Когда 20 октября, во второй половине дня я поняла, что именно в этот день или ближайшую ночь, она будет рожать, я немедленно выдвинулась на кухню и заявила мужу, что мне нужна его помощь.
- А причем тут я? Это ведь ты хотела ее беременности. Мне хватило ее родов два года назад.
- Но я боюсь, мне страшно, неужели ты не можешь нас поддержать? – настаивала я.
- Любаня, ты не захотела присутствия врача во время ее родов, ты отказалась везти ее в клинику, и это ты приняла решение, что она будет рожать дома.
- Роды –это женское дело - не произнес, а отрезал.
- Ну, спасибо, - прошипела я в ответ, и пошла к ней.
- Хочешь, я с вами побуду? - предложил помощь Паша, вышедший из своей комнаты.
- Нет. Спасибо, но это зрелище не для шестнадцатилетнего парня.
Я вернулась, и увидела, что она спокойно лежит и молча, ждет меня. Напрягало то, что она не спускает с меня глаз, смотрит не то что глаза в глаза, а зрачки в зрачки. И в ее глазах большими буквами были написаны лишь два слова: «волнение и тревога».
Я присела на кровать рядом с ней и осторожно, по часовой стрелке, стала гладить ее ну, просто, огромный живот. Она тут же расслабилась и прикрыла глаза.
- Не бойся я рядом, не волнуйся, родим, не мы первые, не мы последние. Захотела любви, бегала к рыжему, вот и добегалась.
- А ты думала, рассосется? Нет, милая, не тот случай. Когда я рожала, со мной вообще прикол произошел: начала в одном году, а родила в следующем. Как так? Да все просто: 1 января сын родился.
Она лежала, слушала меня спокойно, а я уже и не знала, чтобы ей такое рассказать, уже часа два сидела с ней, отвлекала, как мне казалось, разными житейскими историями. И всех ухажеров ей напомнила, и как она по ночам бегала, и как купилась, слушая их серенады, которые чуть ли не хором, душевно исполняли в ее честь, а она послушала-послушала, выбрала рыжего гренадера-красавца и сбежала с ним на две ночи.
Она смотрела мне в глаза…. Вдруг зрачки ее сузились, живот напрягся, она вытянулась, жалобно закричала и начала рожать.
А я, как дура, совсем растерялась, стала искать салфетки, ножницы, пузырек со спиртом, хотя все это было под рукой.
Роды прошли стремительно и благополучно. Я от радости, чисто по-бабьи счастливая, сидела и плакала.Она облизывала своих деток и, тоже абсолютно счастливая, … мурлыкала. Да, мурлыкала, звонко-звонко, не переставая.
Мы родили шестерых славных котят. Четверо из них рыжие – в отца-гренадера, а двое черепаховые - в мать.Я любовалась своей красавицей Джиной, любимицей редкой породы мейн кун, а она, довольная и счастливая, кормила своих детей.
Да чтобы я, да еще раз, нет, больше никогда, да никогда в жизни, я этого просто не переживу – решила я. Думаю, такие же клятвы давала себе и Джина.