Жил-был Мудрец. Сидел он тихо в одной конторке почти 20 лет, смотрел в волшебную пиалу и, иногда работал. Все считали его очень мудрым, и знакомые часто обращались к нему за советом. Правда, Мудрец ничего не видел дальше своей конторки, с тех пор как окончил Институт, где готовили мудрецов. Но в добром совете он никому не отказывал. Посидит, покурит кальян, заглянет в волшебную пиалу, представит, как оно может быть в жизни и – даст добрый совет. Некоторым советы Мудреца в самом деле помогали, и слава о нём постепенно ползла по всему городу – до крепостных стен и мазара, и даже до близлежащих кишлаков. Порой обращались к нему за советом не только дехкане и ремесленники, но и сильные мира сего: купцы, баи, даже ханские нукеры. Многие, очень многие, благодарили мудреца, так что временами он бывал сказочно богат – по меркам своего города. Но земные сокровища мало прельщали Мудреца. Возьмёт он бывало, оставленные ему таньга, и пойдёт в духан. Купит пару бурдюков вина и сидит под чинарой, наполняет волшебную пиалу – ищет новую мудрость.
Кто знает, сколько бы ещё времени так жил Мудрец, и нашёл бы он Истину, которую ищут все Мудрецы? Но однажды за грехи горожан попустил Всевышний врагам захватить город и конторку, в которой сидел мудрец. Вой и плач пошёл по всем кабинетам. Одних враги побили плётками, иных вытолкнули в зашей – драться на паперти с нищими за обглоданную кость, иные сами сбежали с последним караваном к другому хану, иные … стали работать на врагов. Дошло дело и до Мудреца. Призвал его вражеский тысячник и говорит:
- Слышали Мы, что ты человек мудрый. Дело своё хорошо знаешь, не беда, что глядишь иногда в волшебную пиалу. Много говорят о тебе и на базаре, и в чайхане, как о человеке рассудительном. Многие слушают твоих советов. Поэтому – вот тебе плётка. Скажи всем в своей конторке, что жили они неверно, работали скверно, о господине своём пеклись мало. Заставь их работать за лепёшку и пиалу воды. А кто не будет слушаться, бей этой плетью и отдавай моим нукерам. Они из них дурь быстро выбьют.
Вскипел Мудрец. Бросил на ковёр кожаную плеть. Повернулся к выходу и хотел уж идти, не ведая куда, да нукеры тысячника схватили его и бросили в дорожную пыль, чудом не разбив волшебную пиалу.
Посидел Мудрец какое-то время под старой чинарой, раздумывая, что делать:
- Вот ведь, жизнь - какая интересная вещь! Другим почти каждый день давал советы, и люди хвалили меня. А теперь пришла и ко мне беда, и что самому делать - ума не приложу.
Но вскоре прослышал он, что идёт караван во владения соседнего хана. А тому, как раз нужен свой придворный мудрец – старый, то ли умер, то ли совсем обкурился опиумом.
Прошло несколько лун, прежде чем добрался Мудрец до другого города и предстал перед местным ханом. Тот тоже, что-то слышал о Мудреце и потому с радостью взял его к своему двору.
Идёт день, идёт другой. Работа у нового хана не пыльная, хорошие таньга за неё повелитель платит, а мудреца ни что не радует. Суета – сует. Целый день, а то и всю ночь с другими придворными развлекает Мудрец то хана, то его любимых жён: то песни им нараспев поёт, то с минарета сказки народу о милости хана кричит, а то и вовсе – бубенчики на колпаки придворным шутам пришивать помогает. Маята!
- Нет здесь мудрости! И зачем мне ханские таньга, если даже вина на них купить мне некогда?! Некогда в волшебную пиалу заглянуть? И что делать мне, если умрёт хан? У молодого хана – свои мудрецы, а меня даже в шуты не возьмут по возрасту моему. Останется одно – чистить навоз за верблюдами, да ханскими скакунами!
Рассудил так Мудрец, заглянул несколько раз в волшебную пиалу, да и отпросился у хана на вольные хлеба.
Похмурил брови хан, потянул кальян: «Какие он сказки может сочинить, если не любо ему во дворце моём? Такие –то и шуты мои наперебой, и даже конюхи с наложницами наврать могут. Не будет от него проку». И отпустил мудреца с миром. Даже дал ему на дорогу – золотой.
