антонио, - ответила Изабелла Онгания, оторвав взгляд от чаек. – Вот свободный шезлонг, присядьте, пожалуйста.
   Не говоря ни слова, Антонио опустился в шезлонг и приготовился слушать, справедливо рассудив, что разговор должна начать пригласившая сторона.
   - Вас удовлетворил результат вчерашнего разговора? – немного погодя спросила Изабелла.
   - Практически – да, - подтвердил Антонио. – Остались неясными лишь некоторые детали, но они, в нашем случае, не столь важны.
   - Позвольте полюбопытствовать, - прищурила глаза доктор Онгания. – Что именно Вам не ясно?
   Бросив на неё внимательный взгляд, Антонио, приняв наиболее удобное положение, спросил:
   - Изабелла, Вам не скучно?
   - В каком смысле? – вздрогнув всем телом, попробовала уточнить она.
   Эта секундная слабость не осталась незамеченной Антонио и он, почувствовав, что разговор начал правильно, продолжил:
   - Вы помощник доктора Салинаса и, судя по всему, довольно хороший врач. Но Вы одиноки. У Вас нет личной жизни.
   - На что она мне? – изображая улыбку, спросила Изабелла. – Я достаточно долго живу на  свете, чтобы во многом разочароваться.
   - Но, всё же, - пристально разглядывая свою собеседницу, протянул Антонио. – Человеку трудно лишить себя круга общения с другими людьми.
   - У меня есть круг общения.
   - Доктор Салинас, Мигель Хусто, слуги и всё? Не так ли?
   - Вы забыли о пациентах и Лючии, - напомнила Изабелла.
   И её взгляд стал испытующе строгим. Под этим взглядом Антонио почувствовал себя так же неловко как, немногим ранее, под взглядом Дианы.   
   - Даже  с ними – это довольно узкий круг, - заметил он, стараясь говорить твёрдо и чётко.
   - Возможно, - согласилась Изабелла. – Но пока что меня этот круг общения вполне удовлетворял.
   - И Вам никогда не хотелось его изменить?
   - Что Вы имеете в виду, сеньор Антонио?
   - Меня интересует, не хотелось ли Вам обзавестись семьёй?
   Плечи Изабеллы опустились, и она, прикрыв глаза, откинулась на спинку шезлонга. И на мгновение Антонио показалось, что перед ним не пышу-щая здоровьем красавица, а уставшая и внутренне потухшая женщина. Он содрогнулся от такого открытия и поспешно отвёл глаза в сторону.
   - У меня была семья, - долетел до ушей Антонио голос Изабеллы, больше похожий на шёпот. – Очень давно, но была.
   - Значит, у Вас есть родственники, - предположил Антонио, стараясь не замечать её состояния.
   - Нет, - покачала головой Изабелла.
   Он выпрямила спину, подалась вперёд и снова заговорила своим обычным, немного мелодичным, хоть и не лишённым строгости, голосом.
   - За всё в этом мире нужно платить. И не важно добро это или зло – всё требует своей доли. Мой случай - не исключение. Доктор Салинас вернул меня в начало высшей фазы развития, и я избежала преждевременной смер-ти. Но как показало будущее, я стала бесплодной. Десятилетнее замужество во время первого цикла и шестилетнее во время второго не оставило на этот счёт никаких сомнений.
   - Вы считаете, что всему виной регенерация высшей фазы развития? – как можно мягче спросил Антонио.
   - Уверена в этом.
   - Но может быть, до того как… - начал Антонио, подбирая слова, но Изабелла, с грустной улыбкой на устах, перебила его.
   - Вы хотите знать, не была ли я бесплодна до того, как доктор Салинас впервые применил своё знание и умение на практике? 
   Антонио опустил голову и, после короткой паузы, выдавил:
   - Да.
   - Этого я не знаю, - тут же ответила Изабелла. – Но одно могу сказать, что ни одна наша пациентка, в последствии, не имела детей, хотя все они, до единой, были замужем.
