Тоска съедала меня изнутри. Как мне было не уютно находиться в этом теле. В темном незнакомом мне мире. Черные крылья послушно повелевались мне, хотя еще раньше я не знал и не умел летать. Когда я раньше смотрел на небо, то всегда мечтал парить в этом голубом небе птицей. Всегда думал, каково это? И что сейчас? Да, мечта сбылась! Я лечу в небе, смотрю с высока на землю. На людей, дома. Но не испытываю былой радости. Потому, что вместо рук у меня черные крылья, вместо ног - когтистые лапы, а вместо лица - маленькие черные глазки, с большим острым клювом. Все тело покрывают перья. Больше всего на свете я не любил ворон. Этих черных здоровых птиц. Кто мог подумать, что вскоре я ей и стану? Сам виноват, что оказался запертым в этом теле. Я приземлился на столб. По улице шли люди, беспрерывно двигались по дороге автомобили. Они никогда не замечают нас, а кому интересны черные вороны? И я когда был частью этого мира. Этого большего мира. Так же как и они и не догадывался, что может человеческая душа жить в теле вороны. Может если бы знали, то их не было бы так много. Этих черных ворон. Этих черных душ. Таких же черных как вороны с темнотой внутри. Может, тогда я не был бы здесь. Я заметил внизу лавочку. А на лавочке девушку, качавшую коляску с малышом. Малыш озирался по сторонам и невольно посмотрел на меня. Он долго смотрел на меня своими невинными детскими глазками. «Привет малыш!» Как тоскливо мне сделалось, когда я услышал место своего голоса только злобное «кар-кар-кар». Малыш захныкал, девушка принялась его успокаивать. Эх! Как ужасно быть вороном! Я расправил крылья и полетел дальше. Я прилетел на самое любимое свое место. Там где было всегда тихо, где было много таких, как я - черных душ. Это было кладбище. Кладбище, где был я когда-то похоронен. Я присел на одну из могильных плит. На сером холодном камне, висела фотография молодого красивого человека.
-Кар- кар- кар!- прокричал я, встряхнув пыль с крыльев. Эх! Я все еще помню свою жизнь. Каждый день вспоминаю, чтобы не забыть. Каждую мелочь, каждую песчинку берегу.
Кладбище находилось в лесу, в конце города. Здесь редко кто бывал из людей. Только вороны, усевшиеся на ветках деревьев. Эти черные странники, облаченные в темные «мантии». По всему лесу эхом разносилось их грубое карканье. Чего расшумелись? Опять затевают драку или может новичка посвящают? От этого сердце тревожно застучало у меня от этой мысли. Мои маленькие черные глазки быстро метались по кладбищу в поисках свежей могилы. Нет. Свежей могилы не наблюдаю. Я всегда был в стороне от других ворон. Любил оставаться с самим собой и своими мыслями. Я даже боялся некоторых ворон. При человеческой жизни некоторые убивали, обманывали, воровали, кончали жизнь самоубийством, надругались над кем-то и все попадали сюда – в общество темных душ. Они сами об этом рассказывали. Я заметил, как небольшая кучка ворон дралась из-за какой-то еды. Сам я уже давно ничего не ел. А если ел, то только не то, что ел при жизни человеческой. Со временем некоторые вороны начинали забывать свою прежнюю жизнь. Они уже ни о чем не думали, только как о еде и сне. Душа забывала прежнее, и просто погибала в вороньем теле. А некоторые даже и не пытались удержать воспоминания и от этого еще быстрее превращались в простых ворон. Темных, как и само их прошлое. А я что? Я не лучше их. Я пристрастился к наркотикам. И все вдруг поменялось. Жизнь перевернулась с ног на голову. Я был как зомби, но ничего не мог с собой поделать. Таскал из дома деньги, а когда деньги закончились, стал обворовывать прохожих. Помню тот день. Тот мой последний день в человеческом теле. Я ради очередной дозы был готов на все. Даже на убийство. И я убил, не поколебавшись ради денег. Как крыса притаился в темном закоулке. Один сильный удар, попавшейся в руки палки, и чья-то жизнь оборвалась, угасла. Теперь руки навсегда запятнаны кровью. Когда я понял, что сделал, то покончил собой. Спрыгнул с крыши многоэтажного здания. Теперь на моей душе двойной грех. Пускай эти воспоминания терзают мою душу, но я не забуду, что совершил. Я раскаялся. Я готов принять наказание и я его принял. Сколько лет уже прошло. А я все помню, как будто это было только вчера.
Девчонка лет тринадцати сидела на крыше сарая и пристально наблюдала, как солнце уходит за горизонт. Каждый момент доставлял ей удовольствие и спокойствие. Ветерок трепетал ее золотистые волосы, точно так же как золотистые колосья зерна, которые густо росли на поле, и на которое девчонка тоже приковывала свой нежный взгляд. Недовольный вздох послышался рядом. Девушка повернула свое лицо, к рядом сидящему мальчишке.
-Красиво здесь!- сказала она и прищурилась, когда посмотрела на солнце.
-Хм! Это «красиво» я вижу изо дня в день!- нахмурился он.
Девчонка улыбнулась. Ее взгляд неожиданно привлекла ворона. Она сидела в конце поля, на заборе. Черная и большая. Ворона молчала и пристально смотрела своими черными глазками на девушку.
-Смотри!- толкнула девчонка парня и указала на ворону.
Парень пододвинул к себе отцовское ружье и прицелился.
-Не попадешь!- сказала девчонка и ехидно улыбнулась.
-Попаду! Еще как попаду!- азартно крикнул парень.
Раздался хлопок, и ворона пропала из виду, упав на землю. Парень с девчонкой тревожно переглянулись, и быстро спрыгнув с сарая, побежали туда, где лежала ворона. Оба нагнулись над мертвым телом. Глаза вороны смотрели прямо на них.
-Жалко,- воздохнула девушка.
-Да,- согласился парень.
-Странная она какая-то,- вдруг вырвалось у нее, не сводя глаз с мертвой.
-Почему?- не понял он.
-Не знаю!- пожала плечами девчонка.- Глаза у нее какие-то странные. Точно человеческие. Брр… мурашки по коже! Мертвая, а все равно как живая. Словно в душу к тебе заглядывает. А в глазах читается боль и разочарования. Может она…эээ…
-Что?- не понял паренек.
-Нууу, это… Как сказать-то? В общем, ты веришь в переселение душ?
-Нет!- улыбнулся парень, но, заметив серьезное лицо девушки, замялся. Он нагнулся поближе к телу. Глаза вороны смотрели на него- холодные и уже неживые. Мурашки пробежали по телу.- Начиталась ты всякого, вот тебе и мерещится.- Махнул он рукой и вернулся в прежнее положение.
Долго они еще стояли над телом убитой вороны, пока снова не побежали к сараю, беззаботно обгоняя друг друга.