Только он вошёл в дом, как услышал снисходительный голос жены, говорившей по телефону:
- Шофера я сейчас пришлю, а книжка с твоей дарственной мне ни к чему. Всё. Пока.
Жена швырнула трубку на место и, увидев его на пороге, возмущённо воскликнула:
- Ты представляешь?! Вот голодранец! Надеялся, что я его ещё с изданием книжонки поздравлять стану. Сам бы мог раскошелиться на пару комплиментов, когда увидел меня на улице в новой шубе.
- О ком это ты, дорогая? - вкрадчиво спросил муж.
- Писака звонил, - пренебрежительно ответила она. - Тот, что был влюблён в меня по уши.
Муж удивлённо посмотрел на неё, и она пояснила:
- Тот твой юный коллега, который нас познакомил.
- Какой он мне коллега, - презрительно произнёс муж. - У него молоко на губах ещё не обсохло, а со сказками я давно завязал... Он что, деньги клянчил?
Он нахмурился, а жена усмехнулась:
- Наоборот, должок решил вернуть. Наконец-то, гонорар свой получил...
Муж удивлённо посмотрел на жену, и она пояснила:
- Я тогда ещё секретаршей подрабатывала. Совсем девчонкой была, крохи скопила и всё ему отдала, оглоеду.
- Так он тебя из-за денег любил, - иронично констатировал муж, но одобрительно закивал головой, что у него такая рачительная супруга.
- Он меня и без денег обожал, и до сих пор любит, - огрызнулась жена в ответ и гневно продолжила:
- Это ты привык всё иметь за деньги. Даже на голую бабу за деньги смотришь. Я же знаю, что ты, как кобель шелудивый, бегаешь с друзьями в стриптиз-бар, а мне треплешься, что в карты с ними играешь.
- Ты моих друзей не трожь, - прошипел муж, брезгливо подумав: "Теперь - всё за деньги, да и какие они друзья? Натуральные шулеры, и сама ты потаскушка. Только замуж вышла, а уже третьего шофёра меняешь. На моих денежках катаешься, а спасибо даже не сказала".
Всё же он счёл за благо поскорее закрыть дверь, домысливая: "Как объяснить моей дурёхе, что лучше, на зависть этим козлам, купюры в женские трусики заталкивать, чем проигрывать в карты, да ещё быть посмешищем в их глазах".
День был воскресный, и вскоре муж отбыл в свой ритуальный вояж по злачным местам, а позже вернулся её посыльный с конвертом в руках.
Она на мгновение задержала свой взгляд на ладной фигуре шофёра и торжественно объявила:
- Новому шофёру нужна новая кепочка.
Приподняв руку для поцелуя, она протянула конверт обратно шофёру.
- Тут как раз, и на кепочку хватит, и на новый костюмчик, и на цветы мне.
Шофёр вскинул удивлённые глаза, а она кокетливо продолжила:
- Это мой новогодний подарочек, а всё старьё мы сейчас отправим на свалку!
Другой рукой она смахнула кепку с головы шофёра и в упор посмотрела ему в глаза.
"Все полопаются от зависти, что у меня такой красавчик баранку крутит, - радостно констатировала она в уме, переведя взгляд с густой шевелюры на тяжёлый подбородок и широкий разворот плеч. - Хорошо бы с таким бычком прямо сейчас косточки поразмять, а то мой баран всю свою прыть на других успел израсходовать. Теперь массажными кабинетами откупается от меня, но своё я всё равно возьму", - злорадно домыслила она.
Шофёр смутился, неловким кивком головы поблагодарил её, и нагнулся за кепкой на полу. Другой рукой он снизу выхватил конверт с деньгами и быстро вышел.
"Дурак! Надо было мне ручку поцеловать", - чуть было не крикнула она вслед.
"Ничего, ещё успею оседлать этого бычка, - мелькнула утешительная мысль. - Главное, что я вовремя сообразила, под кого мне надо лечь, и побыстрее сбежать от этого идиота писаки. Видите ли, его другу на операцию срочно деньги были нужны. Меня разжалобил, свои деньги до копейки выложил, а дружок взял, да и помер... Эх, писака, писака. Какой же ты дурачок, что на совесть родственников дружка понадеялся. А я и должок получила, и за твой счёт пожила, и теперь мне сладко живётся", - но, вспомнив, что уже лишена удовольствия выслушивать извинения по поводу долга, мгновенно раскисла.
"Мне же мой баран обещал такой подарок отгрохать, что все подруги передохнут от зависти", - с радостью вспомнила она. Эта мысль несколько раз прокрутилась в голове, фантазируя и так и этак, но на душе всё равно было кисло и тоскливо.
Входная дверь хлопнула, и она, удивлённая столь быстрому возвращению мужа, поспешила нацепить дежурную улыбку.
- Дорогая! - ворвался муж, задыхаясь. - Смотри!.. Это книжка твоего должника... моего коллеги... Уф... Еле-еле достал.
Она вырвала книгу из его рук и, увидев фотографию на обложке, радостно запищала:
- Посмотрите-ка, какой важный! И ты отказался от рандеву с синеглазками из бара ради того, чтобы показать мне его рожу?!
Она рассмеялась, а муж отчаянно замахал руками и, переведя дыхание, наконец, выпалил:
- Дура! Дура! Эту книгу к нескольким премиям представили, и ещё фильм собираются снимать!.. Все только об этом и говорят!