Долго бродил Мудрец по свету. А места себе найти не может. Нигде мудрецы не нужны. Сел он на базаре, наполнил волшебную пиалу и чтобы с голоду не умереть стал за малую мзду всем желающим советы давать. Один день кому-то нужен совет, другой, а то и два – никому. А иной раз сборщик податей подойдёт – заберёт медный грош, что подкинет мудрецу какой-нибудь купец. В брюхе урчит, голова болит. И голодно Мудрецу, и неуютно.
- Вот судьба моя! Двум ханам служил, тысячнику не стал. Всем мои мудрые советы нравились, сказки мои приятны были. И не знал я нужды, а подошла она, и ясно стало, что советам моим – грош цена. Едва на лепёшку подают. Чем же я занимался, всю мою жизнь?! Кому угождал, если самому себе угодить не могу?! Уж лучше б выучился я на звездочёта, или на смотрителя гарема. Они сейчас в большой цене – и дела никому нет, что скопцы. А что проку от му…
Долизал Мудрец, что было в волшебной пиале, да и пошёл искать себе иное занятие, навсегда решив покончить с мудрыми советами. Нашёл он на базаре старую арбу, купил на то, что осталось от ханского золотого хромого осла, и стал заниматься частным извозом.
День занимается, ночь, неделю. Иногда нет ничего – одних музыкантов от чайханы довезёт или с другими повозчиками у караван-сарая дерётся. Иногда подкинет ему судьба богатого купца, или ханского чиновника и тот щедро наградит его. Стали водиться в кошельке Мудреца таньга – не те, конечно, что при дворе хана, но жить можно – с голоду не умрёшь. А Мудрецу всё нет покоя. Пока отдыхает его осёл, наполнит Мудрец вином волшебную пиалу и думает:
- Сколько ещё дивных сказок мог бы я сочинить, если б не надо было всё время о хлебе думать, пьяных купцов и нукеров развозить? Сколько бы ещё мудрых советов мог я дать людям и снискать их благодарность! А так, только и слышишь: «Эй, возница! Гони быстрее! Где такого хромого осла ты нашёл?!» Никакой благодарности, и мудрости никакой – одно вино, да разврат ночных духанов. Да, и осёл мой, по правде сказать – стар. Не ровен час скоро издохнет, что буду я делать тогда? На молодого осла мне на этой арбе и до скончания века не заработать!
Отдал Мудрец осла своему родственнику в соседний кишлак, вернулся в свой город и сел под старою чинарою. Сидит и пьёт вино. Народ проходит мимо – узнаёт мудреца. Кто-то просто жалеет. Кто-то сделает вид, что совет его им снова нужен и подкинет медный грош. На вино хватает, а на хлеб - нет. Да и не нужен хлеб мудрецу, когда вино есть. Наполняет он волшебную пиалу, думает про жизнь. Нет-нет, да советы вслух начнёт говорить, или сказки петь. А от вина и страданий, выпавших на его долю, сказки всё красивее становятся, советы всё мудрее. – Так ему кажется.
Сидит мудрец месяц, сидит другой. Халат его совсем порвался, тюрбан засалился, туфли измохрились, борода свалялась. Болело как-то у мудреца в голове от выпитого вина. Пошёл он к фонтану, чтоб освежить лицо, глянул в воду, увидел своё отражение и – отшатнулся от водного зеркала! Испугался он облика своего и горько загоревал!
- Вот ведь не стар я ещё. А выгляжу, как старый верблюд. Дервиш - не дервиш, разбойник - не разбойник. Учеников у меня нет. Советы мои никому не нужны. Халат и тот весь прохудился. Осталась лишь одна волшебная пиала. Посмотрел Мудрец на свою пиалу, да как хватит её с досады о камень! Вдребезги!
Пошёл он по городам и кишлакам. Перебивался горстью муки и гнилыми фигами. Много ремёсел освоил, много пострадал в скитаниях своих. Никому больше советов не предлагал, но люди иногда снова спрашивать их начинали. Трудно было без волшебной пиалы нужный совет отыскать, поэтому иногда лишь Мудрец отверзал уста свои, а чаще просто молчал. «Совсем зазнался Мудрец», - думали люди, - «Или совсем глуп стал».
