Сейчас я возвращаюсь с работы домой. Ветер оживлял всю природу вокруг - город омывался холодным воздухом вечера. Мимо меня идут люди в теплых одеждах завернутых в темноту. А я возвращаюсь с работы домой, и меня ни что не волнует. Я просто счастливый человек, который возвращается в дом, где меня ждет моя жена. Улыбка не сходила с моего лица, будто я таким родился.
На работе я получил замечание от товарища. Он спросил у меня: "ты счастливый?", я ему ответил, что да. А он сказал:
- Мне не нравятся счастливые люди, - игривым, скрипучем голосом. - Счастливые люди всегда выглядят глупо, типа тебя.
Это воспоминание недавнего также добавляло сахара в чай моего настроения. Теплые стены и прилавки прячущихся цветов, шум автострады и разговоры - лишь иногда ты это всё ловишь, и чувствуешь жизнь всей своей сущностью.
Так я вошел в свой дом, город к тому времени потемнел окончательно. Дом сразу ударил теплый воздух, а во всех комнатах горел свет. На кухни сидела она – Лейла. Сидела с ожиданием на устах, положив руки на колени. Густые тёмные волосы падали ей на грудь. Её синие глаза омыли меня своим светом.
- Хочешь, я что-нибудь приготовлю? – с порога говорю я, вешая куртку. - Я принес баранину.
Она слегка улыбнулась. Встала, подошла ко мне, обняла крепко и сказала:
- Я рада что ты пришел. Я схожу быстро в комнату.
И она медленно отпустила меня и вышла. Я сразу же начал заниматься готовкой.
Теплый воздух дома смешался с запахом мяса и специй. Я двигался и не знаю, сколько я потратил времени. Я даже не очень помню, как я это делал - я так часто готовил, это можно было делать и во сне. Когда я уже был готов подавать блюдо, заходит Лейла и резко сбрасывает все предметы с кухонного стола. Далее к черту летят все мои заготовки и в итоге сама баранина. Лейла смотрит на меня, я смотрю на неё пустым лицом. Я вижу, что она пытается заплакать злыми слезами. Но некоторое время она просто смотрит на меня и тяжело дышит.
Во всех комнатах включен свет, за окном уже черная ночь. Тишину ничего не нарушает больше не нарушает.
- Ты с ума сошел! – заорала Лейла. – Ты не умеешь готовить! Здесь нигде не продается баранина! Мы с тобой вообще не любим друг друга!
И вот теперь она заплакала во всю силу. А я всё стою, убитый этой черной чепухой. В следующий момент я подошел к ней, нежно снял ее ладони с ее лица. Она смотрит на меня, а я замахнулся кулаком и врезал ей. Она упала на пол и потеряла сознание.
Не знаю, что на меня нашло! Мы с ней словно жертвы телерекламы.
* * *
Я был пьян. И пил до сих пор. Я бухал как конченный манекен, вливал в себя алкоголь, даже если вообще этого не хотел.
Кажется, это происходило у меня дома.
Большая часть народа уже разошлась, я сидел в углу комнаты и вместе со мной были еще два человека. Кажется, это была какая-то маленькая вечеринка, на которую, я не знаю, зачем меня пригласили? У меня было такое состояние, что ребята с которыми я был в комнате не вызывали у меня никаких эмоций. Хотя мы явно были отдельно от всей тусовки. Смотрел я на них или они смотрели на меня?
Один копался в сумке шепча повторами "где же это"
Другой сидел за столом и курил сигарету. Он был спокоен, смотрел в никуда беззаботно. Такие люди чаще всего не находятся в реальности - они смотрят на дверь в гостиную и видят лесную тропу.
За окном был день – теряющееся солнце светило угрюмо вдалеке на городской мороз, не в силах что-либо согреть здесь. Все деревья качались на месте от ветра со своими голыми ветками, будто играя с воздухом. Даже не понятно, какое на дворе было время года.
Значит, это уже другой день. Телереклама переключилась, так сказать.
- Вот оно, - прохрипел мужчина который копался в сумке.
Достал оттуда белую баночку с таблетками, и вытащил оттуда одну.
- Эта дрянь не до чего хорошего тебя не доведет, - пробормотал человек курящий сигарету. – Перестал бы ты жрать это.
