глава третья
Дом, в котором разместилась таверна Фростена, был построен им из могучих сосен так давно, что из его памяти выветрились число, месяц и год, когда это случилось. У историков, конечно, есть даты начала "золотой лихорадки", и даты спада поисков счастья.
В памяти Фростена остались только факты без сносок на годы. Он только помнил это всё или как - давно, очень давно или - недавно. Когда-то здесь появилась целая орава золотоискателей. Фростен шёл следом, шёл не спеша, не пытаясь обогнать отстающих от авангарда людей.
О, он не горел страстью в поисках клада! Он его создавал неторопливо, как все истинные бизнесмены первого поколения. Сначала на берегу Атлантического океана.
Он тогда жил с Джиной, достаточно миленькой на личико, но никак не красавицей.
Сыну их было то ли восемь лет, то ли шесть, не важно. Он скупал жемчуг у ныряльщиков. Джина собирала из него ожерелья. Прибыль была довольно значительной, но и труд был не лёгким для его жены, и сам Фростен всё время рисковал жизнью, вплетаясь в сложные отношения с конкурентами.
Джина подбирала жемчужину к жемчужине, имея несомненный талант в этой работе. Фростен сверлил жемчужины точно в середине каждой, и это тоже удавалось сделать благодаря его способностям. В общем, им удалось скопить какую-то сумму денег к началу этой самой "золотой лихорадки", захватившей всех, кто оказался за бортом счастливой судьбы.
Фростен со своей маленькой семьёй добирался до этой местности в хвосте рвущихся захватить участки земли, богатые на золотые россыпи или совершенно пустые, пригодные, разве что, для посадки картофеля или разведения скота. Нельзя сказать, что этот длинный, не прекращающийся, змееподобный хвост из парней, мужиков и престарелых, седобородых мужчин состоял совсем уж из никчемных людей.
Среди них находились и плотники, и каменщики. многие были от природы наделены недюжинной физической силой. Просто жизнь складывалась у каждого, по их мнению, не так удачно, как бы им хотелось. Места разбогатеть за один день или, пусть неделю-две, так будоражила воображение каждого из этих, по мнению Фростена, несчастных людей, что многие продали свои дома, покинули без сожаления лачуги, и пробирались по лесным тропам, степным просторам и лезли в горы к заветной цели!
Эта долина, которую кто-то в шутку назвал Долиной Безмолвия, возникла не в степи, нет! Могучие сосны стремительно стали срубаться одна за другой более сильными мужчинами, которых нанял Фростен. Участок этот был не так близко от участков земли золотоискателей, но находился почти у завершения пути пришельцев.
Добротный, просторный дом опустошил наполовину накопленную Фростеном и Джиной сумму денег. Но скоро люди стали нуждаться и во временном пристанище, и где-то им захотелось перекусить с дороги, выпить для храбрости и с устатку. А скоро и золото посыпалось от старателей.
Самой большой удачей для Фростена было приобретение двух музыкантов, которым надоело играть на инструментах на вторых ролях в большом оркестре в городе Детройте.
Пальцы их были слишком нежны для пользования грубым инструментом землекопа. Они быстро примкнули к небольшому коллективу новоиспечённого ресторанчика в забытых богом местах на берегу речки, которая не имела начала и конца. Сам Фростен, заинтересовавшись этим явлением природы, построил свою таверну здесь с расчётом, что не надо будет убирать мусор, который река исправно должна была уносить вглубь земли.
Джина прекрасно готовила небогатые на выбор блюда и закуски, два музыканта играли так прекрасно, чувствуя здесь полное отсутствие конкуренции, что народ повалил в таверну весьма охотно. Самое удивительное, что вновь прибывающие расплачивались за ночлег продуктами, которые везли с собой. Так что всё складывалось, как нельзя, удачно. Сын Фростена с малых лет помогал посильно матери на кухне, а в ночлежных комнатах следил, чтобы постояльцы не сожгли нехитрую мебель или весь дом, когда курили.
Фростен никак не мог вспомнить, сколько было сыну лет, когда он научился стрелять из винчестера, да это для него было теперь совсем неважно. Главное, сын был счастлив, что отец считал его взрослым, отпускал на охоту, с которой удачливый охотник непременно возвращался с трофеями. Джина в такие дни готовила жаркое, и запах его приманивал посетителей в таверну лучше всякой рекламы.
Дела шли отлично, так как в то время непуганных уток и гусей было в предместьях достаточно, да и лоси прогуливались безбоязненно чуть не на расстоянии вытянутой руки. Вокруг таверны Фростена незаметно выросло несколько хижин. Появились снабженцы, торговцы, своеобразные таксисты на подводах и крепко сколоченных кебах.
Но это место было слишком неудобным для сообщения с подобием цивилизации. Паровозы останавливались за сотню миль отсюда, а дороги для приличных тарантасов и колясок на слишком нежных рессорах постепенно построили только до Сорвиля, который и стал являться опорным посёлком, а позже - городком в этой глуши.
