Принцесса
У Принцессы было больное сердце – так говорили доктора. Ей бы хотелось поговорить об этом с мамой, держа ее за руку, но Королева умерла, когда дочь была еще крошкой. Правда, был жив Король-отец, однако во дворце он бывал редко, так как любил охоту и войны. Гулять Принцессе разрешали лишь изредка, и она почти все время проводила в игровой комнате с окнами на дворцовый сад.
Иногда больную навещали фрейлины, но с ними было скучно. Они говорили лишь о балах и нарядах, как было предписано придворным этикетом, а Принцессе хотелось слышать о весне, цветах и ласточках, и она совсем затосковала бы…
Если бы не было у Принцессы два тайных друга. Об одном она рассказала отцу, когда однажды, присев на край кровати, тот гладил ее по голове твердой своей ладонью. Она сказала, что по ночам к ней приходит Фея в голубом. Фея рассказывает волшебные сказки , а поутру Принцесса гадает: сон это был или явь. Выслушав, Король грустно улыбнулся и сказал, что она видит во сне свою мать. В тот день Принцесса обошла весь дворец, разглядывая портреты Королевы. Та, действительно, любила голубые платья, только серые глаза ее были холодными, а не улыбчивыми, как у Феи.
«Вряд ли это мама приходит ко мне ночами, - подумала Принцесса. – Спрошу-ка я об этом у самой Феи». Но сделать это так и не отважилась.
Вторым другом Принцессы был шиповник, выросший прямо под окном ее опочивальни. Младший садовник хотел было его выкопать, но Принцесса велела оставить молоденький кустик, и этой весной, словно в признательность, он расцвел ярко-розовыми нежными цветами. Как было славно поутру, распахнув окно, рассказывать шиповнику о ночном визите Феи! Он мирно кивал гибкими своими ветками, будто подтверждая: да – да, Принцесса, так все и было. И Принцесса улыбалась ему бледными губами.
А однажды шиповник заплакал. Случилось это ранним майским утром, когда солнце, едва выглянув из-за деревьев дворцового сада, еще не успело высушить росу на цветах. Принцесса выглянула в окно, и шиповник увидел, что она веселее обычного, даже слабый румянец проступил на ее щеках. Но еще прежде, чем она заговорила, шиповник догадался, о чем скажет Принцесса. Он и раньше слышал, что Фея обещала забрать ее к себе – туда, где всегда светит солнце и не бывает боли, чтобы в следующей жизни она родилась здоровой и жизнерадостной девочкой с ямочками на полных щечках… Этой ночью Фея сказала Принцессе, что ее день настал, и что не надо бояться. А она вовсе не боялась, она улыбалась майскому утру и трогала колючие ветки своими тонкими пальцами. Шиповник весь дрожал и ронял прозрачные капли с цветов и листьев.
«Не надо плакать, дружок…» – успела прошептать Принцесса, но тут за дверью опочивальни послышались гулкие шаги, и она захлопнула окно.
Больше Принцессы шиповник не видел.
Принц
Принц не любил охоту – все придворные этому удивлялись. «Чем еще заниматься юному наследнику? – спрашивали они, пожимая плечами. – Сколько же можно пропадать во дворцовом саду?» Впрочем, Принца не раздражала их глупость – они ведь не знали дочери садовника. То есть они ее видели, конечно, но не заглядывали в серые ее глаза. А вот он как-то заглянул и с тех пор дня не мог прожить, чтобы не выйти во дворцовый сад. Обычно Принц видел дочь Садовника на скамеечке у куста шиповника – она смотрела, как отец подрезал розы на клумбе под окнами тронного зала. Здесь Принц впервые заговорил с нею и здесь впервые увидел, как заблестели эти серые глаза.
Летом работы у королевского Садовника прибавилось, и Принц стал видеться с его дочерью почти ежедневно. Она не пряталась от солнца, как придворные фрейлины, округлые плечи ее загорели, а волосы стали золотистыми. Когда она смеялась, у нее на щеках появлялись ямочки, и Принц жизнь положил на то, чтобы веселить ее как можно чаще. Поджидая дочь Садовника в тени шиповника, Принц лихорадочно придумывал разные нелепицы, рассчитывая увидеть родные ямочки на щечках.
