Зеркало Аматерасу.
Эпиграф:
«Ты находился в Эдеме... в день сотворения твоего... Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ...Ты совершен был путях твоим со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззаконие. ..от тщеславия твоего ты погубил мудрость твою; за то Я повергну тебя на землю, перед царями отдам тебя на позор... и Я извлеку из среды тебя огонь, который и пожрёт тебя».
Книга Пророка Иезекиила
Глава 1.
«Бег вне времени и пространства, где нет ничего, есть здесь и сейчас…»
От автора: первая глава…
Самая большая и самая разбросанная во временном континууме, где все события происходит в свой час и в свое мгновение отсчета, чего нельзя сказать о переплетении эпизодов…
Глава не имеет верной, последовательной постановки в одной хронологической и пространственной точки, (располагая при этом географическими данными) и не обладает общей темой. Так же отсутствует одно направление в самом изложении и в жанре повествовании…
Здесь быль переплетается с явью, а легенды оспаривают свое место в истории…
Сталкер отчетливо помнил монолит, взрыв, потом еще один, помнил сильный толчок взрывной волны в спину, помнил падение и удар об угол косяка. Помнил боль, что огненной вспышкой озарило разум на миг, а потом полностью потушило его. Это не было иллюзией, как и не было иллюзией то, что сейчас он находится в незнакомом месте и бежит. Сознание так же резко вернулось, как и погасло. Неожиданно, словно на секунду кто - то нажал кнопку «стоп кадр» и, подменив пленку, снова запустил. Бежал он не по желанию, а по инерции, как локомотив, который сбросив скорость полностью, продолжает катиться. И вот сейчас он был этим неуправляемым поездом, продолжал двигаться - бежать.
Человек остановился, усталости не было, но вот мысли в порядок привести стоило и все, же сообразить где он находится, для чего здесь и наконец, куда он бежит и естественно почему.
Вокруг было темно, кругом луга, их разрезала, как нож масло, старая дорога. В голове что - то мелькнуло. Нет, это место было ему знакомо, но вот откуда? Как он сюда попал? Воспоминания не довались. Может он все же без сознания сейчас лежит в саркофаге? И это лишь больная игра воображения изнуренного мозга? Которому давно стоит отдохнуть. Нет! Это не галлюцинации. Это было явь, и зона опять играла с ним в ребусы, отгадки на которые он, как ни старался, найти не мог. Может ответом был он сам? Но почему? Опять вопрос, на который у него снова не было вразумительного объяснения.
- Ладно, подумаем об этом потом, сейчас надо подумать, что же я здесь делаю.
Смутные образы, всплывающие в больном туманном сознании калейдоскоп ярких вспышек, постепенно складывались в общую картину.
Сталкер стоял на обочине дороги.
Ветер играл его волосами. Тишина укрывала теплым одеялом. Чертовски было хорошо и безмятежно, только сейчас он впервой понял и осознал, всем своим изнуренным телом как сильно устал. И как ему хочется именно такого спокойствия и умиротворенности. Где от тебя ни чего не требуют и не ждут, где нечего опасаться и ждать. Сталкер вспомнил мягкий матрас, но не сказать что бы мягкий, но все, же такой родственный и близкий, в маленькой темной комнатушке, которую снимал у Сидоровича, тоже такой родной и близкой сердцу. И так стало тепло и приятно от этих воспоминаний, что его такое зло взяло, что волком выть захотелось от всего этого каламбура и безысходности.
- Черт да что я тут делаю!?- закричал сталкер в отчаянье, упав на колени и ударил кулаком по земле.
Эхо передразнило:
- Делаю, делаю, делаю…
- Делаю, – задумался Сталкер, - делаю. Так, - как умалишенный начал рассуждать сам собой сталкер, - первое, куда я иду? Идти мне здесь некуда, нет, наверно есть, но я, к сожалению, не знаю куда. Второй вопрос: зачем я здесь? Не знаю. Ладно, что ж… - сталкер двинулся по дороге, продолжая монолог сам с собой, мысли назойливыми мухами витали в голове, – что же я тут делаю? Черт! Как я сюда попал? Меня и станцию сейчас разделяет десяток километров. Черт! Черт! И еще раз Черт! Станцию помню, взрыв помню, почему не помню причин, что побудило все это? Да что, же все - таки произошло?
Размышления его прервались. Силуэт, какое - то видение. Нет не видение! На его пути выросла фигура. Фигура эта явно не принадлежала человеку. Ветер, дующий в его сторону, нес запах разложения. На его пути не шевелясь, стоял зомби. Мертвяк, насколько, он смог разглядеть, стоял к нему лицом. Или тем, что некогда было таковым.
- Вот тебе и два, что дальше, - сталкер потянулся к плечу, но остановился, вспомнив, что оружия давно нет. Сплюнув, он двинулся вперед, – что ж чему быть тому не миновать. Может все сейчас, наконец, и закончится.
- Что? – не понял зомби.
- Так ни чего, говорю два, а первый раз был пол - часа назад – в нынешнем состоянии ловчему желаний и удачи не чему не приходилось удивляться.
Зомби сталкеру показался, знаком. Лиц по обыкновению у мертвецов не могло быть, так как они разлагались в первую очередь, теряя отличительные черты. У этого, лицо неплохо сохранились, и такое могло быть только у одного зомби во всей зоне. У зомби, который жил у болотного доктора и являлся его другом. Доктор постоянно делал ему пластические операции. Сталкер вспомнил свой столетний визит на болота. Где и встретил его в первой.
- Здравствуй сталкер.
Мужчина попытался вспомнить, как его звал доктор. Имя сплыло в сознании как бут - то только и ждало когда в нем понадобиться нужда:
- Бенито? Если не ошибаюсь?
- Хорошая память.
- Значит Бенито, ну что ж и тебе не хворать. Что ты тут делаешь? Ведь болото не близко отсюда.
- Тебя жду, - без эмоций и спокойно ответил он.
- Вот тебе и три!
- Что? – опять не понял зомби.
- Да не чего, так мысли вслух, ну и что ты хотел?
- Помочь.
- Опа – на, еще не лучше, и как если не секрет, только давай без загадок, а то у меня от этих загадок уже голова пухнет.
- Ты сейчас в растерянности…
- Я сказал без загадок! И еще прелюдий и умозаключений! Говори по факту, то, что я сейчас в растерянности поверь для меня не ново, я бы хотел знать по какой причине я в этой самой растерянности. Лучше скажи мне, чего я не знаю, - перебил сталкер.
- Как с вами, людьми, тяжело! даже не верится, что я когда то тоже был человеком.
- Ближе к теме! Не когда мне тут философствовать, есть что, выкладывай, нет проваливай. У меня часы капают!
- Я не могу, так просто. Я говорю образами, говорю то, что мне открывает зона, я не могу мыслить, не могу думать, зона наградив меня этой жизнью, лишила того что вы называете логикой и рассуждением. Я не в состоянии так же строить и обдумывать диалоги, хотя и пытаюсь это делать, вернее учусь. Но это требует от меня много сил и времени, а второго как я знаю, сейчас у тебя нет. Так что если хочешь сэкономить мое и свое время, будь немного терпеливей. Как я уже говорил, я вижу образами, то есть не совсем образами. Есть некое место, очень странное и пугающее, погода там пасмурная, небо рассекают молнии, все видимое пространство заполняет каменная пустошь. Где оно находиться я не знаю. Возможно в другом сознании, более колоссальном и высшем, может в другом времени или даже мире, параллельном, там стоит нечто похожее на огромный шкаф. В нем бесчисленное количество ящиков, больших и малых, занимающих пространство от одного горизонта, до другого, а самая видимая точка ввысь его теряется в грозовых тучах. Могу лишь сказать, пространство это старое, и живого там нет, вернее мыслящего. Оно такое древнее, что иногда находясь там, пустота, затхлость и тишина этого мира страшат меня. Я начинаю бояться за свою жизнь, напрочь забывая о том, что уже мертв. Так вот, когда в чем ни будь, нуждаюсь, я обращаюсь, в переносном смысле этого слова, конечно, к ним. Что – то или кто – то указывает мне, какой именно следует в этот момент открыть ящик, и я отрываю. То, что наполняет его, наполняет меня способностью мыслить, понимать, думать и двигает мной. У меня нет памяти как у тебя, но у меня есть эти ящички, в которых есть ты и события связанные с тобой. Есть зона и все ее живое содержание. Есть ее история и хронология. Сейчас мне открылся ящик события того дня когда ты забрел к доктору, помнишь тот день?
- Как у вас все запутанно, черт все у вас живое и мыслящее, как я устал от всего этого бреда! Все больше и больше я начинаю подумать, что это я мертвый, а не ты!
- А может это так и есть?
- Не говори глупостей!
- Ну, может не совсем так, может, просто ты не принадлежишь этому миру? И поэтому в этом мире ты мертв, а я жив? А там где жив ты, мертв я?
- Это все реально ты берешь из своих воображаемых ящиков?
- Да…
- Слушай, так открой все сразу и тебе среди философов не будет равных! Глядишь и трактат начиркаешь на досуге.
- Это своего рода юмор? Хотя не важно. Лишь отвечу на твой вопрос: я не могу. Спросишь почему? Все просто. Хранилище доступно только с разрешения этого нечто и открывается только то, что дозволено. Без согласия, сам я не в силах открывать их, хотя и знаю, где именно хранится нужная мне информация.
Но сейчас не об этом. Я спрашивал, ты помнишь тот день?
- Конечно…
***
Помнил ли он ту встречу и тот день? Конечно, он помнил этот день. Пасмурный дождливый день, в общем, такой, каких в зоне много, не чем не примечательный. Свинцовые тучи, навалившиеся всей тяжестью над головой, готовые вот – вот опрокинуться на землю. Такие наверно должны быть в минуты Апокалипсиса. Противный мелкий ленивый дождь, который, не смотря на брезентовый капюшон, так и норовит попасть в загривок. Полумрак создавал впечатление вечера, которому не было конца и края, хотя когда в свои права вступала ночь, небо наоборот очищалось и становилось цвета темной лазури, от чистоты и яркости звезд которых резало глаза. Странный феномен, но здесь было все странно, и удивляться особо не приходилось. А после выброса погода совсем съезжала с катушек, и угадать ее настроение, было, просто было не возможно.
Он тогда выбрался сразу после выброса, и двинулся на болота. Туда он еще за хабаром не ходил, но все говорили, что если повезет можно отхватить не маленький кусок от жирного пирога Зоны. Дорога была не долгой. Преодолев небольшое полесье под ногами зажимкала вода, как преддверие болота. Вскоре показалось и оно, оголив стволы выжженных радиацией погибших берез торчащих из жижи. Некогда хлеставшими здесь мощными радиоактивными фонтанами, уничтожавшая все живое на своем пути. Странно, но сейчас счетчик еда попискивал, радиация, наплевав на все законы физики и вытекающего из них распада изотопов, куда – то исчезла. Которые должны были фонить здесь еще очень много - много лет. Чуть дальше во всей красе расцвела мочажина* (*Мочажина — влажное, заболоченное, топкое место между кочками на болоте, низменном лугу.) среди мха, багульника, осоки, и аира. В огромном количестве синели, ягоды голубики, краснела клюква и желтая морошка. Между кочками в более глубоких и обширных лужицах обосновалась ряска.
Целый день прошел в пустых поисках. Когда время было поворачивать восвояси он, наконец, боковым зрением увидел блик, источник которого находился по правую руку от него. В нем играли лучи склонившего голову солнца к западу. Повернувшись, сталкер в паре метрах на маленьком островке, покрытом мхом, увидел небольшой камень голубого цвета, который испускал волновое свечение, свет накатывал, словно прибрежные волны. Свечение то возрастало, то снова угасало. Сомнений не было это артефакт и артефакт, который ему еще не приходилось доселе видеть.
Проблема заключалась в другом, что он нес в себе, жизнь или смерть? Вот вопрос. Артефакты после выброса росли как грибы после дождя, но никогда не стоило забывать, что они, так как и грибы могли причинить вред здоровью нашедшему. Бывали случаи, что сталкеры не зная природы действия артефакта, хватали их и глупо погибали. Действия были разные. И по наитию разобраться в них не было возможности. Например, после гравитационной аномалии появлялись маленькие бусинки радужного цвета способные при своей величине в 3-и, 4-и миллиметра оторвать руку по самый локоть или же ноги, если по недосмотру несчастный умудрится наступить на нее. Были и другие, которые поражали электрическим разрядом, или просто парализовали. Более серьезные, например «аккомода», то есть потеря способности ясно видеть объекты, леталики от прикосновения к которым сталкер в течение часа испускал дух. И конечно самые опасные: «грибки», которые имели вид желтых грибков. От прикосновения, к которым парализовало и обладатели «счастливой находки» становились беспомощной жертвой мутантов.
Все эти артефакты были хорошо знакомы благодаря подробному описанию и существованию рисунков в брошюре, под громким названием: «Путь воина». Выпускал книжицу собственноручно Сидорович. Втюхивая ее по баснословной цене новичкам. Описывал данную книгу он как самое необходимое пособие любому начинающему, без которого просто не обойтись и не стать настоящим сталкером и тем более выжить в аномальной зоне. Как выражался «книгопечатник», «Путь воина» ценный материал добытый кровью, смертями и потом. Где собранны все необходимые руководства к действиям. Пособие вырастило и воспитало, по его словам, не одно поколение всех живущих здесь. В принципе все сказанное, было правдой.
Продавая данную литературу Сидорович, пускал в ход свое обаяние и мастерство убеждения. Как говориться все во благо, лишь продать. Бармен сокрушался о том, что не желает быть ответственным за их нелепые и не нужные ни кому смерти. Телами возложенные на жертвенный алтарь зоны по его не досмотру. Ранимой душе не вынести потом сердечных мук, в которых без сомнения он будет карать только себя. Да и сердце побаливало ввиду не молодого возраста. А расстраиваться ни как нельзя, случись, что, без него новичкам просто не кому здесь помочь. И уже ни кто не будет нести ответственность за их скорою кончину. Поэтому и берет плату, за сей ценный манускрипт, как утверждал, по – божески, что бы только окупить бумагу да чернила. На печать новых экземпляров для таких же, как они. Так сказать себе в убыток.
