Вечерело. В комнате сгущались сумерки, становилось тихо, уютно, романтично и хотелось думать о приятном. Алекс сидел в кресле, грел в ладонях бокал с коньяком, взгляд его сосредоточился на не зажженной сигаре, лежащей на журнальном столике перед ним. Шевелиться совершенно не хотелось, он думал, вернее вспоминал.
Алекс вспоминал глаза Софии. Он видел бездонность ее взгляда, которую можно было сравнить или с глубиной Марианской впадины, или с космической далью. И то и другое настолько непостижимо для разума, что пытаться увидеть самое начало бесполезно было и пробовать. Всматриваясь в эти глаза, он услышал, да именно услышал, мелодию любви и боязнь ее начала, жажду страсти и холодность рассудительности, страх почувствовать что-то, что она однажды уже пережила. Он видел в этих глазах игривость девочки и мудрость женщины, желание и сдержанность.
Во взгляде Софии было столько противоречивости, что Алекс был изумлен. Ему приходилось в своей жизни видеть много взглядов, но такого чистого, лучистого, призывного он не видел никогда. Этот взгляд притягивал нежностью, иногда в нем проскакивали хитрые чертики, иногда он был темным, когда София на кого-нибудь сердилась, был он и очень светлым, когда она радовалась. Алекс знал, что бы ни случилось в его жизни, он никогда не сможет забыть ее взгляда в первый день их знакомства.