Обыкновенные невыдуманные истории

      
                История вторая.
                ГОЛГОФА.               
                Часть1. У подножия Голгофы.

      Шестидесятипятилетний крепыш Иван занемог. По характеру общительный, неунывающий весельчак и балагур, удачливый рыболов удочкой во все времена года, грибник и охотник-любитель, обладатель обширного подсобного хозяйства, где с утра до позднего вечера разноголосо верещала живность,  вдруг как-то в одночасье сник. Бывший подводник на атомной субмарине, избороздивший за время действительной службы и северные и южные моря и океаны, знатный работник литейного цеха огромного завода  , где,  по его словам , «отпахал « в горячем цеху четверть века, в  лихие 90-е вынужден был с семьёй перебраться в деревню на жительство, так как заработанная им  пенсия и смехотворная зарплата жены учительницы , которую к тому же месяцами не давали, в городе не обеспечивали прожиточный минимум.
     Болезнь видимо прилепилась серьёзная. Его огромные в «лопату» ручищи  уныло лежали на коленях. За месяц он буквально «стаял». Не знавший болезней и не привыкший  ходить по больницам , Иван ни на какие уговоры жены не соглашался  ехать в  районную поликлинику
 выяснять свой  недуг. Не соглашался ещё и по той  причине,что жена , часто навещавшая  больницу из за  слабого сердца и профессионального заболевания суставов ног, после каждого посещения поликлиники была до такой степени подавлена, разбита усталостью и нервным потрясением от маяты, бездушия , чёрствости и недоброжелательного отношения  медперсонала к  стоящим в бесконечных очередях  больным людям.Так  что  Иван имел устоявшееся представление об этом  заведении. Сегодняшние сельские поликлиники не уступают Дантовым кругам ада, это не для больных и слабонервных. О том не наслышан, пожалуй, только глухой , да не укушенная болезнями молодёжь. Ивана пугала обязательная последовательность на пути к врачам: сельский фельдшер(начало долгого пути) ; с его направлением -  длиннющая очередь в районную поликлинику  с раннего утра(очередь желательно занять хотя бы за час до  начала работы больничного заведения, что редко удаётся «периферийным»); затем  по очереди(в очередях) доврачебный, флюорографический ,а женщинам ещё смотровой кабинеты;  успеть , если сообразительный, «сбегать» за полтора километра в стационар сдать анализы, если повезёт получить их до обеда, а если не повезёт сбегать за ними на следующий день;  и только после всего этого занять очередь к  врачу. Если опять же  повезёт, будешь ждать приёма  сидя на шаткой скамеечке , а если нет-стоя. Ч А С А М И ! Как правило врача в кабинете долго нет, он занят и занят, по сердитым уверениям ассистентов,  неотложным делом.   Если попал к врачу в этот же день- тебе повезло. Но вдруг выясняется , что тебе нужен другой врач . Начинай всё сначала! Как ты , считающий себя заболевшим, добираешься до райцентра  и обратно , естественно , никого не интересует. Раньше, в советские времена , автобус дважды в день туда-сюда курсировал, сейчас люди сами выбирают способ, как преодолеть этот путь: если здоров и прыток-пешая прогулка, другие на попутках(на перекладных), третьи( как правило это пенсионеры) — зачастую постоят, постоят на выезде , да и домой восвояси. Оно и верно:неча шляться по больницам, болей себе на здоровье дома. Долго ещё можно  описывать мытарства человека, имеющего неосторожность заболеть, проследить весь его тернистый путь, где он наслушается столько нелестных слов в свой адрес от врачей, медсестёр, санитарок и даже от таких же бедолаг, как сам , в жутких очередях.
    Поэтому Иван почти два месяца упорно отказывался ехать на обследование . Но болезнь по-серьёзному скрутила мужика. Уговорил его друг давнишний поехать в городскую   платную поликлинику обследоваться, обещал на своей машине сколько понадобится повозить, сказал , что  там и очереди небольшие , и без проволочек у врачей  консультацию получить можно быстро. Согласился Иван: болезнь с каждым днём обострялась, уже и пищу с трудом принимал.
