Наверное, нельзя сказать, что мы с Валей не надеялись, несмотря на экономическую катастрофу и кромешную усталость, как бы то ни было снова активизировать свою деятельность.
Я высказывалась в том смысле, что предпочла бы, конечно, — раз пошла такая пьянка в экономике, — чтобы Валя хоть какое-то время передохнул, взял бы паузу и , не носясь по другим делам, за письменным столом посидел бы вволю… «Супом-то уж я как-нибудь вас с Ваней накормлю», говорила… Хотя знала: временно оставить дело нельзя. И Валя знал, что я знаю это.
… На две пенсии втроем можно было существовать, ежечасно унижаясь донельзя. Здоровые продукты без дополнительных заработков стали нам в 99 году недоступны, как и непаллиативные лекарства. Про то, как раздевают людей аптеки, в Москве знают даже дети…
( Нескладуха в нашей жизни была такой, что я стала вываливать ее подробности на бумагу,— чтобы на глазах у Вали на куски не разлететься. Теперь, то ли тоже «на нервной почве» или из тех душевных движений, какие у Вали названы «благоглупости жен», то ли из упований на квантовый обмен, всевидящее око и вечность душ одновременно, перевожу эти записки 97 — 99 годов в компьютер. Перебираю денечки тех полутора лет. Думаю: была жизнь, не надо было мне Бога гневить.).
…Да и десятилетнюю жизнедеятельность свою, — так сказать, в новой России,— для Вали и для меня хотя во многом и новую, но и естественную для нас, совпадающую с главным руслом Валиных и моих интересов, мы не могли сдать в архив. Не могли не продолжить ее и по внутренней потребности, и по ходу дней, будучи со многими людьми одним мирром мазаны. …Как по Гордиеву узлу, по собственному бытию, — имея к тому же за плечами по 65 лет, — не рубанешь, мозги, сердце не ампутируешь.
В последние для Вали полтора года чего мы только не переделали.
В качестве частностей приведу тут копии некоторых бумаг, на создание каждой из которых или на переговоры о сути дела ушло, по меньшей мере, по дню Валиной жизни.
1. К выступлению на конференции в Захарове, в музее-заповеднике Пушкина. С тем, что материал войдет в ежегодник музея.
2. Для выступления на Конгрессе интеллигенции.
3. В связи с Валиной больной-здоровой идеей об острой актуальности системной этической деятельности в обществе, в связи с Валиными публикациями об этом и в «Автографе», в связи с подготовкой вместе с институтом философии и другими организациями « круглого стола» на эту тему.
4. В связи с реализацией идеи Интернет – хранилища.
5. Очередная шпаргалка-характеристика нашей газеты — для потенциальных партнеров.
1. ПУШКИН ЮБИЛЕЙНОГО ГОДА
НА ПРИМЕРЕ «АВТОГРАФА»
Как возникла газета «Автограф», посвященная Пушкину?
За два десятилетия до перестройки в Союзе писателей СССР был создан Пушкинский комитет по проведению праздников поэзии. Тон праздников задавался всесоюзными специальными выпусками ежегодника «Пушкинский праздник», который делали сотрудники двух газет – «Литературной газеты» и «Литературной России». И я тоже, работая в «Литературной газете», была какое-то время к этому причастна. В начале девяностых годов распался и Пушкинский комитет, и пушкинские газетные ежегодники перестали выходить. Потом, когда был создан «Клуб независимых писателей» – как юридическая единица – ни левая, ни правая – центристская, было решено традицию и воссоздать, и развить.
* * *
В нашей газете с 1994 года, то есть за шесть лет ее существования выступили около 400 человек. Публикации более чем 80 авторов вошли в книгу избранного из «Автографа» за 5 предшествующих пушкинскому юбилею лет. География напечатанного в газете, кроме Москвы, Подмосковья, Санкт-Петербурга и Ленинградской области, включает материалы из Удмуртии, Башкирии, Пензы, Пскова, Нижнего Новгорода, Михайловского, Калуги, Тулы, Ростова-на-Дону, Перми, Харькова, Киева, Тбилиси, Баку, Архангельска, Петрозаводска, Львова, Кишинева, Крыма…, а также – из Германии, Франции, Чехии, Словакии, Испании, Китая, Японии, США, Латинской Америки. О том, как и какие юбилейные программы готовились и реализовывались в республиках СНГ и во множестве стран мира, мы тоже сообщали не раз. За 6 лет в газете в общей сложности опубликовано 130 печатных листов посвященных Пушкину материалов; если перевести это на наиболее привычный большинству книжный формат (60 X 90), это будет книга в 2000 страниц. Около 600 материалов, около 400 иллюстраций, причем есть уникальные первопубликации документов, текстов, изобразительного материала. Наши авторы очень разные – от «простого» почитателя Пушкина, которому есть что сказать в меру своего восприятия наследия Пушкина, до академика. Это и представители научно-исследовательских институтов, университетов, преподаватели других вузов, студенты высшей школы, аспиранты – технари и гуманитарии, учащиеся колледжей, писатели, художники, музыканты, киношники, театральные режиссеры, архитекторы, историки, биологи, медики и, конечно, музейщики… Наши авторы – люди от 10 до 85 лет. Среди них – и несколько сотрудников вашего драгоценного музея. Одна из статей В. Непомнящего, опубликованная в «Автографе», не зря называлась «Пушкинистика – дело народное».
Перечень использованных в газете рубрик показывает систематичность, разнохарактерность информации и многоплановость тематики: Московский Пушкин, Подмосковный Пушкин, Выставки, Конференции, Презентации, Чтения, Фестивали, Книжная полка, Публикации, Неизвестное об известном, Пушкин и мировой художественный опыт, Пушкиноведческий детектив, Проблема, Друзья и знакомцы, Вещи и люди: из семейно-родовой памяти, Пушкин и христианство, Пушкин и науки, Читающий Пушкина смотрит…, Общественная пушкиниана, Захаровский Пушкин, Миссионеры, Юбилейные программы, Публикуется впервые, Вернисаж, Раритет, Многоязычный Пушкин, Версия, Позиция, Круглый стол.
