«Слово и дело» Дмитрия Ростовского
(опыт историко-литературной реконструкции)
Моим родителям
Наши современники удивительно доверчивы и просто «паталогически» нелюбопытны. Среднестатистический обыватель «эпохи глобализации» продолжает слепо верить в исконную правдивость «печатного слова», во всемогущество «профессиональной» науки и железную неотвратимость «прогресса» точно также, как верили в них наши предки веков «просвещения», «первоначального накопления капитала», или «индустриального общества»… Однако, общий рост материальной и духовной культуры, распространение грамотности в массах и даже перипетии пресловутой «классовой борьбы» мало что изменили в человеческой «природе» и психологии. Образно говоря, человек постепенно становился «шире», а не «глубже», а интерес к научным открытиям мирно уживался в нём (и уживается до сих пор) с изучением гороскопов, с верой в «порчу», «сглаз», астрологию, хиромантию, цивилизацию «атлантов», «проблему-2012», «облако Оорта – палача Земли», «перманентное глобальное потепление», «шамбалоидов», принципиальную возможность «палеоконтактов», подлинность «туринской плащаницы», «высадку человека на Луне», прочие «лженаучные пророчества» и «эзотерические спекуляции», которые (зачастую) пишут профессиональные учёные, представляющие крупнейшие мировые научные центры. Просто слёзы наворачиваются, когда читаешь иной раз в каком-нибудь солидном и респектабельном журнале такое: «Отчего погибнет человечество? Когда это случится? Как? Откуда ждать угрозы? Все эти вопросы в очередной раз волной накрыли лучшие умы планеты после расшифровки и интерпретации календаря Майя»… Неужели же «лучшим умам планеты» недосуг заняться чем-то более серьёзным и полезным для человечества? Один из таких «умников», некто Жерадо Алдана, представляющий Калифорнийский университет (США), совсем недавно «уточнил», что древние майя как бы ошиблись с датой «конца света». Алдана полагает, что у человечества есть еще не менее двух месяцев, целых 60 дней, полноценной и привольной жизни после 21 декабря 2012 года. Благодетель вы наш! Он, видите ли, «подсчитал», он «пришёл к выводу», он «полагает»… Правда сами майя никогда и нигде не писали, что конец их циклического календаря в точности соответствует «концу света», поэтому глубокомысленные выводы г-на Алданы можно сразу забыть, за полной их ненадобностью… К заявленной мною теме сей факт как бы не относится, но всё равно – забавно… И книга, видимо, скоро появится на прилавках книжных магазинов, если уже не издана…
Увы, во многих отраслях науки, в самом деле, бытуют свои «легенды и мифы» (причины этого явления вскрыл в своей лекции перед студентами Калифорнийского технологического института, 17 января 2003 г., «отец технотриллера», американский писатель-фантаст Майкл Крайтон, автор сценариев к фильмам «Парк Юрского периода» и «Парк Юрского периода-2»), и они могут быть далеко не безобидными, но способными стимулировать такое национальное «коллективное бессознательное», что мифы художественные покажутся, в сравнении с ними, наивным детским лепетом. «Героика» греческих мифов просто блекнет в сравнении с некоторыми «научными трудами». Многострадальная судьба «Слова о полку Игореве» (несмотря на миллионные тиражи на многих языках мира) – лучшая, ярчайшая тому иллюстрация! Судите сами: таинственное НЕЧТО, случайно найденное в монастырском рукописном сборнике-конволюте (вопреки ясно выраженному стремлению его автора к широкому обнародованию своего литературного «опыта»), фактически скрывавшееся от посторонних глаз его «правообладателем» архимандритом Иоилем (Быковским), топорно переведённое на российский «новояз» XVIII века (что не могло не привести к возникновению превеликого множества смысловых «лакун», а также разных «тёмных», либо «безнадёжно испорченных», мест), было с течением времени волюнтаристски произведено в «шедевр древнерусской культуры», а также литературный памятник «национального и всемирного значения»… Кто и когда хотя бы попробовал доказать то, что автор не прятал сокровенное от посторонних глаз, писал неторопливо и размеренно, а не спешил (по непонятным для нас причинам) доверить свои мысли лощёной бумаге, – что и привело к многочисленным «неясностям» его индивидуальной орфографии? Как точно подметил один из современных исследователей «Слова» А.В.