Действовало все это безотказно, как автомат Калашникова.
Цена что загибал, предприимчивый бармен, переходили все границы. Бывалые знали. Красная цена книжице 5 рублей. Да и покупать у бармена ее не обязательно. Подойди к любому из сидящих в баре, спроси и тебе отдадут эту «великую энциклопедию» совершенно бесплатно. Но кто об этом знал? Сидорович! Поэтому и не отпускал ни на шаг от себя, дабы не опроволоситься и не упустить доверчивого клиента.
Сталкеры, «выросшие на данной книге», молча, смотрели, как разводят молодых. Вспоминая себя, когда сами пришли в зону такими же неотесанными, наивными и смешными простаками. Кто – то ухмылялся в усы, у кого они были, кто - то просто улыбался. Подмигивая друг другу, они кивками показывали на барную стойку, где Сидорович бойко и искусно разводил вновь пришедших. Сами, как ни как когда - то прошли через все это.
Глядя на его неподражаемое выступление можно было бы воскликнуть: Ах, какой погиб талант! Так непринужденно и правдоподобен, хитрый, расчетливый барыга играл роль заботливого, сердобольного мужичка.
Ни кто не сомневался, из него получился бы великий актер, который со сцены мог будоражить зрителей своим таким неподдельным, правдивым исполнением. Вживаясь в свой образ, Сидорович и сам переставал замечать, где работало его ворожение, а где была правда.
Мало кто знал прошлую жизнь полного бармена, голову которого украшала проплешина.
Но зона славилась не только артефактами и мутантами, ее еще наполняли и слухи. По этим слухам, до того как попасть в зону отчуждения и прописаться в ней. Брюзгавый, низкий мужичек, средних лет с баварским животом, действительно работал актером. Окончив ВГИК с отличием. Хорошо играл, был узнаваем и признаваем массами. Раздавал автографы и даже снялся в нескольких фильмах. Но что - то у него не заладилось и он бросил свои кости в периметре. Второй пристрастней в жизни Сидоровича были, конечно, деньги, а может даже и первой. Здесь, проведя империчиские исследования рынка, он неплохо освоился, дав волю скрытым талантам бизнесмена. Хобби купи – продай (втюхай пустяк втридорога) стали его профессией. Бизнес, дав ростки, вскоре укоренился и расцвел благоухающей розой. Без сомнений бармен был рад этому и не сколько не жалел о своей бывшей актерской карьере.
Этот же артефакт был ему не знаком. Осторожно пробравшись на пузе до островка, он открыл маленький жестяной ящичек с печатью радиоактивного значка. Раскрыв ловушку, пододвинул ее к артефакту и, спихнув его в контейнер, задвинул крышку.
День прошел не зря. Сталкер был доволен. Удача, наконец, улыбнулась ему. Он нутром чувствовал что камушек, который сейчас у него в вещмешке не является заурядным. Хабар был богатым. Нужно было лишь узнать, что он из себя представляет, а помочь ему в этом мог болотный доктор. Обитал доктор здесь в болотах и разбирался в артефактах хорошо. Кроме прямого своего призвания, латания раненых сталкеров, на досуге он заниматься исследованиями. И если кто и знал, что - то о находки, так это был он.
Сталкер осмотрелся.
Солнце клонилось к закату, и с поисками пристанища доктора нужно было поторапливаться окраины болота ночью излюбленное место кровососов, а встретится с ними, не очень-то хотелось.
Позолота украсило верхушки деревьев, на болото лег вечерний сумрак. Словно в солнечный день, солнце закрыло облака, погрузив окрестности в тень. В воздухе усилился не приятный запах бактериального метана, выделяющийся со дна трясины.
Где то в глубине этих гиблых просторов на небольшом островке жил доктор. Из разговоров всем было известно, что до домика ведет небольшая гать. Осмотревшись, в глаза бросился бревенчатый настил, начинающийся прямо у берега и теряющийся среди кустов. Не сомневаясь в правильности выбранной дороги, сталкер вступил на стволы деревьев, на половину погруженные в топь.
Темнота приближалась. Оживились гнусы, заполонив все вокруг. Ночь обещала выдаться теплой. Трясина булькала, надувая зелено – грязные пузыри. Лопнув, они с тихим свистом сдувались. С приближением ночи топь преображалась, обретая зловещий и в тоже время фантастический и сказочный вид. То тут - то там начинало наблюдаться бледно-голубое свечение, слабо мерцающих огоньков, выписывающих сложную траекторию. Огни то - мигали, то гасли, то снова зажигались. Завораживая взгляд. Вводя в транс световым гипнозом. Наблюдая за этим хаотичным, сумасшедшим танцем, скрытый смысл которого известен был лишь огонькам, не ровен час оступится. Сталкер попробовал отвести взор и сосредоточится на тропинке, которая практически утонула в сумерках. Но сделать это оказалось не так просто, как казалось сначала. Боковое зрение так и уводило взгляд в сторону, сбивая с пути. Бабка много раз ему рассказывала про души утопленников обитающих в болотах, но он даже будучи мелким, относился он к этим байкам ровно. Сейчас же картина подпитанная ночными шорохами и звуками, рисовало страшные видения. Сюжету, которых позавидовал бы любой режиссер фильмов ужасов.
В глазах плясали блики неоновых ламп от блуждающего яркого света, оставляя шлейф. Как случается при наблюдении в темноте за быстро движущими огнями. То тут - то там ему мерещились тени и движения. Воображение живописно представляло души неуспокоенных утопленников прятавшихся за стволы деревьев. Бледно – синих, мокрых от слизи и холодных. Подстерегавших одиноких путников, что бы сбить его с верного пути и утащить в глубь темных вод, где их ждала погибель. Над головой ухнула сова, треснули ветки. Постепенно просыпалась ночная жизнь. По коже пробежали мурашки, топот от ножек которых заложил уши. Сталкер ускорил шаг. Кто знал, что в этом болоте обитает, да еще ночью! Ужасные монстры, которые могли вылезти из этой жидкости так и лезли на ум. Понятное дело доктору бояться было нечего, с ним жил зомби, лучшего телохранителя и не придумаешь. С ними даже химеры королевы зоны не связывались, хотя в выборе еды были не особо разборчивы. У него такого защитника не было. Любая тварь могла им с легкостью поужинать, а быть чьим - то ужином не особо хотелось стать.
Он прошел еще одни небольшие кусты и дорогу ему преградил, не понятно, откуда взявшийся зомби. Сталкер оторопев от неожиданности, отступил на шаг и схватился за АКМ.
Голос зомби остановил его:
- Не стоит, я всего лишь тебя встретил, что бы проводить.
Слова выбили из колеи. Конечно, он много слышал о зомби доктора, и о том, что тот умел разговорить и даже мыслить. Но всегда считал это большим преувеличением. Зомби не только говорил, и мыслил, он был так же тактичен словно джентльмен. Сталкер даже уловил запах одеколона исходившего от него. Наверно так он старался сбить свой истинный запах: трупный. Честно говоря, подлинный «парфюм», все ровно преобладал, и вырывался из - под терпкого одеколона.
- А, а, а… - только и смог выдавить из себя сталкер.
Зомби тем временем уже повернулся и зашагал. Путник был благодарен провожатому. Без его помощи ему наврятли ли удалось добраться до домика на болоте.
Зловещи огоньки, в великом множестве, которые, сейчас, только и были видны, сводили с ума. Они казалось, смеялись над ним. В глазах рябило от их мигания. Мысли путались. Природный азимут постоянно сбивался.
С древних пор людей пугало ночное свечение на болотах. Располагались огоньки — на высоте человеческой руки, сталкер как то слышал, что их называют «свечами покойника». И несут эти свечи ни кто иной, как сами мертвецы. От этой мысли по спине гуськом, мелкой поступью, побежали мурашки. Как бы ни хотел он избавиться в эти минуты от суеверных мыслей, они с пущей силой наваливались на него всей своей не посильной тяжестью. Закон «действие порождает противодействия», сейчас доказывал свое существование на его живом примере.
После не долгого променада теряясь в вечерних сумерках, вырос домик. Основательно сложенный из сруба. Дом стоял на сваях, возвышаясь над болотом метра на четыре. К крыльцу, которое можно было принять за балкон, вела лестница с перилами. На нем в ареоле света керосиновой лампы стоял человек. Рядом сидел большой лохматый пес, черного цвета который почти сливался с темнотой, и если бы не лампа… В фокусе зрения остались бы только горящие зрачки.
Пара «мы с Мухтаром на границе» явно ожидало появление незваного гостя.
- Рад видеть гостя, подымайся, надеюсь, мой друг Бенито тебя не очень сильно напугал?
- Спасибо. Вы имеете в виду зомби?
- Именно его.
Как ни странно, но оглядевшись, сталкер уже не увидел Бенито, тот бесследно исчез.
- Нет, не напугал.
Поравнявшись с хозяевам, сталкер протянул руку. Доктор пожал ее крепким и сильным рукопожатием. Несмотря на свою профессию, человеком он был не слабым и без сомнений способен был дать отпор не только местной флоре и фауне, но и бандитам, которых в зоне было не мало.
- Проходи мил человек, гостем будешь.
- Скажите, а что это за блуждающие огоньки?
Доктор улыбнулся
- Ну… Предположений много. Многие объясняют их возникновение спонтанным возгоранием выделяющегося из болота метана в простонародье болотного газа. Светом гнилушек, гниющих растений. Или фосфоресцирующих организмов, радиоактивных минеральных осадков. Были попытки имитации блуждающих огней путём создания искусственных болот и поджигания выделившегося метана, но опыт провалился.
Имеется так же версия, что эти блуждающие огоньки — результат взаимодействия фосфористого водорода и метана. Фосфорные соединения, входящие в состав трупов животных и человека, под действием грунтовых вод разлагаются с образованием фосфористого водорода.
Так же имеется поверье, что свечение на болотах вызвано некими сущностями, болотными духами.
В полнее возможно это неизвестный науке вид органики.
Суеверные люди считают, что это души утопленников. В Северной Европе верили, что огоньки на болоте — духи древних воинов, охраняющие клады. По английским поверьям эти так называемые блуждающие огни пытаются завлечь человека в болото или другое опасное место. То есть опять поделки нечисти, в лице каких нибудь кикимор и леших.
Выбирай. Какое тебе понравилось объяснение то и принимай за истину. Я склонен думать, что это наверно что - то еще не познанное, потустороннее, что ли. Но относясь к типу людей науки, и отрицая все сверхъестественные, я остаюсь у разбитого корыта. И так и сяк и все ни как. Знаю одно это чертовски красиво! Ну ладно пошли в дом. Небось, голодный?
Сталкер еще раз посмотрел на разгулье огненного вертепа, теперь они не казались такими зловещими. Взору открылась другая сторона гнилушек. Сторона живых существом наделенных разумом. В движении, которых возможно была логика и некая цель. Разрезая темноту, они куда - то проносились, неожиданно гасли. На их месте вспыхивали другие и то же куда - то устремлялись и снова затухали.
Гнилушки снова начали играть в свою злую игру. Зачаровывая и приковывая взгляд. Мотнув головой и сбросив оцепенение, он вошел в дом.
Стараясь быть вежливым, сталкер ответил:
- Не что бы совсем, но от чая бы не отказался. Слышал, вы из местных трав удивительный чай завариваете.
- Как всегда земля слухами полнится. Ну… Думаю, это преувеличение, хотя многим он был по нраву, отрицать не буду. Сейчас вот поужинаем и сам оценишь чай. Я как раз приготовил, собирался поесть, и буду чрезвычайно рад компании. Знаешь, не часто здесь бывают гости. Я хотя и одиночка, но не когда не был против общения. Иногда так охота поговорить с кем то, я имею в виду человека. Несомненно, с Бенито тоже можно поговорить, но он не всегда последователен и часто сбивается с мысли. У зомби ведь нет мозга. Я пытался, конечно, у него выведать, как ему удается мыслить. К сожалению, он и сам не знает ответа на этот вопрос. Говорит что - то, об каких - то ящичках и необъятном информационном поле, к которому ему, то даю доступ, то нет. Вообще как я понял, это что - то на подобии виртуальной памяти зоны. Куда складывается вся собранная информация всеми существами зоны. Из этого потока ни что не отсеивается, все укладывается в эти воображаемые ящички. Представляющие из себя, как я думаю, своего рода буфер обмена между существами и самой зоны. Не знаю, понял ли ты или нет. Честно говоря, я еще сам толком не понял всех тонкостей сия ребуса. Пытаюсь, конечно, разобраться, но пока мои попытки тщетны. Мы с ним регулярно занимаемся, я познаю его мировоззрение и ощущения он мое. Плоды наших занятий большими не назовешь, но прогресс заметен. Знаешь, последним достижением было то, что он начал вспоминать отрывки прошлой жизни! Но как он это делает, для меня так, же остается загадкой!
- Бенито – протянул, сталкер, как бы пробуя слово на вкус – странное имя, оно настоящие?
- Нет, своего имени он не помнит, сам придумать не смог, хотя пытался. Как то мы разговаривали, и имя само нашло своего нового хозяина. Я предложил ему взять его себе, он согласился, – тем временем они вошли в большую комнату.
В тусклом свете керосиновой лампы, выглядывая из полумрака, проглядывалась скудная обстановка. В центре стоял стол с обеих сторон его обрамляли скамьи. У стены раскинув в разные стороны подлокотники, который мог похвастаться длительной историей, покоился старый диван. В углу, откуда шел запах еды светила не сильным пламенем горелка, на которой дымилась накрытая крышкой сковородка. В противоположном углу находилось кресло, кожа была изрядно изношена. Картину дополнял стоявший рядом шкаф с книгами, он давно потерявший одну из ног и теперь упирался в стопку книг. Пол украшал потертый временем палас. Из комнаты выходили две двери, не считая входной. Везде было чисто убрано. Негде не чего не валялось, как обычно это бывает у холостяков.