Когда в течение нескольких лет делается конкретная работа с выходом годной продукции, да еще в условиях, приближенных к окопным, с мизерным оснащением, при мизерных гонорарах, стремишься только к тому, чтобы качество каждого следующего номера (а узловых пушкинских дат и номеров газеты в году четыре) – по меньшей мере было не ниже качества номера предыдущего: «предмет», скажем так, обязывает – фигура Пушкина в условиях нынешней России (и в мире); фигура Пушкина – навеки прекрасная и при всей своей образцовой гармоничности – навеки проблематичная, как проблематична сама гармония. Стремишься только к тому, чтобы поудачнее «перевести» многосоставную пушкинскую проблематику на тот читабельный, но неоп;шленный, язык, который бы привлекал к явлению Пушкина, то-есть к лучшим достижениям отечественной культуры, в том числе – и с;мого широкого, и не очень любознательного читателя, в том числе юного, то-есть нового читателя. И не было ни единого случая, чтобы кто-то из наших авторов или сотрудников не пожелал, если было нужно, вложить в общую работу личный дополнительный труд.
Газета «Автограф» всегда держала себя вне политики, полагая, что Пушкин – общенациональное и общемировое достояние. За исключением случаев, когда одна из газет, упражняясь в цинизме, ставила рядом портрет Пушкина, портрет Гитлера, ставила рядом безграмотные спекуляции о Пушкине и о Гитлере, в том числе – о пользе чтения «Mein Kampf».
Мы старались отследить и отметить интересные публикации, интересные пушкинские полосы в других, не в Москве выходящих изданиях России и в странах СНГ и за этими пределами: в Архангельске, в Воронеже, в Туле, на Алтае, в Ростове-на-Дону, на Украине, в Узбекистане. А об ошибках (фактических) в других периодических изданиях, особенно тех, где большие тиражи, например, в «Известиях», в «Аргументах и фактах» – старались говорить деликатно и обоснованно. То есть мы старались поддержать интерес к Пушкину у читателей и издателей, понимая, что тематика эта не свойственна общественно-политическим газетам, и даже сотрудникам отделов культуры не дается сходу.
Мы брали на свои тематические полосы, в блок материалов о Захарове, интересное и из вашей районной газеты «Новые рубежи». Я имею в виду высказывания Д.С. Лихачева о значении пушкинских памятных мест, где мы сейчас находимся, для России. Эта публикация вашей газеты многого стоит, и она войдет в историю культуры. Она украсила и наш двухполосный (А-2) блок о Захарове. И, естественно, как тому положено быть, мы дали все ссылки на «Новые рубежи».
Одним словом, в течение 6 лет мы старались делать первую и единственную в мире газету, посвященную Пушкину, осмысленно, тщательно, продумывая и наполнение ее, и внешний вид восьмиполосника. В какой мере удалось? На такой вопрос нет, по-видимому, простого ответа. Отрицательных мнений мы не слышали и не читали за все эти годы. Вот два недавних мнения читателей; одно из Петербурга: «Огромное Вам спасибо и за очень интересные номера «Автографа», за очень содержательные в них материалы. И для меня, и для моих коллег и знакомых она стала открытием. Т.В. Соколова». Второе – высказано на одной из пушкинских встреч: «Наступит время, когда по книге избранного «Автографа» «Пушкин: неизвестное об известном» будут писать диссертации».
Я сообщаю эти отклики здесь, чтобы подчеркнуть высокую репутацию наших авторов, позицию газеты – вне конъюнктурного пушкинизма, сам факт издания, какого прежде в связи с Пушкиным не существовало.
Я сообщаю эти отклики здесь еще и потому, что наше издание – не издание олигархов – ни от экономики, ни от политики, ни от культуры. Это – работа сугубо, что называлось раньше, – низовая, в решающей мере культурное подвижничество нескольких сотен граждан Москвы, России и даже СНГ, шесть лет объединявших свои труды, как говорится, не корысти ради, ради живого нетривиального дела – систематически, не рывками и клочками, как это бывает в собственно юбилейные часы, рассказывать о том, как присутствует Пушкин в самых разных ипостасях нынешней жизни отечества: в школе, в вузе, в книге, в музеях, в пушкинских местах, в кино, в театре, в изобразительном искусстве, а также в малых и больших градах и весях России и мира, в сам;м воздухе конца XX века, наконец.
А присутствие Пушкина и жизнь пушкинского наследия в наши дни очень непроста и очень, как вам тут и без меня известно, проблематична. И мы не делали никаких ставок на беспроблемное существование «Автографа».
Да, Пушкин научился сам и научил нашу речь отшвартовываться от задерневших, от заскорузнувших в з;хлестях причалов, научил язык души и литературы устремляться в глуби и шири – туда, где зарождающиеся новые смыслы, новые образы, сама жизнь ума и сердца – в ее океан. Недаром и о сам;м почерке Пушкина замечено одним из самых мастеровитых словесников XX века Ю. Олешей: «Приглядитесь к почерку Пушкина – кажется, что плывет флот». Но сейчас из океана же высказываний о Пушкине мне кажется уместным извлечь следующее. … «Самая сущность, все свойства его поэзии совпадают со свойствами, сущностью нашего народа. Не говоря уже о мужественной прелести, силе и ясности его языка – это прямодушная правда, отсутствие лжи и фразы, простота, это откровенность и честность ощущений – все эти хорошие черты хороших русских людей поражают в творениях Пушкина не одних нас, его соотечественников, но и тех иноземцев, которым он стал доступен», – так говорил Иван Тургенев в 1880 году в дни открытия памятника Пушкину работы Опекушина в Москве.
Возьму здесь за опору только т; пушкинское, что Тургенев назвал откровенностью и честностью ощущений. Наш коллектив добровольно взялся «усовершенствовать плоды любимых дум» о Пушкине и его месте в культуре. Никто из нас поэтому не посягал даже на мысль о каких-либо наградах, так сказать, «за подвиг благородный». И, конечно, не обольщался тем, что нам как-то удастся избежать очень сложных проблем..