- Да пошел ты, Курилка, - обернулся Больной к нему.
- Если тебе будет плохо, не падай передо мной на колени, - сказал Курилка громко, делая следующую тягу. - Упади на чьи-нибудь другие колени, может этого пьяного.
- Ты бы на него вообще глянул!
Больной указал пальцем на меня.
А я сидел сгорбившись на кровати с упавшей головой. Только сейчас я ощутил матрас своей задницей. Для убитого в стельку я небось слишком хорошо описываю окружение.
Окружение незнакомцами.
Кажется свою бутылку я уже выронил из рук, хоть и не услышал как это произошло. Да и ладно, она пуста. Мне и не надо больше.
Курилка резко встал, бросил сигарету на пол, провёл по окурку подошвой. И подбежал ко мне.
- Эй, - бьет меня ладонями по щекам. – Посмотри на меня, дружок, посмотри. Давай. Ну.
Я чувствовал, но не реагировал. Говорить я не мог, хотя фразы лились в голове далёким водопадом. А потом я поднял голову и раскрыл глаза, словно перед доктором. Увидел этих ребят во всей красе.
Кажется, у меня было очень удивлённое лицо.
- Давай, скажи ему что-нибудь, - сказал Больной Курилке.
Тот посмотрел в пол оборота на него, и потом вновь посмотрел на меня:
- Кем… где ты работаешь?
…А где я работаю?
ГДЕ
РАБОТАЮ
Я
?
Смотрю на Курилку и ничего не понимаю. Зрачки моих глаз расширились, губы чуть приоткрылись в подобии улыбки. Куряга улыбнулся и хлопнул меня по плечам.
- Я помогу тебе дружок.
И положил мою руку себе на плечо, словно мы на войне и я раненный солдат.
- Куда ты его тащишь?
- Как куда? Покажу что там твориться!
- Это не его дом!
- Это его дом! – проорал Куряга. – Ты что не читал газет?
- Ну давай, давай! Покажи ему эти счастливые лица, оставшихся здесь доедать баранину!
Я сижу снова на кухне, рядом с окном. Прошло какое-то время. Пошел снег, и фонари осветили снежинки. Рядом со мной стоит Курилка, а напротив меня через стол на двух стульях сидят Лейла и еще какой-то тип. Они сидят и страстно целуются. Какая-то прямо театральная постановка. Казалось, мое опьянение уже как рукой сняло, но я чувствую, что даже сказать ничего не могу. Что еще за тип? А ведь я даже не хотел встать и набить ему морду.
В голове крутится старая песня:
"Знать бы кто выдумал ноты
Отыскать, и набить ему морду!"
Кто это поёт? Точно не "Агата Кристи", электроники мало. И не "Чайф", не такая жизнерадостная мелодия. Но если бы это играли-пели они или они... Интересно послушать...
Понятия не имею. Почему такая ерунда мне приходит в голову именно в этот момент. В момент, когда моя жена целует не мои губы, а я сижу и хочу напевать злые песни группы... Я посмотрел на Курилку – он стоит с полуопущенными глазами, и держит руки за спиной.
- Кто это такой? – произнес я наконец.
- Это? – переспросил, наклонившись Курилка. – Ну как тебе сказать…
А они сидят, целуются и им хоть бы что. Их головы и тела все время двигались, руки держали друг друга. Как любовная шкатулка, черт побери, я даже на несколько секунд представил, как звучит какая-то мелодия.
Точно! Например "Катись колесо", на ксилофоне.
Но в итоге я понял, что я шокирован. И тогда уж мне стало совсем не до "Сплина", как молью изъеденного. Кажется Куряга заметил немую смену моего настроя. Он положив мне руку на плечо сказал:
- Пойдем отсюда.
Но не тут-то было. Я не сдержал себя и бросился через стол на этого паршивого ублюдка который был с Лейлой. Повалил его на пол. Она завопила, но не сразу. Чуть погодя. Мой противник ни звука не издал. Его лицо было каменным, как у мертвеца. А потом сморщилось от моих ударов. Кровь потекла, о да, твою мать! Я завелся! Ты закрой окошко мне дует!
