Глава 10. Я НАУЧУСЬ БЫТЬ ОТЦОМ
Проснулась она от чьих-то нежных поцелуев. Спросонок даже не поняла, где находится.
- Привет! – шепотом сказал Саша. – Ты так сладко спала, мы решили тебя не будить.
- А… где Владик?
- Он уже позавтракал и играет в саду.
- А… ты?
- Я ждал тебя! – его руки забрались к ней под одеяло, она смутилась, покраснев, чувствуя сейчас только тепло мужских ладоней.
- Саша!
- М? – он уже настойчиво целовал ее губы.
- А вдруг Владик придет? – прошептала она.
- Он занят – строит городок для машин…
И она замерла под его смеющимся ореховым взглядом и вскоре отдалась его и своему желанию.
Потом он кормил ее завтраком, приглядывая в окно за Владиком.
- Все, Алиска, нам пора на улицу, у нас с Владиком там… машинки…
И она рассмеялась так легко, так свободно, что он не смог обидеться.
Это был потрясающий день. Она дремала на солнышке, напоминая довольную кошку, а Саша с Владиком играли, о чем-то переговариваясь и смеясь.
- Так нечестно! – вдруг крикнул Саша, и Владик заливисто засмеялся.
Алиса улыбнулась. Таким счастливым своего сына она никогда не видела. «Господи, неужели кто-то вот так… живет всю жизнь?» – вдруг подумала она, почувствовав, как теплом и нежностью наполняется сердце, укутывая ее невесомым облаком сладкой надежды.
- Эй, мужчины, вы там не замерзли?
- Нет! – отозвались оба в один голос.
На обед Саша приготовил легкий овощной суп, и Владик, причмокивая, с удовольствием съел его и даже попросил добавки, чем удивил Алису – он не был капризным в еде, но кушал мало. А потом они втроем гуляли по окрестностям деревни.
- Я вам сейчас настоящее чудо покажу! – Саша заговорщицки подмигнул. – Правда, это чудо, скорее, для девочек, но уж больно красивое!
Он вывел их на небольшую полянку, и, раздвинув кусты, Алиса ахнула – сплошным бело-зеленым ковром на пригорке цвели перелески.
- Подснежники! – почему-то шепотом воскликнул Владик.
- Нет, это не подснежники, это перелески, – ответил Саша. – Подснежники цветут намного раньше и выглядят они совсем по-другому. Если получится, я тебе следующей весной покажу настоящие подснежники, у нас здесь их много.
- Боже, красотища какая! – восхищенно выдохнула Алиса. – Я давно такого не видела!
- А на лесной опушке, здесь недалеко, скоро зацветут ландыши, – Саша с улыбкой обнял ее за плечо, и она забыла отстраниться.
Владик смотрел на ковер из цветов, зажав ладошкой рот.
- Они живые? – тихо спросил он, и, не дожидаясь ответа, присел на корточки и осторожно провел по цветам рукой. – Мама, они настоящие!!
- Конечно, настоящие, – с улыбкой ответила Алиса.
А вечером Саша с Владиком, конечно, вдвоем колдовали над овощами и курицей. И аромат печеных баклажанов, перцев, помидор разносился по всему саду, Алиса только сглатывала слюну, сидя рядом:
- Ой, не могу уже терпеть! Захлебнусь! – говорила она, и сынишка заливисто хохотал.
- Дядя Саша, а меня научишь так вкусно готовить?
- Конечно! Кулинария – это великая и очень интересная вещь.
Алиса даже не заметила, как Владик стал говорить Саше «ты», и ей почему-то это понравилось.
- Ну что, помощник, зелень приготовил?
- Так точно!
- А хлеб для желающих?
- И хлеб.
- Молодец! Теперь мы немножко подогреем тебе сок… Где твоя чашка?
Это было потрясающе вкусно! Разве можно сравнить еду, приготовленную на углях, с чем-то еще?
