От этих мест куда мне деться.
С любой тропинкой хочется дружить.
Ведь здесь моё осталось сердце,
А как на свете без него прожить...
. (Из песни)
Кто любит свою родную землю и историю, тот стремится сохранить память и духовные заветы предков. Россия всегда возвышалась совестью. Совесть – это явное присутствие Бога в нас, утрата же совести означает отпадение от Бога. Сегодня времена забвения православной веры и насаждения безбожия уходят в прошлое – прозревший и очнувшийся народ снова возвращается к своим родникам:
Если тебя неудача постигла,
Если не в силах развеять тоску,
Осенью мягкой, осенью тихой
Выйди скорей к моему роднику.
иеромонах Роман (Матюшин)
Село Шапки расположено на живописных пологих холмах, поросших сосновыми и березовыми лесами. Холмы по своей форме напоминают шапки, отчего и пошло, вероятно, название местности. У их подножия издавна бьют из-под земли хрустальные ключи. К одному из них ради комфорта обывателей проложена автомобильная дорога, для чего срыта вставшая на пути новорусских иномарок песчаная гора. Другой, наиболее удаленный, сейчас практически уничтожен подступившим вплотную пляжем на выработанном карьере. К третьему же, сокрытому в овраге под охранительной сенью могучего деревянного креста, ведет намоленная тропинка, начинающаяся от маленькой сельской церкви Покрова Пресвятой Богородицы:
Над родником – малый храм,
Кладбище старое.
Этот забытый край
Русь нам оставила.
иеромонах Роман (Матюшин)
…Паломники остановились у лесного родничка – он издавна славится чистой целебной водой. Все спешили напиться и набрать воду. Спускаюсь и я вместе с ними к роднику, набираю хрустальной воды в пластиковую флягу, которую возьму с собой в город. Я угощу дома этой водой родных и друзей, и, сидя за столом в благоустроенной городской квартире, мы снова мысленно перенесемся в приветливый край, где так чисты родники...
Родниковая вода в пластиковой фляге… Два антипода: родниковая вода – символ щедрот все еще способной хранить чистоту вопреки стараниям человека планеты, и пластмассовая фляга – знак чудовищных грядущих подмен чистоты и истины примитивной убедительностью эрзац-комфорта.
Осины шумят за полями
В алмазах весенних лучей,
И звонко лепечет струями
Певун светлоликий — ручей
Сергей Есенин
Пробую чудесную воду, радуюсь ее чистоте, и неторопливо завинчиваю очень удобную крышку фляги. И удивляюсь себе – чему больше радуюсь: чистоте воды или удобству фляги. О да, «виртуальная реальность» – один из самых опасных соблазнов безумного века сего – покушается на наши бессмертные души... Но стоит лишь сделать правильный выбор, прислушавшись к голосу Церкви, то окажется, что совесть твоя с этим голосом спасительным созвучна, и чудовищные миражи закатной техногенной мысли представляются в истинном свете и сами себя обличают. Вот они, мытарства наши…
«Помилуй нас, Господи, дал Ты людям Твоим землю просторную, землю чистую и богатую, так сподоби пройти по ней истинным Твоим путем», – тихо молюсь, снова вместе со всеми устремляясь назад и вверх по лесной тропе к сельской церкви. Поднявшись от родника и помолившись, входим в церковь. Она благоухает – пахнет ладаном, свежевыструганными смолистыми досками и еще чем-то неуловимым и намоленным, тем ясным и таинственным, что можно назвать «ароматом Православия». На душе тихо и покойно, как бывает, когда возвращаешься после долгих странствий домой, где тебя любят и ждут.
Если сил не хватает порою,
В Божий храм поскорей поспеши,
Припади пред иконой святою
Помолись, помолись от души.