Первые три с половиной года, с 1994 по 1997 включительно, «Автограф» в качестве совместного издания выходил при поддержке Фонда 200-летия Пушкина, общественно-политического движения «Союз реалистов», некоторых других общественных объединений. Как издатели «Библиотеки «Автографа» мы подстраховывались выпуском книг. В частности книга-альбом А.Блока и книга А. Белого «О Блоке» (вышли в сотрудничестве с REN-TV) имели очень высокий профессиональный рейтинг. А реализация их в 1998 году фактически спасла «Автограф» от самого обидного – от невозможности выйти в дни-пик – 19 октября 1998 года, в мае и начале июня 1999 года, то есть накануне юбилея и в самые дни юбилея.
Впрочем, материальные проблемы для гуманитариев – из проблем понятных, особенно ставших понятными еще накануне 17 августа прошлого года. Уже с прошлогодней весны мы остались только со словесной поддержкой, хотя на деловых встречах разного уровня то и дело провозглашалось: «Это наша газета!». Взаимоподдержка по горизонтали, то есть сотрудничество структур культуры гражданского некоммерческого рыночного характера, таких, какие в прошлом столетии впервые образовались сначала именно в России, у нас изобретены, а потом благополучно распространились по всему миру (так называемый «третий сектор» экономики), перестала набирать силу, а затем прервалась, исчезла как явление общественной жизни. Результат – атомизация таких сообществ, распад партнерства и т.п. Скоро рухнул к тому же и наш расчетный счет со всем, что там было, в «Инкомбанке». На сию минуту я имею долги за верстку и выпуск; о гонораре, который мы всегда свято выплачивали, пусть, и мизерный, уже и не говорю. Хотя надежд мы не теряем, крепясь и изыскивая ресурсы для дальнейшего существования «Автографа». Мы не можем допустить, чтобы Пушкина от независимой периодической печати, доступной старому и малому, как отрезало. Не можем по определению, по природе издания. И с благодарностью думаем о тех, кто нам помог, пусть и в самый последний момент перед юбилеем. Это – управление по связям с общественностью правительства Москвы: благодаря этой поддержке мы выпустили упоминавшуюся выше книгу избранных за пять лет публикаций «Автографа» – «Пушкин: неизвестное об известном». Это – и Московская писательская организация , благодаря поддержке которой выпущена книжечка с серией из 18-ти рисунков Н. Пичугиной: «Портреты: письма Пушкина».
…Одновременно окрепло и нечто, скажу так, непонятное, и, значит, выбивающее почву из под ног. Дату пушкинского юбилея не отменишь, двухсотлетие не отодвинешь, как платежку, на неопределенный срок. Полноценных материалов (имеются в виду темы и тексты) о Пушкине – всегда нехватка у тех, кто занимается Пушкиным от случая к случаю, организовывать их для печати, да еще по нарастающей с приближением к юбилею – тяжелый труд. Что делают некоторые братья-журналисты и литераторы при этом? Воруют.
Не стану называть случаи единичного пиратства – перепечатывание без ссылок отдельных материалов из «Автографа». Мы поставили воспринимать это как дело житейское. Но когда толстый, дорогущий в производстве – глянцевый – журнал «Российская провинция» распорядился, как своими, сразу шестью нашими публикациями, целым тематическим блоком, пришлось защищать и честь наших авторов, и репутацию нашего издания – на страницах «Автографа» и в «Независимой газете». Судиться у нас – не хватало ни времени, ни средств. Извинения в виде письма главного редактора господина Чурбанова мы получили, но они таковы, что хоть и сейчас подавай в суд. Журнала «Российская провинция», где он собирался опубликовать извинения перед «Автографом», мы так и не увидели.
Из непонятных проблем только перечислю еще следующие. Ни в конце мая 1999 года, ни в дни юбилея с праздничными номерами, с предельным напряжением выпущенными, «Автограф» не попал в Пушкинский музей на Пречистенке, хотя мы сотрудничаем с музеем с первого номера, то есть несколько лет. На Пушкинскую площадь, где мы бывали с утра пять предыдущих лет, 5-го июня нам тоже не удалось попасть в первой половине дня, хотя на предварительное оформление, так сказать, присутствия здесь праздничных номеров издания, было потрачено много времени и сил. Но официальные договоренности не сработали. С великим трудом опять же в последний момент нам удалось добыть три билета в Большой театр на юбилейный вечер для постоянных помощников редакции – на 4-й ярус. Я до сих пор чувствую себя виноватой, например, перед Татьяной Дмитриевной Леонтюк, много абсолютно бескорыстно помогавшей «Автографу». Вот так все было заорганизовано: мы попразднуем – вы приходите потом.
…Наиболее проблематичной точкой на карте пушкинских мест много лет оставалось Захарово. Некоторые специалисты на уровне принятия решений отгораживались от хлопот, связанных с воссозданием дома, понятием «новодел». Мол, новоделов нам не надо. Как будто, в частности, само Пушкиногорье подлинно полностью, не говоря уже о других пушкинских местах, за редким исключением. То есть было Захарово самой проблемной точкой с организационной и финансовой стороны. Хлопот, похоже, боялись в течение нескольких лет и в сам;м музее-заповеднике. Разве не затушевывалось здесь само имя Пушкина, например, тем, что вместо «Пушкинских чтений» проводились здесь «Голицынские чтения»? Это явление знаковое, пусть Голицыны и хороши.
Мог ли «Автограф» о Захарове и захаровских делах молчать? Нет, такого права не имел.
Наши авторы, читатели, общественность, сама газета обращались к общественному мнению, в Министерство культуры, в правительство, в Государственную думу: необходимо было актуализировать, пока не поздно, задачу – заблаговременно привлечь к ней реальное внимание, так как предстоящая работа – воссоздание дома – требовала своего технологического времени… Мы много печатали очень выверенных материалов о значении Захарова для всех нас, о развитии событий, предшествующих собственно восстановлению, о проекте восстановления, об его экспертизе. А то, что мы обращались к губернатору Московской области г-ну Тяжлову не через печать, а письмом, разве это не усиливало позиции сторонников восстановления дома? Да, «Автограф» выступал и с критикой по этому поводу. Но, обратите внимание, как щадяще мы выступили, в частности, на том этапе, когда быть или не быть дому в Захарове, который стал теперь жемчужиной этих мест и за что надо произносить похвальное слово Одинцовским властям, зависело от бывшего директора вашего музея-заповедника, а он повел себя совсем неадекватно той ситуации. Сам заголовок «Списать на жару?» разве не о щадящей критике говорит?