Фростен пришёл сюда, на десять миль ближе к делянкам искателей подземного клада, не пожелав, чтобы его строение стало незаметным среди хижин Сорвиля. Здесь, у подножия гор, он построил добротный дом руками тех, кто неудачно купил участок с пустой породой. Таверна получилась на славу. Кухня с большой печью была слеплена из камней, которыми так были богаты склоны Серых гор. Зал был небольшой - с пятью столами, буфет вытянулся вдоль более короткой стены с входом на кухню и жилую комнату.
Рядом с домом был построен тёплый сарай, который был поделён на четыре части бревенчатыми стенами. Здесь нашлось место и лошадям, и его помощникам. Да, он тогда рассчитал всё правильно, продвинувшись вперёд от Сорвиля на десять миль. Кроме одного.
Беда пришла в виде болезней, с которыми не всем удалось без врачебной помощи бороться на равных.
Воспоминания Фростена прервало гудение самолёта. Фростен прислушался. Гудение переросло в мощный рокот. Фростен, прищурив глаза, стал вглядываться в небо.
"Как некстати" - подумал он, вставая со стула. Но на лице его не появилось выражения и тени досады. Он привычно растянул губы к ушам, тренированные мышцы лица изобразили улыбку. Так он всегда встречал полицейского Бритнера. Полицейский выкарабкался из маленького самолёта. Большое тело его, утяжелённое большим животом, неспешной походкой направилось по направлению к крыльцу таверны.
Следом за Бритнером шагал пилот самолёта. Уже в отдалении Фростен увидел ироническую улыбку на лице лейтенанта полиции. В последний раз Бритнер побывал здесь месяц назад при расследовании убийства золотоискателя, который, неизвестно каким образом, угодил в заброшенный колодец в каких-нибудь ста футах от таверны.
Фростену это соседство с гибелью несчастного обошлось в кругленький фунт золота. Но у Бритнера есть чувство меры в притязаниях на чьё-либо богатство. Поэтому у Фростена не появлялось и мысли избавиться от полицейского с помощью своих помощников - Томми и Джека.
-Отдыхаешь, старина? - спросил Бритнер, пожимая хозяину таверны руку.
-Да, - не переставая лучезарно улыбаться, с готовностью подтвердил Фростен. Уши его в этот момент были готовы услышать любые звуки со счтороны склона горы, куда он отправил Томми и Джека.
"Только бы не начали стрелять" - мелькнула в его голове одна единственная мысль. Лицо его при этом не выражало и тени какого-либо беспокойства. Глаза, сощуренные в улыбке, не выражали того, что могло бы насторожить Бритнера.
-Как добрались, господин полицейский? - вежливо спросил Фростен нежданного гостя, не обращая внимания на пилота.
-Ну, к чему такой официальный тон, старина? - сказал Бритнер. - Неужели ты забыл моё имя?
Он подвинул рядом стоявший стул, прочно уселся на него. Не догадываясь пригласить пилота присесть, Бритнер продолжал говорить:
-Ты ведь знаешь, в моих владениях тихо, потому я и прилетел к тебе один без напарника. Хочу просто повидаться, узнать новости.
Бритнер закурил сигару, отчего Фростен замахал рукой подле своего носа, поспешил встать и отойти к окну. Он не баловался табаком, но отошёл от Бритнера с намерением скрыть своё беспокойство.
-Опять пыль. Вот что значит - холостяцкая жизнь! Ты, господин сержант, отобедаешь?
-О, да! У тебя, Фростен, превосходный повар! - тотчас откликнулся Бритнер. - Руале, вообще-то, гораздо больше пристало бы жить в Сорвиле!
-Да, конечно. Но Руала ведь - невеста Томми, - осторожно возразил Фростен.
-Томми, говоришь? - насторожился Бритнер. - Кстати, где твои малыши-разбойники? Хотя, можешь и не отвечать. Я сегодня к тебе, Фростен, по такому делу.
Бритнер, наконец, обратил внимание на пилота, стоявшего за его спиной.
-Садись, Нейл, чего стоишь!
Пилот присел на стул и замер. Бритнер же помолчал, выдерживая то ли паузу, то ли пытаясь вспомнить причину, по которой он находился здесь.
-Да, по делу. Такое, вот, дело. Самолёт из Советского Союза должен пролететь над этими горами или около этих гор с тремя лётчиками. Не знаю, какая цель этого полёта, но они - мировая известность. Маршрут обговорён с Президентом. Я должен предупредить, чтобы твои разбойники, увидев красные звёзды, не стали палить по самолёту!
Бритнер заметил, что слова его не произвели на Фростена должного впечатления. Это его немного задело, и он раздражённым тоном заметил:
-Неплохо бы Томми и Джека предупредить об этом.