Кн.Петр Вяземский
Это – третья, единственная сохранившаяся церковь в Шапках. Она изнутри небольшая, уютная, светлая и кажется очень теплой. Деревянный иконостас, деревянный пол, выбеленные стены. У левого окна – металлическая обогревательная печь, последнее достижение инженерной мысли и современных технологий. В такой печи может гореть почти все, и очень хорошая теплоотдача. Морозы ведь здесь зимой бывают крепкие. Пока еще нет ежедневных богослужений, не хватает слаженности певчим, но это лишь дело времени. Но самое главное, что положено начало святому делу. Да хранит вас Господь, первые сеятели на заросшей плевелами ниве. Радуйтесь, дорогие мои односельчане, богатый урожай семян благодатных вас ожидает.
В Шапках издавна существовала церковь. К сожалению, точная дата постройки первой церкви неизвестна, – по всей видимости, это была первая каменная церковь в этой части Петербургской губернии. Ее возведение произошло не позже конца XV века, а, стало быть, Шапки – древнейшее из сохранившихся сел на территории современного Тосненского района. Церковь входила в состав находившегося неподалеку Успенского женского монастыря, в стенах которого содержалась одна из жен Ивана Грозного. По всей видимости, во время многолетних войн между Россией и Швецией был уничтожен первый шапкинский храм.
В конце своего царствования Императрица Елизавета Петровна наградила своего духовника протоиерея Федора Яковлевича Дубянского (1691–1772), и одной из наград стало село Шапки. После смерти отца его сын Яков, получив благословение митрополита Гавриила, приступил к строительству второго по счету храма Покрова Пресвятой Богородицы, которое завершилось в 1786 году. В 1817 году часть своих владений Дубянский продал генерал-адъютанту Александру Дмитриевичу Балашову, герою Отечественной войны 1812 года. Именно при нем был построен парковый павильон, которому было суждено позже стать временным храмом и пережить богоборческое лихолетье. Четыре сына А.Д. Балашова на собственные средства перестроили в 1847 году Покровскую церковь, разместив в ее цоколе фамильный склеп. Именно с этого момента вторая церковь приобрела вид, в котором просуществовала почти сто лет – до конца 1944 года, когда была взорвана отступающими из Шапок фашистами.
В 1884 году богатейшие месторождения строительного песка начал разрабатывать купивший имение у наследников А.Д. Балашова действительный статский советник Фемистокл Иванович Петрококино. Вскоре было налажено пассажирское сообщение с Петербургом, вследствие чего Шапки стали популярным дачным местом для петербуржцев. Их привлекали сюда и прекрасные сосновые леса, сочетающиеся со множеством удивительно красивых озер, и удобство сообщения, и дешевизна местной жизни, и целебные свойства местных вод.
Понакаркали черные вороны:
Грозным бедам широкий простор.
Крутит вихорь леса во все стороны,
Машет саваном пена с озер.
Сергей Есенин
Во время Первой мировой войны собственником имения стал граф Иларион Иванович Воронцов-Дашков. Однако ни сам граф, ни его наследники ничего особенного для Шапок сделать не успели – пронесшийся вихрь октябрьской революции на долгие годы прервал спокойное, патриархальное развитие Шапок. Старожилы поговаривали, что предзнаменованием октябрьской беды было повреждение церкви Покрова Пресвятой Богородицы сокрушительным пожаром, случившимся на Вознесенье в мае 1911 года. Именно тогда службы были перенесены в парковый павильон помещичьей библиотеки – временную, третью по счету, церковь.
Может быть, этот пожар действительно был знамением, но так или иначе последствий октябрьского лихолетья шапкинцам избежать не удалось. Только поминальный крест, установленный на том месте, где раньше находилась Покровская церковь, напоминает о главной святыне этих мест. Уничтожено прицерковное кладбище, осквернены парки, заболочены прекрасные ранее пруды. Да и тот факт, что сегодня жителей в Шапках значительно меньше, чем было сто лет назад, свидетельствует о скорбных последствиях всенародного безверия...