Еще раз (то есть за несколько лет всего два раза) мы выступили со сдержанно-критическим взглядом (но и вполне конструктивно) на происходящее вокруг Захарова с заметкой «О сохранении лица». Опирались мы при этом, кроме документов, в значительной мере на неправомерные с государственной точки зрения (заповедник-то государственный) и вводящие в заблуждение читателей публикации газеты «Все Одинцово». В газете этой обнародовалась неправильная на тот момент (лето-осень 1998 года) позиция одинцовской администрации: мол, заповедник должен принадлежать Одинцовскому району, так как на восстановление пушкинского дома никто больше средств не даст.
Но вернемся к дню юбилея. «Автограф» не пригласили на открытие Дома, за который наша газета так последовательно ратовала. Мы отнесли это на счет праздничной организационной лихорадки. Но вот… в 8 утра 6-го июня нас прогнали с заранее по всем правилам оформленного и привычного для нас и посетителей места у края поляны близ железной ограды, за которой – территория собственно усадьбы. Наш крупный фирменный портрет Пушкина, фирменную афишу «Автографа» с разными портретами Пушкина, фирменные книги, праздничные номера и чуть ли не сама моя персона были перенесены руками работников милиции во главе с полковником милиции г-ном Евстратовым… Перенесены к надувным шарикам (ценой по 65 рублей), к жвачке и подобному прочему. Нас загородил от публики такой плотный хвост очереди с детьми, что к моральным потерям прибавились и материальные.
Почему это произошло? Не потому ли, что дня за два до этого администратор захаровского поселка кричала мне в телефонную трубку: «Как вы могли поместить в книгу эту заметку? Казалось, приличная женщина. Кто вам это позволил?» Речь – о заметке «О сохранении лица» в разделе «Долгая история, или Гнездо Ганнибалов» в книге «Пушкин: неизвестное об известном». И не потому ли это произошло, что в номере одинцовской газеты от 5 июня в интервью главы администрации Одинцовского района, но, скорее всего, с подачи того, кто задавал ему вопросы и малограмотно перевел устную речь в печатные фразы, было написано, что «газета «Автограф» распространяет сплетни о делах заповедника, а его главный редактор направо и налево дает лживые интервью»?
Что касается Министерства культуры, то Пушкинский комитет и «Автограф» (и не только они) как негосударственные и некоммерческие организации столкнулись с еще одной проблемой, которую нельзя не отнести к числу непонятных. Несколько месяцев назад мы начали готовиться к 85-летию одного из самых замечательных наших постоянных авторов, учившегося некогда еще у Б.Томашевского, – А.А.Лациса. Написали после беготни по административным кабинетам много разных, положенных к случаю, бумаг. На федеральном уровне хлопоты эти закончились ничем, хотя мы получили, казалось, благожелательный ответ из Министерства культуры. Вот его часть:"…В соответствии с указом Президента Российской Федерации от 6 января 1999 года, инициаторы юбилея могут войти с ходатайством о представлении А.А. Лациса к Государственной награде РФ»… После дополнительной беготни по кабинетам выяснилось, что на деле свое «ходатайское» право мы исполнить не можем, так как это министерство даже и не примет от организации, подобной нашей, стандартного для подобных дел пакета документов, ибо нынче, после 17 августа, невозможно выполнить пункты 9 и 10 инструкции самог; министерства, датированной в отличие от Указа, началом 1998 года и не учитывающей экономическую реальность. Пункты 9 и 10 инструкции требуют банковских данных о выплате зарплаты членам так называемой «представляющей организации» и, соответственно, о налогах на зарплату и других. Напомню: «Инкомбанк» полетел, угробив наши оборотные и прочие средства, да и сам деловой расчетный счет. Такое же произошло и в писательской организации, где А.А. Лацис состоит с 1965 года , с которой мы могли бы и для данного случая скооперироваться. Юридически. Фактически – тоже нет. А 85-летний блистательный пушкинист оказывается при этом лишенцем в гражданских правах на признание государством его несомненных заслуг, да еще и в Пушкинский год России. Опять не скажешь, что это неблагоприятное стечение обстоятельств.
…Произвольная и самопроизвольная неэтичность нынешней российской жизни переросла безопасные для общества масштабы. В предпраздничном номере «Автографа» напечатан материал В.Проталина, где говорится, как за последние несколько лет ищут выход из этого опасного состояния философы, как формулируют в целом или в деталях новую, адекватную действительности, этическую платформу. Надеемся, что нам удастся вместе с журналом «Вопросы философии» организовать на эту тему «круглый стол», сбить сообща в ясные формы системную этическую программу. Надеемся, что удастся организовать и соответствующую этой жизненной потребности действенную структуру.
Благодарю за внимание.
Г. Сорокина, гл. ред. Пушкинской газеты «Автограф»
Октябрь, 1999 г.
2. ПРАВО КУЛЬТУРЫ НА СОХРАННОСТЬ
Попытки муниципализировать, то есть получить в полную собственность, государственные музейные и историко-культурные заповедные комплексы (строения, з;мли, основные музейные фонды, то есть особой ценности материальную составляющую общенационального культурного наследия), как только были заявлены, привнесли в сферу культуры, может быть, самую страшную из угроз: угрозу распыления всей толщи того достояния, которое представляет собой главный смысл и главную ценность существования государства как такового. Повторяю: главный смысл и главную ценность, без чего государство попросту переста;т существовать. Это положение недаром записано в проекте Декларации прав культуры, обсуждаемом в рамках темы «Творение мира и предназначение человека» во множестве стран мира. Недаром в проекте «Декларации прав культуры» имеется и специальный раздел: права культуры на сохранность. Предполагаются в связи с этим правила и законы, общие для всех государств. Напомню, что проект Декларации прав культуры родился в России – это труд Дмитрия Сергеевича Лихачева, его завещание прежде всего России, но – и миру, так как мир тоже не может позволить себе легкомысленную сиюминутность в обращении с культурой, если не желает низринуть в хаос.
