Утро обещало быть великолепным. Сергей положил бритву на полку над раковиной и ухмыльнулся собственному отражению. Предстояла очередная стычка с населением.
Сергей был директором строительной организации вот уже более десяти лет. Прекрасно разбирался в своем деле, имел жесткую деловую хватку, и в свои годы считал, что проблем у него нет и быть не может. Как оказалось, в этой жизни он предусмотрел не все…
Заказчиком был серьезный чиновник, присмотревший себе для загородной резиденции поистине райский уголок российской глубинки. Чудный смешанный лес с вековыми деревьями, сочной зеленой травой, грибами и ягодами тянулся не один километр, укрывая от глаз небольшой участок земли, словно чудно изгибающейся голубой лентой, обвитый небольшой прозрачной речушкой. Хотя какая там речушка! Ручей-переросток, весело журчащий звонким серебристым смехом.
Была даже заброшенная проезжая дорога, которую вполне можно было быстро привести в порядок. То, что для этого пришлось бы вырубить не один десяток вековых лесных красавцев, Сергея не смущало – деньги были слишком большими, чтобы еще и об экологии задумываться. А местные? Ну, с ними всегда можно договориться…
Оказалось, ничего подобного. В паре километров от назначенного участка располагалась глухая деревенька, жители которой восприняли желание уважаемого члена общества быть ближе к простому народу не то, что в штыки – чуть не взялись за вилы.
- В вашей глуши даже водопровода нет! – убеждал Сергей несговорчивых старожилов. – А мы вам и воду, и газ проведем, дорогу сделаем!
Все было напрасно. Старики слушали директора внимательно, но стоило ему повернуться к ним спиной, тут же слышались угрожающие шепотки и проклятия. Сергей долго искал причину такой ненависти. Логическую причину, а не рассказанные ему местные сказки.
Все дело было в том, что прямо по центру планируемого строительства высился огромный древний дуб, который некрещеные предки местных обитателей почитали священным и поклонялись ему, как божеству. Сергей отчаялся понять, почему давно принявшие православие аборигены все еще трепетно относятся к этому полувысохшему гиганту.
Слухи ходили разные. Одна из баек рассказывала о том, что у корней дерева похоронен последний жрец древнего культа дуба-божества, отдавший своему богу собственную душу. Другая страшилка утверждала, что дерево живое, и по ночам издает стоны и плач, и что если его начать рубить, из коры потечет густая алая кровь.
В общем, сказок было немало, но все сходились в одном – ходить на ту поляну, а уж тем более трогать полумертвый дуб нельзя категорически – будет беда.
Сергей лично видел этот дуб. Что ж, явление было и правда необычным. Гигант с очень темной, почти черной корой с глубокими трещинами напоминал умудренное жизнью и опытом морщинистое лицо древнего старца. Пышная темно-зеленая шапка листьев закрывала необъятный ствол траурным нарядом. Обходя дерево по кругу, Сергей задрал голову и вздрогнул – крона была зеленой ровно наполовину. Сторона, обращенная к лесу, представляла собой тугое сплетение искореженных, туго переплетенных, как клубок агонизирующих змей, ветвей. Мужчина почему-то подумал, что дерево похоже на человека с наполовину обритой головой.
Зрелище оказалось неприятным, даже отталкивающим, и Сергей еще больше утвердился в мысли, что без этого странного старика-отшельника из леса поляна станет намного веселее. А уж когда здесь вольготно раскинется просторный дом его заказчика…
- Приезжал тут один уже. В прошлом году. – словоохотливо делился воспоминаниями местный старейшина, с удовольствием угощаясь протянутой сигаретой. – Да так и сгинул…
- И по чьей же вине? – язвительно спросил Сергей, уже знакомый с крутым нравом местной публики.
Старик сурово глянул на приезжего доставалу:
- Молод еще, не понимаешь! Мы люди мирные, без причин никого не трогаем! Ушел он вечером к той полянке, да там и сгинул. Мы туда не ходим, вишь, живые все! Послушай старого человека, я тут почти восемьдесят лет живу – дурное место ты выбрал для дома. Сгинешь!
Сергей отмахнулся от старого маразматика и просто выкинул этот разговор из головы.
Не глядя на препоны местных, было решено спилить мешающее дерево и приступать к обработке участка под начало стройки.
Доехав до места, Сергей заглушил мотор и вышел из машины, с удовольствием вдыхая чистый лесной воздух. Конечно, он мог и не являться лично на место проекта, для этого имелись его замы и прочие помощники. Но директор очень любил свою работу и считал, что следить за всеми этапами лучше самому, поэтому постоянно находился на месте стройки.
Погода шептала, как говорится. Яркое летнее солнце уже вовсю согревало землю, несмотря на довольно раннее утро. Ручей тихо журчал свою вечно оптимистическую песенку, улучшая и без того прекрасное настроение главы стройфирмы. Где-то вдали уже проснулись лесные птахи, весело пересвистываясь сплетнями. Тихий, мерный рай, куда каждый горожанин стремится только за тем, чтобы вдохнуть аромат природы и снова вернуться в грязный мегаполис.
Затушив окурок, Сергей поднял глаза и снова вздрогнул при взгляде на древний дуб. Гигант словно напрягся, понимая планы рабочих. Несмотря на яркий летний пейзаж, создавалось ощущение, что вокруг дерева образовалась некая аура мрачного молчаливого страха. Так чувствуешь себя, оказавшись в какой-нибудь шахте, на пару километров ниже поверхности, когда на тебя давит не только спертый воздух, но и знание того, какой огромный пласт земли сейчас находится над твоей головой…
Сергей встряхнулся, отгоняя неприятные ощущения. Странно, только что было тепло, а сейчас замерзли руки. Директор, потирая их и стараясь не смотреть на проклятое порождение природы, буркнул себе под нос:
- Нервы… Пора в отпуск.
Кивнув бригадиру, он зажег новую сигарету.
Люди чувствовали себя неуютно. Нервно переглядываясь, они неохотно подошли к дубу.
Сергей почуял неладное. Секунд десять ушло на то, чтобы выяснить причину.
Птицы и ручей. Внезапно прекратилось веселое щебетание лесных пичуг и хрустальное пение ручья. Природа словно замерла в страхе ожидания, как замирает перед началом грозы, заранее ужасаясь действию подходящей разрушительной стихии.
- Чего встали?! – слишком грубо из-за нервного напряжения прикрикнул на рабочих Сергей. – Работать!
Когда первая пила вгрызлась в древнее тело языческого дерева, директор невольно прикрыл глаза руками. Что-то ударило его в этот живой щит – полетели опилки…
Дуб разрубили и распилили на дрова. Однако местные жители в ужасе отказались от таких даров, и останки древнего древобога вышвырнули в ближайший котлован – пусть гниют...
…Сергея хоронили в закрытом гробу – его тело раздулось так, что не годилось для лицезрения близкими. Он отхватил болотную лихорадку, перед которой почему-то оказалась бессильна современная медицина. Крошечную черную занозу, застрявшую на тыльной стороне кисти, никто не заметил.
Заказчик спешно отозвал проект, наслушавшись сказок от местных, и поляну вновь никто не тревожит.
А пень? На его краях подозрительно быстро появилась новая молодая поросль. Особенно выделался один юный прутик, с рождения перекрученный так, что напоминал скрючившуюся в агонии человеческую фигурку.
У дуба было и время, и пропитание – у самых корней огромного пня медленно истлевало тело пропавшего год назад неудачника, на шее которого давно засохла обвившая жертву обломанная ветка.