   Антонио поднял глаза и встретился с открытым и ясным взглядом красивых глаз доктора Изабеллы Онгания. В этом взгляде открыто читались и затаенная грусть, и сожаление, и немая покорность судьбе. Ещё не успев до конца осознать услышанное и увиденное, Антонио стало жаль её. Но, словно прочитав его мысли, Изабелла улыбнулась и сказала:
  - У мужчин дела обстоят не лучшим образом. В отличие от доктора Салинаса, я не отслеживала их судьбы, но никогда не слышала, чтобы он упоминал о рождении  у кого-либо из них наследника. А он, поверьте, во всём придерживается завидной скрупулёзности. И если была возможность, не упускал из виду ни одного своего пациента, хотя сам всегда оставался для них незаметным.    
   Изабелла откинулась на спинку и стала снова следить за мечущимися чайками. Антонио не мешал ей, предавшись своим невесёлым мыслям. Наконец, когда молчание затянулось и превратилось в ощущение неловкости, он спросил:
   - Доктор Онгания, Вы хотели мне что-то сообщить?
   - Да, хотела, - с готовностью откликнулась она.
   И Антонио подумал, что всё это время, пока они не разговаривали, Изабелла только взглядом следила за чайками, а мыслями она была тут, и ни на секунду не оставляла его одного.
   - Тогда, я Вас слушаю…
   - Знаете, сеньор Антонио, я попросила Диану позвать Вас, но не знала, как начать разговор. Но, помимо моей воли, разговор сложился как нельзя лучше. Мне не придётся многого объяснять. Да мне и не хочется этого де-лать. Вы ведь умный человек и всё поймёте, прочитав вот это.
   С этими словами, Изабелла открыла сумочку, что лежала у неё на коленях, достала оттуда конверт и протянула его Антонио.
   - Что это? – спросил он, широко открыв глаза.
   - Письмо от Лючии. Или, если Вам так больше нравиться, то от Глэдис.
   Антонио взял конверт и, повертев его, не обнаружил никакой надписи.
   - У нас возникли трудности в прямом общении? – спросил он, не зная, что делать с письмом.
   - Непреодолимые, - подтвердила Изабелла. – Прочтите, и Вам всё станет ясно…
   Открыв конверт, Антонио достал аккуратно сложенный лист бумаги и стал читать.

   "Милый Антонио, прости, что нарушила твою размеренную жизнь и внесла в неё столько сумятицы. Мой легкомысленный поступок, преследо-вавший лишь одну цель, увидеть тебя и хоть не несколько мгновений вер-нуться в прошлое, вылился в целую цепочку известных нам событий и не привел ни к чему хорошему. Между нами образовалась глубокая пропасть, которую нельзя, да и не стоит преодолевать. Наши жизненные пути разошлись, и им не надо больше пересекаться. Я хочу, чтобы ты был счастлив. А потому побыстрее забудь меня. Забудь о моём существовании, оставив в сво-ей памяти лишь те мгновения, когда мы были вместе.
Когда ты будешь читать это письмо, я буду уже очень далеко. Обстоятельства и данное мной обещание не позволяют нам увидеться в последний раз, а потому, доверяя бумаге свои чувства, я говорю тебе, Антонио, прощай. Прощай навеки! Будь счастлив! Спасибо за любовь и за верность!   

PS. Не ищи меня. Я поступаю без принуждения и мой выбор сознателен".

   Закончив читать, Антонио, тем не менее, продолжал всматриваться в чёткие ряды букв, выведенные рукой Глэдис, и не в силах был отвести от них взгляд. 
   - Что-то не так? – как сквозь слой ваты, донёсся до него голос Изабеллы Онгания.
   Медленно подняв голову, Антонио, глядя на неё в упор, спросил:
   - Где она?
   Спокойно выдержав его тяжёлый взгляд, Изабелла Онгания сообщила:
   - Доктор Салинас опытный и осторожный человек. И едва наш лайнер отошёл от причала   Сиднея, он попросил разрешения у капитана взглянуть на список пассажиров круиза. Его предчувствия оправдались. В списках были Ваши с Дианой имена, а также имена полицейских Сиднея. Их и ваши билеты были куплены одним и тем же лицом. Из чего мы сделали вывод, что ко-миссар Батчер проявляет к нам интерес. Правда, мы считали, что всё ограничится только слежкой. Но Вы, сеньор Антонио, проявили завидную изобретательность и застали нас врасплох. А Ваша решительность и проницательность, вынудили нас пойти на ответные шаги.
   - Это заслуга комиссара Батчера, - чисто автоматически, сообщил Антонио, с трудом воспринимая её слова.
