Привет! Я не художник в прямом смысле этого слова, но, как все, каждый день своей жизни «рисую» свою картину мира. Полюбуйтесь! Не видите? Жаль! Тогда попробую описать этот «шедевр».
И так, я - где-то в уголке, толстый лысеющий низкорослый чувачок. Почему в уголке? Догадаетесь позднее. На мне в любое время года неизменная почти белая, а ладно, пусть будет белая без «почти» (не хочется краски сгущать), футболка с рукавчиком и спортивные штаны. Нет, ну бываю я в другом прикиде, но редко и не на этой картине.
Дальше прошу, представить себе комнату, кто какую увидит, только точно не апартаменты люкс, скорее общаговскую на шесть коек, или диванов, или люлек, как вам будет угодно. Почему шесть, а не десять к примеру? О, это наша с Лилькой мечта – иметь шестерых детей. Но… «мечты, мечты. Где ваша сладость? Мечты ушли – осталась гадость». Или слышал где-то или сам придумал такие стишки, ха-ха-ха! Ладно, отклонились мы от рассказа, продолжим. Мечта осуществилась только на треть, двое у нас детей. И слава, скажу я вам, Богу! И так яблоку негде упасть.
У порога огромный ящик с обувью, наш кормилиц. Именно этот ящик(образно говоря) я шесть раз в неделю тащу на рынок, а затем обратно, потому что моя ненаглядная женуля – продает обувь, с того мы и живем. Работает она всю неделю. Вы спросите, но в неделе семь дней? Седьмой - понедельник для семьи и детей. Вот когда мне можно оторваться. Она дома, обед на столе, притом, вкусный, белье на веревке, притом чистое, дети спокойны и даже веселы, притом выкупанные, а я свободен, как птица в бреющем полете – куда хочу, туда и лечу. Обычно лечу к куму, и, если его «маршрутный лист» позволяет, летим дальше в ближайшую пивнушку, или как сейчас культурно говорят – кафе. И там уже отрываемся, на сколько удалось сэкономить. Это своего рода разгрузка для перегрузки системы, что в черепке, чтобы не задымилась. О, какие зрительные впечатления остаются после таких «перегрузок» - колышущиеся попочки гёрлз, их высокие буфера и яркие влажные губки пониже томных глазок…. Да, «перегрузки» (мозга, я имею ввиду). Хватает воспоминаний ровно на неделю общения с женой. И знаете, моя Лили, никогда не против моих похождений с кумом в «кафе», поумнели бабы в последнее время. Как-то спросил ее, мол, не боишься, что уведут меня. Она как захихикает своим пронзительным смехом, типа, не боюсь, такой ты нужен только мне одной. Ну, не знаю, какой это «такой», но ее слова не лишены смысла. Никуда я не денусь.
И так две кроватки заняты киндерами. Одному четыре года (ошибка молодости), Ваньке. Правды ради, скажу – добротная и увесистая «ошибочка» вышла. Я даже рад, всегда бы так ошибаться. Хи-хи-хи!
Другой, Пашка, - «плод любви», так говорит моя Лили, и мечтательно закатывает глазки. Любовь тогда была в разгаре. А финал - девять месяцев сплошного мучения, капризный завязался «плод», капризный родился и детеныш. Услышала бы меня Лилька, убила бы. Она любит его до умопомрачения. Почему думаете, я сижу дома, мужик, «огромная лбина», как теща говорит? Потому что «Пашенька слабенький, ему уход нужен, а не ясли с их инфекциями» - это её слова. Вы правильно поняли, я – нянька. Целыми днями вожусь с малышней, готовлю еду, Лилька всегда критикует мои кулинарные способности, ну что же – как могу. Убираюсь по дому. У меня уже сложилась своя накатанная система повседневной жизни. С утра – завтрак: каши там, йогурты, чаи, не мне конечно, киндерам. Затем прогулка или дураченье на ковре в зале, если на улице нелетная погода, потом снова кормление. Сколько же им нужно есть! Но я же понимаю и ответственно отношусь – кормлю. Затем медленное погружение в сон Пашки, с Ванькой – как придется. Мне лишь бы мелкий уснул, а старший может и так тихонько сидеть. Набросаю ему книжек на диван, и он их листает с таким интересом, иногда даже кажется, что читать умеет, язык прикусит и рассматривает. В кого он такой уродился, наверное, профессором будет. И вот тогда у меня перерыв. Сажусь за комп, и прощай жалкая реальность. Лилька говорит, что я «недоделанный» (сама дура!), потому что в игры играю. Стратегии, войнушки, бродики – мне без разницы, лишь бы герой был посильнее, а сюжет побогаче. Она смеется, а мне по барабану, могу я иметь хобби? Вот я его и имею.