Лейла кричала и умоляла меня остановиться, это были такие беспомощные просьбы без больших движений. А в то же время в кухню вбежал Больной и схватил ее.
- Совсем охренели?
- Заткнись и держи ее! – заорал Куряга, и сразу после этих слов он схватил меня. Даже сразу сумел меня поднять, и разнять меня с моей жертвой.
- Отпусти ее и иди сюда! – крикнул он Больному. - Чего она сделает!?
Больной грубо отпустил Лейлу, она отлетела к стене. Не теряя сознания она смотрит на нас и медленно опускает себя вниз. И теперь уже оба несли меня, Лейла в это время побежала к парню, наклонилась и шептала его имя. Я имя не запомнил, я не мог сопротивляться.
Меня бросили в ванной, Куряга тут же убежал а Больной, великий глотатель неизвестных таблеток, дал мне по морде и заорал:
- Кончай вести себя как первобытная мразь!
И ушел, оставив меня со выбитым глазом.
* * *
Теперь мы в гостиной. Мой правый глаз закрывает черная повязка. Я и напротив Лейла. И сейчас я сижу и чувствую стыд. Сначала ведь было - я ударил ее, а потом этот тип… потом черти что было. Она посмотрела на меня, читая мой стыд. Она качала отрицательно головой и сказала:
- Ты глупый человек. Просто глупый.
- Чем же я глуп?
- Мы с тобой не можем быть вместе. Вообще. Никогда.
- Это почему?
- Ты помнишь, кем ты работаешь?
- От этого все и зависит?
Она подошла медленно ко мне, и обняла меня. Это было чересчур спонтанно.
- Кем ты работаешь?
Я молчал. Неуверенно положил ладонь на ее спину.
- Я не знаю кем я работаю. Я что? За кого-то не того проголосовал? Адвокат, оправдавший убийцу? Я просто пьяный. Может, мне за это платят?
- Вот и все, - она отпустила меня. – Вот и все…
Она ушла.
* * *
- Ну и что теперь? – спросил Больной. – Давай убьем его?
- Ну и балбес же ты, – выдохнул Куряга.
- А что? Давай тогда…
- Никого я убивать не собираюсь. И точка.
Они были в комнате не одни. Вместе с ними сидели еще четыре человека. Один просто смотрел в потолок отсутствующим взглядом. Второй что-то шил. А еще двое висели в воздухе, и как на них посмотришь – сначала могло показаться что они мертвы. Но они были живы.
- Может просто… к черту их всех? – спросил Больной. – Что мы вообще тут делаем?
- Его вообще надо отсюда увезти. А то еще захочет вспомнить, что было до выхода… откуда он вышел.
- А те двое?
- А двое… просто надо чтобы эти двое и он, были подальше друг от друга.
- Он же, вроде как, без ума от нее?
- Он без ума. Ага?
Больной замолчал, махнув руками.
- Хорошо, что почти все разошлись. Столько было счастливых лиц.
- И что? - Куряга закуривает очередную сигарету. Вторую.
- Не нравятся мне счастливые люди, - пожал руками Больной. - Они так глупо выглядят... Когда уже кончается наша смена?
- Следующей ночью, - кивает Куряга, театрально качаясь на стуле. - И вернемся в наше агенство. Агенство против нежелательных знакомств.
- Да мне всё равно, - рассмеялся Больной. - Я не умею отдыхать.
* * *
Я сижу за темным столом, курю и пью пиво. Это была та же самая квартира. Было тепло, за окнами было что-то неопределённое. Где-то, за какой-то из дверей играла музыка. Кажется, это была группа "Сплин". Мне казалось, что звук был живой, я наверное совсем сошёл с ума. В дальней комнате другой стояла Лейла и обнимала своего возлюбленного. Он был цел и невредим. У них все было хорошо, они были счастливы. Я не видел их. Я просто знал, что это были они. Они меня не видели точно. Я не просто чувствовал себя чем-то ненастоящим - я был ненастоящим. Точнее, меня сейчас вовсе не было. Некоторые говорят - что смерть, примерно такая. Мне нравилась эта мысль.
Я не знал, куда делись все остальные, но, по-моему, я думал не об этом. Я думал лишь о том, куда теперь деться мне.