Если глаза затуманились влагой,
Из родника поплещи на глаза.
Можешь поплакать, спокойно поплакать,
Кто разберет, где вода, где слеза?
иеромонах Роман (Матюшин)
Но находящаяся на окраине парка маленькая церковь, служившая некогда временным святилищем, пережила все невзгоды. Пребывала в ней и смолокурня, и немецкая конюшня, и сельский клуб. Понемногу стали в ее руинах сходиться на молитву местные жители. Россия всегда спасалась подвижниками и подвижничеством – вскоре избранный народом депутат Законодательного собрания придал зданию подобающее благолепие. И Господь ведь все так промыслительно устроил, что сейчас, через тысячу лет после Крещения Руси, происходит как бы ее второе Крещение. Но то, на что раньше уходили века, нужно сделать за считанные годы. Поэтому часто совершается здесь крестный ход на целебный источник, служатся водосвятные молебны.
За века после Рождества Христова прославились тысячи святых источников. От их вод произошло огромное количество чудес, множество людей получили исцеления. И большинство из этих источников связаны с подвигом людей, целью жизни которых стало стяжание нравственного совершенства – святости. Свет совести равно сиял и в праведниках, и в душах наших предков – крестьян Тосненского уезда, и приезжавших сюда на отдых дачников – знаменитых художников, артистов, генералов, государственных деятелей. Время не донесло имен явленных в этом крае святых, и исцелениям здесь не ведут учет. Знаю только, что мой шапкинский сосед, страдая тяжелым заболеванием крови, много лет пил воду из этого родника и долгоденствовал в добром здравии...
О Русь, взмахни крылами,
Поставь иную крепь!
С иными именами
Встает иная степь.
Сергей Есенин
Исцелится ли, подобно моему соседу, русский народ наш, поглощенный лихорадочным поиском денежного места под солнцем, если бездумно вырубаются вокруг вековые леса, оставляются лучшие пахотные земли, нарушается преемство традиций – разъединяется единая душа национальной истории? Вероятно, скоро ничего не останется от тех благословенных Шапок, куда приезжали на отдых лучшие люди нашего Отечества. И лишь последний чистый родник у деревенской церкви дарует нам надежду исцелить блуждающие души от призрака богатства, сытости, удовольствий и развлечений:
Видишь, вон там журавли пролетели,
У горизонта растаял их крик.
А если ты болен, прикован к постели,
Пусть тебе снится целебный родник.
иеромонах Роман (Матюшин)
Без единого стремления к духовному исцелению наш народ обречен на раздвоенность и разобщенность. Быть едиными и сильными, стремиться к согласию и организованности в единодушии и твердой вере – насущная потребность нашего времени. Соборно соединившись в Святой Православной Церкви для созидания в себе «чистого сердца», зрящего невидимого Бога, сокрушаясь о своих вольных и невольных прегрешениях, люди умиряют свою совесть – этот тихий, но настойчиво-тревожный голос Божий в человеке. Сегодня она у многих дремлет и молчит, но Россия наша не устоит, не сохранится как единая и могучая Держава, если и дальше будет расти пропасть между бедными и богатыми, скорбящими и самодовольными – между новыми мытарями и новыми фарисеями, если не будет восстановлено утраченное благородство наших великих предков…
Пусть стоит этот храм за рекой,
на краю деревушки,
Точно память о вечной
– Победы и Жизни - цене,
И плывут облака,
и весеннее слово кукушки
Над равниной звучит
в предрассветной её тишине...
Ольга Корзова
В скорбном молчании стою я у святого родника, где веду счет минувших годов, и мысленно молюсь в этот заутренний час: «В день грядущий, просветли, Господи, наше прошлое и сохрани в новом всё, что было прежде хорошего, сохрани Отечество наше в благочестии и чистоте, умножь людей наших во много, верни им благородство и согласие и освободи от грехов душу нашу».
с.Шапки, 2007 - 2015