Широким шагом, переходящим на бег, влетел он в здание администрации, открыл кабинет и упал в кресло. Потом сделал глубокий вдох-выдох и нажал кнопку селектора.
- Юлия Николаевна, зайдите ко мне! - и забарабанил пальцами по столу.
Юлия Николаевна-председатель Совета депутатов Батара, была замом Борщова, и это именно ее он обставил на выборах на один голос. Зам вошла спокойным шагом, отодвинула стул, села и стала смотреть в окно. На своего шефа она смотреть явно не хотела.
- Что за скопление у нас на улице, Юлия Николаевна, вы не знаете?
- Я-то знаю. А вы могли бы и сами догадаться.
- Не понимаю!
- Плохо, что не понимаете! Фестиваль закончился, организаторы испарились, когда шла посадка участников в автобусы. Все автобусы ушли полные, а человек двести остались без мест. Что с ними делать, ума не приложу! Они все обкуренные, с похмелья, кошмар какой-то! Решайте сами, Вы же у нас глава опять! - председатель Совета нервно встала и вышла из кабинета.
Борщов посмотрел в окно. Присутствие этих детей на асфальте очень сильно его беспокоило. Около недели назад в его кабинет зашли двое. Петр Иванович аж оторопел. На белокуром юноше были какие-то застиранные драные-предраные джинсы и старый-престарый свитер с дырками на локтях. Но, главное, на морде его, на бровях, на носу и под нижней губой висели какие-то никелированные дробины, черт его знает, что такое. Девица рядом с ним была одета не лучше, да еще она вдруг широко улыбнулась, и Петр Иванович с дрожью заметил, что у нее дробина застряла в языке.
- Вы, товарищи, по какому вопросу, собственно? - попытался он взять ситуацию в свои руки.
- Разрешите представиться, - начал юноша, и Борщов сразу просек - ребята эти не бомжи, ребята не простые и, возможно, очень грамотные. Так оно, в последствии, и оказалось. - Разрешите представиться, - сказал очень грамотный паренек. - Это моя помощница Маша Иванова, а меня зовут Яков Штрумпфемпфингер. Можно просто Яша. - В голове у Борщова что-то качнулось и поплыло вбок. - Недавно у вас проходил фестиваль бардовской песни, - бодро продолжал Яша, - и его организаторы нам очень вас рекомендовали. Мы, представители новосибирского студенчества, хотели бы провести у вас фестиваль электронной музыки.
Тут уж в борщовской голове хоть что-то устаканилось.
- Фестиваль - это очень, очень сложный вопрос, - сказал он. – Который требует серьезного обсуждения. Впрочем, нам лучше выйти на улицу, как-то душновато в кабинете.
Выйдя из здания, Борщов увидел совсем неплохой «Ландкруизер» с новосибирскими номерами.
- Это что, ваша машина? - удивился он.
- Да, наша, - заверил студент. - Мы, как видите, серьезные люди и готовы к очень
серьезному и предметному разговору. Вы меня понимаете? - Этот студент в рванье смотрел ему в глаза, и опытный Борщов почувствовал, что слегка отстал от понимания жизни.
- Ну, если вы действительно готовы...
- Не сомневайтесь, не сомневайтесь.
- Тогда, может, проедем на место, так сказать, проведения мероприятия?..
Через десять минут они были на месте. Новосибирцы деловито осмотрели поляну для
проведения фестивалей и сказали, что она им подходит.
- Место отличное, - поддакнул Борщов. - Но как глава хочу напомнить, что бюджет села очень ограниченный, средств катастрофически не хватает. Не могли бы студенты оказать администрации спонсорскую помощь? В размере... В размере... - Борщов говорил как бы сам с собой, все трое смотрели в разные стороны.
- В размере... ста тысяч рублей, - выдавил Петр Иваныч и внутренне затаился. На что студент сказал "Угу", поглядел Борщову в глаза, положил на капот машины свою папку, открыл ее и вынул незапечатанный пухлый почтовый конверт. Вытащив из конверта все деньги, студент отсчитал себе пятьдесят тысяч, остальное протянул, внимательно следившему за денежной операцией Борщову.
- Ровно сто тысяч, - сказал студент. - Считать будете?
- А как же? - буркнул Борщов и пересчитал деньги два раза. «Дурачина я, простофиля, - упрекнул он себя. - Он же готов был больше дать. Ну, да сказанного не воротишь».
- Вся сумма пойдет на благоустройство нашего села и защиту окружающей среды, - строго сказал он.
- Да, я так и подумал, - кивнул студент. Больше они не встречались
Яша он или не Яша - паспорта у него никто не спрашивал - оказался докой в своем деле. Все организовал радикально. Поляну огородили колючей проволокой, на входе ОМОН - с ними он тоже договорился. Студентов приехало тысяч пять. За вход брали по тысяче рублей, не считая питания и спиртного по ресторанной цене. Фестиваль ураганил трое суток, и вот теперь Яша с Машей испарились, оставив ему в наследство две сотни дезорганизованной студенческой шпаны в жестоком алкогольном и наркотическом похмелье.
Борщов снял трубку, секунды две подержал ее в воздухе, обдумывая предстоящий разговор, и набрал номер начальника ОГАИ.