Считаю необходимым сделать эту общую, скажем так, философскую преамбулу в данной аудитории, где миссионерство – профессиональное качество, хотя оно и подвергается в наше время не только известным постоянным испытаниям – испытаниям нищетой, но и испытаниям новорожденным, хотя и обычным для первоначального накопления капитала. То есть накопления прежде всего наиболее ценной в денежном потенциале недвижимости, обязательно при всей наличной (созданной тоже прошлым трудом) инфраструктурой. Самый высокий потенциал тут именно у объектов и у инфраструктуры культуры. Потому что даже нефть или золото не имеют столь постоянной тенденции к росту цен, как предметы культуры, в коих непрерывно прибывает от самог; времени культуры, то есть крепнет с летами и денежный потенциал предметов культуры.
Если исполнительной власти подобные «тонкости логики» не по уму или, что еще хуже, не интересны, значит ее интерес пока что в другом: укрепиться материально любой ценой. Даже ценой подтачивания государственности в России, то есть приятия тенденций сепаратизма, местнического самовластия, феодализации страны. Напомню еще раз: толща культуры есть то, без чего именно существование именно государства лишается смысла.
Итак, позиция любой администрации, протягивающей руку за тем в культуре, что принадлежит государству, под предлогом – вам, музеям, плохо, мы вас осчастливим, только сперва отдайтесь нам в собственность, – есть «возвышающий обман»; никто не поверит в чиновничий самообман.
А теперь обратимся и к «тьме низких истин» на примере музея-заповедника, где мы сейчас находимся. «Низкая истина» номер один: в течение десяти лет, пока нищая федеральная администрация, даже в канун 200-летия Пушкина расписывалась в полной своей индифферентности по отношению к этому «объекту культуры», государственный статус заповедника поддерживала, следуя своим обязанностям перед действовавшим до 1997 года законом, а затем и по новому закону от 1997 года, администрация региона, т.е. Московской области. Региональное управление этим «объектом культуры» за 11 лет позволило сформировать профессиональный музейный коллектив, на региональные и частично федеральные средства вырастить музейную коллекцию до 10 тысяч единиц хранения, музеефицировать Главный усадебный дом в Вяз;мах; региональное управление нашло компромиссное решение, компенсирующее в значительной степени затраты на воссоздание пушкинского дома в Захарове муниципалитету Одинцовского района. И именно региональные управленческие эти усилия в самые месяцы-пик перед 200-летием Пушкина помогли и одинцовцам принять в конечном счете решение в пользу государственного статуса для дома и усадьбы в Захарове, что делает честь одинцовской администрации перед лицом истории отечественной культуры.
«Низкая истина» номер два. На ежегодное содержание музея в течение 11 лет уже потрачены, если считать в нынешних деноминированных деньгах около 40 миллионов рублей (80 сотрудников музея плюс его охрана). Только в 1998 году областному (т.е. консолидированному) бюджету восстановление, реставрация, (например, Восточного флигеля), приобретение экспонатов обошлось в три с половиной миллиона рублей.
Юридическое занижение статуса музея-заповедника на два уровня сразу (с государственного до районного), кто бы что ни говорил, вызвало бы немедленно цепную реакцию распадения профессионального коллектива, его неизбежное сокращение до никому неведомых величин, со стремлением этих величин к нулю. А это значит, что деградации подверглись бы даже и основные фонды, не говоря о другом.
«Низкая истина» номер три. Идеология муниципализации государственных структур культуры вот уже не один год исходит из сугубо административных кругов, без каких-либо консультаций с самими музейщиками. А ведь административная власть, – будь она и семи пядей во лбу не имеет на это ни моральных прав, как подотчетная гражданскому обществу и Гражданскому кодексу инстанция, ни юридических.
«Низкая истина» номер четыре: идея муниципализации государственных музеев, кроме закона о музеях, пренебрегает еще и законом о сохранении памятников истории и культуры, потому что, если государственный музейный или музейно-заповедный организм как целостное образование (то есть с живыми людьми) имеет два уровня управления (подчиненности), то здания и сооружения принадлежат только государству, то есть гражданам, федерации в целом, пусть, скажем, эти здания, сооружения, охранные зоны находятся в Московской ли, в Лениградской ли, или в какой-либо иной области, крае, республике.
В нормах юридических – «низкая истина» номер пять, шесть, семь и далее. Чтобы реализовать административную присвоенческую, местническую по сути, волю, о которой речь, нужно иметь поправку к действующему (напоминаю, с 1997 года) закону о музеях, т.к. в нем административное отчуждение государственных музеев от государства не предусмотрено. Чтобы внести поправку столь желательную нынешним администраторам в этот закон, нужно принять еще один закон – специально о внесении такой поправки в закон о музеях. Нынеш-
няя Государственная Дума, даже если бы захотела пойти на поводу местных администраций, не успела бы одолеть эти две ступеньки законостроительства.
Но надо быть начеку всему сообществу руководителей музеев и их коллективов, т.к. в новую Думу могут прийти люди с мест, прельщенные идеей муниципализации государственной культурной собственности, овладевшей, насколько я понимаю, уже далеко не одним из руководителей районных администраций. И правы те, кто предлагает создать ассоциацию музейщиков для защиты отечественной культуры – защиты последовательной, требовательной, такой,, как надо в нормальном уважающем себя государстве, в государстве, уважающем своих профессионалов и просто граждан. И тут нужно обязательно выстраивать вместе с властями отношения взаимодействия, сотруднические, т.к. отстаивать делом право культуры на сохранность значит сохранять Россию как государство.
И еще: в нашем конкретном случае более недопустимо теперь и то обстоятельство, что даже и в Пушкинский год России государственный музей-заповедник близ сердца Москвы остается без утвержденных, как того требует закон, без утвержденных границ охранной и заповедной зон. Что это значит в наши дни – понимают все здесь присутствующие.
Декабрь, 1999 Галина Сорокина.