Тарасенко: «Это эпическое назидание, исполненное и записанное без последующей доработки со всеми сугубо личными индивидуальными особенностями мышления, стиля, слога и кругозора певца»… Но нуждалось ли оно в такой «вселенской шумихе», и рассчитывал ли на подобную «популярность» его анонимный творец? Ответить на этот вопросы не так уж легко, как то может показаться на первый взгляд. Вряд ли можно согласиться с мнением Д.С.Лихачёва, высказанном им в известной статье «Золотое слово русской литературы», о том, что «… Интерес к «Слову о полку Игореве» не только не уменьшился, но становится все более и более широким, все более и более глубоким». Именно «глубины» как не наблюдалось ранее, так нет её, и по сей день! Необъяснимо и поразительно: Великая Миротворческая Книга, способная стать предметом гордости буквально для всех народов того гуманитарного «пространства», которое мы ныне зовём СНГ (от Львова до Казани, от Полоцка до Астаны), всё ещё способна вдрызг рассорить русского и казаха, украинца и татарина. И я ничегошеньки не преувеличиваю! Давней полемики Олжаса Сулейменова с Владимиром Чивилихиным мы касаться не будем, зато многим ещё должно быть памятно то, как в смутную эпоху «первого президента РФ» в одном российском «углу» оплакивали «разорение Рязани», а в другом готовились демонстративно «вчинить иск» за «кровавое покорение Казани». Кому это, по-прежнему, выгодно – сталкивать нас лбами, кому до сих пор ещё не осточертело многовековое деление бывших братьев на «кацапов», «москалей», «хохлов», «чурок» и прочую «поганую татарву»?.. Нет сегодня на просторах Евразии ни одного народа-«автохтона», который бы не «пришёл», откуда-нибудь, в место своего теперешнего обитания, как нет и ни одного, который мог бы «кичиться» перед другими «девственной чистотой» своих национальных «кровей»!
Удивительная вещица – это «злато слово». Ради него, ради его ускользающих, но кажущихся такими очевидными, «смыслов», ради его тривиальных образов и банальных сентенций, оказывающихся, на самом деле, гениальными и великими при всей их таинственной «тёмности», немало людей шло на «эшафот» псевдонаучного остракизма, под огонь жесточайшей критики, элементарно ломая собственную жизнь. Согласимся с Олжасом Сулейменовым: «Восковые розы, оборачивающиеся здоровенными розовыми кукишами; оазис в пустыне, принимаемый за мираж; историческая сказка и волшебный факт – замечательное «Слово»… Его «магия» зачастую разводила бывших коллег по разные стороны научных «баррикад», делала негативную аргументацию чужих взглядов гораздо убедительнее своей, позитивной. У исторической науки немало мелких «прегрешений», но главных порока, пожалуй, два: несомненная близость её к официальной идеологии (и, следовательно, к подковёрной борьбе за власть) и явная неясность, размытость критериев того, что следует называть «компетентным историческим исследованием». С «идеологией» всё как бы просто – ни одно национальное государство без неё не может ни возникнуть, ни развиваться. Созданная для противостояния другим идеологиям, «единственно верная» идеология просто «обречена» была на то, чтобы искажать историю в свою пользу. У известного историка А.Г.Кузьмина есть подходящий афоризм: «на границе взаимодействия Власти и Общества всегда клубится плотный туман демагогии». И далее он же развивает свою мысль: «Поэтому сущность идей и направленность намерений приходится реконструировать, очищая от комплиментарных и демагогических трафаретов. Сущность же часто можно увидеть лишь в каких-то акцентах» (Златоструй. Древняя Русь XI-XII веков. М., «Молодая гвардия», 1990, с.16)… А вот с «компетентностью» всё обстоит гораздо сложнее. Являются ли, например, её «субстанциональным» признаком годы и годы, посвящённые слепому следованию устаревшим теориям и догмам крупных «научных школ», давно вступившим в конфликт с практикой научных исследований? Или толстые, псевдонаучные фолианты тех профессиональных «жрецов» науки, которым Истина (несмотря на колоссальные усилия подменять её тем, что им больше «нравилось») не явилась, тем не менее, ни во сне, ни наяву? Большинство-то подлинных открытий делали, как раз, не «профессионалы», и даже не «скептики», а т.н. «дилетанты», которые по наивности открывали новое, не ведая, что для этого нужно было спросить разрешения у «забронзовевших» научных боссов. «Я не знал, что этого нельзя делать. А другие знали», – скажет по данному поводу А.Эйнштейн.