Конечно, шиповник многое мог бы поведать Принцу из того, что тот знать не мог о дочери Садовника. О том, как удручала ее незнатность родителей, как скучно ей было со своими сверстницами-простушками. Грациозная – не в родителей – она на лету схватывала любой танец и любую мелодию… Но кому могла она это продемонстрировать? Подруги смеялись над ней, когда она упрекала их за грубость манер, а коровам в придворном хлеву было все равно. «Ах, какой я была бы принцессой!» - вздыхала она, сидя у разросшегося шиповника, и он согласно кивал ветками. Уж ему–то это было известно лучше, чем кому-либо иному. Поэтому он не обижался на дочь Садовника, даже когда она ломала по весне молодые его побеги , чтобы погадать на цветках.
В один из чудных летних вечеров во дворце готовился пышный бал в честь совершеннолетия Принца. Была приглашена изысканная публика, принцесс привозили из заморских стран, и церемонемейстер то и дело нашептывал Принцу на ухо, на кого из них следовало обратить особое внимание. Но тот лишь улыбался холодно, мысленно торопя ту минуту, когда станет совершеннолетним и объявит наконец, кого возьмет себе в жены.
День накануне бала был расписан у Принца по минутам, но он сумел выбежать на мгновение в сад, чтобы у заветного куста встретиться с дочерью Садовника. Ему предстояло сказать ей самое важное, он раскраснелся от волнения, и шиповник любовался Принцем – как он был хорош в шелковой кружевной рубашке в розовых лучах заходящего солнца! Но вот на дорожке послышались торопливые шаги дочери Садовника, и шиповник протянул Принцу ветку белых цветов, которые приберег до лета в тени для этого случая.
Художник
Художник был уже не молод, и ему не в первый раз доверяли рисовать царственных особ. Хотя мастерства, признаемся, для этого особенного не требовалось – этикетом предписывалось изображать монархов на рысаках: короля на гнедом, а королеву на сером в яблоках. Именно такими конными портретами династии были увешаны стены дворца, и вот подошло время очередной королевской четы. Вообще-то Художник предпочитал писать весной либо летом – во дворце экономили на свечах - но Королева велела с портретом не мешкать.
Октябрь выдался дождливым, и приходилось ловить солнечные часы, чтобы точно передать все оттенки голубого платья Королевы – Короля Художник написал раньше. Королеву явно раздражало, что супруг не позировал рядом, но Король с недавнего времени полюбил турниры и охоту и в замке появлялся редко. Не обращая внимания на суету Художника, Королева то и дело поворачивалась, что-то вполголоса выговаривая фрейлинам, и мастеру никак не удавалось уловить выражение ее стальных неулыбчивых глаз. В уютном, с большими окнами, зале было тихо, лишь иногда вкрадчиво стучали башмаки придворных, которых вызывала Королева.
Художник про себя отметил, что кроме придворных Егеря и Садовника, уже побывавших у Королевы, был вызван и придворный Повар – значит, скоро обед. От мыслей о предстоящем угощении Художника то и дело отвлекал стук в окно, при котором всякий раз нервно вздрагивала Королева. Стучал темными своими ветками старый шиповник, и было это странным, так как ветра в саду не было. Несмотря на холодное лето, шиповник к осени весь был усыпан ягодами. Оранжево-красные плоды глянцево блестели на солнце, и Художник вскользь подумал, что надо бы выйти на этюды во дворцовый сад и набросать колоритный этот куст.
На минуту солнце скрыла набежавшая тучка, Художник отложил кисть и услышал хруст гравия на дорожке. Выглянув в окно, он увидел Садовника, направляющегося к шиповнику с топором. Послышались глухие удары, и ветки, дрогнув, поползли по стеклу растопыренной пятерней. «Жаль, не успел нарисовать», - подумал Художник, но тут в окно ударил солнечный луч и живописец схватился за кисть, чтобы запечатлеть редкую удачу – Королева улыбалась.