- Присаживайся, где сочтешь нужным.
Сталкер рухнул на диван. Ноги едва его держали от усталость.
- А почему Бенито, если не секрет, странное какое-то имя не находите?
- Нет, не нахожу. Вы в детстве в пиратов играли, молодой человек?
- Само собой, я думаю, все дети клады закапывают, воображая себя грозой морей.
- Ну, вот и меня, сея участь, не обошла стороной, только после своего детства я не забыл про увлечение. Оно сопроводила меня сначала в юношество, потом и во взрослую жизнь, в итоге сопровождает и сейчас. Я сильно увлечен всем тем, что связано с пиратами. За все время я узнал немало интересного. Перечитал не малую кучу книг. Тебе что-нибудь говорит имя Бенито Бонито – гость мотнул головой, отрицая – я так и думал. Так вот… Тебе интересно вообще? – сталкер снова отреагировал головой только теперь в знаке согласия. Хозяин кивнул в ответ и продолжил.
Болотный доктор все больше и больше удивлял своей разносторонностью и начитанностью.
– Ты меня извини. Я тут совсем одичал, порой кажется, что родную речь забываю. Порой сам не замечаю, что неосознанно начинаю надоедать своей болтовней.
- Нет, нет, продолжайте, пожалуйста, мне очень интересно - и сказано это было не из чувства такта, ему действительно было интересно.
Пираты люди свободы, отваги, и брат им ветер. Дети морей, путники непроходимых и неведомых троп, где всегда подстерегает смерть. Пионеры приключений. Чья воля как тугоплавкий метал, одним словом - булат. Истинные мужики. Ходящие по лезвию ножа в поисках наживы. И таких в зоне было – все. Это проводило одну параллель между ними, и она роднила сталкеров с пиратами, ставя на одну иерархическая ступень. Думая о сходстве существования тех и других сталкер для себя отметил, что неплохо было бы поразмыслить на эту тему на досуге.
Доктор тем временем продолжал.
ПИРАТЫ - ВЛАДЫКИ ТЕМНО - СИНИХ ПУЧИН.
ДЕВЯТЬ МЕРТВЕЦОВ НА СУНДУК МЕРТВЕЦА! Е! ХО – ХО! И БУТЫЛКА РОМА!..
- Тебе говорит, о чем ни - будь такое имя: Александр Грэхем? – доктор посмотрел на гостя, тот махнул головой в знак отрицания и он продолжил:
- Я так и думал, но об этом чуть позже. Так вот, в те далекие времена авантюризма, корсаров, конкистадоров, приключений, экспансии, завоеваний колоний, грабежа и тотального истребления коренных аборигенов новых завоеванных территорий. Просторы Карибского моря бороздили фрегаты, чьи мачты венчал веселый Роджер.
Если на карте западного полушария от города Монреаля на юго-восток провести прямую линию до мыса Кабо-Фрио, расположенного у восточной оконечности Южной Америки, а затем соединить линией этот мыс с островами Кокос в Тихом океане, близ Панамы, и провести еще одну линию от Кокоса до Монреаля, то на карте появится треугольник. Его называют «Золотым треугольником» или «Треугольником сокровищ».
Именно там, в южных морях начиная с начала XVI века из Америки в Европу хлынуло золото ацтеков и инков, заполнявшие трюмы испанских галеонов. Столетиями шли сражения за эти богатство. В результате сокровища оседали не только в казне королей.
На заре золотого обогащения Европы суда, направлявшиеся в Испанию, шли через Атлантику небольшими группами без вооруженного конвоя. Но скоро на горизонте, темными точками, словно вороны, замаячили опасные конкуренты. Уже в 1496 году Христофор Колумб, возвращавшийся из своего второго плавания, подвергся нападению французских корсаров. Однако главную угрозу для галеонов испанского флота представляли английские приватиры — каперы, состоявшие на службе у британской короны.
Пираты были людьми, постоянно рискующие жизнью и по большей части старались не задумываться о завтрашнем дне, поэтому добытые в боях богатства с легкостью уплывали из их рук. Сведения о сокровищах таких корсарах как Тича, Моргана, Кидда, что наполняли их трюмы, масса и других пиратских капитанов на протяжении столетий обросли такой сетью легенд, и мифов что в них уже невозможно отличить правду от вымысла. Многие исторически подтверждены, часть настоящая выдумка, которая настолько вжилась в отведенную ей главу истории, что стала сама историей. Не спрашивая одобрения у истинных событий того времени. Часть все так же и находится между землей и небом, то есть что правда, а что выдумка, ни кто толком не знает кроме того что часть этого правда, но вот какая остается загадкой, даже для историков.
Несомненно, что в многочисленных не подтвержденных рассказах и легендах о них есть какая-то мизерная доля истины.
Вот тебе несколько примеров. Событий тех давно минувших дней, что скрыты пеленой морских пенных брызг.
Рассказчик из доктора был что надо. Сталкер ощутил запах воздуха, пропитанного солью, шум мощных, неспешных волн, которые накатывая, старались разбить прибрежные скалы. Попытки их были тщетны, но отступив в лазурные пучины, они набирали новых сил и снова повторили свои бесчисленные попытки, которым число было вечность. Массивы голубых вод, ударив в черный монолит преграды, разбивались в водную пыль, в которой начинала играть радуга солнечными бликами. В небе кричала чайка, другая камнем падала в воду и через секунду в ее клюве сверкала рыбешка…
- Возьмем, к примеру, пирата Генри Моргана, который был на столь хорошем счету у английских властей, что закончил свои дни в качестве губернатора Ямайки. И вот это уже не вымысел. Дело в том, что большая часть пиратов, по сути, находилось на службе у своих корон, и за свои грабежи получали не малую плату.
Или, например, знаменитый корсара и мореплавателя Френсис Дрейк, ему был присвоен дворянский титул — за подвиги, принесшие его отечеству миллионы фунтов стерлингов золотом. После удачных нападений приватиров на испанские суда. Дрейк прославился своими дерзкими набегами на испанские порты в Южной Америке и в самой Испании. Однако большинство каперов избирало более осторожную тактику: они подстерегали возвращавшиеся из Америки испанские суда в Карибском море или у Азорских островов.
Азорские острова в XVI веке были главным перевалочным пунктом на мировых торговых путях. Откуда бы ни шли корабли — из Америки, Индии или Южной Африки. Их путь лежал через заброшенные в просторах Атлантики острова Терсейра, Хорхе и Пику. Они изобиловали птицей и дичью, а зелень давала прохладу, тень и недолгий приют уставшим мореплавателям, после многомесячных переходов. Ноги, уставшие от корабельной качки и палубы, здесь, наконец – то вступали на твердую землю, о чем за время перехода стосковались. Тут запасались провиантом и питьевой водой. Азорские острова называли «гостиницей, которую Господь поставил в самом подходящем месте океана». Но это светлая часть истории, более мрачная заключалась в водах, которые окружали их.
Там погребены десятки кораблей. В 1594 году португальское судно «Чагас» возвращалось из индийской колонии. Согласно документам, на нем были сокровища в два миллиона дукатов — золотых монет, каждая из которых весила 3,5 грамма! Это был самый дорогой груз, когда-либо отправлявшийся в Европу из Индии. Кроме того, на борту были матросы с двух потерпевших крушение португальских шхун. Плавание оказалось ужасным из-за чрезмерной численности экипажа. На судне разыгрались эпидемии сразу нескольких болезней, но самой страшной оказалась цинга. Ежечасно приходилось сбрасывать за борт умерших. Этот «плавучий лазарет» оказался легкой добычей для трех английских кораблей, которые подстерегли португальцев близ одного из Азорских островов. После весьма непродолжительной пушечной перестрелки в пороховом трюме португальского корабля вспыхнул огонь, произошел взрыв, и судно быстро затонуло в Атлантическом океане. Обнаружить его останки до сих пор никому не удалось. Также безвозвратно канул вблизи Азорских островов в 1591 году испанский «Серебряный флот» — корабли стали жертвой знаменитого «Плотницкого ветра». Этот коварный юго-восточный ураган назван так потому, что часто выносит на берег деревянные обломки разбитых кораблей.
Согласно историческим источникам, в районе одной лишь бухты Ангра у острова Терсейра затонуло, по меньшей мере, 88 кораблей. Однако искать здесь — все равно, что пытаться найти иголку в стоге сена. Почему? Да потому что скрытые песком скалы содержащие железо вулканических пород искажают всякий сигнал магнитометра. Как сказал археолог Пауло Монтейро: «Искать здесь такими приборами металл — все равно, что на дискотеке слушать через наушники Моцарта».
Базой пиратов в Карибском море долгое время был остров Пинос, сейчас он называется Хувентуд и принадлежит Кубе. По преданиям, здесь прятали сокровища Дрейк, Лафитт и другие пиратские знаменитости.
Кладомания началась в XVII столетии, появились первые охотники за утонувшим золотом. В 1686 году англичанин Уильям Фиппс поднял со дна Карибского моря золота и серебра на сумму, эквивалентную полутора миллионам американских долларов. То была лишь малая часть сокровищ 16 галеонов испанского «Золотого флота», затонувших во время шторма в 1643 году на отмелях Сильвер-Бэнкс к северу от Гаити. Или американец Герберт Хамфри, который за день собрал, наткнувшийся на галеон «Нуэстра сеньора де лас Маравильяс» — 177 слитков серебра, 15 полукилограммовых слитков золота и 10 золотых самородков!
В истории были и еще удачные находки, в 1939 году американская экспедиция нашла на острове Мона, расположенном в Карибском море между Гаити и Пуэрто-Рико, клад, спрятанный английским пиратом Уильямом Дженнигсом. От продажи на аукционе в Чикаго найденных золотых монет и драгоценностей было выручено около миллиона долларов.
- Везет же кому – то! Мы здесь за копейки погибаем, а они оп и на тебе миллион долларов! – вставил реплику сталкер.
- Ну не скажи, кладоискатели тоже попотели, будь здоров. Да и смерть их стороной не обходила. Люди сходили с ума и отрекались от Бога. Самым азартным и настойчивым кладоискателем вошедшим в истории кладов острова Кокос стал немец Август Гисслер. В течение целых двадцати лет по строго намеченному плану он перелопатил остров вдоль и поперек, но всю его добычу составила одна золотая монета - испанский дублон чеканки 1788 года, найденный в траве на поверхности земли.
Вероятно, монета просто выпала из кармана какого-то моряка.
Вот так.
Рассказ увлек сталкера настолько, что тот забыл про все на свете, так затянуло его это увлекательное повествование. Путешествие наяву. И теперь он был не сталкером вымазанным в болотной жиже.
На капитанском мостике огромного фрегата. Грот мачту украшал весело развивающийся на ветру, скалясь и брякая костями «Веселый Роджер». Под парусами наполненные попутным ветром стоял пират со шрамом на лице.
Предзакатный теплый ветерок играл волосами. Алое солнце, клонившееся к горизонту, выкрасило белые паруса в разовый цвет. Море приобрело темный мрачный цвет, пряча под толщей своих вод опасных и диковинных чудовищ. По палубе туда - сюда семенили разношерстые матросы, одетые во все цвета радуги. Озабоченные своими делами. Кто – то играл в кости на бочке с ромом, кто – драил палубу.
Солнце еще раз блеснуло лучами, отправив их в последний полет и мгновенно скрылось за горизонт, окунув его в бурые краски. Еще секунда и ночь полностью вступила в свои права, погрузив водные безбрежные просторы во мрак. На небо высыпали тысячи звезд, оттертые до такого блеска, что казалось сияние их способно потопить ночь в свете.
О борт бились ленивые неспешные волны, скрипели мачты, несмело побрякивал фонарь, эти звуки убаюкивали…
Из забытья, ирреальности, на весах которых постоянно балансирует реальность и выдумка, его вывел голос доктора.
«Вы когда нибудь видели сон на яву? Где стираются все границы? А поснувшись не можешь понять, где ты находишься? Думаю, да. Так вот это было почти то же самое, лишь с маленьким отличием. Здесь смешался реальный мир с вымыслом».
- К числу исторических казусов относится гибель в 1600 году испанского галеона «Сан-Диего». Этот нагруженный богатствами корабль вышел в море по прихоти испанского чиновника лишь для того, чтобы напасть на замеченный близ Манилы потрепанный штормами голландский каперский парусник. Из-за бездарного командования огромное четырнадцати пушечное судно могу сказать, что по тем временам это было солидное вооружение для корабля, было потоплено у входа в манильскую бухту. Груз «Сан-Диего» поднял со дна французский археолог-подводник Франк Годдио.
Не только богатства инков и ацтеков, но и тонны других грузов из Юго-Восточной Азии везли в трюмах корабли. Иногда ценность этих грузов на европейских рынках равнялась, а иногда и превосходила золото. В течение двух с половиной веков шли с Филиппин в Европу «манильские галеоны». В 1638 году возле острова Сайпан потерпело крушение судно «Нуэстра сеньора де ла Консепсьон», перевозившее фарфор, слоновую кость и золото. Спустя 350 лет интернациональная команда кладоискателей достала со дна немалую часть этих сокровищ. Особенно повезло одному австралийцу, нашедшему 32 золотые цепи, каждая по полтора метра длиной.
Сражения за богатства Восточной и Западной Индии разворачивались не только в водах южных морей, но и у берегов самой Испании. Самая знаменитая из таких баталий разгорелась в бухте Виго, куда летом 1702 года пришли из Америки девятнадцать нагруженных золотом галеонов. Этот караван шел под охраной союзников-французов, которыми командовал адмирал Шато-Рено. Слух о ценном грузе дошел до англо-голландской эскадры, рыскавшей у испанского побережья. Сто кораблей ворвались в бухту. В результате ожесточенной схватки Шато-Рено с несколькими кораблями удалось прорваться в открытое море. Остальные остались лежать на дне.
В бухту раз за разом снаряжались экспедиции, однако сокровища, о которых говорится в испанских документах, найти так и не удалось. Бытует предположение, что Шато-Рено перегрузил все ценности с галеонов на свои корабли и вывез их во Францию. Укрепляет эту догадку событии произошедшие позже. После проигрыша сражения в Виго Людовик XIV произвел адмирала в маршалы. Интересно, почему?