   Не обращая внимания на состояние Антонио, и его пристальный взгляд, которым он буквально сверлил доктора Изабеллу Онгания, она перевела дух и, после короткой паузы, продолжила:
   - Сегодня ночью, встречным курсом, шёл другой круизный лайнер. По просьбе доктора Салинаса, капитаны договорились о короткой остановке, за время которой доктор Салинас и Глэдис покинули наше судно. Они высадились в ближайшем порту и сейчас самолётом направляются в Африку. Я должна следовать за ними, но меня попросили встретиться с Вами, сеньор Антонио, и передать письмо.       
   Сообщение Изабеллы буквально ошеломило Антонио. Какое-то время он ничего не соображал и лишь тупо смотрел на свою собеседницу. Разум отказывался верить тому, что она сказала. И хотя со вчерашнего вечера Антонио стал воспринимать Глэдис как своё далёкое прошлое, теперь оказалось, что это далеко не так. Глэдис была не прошлым, а настоящим. Тем настоящим, что глубоко сидит не только в сознании, но буквально вросло в сердце.
Антонио ощутил, как тёплая рука доктора Изабеллы Онгания взяла его руку и легонько сжала кончики пальцев. Он не сопротивлялся и, хотя смотрел на неё, плохо различал черты лица. 
   - Вы бледны, сеньор Антонио, - донёсся до него её голос.
   - Возможно, - ответил он деревянными губами.
   - Попробуйте дышать глубже…
   - Благодарю за совет.
   - Не стоит…
   Изабелла выпустила руку Антонио, и она безвольно опустилась вниз.
   - Стоит ли так волноваться? – заговорила доктор Изабелла, после небольшой паузы. – Глэдис выбрала жизнь и заплатила за это свою цену.
   - Выбрала жизнь? – машинально переспросил Антонио. – Какую жизнь? 
   - Обыкновенную, человеческую жизнь.
   - Что Вы хотите этим сказать?
   - Теперь Вам уже известно, что если бы не помощь доктора Салинаса, то Вашей прежней подруги вскоре не было бы в живых?
   Как и в устах Дианы, слово "подруги" в устах Изабеллы Онгания по отношению к Глэдис прозвучало как колкость. Правда, Диана говорила, что они "подруга" доктора Салинаса, в то время как доктор Онгания имела в виду его самого. И, как и в случае с Дианой, такое определение ему не понрави-лось. Но Антонио, и на этот раз, сдержал себя и постарался его не заметить. В противовес, он припомнил слова инспектора Рамиреса о действительных и мнимых женских болезнях и их лечащих врачах. Но это не помогло, а только усилило остроту восприятия. И, стараясь себя перебороть, Антонио спросил:
   - Кто это может доказать?
   - Её медицинская карточка может послужить доказательством?
   - Если она не составлена доктором Салинасом, - жёстко ответил Антонио, который уже оправился от потрясения, вызванного как самим письмом, так и сообщением Изабеллы.
   Его начала раздражать как собственная минутная слабость, проявленная перед помощницей доктора Салинаса, так и уверенность, с которой она до-вольно легко не только доказывает свою правоту, но и прямо наводит на мысль, что разрыв с Глэдис был заранее предопределён.   
   - На сколько мне известно, - не обратив внимания на перемену в настроении Антонио, продолжила Изабелла. – Диагноз ставили врачи, как в Аргентине, так и в Италии. И в обоих случаях он был совершенно идентичным.
   - Но доктор Салинас!.. – повысил голос Антонио.
   - Да, доктор Салинас был знаком с Глэдис, - как ни в чём не бывало, продолжила Изабелла. – Они знали друг друга несколько лет. И случилось так, что он влюбился в неё. Влюбился как обыкновенный юнец. Только этим объясняется то, что он вернул её в начало высшей фазы развития, предоста-вив возможность избежать предначертанной ей участи. До этого он никогда не предлагал свои услуги столь молодым людям, какой была в то время Глэдис. Исключая, конечно, меня. Но то был лишь опыт, результат которого, заранее, никому не был известен.
   Изабелла говорила спокойно и размеренно. Эта размеренность подействовала на Антонио благотворно. Он подавил в себе вскипевшее, было, раздражение и, стараясь держаться уверенно и непринуждённо, сообщил:
   - В письме упоминается какое-то обещание.
