Наша трёхкомнатная квартира была коммунальная, то есть она была построена на одного хозяина, а жили в ней три семьи, поэтому кухня, туалет, ванная, и коридор были общими. В небольшой кухне стояли три стола, три электроплитки, но готовить обед или ужин хозяева старались в разное время, чтобы не мешать друг другу. Постоянно происходили перепалки с соседями из-за не выключенных электролампочек в коридоре, в туалете.
И надо было постоянно контролировать себя, чтоб не вызвать гнев соседей. Всех старалась объединить молодая, красивая пара, которая редко бывала дома, а если и была, то своей приветливостью, вежливостью, обаятельными улыбками гасила все конфликты. В это время даже на кухне умещались три хозяйки и одновременно готовили, каждая на своей плитке, оживлённо переговариваясь, обмениваясь новостями.
- Валя! А где они работают, что так редко мы их видим, - спросил я у сестры.
- Во Дворце культуры. Они хореографы, занимаются с танцевальными коллективами, выступают и сами во всех концертах, так что целыми днями и вечерами они там, приходят домой поздно, вот ты их и не видишь.
- А какие они культурные, - удивлялся я, видя огромную разницу между ними и остальными жильцами, - никогда не скажут грубого слова.
- Так они же ленинградцы!
- Ну и что?
- А Ленинград - наша столица культуры, – подвела итог разговору Валя и занялась своими делами.
Мне это было непонятно, ведь для меня Москва была образцом культуры - и кинофильмы, и книги это доказывали. Ленинград больше связывался с блокадой в годы войны. «Вот окончу десять классов и поеду поступать в московский институт, там всё и увижу», - мысленно убеждал я себя.
А пока стояла холодная уральская зима, с морозами, метелями, когда не хотелось выходить на улицу. И вот, в субботу утром, когда вся наша семья оказалась дома, Маша торжественно объявила:
- Сегодня все идём в театр!
- Ха! Да здесь нет театра, - улыбаясь, сказал Иван.
- Ну, ладно, не в театр, а во Дворец культуры на спектакль Омского театра «Весёлая вдова». Вот четыре билета.
- Ну-ка, ну-ка, что это за спектакль? - беря билет удивился Иван и стал читать. - Да это же оперетта. Нет, я не пойду.
- Это Омский театр музыкальной комедии, должно быть очень интересно. Пойдём, - уговаривала Валя.
- Туда надо одеться прилично, все будут пялиться на нас. Нет! – упорствовал Иван.
- Маша! А как ты достала билеты? - спросил я.
- Так соседи достали, в кассе давно нет билетов. Они очень советуют нам сходить. А у Миши есть новый костюм, только вот ботинки неважные. В валенках ведь не пойдёшь, засмеют.
- А купить ему «прощай, молодость» и нормально будет, -
сделал предложение Иван. - Они и недорогие, и теплее в них ходить.
«Прощай, молодость» - так в народе называли войлочные ботинки, которые надевались поверх обычных ботинок и застёгивались на одну металлическую застёжку.
Мы с Машей сходили в магазин и выбрали подходящие войлочные ботинки. Весь день прошел в подготовке к выходу в театр. Только Ивану почему-то не хотелось идти, и он находил различные преграды, которые Валя быстро старалась разрушить.
Вот подошел вечер, и мы направились во Дворец культуры. Как на какое-то праздничное мероприятие, народ шел с весёлым настроением, хорошо одетый, и Иван, не желая идти рядом с нами, перешел на противоположный тротуар. Мы разделись в гардеробной и, получив номерки, стали искать наши места. Они оказались на боковом балконе, и только там Иван сел рядом с нами.
- Что, застеснялся идти с нами? – спросила его Валя.
- Да вид у вас, как у колхозников, - буркнул Иван в ответ.
Маша хотела что-то ответить, но её одёрнула Валя, чтоб не разгорелся спор при людях. Зал быстро наполнялся, и вскоре прозвенел третий звонок. Свет стал медленно гаснуть, занавес раскрылся, и началась оперетта. Я заворожено смотрел на сцену, на игру актёров, слушал их арии, более похожие на песни.
Объявили антракт, вспыхнул свет в зале. Все стали выходить в фойе и в буфет. Мы тоже вышли, и тут я понял, почему Ивану не хотелось идти с нами в театр. В антракте зрители осматривали, кто как одет, и сами старались показать свои наряды. Это было какое-то новое представление, и я, почувствовав себя плохим артистом, вернулся на место. Одеты мы были действительно бедно, «как колхозники», по выражению Ивана. А с балкона можно было наблюдать за другими, не показывая себя.
Сестры тоже быстро вернулись, говоря:
- В буфете такая очередь, не пробьешься.
Иван вернулся только к третьему звонку. Оперетта продолжилась, и я позабыл про всех сидящих в зале, наслаждался музыкой, веселыми шутками, пением.
Домой вернулись в полночь, все под впечатлением увиденного спектакля, вспоминая остроумные шутки. В общем, всем понравилось. Через месяц мы сходили ещё и на оперетту «Вольный ветер», и для меня оперетта стала любимым видом театрального искусства.
Позднее ходил в театр музыкальной комедии в Омске, в Москве, в Ленинграде, но того восторженного впечатления, как от первой встречи с театром, я уже не получал.