ДЕЛИКАТНАЯ ЭРОТИКА
Продолжение. Начало см.:
Старые времена 1 http://www.proza.ru/2011/08/31/205
Старые времена 2 http://www.proza.ru/2011/10/07/248
Отгуляли по всем весям и погостам осенние свадьбы. Присутствующие на них парни прикидывают, как они сами поведут девушку вокруг ракит, принесут жертву Ладе, суженую-ряженую женой назовут.
К браку у славян в пору язычества отношение был строгое. Священно супружество в русской земле. Это последователи Христа сказали: «пока не разлучит вас смерть». По языческим повериям и после смерти, в мире ином, супруги продолжали оставаться вместе. Брачный союз, освященный Любовью, и, скрепленный десятилетиями совместной жизни, общими заботами, радостями и печалями, разрушить невозможно. Если супруги при жизни жили дружно и, любили друг друга, они и после смерти будут рядом.
Пращуры считали, что общая Доля супругов живет в Со-гласии, которое в наше время называют гармонией человеческих душ. Когда люди согласно делают общее дело, у них все удачно складывается. Так рассуждали предки, которые распространили представление о Доле на любые события обыденной жизни. Понятие со-гласия выстрадано нашими предками в борьбе с окружающим миром, в борьбе нравственной и духовной. Понималось оно как единство и в быту, и в работе или в пору войны. И не случайно татаро-монгольское разорение началось, когда не стало согласия среди князей и княжат мелких, каждый начал тянуть в свою сторону.
Не всегда по любви заключались браки, порой выдавали девушку совсем не за того, кто снился ей ночами. Но раз брак заключен, должны супруги уважать и беречь друг друга.
Люби жена мужа своего, уважай и питай силой и теплом Души своей, ибо он отец детей твоих. И будут дети твои сильными, и крепко стоящими на ногах. Легко будут они преодолевать трудности жизненные. Ничто не сломит их волю и Дух, потому что сильна их мать Духом.
Люби с трепетом муж жену свою, лелей и охраняй мать детей своих, ибо есть она Душа семьи твоей и детей твоих – и не будут тогда дети черствыми, жестокими и глумливыми. Будут дорожить дети ваши Душой своей, как Душой отца своего, будут их сердца открыты для любви и счастья.
***
Для стариков время быстро летит, молодым каждый день долог и полон новыми событиями. Все-то у них в первый раз случается. По первому снегу убежал Куница с собаками в лес, на соболиные ловы. Собаки бывалые, и соболя разыщут, белку облают, не побоятся с волком или рысью в бой вступить.
Меньшой брат Стрыя наладился себе отдельную от брата избу поставить. Соседи, которые на лесной промысел не ушли, выходят к нему на помощь: бревна протесать, стены сложить, двери да волоковые оконца в сруб вставить. Работы непочатый край.
Молчун нагрузил трое саней и поехал в Псков на зимний торг. Вот было удивление всему погосту, когда привез он своим женам из княжеского града набойного раскрашенного яркими цветами полотна на сарафаны. Все бабы и мужики у нас ходили в одежде из холстины беленой или крашеной в дубовой коре, а тут такая лепота. Большуха его засмущалась:
- Куда мне такую красоту, пусть Милка из того полотна себе сарафан сошьет на удивление женихам.
А жена меньшуха руками за шею Молчана обхватила, повесилась на нем, целует и повторяет:
- Спасибо тебе, мой лада, спасибо!
У Молчана ретивое сердце загорелось, взял женушку за бедра, ведет руками вверх, задирает сарафан. До самой шеи задрал, и старшей жене, и дочери невесте, и всем деткам видны ее ляжки, зад и голая спина. А та обхватила мужа ногами и целует пуще прежнего. Нырнули они за занавеску у лавки, на которой меньшухино место. Жарко любит муж младшую жену.
Видит Мила нестыдную ласку отца с его второй женой и думает: «Вот так и меня будет Куница любить. И я буду его ласкать и ногами обнимать. Обрати на меня взор, Куница, подари мне хоть что-нибудь».
А зима снегом землю и лес укрывает, все короче дни и солнце не греет, будто умирает оно. И приходит время, когда люди должны помочь светлому богу Коляде повернуть солнце с зимы на лето. Готовятся жертвы и действа праздничные в помощь божеству. Без этого не смогут боги вернуть тепло и выпустить Весну-Красну из ледового плена.