Однажды прознал мудрец, что собирает один маленький хан, недавно получивший свой ярлык, свиту мудрецов и толкователей. Да, нрав у этого хана, говорили - вздорный – не угодишь ему. А платит своим придворным он сущие пустяки – жадный хан, хоть и состоятельный.
- А не тряхнуть ли мне стариной! – подумал Мудрец. – Познал я в жизни немало нужды и горя. Научился многому, а главное - смирению. Пойду к маленькому хану, предложу ему своё умение. Может вновь заживу во дворце, снова одену шитый золотом халат. Встречу спокойно старость.
Пришёл мудрец к ханскому дворцу. А там – желающих служить у хана целая тьма. Выслушал хан и Мудреца. Понравились ему его изречения, и взял он его к себе на службу.
Служба и у маленького хана оказалась непростой, суетной. И бубенчики Мудрец с другими придворными пришивает, и струны на дутар музыкантам натягивать помогает. А чаще всего приходится сидеть на совете с другими ханами и других мудрецов перекрикивать. И неважно, что кричать – главное громко. И бьёт своих слуг маленький хан нещадно, и кормит лишь рисовыми лепёшками, и за бороды таскает. Всё терпит Мудрец. Аж три месяца терпел! А потом - одел свой дырявый халат и ушёл ночью с проходящим караваном.
Много дивных сказок рассказал мудрец караванщикам. Много советов мудрых дал. И предложили ему караванщики с ними по горам и пустыням ходить, радовать слух мудрыми сказками, да на базарах помогать торг вести.
Много дорог обошёл караван. Много стран повидал Мудрец, много обычаев узнал, много наречий услышал. И стужа била путников, и раскалённые пески заносили их след. Бывало и разбойники нападали, и моровая язва уносила людей. Научился Мудрец и саблю держать, и конскую сбрую чинить, и отвар от тяжкого недуга из кореньев варить. Песни стали его протяжными и печальными. А советы мудрец и вовсе не давал. Да и не до них было в тяжких дорогах.
Однажды далеко на Востоке отстал мудрец от каравана и направился высоко в горы, где жил старый монах-отшельник. О многом хотел спросить его Мудрец, а когда поднялся к его пещере, слова покинули Мудреца. Не знает, зачем и пришёл.
- Что ты принёс? – Спрашивает его монах.
- Ничего, Учитель. – Отвечает Мудрец.
- У тебя когда-то ведь были таньга? Что осталось от них?
- Ничего, Учитель.
- У тебя были золотой халат и уважение ханских придворных. Что осталось от них?
- Ничего, Учитель.
- У тебя была волшебная пиала и мудрость, за которую похваляли тебя люди. Что осталось?
- Ничего…
- А жалеешь ли ты о чём-нибудь? И хочешь ли ты, что-то вернуть?
- Нет, Учитель, - ответил, немного подумав, Мудрец.
- Тогда может быть ты снова хочешь пройти какой-то из прежних дорог, чтобы перешагнуть камни, о которые разбил ноги, и обойти тернии, о которые изорвал ты халат вместе с телом?
- Я много дорог прошёл, Учитель. Все они интересны тем, что были непредсказуемы. Если я чего-то и хочу, то увидеть новую дорогу, если на то будет воля Всевышнего.
- Иди же по ней.
- Но, есть ли смысл в этом, Учитель? И где же мудрость, которой учили меня столько лет, прежде чем дать мне диплом мудреца?
Монах взял диплом и бросил в огонь.
- Видишь, пламя вспыхнуло ярче и нам стало немного теплее. В этом смысл твоего диплома. Нельзя познать мир, не познав себя. Ты хотел много знаний, но открыл много скорби. Ты хотел пройти много дорог и идёшь по ним. Ты пришёл познать Истину, и познал, что она непостижима. Ты многое имел, но всё-таки смог понять, что не имел ничего. Разве этого мало? Иди, не останавливаясь, и никогда не бери с собой больше, чем можешь унести. Потому, что путь к Истине – это и есть Истина, и ни что не должно мешать человеку идти к ней.
Мудрец ушёл от монаха легко и радостно, потому что оставил всё, что мешало ему идти. Люди говорят, что встречали его – одни под Самаркандом, другие в отрогах Копет-Дага, но он ли это был? - Точно неизвестно, ведь познав, не Истину, а только Мудрость, он уже никогда не назывался мудрецом.
2011