- Майор Глыба слушает.
- Виктор Василич, это Борщов. Что в центре творится, видел?
- Да в курсе уже, Петр Иваныч. Но, я-то здесь причем? Не моя вроде проблема-то.
- А может стать твоей! Давай, Витя, помогай, потом сочтемся.
- Да, что мне с ними делать, Иваныч? Не пойму ни хрена!
- Ставь патруль, останавливай любой транспорт и грузи под завязку. Пусть увозят, хотя б километров за тридцать. А там не наше дело, авось не пропадут.
- Это можно. Ну, тогда коньяк с тебя.
- Будет коньяк! Давай, действуй! Все, пока.
Борщов положил трубку и успокоился. Настольные часы показывали половину десятого. До совещания в районной администрации оставалось полтора часа. Петр Иваныч приготовил себе чай и включил компьютер. Наведя курсор на программы, перевел его на игры и выбрал пасьянс «Косынка».
От сельской администрации до здания Батарской районной администрации было метров пятьсот. Но Петр Иванович избегал ходить пешком по этому небольшому отрезку. Сразу через дорогу была стоянка такси, где всегда стоял пяток машин. За стоянкой начинался длинный ряд магазинов, возле которых с утра до позднего вечера толкались туристы и местные жители. Тут же, на принесенных из дома табуретках, сидели огородники и пасечники, предлагая свой товар, а также тусовались прописанные возле магазинов алкаши.
Борщов любил встречаться со своим населением на собраниях в клубе или в своем кабинете. Но заставить себя войти в гущу толпы глава не мог. Никак он не мог придумать, с каким выражением лица он должен идти по тротуару. Как-то неприличным это ему представлялось, несолидным, что вот он будет топать пешком, как рядовой гражданин.
А еще он очень боялся услышать что-то неприятное в свой адрес. Вот пойдет он, допустим, пешком, а кто-то крикнет ему в спину какую-нибудь гадость. Да так, что все услышат, и ему нельзя будет сделать вид, что не услышал. Ну и что тогда делать? Не находил Петр Иванович достойного выхода из такой предполагаемой ситуации, поэтому, как всегда, сел в служебный УАЗ-469 и через две минуты уже был на совещании.
Совещание было срочным, внеплановым, с участием представителя республиканского правительства. Собрали всех глав сельских администраций района. Кто именно приедет и за что он будет разносить на этот раз, никто пока не знал.
Представитель республики, глава земельного комитета Ерданов долго томить собравшихся не стал. Обойдясь без разносов, он сразу перешел к цели своего приезда.
- Как вы знаете товарищи, - говорил Ерданов, - в стране успешно разворачивается кампания по борьбе с коррупцией. Для еще более успешной борьбы с коррупционерами, при республиканском правительстве организован новый антикоррупционный комитет, который я также возглавляю. В ответ на многочисленные обращения граждан по данной теме хочу заметить, что уровень коррупции в вашем районе беспокоит меня так же, как и вас.
Ерданов монотонно читал по бумажке, Борщов не поворачивая головы, оглядел присутствующих. Сидят с преданными мордами: мол, дайте нам этого коррупционера - разорвем на куски. Вот прямо сейчас выйдем на улицу и начнем бороться, камня на камне не оставим, всех выявим! Ну, раз комитет создали, должны будут кого-то в жертву принести. Это ж целый комитет будет работать! Подберут, конечно, кандидатуру без родственников, без связей - лесника там или таможенника какого.
Ерданов уже минут тридцать пять вышивал свой доклад рваной ниткой административного жаргона, и присутствующие чуть сомлели, погрузились в себя.
- В целях всестороннего развития антикоррупционной работы, в каждом районе должен быть создан свой антикоррупционный комитет с подчинением центральному республиканскому комитету. - Докладчик повысил голос, кодируя окончание речи, и все зашевелились. - Мы у себя посовещались, и я лично также предлагаю, руководителем вашего районного комитета назначить Петра Ивановича Борщова. Человек он у нас известный, имеет юридическое образование, носил погоны и членом партии, товарищи, был до последнего момента. Что немаловажно! Другие кандидатуры будут?
Все молчали. Борщов прокашлялся, хотя кашлять не хотел, так, обозначил себя в пространстве. Какие могут быть другие кандидатуры? Этот - учителишка бывший, другой вообще из трактористов выскочил, тот фермер, эта продавщица. Нету ему здесь конкурентов.
- Значит так и решили, подытожил Ерданов. - Даем тебе Петр Иванович, флаг в руки.
Товарищи задвигали стульями, стали подниматься, тепло и дружественно улыбаясь, поздравили утвержденного руководителя нового комитета и стремительно разошлись - время шло к обеду. Борщов, еще теплее и максимально дружественнее улыбнувшись, пригласил Ерданова к себе отобедать. Поговорить, так сказать, как антикоррупционер с антикоррупционером и набросать план борьбы. За обед он не волновался, Валентина Григорьевна готовит великолепно и с запасом, а в домашнем баре всегда стоит несколько бутылок водки "Федеральная" и коньяка "Кремлевский".
(Окончание http://www.proza.ru/2011/10/17/858)