   Покачав головой в знак согласия и понимания, Изабелла ответила:
   - Обещание – обычное условие доктора Салинаса. Он считал, если человек получал возможность заново начать свою жизнь, то все его прежние жизненные связи должны быть прерваны и забыты. Ваша Глэдис нарушила это обещание, и это ни к чему хорошему не привело ни её, ни нас, ни Вас, сеньор Антонио.
   - Я с этим не согласен, - помотав головой, попробовал возразить Антонио.
   Но доктор Изабелла Онгания, изобразив слабое подобие улыбки на лице, легко опровергла его.
   - Относительно нас, то это позвольте решать нам самим. А что до Вас, то разве Вы не разочарованы? Не разочарованы в Глэдис? Не разочарованы в своих бесплодных потугах вернуть прошлое? Не разочарованы в напрасной трате времени?
   Слова Изабеллы попадали прямо в цель. Ещё боясь признаться самому себе Антонио, где-то в глубине души, и сам склоняться к таким же выводам. Но скорее по инерции, чем из желания сохранить лицо, он возразил:
   - Ну, а это позвольте решать мне самому. 
   В ответ доктор Изабелла Онгания лишь пожала плечами.
   - Глэдис знала, что мы тоже находимся на этом судне? – после непродолжительной паузы, спросил Антонио.
  - Нет, - покачала головой Изабелла. –  Она была в неведении, и мы не стремились просветить её на этот счёт. Под словом "мы" я имела в виду себя и доктора Салинаса. Глэдис ещё не научилась жить нашей жизнью. И ведь это её безрассудство привело к целой веренице событий, в результате которых мы оказались на одном судне и вынуждены играть совершенно противоположные роли. Новых осложнений мы не желали.
   Некоторое время они молчали. А потом, когда на палубу, один за другим, начали подниматься пассажиры лайнера, Изабелла сообщила.
   - Через час мимо нас будет проходить другой корабль. Капитан обещал, что я смогу перебраться на него и вернуться обратно в Сидней. Надеюсь, Ваши полицейские не станут чинить мне препятствий?
   Оставив вопрос без ответа, Антонио спросил сам:
   - Вы последуете за доктором Салинасом?
   - Нет, - покачала головой Изабелла. – Я ему больше не нужна. По крайней мере, этот год.
   Антонио бросил на неё пристальный взгляд. Странно, но именно это он и ожидал услышать.
   - Что же Вы будете делать?
   - Вы порядочный человек, сеньор Антонио, - улыбнувшись, сообщила Изабелла. – И именно по этому я скажу, что больше не встречусь с доктором Салинасом, чего бы мне это ни стоило. Я просто исчезну из жизни тех, кто меня знал, и проживу, где-нибудь, остаток дней тихо и незаметно.
   Антонио не знал, что на это сказать, а потому молчал. Ему почему-то, во второй раз, за время беседы, стало жаль эту женщину.
   Изабелла поднялась на ноги, и Антонио последовал её примеру.
   - Меня не надо провожать, - предупредила она.
   В ответ Антонио коротко кивнул головой.
   - Вы будете видеть инспектора Рамиреса? – неожиданно спросила Изабелла, когда Антонио решил, что через мгновение она уйдёт.
   - Непременно, - ответил он, и его брови заметно поднялись к верху.
   - Передайте ему; мне жаль, что мы не встретились прежде, хотя бы в дни его юности.
   С этими словами она повернулась и, не попрощавшись, зашагала прочь. Антонио смотрел ей в след и не отрывал взгляда до тех пор, пока она не спустилась вниз по короткой лестнице, и не исчезла за тёмной массивной дверью.
   Размышляя над последними словами Изабеллы Онгания, Антонио шёл вдоль борта корабля, когда его настигли приданные ему комиссаром Батчером полицейские Сиднея. Оба они запыхались от быстрой ходьбы и выгляде-ли немного растерянно.
   - Мистер Рока, - заговорил один из них срывающимся голосом. – Мы ищем Вас по всему кораблю.
   - Что-то случилось? – вяло поинтересовался Антонио, заранее догадываясь о причине заставившей полицейских изменить свой привычный вид не-возмутимых и уверенных в себе людей.
   - Доктор Сельман и его жена покинули корабль, - выпалил всё тот же полицейский.
