Из воспоминаний детства
У бабушки в деревне жил мужичок, который в бригаде работать никак не желал. Всеми правдами и неправдами, ему удалось устроиться в городе в пожарную часть. Работа была не пыльная. Посменно – сутки через трое. Там он чаще спал, знамо – солдат спит – служба идет. Дома старался всё упорядочить в выходные, так что хозяйство процветало, короче, его прозвали за все эти отлынивания от нормальной колхозной жизни деревенские - бобыль. Однако, он и в правду женой из-за своего «сложного», как он объяснял свой взгляд на мир, характера не обзавёлся.
А характер и впрямь – поискать. Деревня была несколько в отдалении от станции – семь километров, но люди небалованные, привычные, к каждому поезду подъезжал кто-то из односельчан: то привозили, то встречали своих. Тем не менее, тот всё по-своему, приноровился прыгать с поезда перед мостом, за километр другой до станции, потому что тут на перегоне машинисты всегда замедляли скорость – а он раз! И был таков. Отсюда до деревни пара километров. Сподручно. Приноровился до того, что ни разу не попал в переплёт.
Только тут научно-технический прогресс наступил. И вместо привычных общих вагонов пустили дизеля. Культурно, комфортно – больше стало пространства и свежего воздуха, но мужичку-то не с руки. Теперь нужно всякий раз доезжать до станции: двери в этих вагонах открывались автоматически – со свистом. «Не прислоняться» - белело на каждом стекле вагонной двери. И как тут быть? Привычка, знать надо, вторая натура.
И тогда повадился пассажир – не довольный расположением станций на железнодорожной ветке, рвать никелированный стоп-кран. Тогда по первости еще не применялось строгих мер к таким нарушителям. Просто машинисты открывали все двери. А мужичок сходил, без риска для жизни, и шёл домой, как ни в чём не бывало.
Когда в поездах стали ездить дежурные милиционеры для борьбы с хулиганством на дорогах, мужичок уже вышел на пенсию, и в город ему и вовсе стало редко надобно.