Действующие лица:
Артисты кукольного театра:
Герой комедий Пётр Иваныч Рататуй
Спутник и друг героя комедий собака Шарик
Антигерои комедий Городовой и Поп ( упоминаются).
- А она ему тогда скажет: «Но я другому отдана! Уберите руки!» А он пусть на это: «Каррету мне! Вон из Москвы!» И поедет. А навстречу ему три сестры вопят радостно «Ура-а! В Москву, в Москву!!! На ярмарку невест!» А он им: «Поззздддна!» И занавес!
М-да… Нет, это не комедия… Хрену к ней не хватает, вот что!
Пусть вот так: сёстры на него, а он от них. Они ему: «Постой! Давай отдохнём, дядя Ваня! Давай увидим небо в алмазах!»
А он им такой: «Хрррена!!!» И затемнение. И потом – бац - и пятно света! А там – хрен. И «Шутка» Баха – тыц-тырыдыц-тырыдыц. И занавес.
- А почему?
- В смысле?
- Почему бы ему не отдохнуть? Почему бы не сказать «А давайте!» Нормальный был бы ход. Пусть расслабится человек.
- Фу! Тупой позитив! Комедия должна быть жёсткой, агрессивной – публика должна ржать и бояться!
- Хех! Можно подумать, тебя кто-то боится когда ты дерёшься в спектакле.
- Ну ты сравнил! Это ж раёк, балаган. А я тебе про театр говорю, про настоящий театр. Натоящая комедия – это не на ниточке болтаться и попа дубинкой колотить! Там тебе не так, как здесь! Во-первых туда публика приходит не днём, а ночью!
- Гонишь!
- Честно! А ты знаешь, Шарик, какая она – ночь?
- Знаю. Она такая в сундуке. Под фанерной крышкой.
- Это ты в сундуке! А она – везде! Ты только представь себе – во всём мире ночь! Фонари её пытаются разогнать, но только теней напускают. И все замолкают и думают «У-у-у!»
- Тоскливо как-то…
- Вот-вот! И у всех такая тоска, Шарик, какая скука наступает, что они идут, конечно, в театр, на комедию. А там сначала тоже темно, как будто и нет ничего, а потом вылазит один там такой гамлет и спрашивает: «Быть или не быть?» А публика сначала не знает , что сказать – честно не знает, а потом так робко кто-то говорит: «Ну, допустим, быть.»
И всё начинает быть! Всё!!! И сразу всем пофигу – ночь там, не ночь…Вот это комедия! А тут – пищишь, пищишь… От мента бегаешь, попа колотишь…
А ведь и мы могли бы! Я бы, например, никак не хуже этого гамлета мог бы – мне если нос подбелить, так я в профиль – вылитый гамлет.
- А я?
- И ты. Ты был бы как будто отец, а мы с попом и ментом – твои дети. Эти двое бы тебя предали, а я нет, и меня бы за это убили. И ты бы начал выть и тоже умер. А я бы тогда ожил и сказал: «Бедный Шарик!!!» А этих двоих – дубинкой, дубинкой! Ату их, ату!
- Ррр-гаф!