Отношения с окружающими находятся в основе существования каждого человека. Общаясь и взаимодействуя с людьми, мы проявляем к ним то или иное (положительное и отрицательное) отношение, которое зависит от силы приятия (аттракции) или неприятия (остракизма) может выражаться от симпатии/антипатии до любви/ненависти. И всё это вызывает эмоциональный отклик и наше эмоциональное благополучие в кругу общения.
Эмоции представлены в психике человека в виде четырех основных феноменов: эмоциональные реакции, чувства, эмоциональные состояния, эмоциональные свойства.
Эмоциональные свойства — наиболее устойчивые характеристики человека, характеризующие индивидуальные особенности эмоционального реагирования, типичные для конкретного человека. К ним относится целый ряд особенностей, таких как эмоциональная возбудимость, эмоциональная лабильность, эмоциональная вязкость, эмоциональная отзывчивость и эмпатия, эмоциональное огрубление, алекситимия.
Эмоциональная вязкость - это название предложил советский учёный Владимир Николаевич Мясищев. Обозначает склонность эмоций оставлять прочные следы в психике человека.
Дефензивность – эмоциональная вязкость, склонность застревать в том или ином эмоциональном состоянии [В.А.Жмуров,c. 162]
Вязкость -инертность, застреваемость, тугоподвижность психических процессов. Например, торпидность мышления, прилипчивость пациентов, их злопамятность. Синоним: Вискозность психических процессов [В.А.Жмуров,c.101].
Торпидный (англ. torpid -вялый, тупой; находящийся в состоянии спячки) -
1.в медицине - оцепенелый, бесчувственный, вялый; не активный ( о течении болезни);
2. в психопатологии - тугоподвижный, инертный, тяжеловестный [В.А. Жмуров,c.671].
При эмоциональной вязкости реакции сопровождаются фиксацией аффекта и внимания на каких-либо значимых объектах. (Вместо того, чтобы отреагировать, личность сосредоточивается на обидах, неудачах, волнующих темах).
Вот что считает Марк Евгеньевич Бурно д.м.н., профессор кафедры психотерапии, медицинской психологии и сексологии Российской Медицинской Академии Последипломного Образования: "Я сам был и есть дефензивный человек, мне было плохо и в школе, и в институте – от моей дефензивности. Я рос в семье психиатров, на территории Алексеевской больницы, ранее – Кащенко. Я мог читать книги отца, интересовался характерами, и я почувствовал, что изучение характерологии и своего характера помогает мне. Я читал Кречмера и Ганнушкина еще в юности. Стал понимать, откуда моя робость, склонность к сомнениям. Постепенно с годами понял, что дефензивный человек имеет свою особенную силу и богатство. Ему нужно помочь понять, что он не обломок человека, а существо в своей особенности совершенное, имеющее то, чего нет у других.
Вы думали когда-нибудь о том, почему так уважительно относятся к Гамлету? Почему, когда говорят «Шекспир», то, прежде всего, вспоминают Гамлета? Испытывая жуткую ненависть к дяде, и почти полностью уверившись в том, что именно он убил его отца, Гамлет не может совершить простое и благородное по тем временам дело – вынуть меч и отомстить. Как он только не укоряет, не казнит себя за эту нерешительность! И только лишь потом, окончательно измучившись своей нерешительностью, как бы зажмурившись, начинает убивать…
Дело в том, что Гамлет дефензивен, и не его удел мстить, убивать. У него другое предназначение – он мыслит, исключительно глубоко и неожиданно, он способен мыслью проникать туда, куда другой никогда не сможет проникнуть. Представить прах Македонского, как глиняную затычку для пивной бочки: «…Пред кем весь мир лежал в пыли торчит затычкою в щели». Это никогда не придет в голову солдату Фортингобрасса, умеющему ловко убивать. Дефензивный человек не воин – невозможно вместить в одну природу глубокие мыслительные, моральные переживания и способность быстро убивать. Это великий образ интеллигента, который, как правило, слаб в практических, агрессивных делах. Дарвин, Чехов, Сахаров, Лихачев. Представьте себе их в окопе – жалкое зрелище.
А Ростропович с автоматом?
Он, по-моему, другого склада.
И когда на наших занятиях дефензивные пациенты постигают несовместимость этих качеств, осознают свое особенное душевное богатство, то они начинают понимать, что они не подлецы и негодяи по причине своей робости. Вот, Наполеон прекрасно знал и ценил дефензивность: «Ослов и философов – в середину!» – приказывал перед боем.
В одной из своих статей вы цитировали Павлова, о сильных и слабых собаках. Павлов считал, что та собака, которая смело встает в станок, охотно принимает пищу, не стряхивает с себя приборы, охотно участвует в эксперименте и быстро вырабатывает условный рефлекс – сильная и смелая. Та собака, которая визжит, сопротивляется фиксации, не берет пищу, и всячески препятствует цели Ивана Петровича – не вырабатывает условный рефлекс – слабая, трусливая, по-вашему – дефензивная. Это с ног на голову! Покорность, представлена как сила, а протест против совершенно собачьих условий – как слабость. Может быть, Павлов шутил так?
Павлов был психастеником, дефензивным, и сам говорил о том, что ему нужны «оранжерейные» условия, чтобы работать. Он не ценил свою дефензивность. Считал, что слабая собака – это та, которая в опасности поджимает хвост и трусливо убегает. Сильная собака – воин – загрызет кого угодно. Павлов завидовал силе в этом понимании.
Что же это за сила – принимать, как данное, условия эксперимента над собою?
Я не понимаю. Собака-воин должна была грызть Ивана Петровича и его ассистентов, визжать и сопротивляться.
Сильная собака доверчива, а слабая трусит всего необычного.