3. СИСТЕМНАЯ ЭТИКА
а) Справка В газете «Автограф» № 20, перед 200-летием А. Пушкина, опубликована статья Валентина Проталина «К чему и призываем» под рубрикой «Главное о главном».(Номера №№ 20 и 21 прилагаются). Эта статья посвящена проблеме системной этической идеологии, которая последние пять-шесть лет так или иначе серьезно разрабатывается в трудах самых разных философов, историков, экономистов и, что характерно, даже представителей технической науки. В сущности, если проанализировать материалы такого рода, опубликованные только в журнале «Вопросы философии», и тогда выстраивается своеобразная и чрезвычайно актуальная и вполне рабочая общественно-культурная этическая программа. Главное здесь – первоначальность, приоритетность именно этического как основной системообразующей силы современности.
Газета «Автограф» и журнал «Вопросы философии» планируют собрать наших ведущих философов, историков, писателей, а также экономистов и юристов на встречу (круглый стол, совещание), где в ходе обсуждения статьи «К чему и призываем» и других материалов, эта программа, надеемся, будет более четко проговорена.
В конечном счете, создание внятной программы, надеемся, будет способствовать становлению культурно-этического движения в стране и созданию ЦЕНТРА НОВОЙ ЭТИКИ
Газета «Автограф», оставаясь по-прежнему пушкинской и культурно-исторических событий и дат газетой, будет постоянно публиковать материалы, связанные и с названной программой, и с названным движением.
Планируется также издать и книгу «Главное о главном».
…Такой центр – Центр новой этики – необходим, в частности, хотя бы в связи с тем, что без него все, ныне практикуемые обсуждения теперешнего состояния разноплановой неноменклатурной – гражданской – творческой среды не способствуют практическому улучшению ее дел. Встречи интеллигенции резко утрачивают жизненный тонус, показывая тем самым едва ли не отсутствие его на иных социальных уровнях, где исключено эксклюзивное право.
А именно гражданская творческая среда после 17 августа фактически полностью вытолкнута из деятельной жизни. В банках погибли с великим трудом нажитые некоммерческой деятельностью оборотные средства. Сотрудничество с фондами и организациями, худо-бедно налаживаемое годами, рухнуло. Сообщества, создававшие новую в новой России социально-культурную среду (тут кстати вспомнить, – механизмы ее были придуманы в дореволюционной России), очень широко прижившуюся в XX веке в мире – третий сектор экономики, —
на ближайшие два-три года лишены каких бы то ни было финансовых ресурсов для самовосстановления. Негосударственных некоммерческих некрупных структур к 1998 году было в России уже несколько десятков тысяч. Теперь они исчезли, «как класс». Уничтожительная экспансия на активную часть общества – вне какого бы то ни было общественного договора, значит, не только предельно неэтична, но и предельно непрагматична.
Таков один из сугубо житейских примеров опасного для страны поворота внутри значительной части социума, в целом желающего реформ.
Христианская этика, обращенная ТОЛЬКО и НЕПОСРЕДСТВЕННО к личности, к каждому в отдельности, не предвещает в светском государстве в ближайшие десятилетия этических накоплений, какие бы поддерживали продуктивную деятельность в миру. К тому же Церковь как учреждение заражена бюрократическими грехами, может быть, более, чем само нынешнее государство.
Выходы, качественные, которые могли бы предотвратить едва ли не повальное уныние в потенциально деятельных законопослушных образованных слоях населения, видят носители современной философии. Но их знаниям нужна организационная опора, нужна информационная поддержка, нужна студийная атмосфера (и не академическая, и не дилетантская).
Деятельность существующих фондов и центров исследовательского толка имеет направленность или сугубо политическую, или политологическую, или пиаровскую, или социологическую. Конечно, экономическую тоже, хотя гуманитарное зерно этой гуманитарной науки все более забывается.
Современная же системная философская гражданская мысль, стержень которой – этика, остается совершенно невостребованной. И без целевой поддержки не сможет вырваться, в частности, из академической колбы в поле жизни.
…В то же время на всех уровнях, где принимаются достаточно принципиальные решения, в наши дни должно уже приглашать профессионально подготовленного эксперта по проблемам этики, как в дорожащую своим благополучием фирму нынче обязательно приглашают социального психолога.
Обилие информации о разгуле безнравственности в нынешней российской действительности вполне может быть уравновешено одним «только» введением сам;й темы поисков пучка обязательных элементов современной этики в многоаспектный обиход. Тема эта – заразительна, увлекательна, даже захватывающа …
б) Пресс –релиз:
Интегративная идеология, этическая идеология, обогащенная этика, новая этика, системная этика. Эти и подобные понятия так и мелькают на страницах многих газет, журналов, книг. Мы говорим, что необходима гуманитаризация всего нашего общественного и государственного механизмов, всех систем нашего существования. Мы уверяем друг друга в том, что духовное по мере роста могущества нашей цивилизации, по мере ее усложнения становится все более определяющим судьбу человечества. Социокультурный порядок, преодоление социальной безнравственности…
Все так. Но ведь следует определяться в этом плане и практически – на перекрестках нашей действительности. Больше того, при демократии в принципе первостепенна роль осознанной практики этического регулирования.
В сословной России и этики строились во многом сословно. Прежде всего – дворянская этика. Под боком у нее – этика крестьянской деревни. Словно два разных в том числе и духовных мира. И один не доверял другому. Когда тот же Лев Толстой принимался объяснять крестьянам, как лучше построить производственные отношения, выгодные и крестьянам, он натыкался словно на глухую стену. Ты, отвечали ему, говоришь все правильно, но давай лучше по старому. То есть, понимать понимали, но никакого доверия к барским рассуждениям не испытывали.
