"Писать свои Memoirs заманчиво и приятно. Никого так не любишь, никого так не знаешь, как самого себя. Предмет неистощимый. Но трудно. Не лгать - можно; быть искренним - невозможность физическая."
А.С.Пушкин
Оглядываясь на много лет назад, я отчётливо вижу мальчика лет шести, сидящего на подоконнике и строгающего какую-то палку. Дома я один. Нож срывается и вонзается в ногу и ... кровь, много крови. Шрам остался до сих пор. Выплывает из памяти и другая картинка. Больной, я лежу в кровати, а в руках у меня спички и футляр от зубной щётки, который вдруг вспыхивает и начинает прыгать по комнате, как сумаcшедший. Огонь, дым, запах горелой пластмассы - это всё, что я помню. Вспоминается мне и наша большая коммунальная квартира. Длинный трёх - квартирный коридор. Мы посерединке. Трудолюбивый и очень добрый, но почти слепой, вследствии контузии, отец, фанатично преданная семье и выкраивающая каждый грошик моя мудрая, энергичная мама. Жили мы трудно, но в семье царили добро и любовь. Мама и папа между собой, никогда не ссорились, даже в шутку. С соседями тоже не было никаких проблем - жили одной семьёй. Я мог часами наблюдать за работой первоклассного слесаря - соседа дяди Васи – из квартиры справа или просиживать у мольберта замечательного художника-археолога - дяди Вани - соседа из квартиры слева. Мне кажется, что соседи меня любили. Наверное, я был приятным ребёнком - худенький, тихий мальчик с серыми глазами на пол-лица. Мои жизненные университеты продолжались, конечно же, и во дворе. Двор моего детства - это был мир совершено особенный, и лет до десяти я был неотъемлемой его частью. Дома я только ночевал. Товарищи мои были из семей самых разных, но в основном из неблагополучных - или из много пьющих, или из давно и далеко сидящих. Довелось пообщаться с и теми, кто только что вернулся из мест не столь отдалённых. Но они подолгу у нас не задерживались и возвращались назад на свои круги ада. Мой выход в большой мир начался с изостудии дворца пионеров. Видимо какие-то способности к рисованию были, и лет до тринадцати с этюдником я не расставался, и мне казалось, что свою дорожку в жизни я уже нашёл. Но получилось иначе. В какой - то момент я понял, что далеко не самый талантливый и, что в искусстве середнячкам места нет - средним художником быть нельзя. Но самоутвердиться, хоть в чём-то, мне было необходимо, и я с головой ушёл в спорт. С тех пор он занимал и до сих пор занимает много места в моей жизни, и без него я был бы не я. Он сформировал меня, как человека и как мужчину. Научил не поддаваться обстоятельствам, бороться до конца и побеждать. А начался он с бассейна Каспийской флотилии. В пятнадцать я уже плавал по второму разряду, а по тем временам, когда в республике не было не одного мастера спорта по плаванию, это было неплохо. Потом были - современное пятиборье (фехтование, стрельба, конь, плавание и бег), морское и речное многоборье (гребля и парус и т.д.), участие в третьем чемпионате СССР по подводному ориентированию и т.д. А когда мне уже перевалило за сорок, я совершенно случайно стал яхтсменом, и в течении многих лет наша яхта, в основном благодаря нашему замечательному капитану, была неизменным призёром многих чемпионатов города и республики.