В горном алтайском селе Батар начиналось утро, кричали петухи и звонили будильники. Хотя, можно сказать, в таком популярном курортном месте, каким стал Батар лет 8 - 10 назад, активная жизнь не прекращается круглые сутки. Только-только закрываются дискотеки и ночные бары, гаснут глаза продавщиц и официанток в тоске по своей личной жизни, еще приваливаются к стеночке усталые музыканты, подбивая Парнас, а отдыхающие еще бредут, не определившись где и с кем упадут на короткий утренний сон. Вот в эти самые продуктивные и звонкие минуты индустрия сельского туризма начинает свой новый виток. Подъезжают к магазинам грузовики с продуктами и напитками, на ресторанные кухни приходят свежие повара и начинают готовить завтрак, на рынке разворачивают свои палатки торговцы, на центральной улице под цветными зонтиками рассаживаются представители многочисленных отелей, турбаз, кемпингов и стоянок.
В эти минуты хозяйки уже закончили утреннюю дойку и выгоняют своих кормилиц за калитку. Иди, милая, поищи себе чего-нибудь! Пастуха в селе нет. Есть безработица, есть пособие по безработице, а место пастуха остается вакантным. Так и бродят буренки среди «Мерседесов» и «Тойот» - где травку щипнут, где стаканчик от мороженного пожуют, а к вечеру возвращаются туда, где всегда ждет ведро с болтанкой из такого вкусного комбикорма. Другое дело - свинья. Она может и двое, и трое суток домой не возвращаться, особенно если забредет в чужой огород, а дома никого нет. Или пристроится на заднем дворе какого-то кафе - тоже очень сытное место. Ну и хозяева не переживают, знают, где своих чушек искать.
Старик Тавозяков рассказывает, а ему его дед рассказывал, что когда в гражданскую заняли колчаковцы село, то первым делом повесили указ: весь скот держать у себя во дворах, по хлевам, либо на выпасе за селом. А на следующее утро вышел патруль на улицы и свинью увидел - просто шла себе, беспризорная. Ну, комендант велел ту свинью изловить, да собрать весь народ на площади. Народ собрался. Чего это будет, думают: два солдата стоят с поручиком в белых перчатках, свинья эта привязанная, а сбоку так возле них - скамья широкая. Собрался народ, поручик воздуху в грудь набрал, да как гаркнет: «Это чей такой бродячий скот, а ну признавайтесь!» Тут один мужичок, делать нечего, вышел вперед - не пропадать же добру. «Моя, говорит, свинка, извиняйте вашблагородие». Поручик-то строгость свою унял, улыбнулся ему ласково и говорит: «Я тебя, мужичок, очень даже извиняю, но ты должен послужить примером для всего народа. Ты согласен?» Мужичок отвечает: «Я для всего народа послужить согласный, особенно ежели свинку отдадите. А чего мне надо делать?»
«Свинку мы тебе отдадим, - продолжает улыбаться поручик, - а делать тебе много не надо. Снимай свои порты и ложись себе на эту скамеечку, пузом вниз». Народ заволновался, бабы стали платками закрываться - такой срам смотреть, а поручик уже своим командует: «Ну-ка всыпьте ему, ребята, двадцать пять плетей!». Ребята и всыпали, весь зад ему располосовали. И больше уже свиньи по улицам не бродили.
Только через два месяца красноармейцы с партизанами выбили колчаковцев, дак все опять стали свинок на улицы выгонять. А новая власть ничего, вниманья на этом не заостряла.
Утро в Батаре начиналось, солнце показалось из-за горы Верблюд. Петухи выскочили из курятников и встали в ожидании кур. Валентина Григорьевна Борщова уже купила у соседки литр сметаны и настряпала на завтрак большую чеплаху румяных оладушек. А для ее обожаемого мужа Петра Ивановича Борщова утро началось со вздоха облегчения - ху-уф, слава богу, это только сон. Приснится же такой мезир! Будто он проиграл свое переизбрание на второй срок, и теперь он опять никому не нужный майор в отставке. Не-е-т, ребята, не дождетесь, кишка тонка, чтобы Борщова свалить. Выборы прошли так, как надо! И избирательная комиссия сработала четко по плану.