   День первый. В городской  межрайонной поликлинике , осмотрев Ивана , врачи немедленно направили его в онкологический центр. Предупредили , что там занимать очередь надо часа за два до начала работы заведения, больных всегда набирается много.                На следующий день, в пятницу,  по - тёмну подъехали к онкодиспансеру.    Очередь уже была приличной. К обеду Иван в сопровождении жены попал к  врачам  на приём.
   Осмотрели Ивана, порасспросили, уточнили адрес места жительства, поинтересовались, почему не  обращался в районную поликлинику. Под конец беседы строго велели после выходных дней приехать для прохождения анализов.
   Раннее утро, 7часов.  Понедельник.  Онкоцентр.Очередь. К полудню приём у врача. Диагноз: рак пищевода. Требуется немедленная госпитализация в краевую больницу. За направлением велено было приехать на завтрашний день, к тому времени будут получены все необходимые  согласования с краевым центром онкологии.
 
                Часть 2
                Вхождение на Голгофу.

     Раннее утро шестого дня.Семь часов утра. Очередь больных.Суровые, заплаканные, потерянные, отречённые лица.Давящая на сознание атмосфера обречённости.
  Осунувшееся лицо, печальная поза сидящей у двери врача женщины не привлекает ничьего внимания. Каждый замер в своём горе.
     Появился врач , взглядом пригласил жену Ивана ,- она была  первая в очереди, войти в кабинет. Жестом руки указал на стул. Молча пододвинул и раскрыл папку с исписанными листами ..Было видно, что он не замечает написанного, - мысль занята другим. Подняв резко глаза на женщину , врач коротко и жёстко произнёс:
   -В пятнадцать часов  придите на заседание медкомиссии, там узнаете решение по вашему мужу.   
   И, как выстрел в дверь:
    -Входите, следующий.
   Как мучительно долги ожидания в очередях, особенно больничных.  Безрадостные полушёпотом рассказы о несчастной участи  родных, близких , знакомых, самих сидящих.Гнетущее ожидание неминуемой беды.
   За столами три члена медицинской комиссии.Двое мужчин и женщина.Чуть поодаль медсестра над бумагами. Зашедшую женщину какое-то время как будто не замечают. Их вполголоса  разговор явно не на медицинскую тему.  Пойманный взглядом женщины, один из них показал рукой на стул против него. На  некоторое время повисла тишина.
    -Вашему мужу осталось жить не более двух недель,- услышала женщина спокойный , бесстрастный голос.- Надо было обращаться к нам месяцев пять - шесть назад. Какое бы -то ни было лечение  сейчас бесполезно, -  как сквозь плотную вату доносилось до женщины. - Ничем помочь вам не можем. Вы свободны! Скажите , пусть заходит следующий,-  было сказано уже медсестре  с бумагами.
   Женщина  с усилием поднялась со стула, больные ноги плохо подчинялись её воле. Пошла к двери , но вдруг остановилась, повернулась и прошептала на выдохе, умоляя взглядом  опровергнуть  только что услышанное :
  -  Как умрёт? Он же ещё два месяца назад был здоровым.
     -Ну , женщина, вы же по всему видать грамотная, должны понимать , что такое онкологическое заболевание пищевода. Мы вам сказали всё .                -Заходите ,- голос был обращён к заглядывающему в дверь больному.
     В полубессознательном состоянии женщина , посидев некоторое время в больничном коридоре,  добрела до машины.
Всё!- выдохнула она  водителю «Жигулёнка» , другу их семьи,-  Ване осталось жить две недели.
 Всю дорогу до дома слёзы застилали глаза, в сознании упорно пульсировала одна мысль: -Это неправда, этого не может быть.Они что-то напутали.
   Подъезжая к дому сжала свою волю в жёсткий комочек:                -  Только не показать Ване заплаканные глаза,  не выдать ему своего состояния. Надо что-то срочно предпринимать.Обзвоню немедленно всех знакомых, может быть что-нибудь подскажут.
     Её горе нашло горячий отклик в людях.  Советов и искренних сочувствий было много. Дали адрес известного целителя  травами , проживающего в таёжном,  горном районе. К тому же он оказался  земляком  в доперестроечные времена.
