Девчонка, худенькая, белобрысая, стояла перед священником навытяжку… И руки, и голос её дрожали от волнения, а сердце замирало от страха.
- Грешна, батюшка… Обижаюсь сильно. На всех… На маму, на папу, на бабушку. Даже на щенка своего любимого, когда он к другим ласкается.
- Плохо, деточка, очень плохо… Непрощенные обиды к тебе неисполненными просьбами вернутся…
Молодой темноволосый иеромонах по-доброму глянул в испуганные глаза ребенка. Улыбнулся, слегка коснувшись ситцевого платочка, соскользнувшего с головы девочки…
***
Стройная блондинка в ажурном берете, опускаясь на колени у аналоя, аккуратно расправила фалды длинного сарафана… Чуть заметный макияж, не привлекающий внимания, казался ей вполне уместным, но взгляд батюшки вдруг стал хмурым. Он инстинктивно пригладил рано поседевшую бороду и вопросительно посмотрел на девушку…
- Слушаю тебя, дитя мое… В чем ты хочешь покаяться?
- Грешна, отче… Обижаюсь сильно. На возлюбленного своего… Мне кажется, он разлюбил меня совсем… А я, наоборот, люблю ещё крепче. Ни дня без него прожить не могу… С утра уже вечера жду, чтоб снова увидеться. За что он так со мной?
- Чадо, ты пришла пожаловаться на любимого? Или открыть Господу личный грех?
- Я не хочу страдать… Мне больно и обидно. Я не виновата, что люблю безумно…
- Любишь ли? Когда любят, хотят счастья ближнему… И не думают о себе. А любовь не может быть безумной… Она – гораздо умнее нас самих. Спокойнее. Мудрее…
- Вы не хотите понять меня, батюшка! Не может монах знать о земной девичьей любви! Простите за дерзость…
Усталые, воспаленные от недосыпания, глаза священника затуманились, и лицо будто окаменело на мгновение.
- Бог простит. Он и вразумит… Всех нас.
***
Седая прядь упрямо выбивалась из-под темного шарфа, элегантно перекинутого через плечо пожилой женщины, подошедшей на исповедь к старенькому монаху.
- Благословите, отче! Я – неисправима в своих грехах. Обижаюсь сильно… Обида разъедает мою душу. Дети не желают общаться со мной… Внуки не звонят. А я люблю их больше жизни, которую на них же и положила… И Бог словно не слышит моих молитв.
Батюшка быстро отвернулся от подсвечника, чтобы смахнуть выкатившуюся слезу… От взмаха мантии, как от крыла диковинной птицы, затрепетало пламя свечей. И заплясали блики в стеклах стильных очков неразумного престарелого чада. Блики отраженного Света…
Фото http://ichalki-blagovest.ru/?p=1189