   - Я знаю, - ответил Антонио.
   - Знаете?! – разом переспросили полицейские, и на их лицах отразилось недоумение.
   - Они направились в Африку, - сообщил Антонио, которого забавляла как растерянность полицейских, так и их недоумение по поводу его осведом-лённости. Если потребуется, мы их там и отыщем.

                25

   Вместе с Дианой Антонио наблюдал как доктор Изабелла Онгания, в сопровождении двух матросов, несших её багаж, спустилась в шлюпку. Она держалась, подчёркнуто прямо и не глядела по сторонам, так что всем каза-лось, - она совершенно не замечает того интереса, который читался в глазах каждого из пассажиров, что в этот момент были на палубе. Она опустилась на переднюю банку шлюпки и только тогда посмотрела в сторону оставленного ею судна. В этот момент Антонио показалось, что доктор Онгания взглядом ищет его с Дианой. Но этого он не мог ни подтвердить, ни опровергнуть.
    Набирая ход, шлюпка двинулась в сторону застывшего неподалёку судна. Это был небольшой сухогруз, груженный бочками и пакетами прочно связанного металла. Он не располагал каютами для пассажиров, но доктор Изабелла Онгания с этим не посчиталась, предпочитая осуществить свои на-мерения незамедлительно.
   Когда с сухогруза спустили трап, и она первой начала подниматься наверх, к Антонио подошли сопровождавшие их с Дианой полицейские.   
   - Мы можем связаться с берегом, и в порту мисс Изабеллу встретят наши коллеги, - сообщил один из них.    
   - В каком смысле? – поинтересовался Антонио.
   - Они проследят за ней… - начал было объяснять полицейский, но Антонио прервал его.
   - Нет. Не нужно. Доктор Изабелла Онгания свободный человек и не нарушала законов. К тому же, она не задержится в Австралии. Думаю, она покинет страну ещё сегодня.
   - Иными словами, она нас больше не интересует – подвёл итог полицейский.
   Это прозвучало достаточно грубо и не понравилось Антонио, но он сдержал себя и ответил, повторяя слова полицейского:
   - Вы правы. Доктор Изабелла Онгания нас больше не интересует.
   - В таком случае, наша миссия завершена? – поинтересовался второй полицейский.
   - Да. Я благодарю вас за помощь, - повернувшись к нему лицом, ответил Антонио. – Вы  очень помогли нам.
   Как по команде, оба полицейских коротко кивнули головой, и первый из них сказал:
   - Рады, что оказались полезными. В ближайшем порту мы пересядем на самолёт и ещё к вечеру будем в Сиднее.
   - Передайте нашу искреннюю благодарность комиссару Батчеру, - по-просил Антонио от себя, и от имени Дианы.
   - Передадим. Непременно передадим, - пообещали полицейские.
   После коротких прощальных слов они отошли в сторону, и пропали из поля зрения Антонио и Дианы.
   Сухогруз дал два коротких гудка и двинулся дальше, увозя на своём борту Изабеллу Онгания, которая обещала оставить доктора Салинаса и начать новую жизнь. Мысленно Антонио пожелал ей удачи. Он понимал, что, вряд ли увидит её ещё когда-либо, и это вызвало у него прилив грусти. Неизвестно почему, но ему не хотелось терять Изабеллу из виду, хотя разумом Антонио и понимал, что это невозможно.
   - Все наши знакомые по Аргентине покинули лайнер, - вывела Антонио из задумчивости Диана. – А что будем делать мы?
   - Мы должны что-то делать? – переспросил Антонио.
   - Я хочу знать, продолжим ли мы круиз? – уточнила Диана свой вопрос.
   - А ты к чему склоняешься? – вымученно улыбнувшись, спросил Антонио.
   После короткой заминки Диана ответила:
   - До сих пор я не была ни в одном круизе, и вряд ли буду в будущем.
   - Значит – решено, - предугадал ход её мыслей Антонио. – Мы продолжим круиз.   
   Ответом ему послужила ослепительная улыбка Дианы.
   Пробыв ещё какое-то время на палубе, они, наконец, вернулись в свою каюту. Но едва Антонио, пропустив вперёд Диану, закрыл за собой дверь, как в неё требовательно постучали.