 А хорошие люди с теплом в душе не бывают бывшими.  Они всегда настоящие, готовые отозваться на боль людей. Выслушав по телефону горе  женщины, целитель  сразу же , безо всяких условий и  торгов, пообещал немедленно свою помощь. Утром следующего дня он принял её у себя дома. Ещё раз внимательно выслушал, подробно расспросил о течении болезни, посоветовал успокоиться , максимально сосредоточить все силы на спасении мужа. Выдал  небольшой флакончик снадобья, предупредил о строгой дозировке приёма, вручил свою визитную карточку с номером мобильного телефона и  с просьбой информировать его ежедневно о состоянии  мужа.
      Успокоенная заверениями о возможном излечении , женщина приступила к лечению  своего Ивана. Строго , до секунды , до милиграмма , выполняла указания.  Постоянно , по несколько раз в сутки  информировала целителя. Недели через две Иван  почувствовал себя значительно лучше, стал регулярно принимать пищу, воспрял духом. Он ведь после посещения онкологической больницы  и  отказа в госпитализации всё понял, приготовился к самому худшему. После явного улучшения состояния  и у Ивана , и у его жены появилась надежда.
      Прошел в напряжённых ожиданиях месяц. Вдруг ранним утром звонок из районной больницы: немедленно приехать на приём к врачу- онкологу.  На попытки жены возразить , были обещаны большие неприятности. Жена поехала одна,  не сказав мужу ни слова о телефонном разговоре. Отстояв в очереди как и положено, зашла в указанный кабинет.
 И наслушалась столько о себе и муже , что не выдержала , разревелась. Оказывается из городского онкодиспансера позвонили и устроили разнос ей, районному врачу-онкологу, почему  не высылает данные о таком то больном , который по их предположениям должен уже умереть. Ведь  все  онкобольные  значатся в строгой статистической отчётности по краевой форме ,  что они с мужем  эту отчётность срывают... и далее в том же духе возмущалась врач ,  не давая женщине раскрыть рта.И лучше бы она промолчала о целителе и его  лекарстве. Исполняющая обязанности врача- онколога ( как позже выяснилось) , брызжа слюной и не выбирая  приличных выражений устроила  буквально разнос  по этому поводу.
   -Но ведь мужу не дали никакой надежды , сказали мне лично, что всякое лечение уже бесполезно, всего две недели жизни ему отпустили.
Это не имеет никакого значения , врачи  тоже могут ошибаться , они тоже люди. Как вы не можете нас понять. Вы же грамотный вроде человек,- услышала она уже знакомый упрёк в свой адрес.
   Разговор с врачом  закончился  вручением  рецепта , по которому  в аптеке можно было  купить стандарт таблеток за тридцать пять рублей. На  недоумённый вопрос:
    -И это всё лечениё?  Врач ответила:
    -Есть Федеральная Программа Помощи онкобольным, где предусмотрено   лечение их  за счёт федеральных средств. Лекарства по этому Указу отпускаются под строгим контролем . Они очень дорогие. Одна дозировка около тридцати тысяч рублей обходится государству.  Бюджет нашей больницы не позволяет свободный отпуск таких лекарств больным. Вам надо ехать в онкоцентр и  взять  разрешение на пользование ими.
     Под конец разговора  напомнила:
И никаких целителей!.
       Пока добиралась на попутных домой, в голове непрерывно стучало.
  -Значит есть такие лекарства , которые спасут Ваню. Есть Федеральная Прграмма лечения от рака.Завтра же надо ехать в город.
      Семь часов утра. Онкодиспансер. Мрачная длинная очередь людей, смотреть в лица которым нет смелости. Гнетущее молчание.
    Ближе к обеду прием у врача.
   -Значит , говорите муж живой, поправляется. Прекрасно! А что же вы к нам приехали?
     Мне врач райбольницы сказала, что вы можете выписать лекарства согласно Федеральной Программы помощи онкобольным, сказала, что лекарства очень дорогие...
  Чиновник (в звании врача) с интересом  смотрел и слушал её.Встал , потянувшись прошёл по кабинету, тихонько мурлыча какую-то мелодию.
   -М... Да!-изрёк он.  -  Есть такая Программа. Но она предусмотрена для инвалидов.У вас муж инвалид? Нет? Добивайтесь инвалидности мужу и тогда приезжайте за лекарствами. Да , они очень, очень дорогие,- глубокомысленно закончил он.-  Вы свободны! Следующий!
      Опять полились слёзы. Она не могла ничего с собой поделать, чтобы их унять.
    -Ну почему сразу-то не сказали обо всём этом? Почему отправили безжалостно умирать. Надо срочно добиваться инвалидности.  Срочно!
