Ночь. Парк. Дом Франковых. Опилки на часах показывают двадцать.
Обычная сочная осень намазана на сухой хрустящий дождь...
***
Зоопарков бзданул о входную дверь жилдома Франковых и словно в наглаженных труселях проскользнул в холл староэтажки; обильно растёр ногами коврик; начал массировать кнопку звонка и трудно мяться, как заворожённый кинолюбитель.
Дверь открыла Комкова Заноза.
Даровитая отличница и мрачная домоседка.
Заопарков вытянул из зада букет и втулил бесхозно девушке.
Та ополумилась и занюхала.
Кротко.
Запах пал ниц, и квартира Комковой Занозы засосала Заопаркова вовнутрь, предварительно облизав со щеки пот и стряхнув навалившуюся по пути пыль.
Цокот настенных ходиков тут же поломал несуществующую паузу.
И раздевшись на четыре стороны, Заопарков уселся за кухонный стол: мотылять сахар в кружке с чаем, резать квадратный торт и плавать на стеснительном купаже чувств.
Когда же оный процесс чаепитий и тортоедения подвалили к завершению, кот Барбарис, массивный и жирный самец Комковой Занозы, налил себе в блюдце молока, попил и накинулся на колени Заопаркова жаться.
- Это он играет Алеша, не бойтесь... - Комкова Заноза схватила потихонечку за кончик хвоста Барбариса, несколько размяв до стопроцентной хватки кошачьей.
- Ай! Да я, не боюсь. - Заопарков спрятал губы и что-то шепнул коту. - Какой пушистый...
Кот почему-то, после подшёптываний угомонился и, перестав кусать, обычно задрал лапы в воздух и категорически заурчал.
- Что вы ему сказали, Алеша? - Комкова Заноза негодовала иллюзиями, наполняя буфет опочивальни своими ясными и светлыми догадками.
- Ничего особенного. - Заопарков краснел.
- Ну, скажите-скажите. - Комкова Заноза присела на одно колено перед Заопарковым и погладила против шерсти Барбариса.
Тот, мяукнув, и немного сорвавшись, укусил Заопаркова за болт на джинсах.
- Ой! Какой кусучий. А давайте его кастрируем? - Заопарков посмотрел на кота и на Комкову Занозу.
Кот сделал удивленный вид, и показал объективное понимание вопроса.
Искренне сожалея о содеянном, облизал руки Заопаркова и уткнувшись носом в Комкову Занозу молниеносно сдрыснул за плиту спать.
Послышался вой стояка: труба раздирала звуками горна.
Будто падающего по канализационной «кавалерийского полка».
Издавая направо и налево страшные бухающие стуки и ревы.
Заопаркину стало страшно, и он поцеловал Комкову Занозу в подбородок и чуть выше.
На лице девушки объявились румянец, сыпь, и траурная нить невинности разорвалась в пятидесяти пяти местах по швам.
Понеслось, - подумал кот, умываясь перед сном, - теперь всю ночь блох разводить будут.
Ночь же растворила в небе тугой колчан луны и стрелы амурских звездопадов изрешетили наповал тела Заопаркина и Комковой Занозы, удивив кота Барбариса в точности до попадания.
Всё-с...