Еще один человек легенда это Мелвин Фишер — человек, которому принадлежит неофициальный титул «короля кладоискателей». Всемирную известность ему принесла находка, сделанная у южного побережья Флориды. Близ города Ки-Уэст он поднял со дна драгоценный груз испанского галеона «Аточа», налетевшего на рифы в 1622 году. Стоимость, которой исчисляется сотнями миллионов долларов!
Бельгийцу Роберу Стенюи, удалось обнаружить у западного побережья Ирландии испанское судно «Хирона», перевозившее 200 тысяч золотых дукатов — казну Великой армады.
Видный борец за независимость государств Южной Америки Хосе де Сан-Мартин тоже внес посильную ношу в обогащение недр острова Кокос золотом. Во время смуты в Лиме в начале 20-х годов XIX века глава правительства и вице-король Сан-Мартин решил, что золото казны и церкви будет находиться в большей безопасности, если его загрузить в трюмы кораблей английского купца Уильяма Томпсона. Флотилию послали курсировать вдоль побережья Тихого океана, пока не восстановится политическая стабильность в стране. Но однажды ночью Томпсон и его команда отправили охрану Сан-Мартина кормить рыб, а сами направились прямиком на Кокос, где спрятали сокровища.
Буквально через несколько дней всю банду Томпсона удалось задержать. Их судили и приговорили к виселице, но Томпсону и его первому помощнику удалось-таки спасти свои жизни. Взамен они пообещали показать место, где спрятали золото. Однако едва только два казнокрада ступили на Кокос, как сбежали в джунгли. Их искали несколько суток, но так и не нашли. С тех пор на поиски сокровищ на Кокос было снаряжено более 300 экспедиций. Но до сих пор никто не смог найти несметные сокровища острова Кокос...
Вот еще легенда о лимском сокровище, что было отправлено из Кальяо на пиратском судне Скота Томпсона «Мери Диир». Испанцы обещали корсару большое вознаграждение, погрузили в трюм его брига «важные государственные документы» и поставили свою охрану. Но провести Томпсона было трудно. Пираты перебили испанскую охрану и заглянули в трюм... Конец этой истории был в бухте Уэйфер…
ИГРА ВООБРАЖЕНИЯ.
«Вооброжаимум болотного Доктора».
Скотт Томпсон.
По палубе, словно осы носились жалящие распоряжения:
- Поднять фал*! – под звонкое: ух! на топе* начал развиваться «Веселый Роджер». Подставляя свои косточки ветру.
- Руби канаты!
- Быстрей ребята!
Глухие удары топоров оставили медленно покачиваться буйрепы* на волнах, как недавнее напоминание о стоянке кровожадного пирата. Судно, под черным флагом расправив паруса, словно крылья, по водной дорожке бликов устремилось к горизонту.
Остатки становых* канатов махровыми обрубками, вялыми лошадиными хвостами болтались у клюзов* - носовых воронок. Бриг Томпсона шел в открытый океан. Следом, разрубая форштевнем* волны, на всех парусах мчался военный корабль. Встречные малахитовые воды разбивались о его бак*.
На судах стояла авральная суета. Хорошо было видно, как испанские матросы на реях* грот мачты* спускают паруса. Перты* были усеяны людьми. Ветер для них был попутным. На марсе* преследователей хорошо были видны дальномер и мелкокалиберное орудие.
Вспотевшие пираты натягивали фалы, паруса бились, не поддаваясь, словно мотыльки на свету.
Испанцы настигали бриг. Рандеву было неизбежно.
Томпсон оценивал сложившеюся обстановку, и оценка эта была не в их сторону.
- Лево руля! Курс на Кокос!
Судно, круто вильнув, взяло галс* на остров Кокос.
***
С марсовой площадке* раздался крик марсового*
- Земля, вижу землю! Земля прямо по курсу!
Вскоре и весь экипаж увидел темно изумрудную черточку, поднимающуюся из морских пучин на горизонте.
- Грузите золото в шлюпы! Живей крабы! – Скотт Томпсон смотрел в позолоченную подзорную трубу, на точку, которая росла в размерах каждую минуту. Скорость «вымпела»* была велика.
Ветер принес скрип кран балки. Из грот - люка* начали подымать ценный груз, приготавливая к погрузки. Натужно заскрипели тали*. Надрываясь под непосильной ношей. Вот - вот казалось, канаты лопнут. Но они держали. Трещали, но держали.
- Поторапливайтесь малютки, тысяча якорей вам в задницу!
- Поднять грот-марсель!
Словно джин из бутылки появился боцман.
- Капитан груз погружен – лицо пирата украшал шрамом, испарена, выступила на лбу.
- Хорошо Биг, как думаешь, успеем до военных причалить, разгрузиться и снова выйти из бухты?
- Ветер сменился капитан, нам в паруса, полный бакштаг*. Испанцам по парусам, должны успеть. Если эти моллюски не додумаются положить свое корыто и встать галсом по диагонали.
Оперившись о борт, капитан снова посмотрел в трубу.
За кильватером* струилась белая пенная полоса хода.
- Уже, додумались, – капитан не отрывал глаз от испанца.
Испанский корабль какое-то время двигаться галсами против ветра, предварительно, наглухо зарифив* все прямые паруса. Но вот военные моряки снова закарабкались по реям вверх, собираясь раскрыть их.
Судно легло на левый борт. Потом сделало овер-штаг поворот*. И словно старый дед нехотя перевалилось на правый бок. Лавируя*, таким образом, оно шло по ломаной линии, заваливаясь на правый, то на левый галс бейдевинда. Ветер то натягивал брезент, то снова уходил, оставляя болтающие тряпицы. Все попытки оседлать бейдевинд* испанцам не удавались. Словно упрямый ребенок попутный ветер постоянно покидал преследователей, вынуждая идти вполветра*. Наконец судно дернулось. Воздушные массы, резко ударившие в паруса, положили судно в опасной близости от воды, так что левый борт был готов вот - вот начертаться соленой воды через фальшборт*. Удача улыбнулась. Военные набирали скорость.
Испанцы понимали, что собирается сделать пират, и пытались, во что бы то ни стало помешать ему. Зарываясь носом, они шли полным ходом.
- У них впереди штилевые полосы*, они их придержат, но боя не избежать, – боцман наблюдал за маневрами врага.
- Знаю, - пират повернулся к квартердеку* и снова отдал приказ:
- Вперед смотреть! Лоцман глубина! Не напорись на банки*! Боцман лечь в дрейф*!
- Слушаюсь!
Судно начало пьяное движение к бухте, то шло вперед, то пятилось назад от действия ветра на другие паруса.
Шкентель* медленно начал спуск груженого шлюпа с пиратами. Как только днище коснулась воды, пестрая команда дружно налегла на весла.
Томпсон стоял на корме шлюпки, которая, разбивая носом волны в серебреные осколки, подпрыгивала на остатках то вверх, то снова падала в воду. Пираты гребли слаженно и берег быстро приближался. Приглашая их в свои пальмовые объятья. Белый песчаный пляж манил белоснежным песком.
Скотт Томпсон обернулся. Испанцы были еще далеко, опасения по этому поводу пока можно было откинуть.
Процарапав сверкающий песок, шлюпка врезалась в косу. Томпсон и матросы отправились на поиски тайника. Берег обрамляли заросли, пройдя которые, шайка – братья сразу уперлась в непроходимыми джунглями. В воздухе носились огромные тучи москитов и крылатых муравьев, которые бесщадно кусали и жалили.
Никогда в жизни они не видели такого скопления различных тварей и птиц. Пробиваясь саблями сквозь заросли, они ежеминутно натыкались на ползучих шипящих гадов. Корсары двигались вглубь. Изрезанный глубокими оврагами, гористый остров с множеством пещер и гротов, оказался идеальным местом для тайника. Чему пират был доволен. Здесь испанцы ни когда не найдут его сокровища.
Разведка была не долгой. Место для клада выбрать было не сложно. Обследовав один из приглянувшихся гротов, который находился на южной оконечности, решено было спрятать золото там и завалить его камнями. Что они и сделали.
***
Пираты поднялись на борт и отдали швартовые. Военный корабль заметно вырос. На княвдигеде* уже можно было различить мелочи резной фигуру украшавшей его. Это была прекрасная дева, выставившая вперед изящную правую руку, в которой зажимала морскую раковину. Второй же рукой она прикрывала обнаженный бюст.
- Полундра! Поднять паруса!
Брезент натянулся. Брик медленно начал разворот, сопротивляясь левому галсу. Подветренней берег* мешал судну выйти из бухты на простор, где его мобильность в бою увеличилась бы.
Застигни испанцы их сейчас на приколе, они бы стали легкой добычей, которую не составит труда расстрелять в упор.
Судно поймало попутный ветер и пошло навстречу, выбирая удачную позицию для боя. Испанцам нельзя было дать шанс отнять у него маневренность и преимущество в ветре.
Когда вода между кораблями была метров 150. Раздался залп. Испанцы применили картечь и цепи пытаясь разрушить такелаж*. Если им удастся уничтожить мачты, особенно бушприт*, бриг ждет крах. Он окажется полностью во власти преследователей, которые, непременно, пройдут по корме почти впритык и в упор разрядит все свои орудия. Лелеять надежду, что противник сам сунется под пушки корсаров, не доводилось, это были не китобои. На такой дистанции в ход могли пойти и фальконеты*. С такого расстояния один точный залп мог пустить их на дно. Благо этот зал был скорее ощупывающим, чем прицельным. Такое противостояние Скотта не устраивало.
Нужно было сближаться, во что бы то ни стало.
Бриг не был ровней испанцу, но Томпсон выбрал стратегию «равных по силе». Оба корабля начинали маневрировать, что бы занять более выгодную позицию со стороны ветра. Корсар стремился зайти в хвост врагу, - так можно было в самый интересный момент отнять у противника ветер. Он рассчитывал, наведя корпусом все свои 24 пушки, ударить, заставив испанцев в этот момент двигаться против ветра. Позиция была самой выгодной. Так как маневренность корабля была пропорциональна его скорости. Оригинальный танец был утомителен, особенно для большого корабля, на это пират и уповал. Дело в том, что маневрировать было возможно только направлением. Маневр скоростью осуществлялся косвенно, - путем занятия более или менее выгодного положения по отношению к ветру. Добиться этого можно было, только спуская и поднимая паруса. Сделать это на большом судне было достаточно проблематично. Бриг же наоборот был более поворотлив и у него были все шансы нацелить на противника свои пушки, так, что бы избежать ответного залпа. На худой конец подставить свой корабль под залп в наименьшей проекции. Но ему это не удалось. Слишком набрав ветра в паруса, бриг проскочил вперед, и пропустить противника в тыл. Задача утомить испанцев, потерпела фиаско.
Испанцам не куда было деваться. Изворотливый пират знал почему, у них просто не было выхода. Или пираты на рее или они сами, там же.
Бриг заставляли идти галсами против ветра. В такой позиции они оказались уязвимы, как прибитые гвоздями. «Вымпел» вынуждал сбросить скорость. Испанцы начали разворот, что бы подставить борт прямо по курсу пиратов. Если это произойдет, корабль сломает бушприт и превратиться в утиль. Конечно, столкновение особо не чем не грозило. Скорость была мала, а корабль прочен, так посуда на камбузе побьется и все. Но если столкновение произойдет, скорость будет потеряна в конец. А потеряв ее, способность, маневрируя наводить орудия, пропадет и пиратов просто расстреляют в упор. Да, перспектива не радовала.
- Лево руля – с мостика отдавал приказы Томпсон.
- Рули по галсу! Быстрей!
- Боцман канониром* приготовить пушки!
- 2 румба лево! Так держать! Приспустить грота-гаф-трисель*!
- Поднять грота-гаф-трисель! Румб вправо! Отлично! Так держать! Вроде отрываемся.
Бриг ушел из опасной близости и круто вильнув, нырнул в тыл.
Военный корабль поняв, решил использовать стратегию пирата себе на руку. «Вымпел» начал сближение на пистолетный выстрел, так, чтобы не сцепиться такелажем. Бой обещал быть женским и скорее всего быстрым.
Пушки на таком расстоянии использовать было нельзя. Корабли долго не шли в упор один от другого. Скорость была не одинаковой, что бы не обогнать, испанцы время от времени отворачивать от ветра, меняя направление движения. Корабли то сближались, то расходились.
В минуты сближения гремели мушкеты.
- По офицерам бейте! По офицера на мостике!
Военные моряки не оставались в долгу. Мушкетные, более организованные залпы вторили. После очередного такого залпа морской пехоты одна из дробин прожужжав возле самого уха Томпсона, впилась в перегородку, вырвав приличный кусок древесины.
- Черт! Бейте по пехоте! Карронада* по пехоте! Черт возьми!
Корабли снова пошли на сближение.
- Боцман я к орудиям, держать курс!
- Слушаюсь капитан!
Томпсон бросился к батареи.
***
Проходя мимо пушек, у которых лихорадочно возились матросы, вставляя фитили и пыжи. Вкатывая ядра, готовя их к залпу, он приговаривал:
- Давайте ребята, быстрей, если встанет бортом против нас всеми пушками, мы не устоим. Поторапливайтесь! Скорей!
Корабли быстро сходились. Терять, временя, было нельзя.
Все понимали, против военного корабля шансы их не велики, вернее сказать, ничтожны, но они были не робкого десятка. И уповать в лобовой атаке они могли только на чудо или Бога, но в чудеса они не верил, а Бог их давно покинул. Сила и упорство вот все то, что осталось у них, во что они верили и на что полагались.
- Давайте! Скорей! Если не сейчас, то ни когда.
- Капитан пушки готовы!
- Молодцы!
Пират посмотрел в бойницу.
- Вовремя – прошептал он и уже громко добавил – Готовсь! По моей команде всеми орудиями огонь!
Нос испанского корабля медленно подставлялся под пиратские пушки.