В самую глухую пору, когда утренняя заря сразу в вечернюю переходит, вернулся Куница, многие меха принес. Кроме соболей и горностаев три волчьих теплых шкуры матушке на одеяло. Набилась в избу молодежь, дивятся на мягкую рухлядь. Милка тоже прибежала. И тут, на удивление всем, набросил Куница на ее плечи драгоценный мех рассомахи, который ни на каком морозе не индевеет, куржаком не обрастает.
- Это тебе, - только и сказал Куница.
А она задохнулась от счастья, в первый раз ей парень подарок сделал.
***
До наших времен на Святки ходит молодежь по домам и поет песни колядки. Утонуло в христианских обрядах имя бога Коляды, честь которого отмечали наши предки в зимний солнцеворот, в самый Карачун. Кто же такой этот Коляда, что значило его имя и почему его праздник приходится на день зимнего солнцеворота, никто из нас не помнит. Попы православные особо не укоряют колядующих, хотя и считают этот обычай греховным.
Сказывают деды и добрые бабушки: мир наших предков был сотворен верховным славянским богом Родом. Тогда появились Боги в чудесном райском саду, названном нашими пращурами Ирием. В небесной кузнице трудился старший сын Рода Сварог, который довершил творение отца, населил мир первыми людьми. Как малая частица сотворенного мира появился человек, не раб божий и не бездумный покоритель природы, а неотъемлемая частица прекрасного мира.
Сыновья Сварога стали управлять главными стихиями: старший из них красавец Велес стал богом всего живого, Даждьбог пролил на землю солнечный свет, могучий Стрибог - привел этот мир в движение и душу в него вдохнул, а младший грозный Перун стал повелевать молниями и громом. И ничего общего не имели славянские божества ни с жестокими богами Эллады, ни с родившимся в иудейской земле грозным христианским богом, который умело любить, но только СВОИХ РАБОВ, а не вольных людей. Даждьбог породил Коляду и брата его бога Авсеня. Рождение их приветствовали светлые боги и все жители Земли.
Первый закон жизни дал Род. Суть его в том, что жизнь бесконечна и вездесуща. Тогда же мир был разделен на три части: Правь, Явь и Навь. Человек, существующий в Яви, должен стремиться к небесам. Он должен избегать Зла и Тьмы — Нави.
Второй закон дал миру Велес. Это движение людей от Тьмы к Свету, за движением Солнца.
Третий закон поведал людям Коляда. Он рассказал о Дне и Ночи, обучил календарю, срокам пахоты, сева и уборки урожая. Так Коляда вывел людей за пределы сиюминутного существования, показал движение времени и каких перемен от него следует ожидать.
***
Православный Рождественский пост – с 15 (28 по н.ст.) ноября по 24 декабря (6 января по н.ст.) – христианские проповедники приурочили к старому празднованию зимнего солнцеворота. Воздержание в пище в эту пору издавна имело место, потому, что скудные запасы нужно сберечь до весны, до начала тяжелых полевых работ. Вот и харчились в середине зимы наши языческие предки сушеными грибами и кашей. Существовали на этот случай специальные виды каши из пшеничных зерен, имевшие и тогда, и сегодня ритуальное назначение: «кутья», «коливо». Даже молока в эти дни у предков, почитай, не было, коровки были «запущены» перед отелом. Потому наложился христианский пост на готовую основу.
Зимний солнцеворот славяне называли Карачун и приходился он на самые лютые морозы. Это злое божество смерти и скотского падежа, которому второе имя Чернобог. До нашего времени удержалось в народе понятие «карачун» в смысле погибели, смерти. И слуги у злого божества подходящие: медведи-шатуны да волки голодные. Верили древние, что повелевает он зимой и морозами, укорачивает светлое время суток.
В борьбе с ним должны люди помочь светлому Даждьбогу, утвердить солнце на небе. Для того по всем погостам малым и городам великим призывают люди Коляду, жгут соломенные костры и прогоняют коровью смерть.
Ранним утром в самый день Корачуна, когда солнце едва раскрывало заспанный глаз, в каждом подворье растворили ворота хлевов и выгнали на двор всю живность: коров, телят, свиней и лошадей. Пар идет из влажных ноздрей, клубится над их спинами. В каждом доме одна из женщин (жена или старшая из дочерей) наряжается чудовищем в шубе мехом наружу с перемазанным сажей лицом. Тихим шагом идет это чудище вокруг сгрудившейся во дворе скотины, прячет за спиной топор. Смотрит зорко, как коварная рысь, и видит в морозном воздухе мельтешение серых теней скотской хворобы и болезней-немочей. Как летние оводы вьются они над спинами скотины.
