песнь о море

Татьяна Ульянина-Васта
                Посвящается Максиму Горькому
                ( на мотив его песни "О маленькой фее и молодом чабане".)

     Весь конец лета девушка думала о море. Она считала дни, до этого чудесного дня, когда проснувшись рано утром, и еще только чувствуя приближение нового дня, даже не открывая глаз, сможет подумать: «Я свободна, с этого дня у меня отпуск и море.»
     Мечты о море навевали ей, наверное,  сны, где море снилось сначала черно-белым,  а в конце, видимо, подогретое долгим ожиданием – цветным.
     Но самое прекрасное, что это был не берег. Это было именно оно, необъятное, практически с невидимыми границами, кораблями, идущими эскадрой, звездами, какой-то поразительной величины, и ветром – настоящим солёным бризом, освежающим лицо и легкие.
     Она готова была ко встрече со своим морем. А где-то среди хаоса этой планеты жил человек. И девушка не могла и знать, что это, приходившее во снах море, было не просто, водной акваторией – оно было картиной. У которой был автор.
     И вот вокзал, поезд, граница, вокзал с башней, часы которой показывали – сколько отделяет её от мечты. Пару часов. Здравствуй, море.
     Но море отчего-то показалось само на себя не похожим. Девушка решила – просто нужно привыкнуть. Она даже не заметила, что к тому своему морю её и привыкать не пришлось. Что же пошло не так? Она сняла туфли, и подсела поближе к волне – так чтобы та могла гладить ей ноги. Она долго сидела, глядя на рыболовецкие траулеры, сухогрузы, катера, мелькавшие на горизонте. Белые барашки, как и во времена слепого Гомера, гонялись друг за дружкой по водной глади, уже и солнце стало оседать к горизонту, пуская на волну свои прощальные блики – но море не наступало.
     Она привыкла к запаху моря – однако казалось, что должно было пахнуть по-другому. И вдруг, девушка почувствовала себя усталой и обескрыленной. Может быть, не будь того, первого, ненастоящего моря – это настоящее ей бы пришлось по душе. Но к сожалению их поменяли местами.
     И тот человек, на картинах которого ненастоящее море было лучше настоящего – знать не знал, что его море выиграло поединок, и творец, который неожиданно оказался соперником человека, не победил. Правда, Творцу, не было дела до тонкостей душевных переживаний ни девушки, ни человека. Если и были у него виды на землю, то концентрировались они значительно дальше от этого одинокого берега.
     Девушка ещё сколько раз приходила к месту встречи с морем – но ни разу не почувствовала его притяжения. Мёртвое море. И сны её стали умирать вместе с мечтой.
     Мастер и не подозревал о таких чудачествах. И все писал свои картины. Он действительно был замечательным художником, отчего картины пользовались спросом.
     А загрустившая девушка, уехала от моря домой. Больше ей никогда не снилось ни одно, ни второе море. Чтобы увидеть море ей нужно было слишком много сил, а силы таяли на глазах. Ты еще не знаешь всех своих способностей, думала иногда она, чтобы отвлечь себя от печальных настроений. Но уговорить себя довольно сложно – если знаешь правду.  И она бросила глупое дело. Изредка, напрягшись, можно было то ли придумать, то ли увидеть очертания кораблей. Но море никогда, да и корабли держались в памяти  лишь усилием воли каких-то пару секунд.
    Думал ли ты, что ты писал тогда на этих холстах, художник?
    От живописцев остаются холсты.
    А от девушек – ничего.