Говорят, как первый день месяца встретишь, так месяц (та же примета касается недели, года... на столетие уже не замахиваюсь) и проведёшь. Так вот. Первый апрельский день начался весьма обычно: дом-машина-работа сына-типография-собственная работа. Дублёр. Мой. («День самоуправления» в училище затеяли). Серьёзный парень…
«Как отчество», – спрашиваю.
«Павлович», – отвечает. Так и называла его весь день – Алексей Палыч.
Один за троих управлялся. Коллеги мои юморить не решились, вообще в спортзале не появились (не, не прогуляли, само собой – получилось так).
В общем, смотрела я, смотрела, как Алексей Палыч экзамен за меня принимает, к «Весёлым стартам» готовится... Заскучала. Серьёзный больно – должность-то ответственная! Решила до другого крыла училища прогуляться – где администрация заседает (дублёры тоже, само собой). В один из кабинетов дверь открыла – два дублёра-зама по учебной работе данные в компьютер заносят – лбы напряжённо морщат... В приёмную к директору заглянула – юная "секретарша" возле окошка вертится, настоящая – факс принимает.
– Ксюша, – к юной обращаюсь, – ты почему до сих пор преподавателя физкультуры к директору не пригласила?
– А зачем? – удивленно вскидывает бровки та. Но мои красноречиво округляющиеся глаза – не зря три года приучала по выражению глаз (чего голос-то искушать, когда музыку на ритмике все равно не переорать?) понимать, что в данный момент выполнять требуется – подсказывают, в чем суть. Ксюша покидает насиженное место и походкой "от бедра" дефилирует в спортзал.
Поболтав пару минут с настоящей хозяйкой приёмной, спускаюсь по лестнице. Навстречу, на полной скорости, мчится Алексей Палыч и, не останавливаясь, извиняющимся (тренерскую-то открытой оставил!), но счастливым голосом сообщает: «Директор вызывает!..»
***
«Не, чего-т не тянет меня сегодня на розыгрыши…» – констатирую, вернувшись на рабочее место. Да и «Графоман» Ира верстать начала… «Та-а-ак!..» Набираю номер сестры Пышкина:
– Настя, где наш Пушкин?
– Спит еще…
– Дай ему трубку, пожалуйста.
Женькин голос в трубке… Чего-то почти не сонный, ну да ладно:
– Жень, газету делать начали, рули к двум в типографию. Я тоже к тому времени подъеду.
– В субботу же хотели…
– Ну мало ли… Начали, точно говорю.
– Хорошо.
***
Хорошо, что уроки сегодня по полчаса. Палыч «Весёлые старты» нормально провел. Не хватает, конечно, командного голоса пока, ну ничего, научится: о спортфаке подумывает после окончания училища.
Преподаватели победили. С перевесом в шесть очков.
***
Типография. Ира уже четыре полосы успела сверстать. Вносим последние правки, параллельно снова звоню Насте.
– Насть, ушёл Женька?
– Наталья Владимировна, не встаёт, ругается только…
– Дай-ка ему трубочку…
Не, честно говорю, даже голоса не повышала. Просто "Подъём!" скомандовала. Через полчаса примчался – на 11-м номере – почти с другого конца города.
***
Пока остальные страницы забивали, знак свыше углядели: АПРЕЛЬСКИЙ НОМЕР ОБЛАСТНОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ГАЗЕТЫ «ГРАФОМАН» ВЕРСТАЕТСЯ ПЕРВОГО АПРЕЛЯ!
***
Редакция независимой районки. Пьём с Евгеном кофе (то есть, чай с лимоном). Обсуждаем, что ещё завтра в вёрстке откорректировать, прежде, чем на бумагу выводить и корректору нести.
– ...пойду, Пистолету позвоню, что-то давно его не видел… – Через минуту Пышкин договаривается о встрече на знаменитой малолетовской кухне. Заходить велено зАпросто – дверь будет открыта.
