В 1910 году Игорь-Северянин (именно так, через дефис обозначал свой псевдоним поэт Игорь Васильевич Лотарев) писал: «Я – Царь страны несуществующей, страны, где имени мне нет». Этими словами начиналась поэза «Грезовое царство» из его первого стихотворного сборника под названием «Громкокипящий кубок». Звучат эти строки несколько пророчески, предвосхищая последующие события - избрание его королем поэтов и длительное забвение на Родине.
Перенесемся в февраль 1918 года. Трудно сегодня представить Москву тех дней. Известно одно, несмотря на войны и революционные перевороты, неразбериху, нищету и голод культурная жизнь города не замирала. Продолжала пользоваться особой популярностью Большая аудитория Политехнического музея, где, как и в прежние годы не прекращалось чтение лекции на естественнонаучные темы, проходили диспуты и собрания самой разнообразной тематики. Так, особо большое внимание привлек диспут - диалог А. В. Луначарского с главой обновленческой церкви митрополитом А. И. Введенским. Но, прежде всего, в Большой зал Политехнического музея москвичи стремились на поэтические вечера. Надолго оставались в памяти присутствующих как встречи с поэтами - В. В. Маяковским, А. А. Блоком, С. А. Есениным, так и творческими объединениями футуристов, имажинистов. Однако особое внимание привлекали коллективные вечера, на которых выступали поэты различных школ и направлений.
Своим небольшим рассказом хотелось бы мне оживить всего лишь страницу из летописи Серебряного века. Одним из наиболее ярких и запомнившихся событий начала XX века стал вечер, состоявшийся 27 февраля 1918 года под названием - «Избрание короля поэтов». Известный организатор поэтических мероприятий и антрепнер Ф.Я. Долидзе решил устроить публичное "состязание поэтов". Текст расклеенной по городу афиши гласил:
«Поэты! Учредительный трибунал созывает всех вас состязаться на звание короля поэзии. Звание короля будет присуждено публикой всеобщим, прямым, равным и тайным голосованием.
Всех поэтов, желающих принять участие на великом, грандиозном празднике поэтов, просят записываться в кассе Политехнического музея до 12 (25) февраля. Стихотворения не явившихся поэтов будут прочитаны артистами.
Желающих из публики прочесть стихотворения любимых поэтов просят записаться в кассе Политехнического музея до 11 (24) февраля.
Результаты выборов будут объявлены немедленно в аудитории и всенародно на улицах.
Порядок вечера: 1) Вступительное слово учредителей трибунала. 2) Избрание из публики председателя и выборной комиссии. 3) Чтение стихов всех конкурирующих поэтов. 4) Баллотировка и избрание короля и кандидата. 5) Чествование и увенчание мантией и венком короля и кандидата».
К сожалению, письменных воспоминаний о том дне, оставленных участниками, свидетелями и просто заинтересованными людьми сохранилось не слишком много. К тому же некоторые подробности уже давно забыты. Именно поэтому содержат они порой противоречивые сведения, вольные и невольные искажения. Одним сие действо показалось забавным, другим, наоборот, значительным и серьёзным. Сохранились утверждения, что в мероприятии принимали участие лишь немногочисленные поэты, в основном футуристы, другие же авторы считают, что на призыв устроителей вечера откликнулось довольно много поэтов и даже просто случайных людей, третьи очевидцы вообще называют разные фамилии присутствующих и состязавшихся поэтов. Однако все едины в своем заключении - выборы короля поэтов состоялись, и стал им Игорь-Северянин.
Согласно сведениям, опубликованным В.Терехиной и Н.Шубниковой-Гусевой, сохранилась «Программа на избрание Короля поэтов», где четко обозначены все выступающие. Вечер был разделен на два отделения.
Отделение первое: Вступительное слово учредителей трибунала, избрание из публики председателя и выборной комиссии. Артистка Наталия Поплавская прочтёт стихотворения И. А. Бунина и Валерия Брюсова. Лев Никулин прочтёт стихотворения Ф. Сологуба. Артистка Н.А. Нолле прочтёт стихотворения Ахматовой и А. Блока. К.Д. Бальмонт. Игорь Северянин. Василий Каменский. Давид Бурлюк. Владимир Маяковский.
Антракт 10 минут.
Артист Раневский прочтёт стихи Королевича. Лев Никулин. Елизавета Панайотти. Стефан Скушко. Морозов Евгений. Василий Фёдоров. Мария Кларк. Семён Симаков. Михаил Лисин. Елена Ярусова. Скала Дон-Бравино. Поляков. Константин Дуглас. Виктор Мюр. Владимир Никулин. Николай Куршин. Алексей Ефременков.
Антракт 10 минут.
Подача избирательных карточек. Подсчёт голосов. Избирание и чествование Короля поэтов.
Итак, вначале читались стихи отсутствующих поэтов – И.Бунина, В.Брюсова, Ф.Соллогуба, А.Ахматовой и А.Блока. Затем слово предоставили Бальмонту, Северянину, Бурлюку и Маяковскому.