- М-м! – Владик чуть не стонал, так ему понравились овощи на шампурах.
- Саша, это сказочно вкусно! – не удержалась от похвалы Алиса.
- Я рад, что вам нравится, – тихо сказал он, с улыбкой глядя на них. – Алиса, попробуй это вино, специально выбирал… для тебя.
- Спасибо, – она покраснела, пригубила почти прозрачное белое вино. – Правда, с овощами очень вкусно!
Потом они еще долго сидели, разговаривали, пока Владик не попросился спать.
- Здесь просто воздух другой, – сонно говорил он, когда Алиса укладывала его спать. – Он… какой-то густой. Да, мам?
- Да, сынок, – она погладила его по голове, поцеловала лобик, но сынишка уже крепко спал.
А она почему-то боялась выйти из комнаты, боялась и… хотела. Ее сердце то сжималось, замирая, то начинало безумно колотиться, просясь к тому, кто ждал ее за дверью. Так, прижав руку к груди, она и выглянула в другую комнату.
Саша на корточках, оперевшись спиной о стену, сидел возле двери. Увидев Алису, резко поднялся, потянул за руку к себе и припал к ее губам.
- Я так ждал тебя! – прошептал он в самое ухо, и она повела плечом – было щекотно, его слова кружили голову… ну, может, не только слова…
Они, обнявшись, поднялись на второй этаж, и он набросился на нее, ошеломив своей страстью, безудержным желанием, ласками, нежностью и… любовью. И в какой-то миг она громко вскрикнула от блаженства, окутавшего ее, и сама напугалась этого неистового чувства, залившего ее. Какая-то странная судорога прошлась по телу, задержалась где-то в глубине живота, сползла ниже, и она застыла, не понимая, что с ней. Только светящиеся точки маленькими искрами кружили в мозгу, постепенно угасая. Тело стало таким невесомым, что она, наверно, смогла бы сейчас летать.
- Девочка моя любимая! – услышала она его шепот, из ее глаз вдруг полились слезы, и она не могла их остановить.
Он, как безумный, целовал ее глаза, и эта соль на его губах была ему сейчас важней всего на свете.
Конечно, у него до женитьбы на Ларисе были женщины, и много, да, если честно, он особо не сопротивлялся зову мужского желания и после, когда Лариса уже стала походить на ржавую пилу, но то, что он испытал с Алисой… такого в его жизни не было никогда. Почему-то вспомнился лесной дикий ручей, звенящий, светлый, чистый и… обжигающий губы… нет, не холодом – хрустальной свежестью.
Он тихонько поцеловал ее, и она снова смешно уркнула, отчего его сердце взрогнуло.
- Нам надо спуститься вниз, – сказала тихо, не желая выскальзывать из его объятий. – Владик может проснуться и напугаться, что меня нет.
И он еще долго целовал ее, уже лежавшую возле сынишки, без страсти, нежно, словно благодаря за то неземное блаженство, которое она ему подарила. Потом она провалилась в сладкое небытие сна, и он какое-то время сидел в темноте рядом, слушая ее ровное глубокое дыхание, поправил одеяло, которое Владик сбил во сне, вздохнул, вышел и лег на диване за печкой, боясь подумать, как он теперь будет жить без них, если они его не примут.
Они уехали утром, после завтрака, и всю дорогу Алиса сидела почти молча, не зная, как ей теперь быть дальше. Если бы он только захотел с ними жить! Но официально он еще не разведен, да и у нее суд через месяц, а то и два… «Но ведь другие живут! – уговаривала она себя. – И вполне счастливо!»
Но с другой стороны, оба они – люди взрослые, у каждого свои привычки. Это только в молодости притираются быстро. Да и Владик… так и будет для него чужим ребенком. Поиграть в машинки, порезвиться в парке несколько раз – это одно, а жить с чужим ребенком под одной крышей постоянно… смиряться с его капризами, когда болеет, утешать, когда плачет, просто любить, как своего – это другое… это тяжелый труд!