-Я непременно им передам твои слова, - рассматривая пыль на стекле, пробормотал Фростен, теряя всё больше самообладание. "Томми и Джек, наверно, приближаются
к таверне, а Бритнер и не думает торопиться" проносится у него в голове.
Бритнер следил за Фростеном уже с профессиональным интересом.
-Кстати, а где твои малыши? Не на охоте ли за кем-нибудь? - задал он прямой вопрос.
Фростен кашлянул, прикрыв рукой нижнюю часть лица, глаза его превратились в узкие щёлочки. Бритнер хищно улыбался, ожидая, когда хозяин таверны скажет что-нибудь.
-Руала! - позвал Фростен негромко. Дверь из кухни почти тотчас открылась.
-Что, хозяин?
-У нас гости. Приготовь- ка нам закусить что-нибудь и выпить!
-Уже готово, хозяин. Сейчас всё будет на столе.
-Хорошо.
Фростен приоткрыл щёлочки глаз, наблюдая, как Бритнер заинтересованно разглядывал девушку, тихо проговорил:
-Что бы я делал без Руалы. Она мне как дочь. Думаю, лучшей наследницы моему скромному хозяйству мне не найти.
-А Томми? Он тоже - наследник? - усмехнулся Бритнер.
-Ну, это как решит Руала.
Фростен хотел ещё что-то сказать по этому поводу, но Руала буквально выпорхнула из кухни к ближайшему столику и поставила левой рукой подставку на край его, а правой - сковороду с жареным мясом. Каждый раз, убегая на кухню, и выбегая из неё снова со следующим блюдом, она не забывала улыбнуться гостям.
Стол скоро заискрился посудой, из сковородки нёсся запах пряностей, а в бутылке зеленоватого цвета покачивалось вино домашнего приготовления.
-Твоя Руала - красавица! - мечтательно воскликнул Бритнер.
-Руала - невеста Томми, - упрямо повторил Фростен.
-Да кто она тебе? - небрежным тоном заговорил Бритнер. - Если хочешь, я заберу и тебя! Будешь жить с нами. И я не собираюсь возражать, пусть Руала остаётся твоей наследницей! - довольный своей шуткой, Бритнер рассмеялся.
Фростену такой разговор неприятен. Он привык к тишине. И если уйдёт Руала, уйдёт, куда глаза глядят, и Томми, да ещё сманит Джека. Без Томми и Руалы гнездо будет разорено. А кладбище? Он так часто стоит рядом с могилами жены и сына, стоит, обычно, по вечерам долго, разговаривает в полголоса с обоими. Однажды ночью ему показалось, что кто-то холодный-холодный прилёг на кровать рядом с ним.
Не в состоянии открыть глаза, он увидел руку, которая распростёрлась над ним, пытаясь обнять.
О, Фростен мог поклясться утром, что это была рука его Джины! Ужас охватил его и держал в своих объятиях несколько ночей.
Поэтому он стоял почти каждый вечер у могилы, успокаивая покойницу придуманной им молитвой.
Фростен не выдавал внешне своего беспокойства от присутствия опасного гостя, он всё так же, с прищуренными глазами стоял у окна и теребил занавеску.
Бритнер ел мясо, пил вино, глаза его начинали поблёскивать от ощущения своего превосходства над этим, как он считал, стариком.
-Если ты боишься этого Томми, я завтра же засажу его за решётку. Ну, как? До седых волос не выйдет!
-О, господин сержант, - Фростен снова сделал глаза щёлочками, но лицо его не улыбалось, - я думаю, Томми вы не тронете! Ведь доходы полицейского не так высоки? Зачем же терять побочный заработок!
-Что ты этим хочешь сказать, старина? - Бритнер упёрся тяжёлым взглядом в лицо Фростена.
-А лишь то, что всё предприятие - "Фростен и компания" - держится на этом малыше. Без него дорога в горы не будет такой извилистой, и золота будет много, но не у нас с вами.
-А! Ну и упрямый же ты, старый чёрт! Девочка только и потеряла бы от этой затеи, что отряхнулась, как курица, поменяв петуха!
Они оба замолчали. Фростену было не до еды. У Бритнера же, после такого разговора, разгорелся аппетит. Он яростно жевал мясо, залпом проглотил третью или четвёртую кружку вина, нанизывал вилкой то огурец, то помидор, успевая уничтожать, при этом, лепёшки из кукурузной муки. Когда Бритнера стало покачивать, он обмяк телом, на лице появилась глуповатая ухмылка. Он встал рядом с Фростеном, мягко, по-кошачьи положил руку ему на плечо:
-Забудем, старина, об этом! Нет, и не надо! Томми - парень, что надо! Кстати, где же он? Я начинаю беспокоиться!
продолжение - http://www.proza.ru/2011/10/30/722
Ижевск, 2006-2008 год