Как обычно, в начале декабря в Кронштадтском Дворце культуры им.Мартынова намечался очередной творческий вечер "У камина". Программа самодеятельных артистов предназначалась для любителей романсов и поэзии.
По заведенной традиции, в концерте принимали участие солисты из Академического женского хора под руководством Людмилы Ивановны Масловой. В репертуаре этого известного коллектива всегда можно было услышать многие популярные романсы, как русских, так и зарубежных композиторов, наиболее тепло принимаемые публикой.
У Людмилы Ивановны занималась и я, считаясь исполнительницей основного состава хора. Но в программе творческого вечера должна была выступить в несколько необычной для себя роли - с чтением своих стихов.
Пригласил меня художественный руководитель Дворца Александр Васильевич Карпов, по просьбе Людмилы Ивановны.
Зная, что поэзия- мой конек, она решила помочь мне более активно проявить себя на сцене: ибо чрезмерная застенчивость, буквально, не оставляла мне шансов добиться успеха. Ну, и ко всему прочему, мастерства тоже.
Ведь когда исполнитель не уверен в себе, его выступление очень тяжело воспринимается зрителем. Оно создает ощущение невысказанности, не западает в душу...Не говоря уже о том, что зритель не получает наслаждения от увиденного.
В самодеятельности, конечно, на это закрывают глаза. Здесь каждому рады, кто обладает хоть какими-либо сценическими способностями.
И так как опыт выступлений у меня все же был, решили, что никаких недоразумений со мной не возникнет. Но, увы, предполагаемое не всегда обращается в желаемое.
Как ни прискорбно сознавать, но тихони- это настолько обвешанные психологическими комплексами люди, что любая незначительная ситуация может выбить их из колеи.
Моя проблема выросла в гигантский рост еще на репетиции. Наблюдая за исполнением вокалистов, у меня начался, своего рода, мандраж: "А смогу ли я так вдохновенно показать себя зрителям?" И внутренне уже представляла, что стою как истукан на сцене и едва слышным голосом читаю стихи. Кто-то может услышит, кто-то нет...В общем, взволновалась я не на шутку.
До меня никак не доходило, что поэты потому и не присутствуют на репетиции, что, по сути, она ничего не давала. Ведь чувства, мысли, эмоции, выраженные в стихотворных строках, зритель мог ощутить и уловить и без всяких актерских пассажей.
Конечно, я могла бы и отложить свой дебют, сославшись на причину недомогания. Но признаться в слабости в решающий момент, значит, признаться в собственном поражении. И к тому же, подвести коллектив...Словом, вывод напрашивался сам собой: пришла выступать, значит, справляйся, делай, как все.
И когда до концерта оставалось уже несколько минут, попросила Людмилу Ивановну: дать мне возможность прочитать, хотя бы одно из стихотворений перед микрофоном.
- Читай,- скомандовала она, едва я взобралась на сцену.
Я начала читать первые строки стихотворения и тут же запнулась. Дальше все вылетело из головы.
В зал уже начали входить первые зрители. Однако, не обращая внимания на вошедших, она продолжала репетировать.
- Читай следующее!
Но и следующее дальше двух начальных строк не пошло. Страх, буквально, держал мою память в тисках.
И тут, конечно, Людмилу Ивановну прорвало:
"Ты за две недели не могла выучить свои стихи?- с горечью укоряла она меня.- Читай теперь по бумажкам. Зрители уж как- нибудь поймут".
Сидевший в зале худрук, видя мое удрученное состояние, осторожно заметил руководительнице хора:
- Людмила Ивановна, но она же не профессионал...Что Вы с нее так требуете?
И добавил ласково:
-Она- принцесса!
Это уже относилось ко мне, чтобы, по всей видимости, поднять мой дух.
- Это она-то не профессионал?- продолжала возмущаться Маслова.- Она пять лет уже выступает на сцене!
На это Александр Васильевич ничего не мог возразить. Да и пора было начинать концерт.
Однако, стыд еще долго мучил меня, не давал покоя моей истерзанной душе. От отчаяния возникло даже нелепое решение: навсегда покинуть сцену. Но, главное, надо было выступить. Любой ценой переступить через свое волнение и беспомощное состояние. Я не могла уйти побежденной, сломленной: иначе жизнь потеряла бы для меня всякий смысл.
В предстоящей программе участвовало шесть самодеятельных поэтов, известных аудитории по многим выступлениям на сценических площадках города. Я считалась седьмой и пока начинающей в группе "собратьев по перу".
Нас рассадили на стульях прямо на сцене. Выходили певцы, затем следовала поэтическая программа кого- нибудь из приглашенных на вечер.
Стихи читали люди разных возрастов и профессий, стараясь донести до слушателей гармонию образов и чувств, собственное восприятие мира.
Тактичный Александр Васильевич не стал вызывать меня первой, дав какое-то время, чтобы я могла собраться и прийти в себя.
Моральная подготовка вскоре принесла свои плоды. Как-то незаметно пропало напряжение, одеревеневшие мышцы начали постепенно расслабляться. И пришло наконец полное ощущение свободы и покоя. Энергия божественным потоком вливалась в мое измученное тело.
За пятнадцать-двадцать минут, проведенного "отдыха" на сцене, дало возможность не только разглядеть добрые, улыбающиеся лица зрителей, но и заметить, что некоторые поэты читали стихи по конспектам и тетрадям. Так стоило ли волноваться по таким пустякам?
Хотя мои шпаргалки мне были уже не нужны. Я ощущала, что справлюсь и без них.
Когда Александр Васильевич, подойдя ко мне, тихонько спросил: "Готова ли я к выступлению?"- лишь радостно кивнула в ответ.
В тот день пришли ко мне не только успех в творческом состязании, признание зрителей, но и главное- свершилась, наконец, победа над собственным страхом, как оказалось, ничего не значившим в моей жизни.