- Я знаешь, что поняла только что, Кузнецов? Если бы убийство не было уголовно наказуемо, тебя бы здесь не было уже…раз пять-шесть. И это только с моей легкой руки.
- Аннушка… - Кузнецов уперся губами в сплетенные пальцы и принял вид очень задумчивого человека. – Ты должна относиться с благодарностью к тому, что я для тебя делаю.
Аня всплеснула руками с таким чувством, что из папки, зажатой в пальцах, вылетел один из листов ее кропотливой работы, безжалостно забракованной директором. Он медленно, с легкой грацией крутнулся над ее головой и опустился на длинный лакированный стол, по гладкой поверхности которого и поплыл, легко стукнувшись краем о разведенные локти Кузнецова.
- Ты, наверное, просто плохо понимаешь, что мне нужно срочно забрать ребенка со школы!
- А чего это ты мне «тыкаешь»? – с какой-то странной ноткой обиды спросил Кузнецов, опуская руки и поднимая лист. – Вот сами посмотрите, сотрудница Анна Михайловна. - Он пробежал взглядом по тексту на листе бумаги. – Как я могу принять отчет, в котором столько ошибок? В первой статистике не указано процентное соотношение. Вторая должна следовать в самом конце, а третья… ну кто так подсчитывает? Нужно было сначала отнять сумму, потраченную на лицензии!
Он пальцами толкнул лист по столу и он направился прямиком Ане в руку, а из ее руки последовал обратно в папку.
- Анна, как это называется? А это только одна маленькая часть всего отчета.
Аня сжала губы. Положила папку на стол.
- Прекрати валять дурака, мне в первый раз нужно уйти с работы раньше. Завтра я приду и переделаю отчет.
- Прекратите со мной фамильярничать. – Кузнецов с хрустом потянулся в кресле, глядя из-под опущенных ресниц на красивую молодую девушку с волосами, цвета меда. Закинув руки за голову, он вздохнул, - мужа попросить не можете?
- О, мой муж занятой человек.
- И зарабатывает, наверное, много. Одеты вы всегда с иголочки. – Скрывая за покашливанием улыбку, он снова сел ровно.
- Зарабатывает, сколько зарабатывает. Кузнецов, не издевайся. Отчет пока у тебя пусть полежит. Пока.
- А я не дам разрешения охране выпустить вас, Анна. Мне нужно ответственное отношение к поставленным задачам! Я нанял вас на работу…
Аня взглянула на часы и раздраженно сдула легкую челку со лба. До окончания уроков оставалось тридцать пять минут.
- А это что? – Кузнецов взглянул на папку и пальцем поддел фотографию, край которой выглядывал из-под обложки. Аня вспыхнула.
- Положи на место!
Но фото уже перекочевало в его ловкие пальцы.
- Семейный снимок на работе? Вот почему вы допускаете ошибки… мыслями дома. В домашнем уюте… - Он задумчиво смотрел на изображение. – Трое детей. Мальчик, девочка, мальчик. Всегда мечтал именно о таком. Два пацана и девчонка. Вы просто счастливица… - Палец переместился на красивого мужчину, обнимающего Анну Михайловну за плечи, - а это муж ваш, да? Красивый! Представительный. Одобряю.
Анна закатила глаза.
- Кузнецов, ты долго еще собираешься Ваньку валять? Отдай фотографию, дай разрешение охране выпустить меня, и мне, черт возьми, выйти отсюда.
Кузнецов снова придирчиво осмотрел стоящую перед ним молодую женщину. Аня отметила, какие теплые у него были глаза. Не раз ее удивлял подобный взгляд от такого мужчины, как он. Молодой. Стройный. Красивый? Невероятно! Должность почетная. Весь отдел за ним вздыхает. А он…
- Анна Михайловна, если я вас и отпущу, то только с условием что один государственный выходной для вас отнимается.
Аня оперлась руками о лакированный стол и снова раздраженно сдула челку со лба.
- Я ухожу всего лишь на три часа раньше окончания рабочего дня. – Он ничего не ответил, и она вздохнула, - ладно, возвращай фотографию, я и так уже начинаю опаздывать.
- Завтра заберете.
- Кузнецов!
- Анна Михайловна?..
Она фыркнула, и, оставив на его столе папку с отчетом, направилась к двери. Серая юбка-карандаш из дорогого шелка в черную мелкую полоску выгодно подчеркивала длину ног, и красивую линию бедер, что Кузнецов заметил еще утром. Тонкую талию обхватывал широкий пояс черного цвета, а серая блузка была расстегнута достаточно, чтобы было видно золотую цепочку и маленький крестик. Длинные медовые волосы перехвачены заколкой. Тонкий каблук итальянских блестящих туфель отстукивал победный марш по дорогому покрытию пола в его кабинете. Конечно, она испытывала триумф – он терпеть не мог отпускать работников раньше окончания смены.
- Ань…
- М?
Она обернулась у самой двери, и, судя по немного отсутствующему взгляду, уже находилась дома, в окружении любимых детей. Какое-то время она стояла, просто глядя на него. Затем увидела его нежную улыбку, медленно растягивающую красивые губы. В животе взлетели бабочки. Ответная улыбка, не менее ласковая, появилась на ее лице.
- Дурак ты у меня, Кузнецов. Умный мужик, а дурак! Но все равно люблю тебя.
Он снова завел руки за голову, отклоняясь в мягком кресле назад и лениво рассматривая ее из-под ресниц. Взгляд скользнул по ее обручальному кольцу на безымянном пальце.
- Я тебя тоже люблю.
Кузнецов успел рассмотреть счастливый огонек, вспыхнувший в ее глазах, прежде, чем она выскользнула из директорского кабинета, где с ней тут же вежливо попрощалась секретарша. Но через несколько секунд голова Анны Михайловны снова показалась в проеме приоткрывшейся двери:
- Курицу купи на ужин. И не забудь, что ты Ромке обещал в зоопарк завтра.
И за дверью исчезла.
- Аня!
- Ну, чего тебе еще?
- Отчет все равно заставлю переделать!
Ее отдаляющийся смех заставил и его улыбнуться. Нажал кнопку на офисном телефоне, и дал охране короткие распоряжения, позволяющие Анне Михайловне беспрепятственно покинуть здание до завершения рабочего дня. Затем повернулся к фотографии, лежащей на столе. Провел кончиками пальцев по Аниным лицу и плечам, которые на фото обнимал красивый мужчина, как две капли воды похожий на него самого.
- Дурак я у тебя, Анька.
И снова рассмеялся.
А затем со вздохом принялся переделывать отчет сотрудницы Кузнецовой.