Было холодно и сыро. Но она ждала. Напрягая детские глаза, всматривалась в плотную пелену тумана. Она пришла сюда рано утром. Покинула дом, где была никому не нужна, где никто не будет горевать о её пропаже.
Василиса всегда была тихим ребёнком. Она никогда ничего не требовала и всегда всё знала. И именно за это, её не любили и сторонились.
Она росла как сорная трава, вроде на виду, но абсолютно никому ненужная. Братья и сёстры вечно глумились и издевались, а родители... родители никогда не защищали. И она научилась защищаться сама.
Однажды летом, старшая сестра красавица Дарья, с золотой косой по пояс подставила ей подножку. И Василиска некрасиво растянулась, перед всеми ребятами в пыли. Момент стояла оглушительная тишина, а потом хохот и улюлюканье обрушились на девочку. И громче и заливистей всех смеялся тот, кто так нравился ей.
Унижение и обида омыли словно холод дождя. Внутри неё застыла странная звенящая пустота. Она встала, отряхнулась. На неё смотрели с весёлым интересом, как на невидану зверушку. Ожидая её дальнейших действий.
А девочка посмотрела на сестру. Прищурила глаза, всматриваясь во множество дорог, что лежали перед Дарьей. Увидела одну - абсолютно чёрную и мысленно толкнула туда сестру. Дарья аж в лице сменилась. А Василиса, улыбаясь, пошла домой.
После этого, сестра стала болеть и чахнуть. Золотая коса полезла клочьями, поредела, пожижела, стала похожа на тонкий крысиный хвост. Многочисленные женихи стали брезгливо воротить нос от невесты. Мамка повздыхала, поплакала, да и повела старшую дочь к бабке. Но поход этот не увенчался успехом. Вся ворожба знахарки, с Дарьи, как с гуся вода сбежала, не вернув ничего из потерянного. Сестра совсем подурнела, стала желчной и раздражительной.
- Что ты со мной сделала, ведьма? - прошипела она однажды, подкараулив Василиску.
- Ничего, - пожала плечами та. - Ты сама пошла по этой дороге.
- Помоги, прости меня! - бухнулась на колени сестра. Стыд за Дарью горячим языком прошёлся по щекам.
- Я не могу тебе помочь. Только ты сама. Если захочешь, то сможешь вернуться.
Сестра ничего не поняла и заплакала, а напуганная девочка сбежала прочь.
К осени Дарью выдали замуж за здоровенного рыжего детину, про которого говорили: - без царя в голове.
Василису стали бояться пуще прежнего, сторониться ещё больше. Даже светловолосый вихрастый паренёк, что так нравился девочке, больше не разговаривал с ней.
Внутри неё поселилась сосущая пустота и горечь, будто она хлебнула чего-то ядовитого, и теперь, медленно умирала, задыхаясь и дрожа, как загнанная лошадь.
Зима прошла как тяжёлый душный сон. Её всё больше обособляли, неосознанно отталкивали. Василиса почти перестала разговаривать.
- Мама, вы бы с тятей, сильнее закрепили б стог, буря идёт, - предупредила она мать. Всё это, произошло на самом исходе зимы. Но на предупреждение не обратили внимания, только посмеялись. А потом пришла буря и разметала стог, развеяла по всем сторонам.
Мать плакала, отводила глаза. Отец скрипел зубами, тихо матерно ругался. Василиса стала виновата.
- Уродилась ведьма на нашу голову! И Дарью, только она, прокляла! - шептала мать. - Что делать будем, а Вань?
И так стыло становилось, от этого шёпота, что впору удавиться было.
Василиса совсем озябла, она почти умерла там, в их большом и тёплом доме.
И однажды ночью, девочка потянулась мысленно во всю ширь, зовя и клича того, кто сможет ей помочь. Кто освободит её от пробирающего до костей холода.
И ей ответили. Поманили.
И вот теперь, она стояла за околицей и всматривалась в туман. Наконец из тумана появилась фигура и Василиса поняла, что никогда не сможет освободиться от холода, змеёй заползшего в сердце. Наоборот, теперь, она сгинет и пропадёт в ледяной стуже. Потому что не было рядом ни одного родного человека, с которым она смогла бы отогреться душой.
Потому что тот, кто пришёл на её зов, никогда не сможет отогреть её. С ним - только гибель. Страшная и мучительная.
- Что ты выберешь? - спрашивает фигура и огненный взгляд пронзает насквозь. Видит её душу всю до донышка, до последней мысли, до последнего детского несбыточного желания.
И внезапно ей становится всё равно, что будет дальше с ней.
"Я устала. Я так устала быть одной. Так какая разница?"
Девочка вкладывает руку в сухую серую ладонь и уходит в туман, вместе с тем, кто пришёл за ней, кому больше всего нужна её душа.
И идя в серой мути рядом со страшной фигурой, Василиса почему-то горько отчаянно плачет.