И сейчас Алиса мучительно думала об этом. Но и расстаться с Сашей было выше ее сил. С ним она чувствовала себя счастливой, по-настоящему счастливой, защищенной. С ним она чувствовала себя женщиной, любимой женщиной. И это было потрясающе! «Господи, что же мне делать?! Научи!» – мысленно просила она небеса, глядя в безоблачную синь за окном машины. Но бывают вопросы, на которые ответить можешь только сам.
Словно понимая ее состояние, Саша ни о чем не спрашивал, только вздыхал украдкой, то и дело поглядывая в зеркало заднего вида на Владика, восторженно смотрящего в окно.
Остановившись возле подъезда Алисы, Саша протянул ей руку, и она, смутившись, словно он мог подслушать ее мысли, быстро опустила голову. Затем он помог выбраться из машины Владику, который уже рвался домой, переполненный впечатлениями. Достав из багажника сумку, Саша молча пошел за Алисой и Владиком, и эти три лестничных пролета до второго этажа были нескончаемо долгими.
Он переступил порог их дома, не зная, что сказать. А Владик удивленно смотрел на двух взрослых людей, которые почему-то смущенно топтались в коридоре.
- Спасибо, Саша, мы с сыном давно так чудесно не отдыхали, – тихо сказала Алиса.
- Мама, ты так говоришь, как-будто прощаешься! – вдруг удивленно сказал Владик. – Дядя Саша, ты разве хочешь уйти?
Саша, покраснев, буркнул:
- Не хочу.
- Мам, а разве вы не поженитесь, когда ты разведешься?
Они оба опешили от детской наивности и растерялись.
- Не понимаю, – продолжал Владик, пожав плечами. – Чего ждать-то?
- Действительно! – улыбнулся вдруг Саша. – Чего мы будем ждать, если можем быть счастливы уже сейчас?
- Ладно, вы тут разговаривайте, а у меня дела, – и Владик пошел в свою комнату, плотно закрыв дверь, чтобы им не мешать.
- Наверно, нам надо поговорить, – сказала Алиса. – Пойдем на кухню.
И они сначала долго сидели молча, боясь посмотреть друг другу в глаза, но, наконец, решившись, Алиса стала торопливо говорить, словно боясь, что он вдруг ее остановит, обо всем, что передумала в машине по дороге домой. Но Саша слушал внимательно, не перебивая, потом, помолчав, сказал:
- Нам, действительно, будет нелегко первое время… Но только первое время… пока мы привыкаем к тому, что можем быть счастливыми… Если ты хочешь, я сейчас уйду… но ты этого не хочешь, я это сердцем чувствую. Ведь так? – Алиса честно кивнула, боясь представить, что вот сейчас он уйдет, и она не услышит его голоса, не увидит его глаз, не почувствует рук, а Саша, помолчав, добавил. – И я не хочу уходить… Я люблю тебя… И Владика люблю. И мне сейчас больно от того, что ты могла обо мне подумать… плохо… Но я понимаю твои опасения, только… я не смогу без вас теперь жить. Вы – моя семья. А по поводу чужих детей… Чужих детей, Алиса, не бывает. Дети бывают любимые и не любимые.
- Господи, но ты же даже не представляешь, как это трудно – иметь ребенка!
- Ничего, не боги горшки обжигают! И я… научусь быть хорошим… отцом.
И она вдруг замерла, а он сел рядом, обнял за плечо, крепко поцеловал в губы. Оба вздрогнули, когда на пороге кухни появился Владик, покраснели.
- Да ладно, целуйтесь! – сказал сынишка. – Только… про обед не забудьте!
Они хохотали, как сумасшедшие, до слез, и Владик сначала настороженно смотрел на них, вытирающих глаза, а потом его заливистый детский смех заполнил кухню веселой радостью надежды.