Но сегодня понедельник. Сечёте, что я буду делать после завтрака, пока не придёт кум? Правильно, буду за компом. Законное право, и Лилька ничего не скажет – ВЫХОДНОЙ.
Уже собрались было сесть за стол. Лилька Пашеньку всунула в стульчик – стол для малышей, а Ванька сам вскарабкался на табурет, и я подсел к остывающей порции с картошечкой и куском сочной ветчины, детям – каша. Как вдруг звонок в дверь. Лилька помчалась открывать, шустрая она у меня мадам, худая потому что, вот и «крутится на одной ноге», как моя матушка говорит. Любит свекровь невестку и за это тоже. Вообще, Лилька – классная. Я её, наверное, до сих пор люблю. И сегодня ночью любить буду, хе!
Ага, а на пороге оказался кум. Я удивился, чего приперся так рано?
- Привет, Лиль. Здоров, Олег, - замялся тот у порога.
- Ну, привет! Ты че -то рановато, дай хоть поесть ему, - кивнула Лилька в мою сторону.
- Да, нет…. Я не к нему. Лиль, я к тебе, - кум потупил глаза.
- Ко мне? Во дает. Ну, говори, чего надо? У меня дети завтрак ждут.
- Вот, - и кум вытащил из коробки пару новых женских туфель, - купил вчера на базаре по дешевке, хотел Саньке сюрприз сделать, а размер маленький оказался.
Лилька взяла туфли:
- Конечно, маленький. Здесь же 39, а у твоей 42. Чем ты думал?
Кум только плечами повел, мол, не знаю.
- И чего ты хочешь? А почему ко мне не пришел? Других выручаешь, а кумовья пусть без хлеба сидят? – она уставилась своими черными глазами на пунцового от стыда кума. «Ах, эти черные глаза…» Сейчас в них горел недобрый огонек мести, нужно было выручать кума.
- Ну, чего ты, Лиль? Ошибся человек. Но он же - кум все - таки, нужно ему помочь.
- Помочь, говоришь? Поможем, - улыбнулась моя драгоценная и злой блеск исчез из глаз, добрая она у меня, все же.
Лиля долго шарилась в коробках, и таки нашла почти такие же красивые туфли 42 размера, обменяла с доплатой. Кум расчувствовался, расхвалил её, наобещал золотые горы, короче заливал, как всегда. Он ушел, я продолжал кормить Пашеньку даже без указаний жены, дабы не обострять. Она долго еще собирала товар, затем выпрямилась, отбросила с лица непослушную прядь блондинистых волос и обратила свой взгляд на нас.
- Давай, мой маленький, - приговаривал я, запихивая годовалому бутузу манную кашу. Пашенька с удовольствие причмокивал, что – что, а поесть он любил. А Ванька молча сидел над своей тарелкой.
- Ты чего не ешь, Ваня, - заметила Лиля, - не вкусно?
- Ложки нет, - вздохнул Ваня. Мы так и покатились со смеху. Надо же, забыли дать ребенку ложку, а он смиренно ждет. Какой молодец! Терпения у него на двоих. Я достал его любимую ложку, и он быстренько умял остывшую кашу, а затем еще и мой кусочек ветчины. Я всегда делюсь с ним вкусняшками, это же мой сын, для него не жалко. Единственное, чем я помогал Лиле в свой выходной, это прогулка с малышней, чтобы она могла убраться по думу, постирать и приготовить еду. Не знаю, как она успевает, все сделать за какие-то полтора, два часа, но частенько она умудряется даже заняться собой: принять ванну, сделать маску на лице, навести красоту рук и ног, она любит ухаживать за собой. А её пахнущее, упругое тело люблю я. Да…, когда дети хорошо спят ночью.
Иногда думаю, а вдруг бы сбылась мечта, и было сразу шестеро? Как говорил Аркадий Райкин: « В Африке одна родила сразу шестерых. Зачем мне эта ответственность перед новым поколением? И я бежал к другой…» А я бежал бы ? Скорее всего – нет. Но вот с « любовью»…. Разве реально угомонить шестерых, если с двумя не всегда получается, точнее – получается редко. Посмотрим, что будет этой ночью.
Такая вот картинка нарисовалась. А у вас какая? Не думаю, что намного лучше, хотя… « чем черт не шутит, когда Бог спит».
12.10.2011 Айрин