Из новой книги "Похождения Витьки-Жбана и его друзей"
Витька-Жбан давно созывал меня поехать с ним в райцентр, купить новый футбольный мяч, старый порвался. Собрав с пацанов полустанка по 5-10 копеек, Витька набрал три рубля семьдесят пять копеек. Ровно столько, сколько стоил футбольный мяч, но мечей в районном «Культмаге» пока не было, и поездка все откладывалась.
Но однажды, прибежав рано утром ко мне домой, Витька крикнул с порога:
- Айда со мной сегодня в Сосновку, там футбольные мячи появились…
- Поехали, – охотно согласился я. - Только у матери отпроситься нужно.
- А где она? – не-то задал вопрос, не-то удивился Витька.
- На работе.
- Тогда попроси разрешения у отца…
- А его тоже нет, он сегодня пошел смотреть траву для косьбы, не знаю, когда вернется.
- Ну и ладно. Это еще и лучше! В два часа уедем, а в пять вечера вернемся, никто и не заметит, – ответил Витька.
- А билеты на что покупать будем?
- А зачем билеты, зайцем проедем! – весело захохотал Витька.
- Нее, я так не могу, и отец заругается, если узнает…
- Да, кто скажет… Пока родители вернутся, мы уже дома будем. Всего-то три часа: в два выедем, в пять – дома... – решительно наступал на меня Витька.
Нужно отдать ему должное, он умел уговорить. После колебаний, я согласился.
- Поехали.
Первым дело я залез на сеновал, где спал летом, нашел в потайном месте банку из-под монпансье, которую подарила мне на Новый год тетка Лена и забрал оттуда все сбережения - 37 копеек. Прикинув, что на билет туда и обратно нужно 24 копейки. Детский билет продавали в полцены, и стоил он до Сосновки ровно 12 копеек. На оставшиеся 13 копеек можно будет купить мороженое за 10 копеек и 3 копейки останется на стакан сладкого чая в буфете при вокзале. Размечтавшись, я взяв деньги и помчался к поезду.
Витька уже ждал на вокзале, гремя целым карманом мелочи, приготовленной на мячик. Я купил в кассе билеты туда и обратно, а Витька категорически отказался:
- Поеду зайцем! Нечего зря деньги тратить. Мы дети железнодорожников и должны ездить бесплатно.
Я не стал спорить, зная характер Витьки, лишь заметил:
- Зайцев могут высадить на любой остановке.
На что Витька засмеялся и резонно ответил:
- А остановка после Веракуши одна - Сосновка, а нам туда и надо…
В поезд Витька сел без труда. За минуту стоянки усмотреть за всеми, кто сел, и проверить билеты было невозможно. Витька благополучно, проскользнув за спиной старушки, которая с трудом поднималась по ступенькам вагона с сумками. Через 17 минут, когда поезд прибыл в райцентр, Витька торжествовал, выйдя на платформу в Сосновке.
- Ну, что зря деньги заплатил?.. Билеты даже не проверяли… Говорил тебе – давай зайцем.
Я ничего не ответил, не то, чтобы боялся проехать без билета, просто был так приучен. Отец строг был в таких вещах: чужого не бери, но и своего не отдавай, делай все по совести.
Мяч в «Культмаге», который мы искали, оказался на пятнадцать копеек дороже. Витька кивнул в мою сторону.
- Давай, Толян, доставай свои пятнадцать копеек.
Я достал, оставшиеся 13 копеек, все, что у меня было…
Продавщица посмотрела на мальчишек с пониманием:
- Ладно, забирайте свой мяч. Две копейки как-нибудь занесете…
- Спасибо! – хором выкрикнули мы, и радостно выскочили из магазина.
