(Из цикла "Рассказы из жизни Женьки Забродина")
Спрут опутал человечество. Этот спрут имеет страшно много щупалец в виде проводов, видимых и невидимых, а название этому спруту – телефон! Да, да, наш милый обыкновенный телефон, с которым мы, дети прогресса, теперь не расстаёмся частенько в самых невероятных, подходящих и неподходящих местах. Но как получилось, что он запутал меня и моих соседей, связал, скрутил, «сроднил» – об этом без обиняков.
А началось с того, что я сел в ванну. Надо сказать, что как только… Вы сами поймёте, дорогой читатель. Помните закон Архимеда из школьной программы? Для меня он звучит так: «Если тело погружено в воду – жди звонка!» И, конечно же, это был автор, а я, как на грех, литературный редактор журнала. Как известно, авторы, особенно только что начавшие творить, рифмующие «палка – селёдка», «тебе – мне», «была – заря», хлебом их не корми, любят читать свои нетленные гениальные творения встречным и поперечным, и в первую очередь редакторАм. И, как правило, по телефону.
Я, редактор, стою в чём мама меня родила, с меня стекает струйками вода на пол, и слушаю «затаив дыхание» (то бишь, чертыхаясь про себя) очередное гениальное творение, которое звучит так:
Идут задумчивые люди.
Куда идут, зачем идут?
Кому-то в душу напаскудят,
Кому-то в молду (именно «в молду» –
так звучит «морда» в устах автора)
и, конечно же, именно в эту «молду» надают!..
Основательно покрывшись мелкими пупырышками или, как их в народе называют «гусиной кожей», я стараюсь поддержать автора в его творческих сумасбродствах, особенно на виражах. Всё это я делаю деликатно, лукаво и коротко, чтобы побыстрее вернуться в тёплую ванну до звонка очередного «гения».
И вот в такой ситуации, голым, продрогшим и с телефонной трубкой в синей от холода руке и застал меня сосед – сосед по телефону, по блокиратору (телефон-то у нас спаренный). Я выглянул в дверь – а он красный, озверевший, словом, «сорвавшийся с цепи». Семиэтажным матом как «врежет» мне в ухо, у меня оно сразу трубочкой так и свернулось. Это же был не тот милый мат, про который сочинил когда-то двустишие известный критик-литературовед:
«Как дуновенье ветерка,
Лихая свежесть матерка…»*
Это был мат тюремного пошиба, от которого кровь стынет в жилах и мурашки по коже, с приговорами да заклинаниями, дескать, держись, ещё будешь так долго балаболить по теле-фону – «перо» в - бок, и гуторь тогда с ангелами, а, может, с чертями, сколько влезет хоть по телефону, хоть без. На том свете телефон тоже наверняка появился!..
«Что возьмёшь с этих “новых русских”? – подумал я, захлопывая дверь. – Им же не объяснишь всю сложность моего положения редактора…»
И я, опять нырнув в ванну, открыл томик Ницше и углубился в изыскания на просторах «человеколюбия»: «Кому в своих отношениях с людьми не приходилось пройти через все цвета несчастья, не приходилось бывать зелёным и серым от отвращения, пресыщения, сострадания, помрачения, одиночества – тот, конечно, не будет человеком высшего вкуса; но, допустим, что он неохотно несёт эту отвратительную тяжесть, что он постоянно уклоняется от неё и, замкнувшись в себе, остаётся молчаливым и гордым, тогда с уверенностью можно сказать лишь одно: он не создан для познания, он для него не предназначен…»
С тех пор предпочитаю отключить телефон (дав соседям полную свободу заразиться бациллой телефонизации), скинуть домашние тапочки и, завалившись на диван, открыть моего любимого Ницше или другого философа и забыть хотя бы на часок о «великом средстве коммуникабельности». Хотя авторы могут достать меня и по сотовому, но номер сотового телефона я никому не даю, разве что близким друзьям, и то не всем!..
*Авторство этого остроумного стихотворного экспромта на самом деле принадлежит известному критику и литературоведу С.Н. Поварцову.