– Жень, а «PELE»-то он выпил уже…
– Ну, мне и «Нескафе» подойдёт…
***
Машина. Центр города. Двигаемся к красному (он единственный - такого пролетарского цвета – в райцентре) дому, в котором живёт наш эпатажный герой.
– Слушай, а давай разыграем его!
– Как?
– Скажу, что ты в Шокше окончательно решил осесть.
– Тогда я в коридоре подожду… А-а, не! Он все равно из своей комнаты не выйдет…
***
Без стука заходим в малолетовскую квартиру. Евген, на всякий случай, притормаживает в дверях.
– Кто там? – зычный голос Пистолета извещает, что визит не остался незамеченным. Женька прячется за дверь.
– Я, Саня!.. – несколько ругательным тоном отвечаю я. Приоткрываю дверь, жестикулирую Пышкину, чтоб заходил.
– Да кто там?!.. – недовольно орёт Малолетов.
– Я, блин! Своих по шагам узнавать надо?
– О-о, Наташка! Иди сюда!
Раздеваюсь, прохожу в прокуренную пистолетовскую комнату. Хозяин уткнулся в монитор, но не забывает прорычать:
– Наташка, фотки где с последнего?.. (ЛитО имеет в виду)
– Да скину их тебе попозже. Сань, ты в курсе, что Пышкин в деревне решил обосноваться?
– Погоди… – отмахивается тот, – а, *** бабы… – начинает строчить ответ на очередное сообщение «агента».
– Пистолет, ёшкин кот, слышь, чего говорю-то? Пышкин в деревню навсегда перебрался…
– Врёшь! Разводишь!.. Звонил он только что, придёт щас!..
– Ты чё, какое придёт?!.. Пешком-то от Шокши знаешь, сколько?.. – слегка ехидничаю, но стою на своём.
Пистолет отрывается от монитора, начинает рыться в своем сотовом:
– Да только что он звонил!.. У тя его номер есть?
– Нету. Да у него и сотового нету. Потерял год назад.
– Врёшь!
– Не вру.
– А, ***! – снова поворачиваясь к монитору, выдаёт очередной матерный перл Сашка.
Евген тихонько заходит в комнату и встаёт позади меня. Пистолет, продолжая ругаться, одним глазом косится на входящие сообщения, другим – на кружку, кофе из которой давно выпит, одновременно тянется за очередной сигаретой и, наконец, командует:
– Ладно, пошли в кухню.
Медленно разворачивается, всё ещё глядя в монитор, и окончательно перестает в него коситься только тогда, когда понимает, что рядом со мной ещё кто-то…
– А, ***, ***… Пышкин! Развели, ***!!! Первое апреля, ***!.. Пышкин, смотри, сколько я баб развёл, – радостный Пистолет победно устремляет взгляд к списку в «агенте».
***
Знаменитая кухня. Хозяин ухаживает за гостями сам. На удивление! Обычно это благородное занятие поручается секретарю, т.е., мне. На столе… – точно, баночка «Нескафе».
Наконец-то – впервые за день – приятная светская беседа о литературе (сами понимаете, как месяц начнёшь…). Обсуждаем последние новости, вспоминаем дела минувшие, доходим и до незнакомых (пока) широкому кругу авторов…
– Быстро сидите!!!.. – Пистолет вскакивает и порывисто удаляется в свою комнату.
– Быстро сидите! – пародирую его, – Малоле-е-етов!!! Мы уже устали быстро сидеть!
– Щас, иду уже…– рычит он, но появляется минуты через три. В руках – листок со стихотворением последней агент-собеседницы.
Читает. Слушаем. Обсуждаем. Достаю из дипломата подборку стихов моего земляка – как раз вчера прислал. Собеседников цепляет то же, что зацепило и меня. Приятно. За земляка, особенно. Молодой парень – дай ему Бог.
***
Машина. Еду домой.
Завтра – очередной (ежегодный) апрельский чудесный день.
Приятно, что знакомые о нём помнят. Уже))