Она нервно передёрнулась, а драчун, окончательно успокоившись, глубокомысленно заявил:
- Да... Надо же... Такой молодой, а уже самый известный... Теперь он кумир...
Внезапно её охватил давно забытый детский ужас, - гости вот-вот явятся, а она опрокинула бутылку с вином и заворожено смотрит, как белая скатерть превращается в красную.
Муж глубоко вздохнул и уже раздражённо продолжил:
- А ведь без твоих денег он и строчки бы не написал. С голоду бы помер!
Она зарделась, вспомнив, сколько денег выудила из кармана писаки на свои наряды и капризы. Ведь он её так сильно любил!
Ещё она вспомнила... и, буквально прячась от знакомого взгляда с обложки, быстро открыла книгу. На глаза ей сразу же попала фраза: "Если за всё расплачиваются только деньгами, то добро исчезает, а душа наполняется злом". Руки мгновенно ослабли и выронили книгу. Сердце сжалось в комок, а хлопок книги об пол осенил мужа:
- Так он же неблагодарный негодяй, этот мой коллега! Щенок! Почему не тебе посвящён его опус?! - возмущённо произнёс он, поднимая книгу. - Надо вдолбить ему, что порядочным людям не пристало так расплачиваться за добро. Срочно звони ему и пригласи к нам в гости.
- Сам звони, - зло усмехнулась она.
- Я не могу, - смутился муж. - Он на меня, наверно, обижен. Я с ним пару раз не здоровался на улице... Скажешь ему, что должок простишь, если он придёт к нам на новогодний ужин. От твоего приглашения он не откажется. Можешь даже намекнуть, что вроде будешь одна...
Она недовольно качнула головой, а муж продолжил:
- Ты пойми, как только узнают, что писака будет у меня в гостях, то все, кто важничает со мной, побросают свои дела и прискачут ко мне, как миленькие.
Про себя он подумал: "Уж я так им намекну, чтобы никто не сомневался, кто фактически расплачивался по счёту. Пусть все думают, что я имею прямое отношение к книге, как спонсор".
- Нет, подожди, - встревожился он. - Ты его сначала просто пригласи к нам, а уже за столом прости долг, но так, чтобы все слышали. Ясно?
Внезапно она ощутила нечто спирающее дыхание в груди. Будто её стал душить какой-то нарастающий фантом, безупречный по форме, как мат в шахматах, и обжигающий по сути, как плевок в лицо матом на базарной площади.
- Давай, звони! - не унимался муж. - Сколько он тебе должен? Я тебе вдвойне заплачу.
Терпеть это уже было невмоготу, и она вырвала книгу из рук мужа. Спустя мгновение, почти потухший камин ярко вспыхнул, осветив фотографию на обложке и изумлённые глаза мужа.
- Дура! - вскрикнул муж. - Я же за это деньги выложил! - и шагнул к камину.
- Не волнуйся. Я тебе отплачу, - холодно отозвалась она, преградив ему путь.
Закусив губу, она стала стаскивать с безымянного пальца подарок человека, изображение которого теперь сморщилось и плавилось в утробе камина.
- Но я же ещё не читал, он же мой коллега хоть и бывший, - попытался оправдаться муж, внезапно испугавшись остервенения, с которым она пыталась стянуть кольцо.
Она сильнее закусила губу, поднатужилась, ойкнула, и кольцо, наконец, соскользнуло с пальца. Морщась от боли в губе, она поднесла кольцо к глазам и стала напряжённо всматриваться в переливы крошечного бриллианта при свете огня. Казалось, что в этих переливах отражались страницы, которые огонь нехотя переворачивал, слизывая белизну бумаги язычками пламени. Во всём этом было нечто мистическое, и муж застыл, как изваяние.
Наконец, последние язычки пламени взметнулись вверх, яркие звёздочки замысловато забегали в полумраке камина, и под натуженный шелест чёрных страниц, она обречённо произнесла:
- И тебе и мне это читать вредно.
- Это ещё почему? - попытался возразить он.
- Это кольцо твой "коллега" подарил мне, и званый обед с ним я отменяю! На! Подавись! - в сердцах выкрикнула она и швырнула кольцо к ногам мужа.
- Дура! - в гневе заорал он. - Что ты понимаешь?! Так я тебе и позволю отменить!
"Главное, чтобы за столом писака признался бы, что дарил кольцо этой дурёхе", - сразу же взмолилась мысль в голове мужа и продолжилась: "А эта дура сама побежит звонить, как только я ей скажу, что на Новый Год её ждёт кольцо с самым большим бриллиантом, о котором она и не мечтала. Вот тогда пусть все сравнивают, как я её люблю, и чего стоит любовь писаки".
Озабоченная мина на его лице чуть было не растянулась в блаженную улыбку, и он поспешно нагнулся за кольцом.
С её подбородка сорвалась капелька крови от прокушенной губы, а слёзы вырвались на волю.
- Поздно, - всхлипнула она. - Свой долг он уже вернул.
"Напьюсь", - решил муж и, хлопнув дверью, вышел вон.
До Нового Года осталось всего ничего.
Вход в Театр Одного Зрителя http://www.proza.ru/2011/10/11/322