- Значит, делаем так, – Саша все еще улыбался. – Мама готовит обед, а я… схожу за вещами. Надо же с чего-то… начинать!
- Мам, а ключи-то? – вдруг вспомнил Владик.
- Да, мама… – замявшись, сказал Саша, – а ключи-то?
Алиса, подумав секунду, отдала ему связку своих ключей, а в сумочку положила ключи Степана.
- Я быстро! – крикнул Саша, выскочил за дверь квартиры, вернулся, поцеловал Алису, показал язык своему отражению в зеркале, чем насмешил ее, и умчался.
Он летел, как на крыльях, машина рванула с места, словно застоявшийся конь. Дома он выхватил из кладовки чемодан, покидал в него кое-какие вещи на первое время, не понимая пока сам, как это будет, но его сердце стучало, торопило, звало в другой дом, и он выскочил из своей квартиры, добежал до машины, засунул чемодан в багажник и осторожно выехал на проспект.
Саша долго вспоминал, где же здесь поблизости магазин детских игрушек, затем пробежался мимо полок, заставленных мягкими слониками, собачками, жирафами, выбрал три модели машинок, о которых вчера говорил Владик.
- Девушка! – окликнул Саша какую-то женщину в отделе игрушек, и та улыбнулась.
- Да… юноша!
- Подскажите, пожалуйста, а где здесь цветочный магазин?
- С торца этого дома, как выйдете – налево.
- Спасибо!
- На здоровье!
Он побежал в конец дома, завернул за угол, влетел, запыхавшись, в магазин, стал осматриваться. Неужели нет ее любимых цветов?
- Девушка, а у вас есть… кустовая гвоздика?
- Есть, конечно! Вам какую? Белую, красную, розовую?
- Все!
- В смысле? – продавщица посмотрела удивленно.
- И белую, и красную, и розовую… и много!
- Что значит «много»? – девушка совсем смутилась.
- Ну… вы складывайте, а я скажу, когда хватит…
- Хорошо, – она стала выбирать из кувшина цветы, считая их по стеблям. – Одна, две, три… семь… одиннадцать… пятнадцать… ой, а больше нет!
- Ладно, раз нет, значит, давайте, что есть.
- Упаковать?
- Нет, просто свяжите стебли ленточкой… Спасибо, милая! – и Саша выбежал из цветочного магазина, положил букет на заднее сидение машины, и поехал в сторону дома… нового, как он надеялся, счастливого дома, где его ждала… семья.
«Стоп! – подумал он. – Еще не все!» Он доехал до ближайшей «Пятерочки», взял торт – Алиса любила со взбитыми сливками, шампанского, что-то из продуктов, и с полной сеткой в одной руке, тортом – в другой направился к машине. «Ну вот, – решил он, пристраивая торт рядом с цветами, а продукты – в багажнике, – теперь можно и домой!» И только подъехав к дому Алисы подумал о том, как все это он потащит один. Ничего! Теперь его ничто не остановит! Но пришлось подниматься на лифте, и, помешкав секунду, требовательно коснулся дверного звонка носом.
Когда Саша ушел, Алиса позвала сына:
- Владик, присядь, пожалуйста, я хочу с тобой поговорить.
- Да, мама? – сынишка сел рядом на диван и обнял ее.
- Ты знаешь, что в жизни не все так просто и легко, как хотелось бы. Когда два взрослых человека… сходятся, чтобы жить одной семьей… это может быть очень трудно. Понимаешь? Для всех трудно.
- Я понимаю, мама.
- Хорошо… И не всегда у этих взрослых людей семейная жизнь складывается.
- Как у тебя с папой?
- Ну да… Поэтому, я хочу, чтобы ты понял, что… может, не все у нас с… дядей Сашей получится.
- Мама, да я понимаю, ты не думай!
- Может так получиться, что ему у нас покажется… неуютно… шумно… или мы с тобой поймем, что нам с ним… некомфортно…
- То вы расстанетесь?.. Но мы же постараемся, правда, мам? – Владик с надеждой заглянул ей в глаза.