В нынешних условиях секуляризации общества с одновременным нарастанием глобального кризиса его самосохранения недостаточно основ религиозной морали, Нагорной проповеди. Общественному бытию остро необходимы адекватная современности этическая идеология и ее нормы, соотносимые с механизмами общего жизнеустройства, с критериями духовности или бездуховности форм общего существования. С институтами нашей действительности. И дело тут не только в том, что необходимо определить содержание основных политико-экономических ценностей на современном этапе, таких, как социальная справедливость, свобода, ответственность, таких понятий, как власть, конфликт, насилие, к чему, например, справедливо призывает К. Костюк. Очень важно и другое. Научиться системный этический подход применять к системам сложившейся и складывающейся самой действительности, где этика спускалась бы с небес идеального добра и на свой лад материализовалась, проникая в земное. Нужны инструменты для гуманитарного анализа правды жизни. То есть этическая норма, строящаяся как системная, сталкиваясь с действительностью, будет оборачиваться вполне реальной проблемой, будет указывать главную язву, набор язв в конкретном, которые ради социального здоровья надо лечить. А то и строить нечто заново.
Реальной проблемой может быть и юридический акт, и программа деятельности, и способы решения той или иной задачи, и принципы построения государственных служб…
Однако перед тем как приступать к этическому строительству, то есть наполнять этическим содержанием те или иные институты или формы нашей деятельности, надо определиться с тем, что такое современная системная этическая норма? На этот вопрос нужен основательный ответ от науки.
Часть ответа в том, что эта норма опирается не на юридические параметры обоснования, а на философские, на параметры традиций и новаций культуры.
Вторая часть ответа, поскольку речь идет не только о моральных обязательствах личности перед самою собой и отдельными другими, – обязательность этической экспертизы и результатов ее в любой общественно значимой деятельности. То есть тут мы сталкиваемся не только с желательным, но и по-своему с нормативным. Норма применения норм, системность, последовательность, неотступность использования в жизни норм-исследований, норм-анализа. (Поскольку системная этическая норма есть чаще всего одновременно и исследование).
Значит, нужна институционализация – создание Центра новой этики. А, может быть, и нового этического движения. То-есть масштабность здесь тоже необходима.
Люди, гражданские сообщества осознают важность этических и духовных установок, обращенных к каждому человеку, однако далеко не всегда следуют им и в силу нарастающего ощущения своей беспомощности перед тем, с чем сталкиваются в окружающей их многоконфессиональной и внеконфессиональной действительности. Они скованы и чувством одиночества перед лицом своего сугубо индивидуального духовного бытия в современности. Интерес к системным этическим преобразованиям, заразительность их, участие в них как раз и может пробудить и общественную активность, и определенный социальный оптимизм. Этическая система – то, что надо отстаивать наравне с десятью заповедями, обращенными к отдельному человеку. Отстаивать – значит, не в одиночестве.
Может быть, это и есть наше главное на пути создания настоящего гражданского общества в стране. И в конечном счете – гуманитарной среды обитания человека.
В принципе можно вести речь и об этических реформах. Не только политических или экономических, но и именно этических.
Валентин ПРОТАЛИН
4.
КЛУБ НЕЗАВИСИМЫХ ПИСАТЕЛЕЙ
Государственная библиотека
иностранной литературы
Е.Ю. ГЕНИЕВОЙ
Уважаемая Екатерина Юрьевна!
Представляем Вашему вниманию проект WЕВ-САЙТА (ПОРТАЛА) под условным названием «ИНТЕРНЕТ-ХРАНИЛИЩЕ», в котором любой желающий человек (организация) сможет пожизненно и посмертно хранить свои личные архивы: рукописи, изобретения, фотографии, картины, документы, завещания и прочее, прочее, прочее, что только можно записать электронным способом.
Способ передачи на хранение – электронная почта. Перед посылкой архива отправитель заполняет специальный бланк, в котором указывает сведения об оплате (номер банковской квитанции, число, сумма и т.п.). Присланные материалы вначале поступают в накопитель, откуда, после проверки об оплате, переходят непосредственно в хранилище (каждый в соответствующий раздел).
Хранилище должно состоять из двух основных отделов – открытого библиотечного и закрытого сейфового.
В первый, библиотечный, доступ открыт всем любопытствующим – заходи и пользуйся.
Во второй же отдел, точнее, строго в свою личную сейфовую ячейку, может войти лишь обладатель индивидуального пароля, то есть сам владелец хранимой информации или его доверенное лицо.
Пароль, помимо гарантированной защиты от постороннего взлома, должен уметь самоликвидироваться по истечению времени.
Скажем, написал кто-то мемуары, которые нельзя опубликовать при жизни, положил их в свою ячейку и установил, как будильник, пароль, который «зазвонит» (откроется) через строго установленное владельцем время. «Зазвонившие» материалы тотчас же поступают в специальный открытый для доступа раздел. Думается, что после того как однажды «прозвонит» действительно сенсационный материал раздел «зазвонивших архивов» будет пользоваться дежурным спросом, особенно, у СМИ.
Доступ в этот раздел должен быть сразу же платным.
Сейфовый отдел может стать незаменимо удобным для хранения фотокопий разного рода юридических документов, как нотариально заверенных, так и просто отправленных по почте, то есть фактически (по дате отправки и получения) зарегистрированных. Предположим, автор проекта (романа, изобретения и пр.) отправил свой проект в сейфовый отдел хранилища. Проект, вложенный в электронное письмо, хранится в нем в запечатанном виде. Автор же (в реальной действительности) предлагает свой проект разным людям, организациям, в результате чего кто-то использует этот проект в корыстных целях. Отстаивая свои права, автор может указать на помещенное в хранилище и ни разу не вскрывавшееся электронное письмо, судебное вскрытие которого способно (хотя бы по датам отправки и получения) помочь выяснению истины.
Как показывает жизнь, людям всегда есть что хранить, но не всегда есть где, поэтому услуга сейфового отдела может оказаться очень нужной как для частных лиц, так и для организаций, которые могут хранить свои архивы и базы данных без угрозы их безвозвратной потери, с полной гарантией восстановления в любой нужный момент.
Это уже, как думается, немало.
Кроме того, услуга открытого отдела без сомнения окажется востребованной у тех, кого, мягко говоря, не вполне оценили и признали при жизни. У этих (очень и очень немалочисленных) людей появятся уверенность и надежда, что их сохраненные труды не пропадут и что когда-нибудь их откроют и по достоинству оценят.
В качестве примера представим следующую ситуацию: Государственная библиотека принимает любые рукописи любых авторов... для вечного хранения и... открытого просмотра всеми желающими...