- Глупцы! – выдохнул Скотт – открыть порта!
Пушечные порты окрылись, открыв темноту глазниц, через которые рванул огонь и смерть.
- Огонь!
Повторять команду нужды не было. С разницей, словно петарды одно за другим загрохотали орудия. Каждая пушка действовала за себя. Как только напротив ее дульного среза появлялся вражеский борт, она стреляла. Канониры испанцев получали ядра прямо в глаз.
- Молодцы ребята! Тут уж - у кого очко раньше сыграет.
Довольный работой своих пушек подбадривал капитан.
Урон от пушек брига был для такого судна незначительным. Но от страшных ударов мачты расшатывались, реи обрушивались, борта трескались, давая течи, трапы и палубы проваливались, пушки срывались с креплений. Лафеты разлетались в щепки, делая пушки не пригодными к огню. Корабль естественно не развалился на части. На это рассчитывать не приходилось. Хотя и такое бывало от мощного залпа в упор, но не в этой битве. Что могли сделать 24 пушки? Можно было надеется на то, что он разваливался от собственного залпа. Это было более реалистично, но мало возможно.
Ожидавшие нападения испанцы не учли такой прыти от пиратов и по своей недальновидности подставились. О чем теперь сожалели. Щепки летели дождем. Где то занялось пламя. Бак разнесло. Княвдигед в виде прекрасной девы срубило, и она рухнул, став русалкой. Миллион брызг образовал вокруг нее ореол из радуги.
Испанцы выстояли, бархоут* был надежен. Дерево оказалось хорошим. Дым клубился, в просветах мелькали мушкетеры и военные моряки, залп, который должен был уровнять их силы, не достиг нужного эффекта.
Враг не заставил себя ждать с ответом, сделав вираж, пушки громыхнули единым залпом. Горящие ядра, словно пчелы со свистом врезались в бока пиратского брига, ввинчиваясь и выплевывая горящие щепки из пробоин.
Взрывы подымали пушки с лафетов и бросали их в разные стороны. Летя черной массой, они сметали все на своем пути: балки, людей, лафеты*. Мешая в один кровавый ком. В водовороте смерти кружились банники*, нагели*, штопоры*, правила*, пробойники*, шуфлы*, башики*, фонари, ведра и доски.
Батарея пала, не успев произнести последнего своего слова…
Капитан, прикрываясь руками, от летящего хлама выскочил на палубу, уже объятую кое - где пламенем. Лицо его было в саже на щеке царапина.
Едкий дым лез в глаза, застилая их, заставляя, слезится. Проникал в рот. Кашель подкатил к горлу, перехватив. Дышать было нечем. На палубе лежали раненых и убитых.
Испанские мушкетеры, словно тараканы, расползлись по реям. Дробь сыпались градом сверху. Прожигая воздух. Не чем не прикрытые пирата падали подкошенные смертельным свинцом. В гари и шуме битвы находя своих новых хозяев. Дело было худо, еще с десяток залпов и от команды ни чего не останется. Срочно нужно было идти на абордаж. Скотт Томпсон вбежал на мостик. У штурвала стоял, крепко сжимая его, раненый пират, лавируя по приказу боцмана.
- Рулевой курс на испанцев! Приготовиться к абордажу! – крикнул в сажу пират, стараясь перекричать ужас.
- Капитан нас расстреляют. Смотрите, на реях как канарейки солдаты сидят, только и ждут, когда мы на абордаж пойдем.
- Так нас тоже расстреляют. Ты видишь другой вариант?
- Нет, капитан…
Бриг подошел почти вплотную к испанцам. Абордажные кошки загремели о доски, хватаясь за фальшборт и прочие крепи. Ухватившись за веревки, пираты начали подтягивать неприятельский борт, швартуя к себе.
Раскачавшись на свисающих концах, пираты преодолевали расстояние между бортов. Лезли из порта в порт. Зажимая в зубах кортики и сабли, держа в руках пики и интрепели*, корсары бросались в свой последний бой.
Загремели пистолетные выстрелы.
Терять, теперь, им было не чего, каждый старался забрать с собой как можно больше испанцев. Звон стали висел в воздухе, густо наполненным дымом смоленых досок. Где то кто - то вскрикивал. Кто-то валился за борт и, подняв брызги, соленая вода принимала новую порцию жертвоприношения. Все смешалось, сплелось. Дым, огонь, выстрелы и крики в один неразборчивый гул.
Ожесточенность схватки, которая висела над палубой, натянутой пружиной ярости и безысходности рвала сущность на мелкие куски. Она пропитывала, текла, словно сироп переливалась через борт, мешаясь с водой. Не желая попасть на виселицы, пираты сражались как львы. Но неистовства было мало, схватка длилась не долго. Шум драки постепенно стихал. Реже слышались выстрелы, да и сабли уже не так ожесточенно брякали. Теперь ясно были слышны стоны и голоса, просящие о помощи. Появился голос и у пожара: треск дерева жадно поглощаемого огнем. Пожар овладевала все новым и новым пространством. Пламя крепчало. Дым густел, становясь осязаемым.
Томпсон стоял на мостике, сквозь дым, разглядывая сражение.
Рядом рвануло ядро распоров палубные доски словно пила.
Взрывная волна откинуло его, сильно приложив головой о штурвал, пират Скотт Томпсон потерял сознания.
Бой был окончен…
По лбу засочилась кровь, прокладывая русло по лицу.
***
Пленив раненых пиратов и стоявших, победители быстро осмотрели трюмы и с сожалением обнаружили, что золота нет. Допросы результатов не дали, ни какой информации о золоте они не получили. Многие просто не знали, где его спрятали, многие погибли в битве, те же, кто знал, не подали виду о своих знаниях. Испанцы остались с носом. Бриг догорал, когда после пыток раненых добили, а те, кто стаял на ногах, были, вздернули на реях. Корабль украсили, словно тотемы тела молчаливых «молчунов».
***
Томпсона и его старшего штурмана доставили в панамскую тюрьму, в надежде добиться признания. Но по дороге штурман умер, а капитан хранил тайну клада, понимая, что лишь так может спасти жизнь.
В 1821 году освободительная борьба докатилась до Панамы. Она выпустила на волю узников испанских тюрем, среди которых был и Скот Томпсон. Он перебрался в Канаду, долгие годы жил на Ньюфаундленде, собирая деньги для экспедиции на остров Кокос. Томпсон заключил соглашение с капитаном Киттингом, но перед самым плаванием тяжело заболел и, умирая, отдал Киттингу карту острова со схемой клада.
Экспедиция Киттинга достигла острова. Капитан и его новый компаньон Боуг пытались скрыть от команды цель посещения Кокоса. Под предлогом охоты они вдвоем сошли на берег и этим вызвали подозрение у команды. Матросы в их отсутствие обыскали каюту капитана, нашли мешок с драгоценными камнями. Произошло объяснение, команда потребовала дележа. Киттинг и Боуг для вида согласились, а ночью покинули судно и спрятались в пещере. Морякам не удалось отыскать их на острове, и они ушли без капитана. Через некоторое время случайный китобоец подобрал на берегу острова измученного человека. Это был капитан Киттинг. Он рассказал, что его команда, подняв мятеж, захватила бриг, а его высадила на берег. О Боуге Киттинг не упоминал. Предполагают, что он убил Боуга в пещере при дележе клада. С китобоями он вернулся в Ньюфаундленд. В остатках одежды он сохранил горсть драгоценных камней. Перед смертью он передал карту Томпсона какому-то приятелю, и тогда она стала всеобщим достоянием. Теперь каждый желающий может купить ее, а заодно еще несколько десятков карт из «Атласа сокровищ», изданного в Нью-Йорке в 1952 году...
***
Монолог болотного доктора лился неиссякаемым потоком. Казалось, ни что в этом мире не могло прервать его.
- По преданию, у небольшого островка Амалия знаменитый пират Эдвард Тич ремонтировал свои корабли и там же зарывал свои сокровища.
Как говорят слухи, награбленные сокровища Тич уносил вглубь острова вместе с одним из не полюбившихся ему матросов. Тич нес две сумы с драгоценными камнями, а матрос — ящик с золотом и лопату. Капитан выбирал подходящее место и, пока матрос рыл яму, сидел рядом и курил трубку. После того как матрос вылезал из ямы, он стрелял ему в затылок и, опустив сокровища, сталкивал туда и труп матроса. Когда после возвращения его спрашивали, где матрос, то Тич обычно отвечал, что тот либо «завяз в болоте», либо «сорвался в море с утеса». Тич погиб в ноябре 1718 года, и унес с собой в могилу тайну кладов.
После Эдварда Тича остров Амалия стал базой французских пиратов братьев Жана и Пьера Лафиттов. Они занимались «экспроприацией экспроприаторов» — грабили в Карибском море работорговцев. Продав захваченных рабов-негров, они прятали на острове «заработанные» деньги.
Официально известно, что в 1809 году корабль Жана Лафитта был, застигнут английским фрегатом у северного берега Мексиканского залива в тот момент, когда пираты собирались выгрузить на берег награбленные сокровища. Понимая безвыходность положения, капитан затопил свой корабль. Поскольку координаты затопленного корабля были точно известны, в 1949 году американская фирма «Kirger and Been Exploration Company» начала изыскательские работы. Но, несмотря на применение самой новейшей по тем временам техники, поиск не увенчался успехом, очевидно, корпус корабля глубоко засосало в донный ил.
Помимо Тича и Лафиттов, остров служил пристанищем еще очень многим шайкам пиратов.
И вот мы наконец-то подошли к твоему вопросу, я не сильно утомил тебя?
- Нет ни сколько! Наоборот, вы превзошли все мои ожидания и в плане начитанности и плане рассказчика. Я поражен! Приятно удивлен и просто счастлив, что мне выпала честь познакомится с вами и провести в вашем общении это времени.
- Значит, продолжу, - болотный доктор пристально посмотрел на сталкера и улыбнулся глазами, да так что на секунду сталкеру показалось, что в них блеснул яркий свет озаривший комнату. Хотя возможно разыгравшееся воображение сыграла с ним злую шутку в лице зрительной галлюцинации.
ТАЙНА БЕНИТО БОНИТО.
- Еще одно известное пиратское место — принадлежащий Коста-Рике остров Кокос. Я его уже упоминал. Находится он в Тихом океане, к северу от Галапагосских островов. Остров Кокос, часто называют «каменным сейфом», «остров сокровищ», «пиратский сейф» или «Мекка кладоискателей», на котором награбленные сокровища прятали многие джентльмены удачи. О нем сложены таинственные и захватывающие легенды.
Согласно летописи морского разбоя, первый клад спрятал здесь знаменитый пират Генри Морган, о котором я так же уже упоминал выше. Однако ни одному из них еще не удалось отыскать ни клад Моргана, ни сокровища Лимы захваченные в порту Кальяо.
Следующим известным вкладом в сокровищницу острова был вклад пирата Бенито Бонито, - хозяин снова взглянул на гостя:
- Вырисовывается ответ? Думаю да. Широкую огласку романтические похождения Бенито получили в 1853 г., когда «желтая» пресса Сан-Франциско потешила почтенную публику интервью, взятыми у некой Мэри Уэлч. Указанная экстравагантная особа, заявила, что в 1820 г. она была похищена в Панаме капитаном Бенито Бонито – «пиратом, чье имя вселяло ужас в сердца всех, кто обитал в тех страшных местах». По ее словам, под псевдонимом Бенито Бонито скрывался «истинный английский джентльмен удачи».
Исторические данные гласят о том, что в действительности пирата звали Александр Грэхем который в 1805 г. командовал бригом «Девоншир». Его карьера началась в английском Королевском флоте. Он успел дослужиться до капитана брига, проявив себя мужественным воином в знаменитом Трафальгарском сражении. Те, кто знал Александра Грэхема, не могут объяснить причину столь странной смены офицерских эполетов на знаки отличия пиратов. Но есть несколько предположений связанных с этим, одно, это порыв с адмиралом Нельсоном, после того как Грэхема обошли в чинах и наградах после Трафальгарской победы.
Второе: со смертью Нельсона слава героев Трафальгара стала угасать, и Грэхем оставил службу.
Некоторые источники намекают на то, что принятие Александром Грэхемом решения стать разбойником следует объяснять тем, что он случайно стал обладателем ценных сведений о перевозке испанцами в порт Акапулько серебра и золота, добытых на мексиканских рудниках.
Но, так или иначе, но это случилось и случилось это в 1818 году.
Вскоре после битвы у мыса Трафальгар Грэхем якобы увел свой бриг в американские воды. «Девоншир» находился в дальнем походе у тихоокеанских берегов Америки, выполнявший разведывательный поход, где шла война за независимость испанских колоний. У берегов Америки капитан принял решение стать пиратом и не замедлил об этом сообщить команде, объявив о своём намерении навсегда отречься от военной присяги и заботиться отныне только о собственном благе. Он предложил захватить испанское добро, в чём его с восторгом поддержали большинство моряков команды брига «Девоншира»; остальных, отказавшихся плавать под черным флагом «Веселого Роджера», высадили на панамском берегу. Капитан сменил Юнион Джек, развивавшийся на мачте, на Веселого Роджера и стал флибустьером.
Опасаясь преследования со стороны правительства в отношении своих родственников, живших в Англии. Грэхем, сменив имя, решил взять себе разбойничий псевдоним и стал называться Бенито Бонито. Но среди пиратской братии он больше прославился кличкой Кровавый Меч, достаточно красноречиво говорящей о нравах этого пирата, или шпага: смотря как переводить с английского слово sword.
Новоиспеченный пиратский капитан пошел в мексиканские воды и у порта Акапулько встретил пять испанских кораблей, 2 галеона и 3 военных корабля охраны. И, несмотря на явный перевес сил, Кровавый Меч смело ринулся в бой, расстрелял огнем пушек своего брига три испанских военных корабля он взял на абордаж галеон «Релампаго». После этого беспрецедентного в истории морских битв подвига, перебив пленных, «истинный английский джентльмен удачи» доставил добычу на необитаемый остров Кокос. На берегу бухты Уофера матросы «прорыли в утесах» шахту, со дна которой коридор длиной около 10 м вел в подземную пещеру. Там и схоронили награбленное.