А каковы хотели, все пустить на самотек? Вот просто взять и подсчитать голоса, за кого больше, так что ли? Не наш это метод! Здесь дай людям волю - выберут кого попало, какой с них спрос. Нет, нельзя терять контроль над таким важным государственным мероприятием, как выборы на пост главы сельской администрации. Социализм - это контроль и учет, так, кажется, Ленин говорил? А социализм и Ленина по-настоящему еще никто не отменял. Не было такого указа. После КГЧП, правда, пошумели немного, но потом и партию восстановили, и не посадили никого. И памятники стоят, и колхозы существуют. И брежневское время, кстати, уже не застоем называют, а стабильностью. А демократию - это американцы придумали, для отвода глаз. Сами индейцев вырезали, неграми торговали, а со своей демократией везде суются.
Петр Иванович не спеша просыпался и думал свою думку. Он лежал в отличном настроении с закрытыми глазами, ощущая наступающую эрекцию. Результаты выборов стали известны вчера вечером. Он переизбран на второй срок, на пост главы администрации сельского муниципального образования Батар. С отрывом от ближайшего конкурента всего в один голос. Ну и что? Большинство есть большинство. А у нас демократия, воля большинства.
Когда планировали предвыборную работу, то от победы в 90 процентов и более отказались сразу. Прошли те времена, мы же не чинчипосы какие-нибудь. Надо показать народу полную демократию. Сверху четко намекают: элементы демократии позволительны и даже необходимы. Главное, чтобы на местах все было в надежных руках. Так что протокол мы соблюдаем. А ведь это Настасьина идея была, сделать такой отрыв, в один голос. Чтобы все видели – да, была предвыборная борьба, но Борщов победил с минимальным, но заслуженным перевесом. А перевес в один голос - это очень демократично. Это полное и абсолютное торжество демократии.
Петр Иванович ощупал себя пальцами. Эрекция была плотная, полнокровная. Да, здоровья еще навалом, а бабы нормальной рядом нет. Настасья как юрист очень даже ничего, иногда дельные советы подает. А вот как баба она уже не тянет. Фигуры нету, и перегарчиком от нее разит. Что за дрянь она пьет, зараза. Она бы давала, конечно, с радостью. Ну, кто на неё польстится? Да никто, наверно, ну и мне тоже не престижно.
Нет, Настасья не вариант. Хорошо бы свою Монику завести, такую блондинистую, грудастую, крутозадую. Дать ей кабинет, посадить специалистом. Кому какая разница, по чему она специалист? Поставить кожаный диван для посетителей, стол, компьютер. Пусть сидит, вот это будет престижно. А народ ничего не скажет, мы ж не американцы какие-нибудь. Небось, импичмента не объявят…
В комнату заглянула жена:
-Петенька, завтрак подавать?
- Подавай.
Петр Иваныч встал с постели, накинул халат и вышел в прихожую. Все-таки он правильно сумел воспитать свою жену. Хотя, когда был майором, а потом пенсионером, такого результата добиться не удавалось. Зато когда стал главой Батара, сразу поставил жесткое условие: жена выполняет обязанности гувернантки, или в доме появится настоящая гувернантка, со всеми вытекающими. Валентина не сильно и возмущалась. Завела себе передничек, чулки с подтяжками. Это в ее-то годы, с ее-то фигурой. Но молодец, старается.
Борщов похлопал подвернувшуюся жену по заду, снял халат и домашние туфли, надел резиновые калоши, ватник и вышел во двор.
Двор Борщовых окружал невысокий штакетник, и все соседи и прохожие могли видеть как их глава в трусах, калошах и телогрейке на босу грудь идет по досочкам на оправку и, по мнению самого Борщова, это выглядело очень демократично. Не доходя до туалета, Петр Иваныч заметил чужого поросенка, завернувшего в его огород. Борщов выдернул высокую плеть конопли (заодно и помог жене в прополке) и - хоть-хоть! - погнал поросеночка к дырке в заборе. Выгнав животное, Петр Иваныч приткнул оторванную штакетину обломком кирпича, зашел, наконец, в туалет, потом, громко отфыркиваясь, умылся во дворе из рукомойника, побрился, освежился одеколоном «Хуго Босс» и бодрый и румяный сел завтракать.
После завтрака Борщов надел строгий темно-синий костюм в едва заметную синюю полоску, белую сорочку и голубой галстук. В вопросах гардероба он полностью доверял модельеру Президента и, чтобы следить за административной модой, внимательно смотрел телевизор. Дорога от дома к месту работы занимала обычно семь минут энергичным шагом. Выйдя на центральную улицу, Борщов отметил неожиданно большое количество молодежи с рюкзаками и сумками. Молодые люди сидели и лежали на обочинах дороги, на крылечках магазинов, пили пиво, дымили сигаретами. Борщов с ужасом уловил сладкий запах конопли.
(Продолжение http://www.proza.ru/2011/10/16/1364)