- Везет же нам сегодня! – весело отозвался Витька. - Пошли на вокзал, как бы не опоздать…
Я согласно кивнул головой. Денег на проезд в автобусе у нас не было и мы, с Витькой сокращая путь, рванули в сторону вокзала по прямой. Нам повезло. Паровоз стоял над парами, чуфыкая, намереваясь вот-вот тронуться. Мы бросились вдоль состава, ища вагон, где бы Витька мог проскочить мимо проводника. Но они как назло все стояли словно столбы, выкрашенные в серо-голубоватый цвет – летнюю форму железнодорожников, а верхушку их венчали такие же голубые фуражки, с черными лакированными козырьками.
- Не проскочить! – сделал вывод Витька.
- Тут надо что-то придумать… – решительно вступил в дело я.
- А что?
- А то! Давай так, я нарочно споткнусь рядом с проводницей, заохаю, будто повредил ногу. Она наверняка ко мне подойдет… Ну, чтобы узнать, что случилось… А ты в это время проскакивай в вагон…
- Понял, Толян!
- Мячик-то давай мне, а то с ним тебе не проскочить- сказал я Витьке.
- Верно, на держи – Витька передал сетку авоську, в которой находился заветный кожаный мяч, сверкая заводской черной краской.
- Красавец! – воскликнул я, беря авоську в руки.
- Кто красавец? Я?
Витька с удивлением посмотрел на меня.
- Да не ты, а мячик!
- Давай торопись, а то поезд тронется…- заторопил меня Витька.
Я согласно кивнул головой и направился к ближнему вагону. Не доходя несколько шагов до проводницы, стоящей ко мне спиной, я, громко охнув, грохнулся на перрон, будто бы спотыкнулся. Но, не рассчитав падение, сильно ударился коленками об жесткий асфальт перрона. У меня от боли, даже слезы выступили на глазах. Растянувшись на перроне я стал кричать уже не понорошке:
- Ох, больно, больно!
Проводница увидела упавшего мальчишку, тут же кинулась ко мне.
- Что с тобой? Стукнулся? Ушибся? Сильно? – задавала она вопрос за вопросом.
Я лишь кивал головой и морщился от боли. Тут подбежала соседняя проводница и еще какие-то люди из прохожих. Стали меня поднимать. Я же схватив сетку с мячом мертвой хваткой, громко ойкал:
- Ой, ой, ой…
- Ты куда мальчик ехать собрался? – спросила проводница, беря меня за руку.
- В Веракушу.
- Ну, тогда пойдем в вагон, я тебе йодом обработаю рану и она повела в вагон.
Витьку на перроне я не заметил. Наверное, заскочил, решил я и тут же забыл про него. Сильно болела ссадина на коленке. Проводница завела меня в служебное купе, достала чистое полотенце, смочила водой и осторожно стерла грязь с коленок. Потом достала пузырек с йодом и, оторвав от бинта кусочек марли, помакнула его в йод и прижгла ранки на коленках. Острая боль резанула по ногам, но я, сжав зубы, лишь только промычал:
- Ммм…
- Ну, вот и все! Теперь иди, садись на свободное место в вагоне, а выйти я тебе помогу.
Я прошептал сквозь зубы:
- Спасибо! - и прихрамывая, пошел по вагону, на ходу высматривая Витьку. Дойдя почти до тамбура Витьки я так и не нашел. Сел на лавку в последнем купе и стал смотреть в окно: Может Витька еще там...? В это время паровоз дал гудок, и вагон, качнувшись, медленно поехал.
- Неужели Витька не успел? Жалко! – подумал я. И тут меня кто-то дернул за больную ногу. Я охнул и нагнулся посмотреть: кто там? Увидев Витькино чумазое лицо, я вскликнул от радости:
- Ты здесь? Выходи, никого нет… Удалось, только вот ноги поранил...
- Ничего, до свадьбы заживет, – прошептал в ответ Витька. А выходить нельзя, сейчас ревизор пойдет. Он всегда ходит в Сосновке. Мы в третьем вагоне, он начинает с первого, как раз перед Веракушой будет здесь, так что придется под лавкой ехать…
Пока мы с Витькой обсуждали, как он пробрался в вагон, неожиданного послышался строгий голос ревизора:
- Граждане, приготовьте билетики, проверка!