- Конечно, постараемся… И еще я хочу, чтобы ты знал и всегда помнил – я тебя люблю!
- Я тоже тебя люблю, мамочка. А теперь ты будешь делать обед? Дядя Саша скоро придет! – и он счастливо улыбнулся.
Господи, да что она делает?! Она позволила малознакомому мужчине так приблизиться к ее сыну, она сама… влюбилась, как девчонка… Господи, что она делает?! Но сердце трепетало, душа покоилась где-то там, внутри, и… что ж теперь? С такими мыслями она готовила картофельную запеканку с мясом, которую так любил сынишка.
Боже, им же теперь придется спать вместе! И, замерев, она прижала руки к груди. Нет, ее смущало не это, а то, что они будут спать вместе, и Владик это увидит… Она заметалась по кухне.
Вот уже и обед готов, а Саши все нет. «А что, если он… передумал? – вдруг подумала Алиса и бессильно опустилась на стул, сложив на коленях ослабевшие руки. – Да за это время можно полгорода объехать!.. Господи, да где же он?!» Она так и сидела, глядя остановившимися глазами на часы над холодильником. Уже полтора часа прошло, как он ушел за вещами. Сердце то замирало, то начинало бешено стучать. Она даже не подумала о том, что можно ему позвонить, забыв, что есть такая удобная штуковина, как мобильный телефон.
Когда отчаяние совсем опутало душу, вдруг раздался звонок в дверь. Алиса выскочила в коридор, глянула в глазок, перевела дыхание и щелкнула замком.
- Извини, задержался, – запыхавшись сказал Саша, протягивая огромный букет цветов.
- Спасибо, – тихо прошептала она, прижимая гвоздику к груди.
- Это тоже тебе… и Владику! – он передал ей торт. – А это… нам!
Она передала цветы и торт сынишке, выскочившему к ним в коридор, и тот важно прошествовал на кухню. Алиса взяла сетку с продуктами:
- Господи, а это-то зачем? У нас же всего полно!
- Ничего, не помешает.
Саша втащил чемодан.
- Пойдем, – позвала Алиса, – я покажу, где разложить твои вещи.
- Да ладно, вещи потом… мне бы только в душ… Я так носился, что весь мокрый… А потом будем обедать. Ладно? Полотенце есть? Ой, подожди! Владик! – Саша достал из чемодана машинки в коробках. – Держи, это тебе! Ты такие хотел?
- Ой! – Владик восхищенно смотрел на модели. – С ними можно играть?
- Конечно! Только после обеда, ладно? Я сейчас быстренько в душ, и мы будем кушать.
Саша выхватил из чемодана шорты, футболку, взял протянутое Алисой полотенце и ушел в ванную. Алиса пребывала в полнейшем смятении. Она поставила цветы в вазу и улыбнулась. Это ее любимые цветы! И на них не было целлофановой упаковки, которую она не любила, ей почему-то всегда казалось, что прозрачная пленка – это казенно, а шуршание целлофана на цветах раздражало.
Когда Саша вышел из ванной в шортах, в темной футболке, с мокрыми волосами, она почему-то покраснела: у него были красивые мускулистые длинные волосатые ноги. Перехватив ее взгляд, он сказал:
- Если хочешь, я надену брюки.
- Вот еще… париться!.. Пошли Владика звать.
Открыв дверь в комнату сына, оба замерли: сидя на полу, сынишка восторженно смотрел на три коробки с машинками, расставленные в ряд на кровати.
- Сынок… сынок… пойдем обедать!
Поначалу Алиса чувствовала себя неловко, но Саша с Владиком весело болтали, и она постепенно успокоилась, хотя вид Саши, его крепкое тело, обтянутое тонким трикотажем, все время возвращал ее к мысли о… постели.
- Алиска, это обалденно вкусно! – Саша с удовольствием доедал запеканку.
