Заболел. Комплексно. После корпоративки море по колено. Все лужи собрал, пока до дома добрался и ливня не заметил. Нет. Вру. Заметил. Утром. И что это я весь мокрый до нитки, от костюма до трусов. Последние не отстирать. Слава, Богу чужие. Почему-то женские. Слава Богу, спать в костюме лег. На пороге. Домой то не пустили. Трусы жена не видела. Не то остался бы жить за порогом. Во, дела. Пора завязывать.
Простуда не дала долго о себе знать. На утро ячмень, флюс, герпес на губах и в носу, а на посошок, чиряк на ... Там не видно. Только сидеть больно.
Все бы ничего, но у меня горящая путевка на море за рубеж. Паспорт нужен, который «загран». А его без фотки не выдают, почему–то. С утреца занялся этим вопросом. На свою задницу, как оказалось позже. Приключения не забываемые, мать их.
Сфотался, денег зарядил, паспорт по срочной справил. Прошел месяц. Двинул за бугор. Просто счастье какое-то. Аэропорт, улетаю. Пограничный контроль. Выложил паспорт на стол. Дама за стеклом в паспорт, на меня, в паспорт, на меня.
- Посмотрите, вы сами себя узнаете?
Взглянул в документ. О, Боже. Там рожа, чья-то, перекошенная, под глазом синяк, как бы, губы бесформенные, типа, и на лбу шишка фиолетовая, откуда-то. Но я спокоен, выкручиваться как-то надо, отвечаю.
- Сложно, конечно, но в принципе, признаки мои имеются. Левый глаз мой и нос с прыщем тоже. Шрамик опять же. Родной. Знакомый по памяти.
- Может быть, но их не достаточно для идентификации. Простите, но у меня признаков больше, для того, чтобы отказать вам в посадке на рейс. Что я и делаю. Освободите турникет.
- Но, позвольте.
- Не позволю, по инструкции. А специалистов экспертизу делать вашего фото мы не держим. Охрану приглашать будем?
Я оглянулся. Охраны в порту больше, чем акул в Тихом, а плечи у них, шире моих раза… Даже не знаю какую цифру указать во сколько, это на меня поглядеть надо. Со стороны виднее. А кулаки у них, что моя голова. Сто в гору.
Полный крах, если не выразиться более выразительно. Русскими выражениями. А счастье было так близко. Благо рядом друг живет. Звоню, выручай, погибаю. Он в ответ – Насилуют, расслабься, поимей удовольствие, лечу.
Юморист, а мне не до смеха. Путевка горит, точнее мои деньги и удовольствие в штанах страдает. Один же еду, без женушки, в трусах женских, не по глупости, а по забывчивости и в целях экономии.
Оперативно прибыл. Я с лету, после здрасти.
- Ты мне друг.
- Друг.
- Дай мне в морду.
- За что?
- Объяснять долго. Врежь.
- Ну, на. – он, шутя, коснулся кулаком моей щеки.
- Не так. Ты мне настоящий друг?
- Да.
- Вот и бей по настоящему.
- Заметь, ты сам просил.
Я улетел в кусты. Поднялся. Контакт нормальный.
- А теперь в глаз заедь.
- Ты беленой завтракал, или корнями ландыша закусывал?
- Нет. На, погляди. Из меня такое вылепить можешь? Спасай, с рейса снимают.
Я показал ксиву. Друг хохотнул, но успокоил. – «Щас нарисуем». Посмотрел еще раз в паспорт, на меня, в паспорт на меня. И я приземлился в кусты. Еще три раза.
- На, смотри, один в один, мать родная не различит.
- Спасибо, - пролепетал я распухшими губами, - ты настоящий друг. Тебе визажистом работать. Художник. Мать твой талант!
- Не стоит благодарности, ты это, заходи, «ежелив че», рад помочь.
Ехидно улыбается, скотина.
Выкладываю на стол ксиву. Та, что за стеклом, в паспорт, на меня, в паспорт , на меня и хлабысь штамп со словами. «Вот это другое дело». Знала б, чего мне стоило ее – «Другое дело" и "Охрану приглашать будем?». Дура. ( Не вслух последнее).
Пелена облаков под ногами. Накатил вискарика. Боль утихла, настроение поднялось. Душа поет. "Аэропорт. Улетаю". И тут мысль в голове отрезвляющая. А как ты «оттэда» выбираться собрался, соколик, со своей ксивой. Тама не тута. Настоящего друга там нет.
P.S.
Чужеземную страну удалось покинуть через полтора года. Завидовать не стоит. Бомжевал. Сидел. И прочее. С женой развелся. Друга потерял. Простить не смог. Обида душит. Врезал бы, тогда по настоящему, по дружески,боксер ведь, я бы остался дома и без приключений, пусть даже через травмапункт. Я и через реанимацию согласен.