   - Войдите, - разрешил Антонио.
   Дверь распахнулась, и в каюту вошёл стюард, держа в руке аккуратный чемоданчик.
   - Прошу прощения, - с заученной улыбкой на лице произнёс он. – Вам передали вот этот чемодан.
   - Кто? – удивился Антонио.
   - Доктор Рикардо Сельман, - без запинки ответил стюард.
   - Кто?! – разом вскрикнули Диана и Антонио.
   - Доктор Рикардо Сельман, - повторил стюард.
   Открыто наслаждаясь произведённым эффектом, он прошёл в глубину каюты, поставил чемодан у стола и, картинно извинившись за беспокойство, вышел.
   Когда за ним закрылась дверь, Антонио и Диана переглянулись между собой и разом направились к чемодану.
   - Что там может быть? – не известно у кого поинтересовалась Диана.
   В ответ Антонио только пожал плечами.
   - Тогда давай откроем, - предложила Диана.
   Не говоря ни слова, Антонио поднял чемодан, уложил его на стол и, справившись с замками, резко откинул верхнюю крышку. Чемодан был наполнен деньгами. Ровными, аккуратными пачками они заполняли всё внутренне пространство, не оставляя даже щелей. Поверх них лежал лист бумаги, исписанный ровным, похожим на готический, почерком.
   Скользнув взглядом по деньгам, Антонио взял лист и прочитал:

   "Сеньор Рока, я поразмыслил над всем, что произошло с нами, да и с Вами, в последнее время и пришёл к выводу, что, в некотором роде, послужил причиной, как Вашего беспокойства, так и возможных Ваших издержек. Я не привык быть должником. Но так как первое возместить невозможно, то я позволил себе предложить компенсацию хотя бы второго. Поверьте, эта ничтожная сумма, которую я предлагаю Вам и Вашим друзьям, совсем не ра-зорительна для меня, и я прошу принять её как знак нашего благорасположения и полного взаимопонимания.   
                С уважением, Д-р Рикардо Салинас".

   Антонио дочитал и, отступив в сторону, сел на диван.
   " Это плата! - пронеслось в голове. – Плата за молчание и Глэдис!"
   Ему стало горько и обидно, а сами деньги стали восприниматься как пощёчина доктора Салинаса, за которую он не может привлечь его к ответу. Тупая боль сжала сердце, заставив на мгновение забыть обо всём на свете. Мысли смешались, уступив место чувствам. Собрав все силы чтобы не за-стонать, Антонио дождался, когда первая волна боли немного отступила, и только тогда взглянул на Диану. Она перебирала пачки денег с немым восторгом на лице и не замечала ничего вокруг.
   "Там миллиона три, - подумал Антонио. - Для неё это больше чем состояние, как и для Пабло."
   На какое-то время мысли о финансовом положении инспектора Рамиреса завладели сознанием. Для Антонио не было секретом, что Пабло Рамирес не имел ни земли, ни приличного капитала. Он был выходцем из весьма скромной, в финансовом отношении, семьи. А всё на что жил – это жалование инспектора полиции.
   "Имею ли я право лишать их возможности стать чуточку счастливее?" – задал себе вопрос Антонио. Но ответа на него он не знал.   
   - Что там? – спросила Диана, не отрывая взгляда от денег. 
   Этот простой вопрос решил для Антонио многое. Он взглянул на неё и, в один короткий миг осознал, что Глэдис теперь утрачена для него оконча-тельно, да и доктор Салинас вряд ли ещё встретиться у него на пути. Ему ос-таются лишь воспоминания, которыми он не сможет поделиться ни с кем, включая инспектора Рамиреса и Диану.   
   - Эти деньги нам дарит доктор Салинас.
   - Доктор Салинас? – переспросила Диана, бросив короткий взгляд на Антонио. – Дарит нам?..
   - Да, он, - подтвердил Антонио. – Нам и инспектору Рамиресу. Он беспокоится о том, что, разыскивая его, мы поистратились, и потому хочет компенсировать наши расходы.
  - Он очень щедрый, - сделала вывод Диана. – Этих денег хватит нам на всю жизнь.
   - Конечно, - после длительного молчания, согласился Антонио, хотя в этот момент мысленно он был далеко отсюда и пачки денег, что лежали в чемодане не вызывали у него никаких эмоций.