По всей видимости, Северянин прочитал три поэзы: «Весенний день», «Это было у моря» и «Встречаются, чтоб разлучаться». Одно из наиболее известных его стихотворений под названием «Весенний день», посвящённое поэту К.М. Фофанову, автор особенно любил исполнять со сцены:
Весенний день горяч и золот, –
Весь город солнцем ослеплён!
Я снова – я: я снова молод!
Я снова весел и влюблён!
Душа поёт и рвётся в поле,
Я всех чужих зову на «ты»…
Какой простор! какая воля!
Какие песни и цветы!
Скорей бы – в бричке по ухабам!
Скорей бы – в юные луга!
Смотреть в лицо румяным бабам,
Как друга, целовать врага!
Шумите, вешние дубравы!
Расти, трава! цвети, сирень!
Виновных нет: все люди правы
В такой благословенный день!
Вероятно, публику мало интересовали поэты отсутствующие. Именно поэтому в итоге за них практически не голосовали. Все внимание было устремлено на поэтов «живых», вплетающих при чтении стихов в свои голоса только им присущие интонации. Разумеется, творчество их сложно и не может быть оценено однозначно. Совершенно по-разному воспринималось и трактовалось оно современниками, так же как и нами сегодня. Скорее всего, из плеяды выступавших мы выбрали бы на роль претендентов Маяковского, Северянина и Бальмонта. Мало о чем нам говорят фамилии поэтов, выступавших во втором отделении. А так ли было на самом деле в том далеком 1918 году, такие ли расставлялись акценты?
Пожалуй, самым объективным и полновесным о событиях того вечера можно назвать рассказ писателя С.Д. Спасского. В частности, он писал - «На эстраде сидел президиум. Председательствовал известный клоун Владимир Дуров. Зал был забит до отказа. Поэты проходили длинной очередью. На эстраде было тесно, как в трамвае… Маяковский читал «Революцию» (по другим сведениям – отрывок из поэмы «Облако в штанах»), едва имея возможность взмахнуть руками… Он швырял слова до верхних рядов, торопясь уложиться в отпущенный ему срок.
Но «королём» оказался не он. Северянин приехал к концу программы. Здесь был он в своём обычном сюртуке. Стоял в артистической, негнущийся и «отдельный».
– Я написал сегодня рондо, – процедил он сквозь зубы вертевшейся около поклоннице.
Прошёл на эстраду, спел старые стихи из «Кубка». Выполнив договор, уехал. Начался подсчёт записок. Маяковский выбегал на эстраду и возвращался в артистическую, посверкивая глазами. Не придавая особого значения результату, он всё же увлёкся игрой. Сказывался его всегдашний азарт, страсть ко всякого рода состязаниям.
– Только мне кладут и Северянину. Мне налево, ему направо.
Северянин собрал записок немного больше, чем Маяковский».
Несмотря на то, что Северянина многие считали «буржуазным» поэтом, к тому же не был он москвичом, все-таки именно его назвали «королем», отодвинув Маяковского на второй план. Победителя увенчали мантией и венком. Посвящение носило скорее шутливый оттенок, но сам Северянин отнесся к этому действу весьма серьезно. Почему же это произошло? Думается, немалую роль сыграло то обстоятельство, что Северянин сознательно и весьма упорно создавал свой образ изысканного поэта-кумира. Обычно он появлялся на поэтических вечерах с орхидеей в петлице, называл свои стихи «поэзами», читал в напевном ритме, отвечавшем их ярко выраженной музыкальности. На зрителей подействовало все одновременно: элегантность поэта, музыкальность его стихов, манера их исполнения и поведения на сцене. Важное место в творчестве Северянина всегда играла тема «поэта и его славы». Многие помнили знаменитые строки:
Я, гений Игорь-Северянин,
Своей победой упоен:
Я повсеградно оэкранен!
Я повсесердно утвержден!»
«Неожиданно сбылись все его мечты: тысячи поклонниц, цветы, автомобили, шампанское, триумфальные поездки по России... Это была самая настоящая, несколько актерская, пожалуй, слава», - вспоминал о стремительно распространявшейся популярности поэта Г.Иванов в своих «Петербургских зимах».
Однако лирический герой поэз Северянина существенно отличался от реального поэта. Его близкий друг Г.А.Шенгели писал: «Игорь обладал самым демоническим умом, какой я только встречал... Игорь каждого видел насквозь, непостижимым чутьем, толстовской хваткой проникал в душу, и всегда чувствовал себя умнее собеседника...». Северянин утверждал право поэта быть аполитичным и писать так, как это ему свойственно, вне зависимости от общественных событий.
Третье место, очевидно, досталось Василию Каменскому. Был он поэтом, прозаиком, драматургом, сценаристом, художником, пропагандистом футуризма и… авиатором. А главное же – одним из ближайших друзей Маяковского. Хотя в некоторых источниках упоминается, что это место было присуждено Константину Бальмонту.