Витька тут же нырнул под лавку.
- Ты, это Толян, делай вид, что больно, держись за ногу и стони.
- А зачем?
- Так надо! Ревизор меньше будет по сторонам зыркать... У них привычка такая, вовсюда заглядывать…
- Откуда ты знаешь? – шепотом переспросил я.
- Оттуда, отец говорил…
В это время в проеме купе возник ревизор. Тучная женщина в темном костюме и с золотистыми полосками на рукаве и погонах. Басистым голосом она произнесла:
- Билетик, молодой человек?
Я протянул билет и, вспомнив наставления Витьки, тихо застонал.
- Чтой-то ты? – удивилась ревизор.
- Нога болит, – и я показал на расшибленную коленку.
- Ааа, нужно быть аккуратней.
Она щелкнула своим компостером, напоминающим плоскогубцы, по билету, сделав в нем дырку. Потом ревизор еще раз сочувственно посмотрела на меня:
- Дома сходи в амбулаторию, пусть посмотрят. Не было бы заражения крови…
От сказанного ревизором мне стало нехорошо.
- Как заражение? – не понял я.
- А так, грязь попадет в рану, а в ней микробы – вот и заражение. Но, увидев мой испуг на лице, она успокоила. – Тебе, видишь, ногу йодом обработали, так что все будет в порядке…
Я закивал головой. Ревизор развернулась и пошла дальше. В это время под лавкой раздалось громкое – Апчих. Витька, надышавшись пылью, не выдержал и чихнул. Ревизор обернулась:
- Это кто чихнул?
- Я, тетенька, от боли, наверное…
- Ну, ну… – проговорила она и пошла дальше.
Я шаркнул более здоровой ногой под лавкой, давая понять, что хватит чихать. Но Витька как назло, еще два раза чихнул так, что пыль вылетела из под лавки. Слава Богу, что ревизор больше не вернулась. За окном мелькнули металлические перемычки железнодорожного моста через речку Веракушу, верный признак, что подъезжаем к станции.
- Витька, подъезжаем, как сходить-то будешь?
- Не дрейфь, Толян. Сойду, как дважды два. Ты только опять чуть поохай, когда выходить будешь, проводница, наверняка, помогать тебе кинется. А я в это время и выскочу.
- Ладно! Я похромал к выходу, держа в руке сетку с мячом.
Витька весь в пыли вылез из-под лавки и как тень шел за мной.
На станции выходило несколько человек. Все они толпились в тамбуре, но увидев хромающего мальчика, пропустили впереди себя. Витька смешался с выходящими, спрятавшись опять за чью-то спину. Проводница вышла из своего служебного купе, решительно раздвинула пассажиров и пошла открывать двери вагона. Увидев меня, она сочувственно спросила:
- Болит.
- Я кивнул головой и тихо застонал.
- Ничего, ничего…пройдет, ты потерпи и обязательно сходи с матерью к фельдшеру. Он мазь какую-нибудь выпишет, станет полегче…
Я кивал головой. Проводница вышла на перрон и стала помогать мне сойти с подножки, поддерживая меня под руку. В это время Витька тенью мелькнул за ее спиной и был таков.
- Витькина поездка зайцем дорого обошлась мне.
Раненные коленки еще долго заживали и я раза два ходил на перевязки к фельдшеру Степану Андреевичу и целую неделю не мог играть в футбол.
Витька-Жбан успокаивал меня:
- Ты теперь герой, все знают о твоем подвиге, если бы не ты, не было бы нового мяча.
Но мне от этого было не легче. Я понял, что выручать товарища нужно, если тот попал в беду, но подставляться за него - не стоит. Что поделаешь, учатся почему-то на своих ошибках-это аксиома. А впереди нас ждет еще много историй, в которых Витька-Жбан исправился и вел себя очень даже благородно.