Мудрые пращуры знали, что только дарующая жизнь может скотские болезни одолеть, нет им спасения от топора в женской руке. Трижды обошла двор женщина в обличии чудища и бросила топор в самую гущу зловредных теней. Полетел над спинами животины отчаянный крик, неслышный обычному уху, перепугал спящего в своем гнезде Лешего. Белый пар все так же колышется в морозном воздухе, но теперь он светел и чист. Никто больше не прячется в нем, не грозит скотине и, кажется, сам Велес успокоительно кивнул головой и исчез.
Хромой Веселке несподручно на цыпочках стадо обходить, топор над спинами скотины бросать, а дочки ее совсем еще малолетки. По этой причине вызвалась справить обряд Милка. Не только желание помочь соседям ей двигало, но и то, что последует. Сажу-то с личика не так просто смыть и для того случая будет истоплена в каждом дворе баня. И, конечно, вся семья вместе мыться будет: бабы, мужики, детвора и гост званные. Так испокон веков делают, топить баню два раза никому в голову не приходит – на такое дело дров не напасешься. Только утвердившееся христианство, которое считает нагое тело греховным и постыдным, сломало дедовский обычай.
Сегодня у Милы есть такая возможность в бане с семьей Варяжко ту сажу отмывать, потением банным от прошлогодних дел очищаться. В тесноте и полумраке баньки будет она нагая с ними, ровно невеста с будущими свекровушкой и свекром, да с женишком желанны. Думает Мила: «Вот пусть он и посмотрит на меня, убедится, что я со всех сторон краше, чем любая девка-полонянка, какую сулили ему языкатые дружинники».
А вечером сядут они за жертвенный пир и ее, гонительницу скотской хворобы, обязательно пригласят. Потому, нельзя богов обижать. Трудно без них людям, худо и богам без людей – что голове без тела, что телу без головы.
И охота Милке в баню с Куницей попасть, и стыдно самой напрашиваться. Отвела она метание топора и вроде домой засобиралась:
- Так я пойду, тетушка Веселка…
Веселка ее за рукав ухватила, не может она метательницу просто так отпустить, срам взять на свою голову.
- Подожди, дочка, сейчас и тебе рушники в баню приготовим. Печь каменка уже жаром дышит, младшенькие воды натаскали – парься в волюшку.
Баньки у славян на большую семью построены, но все равно тесновато в них. Ввалились толпой в предбанник, раздели и загнали малых деток в парную, с ними и Веселка пошла. Варяжко, Куница и Мила не спеша раздеваются. Снял батюшка Варяжко рубаху и увидела Мила шрам глубокий на его левом плече, аккурат в том месте, куда верхний край щита приходится. Носит он на теле отметину своей дружинной службы. Сама Мила сняла поневу и верхнюю вышитую рубаху и сидит с голыми плечами в одной нижней рубахе. На груди у нижней рубахи глубокий вырез, облегает тело тонкая холстина и сквозь нее выступают целомудренно девичьи груди.
Надо дальше раздеваться, но стыдно… Задержалась, пока Куница не снял штаны, решительно заголилась и шагнула в парную. Пусть в парной полумрак, все равно разглядит Куница ее прелести: плечи покатые, грудочки остренькие, бедра крутые, задочек кругленький. «Возжелай меня, я жду твоей ласки, твоих рук жадных, прикосновения бесстыдного ко всем местам тела девичьего».
Хлещет Милка дубовым веником лежащего на спине Куницу. Перед самым его носом то место, где от живота бедра начинаются, курчавятся светлые волосики. Взглянул он выше, видит над собой стоячие грудочки, которые торчмя стоят, не колышутся в такт ударам веника. Протяни только руку и ВСЕ потрогать можно… И Мила видит мужское хозяйство Куницы, так хочется взять в руку того, которым пашут мужики женское лоно. И хочется обеим, и нельзя…
Все разглядел у девушки Куница, вздыхал в душе своей, но вида не подал, не потрогал невзначай, чучело гороховое! Он любовался телом подруги и повторял про себя отцово научение: «Мужчина становится мужчиной, только научившись держать в кулаке свою страсть. Женщина раскрывается, отбросив разум и действуя по воле сердца. Ибо суть и назначение женщины в самом ее теле. Потому лишнего слова не скажи, держи себя в кулаке, раз ты мужчина».
Умиротворенные садились за жертвенную трапезу. После месяца скромных застолий первый раз на столешнице пир горой при свете печного огня.