Избрание Северянина многие восприняли как случайное. «Часть публики устроила скандал. Футуристы объявили выборы недействительными. Через несколько дней Северянин выпустил сборник, на обложке которого стоял его новый титул. А футуристы устроили вечер под лозунгом «долой всяких королей», - отмечал Л.В. Никулин в книге «Годы нашей жизни».
Через неделю после триумфа Северянина вышел альманах «Поэзоконцерт», открывавшийся фотографией с надписью: «Король поэтов Игорь Северянин». Затем в Политехническом музее, состоялся вечер «Короля поэтов Игоря Северянина». Был он последним из двадцати трех поэзовечеров поэта в Москве в период с 1915 по 1918 годы. Возможно, тогда и прозвучал впервые «Рескрипт короля»:
Отныне плащ мой фиолетов,
Берэта бархат в серебре:
Я избран Королём поэтов
На зависть нудной мошкаре.
Меня не любят корифеи –
Им неудобен мой талант:
Им изменили лесофеи
И больше не плетут гирлянд.
Лишь мне восторг и поклоненье
И славы пряный фимиам,
Моим – любовь и песнопенья! –
Недосягаемым стихам.
Я так велик и так уверен
В себе, настолько убеждён –
Что всех прощу и каждой вере
Отдам почтительный поклон.
В душе – порывистых приветов
Неисчислимое число.
Я избран Королём поэтов –
Да будет подданным светло!
Разумеется, успех Северянина был несколько неприятен Маяковскому. В марте месяце он предпринял попытку сорвать последнее выступление новоизбранного короля русских поэтов. В антракте Маяковский пытался декламировать свои стихи, но под громкий свист публики был изгнан с эстрады, о чем с определенной долей ехидства сообщала газета "Мысль" в номере за 11 марта 1918 года.
Давайте вспомним, что ещё до выхода в свет «Громокипящего кубка» (1913) стихи Северянина привлекали внимание современников и в первую очередь поэтов. Им восторгались Валерий Брюсов («Не знаю, любите ли Вы мои стихи, но Ваши мне положительно нравятся»), А.Блок («Настоящий, свежий, детский талант»), Н. Гумилев («большое культурное событие») и В. Хлебников («Для меня существуют 3 вещи: 1) я; 2) война; 3) Игорь Северянин?!!!»). Даже А.М.Горький, будучи на Капри настойчиво просил прислать ему сборник («Весьма заинтересован «футуристами», в частности Игорем Северянином, коего Сологуб, – он же старикан Тетерников с бородавкой – именует «гениальнейшим поэтом современности»).
Интересно, что в начале своего творческого пути Северянин уже был обозначен "Принцем поэтов". Широко известно, что А. Чеботаревская, жена Ф. Сологуба подарила ему книгу Оскара Уайльда «Афоризмы» в переводе князя Д.Л. Вяземского с дарственной надписью: "Принцу поэтов - Игорю Северянину книгу его гениального брата подарила Ан.Чеботаревская. Одесса, 17/III-1913". Есть об этом строчки и у него самого - «Прощальная поэма», написанная годом ранее начиналась словами:
Я так устал от льстивой свиты
И от мучительных похвал…
Мне скучен королевский титул,
Которым бог меня венчал.
Оставалось только получить законный титул "Короля поэтов", что и произошло через пять лет.
Однако сам «король» весьма трезво оценивал ситуацию. Об этом опять же свидетельствуют его стихи «Самопровозглашение»:
Еще семь дней, и год минует, -
Срок «царствованья» моего.
Кого тогда страна взыскует:
Другого или никого?
Где состоится перевыбор
Поэтов русских короля?
Какое скажет мне спасибо
Родная русская земля?
И состоится ли? – едва ли:
Не до него моей стране, -
Она в мучительном развале
И в агоническом огне.
Да и страна ль меня избрала
Великой волею своей
От Ямбурга и до Урала?
Нет, только кучка москвичей.
А потому я за неделю
До истеченья срока сам
Все злые цели обесцелю,
Вернув «корону» москвичам.
Я отрекаюсь от порфиры
И, вдохновляем февралем,
За струнной изгородью лиры,
Провозглашаюсь королем.
Спустя год после своего триумфа Игорь Васильевич Северянин оставался верен себе, своим убеждениям и внутренней свободе. Благодаря его стихам мы и сегодня различаем напряженную атмосферу того памятного вечера.
Библиография
1. Игорь Северянин глазами современников: Сборник / Сост. вступ. ст. и коммент. В.Н. Терехиной и Н.И. Шубниковой-Гусевой. – СПб.: ООО «Полиграф», 2009.
2. Иванов Г.И. Собр. соч.: В 3 т. М., 1994. Т. 3.
2. Никулин Л.В. Годы нашей жизни. М.: Московский рабочий, 1966.
4. Северянин И. Стихотворения. — М.: Сов. Россия, 1988.
5. Спасский С.Д. Маяковский и его современники. М., 1933.