Весь день батарея проводила на стрельбище. Солдаты одних отделений занимались стрельбой из автоматов, а других – метанием боевых гранат.
Гранатомётчиков комбат вызывал в окоп сам, по одному. Остальные, распластавшись на земле неподалёку, на заднем фланге, ждали своей очереди На всякий случай нам запретили поднимать головы, но мы это сделали бы и без приказа, так как почти при каждом взрыве осколки нет – нет да и пролетали над нами. В такие моменты наши сердца замирали, или наоборот, начинали биться сильнее.
И не напрасно.
На боевую позицию пригласили солдата – первогодка, только что прошедшего курс молодого бойца, С настоящей гранатой иметь дело ему ещё не приходилось.
Честно говоря, мы всё равно старались пронаблюдать за действиями каждого товарища, оказавшегося на «передовой». Так было и на сей раз.
Выдернув чеку, паренёк неуклюже развернулся, медленно и как – то неестественно взмахнул рукой, Граната, описав короткую и низкую дугу, плюхнулась всего метрах в пяти от окопа. Комбат едва успел резким движением пригнуть солдата, присел сам, и не единичные осколки, а целая россыпь их просвистела над нашими головами, заставила нас сильнее прижаться к земле.
Окопники выпрямились, Лицо капитана было бледным, у солдата – перепуганным и растерянным. Стараясь скрыть тревогу, комбат обернулся к нам:
- Никого не ранило?
- Все целы, товарищ капитан, - доложил ему командир отделения Евгений Мысляков.
- Значит, повезло, - уже спокойно заметил комбат и повернулся к виновнику происшествия: - Вы что, никогда гранат не бросали?
- Бросал…, деревянные. Только другой рукой, - потупя взор, ответил тот.
- Вы – левша!? А почему сейчас бросали правой? – удивился капитан.
- Я..., я переволновался.
- Вы представляете, что случилось бы с нами, не успей мы во время пригнуться?
- Да, - донёсся до нас чуть слышимый ответ товарища.
Комбат вновь повернулся в нашу сторону:
- Среди вас есть ещё левши?
- Никак нет! – вразнобой закричали мы.
- Тогда продолжим. Кожевников – на исходный рубеж!
Больше неприятных происшествий в этот день не было.