    На определение и утверждение инвалидности  Ивана  ушло с десяток дней, пришлось ему  вместе с женой поездить за полсотни километров в специализированную поликлинику, походить по кабинетам врачей, посидеть в очередях. Иван еле держался на ногах, жена была не в лучшем состоянии. Обоих поддерживала вера в чудодейственное дорогостоящее лекарство. И всё это время принимали капли целителя  вопреки запрету .  Пока добивались инвалидности , районный врач онколог ни разу не поинтересовалась Ивановым самочувствием.
    Две недели спустя.            Городской онкодиспансер.       Семь часов утра. Длинная , мрачная очередь больных на приём к врачам. Ближе к обеду на приёме у теперь уже  очень знакомого врача.
    -Так! Я Вас внимательно слушаю. С чем пожаловали?
 Женщина подала папку с заключением врачебной комиссии о признании Ивана инвалидом первой группы.
    -Так, так! Прекрасно! Полный порядок! У  вас  ко мне какие то ещё вопросы?
   -Кроме лекарств мне ничего не нужно.Дайте мне рецепт и я уйду от Вас.
Сразу рецепт я дать не могу,- последовал ответ.- Ваши , вернее вашего мужа данные я занесу в компьютер, в краевом центре данные обработают, пришлют решение. Ждите! Вы свободны ,-  жёстко закончил  чиновник(он же врач). 
    Как вышла жена Ивана от врача, не помнит, слёзы застлали белый свет. Ноги не слушались её, по стенке пробиралась к выходу. В машине пришло осознание полного краха надежд на получение чудодейственного лекарства.
  -Зачем мучают? Почему издеваются?-шептала она.                Друзья , с которыми она приехала на машине,  успокаивали , как могли. Но и сами понимали  всю безжалостность и цинизм медицинской машины.  Валидол и искреннее сочувствие друзей вывели её из глубокого шока.
        Пять  месяцев минуло со дня приговора, вынесенного Ивану.                Они с женой теперь надеялись только на капли целителя.         Курс приёма лекарства по его методике заканчивался. Болезнь как бы затихла, но Ивана не покидало ощущение, что она затаилась, и выжидает своего часа. Иногда вдруг наступало состояние крайней слабости, апатия и страх сковывали всё существо его.Он стал крайне раздражителен, срывался до крика по каждой мелочи.Не принимал ни жалости ни сочувствия жены.   От постоянной тревоги , переживания за мужа она сама становилась всё более похожей на тень.Терпела его раздражительность , понимая всем своим существом его состояние.В слезах находила хоть какое то утешение.Но даже слёзы свои как могла скрывала от него. Утешение Иван пытался находить на рыбалке.Поначалу, когда появилась маленькая вера на выздоровление, он с раннего утра мог часов до десяти сидеть с удочкой.Но всё чаще вынужден был через час, полтора возвращаться домой.Положение своё  усугублял вредной привычкой,-  он так и не смог заставить себя бросить курить, несмотря на мольбы и слёзы жены, доводы родственников и друзей.
   Но вот закончился курс приёма капель. Что делать дальше? Целитель , опасаясь  осложнения , не решался на продолжение ,  вернее на повторение  курса. Дал , по его словам, лекарство с меньшими побочными воздействиями на организм, но менее эффективное против метастаз.Жена ещё дважды ездила в городской онкодиспансер в надежде получить чудодейственное, по её убеждению, лекарство.Один раз её заверили, что компьютерная обработка ещё не пришла, но , возможно , скоро придёт. А второй раз врач , еле сдерживая раздражение, практически в открытую сказал, что муж всё равно обречён и тратить на него дорогостоящие лекарства  нет смысла. И добавил:
    Вы же грамотная , по всему видать,  женщина - должны нас понять!
 В третий раз взывали к её совести врачи, а она  никак их не понимала и
  настаивала  на получении лекарств  по Федеральной Программе, её оба раза выставляли из кабинета врача(чиновника, напрочь забывшего Клятву Гиппократа)  От бесконечных хождений по кабинетам врачей, от нескончаемых унижений она  сама выглядела не лучше смертельно больного мужа. Сердце всё чаще и настойчивее напоминало о себе. Каждая  последующая поездка по больницам  истощала её  физически и морально Теперь она стала бояться не только за жизнь Ивана, но и за свою.