Почему среди творцов «альтернативной истории» и «новой хронологии» мы видим сегодня так много математиков, химиков и физиков? Да потому лишь, что, во-первых, История, говоря очень упрощённо, это некий Гипертекст и сопровождающие его цифры (даты), – значит и к ней вполне применима математико-статистическая метода, успешно зарекомендовавшая себя в не менее «гуманитарной» экономической науке. Во-вторых, учёным, выработавшим у себя хорошую привычку проверять постулаты и теоремы в своих областях знаний опытами и экспериментами в четырёх измерениях (три пространственных координаты и время), надоело, видимо, выслушивать сбивчивые, путаные объяснения своих коллег-гуманитариев, по поводу злостного игнорирования ими истории науки, техники и цивилизационных технологий, наличия в традиционной историографии неких «тёмных веков» культурного застоя, лукавой «интерполяции» (хронологической «сшивки» по принципу: «сказать об истории Руси данного периода нам больше нечего, но в это время в Китае…»), а также необъяснимых временных «провалов» в основополагающих исторических первоисточниках, делающих их крайне недостоверными, и самой невозможности что-либо «доказать» в истории экспериментальным путём. Как справедливо писал математик Е.Я.Габович в редакторских примечаниях к книге У.Топпера «Великий обман. Выдуманная история Европы» (Издательский Дом «Нева». СПб.–М., 2006, с.294): «… естественнонаучная информация с трудом подвергается фальсификации и может служить отправной точкой для критики исторических воззрений».
Мало кто задумывался о том, что и «классики жанра» (почившие и живые), и их решительные сторонники, не привели до сих пор ни одного «абсолютного» доказательства отнесённости «Слова о полку Игореве» именно к XII веку, которыми могли стать либо рукописный оригинал поэмы (но это крайне маловероятно, по причине абсолютного отсутствия любых письменных «документов» того времени, – что на Востоке, что на Западе), либо подлинный, собственноручный автограф её творца («Я, раб Божий, многогрешный… закончил повесть сию в лето Господне…»). Однако, и они, без сопутствующей достоверной датировки литературного материала и её строгого материаловедческого подтверждения, мало в чём могли бы нам помочь. Таким образом, все, без исключения, исследователи оперировали и оперируют лишь КОСВЕННЫМИ обоснованиями, – следовательно, все они, от академика до студента, находятся в равной ситуации! Что бы там ни говорили, а у автора «Слова» не было, по большому счёту, ни предшественников, ни учеников, ни последователей. Это и озадачивает больше всего! Очарование неизвестным поэтом было велико, но восторженных читателей мало смущали (и недостаточно смущают до сих пор) его безупречный язык, глубокий по смыслу сюжет, а также исторические несоответствия и «анахронизмы», выглядевшие как бы «чужеродными» в условиях XII века. В подобных обстоятельствах единственным критерием истины является, на мой взгляд, простейшее допущение: наиболее обоснованной следует признать ту версию, которая позволяет прояснить максимальное количество т.н. «тёмных мест» в «Слове», дать толковые и достаточные ответы на наибольшее количество вопросов, поставленных на повестку дня со дня его первой публикации. Всё остальное – «авторитет», «монбланы» книг и статей, высокие должности, государственные премии и награды – не имеет никакого принципиального значения! Повторяю по слогам: ни-ка-ко-го. Лучше всего, на мой субъективный взгляд, «базовую проблему» обозначил немецкий историк и арабист середины XIX в. Иосиф Ашбах, заявлявший о том, что ни манера написания, ни «древний» литературный материал, ни авторитетные мнения «специалистов», ни утверждения «экспертов», убеждённых в «истинности» чего-либо, не способны превратить подделку-стилизацию в оригинальный документ чаемой эпохи (см. У.Топпер. Великий обман…, с.36)… Лишь нашим, общим, безразличием и попустительством можно объяснить, крепнущую день ото дня, тревожную тенденцию по искусственному «пристёгиванию» великой поэмы к «бесованию» современных российских «велесовцев-неоязычников», в лице Л.Прозорова (Озара Ворона), Б.Никитиных, В.Исакова и др. Традиция, надо сказать, не новая; «насквозь языческим» называл «Слово», ещё в советские времена, ленинградский философ А.Ф.Замалеев.
О, светло светлая и украсно украшенная земля Русская! Длинна, извилиста и печальна история про то, как наделённые разумом люди умудрялись, при верных «посылках» и догадках, упорно делать неправильные выводы. Прости нас, неразумных детей твоих, за то, что мы самоуверенно продолжаем «растекаться мыслью по древу», в то время как поэт Аполлон Майков (один из немногих!) уже в XIX в. уточнил, что «текают» по деревьям не мысли-скакуны, а белки («мыси», «векши»). Мы обязательно вернём тебя, родная ты наша, домой из-за того «холма», где тебя оставили, да и забыли там, наши незадачливые предшественники. Любая «атлантида» сокрыта, как правило, «на дне» человеческих Памяти и Языка, а не в тёмных океанских глубинах. В том числе и та, над которой ныне плещутся волны Рыбинского водохранилища – словно бы в насмешку над одним русским графом-коллекционером, всю жизнь мечтавшем о славе и известности…