Так он начал терроризировал западное побережье Америки в 20-х годах XIX века. Основной его специализацией был грабеж испанских судов.
КОВАРНЫЙ ЗАХВАТ «ЗОЛОТОГО» КАРАВАНА.
В 1820 году Бенито узнал, что испанцы перевозят на судах золото с кордильерских рудников в Акапулько. Предварительно доставив драгоценный металлы к морю на мулах и лошадях, которые сопровождают охранники. Перед погрузкой на корабль, золото и серебро предавалось по описи испанским солдатам в заранее условленном месте. Зная точное место передачи груза и маршрут движения каравана, Бенито вместе с бандой головорезов высадился на материк. Перебил на берегу отряд охранников, ожидавший ценный груз, облачил своих матросов в форму, снятую с убитых и встретил груз. Испанцы, не видя подвоха, сами погрузили золото на сумму 300 миллионов долларов в трюмы пиратских кораблей. Кровавый Меч поспешил выбрать якоря. «Девоншир» распустил паруса и на закате солнца скрылся за горизонтом.
Когда в Мехико узнали о захвате «золотого» каравана, взбешенный мексиканский вице-король объявил масштабную охоту на коварного пирата. Воды Тихого океана беспрестанно прочёсывались военным флотом Испании. А Бенито Бонито, чтобы не рисковать золотом и серебром в случае встречи с кораблями противника, решил свою ценную добычу спрятать в укромном месте, а именно на острове Кокос.
Осенью 1820 года войска освободителя Аргентины, Чили и Перу — генерала Хосе Сан-Мартина наступали на испанских колонизаторов с юга. Столица Перу была отрезана с севера от испанских владений войсками Симона Боливара. Вице-король Перу Хоакин Песуэла решил переправить государственные богатства в Панаму. В Кальяо стояло пять кораблей. В трюм одного из галеонов — «Релампага» — скрытно погрузили ценности. Флотилия двинулась в путь, но у входа в Панамский залив «золотой» эскадре преградил дорогу бриг пирата Грэхема, по кличке Бенито Бонито...
Корсары Бенито Бонито в абордажной схватке овладели галеоном «Релампага». И именно в его трюме оказались лимские сокровища! Пираты снова повели судно к острову Кокос.
КАМЕННЫЙ СЕЙФ.
На пятый день плавания марсовый «Девоншира» заметил крохотную черную точку. С каждым часом она увеличивалась, пока не превратилась в темно-зеленую скалу, выросшую прямо со дна океана. Волны, исходя пеной, яростно бросались на мрачные, круто обрывавшиеся в море, стены острова.
По свистку боцмана пираты дружно взлетели на реи, и пиратский бриг начал менять галс. Корабль плавно шел вдоль ребристых скал, с которых низвергались в море серебряные нити водопадов. Монолитный панцирь расступился, и блеснул голубизной просвет – бухта Уэфер.
Для заметки скажу: «Океанограф Кусто, описывал остров Кокос, как "самый прекрасный островом на земле». А писатель Роберт Льюис Стивенсон, описывая Остров сокровищ, взял прототипом именно остров Кокос...
Остров Кокос находится в Тихом океане, представлял собой сплошь покрытый непроходимыми джунглями клочок суши. Находится он в 500 километрах от Коста-Рики. Кокос - самый крупный необитаемый остров в мире и занимает общую площадь 25 квадратных километров. Прославленный как своей многокрасочной тропической природой, так и уникальным "внутренним содержанием"».
Причалив к окаймленному кокосовыми пальмами берегу, Кровавый Меч послал нескольких матросов на поиски тайника. Небольшой конический остров был покрыт непроходимыми джунглями с ядовитыми змеями, ящерицами и пауками, в воздухе носились огромные тучи москитов и крылатых муравьев.
Никогда в жизни пираты не видели такого скопления различных тварей. Пробиваясь топорами сквозь заросли, они ежеминутно натыкались на ползучих шипящих гадов. Изрезанный глубокими оврагами гористый остров с множеством пещер и гротов оказался идеальным местом для тайника.
Сто пятьдесят тонн драгоценных металлов пираты надежно спрятали в неприступном с моря гроте, попасть в который можно было только со стороны непролазных джунглей, через пробитую в скалах вертикальную шахту.
Надежно укрыв сокровища, Бенито Бонито вновь отправился на охоту к западным берегам Америки, где ему удалось взять на абордаж еще один «приз» – испанский корабль «Релампаго». Вытряхнув из его трюмов и карманов пассажиров все ценное, разбойник вернулся на Кокос и существенно пополнил свою «банковскую ячейку». Однако Бенито не смог вкусить жизни богача из-за предательства двух членов своего экипажа. Третий поход пирата оказался последним в его короткой, но «яркой» биографии морского разбойника.
ПОСЛЕДНИЙ ПОХОД ПИРАТА.
Во время третьего похода Бенито Бонито не повезло: у берегов Коста-Рики «Девоншир» настигли два британских королевских фрегатов. Загнали пиратов на отмель и навязали им бой. После ожесточенного сражения, уцелевшие в бою разбойники, во главе с Кровавым Мечом попали в плен. Подозревая, что его ждет петля, Кровавый Меч передал красавице Мэри карту с обозначенным на ней местом спрятанных сокровищ.
Без суда и следствия Бенито Бонито и 23 его сообщника, всех примкнувших к нему офицеров казнили, они были вздернуты на реях английских кораблей. Корабельного хирурга, Мэри и еще несколько «раскаявшихся» разбойников английские военные моряки отвезли в Лондон. Королевский суд приговорил их к каторжным работам на острове Тасмания. Мэри заявила, что ни в чем не виновна, так как пираты похитили ее около года назад в Панаме. Бенито Бенито влюбился в юную пленницу, и с тех пор она плавала с ним, но, ни в каких преступлениях не участвовала. Не смотря на все это, ее все равно судили в Англии и дали тридцать лет каторжных работ на острове Тасмания.
Предателям, которые в обмен на свои жизни любезно предложили властям помочь в поимке Бенито даровали свободу и зорко за ними следили в надежде, что они отправятся на Кокос и таким образом укажут место, где спрятаны сокровища Бенито. Но, увы, оба вскоре умерли от пьянства.
Так же уцелел юнга, которому удалось бежать. Знатоки утверждают, что у него на левом предплечье была вытатуирована карта, на которой крестиком была обозначена пещера с кладом Бенито Бониты на берегу мыса Куинс-Клифф с сокровищами на 30 млн. фунтов стерлингов.
В 1820 году Бенито Бонито или Александр Грэхем по прозвищу Кровавый Клинок или меч был повешен на рее английского военного корабля и унес с собой тайну клада.
***
Финал этой истории традиционен: «множество попыток разыскать клад, окончились безрезультатно».
ПОДРУГА ПИРАТА.
На каторге Мэри вышла замуж за Джона Уэлча, с которым после отбытия наказания, 20 лет за свои "подвиги", переселилась в Калифорнию. И окунулась в водоворот золотой австралийской лихорадки.
В 1853 супружеская пара объявилась в Сан-Франциско (США).
Мэри Уэлч не скрывала своего прошлого. При каждом удобном случае она упоминала о том, что располагает подробной картой острова Кокос, которую ей передал перед казнью Бенито Бонито. На ней детально указаны ориентиры, ведущие к тайнику, где спрятаны сокровища пирата. История бурных похождений бывшей подруги Кровавого Меча попала в газеты. Она рассказывала, что видела, как Грэхэм и его люди спрятали на Кокосе 350 тонн золота слитками, захваченного на испанских галеонах. При всей абсурдности рассказанной легенды, в нее поверили. Более того, в руках у нее действительно оказалась карта с обозначением места нахождения клада.
В то время Сан-Франциско просто кишел авантюристами всех мастей, разбогатевшими на калифорнийском золоте. Бывший каторжник и старатель Джон Уэлч завел с ними дружбу и, в конце концов, подбил приятелей снарядить экспедицию на остров Кокос.
В начале 1854 года из бухты Золотые Ворота Сан-Франциско на остров Кокос за сокровищами Бенито Бонито отправилась хорошо снаряженная поисковая экспедиция на пароходе «Френсис Эл Стил».
Но, как и следовало ожидать, ее попытки отыскать сокровища Бенито Бонито потерпели фиаско.
Кокос – остров вулканического происхождения. За прошедшие годы на нем произошло несколько извержений, сильных землетрясений и оползней, которые кардинально изменили его ландшафт. Осмотрев берега бухты Уофер, Мэри заявила, что не может найти указанные на карте ориентиры. Вслепую охотники за сокровищами прорыли десятки тоннелей, но вернулись в Сан-Франциско с пустыми руками. Чтобы хоть частично компенсировать свои издержки, Мэри продала карту, доставшуюся ей от Кровавого Меча.
***
Самое удивительное в этой истории то, что она не закончилась с провалом экспедиции 1854 г.; вслед за первыми неудачниками на Кокос устремились новые толпы опьяненных золотым миражом кладоискателей. Они роются там и в наши дни
ОХОТНИКИ ЗА СОКРОВИЩАМИ.
Возможно, не все поиски сокровищ на острове оканчивались полным крушением надежд. В 1934 году в одном из лондонских клубов кладоискателей появился бельгиец Петер Бергам.
Он заявил, что после кораблекрушения прожил на Кокосе несколько недель и обнаружил тайник, добраться до которого в одиночку, без технического оборудования, очень трудно. Рассказ бельгийца показался членам клуба достаточно убедительным, чтобы выделить необходимые средства на экспедицию.
Дело было решено, и экспедиция отправилась на поиски, сделав по пути на остров остановку в Панаме. Там Петер Бергам неожиданно и таинственным образом исчез с судна. Его компаньоны сделали официальное заявление, что все это время он морочил им голову и, испугавшись неизбежного скандала, сбежал.
Но по странному стечению обстоятельств несколько месяцев спустя американские газеты сообщили, что один кладоискатель-бельгиец, имя которого осталось в тайне, продал в Нью-Йорке старинные сокровища на полмиллиона долларов.
В одной книге о кладоискателях было сказано:
«Над кладами словно тяготеет проклятие, которое убивает душу и тело. Оно, конечно, ничего общего не имеет с проклятиями, которые пираты якобы произносили над своими кладами: „Пусть тот, кто дотронется до моего золота, спрятанного здесь, помнит, что обратный путь его не длиннее лезвия ножа“. Проклятие алчности — вот, что тяготеет над кладами. Проклятие, которое убивает...»
Считается, что остров Кокос хранит в своих недрах богатства трех знаменитых пиратов: Уильяма Дампира, Александра Грэхема и Скота Томпсона…
***
Доктор прекратил свой рассказ. Сталкер понял, история подошла к концу. Выждав пару минут, он спросил:
- Бенито Бонита вам один из любимых?
Хозяин, погруженный в свои мысли очнулся.
- Прости. Замечтался.
- Ничего, я спросил, вам из всех больше нравится Гретхем?
- Отнюдь, я считаю, всех пиратов достойными людьми своего времени. Несомненно, учитывая то, что они морские бандиты. Пойми, если снять с них маску кровожадных корсаров, перед нами предстанут обычные люди, хотя конечно и не обычными, но все, же люди. Со своими слабостями и мечтами, чувствами и мыслями. Я часто задумываюсь, что у таких людей могло твориться в голове. О чем они мечтали, думали, чего желали и хотели. Ведь жажда золота и разбоя не были единственными их тягами. Не стоит забывать, что в первую очередь они были авантюристами, жаждущими приключений. Словно подростки! Разве можно судить подростка за то, что его душа рвется на свободу? Думаю, нет, да и не нам их судить. Они жили, так как им диктовало время, их марали и конечно желания и выбор.
Возвращаясь к Бениту могу сказать что уважение к нему у меня проснулась после того как я прочитал о его дерзком нападении на пять испанских кораблей. Какая отвага! Отчаянная храбрость, граничащая с безумием. Такое под силу только волевому человеку. Соль в том, что, пойдя на это, он еще и вышел победителем из этого сражения! Но это жизнь одно.
Не стоит забывать и о другой стороне этой монеты. Конечно, пиратское призвание немало оставило на скрижалях от него. Но забывать его бывшие заслуги в качестве морского офицера, считаю большим преступлением! Жаль вот история другого мнения и мнение это расходится с моим. Она безжалостно выкинула из летописи подвиги Гретхема, оставив будни корсара Бенито. Жаль. Это тоже в нем мне импонирует. Человек без прошлого. Мне кажется это ужасно!
Когда я делился этой историей и моими мыслями с Бенито он, прервав меня, сказал:
- Я…
Он был совершенно прав! Бенито тоже был, хоть и не человеком, но без прошлого.
Я и предложил ему в качестве имени позаимствовать его у Гретхема, он согласился. Позже я понял, что не промахнулся с имени. Понимаешь, есть что - то общее между ними. Задумываясь об этом, я все больше и больше стал замечать это. У обеих присутствует одна общая черта. Черта бунтарей, которые идут против системы, противостоят ей! Борются с ней!
- Извините, но какой может быть бунтарский характер у зомби, кому он противостоит? За что бороться?
- Понимаю твое смятение и вопросы. Но не стоит забывать, когда-то он был человеком. За что борется, спрашиваешь? Борется за свои воспоминания, свою прошлую жизнь, противостоит Зоне!
- Да-а-а-а-а, - протянул сталкер, - можно сказать вечер был очень плодотворным и не прошел зря. Спасибо.
- Не за что. Это тебе спасибо. Наговорился от души! Ладно, садись к столу, а то мы с тобой заболтались. Вернее я. А познакомится, мы так и не познакомились, мне думаю, представляться не стоит, слава моя бежит впереди меня.
Доктор продолжал суетиться у горелки, на которой что - то скворчало и шипело.
- Свое имя я стараюсь забыть и навсегда выкинуть из жизни.
Доктор на секунду перестал перемешивать что - то в сковородке и посмотрел на сталкера.