Собак кормили, и хорошо с ними обращались… Смело встать в станок, теряя свою свободу… Павлов считал, что это сила. Это очень интересный вопрос.
В современной российской жизни, есть ли место для дефензивных людей?
Нет, конечно. Сейчас не то время, сейчас интеллигенты прячутся. И в прошлом бывали такие времена. Но я думаю, придет время, дефензивность вновь поднимет голову. Как это было в 19 веке. Это время расцвета дефензивности – психологическая проза, философия того времени…
Ваша характерология – самая литературная, на мой взгляд. Вы пишете, что изучение типов-радикалов помогает человеку познать себя, простить слабости себе и другим, и найти силу в своей слабости. Происходит ли изменение соотношения радикалов со временем, или характер человека навсегда?
Характер – это постоянная величина, в его основе телесность. В разные эпохи разные характеры выходят на первый план.
С телесностью можно работать: тощему астенику подкачаться, побольше покушать, а пикнику – подтянуться, побегать и похудеть. Атлету – и так хорошо. Оказывают ли такие телесные изменения влияние на характер человека?
Существенного влияния, по-моему, не оказывают. Но робкий человек, ставший сильным физически, конечно, чувствует себя увереннее.
И.А. Чеглова считает, что «вероятно качество жизни во многом определяется коммуникативной стратегией, которая обусловливает уровень реализации человеком своего потенциала, а, таким образом, и качество жизни. Марк Евгеньевич Бурно, его ученики и соратники много помогают людям дефензивным. В плоскости психологической основным локусом такого пересечения можно назвать тончайшую чувствительность этих людей при значительной глубине переживаний. Практика показывает, что эта тонкость чувств и глубина переживаний трансформируют естественную потребность в принадлежности к чему-то большему в практически полное слияние «я» с «мы» - с семьей, трудовым коллективом, профессиональным сообществом, культурными или природными объектами, нацией, миром в целом. И это «мы» для них, даже в смертельном конфликте с другими представителями того же сообщества, гораздо актуальнее и важнее, чем «я». Базируется такая ситуация, вероятно, на следующих когнитивных предпосылках: «Ты и я «одной крови». Значит, нас объединяет нечто большее, и интересы этого большего, естественно, приоритетны. Значит, у нас общие интересы, и мы всегда договоримся…» А когда партнер, не имеющий подобных установок, предпринимает попытку одностороннего выигрыша – это воспринимается как «полный крах миропорядка», причем вину за этот крах человек травмированный или дефензивный возлагает целиком и полностью на себя. И попадает в быстро сужающуюся стрессовую воронку. Отсюда еще один локус пересечения подмножеств носителей трансгенерационной травмы и дефензивных людей – в плоскости социальной. Это практически полная неспособность утверждать и отстаивать свои интересы и ценности в стрессовых условиях. Крайняя уязвимость перед уловками и провокациями, каждая из которых может вызвать ретравматизацию. И тогда продолжение контактов для такого человека станет делом практически невозможным. Он либо сбежит, и все бросит, либо все отдаст. Добровольно. И, таким образом, лишится возможности пользоваться правом сильного (вне зависимости от своих реальных достоинств и статуса) и получать то, что ему по-настоящему нужно. И, вероятно, не только ему самому, но и большей системе, состояние и потребности которой ощущаются им буквально собственной кожей. И ощущаются совершенно адекватно и точно. Однако, вместо того, чтобы осознавать и устанавливать свои интересы и отстаивать свои права, такие люди часто фиксируются собственно на проблеме «коммуникативных нестыковок», и она как снежный ком обрастает все новыми внутренними диалогами, телесным дискомфортом и приступами самобичевания. Но эта невозможность проявлять право сильного касается лишь неструктурированных переговоров, в которых правит бал самоуверенность или игровая искушенность оппонента, а нашим героям часто остается лишь сомнительный выбор соуса, под которым им предстоит быть съеденными. Однако, зная себя и свои особенности, таким людям необходимо обучаться в переговорах опираться на их структурные и технологические компоненты. В частности, приобретать навыки генеративного расширения проблемных ситуаций, включающие овладение приемами саморегуляции, снятия фиксации на проблеме и постановки генеративных вопросов. Медиативная компетентность, формируемая как в программах обучения медиации, так и при непосредственном прохождении медиапроцедуры в качестве медианта, предполагает освоение следующих коммуникативных аспектов, которые, по сути, являются генеративными: - привычка рассматривать коммуникацию с трехсторонней перспективы - я/партнер/лицо, отвечающее за процедуру переговоров (фактически, позиционный аспект генеративного расширения); - умение опираться на фазовую модель переговорного процесса, использовать ее как инструмент (фактически, аспект генеративного мышления, предполагающий управление своим состоянием и распределением внимания). Следующие компоненты медиативной компетентности можно отнести к различным способам постановки генеративных вопросов: - владение техниками работы с отношениями в переговорах;
- владение техниками работы с интересами в переговорах;
- умение грамотно обходиться с уловками и провокациями, утилизируя заложенную в них эмоциональную энергию в целях выработки оптимального решения.
Таким образом, реализация права сильного становится возможной для людей, сила которых – не в крепости рептильного мозга и значимости оргресурса, а в чувствительности, интеллекте, таланте и преданности своему делу, своей семье, своей стране – преданности делу жизни».
Литература:
1. Бурно М.Е. О характерах людей (психотерапевтическая книга). М.: Академическая Проект; Фонд «Мир», 2008.
2. Жмуров В.А. Большой толковый словарь терминов психиатрии. Элиста:ЗАОр"НПП "Джанраг", 2010.
3. Чеглова Ирина Алексеевна, .к.м.н., доцент, вице-президент Профессиональной психотерапевтической лиги, e-mail: cheglova@list.ru