- Да, мам, правда, вкусно!
- Ох, вы и хитрецы! – наконец, улыбнулась она.
- Так, – откинувшись на стуле, сказал Саша. – Мама – отдыхать, Владик – распаковывать машинки, я – мыть посуду.
- А поиграть? – с надеждой спросил Владик.
- Помою посуду, и мы будем играть. Идет?
- Идет! – они ударили друг друга по рукам, и сынишка умчался в свою комнату.
- А мне что делать? – растерянно развела руками Алиса.
- Отдыхать! Сегодня день… напряженный. А вечером будем праздновать новую жизнь! – он привлек ее к себе, поцеловал нежно в губы, чем смутил окончательно.
Сначала она хотела просто посидеть на диване, но вскоре от пережитых волнений глаза стали закрываться, и, достав подушку, она прилегла. Сквозь дрему почувствовала, что кто-то накрывает ее легким пледом. «Сашка!» – засыпая, подумала она.
Разбудил ее безумно-вкусный аромат жареного мяса. Она, не понимая, села, спустив ноги. Но аромат не пропадал. Алиса осторожно выглянула на кухню. Конечно, могла бы догадаться! Саша в ее переднике колдовал возле плиты, Владик раскладывал вилки и ножи, аккуратно расставлял тарелки, хлеб.
- Дядь Саша, а ножи я правильно положил?
- Ну-ка посмотрим… Молодец, все правильно – лезвиями к тарелке… Так, а где у нас фужеры, ты знаешь?
- Знаю, вон там, в шкафчике, – Владик показал пальчиком на крайнюю полку.
- Отлично! Так, подожди, а ты из какого стакана будешь морс пить?
- А там есть стакан с зелеными листочками.
- Этот?
- Ага.
- Ну вот, все, можно маму будить.
- А мама уже здесь! – Алиса с улыбкой смотрела на них. – Господи, какие вы у меня молодцы!
Сейчас, подсматривая за ними, она успокоилась окончательно, но по-прежнему все еще не веря, что бывают мужчины, умеющие вкусно готовить, не стесняющиеся мыть посуду, нежные, добрые и… кажется, почти не пьющие.
Она ужинала с удовольствием, потягивая шампанское.
- А торт попозже? – спросил Владик.
- А у тебя осталось место в желудке? – она удивленно посмотрела на сына.
- Для маленького кусочка… и чая.
Все происходящее казалось не реальным. Оказывается, можно весело разговаривать и просто наслаждаться тихим семейным ужином. Нет, так бывает только в кино! Тогда почему спокойно радуется сердце?
- Так, время – девять часов, – услышала она в открытую дверь. – Что мы делаем?
- Умываемся и ложимся спать, – это довольный голос Владика.
- Правильно! Портфель собрали, машинки расставили… Стоп! А носки?
- Вон они, на стуле лежат.
- Молодец! Теперь бегом в ванную.
Когда Владик уснул, Саша прикрыл дверь в его комнату, сел рядом с Алисой, обнял за плечо.
- Теперь я могу побыть с любимой женщиной, – он легко коснулся ее губ. – Слушай, у нас осталось шампанское. Будешь?
- Буду, – с улыбкой ответила она.
- Я мигом!
Вскоре он вернулся с подносом, на котором стояла наполовину полная бутылка шампанского, два фужера и виноград на тарелочке.
– Продолжим? – спросил, улыбаясь, Саша. – Куда поставить?
Она, смеясь, подвинула журнальный столик. Он аккуратно разлил шампанское, протянул ей фужер.
- Ну, за что выпьем? – спросил тихо, глядя прямо в глаза.
- За нас, – ответила Алиса и смутилась, пригубила вино, а потом, не выдержав, спросила. – Саш… ты только не смейся… Скажи, а почему ты тогда… ну, когда мы целовались на кухне… перед поездкой на дачу… не воспользовался ситуацией? Ты же хотел меня, я это чувствовала.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...