- Ну, имя твое можно опустить, зона не любит имен, а как насчет прозвища? Ведь как то мне тебя называть надо. Или ты им еще не обзавелся?
- Почему? Нет. Прозвище у меня есть. Думаю, только, в этой обстановки оно не уместно, да и не чего вам не скажет, я одиночка и слишком здесь мало, что бы оставить хоть какой то отпечаток о себе в зоне. А называть меня можете, как вам будет проще, думаю «ты» вполне устроит и вас и меня.
- Ну, прям ходячая загадка! Что ж, я все же рад нашему знакомству незнакомец, прости за каламбур. А оставить о себе легенды ты всегда успеешь, здесь этого добиться не сложно. Сложнее в зоне остаться в живых, вот это деалема. Быть или не быть вот в чем вопрос мой бедный Йерик. Но думаю, об этом поговорим позже, сейчас лучше отведай мою стряпню, пока она с пылу с жару.
Доктор поставил на подставку огромную чугунную дымящую сковородку. Аромат наполнил избу опетитным запахом, от которого в животе сразу заурчало.
- Спасибо, а что это?
- Я не раскрываю секреты своей кухни – доктор улыбнулся, это был мужчина лет сорока, тонкое прямоугольное лицо венчала с проседью маленькая борода и небольшие усики. На носу висели, старинные круглые очки, поверх которых блестели карие глаза. Доктор был высок и имел одинаковый рост с гостем, то есть метр восемьдесят. Закатанные рукава серой рубахи открывали загорелые (ожег, явно был радиоактивным) руки. Рассматривая повреждения, сталкер думал, где же можно подхватить такой загар. Сильных радиоактивных зон в зоне было полно, но что бы таких, он уже давно не встречал. Руки были тонкими, жилистыми, но в них чувствовалась сила, сталкер сразу вспомнил рукопожатие.
Доктор уселся за стол и, проследив за взглядом гостя, сразу догадался, о чем думает тот.
- Кладбище техники, - пояснил он, - поверь, участки еще есть, их просто мало. Это, например, - хозяин указал на руку, - дело рук «Россохи». Занесло меня как то туда по глупости и незнанию!
Сталкер знал этот отстойник. Довным – довно был недалеко от этого места. Счетчик там действительно сходил сума.
Даже помнил ощущения, которые испытал, находясь там. Неприятные эмоции. Опустошенность, одиночество, тоска – клубок чувств переплетенных настолько, что становилось тошно. Они разрывали плоть изнутри, рвались наружу готовые погладить. Был среди них и страх, какой-то неподдельный ужас, при виде картины, где царствовал сон и покой. Вспоминалось солнечное затмение, когда «ничто» давит на уши. В минуты эти затихает все живое, даже ветер отказывается шевелиться и веять. Птицы перестают щебетать, трава замирает, нагибаясь ближе к земле. Деревья опускают ветви и листья. Сама жизнь покидает все живое. Словно с приближением этого явления все материальное, живое и не живое впадает в кому. Так было и там, у железных исполинов отживавших свои дни.
Издалека «Россоха» ничем не отличается от обычного кладбища старых автомобилей. На огромном поле, обведенном колючей проволокой, стояли аккуратными рядами тысячи машин.
В строгой ранговой последовательности эти шеренги уходили вдаль, теряясь в молодняке деревьев.
Сначала шли ряды пожарных машин, следом БТРов, потом бульдозеров, чуть дальше автобусов, частные машины, вертолеты, небольшой самолет.
Единиц техники было сотни. Говорили там больше 2000 кузовов, принимавших участие в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС.
Машины, после работ «фонили» почти как четвертый блок. Большая часть была зарыта в могильнике на Буряковке. Но еще тысячи покоились здесь.
У многих машин отсутствовали двери, капоты.
У одного из вертолетов, с которых пожарные гасили впервые дни горящий реактор, и к которым ни один человек в здравом уме приближаться не станет, кто-то умудрился срезать лопасти. Шальная догадка пронеслась в голове: «не доктор ли это изловчился снять их, чем и заработал свои отметены». Чуть заметная улыбка скользнула по губам, откинув эту забавную, абсурдную мысль.
Погост хранивший «трупы механических динозавров» странными рисунками разукрасила ржа. На большей части остовов, облупилась и слезла краска.
Страшная картина: безмолвные, погруженные в мертвые раздумья машины. Давно забывшие звуки живого, теперь наслаждались тишиной. Глубокой тишиной, пропитанной запахом тлена, от которой звук, рожденный чем - то чуждым не приживался здесь. Начиная рикошетить о воздух пропитанным покоем так, что был осязаемой стеной. Шепот вот самый приемлемый здесь тон.
- Что задумался? Ты лучше ешь, ешь. А то остынет.
- Можно вопрос?
- Валяй, за разговором и еда вкусней.
Сталкер почерпнул из сковородки полную дымящею ложку варева, которое напоминало что - то средние между бигусом и рагу. Посмотрел недоверчиво но, все, же подув, остудил и осторожно пригубил.
Вкус был неописуем, вид съестного противоположно расходился со вкусом. Еда была просто восхитительна! Здесь присутствовало мясо и без сомнения, какие - то овощи и зелень, приправленные острыми специями со специфическим запахом.
- Почему здесь почти нет радиации, хотя вид деревьев говорит о том, что когда-то она здесь бушевала, словно огненный смерч.
- Все просто и прозаично, загадки здесь ни какой нет. Дело в том что, несмотря на то, что вся нечисть рождена зоной при помощи радиации и это ареал ее обитания. Существа ее любят, и, предчувствуя приближения выброса, уходят к периметру. Хотя бывают исключения, но почему так случается и что толкает на подобные действия, ни кто не знает. Суть и соль в том, что они умеют частично в местах своего обитания гасить распад нуклидов альфа и бета излучения. Стабилизируя тем самым радионуклиды. Как они это делают одному только Богу известно, но факт остается фактом. Радиация на глазах исчезает, конечно, не полностью, но… Так вот мой друг Бенито смог немного ограничить активность изотопов на болотах, что бы мне жилось более комфортно.
Слушая сталкер на конечно распробовав пищу, изрядно истосковавшись по настоящей еде, и теперь уплетал за обе щеки.
- Вижу, еда понравилось – доктор улыбнулся и, наполнив свою ложку с горкой новой порцией. Поднося ее ко рту, он держал под ложкой руку, что бы кашица случайно не упала на стол.
- Вкусней еды я не пробовал, вы отлично готовите! – ложка застыла в воздухе.
- Это у меня в крови, с самого детства люблю готовить.
Дальше трапеза протекала в молчании, в тишине она дошла и до чая. Хозяин сидел тихо, не шевелясь о чем - то думал, изредка улыбался своим мыслям и дул в чашку. Чай действительно оказался на высоте, о чем сталкер сказал доктору, он улыбнулся в ответ, своей широкой, доброй, располагающей улыбкой и опять погрузился в раздумья. Такого чая сталкер еще не пробовал и наслаждался горячим ароматным напитком. Когда чашка гостя была еще на половину полна или уже пуста, доктор кашлянул в кулак, долил себе еще чая и по-деловому заговорил:
- Думаю, пункт гостеприимство соблюден. Настало пора перейти к делам. Время уже позднее, ночь. Ты наверняка устал, в крайнем случаи я думаю, отдых тебе не повредит, а цель своего визита так и не рассказал. Что тебя привело сюда? Думаю, в эти дебри ты забрался не из визита вежливости, чтобы поинтересоваться о моем здоровье. И тем более не на кровососов полюбоваться. И так…
Болотный доктор замолчал в ожидании.
- Вы правы, есть у меня к вам не большая просьба. Я слышал, что вы занимаетесь изучением артефактов. Сегодня в поисках удачи я забрел на болото и мне посчастливилось наткнуться на интересный экземпляр. Не могли бы вы мне помочь? Рассказать, что он собой представляет, каковы его секреты и на что он способен.
- Ты прав, природой артефактов я занимаюсь давно, и без скромной ложности готов заявить, что через мои руки прошло немало любопытных вещиц, о свойствах которых, мне даже страшно вспоминать. Помню, принесли мне как то один камушек, способный был в радиусе несколько метров вокруг себе выворачивать пространство на изнанку. Моего подопытного кролика, в натуральном смысле слова вывернуло наизнанку, и не только. Его воздействию подверглось все вокруг него. Ах, да! Сейчас покажу, - с этими словами доктор поднялся и скрылся за шторкой, откуда появился вновь через несколько секунд со странной вещицей в руках.
- Вот полюбуйся, как вы думаете что это? К сожалению, тушку кролика мне не удалось сохранить – он протянул необычную штуковину собеседнику.
Сталкер взял в руки стеклянное месиво, сердцевина которого была надута пузырем. С боков отходили железными изогнутыми ножками, штучка выглядела забавно, как стеклянный сувенирный паучок. Он повертел его в руках и вернул хозяину.
- Даже не знаю, что сказать, но выглядит забавно.
Доктор отставил паучка в сторону.
- Ацетиленовая горелка! Просто на изнанку! И такая метаморфоза произошла со всем вокруг, благо мне удалось вовремя смыться из зоны воздействия «Извертва».
- Кого?
- Извертка, так в дальнейшем его прозвали.
- Ни когда не слышал
- Неудивительно, редкий артефакт. Уже года 4 ни чего о них не слышал. Но думаю, мы немного отвлеклись, стоит вернуться в русло нашего изначального разговора. И так, ты хочешь, что бы я изучил, артефакт и сказал, на что он способен? Я правильно понял?
- Совершенно правильно доктор.
- Ну что ж явите на свет свое сокровище.
Сталкер залез в вещмешок, извлек контейнер для хранения радиоактивных частиц и протянул доктору. Доктор принял его, понюхал, потряс около уха, взвесил на ладони и тоже отложил в сторону.
- Думаю, завтра, я смогу что - нибуть сказать о твоей находке. А сейчас пора отдыхать. Можешь расположиться на кровати в соседней комнате для гостей. А я, пожалуй, займусь делом.
С этими словами он встал из – за стола и скрылся за все той же шторкой, откуда принес «паучка».
***
Сталкера разбудил запах ароматного кофе. Да, кулинар из доктора был что надо! Посмотрев на часы, Дмитрий с ужасом увидел, что проспал до 11 часов. Такого с ним давно не случалось. Здесь же у доктора, атмосфера безмятежности, спокойствия, безопасности и чувства защищенности, как в настоящей здравнице или в санатории лечила здоровым сном. Он был бодр как никогда. Поднявшись с кровати украшенной никелированными шарами, гость увидел пса. Собака сидела недалеко от кровати и внимательно наблюдала за ним, почти человеческим взглядом, в коем читался ум и вопросы. На секунду даже показалось что собака вот – вот заговорит, настолько осмысленный и разумный был ее взгляд.
Гость в сопровождении пса вышел в комнату, где за плитой суетился болотный доктор. За столом спиной к нему кто - то сидел.
- Доброе утро!
- Скорее день, - доктор не повернулся, но в словах прозвучала улыбка. Рядом дымился кофейник, аромат, которого и поднял его на ноги. Зато на его слова обернулся человек, сидящий за столов.
- И вам здравствуйте, - это был зомби - Бенито, который склонил голову в знаке приветствия и постарался изобразить нечто наподобие улыбки, но получился оскал. Так любезно проводивший путника вчера до дома, - как вам спалось?
- Спасибо хорошо – ответил сталкер Бенито – зомби. Теперь он понял, что за терпкий запах мешался с благоуханием кофе и обратился уже к доктору:
- Доктор у вас как в санатории давно так не высыпался.
- Так оно и есть, ты не смотри что тут болота, – добродушный хозяин отвлекся от плиты и повернулся к сталкеру - иди, умойся, кофе пить будем, заодно и позавтракаешь.
Улыбка снова скользнула по лицу.
- Смотрю, ты уже познакомился с псом.
- С кем? – не понял Дмитрий, он уже забыл о собаке.
- Псом, моей собакой. Кличка у него «Пес».
- А-А-А… я просто не понял, странная кличка, у пса, «ПЕС». Да познакомились, - с этими словами он посмотрел на собаку. Собака стояла около него и уже радостно виляла хвостом, наклонившись, он поприветствовал, потрепав, еще одного жителя болота.
- Ну, привет Пес! Как дела?
Собака еще пуще завиляла хвостом и на слова гостя протянула лапу.
- Ух, ты! Вежливая, – восхищенно выдохнул сталкер, беря ее за лапу. – Здорово!
Собака явно была рада новому знакомству, от чего громко гавкнула и закружила вокруг.
- Так как насчет завтрака в обед? – напомнил доктор.
- Конечно, я мигом.
Молодой человек развернулся и двинулся от стола, но остановился, так как и представить не мог, где находится ванная комната.
- А, а, а, а...
- Умывальник найдешь на улице.
- Спасибо.
Выйдя на крыльцо, он спустился по лесенки. Новый лохматый знакомый сопровождал. С левой стороны от ступенек стояла засохшая березка, увенчанная круглым алюминиевым умывальником.
Природа пробудилась от ночи. Ее страхи ушли вместе с темнотой. Воздух был свеж, не смотря на болотные испарения. Сейчас они были не так едки как вечером. Низкий туман, что еще вчера так предательски затягивал гать, словно густой дым, почти пропал. Лишь кое – где, среди стволов, зацепившись остатками своих тряпиц, лежали белесые обрывки, тающего, словно мороженного в жаркий день тумана. День был ясен. Солнце не жалея поливала болото своим пеплом. Голоса птиц переливались среди ветвей. Скудная растительность благоухала и ярчила: светло-зелёный мох, небольшие кустарнички багульника, осока, вереск. Корявые одинокие сосны, берёзы да заросли ольхи. Все радовалось новому дню. Ни что не напоминало о страшной жизни зоны. Казалось, он попал в какой-то заповедник, находящийся в не зоны, но иллюзия была обманчива. Везде скрывалась угроза, умело маскируясь под маской безвинности. Бывалого таким приемом не провидешь, а он был таковым. Запах смерти и опасности он почувствовал за километр, наверное, поэтому до сих пор и оставался жив.