   -Если со мною что- то случится, что станет с Иваном,-с ужасом представляла она.
               Конец лета. Потемневшая зелень напоминала о скором приходе осени.                Иван подолгу сидел на крылечке дома, во взгляде его поселилась такая тоска, что заглянувшему в них становилось так неуютно и виновато за невозможность хоть  как-то облегчить его участь.Приезжали родственники.»Попроведовать»,-  как говорили. Навещали друзья, приятели.  Старались держать себя в разговоре с ним непринуждённо, даже с весёлостию, но он видел и понимал неестественность их поведения,  это и угнетало и раздражало его. Он замкнулся в своём неотвратимом положении. Теперь его стали мучать постоянные боли, плохо и мало спал,.днями не хотел есть, а то вдруг просил жену принести  поесть то, что было противопоказано  ему. И настаивал до крайнего раздражения. Утолял желание и после ещё более страдал.

                Часть3
                Распятие.
     В доме царила беда, её неотвратимость чувствовалась   во всём.  Ночи и дни  для Ивана  сплелись в тугой узел непрекращающейся   боли..Он , уже не скрывая слёз , просил жену сделать хоть что-нибудь , дать хоть какое- нибудь лекарство, чтобы забыться часа на полтора-два.  Теперь её поездки в больницы к врачам  были с одной целью: за любую цену добиться обезбаливающих  препаратов для облегчения страданий мужа.Ежедневные просьбы, слёзы, мольбы, унижения  растворялись в бескрайнем равнодушии эскулапов от медицины.
  - У нас нет лицензии на  хранение препаратов с наркосодержащими элементами,-  отвечали врачи районной больницы.
   -Мы не выписываем рецепты на наркосодержащие препараты,  это компетенция врачей по месту вашей прописки.,- отфутболивали в городском онкодиспансере.
     -В стране ужесточены  меры по борьбе с наркоманией, отпуск наркосодержащих препаратов под строжайщим контролем, райбольница не имеет лицензии на их отпуск  Мы  же вам говорили об этом.  Как вы не понимаете таких простых вещей. Вы же грамотный человек,-  взывали к её совести районные медицинские чиновники.-  Езжайте в межведомственную поликлинику , там вам дадут разрешение на сильнодействующие обезбаливающие препараты. Оттуда её отправили снова в свою , районную поликлинику,-  в документах были допущены неточности, диагностические разночтения. Врачи не скрывали раздражения при виде её. Бюрократическая машина перемалывала её последние силы.
     Мысль об очередной поездке болью обволакивала душу. Но она не могла не ехать. Друзья настояли , что назавтра свозят её в это самое межведомстыенное учреждение.  Накануне вечером  села рядом со своим Ваней , Ванечкой. Обняла его за плечи. Слова и слёзы застряли в безысходности.Через свое сердце чувствовала всю силу его боли.  Последние недели он сидел перед столом , поджав подушкой желудок.Это положение было наименее болезненным.  Короткое забытьё и снова всёпронизывающая боль.
   -Ваня. Я завтра привезу тебе обезбаливающее лекарство. Я буду в ногах ползать у врачей, но выпрошу его для тебя.
    Он с большим усилием придвинул свою руку и слабым пожатием  ладони поблагодарил её.
   Очередной кошмар ночи заканчивался. Начинался кошмар дня.
       Серое, промозглое , моросящее липкой осенней сыростью утро. Серое, с облупившимися стенами, обезображенное зарешечёнными окнами  медицинское учреждение. Серые , неряшливо побеленные стены и потолок коридора. Серая, облупившаяся краска на двери кабинета , единственная, стоящая у двери деревянная скамеечка занята  людьми с серыми от  одинаковой безысходности лицами. Жена Ивана стояла, опершись  спиной на стену.Ноги нестерпимо поднывали. Но совсем другая боль настораживала её. Ни валидол, ни корвалол не уменьшили боли в груди. Оставалось последнее средство — нитроглицерин. Пальцами судорожно  нащупала в сумочке спасительный  лекарственный стандартик  Вынула его.Извлечь таблетку она уже не смогла. Ноги подогнулись , она тихо сползла по стене на пол.
   Последнее слово , которое она прошептала , было: «ВАНЯ»

                Октябрь.2011год.