Можно не сомневаться, что отбоя от «рукописцев» не будет.
Пример с государственной библиотекой не случаен. Вечное, да и сколь ни будь продолжительное хранение несерьезно гарантировать от лица новообразованной организации, самого «ИНТЕРНЕТ-ХРАНИЛИЩА», тут, в буквальном смысле, нужна надежная в глазах клиентов-пользователей «вечная крыша», поэтому данный проект следует разворачивать под эгидой Государственной библиотеки («румянцевской» или «иностранки»), а еще лучше и под эгидой Библиотеки Конгресса США. В этом случае проект имеет реальный шанс стать всемирным, со всеми вытекающими отсюда немалыми финансовыми возможностями.
В зависимости от географического размаха стоимость реализации проекта оценивается приблизительно в 30-50 тысяч долларов.
В любом случае сайт (лучше портал) нужно строить с учетом международного общения, то есть как минимум, на двух языках, английском и русском.
Его изначальная архитектура должна предусматривать возможности наращивания многоэтажной конструкции, снабженной системой поиска и всеми новейшими web-средствами для наиболее удобного, эстетического и технического пользования хранилищем.
Техническое оснащение может решаться поэтапно, от необходимого к большему, но в идеале «ИНТЕРНЕТ-ХРАНИЛИЩЕ» должно базироваться на автономно выделенной линии, иметь мощный, надежно защищенный рабочий сервер и еще более защищенный (наподобие «черного ящика») резервный сервер.
Рекламная кампания – это и есть основные траты.
Помимо рекламы в самом Интернет пространстве необходима реклама и в СМИ.
В творческих союзах Москвы должны висеть рекламные плакаты.
Кроме того, логично открыть пункт (ы) по преобразованию рукописей (документов) в электронный вид и отсылки их в «ИНТЕРНЕТ-ХРАНИЛИЩЕ».
Учредитель или владелец такого престижного и многопосещаемого портала, получает возможность очень широкой имиджевой рекламы в Интернете, ибо всюду, где бы не «висела» ссылка или указатель на ИНТЕРНЕТ-ХРАНИЛИЩЕ (а таких мест по определению не может быть мало), будет присутствовать и знак учредителя (владельца), предоставившей людям (человечеству) еще одну бесценную услугу.
Культурная и коммерческая выгоды данного проекта также не вызывают сомнений.
В том числе, разумеется, и для крупной библиотеки, предоставившей «ИНТЕРНЕТ-ХРАНИЛИЩУ» свою «крышу».
Предложения, высказанные в данном письме, поддерживаются «Клубом независимых писателей» и газетой «Автограф» (пушкинская и культурных событий и дат газета).
Сопредседатель Клуба независимых писателей
В.В. Проталин (Циоменко)
Член Клуба В.И. Шашин
14 марта 2000 г.
Тел. 443-48-41, 290-61-61
Валентин Валентинович Проталин
5. «АВТОГРАФ»
На страницах «Автографа» выверенно, аргументированно, последовательно и одновременно читабельно Пушкин представляется не только как центральная фигура нашей культуры, но и как одна из самых значительных, «работающих» фигур культуры мира в целом. Впервые в «Автографе» увидели свет и документы, прямо связанные с Пушкиным из Московского государственного архива, «Автограф» стал и неотъемлемой составляющей многих пушкинских встреч, вечеров, выставок, праздников.
В нашей газете выступили более четырехсот авторов из Москвы, Подмосковья, Санкт-Петербурга, Ленинградской области, Удмуртии, Башкирии, Пензы, Пскова, Нижнего Новгорода, Михайловского, Калуги, Тулы, Ростова-на-Дону, Перми, Харькова, Киева, Минска, Тбилиси, Баку, Архангельска, Петрозаводска, Львова, Кишинева…Крыма. А также – из многих стран мира.
Если перевести напечатанное в «Автографе» на наиболее распространенный книжный формат (60х90), то получится книга в 2000 страниц: 600 материалов, 400 иллюстраций. Наши авторы – очень разные: от «простого» почитателя Пушкина до академика. Это – и представители НИИ, университетов, других вузов –гуманитарных и негуманитарных, библиотекари, переводчики, студенты и ученики школ и колледжей, писатели, художники, музыканты, киношники, режиссеры, актеры, архитекторы, историки, биологи, медики, музейщики…Наши авторы – люди от 10 до 85 лет.
Одна из статей В. Непомнящего не зря называлась –«Пушкинистика – дело народное».
Рубрики «Автографа»: Московский Пушкин, Подмосковный Пушкин, Выставки, Конференции, Презентации, Чтения, Фестивали, Книжная полка, Публикации, Неизвестное об известном, Пушкин и мировой художественный опыт, Пушкиноведческий детектив, Проблема, Друзья и знакомцы, Вещи и люди: из семейно-родовой памяти, Пушкин и христианство, Пушкин и науки, Читающий Пушкина смотрит… Общественная пушкиниана, Захаровский Пушкин, Миссионеры, Юбилейные программы, Публикуется впервые, Вернисаж, Раритет, Многоязычный Пушкин, Версия, Позиция, Круглый стол.
Газета «Автограф» всегда держала себя вне политики, полагая, что Пушкин – общенациональное и общемировое достояние, одна из крупнейших консолидирующих фигур в современном мире.
Галина Сорокина, гл. ред.
…Небезынтересные бумаги, думаю я сейчас, почти три года спустя после того, как они были озвучены или пересланы в соответствующие адреса. Через полтора года после кончины Проталина
Думаю и о том, что каждая из них ( впрочем, как и другие, в том числе и создававшиеся по просьбам адресатов) произвела лишь краткое сотрясение воздуха.
Как защититься от дефицита цинизма в твоем организме?
Ни в прежнее, ни в новейшее время ни Валя, ни я сделать этого не сумели.
Говорят, что половина человечества страдает от подобного дефицита. Говорят, что новое племя философов пытается уловить и упаковать в слова слагаемые новейшего цинизма. Как избегать страданий, связанных с расцветом обиходного цинизма? К чему приведет перенакопление его флюидов ?