1.
Читатель, ты бывал на фестивале,
Когда поэтов штук под сто сойдётся?
Они бубнят какие-то стихи,
А ты их слушай да ещё им хлопай!
Устанешь весь, и стул срастётся с попой,
(Пардон, здесь «стул» не в медицинском смысле!)
Так вот, тоска, скажу я вам, такая,
Но надо делать умное лицо.
Лицом своим, поверьте мне на слово,
Гордиться можем: были наши рожи
Достойны уваженья и наград.
Настал и наш черёд
Блеснуть талантом.
По списку первым выступал Володька,
Но он куда-то в это время вышел,
(Мы даже заподозрили куда.)
Пришлось другим по списку отдуваться,
Последней выступала наша Анна,
И вызвала она овал оваций,
Поскольку тема очень уж знакома.
Кому же не известна участь моли:
Она бедняга ест одни лишь тряпки,
А люди, сволочи, жрут разную еду.
Попробовали бы сами тряпку скушать
Познали б злую молеву судьбу…
2.
Обратно возвращались мы с песнЯми,
Но здесь два слова о езде туда.
Туда едЯ, мы много рисовали,
Жевали булки, в том числе и Ленка.
До пива ещё было далеко.
За Юлькой увязался кавалер,
Но как узнал, куда мы путь свой держим,
Напрягся и тотчас же предпочёл
Какой-то институт усовершенства
И на ходу с маршрутки сиганул.
Но в транспорте довольно жарко было,
Алёша и Володя были в шапках,
О шапке одно из них чуть позже
Подробнее придётся рассказать.
А вот теперь – как ехали обратно.
Купили пива. Водки, кто желал,
Поэтова душа и развернулась,
Употребленье пива враз сказалось,
Взмолились все притормозить шофёра.
Тут наши тётки Нина и Галина
Галопом добежав до железяки,
Что стендом, что ли, там была иль чем…
Так вот, они сбежав от коллектива
Курить взялись, как две трубы котельной,
Компания их пристыдить пыталась,
Но те проигнорировали нагло.
Доехали до города нормально,
Толпа редела, нас осталось семь,
И все попёрлись в гости к тёте Томе.
Как расходились, кое-кто не помнит,
Но кто-то, видно очень сердобольный,
Чтоб наш поэт Володька не озяб,
Ему ушанку завязал под челюсть
На узел, да такой, что ой-ёй-ёй!
Володька у со-перников остался.
Полночи бегал в майке и трусах,
И в шапке! Вот ведь распроклятый узел.
Когда уже все выбились из сил
В попытке развязать злосчастный узел,
Решили: «Ладно, Вова, спи в уборе».
Володька отказался наотрез,
И на завязках сделали надрез.
3.
На утро на душе погано было,
Ваш летописец воду жадно пил,
А что ему всё это не приснилось,
Тому и подтверждение нашлось:
На лбу сияла, как фонарик, шишка…
На этом прерывается сказанье,
До скорого, читатели, свиданья!