Кузя приковылял в троллейбусный парк на трёх лапах, худой и облезлый, едва живой. Стали всем парком кормить, выхаживать. А месяцев через шесть, по весне, объявилась Лизка, юркая, лохматая и очень смышлёная собачонка. Кузьма, превратившийся к тому времени в гладкого и вальяжного красавца, обнюхав незнакомку, вздохнул, почесал задумчиво за ухом задней лапой и… удалился. Через пару минут, однако, вернулся, помахивая хвостом и неся в зубах подарок, косточку из своего НЗ. И дама, как это обычно и бывает, перед галантным кавалером не устояла…
Щенилась Лизка в восьмой смотровой траншее, на которой стоит троллейбус – ветеран, выпускаемый из депо лишь по большим праздникам. На украшенном разноцветными шариками и искусственными цветами музейном экспонате катают по Невскому проспекту детишек и ветеранов Великой Отечественной войны. Один единственный народившийся щенок как две капли воды оказался похож на своего блохастого папашу. И назвали его в честь родителя, как и положено, Кузьмичом.
Первым от Лизкиного материнского инстинкта пострадал главный инженер парка. «Главный» имел неосторожность заглянуть в полутёмную траншею. Работа у него такая, всюду нос совать! Лизка, обежав его сзади, со сладостным стоном вцепилась зубами в аппетитно выступающую филейную часть наклонившегося руководителя…. Но если бы только это! В тот злополучный день разъярённая мамаша порвала брюки старшего мастера ремонтной зоны и шикарную плиссированную юбку начальника АХО. Рабочих собачонка не трогала: от них так вкусно пахло керосином и табаком. Те первыми здоровались с Лизкой, и, сразу же после лапопожатия, доставали из необъятных карманов спецовок аппетитные бутерброды с «Докторской» колбасой.
- Усыпить! – приказал рассерженный директор, мужик не злой, но замотанный ответственностью.
Кузьмича забрала кондукторша Валя: немолодая, некрасивая и незамужняя. Лизку, скинувшись по полтинничку, стерилизовали. А потом, дождавшись хорошего настроения директора, послали к нему делегацию во главе с Татьяной Ивановной, начальником отдела Материально-Технического снабжения, и, по совместительству, защитницей всего живого. Хозяин даровал собаке жизнь, а нам радость…
Летом Кузя и его новая подруга, день и ночь бегали по территории парка и спали там, где усталость с лап свалит.
Как только настали холода, в коридоре материального склада, у батареи отопления, специально для собак постелили старый ватник. Кузя сразу оккупировал теплое место. Выросшая же на воле и страдающая клаустрофобией Лизка в помещение заходить побаивается – ночует под кустом, вырыв в снегу ямку. Стоит только Кузе отлучиться на минутку по своим собачьим делам, Лизка, утащив ватник со склада, заботливо расстилает его рядом с ямкой: «Мне без тебя не уснуть, любимый!». Но сибарит Кузьма всякий раз возвращает ватник в помещение, к батарее. И так – ежедневно. Ну, чем не люди?
А вчера Кузя отмочил очередной номер!
Выставили на улице, как и всегда, две миски: одна для Лизки, поменьше, другая большущая, - Кузина. Он у нас парень крупный.
Свою миску Кузьма сразу же утащил к себе, подальше от входа. Поскрёб вокруг тарелки кафельный пол, зарыл, значит. А сердце собачье меж тем волнуется: доносится до чуткого слуха аппетитное чавканье с улицы. «Поглядеть что ли?» Чем больше убывала каша в миске подруги, тем сильнее беспокоился Кузя. В конце концов, бесцеремонно оттолкнув Лизку задом, схватил, лязгнув клыками по железу, полупустую посудину и утащил в помещение. То ли пожадничал, то ли выразил таким экстравагантным способом неудовольствие начинающей полнеть фигурой любимой.
Пришлось ежедневные пол-литра молока, выдаваемого мне за вредность, отдать Лизке. А этого жадину лишить «сладкого»…
Выйдешь в ремзону, собачки бегут к тебе наперегонки, радуются. Хвосты по бокам стучат, уши прижаты, друг друга отталкивают: «Погладь меня!» Наклонишься, окатят переполняющей карие глаза бескорыстной любовью, и на мгновение замрут, к ногам прижавшись. И тут же тянут для пожатия мокрые лапы, здороваются.
И обрушивается на тебя счастье: горячие влажные и шершавые, как тёрки, языки, сияющие глаза, подметающие пол хвосты, приплясывающие на месте лапы, вкуснейший запах натуральной собачатины.
И как это можно жить на земле и не любить собак?!