Погожим весенним днём у входа в парк встретились молодой человек и девушка.
– Дашенька, это тебе, – сказал молодой человек и протянул девушке длинную тёмно-красную розу.
– Спасибо, – пропела девушка, взяла цветок в руки и вдохнула тонкий любимый запах. Она любила розы.
– Мне надо с тобой серьёзно поговорить, – начал молодой человек.
Девушка почувствовала неладное.
«Не иначе, как предложение делать собирается, – подумала она. – Только этого мне не хватало!»
Она ценила молодого человека за высокие моральные качества. И только.
«Вроде не с чего, – размышляла она, пока они шли по аллее. – И встречаемся время от времени, да и недолго. И отношений никаких нет. Ходим по театрам, выставкам и концертам».
«Может быть, что-нибудь другое?» – с надеждой подумала она.
Тем временем молодой человек подвёл девушку к скамье, предложил сесть и устроился рядом.
– Видишь ли, Дашенька, – сказал он решительно. – Я тебя люблю и хочу сделать тебе предложение: выходи за меня замуж.
Он решил сразу расставить все точки над «i».
«Так и есть. Как в воду глядела, – подумала девушка. – Отвечать что-то надо».
Молодой человек с видом доброго преданного пса с умными глазами сидел рядом, буквально с придыханием заглядывая в лицо, и ждал ответа.
Сказать просто «нет» значило больно ударить эту псину ни за что, ни про что.
Бить животных, да и никого другого девушка не могла.
– Понимаешь ли, Ярик, – начала она и задумалась.
Девушка была интеллектуалкой и не любила стандартных фраз.
Сказать «нет» она не могла, «да» – тем более, поскольку молодой человек не соответствовал её идеалам. А выдать стандартную фразу вроде «Давай останемся друзьями» она была не в состоянии по чисто эстетическим соображениям. Это было пошло.
И пока она мысленно искала достойный эквивалент затёртому клише, молодой человек почувствовал, что долгое молчание Дашеньки ничего хорошего ему не обещает.
– Знаешь, что! – быстро нашёлся он. – Давай ты не будешь сейчас отвечать. Подумай. Время у нас есть.
Девушка облегчённо вздохнула от того, что её избавили от необходимости бить кого-то по морде, да ещё без всяких на то оснований. Молодой человек этого явно не заслуживал.
– Подумай, – продолжал тем временем Ярик. – Я не буду тебя торопить. Ответишь через полгода – хорошо. Не ответишь – я буду ждать, сколько нужно.
Дашенька с любопытством посмотрела на него и подумала: «Всё понял. И зачем ему это надо?»
Однако ей хотелось быть честной и не водить попусту молодого человека за нос.
– Знаешь, Ярик, – начала она. – Я не хочу тебе ничего обещать…
Она опять на пару секунд задумалась о том, как бы получше, помягче и пообтекаемее, но с полной категоричностью сказать молодому человеку, что и ждать-то ему нечего и что лучше было бы больше вообще не встречаться.
За эти две секунды Ярик перехватил инициативу и прервал начавшуюся было отповедь.
– Ничего не говори, – просительно, но в то же время решительно сказал он.
– Хорошо, – согласилась Дашенька, чувствуя невольную благодарность за то, что её избавили от необходимости делать кому-то больно. – Как хочешь.
Она кивнула хорошеньким подбородком, повела плечиком и понюхала розу.
А Ярик принялся рассказывать о своём институте, преподавателях, друзьях, лекциях и прочая, прочая, прочая.
Дашенька милосердно и терпеливо выслушала длинный спич, отказалась от посещения кафе и с чувством облегчения позволила проводить себя домой.
С тех пор она предпочитала общаться с Яриком по телефону, за исключением тех случаев, когда он подкарауливал её то у института, то у дома, то просто на остановке и тихо терроризировал своей кротостью и готовностью мечтать и терпеть.
«Нельзя так, – иногда говорила себе Дашенька. – Человек ждёт, на что-то надеется. Надо бы как-то его послать, что ли?»
Но поводов к тому, чтобы послать, не было. И Дашенька безропотно принимала букеты, отвечала на звонки и послушно выглядывала в окно, чтобы «просто помахать рукой» намеренно проходящему мимо её дома Ярику и по сему поводу ставившему её в известность, поднимающему глаза к её этажу, глаза, полные немого обожания и восхищения.
Постепенно Дашенька привыкла к подобному стилю общения и даже ожидала обязательных звонков, то ли по-гамлетовски, то ли по-садистски приговаривая про себя невольную перефразировку: «Бедный Ярик!» Но сказать молодому человеку что-нибудь решительное и категоричное она не могла по причине жалости и сострадания.
("Коллекция характеров. Sequel". Рига, "Gvards", 2010.)