Умывшись и справив малую нужду, он вернулся в дом. За столом о чем-то мило беседовали доктор и зомби. Если бы не лицо и руки Бинито ни что бы, ни напоминало о его причастности к мутантам. Внешне он был чист и опрятен. Одежда в отличном состоянии.
Сталкер сел за стол, легкая еда и кружка кофе уже ждала. Он еще раз поблагодарил за заботу и с удовольствием умял яичницу со свежими помидорами, явно приготовленную из яичного порошка. «Интересно где доктор добывает свежие помидоры, у него, что тут огород?» - подумал сталкер, приступая к кофе.
- Доктор, а почему именно болото, если не секрет.
Хозяин хмыкнул:
- А вы знаете мил человек, что болота это природные залежи пенициллина? Именно здесь во время великой отечественной войны открыли пенициллин, чем спасли немало жизней. А мне как доктору без него ну ни как нельзя. И таких плюсов еще много. Торф - природное топливо, который тоже имеет непосредственно отношение к медицине. Так что ты правильно подметил. Это своего рода природный санаторий со своими запасами лекарств. Да и кладов здесь полно!
- Вы шутите?
- Нисколько. Болото на 90 % состоит из воды с высоким содержанием кислот торфа, то есть разложившихся растительных веществ. Такая среда замедляет рост бактерий, отчего тела органического происхождения, утонувшие в болоте, не разрушаются. Наличие кислот в болоте в сочетании с низкой температурой воды и недостатком кислорода оказывает дубильное воздействие на органику. Благодаря отсутствию кислорода и антибактериальным свойствам, болото является мощным консервантом.
- И…
- И, благодаря этому тела людей попавших в трясину прекрасно сохраняются. Разве это не клад когда из недр извлекают человека погибшего 4, 5 столетий назад в хорошем состоянии? Самой знаменитой находкой была мумия мужчины. Она получила в дальнейшем название «Человек из Толлунда». Найденную в Толлунде. Жившего в эпоху до римского железного века умершего примерно в IV веке до н.э.. Вообще за последние 300 лет в заброшенных торфяных болотах было обнаружено много хорошо сохранившиеся тел людей. Большая часть этих мумий датируется I веком до н. э. — IV в. н. э.
- Вот это да! И вы извлекаете?
- Ну… Не совсем уж тела, но иногда Бенито достает мне исторические артефакты, не чем не уступающие ценностью тем, за которыми вы постоянно носитесь по всей зоне и гибнете.
- Всяк кулик своё болото хвалит.
- В точку! Молодой человек. А теперь вернемся к нашему делу. Если не возражаешь.
Сталкер возражал, ему очень хотелось узнать побольше о «Человеке из Толлунда», но промолчал.
- Сегодня до самого утра я исследовал артефакт и надо сказать, был приятно удивлен. До твоего появления мы как раз обсуждали твое сокровище с Бенито. Как ты знаешь, я много времени уделил данной стихии. И так же могу прямо сказать, твой экземпляр поставил меня в тупик.
«Ловец за сновидениями» оторвался от кружки.
- Неужели вы не сможете ни чего сказать.
- Я не сказал, что не чего не скажу, я сказал лишь, что он меня выбил из колеи. Не делайте поспешных выводов молодой человек. Будте терпеливее. И так камень мне немного, но знаком, слишком он редкий, я видел его лишь однажды, не считая этого раза. Но тогда я мало в чем - либо разбирался, как впрочем, и сейчас, ведь зона так не постоянна, и каждый раз, она новая и неповторимая.
Зато я много о нем слышал, что из услышанного лож, а что, правда, я не берусь утверждать. Но байки весьма удивительны в своем содержании.
Камушек носит несколько названий. Одно: ПЕЧАТЬ СОЛОМОНА или ЩИТ ДАВИДА, что в принципе одно и тоже, сюда же можно отнести и ЗВЕЗДА ДАВИДА. Второе: ЯЩИК ПАНДОРЫ, но об этом позже. Не буду сейчас углубляться в летописи и истории, но скажу: то о чем я наслышан, соответствует этим названиям. И так разберемся с именами существительными и нарицательными.
Сталкер мотнул головой. Голова начинала медленно съезжать с катушек, целенаправленно выбрав путь в бездну и съезд с оседлых мест, набирал скорость.
- По поверьям: обладатель этого феномена становится мудрым, умеет понимать язык птиц и животных, а так же имеет власть над нечистью, вернее демонами. Почему над демонами? Не знаю. Поэтому и советовался с Бенито. Знаю, опять же по слухам, пользуются ими контролеры. Это все что касается пьяной болтовне.
Теперь непосредственно об моих изысканиях. Главным его действием как я выявил, является быстрое исцеление и защита в виде защитного поля. Так же он способен генерировать клетки и продлевать жизнь, обновляя ткани.
Едем дальше. Пандора, то есть Ящик Пандоры. Вот тут то и начинается самое интересное. Понял я не много из нашего разговора с другом Бенито, но, то, что разобрал, сейчас изложу. Не смотря на все свои позитивные воздействия на человека. Камень хранит в себе какую - то угрозу, какую? Загадка. Знаю лишь то что, вырвавшись наружу из своей твердой скорлупы, это зло может уничтожить все живое. Бенито толком объяснить не смог все по той же причине, которой я упоминал вчера, но общую картину о том, что собой представляет данный артефакт, я уловил. Это своего рода нечто, что может дать ход неким действиям. Помнишь как в легенде:
«…Коварный Юпитер вложил в сундук все болезни, беды, пороки и преступления, и, как только крышка сундука приоткрылась, они вылетели вон и под видом маленьких существ с коричневыми крылышками, очень похожих на мотыльков, принялись кружиться вокруг Эпимета, вошедшего в дом, и вокруг Пандоры, безжалостно кусая и жаля их. Потом они вылетели через открытые окна и дверь и набросились на друзей Эпимета, и их радостные крики тут же сменились жалобными стенаниями.
И Пандора сделала доброе дело, открыв ящик во второй раз, ибо боги, преисполнившись жалости к человеку, спрятали среди духов зла одно доброе существо, «Надежду», которая стала исцелять раны, нанесенные теми, кто сидел с нею в сундуке.
Легко порхая в своих белоснежных одеждах, «Надежда» дотронулась до искусанных мест на теле Пандоры и Эпимета, и боль тут же утихла. После этого она быстро вылетела в открытое окно и занялась исцелением других жертв, злых духов, вселяя в них бодрость.
Так, согласно верованиям древних, в мире появилось зло, принеся с собой невыносимые страдания, но за ним по пятам всегда идет надежда, помогая страждущим людям и суля им счастливое будущее.
С тех пор люди забыли многих богов, но Надежду они почитали всегда»…
Думаю, это все, что я могу тебе сказать. Извини что не много, но всем чем богаты. Хотя могу прибавить к выше сказанному, что стоит он не малых денег. И хабар за него ты можешь сорвать приличный.
Сталкер повернулся к Бенито:
- Тебе действительно не чего неизвестно?
- Это скрыто от меня. Все, что мне позволила узнать зона, я уже поведал другу. Тебе лишь могу сказать, все впереди…
- Спасибо вам и на этом. Этого не мало, очень благодарен, что потратили на меня время.
- Не за что.
На этом визит закончился. Сталкер попрощался с новыми знакомыми, к которым проникся всем сердцем. Удаляясь от дома. Глубоко в душе защемило. Так не хотелось покидать этот гостеприимный странный дом в странном месте со странным хозяином, собакой и другом. За вечер ставшие так дороги, бут-то он был знаком с ними целую вечность.
***
- В тот день ты принес с собой «Печать Соломона» и спрашивал, какова его сила. Доктор ответил тебе, но ответ его был не полон. Я знал, что есть что - то еще, но открыть ящик не смог. Сейчас могу и поэтому я здесь.
- В данный момент поверь мне не до камушков.
- Ты очень заблуждаешься. Я пришел сказать тебе, что силу, что ты ищешь в этом камне. Камень может тебе помочь.
- Опа - на! В чем помочь? Я не черта не помню! Что я вообще здесь делаю, может, ты подскажешь?
- В свое время вспомнишь, вспомнишь и поймешь все, разберешься, я почти уверен. Скажу лишь одно. Всему виной Зона.
- Можно узнать почему ты мне помогаешь? Если виной всего зона, как ты осмеливаешься идти против ее воли. Ведь ты часть ее! С какой такой стати тебе мне помогать? Зачем зоне сомой себе ставить палки в колеса? Пуская тебя ко мне? Черт! Ни чего не могу вспомнить! В чем подвох Бенито?
- Это не зона. Это я. Я очень сильно очеловечился, живя рядом с доктором. Теперь открыв мне ящик, зона приказала мне остановить тебя. Узрев, что будет дальше, моя человечность взбунтовались. Я выбрал иной путь. Путь, по которому если ты пройдешь до конца, даст жизнь всем. А зона снова заключится в привычный всем периметр. Если исход будет другой, всех поглотит смерть. Помни это и удачи тебе!
Бенито развернулся и зашагал прочь.
- А что дальше – то? Что??? Что вообще происходит? Почему я? Да что я сделал, черт возьми, такого? Что зона хочет сделать мне!? Что я сотворил? Или должен сотворить? Да и где я, наконец?
- Всему свое время сталкер, все встанет на круги свои, все откроется. Станет явным. Ты прозреешь. Поверь мне. На многие твои вопросы я не знаю ответа. Придет день, когда ты их получишь, но полагаю, откажешься принимать эту правду. Истина обретет тебя на мучения. Время, которым будет Вечность! Но это будет потом. Сейчас же есть только сейчас и здесь, больше ни чего нет! Ты тут и сейчас! Из этого и делай выводы. Думаю, это информация сейчас пуста для тебя, – он пожал плечами как человек, естественно и с сожалением, - но больше не чем к несчастью не могу тебе помочь. Ящики закрыты, боюсь, если ты не сможешь закончить то, что начал, они уже ни когда не откроются мне. Надеюсь, когда артефакт будет у тебя в руках, ты поймешь для чего он тебе.
- И чем же ты пришел помочь Бенито? Изволь спросить, когда ни какой помощи я от тебя не увидел, кроме новых загадок, от которых голова у меня и так идет кругом?
- Я сказал довольно много. Просто ввиду отсутствия твоих воспоминаний в голове у тебя свалка. Память вернется, и ты меня поблагодаришь еще.
- Я не знаю, каковы твои намеренья, но если они благие и я закончу, то, что начал. Жаль только я этого не помню. Зона не простит, Бенито, твое предательство.
- Нет. В данный момент она растет. Заполняя все вокруг собой. Ее рост своего рода обмен информацией, которая постоянно стремится к центру. К главному мозгу, и возвращается обратно к краям, расширяя свои владения. Циклично перезаписывая в своем буфере обмена старое на новое узнанное и освоенное. Который, к сожалению не так пока огромен, что бы впитать все. Поэтому зона вынуждена постоянно стирать устаревшие знания, чтобы постичь новые. Если все пойдет удачно обмен неожиданно прервется. Стирая периодично свой меняющийся информационный код. Этот бесконечный цикл, состоящий из простейшей информации: 1:0, 0:1, оборвется.
Информация, не успев, сохранится, обнулится. Зона станет снова молодой, и неопытна, превратившись в ребенка у которой не будет накопительной базы знаний, которой она сейчас оперирует. То есть ее «виртуальная» память, что сейчас растет и приобретает знания, исчезнет полностью, в точности как у тебя. Лишь с одним различием. У тебя она восстановится, у нее нет. Она станет девственно чистой. Ей снова придется собирать знания, но это займет много времени. Нужно будет научиться знать и чувствовать, принимать решения и исполнять их. Научится находить выходы и выбирать дороги. И возможно стоит надеяться, что зона станет другой, иной… - с этими словами он растворился в темноте.
Сталкер еще немного постоял и продолжил свой путь, обдумывая слова сказанные зомби. Услышанное глубоко засело в нем, анализируя, он начинал осознавать то о чем может особо ни когда и не задумывался. Зона это живая мыслящая структура. И как любое живое существо желает расти и развивать. Раньше у нее такой возможности не было. Теперь как только появился шанс, она им воспользовалась. И готова была бороться за существования до конца. Он же что - то сделал, сделал такое, что теперь ее планы ее стали рушиться, рушатся из – за него.
Мысли мыслями, а зона сейчас действовала, и следовало действовать в ответ. Парадокс был только в одном, он не знал, что делать, вернее не помнил! Времени на философию у него не было. Нужно было разобраться с прошлым и уж, потом браться за настоящие, а будущие само выправиться, так как ему суждено. Со всем остальным он пока бессилен. Пообещав подумать и поразмыслить об этом во времена, когда все встанет на круги своя, сталкер выдохнул и побежал в ночь…
В неизвестность, темную пустоту, которая почему то ему явно была знакома…
ПЕРЕКРЕСТОК МИРОВ
Синецкий лежал на теплом песке и смотрел в звездное небо. Он давно прекратил удивляться контрасту царившему здесь. При наличии дня постоянно иметь звездный небосвод, но вот поражаться этой бесконечности красок не переставал. Небо притягивало, и завораживала взгляд.
В мире есть три вещи, на которые человек может смотреть бесконечно, тут была четвертая - это сказочное небо. Синецкий ни когда до появления в этом месте не видел такого огромного количества звезд, переливающиеся оттенками цветов, о существовании которых даже не подозревал. Звезды мигая, складывали туманности, от чего небо напоминало радужную стену клякс. Газовые облака ореолами венчали созвездия. Миллиарды веселых ярких брильянтов – миров.
Время для них было не властно, как и для него. Здесь его просто не существовало.
- Скучаешь?
Синечкий подложил руки под голову.
- Нет.
- Привык?
- Смирился.
- Странный вы народ - люди! Вас травят, вы адаптируетесь, вас рвут на куски, вы смеетесь. Как такое возможно?
- Не знаю, - Синецкий пожал плечами, - ты высший разум, вот и скажи.
- Даже я не в силах этого объяснить.
- Тогда и меня не спрашивай…