Рыжекудрый Огонь очага для всех людей славянского языка святой. Около него собирается семья, он гонит тьму ночную и хищных зверей. Он варит и печет пищу. Любой гость, обогревшийся у очага, становится своим, теперь никто его не обидит, не прогонит из дома. Поэтому огонь не должен угаснуть. Переселяясь в новый дом, его непременно возьмут с собой. Ему показывают новорожденных, чтобы Огонь узнал новую душу и не отказался беречь и холить дитя. Сваха, войдя в дом, протягивает руки к огню, прося его покровительства. Невеста, входя в дом к мужу, кланяется очагу, у которого она будет хозяйкой. Возвращаясь с похорон, все стараются без промедления заглянуть в хлебную квашню и коснуться рукой очага.
Ах, как хочется Миле встать у печи в этом доме молодой хозяйкой! Только не зовет ее Куница… Не самой же напрашиваться! У, противный…
***
Много еще священных действий предстоит. Загасят в погосте все огни до единого и пожилые почтенные люди получат трением сухого дерева новый чистый огонь. Разнесут его по избам, растопят печи и будет он служить людям до следующего Карачуна.
Навезут с полей к избам большие копны соломы и морозной ночью зажгут, чтобы души предков могли согреться и будут ныне живущие стоять по разные стороны огня со своими пращурами. Сквозь языки пламени увидят дорогих покойных, расскажут им о своих заботах.
Но самым веселым будет заклинание нового урожая. Будут ходить по избам ряженные парни и девушки, петь хозяевам песни колядки, а те одаривать колядующих всяким печевом и заедками сладкими. Между изб поведут молодые ритуальный танец - хоровод, помогая тем солнцу совершать свой путь в поднебесье. Будут песни, будет веселье и барахтанье на снегу, тогда Даждьбог непременно победит Карачуна-Чернобога и придет на землю Весна с ярким солнцем, птичьим пением и первой травой.
Играет молодежь, не упускает случая силу и сноровку показать. Еще по осени Куница казался длинным и нескладным парнем, а сейчас налился силой, заматерел. Отец с матерью ждут, не дождутся, когда он невесту свою им назовет. В веселой игре налетели на него девушки целой толпой, повалили и набили снега за пазуху. Как кабан из-под стаи собак, вывернулся Куница из кучи-малы, ухватил Милу, навалился на нее и сунул горсть снега за ворот – между грудей, на самый живот.
Течет по голому животу Милы подтаявший снег, а мокрые руки парня уже лежат на девичьих грудочках, таких упругих, таких желанных. Видит Мила близко-близко его губы и глаза смеющиеся. Охватила ее такая блаженная покорность, какой она прежде не знала. Сейчас поцелует… Никто не целовал ее прежде, кроме отца с матерью. «Неужели, - подумала она в смятении, - Неужели вот так и бывает»? Нет, не поцеловал, встал и руку подает:
- Вставай.
А когда расходились поздним вечером по домам, взял Куница ее за руку и сказал:
- Ты, Мила, извини, что я к тебе туда полез, не знаю, что со мной случилось…
Вырвала руку Мила, крикнула:
- Дурак! – И убежала.
Смутно на душе у Милы, не хочется в избу заходить. Стоит она на крыльце и шепчет слова заветные:
- Ох, ты, месяц-дружок, позолоченный рожок! Сияешь ты в небе средь звезд красным молодцем. Посвети милому моему, поделись силою твоею доброй. Пусть откроется для меня его сердце, пусть думы его будут только обо мне.
Тучки странники, закройте свет недругам и неприятелям его, чтоб не коснулись моего милого невзгоды.
Мать-Земля наша, низко кланяюсь я тебе, прошу помощи твоей для любимого моего! Разбуди в нем любовь ко мне! Пусть только мной дышит, на меня радуется!
Ветер могучий, обрати ко мне лик его, да распахнется для меня сердце его!
Легкая водица, родная сестрица, напои родимого в минуту трудную. Подари ему память твою журчащую, обо мне напоминающую! Пусть не смотрит он на других девушек, только меня одну видит и желает.
Батюшка родимый Сварог, Солнце ясное, к тебе простираю я руки с любовью и мольбой! Дай нам жизни долгой в любви и радости.
Кланяюсь каждому, слезами светлыми умываюсь. Услышьте слово мое.
В этом рассказе автор не всегда соблюдал историческую достоверность в названиях племен, их расселении и обычаях.
Продолжение см.:
Старые времена 4 http://www.proza.ru/2011/06/01/453
Старые времена 5 http://www.proza.ru/2011/04/14/413
Старые времена 6 http://www.proza.ru/2012/01/08/1591