862. Как русские себе Рюрика купили

          

Авторские права подтверждены публикацией в газете "Сельская жизнь" (Москва) от 15 декабря 2011 года.


Авторское право на этот уникальный, эксклюзивный текст зарегистрировано данной публикацией. Заимствование в любой форме не допускается по закону об авторском праве.

 862. КАК РУССКИЕ СЕБЕ РЮРИКА КУПИЛИ

и «открыли  окно в Европу» почти за тысячу лет до Петра Первого.



         То, что произошло на огромной территории в миллион двести тысяч квадратных километров, называемой в Европе  землей народа «рос», в десятом веке, можно назвать настоящей сказкой. Здесь шесть человек (не факт, что на самом деле родственники) за 130 лет (жизнь двух поколений) создали единое  и самое большое государство из одиннадцати различных языческих племен, объединив их христианской верой. В то время как Римской Империи и затем Европе понадобилось четыреста лет, чтобы  сделать христианскую религию государственной. Отставшей от Европы на  пятьсот лет обойденной новой цивилизацией территории и ее народам они дали кроме  христианской религии на восемьсот лет вперед  великую династию правителей со всеми «божественными» и юридическими правами, которую признал европейский мир.
         Рюрик, Вещий Олег, Игорь Рюрикович, Ольга, Святослав Игоревич и Владимир Святославич совершили это чудо.



   
 

    
   


    
      КАК СТАТЬ ЦАРЕМ?

1

Русских как-то  исподволь, поколение за поколением,  гложет чувство уязвленности  Рюриками: зачем нам, мол, были нужны эти варяги?  Из-за них веками о русских в Европе говорят как о неумехах в государственном правлении. Между тем сама Европа, а прежде   Римская империя, кого только не брали в цари! Ну вот вспомнить хотя бы великого Юстиниана.  Кем он был до своего императорства? Человеком сомнительного происхождения, женатый на проститутке из борделя, о котором говорили, что  лучше бы у него вообще не было отца, тогда бы не родился на свет убийца!
А  вступив на престол, благодаря своему дяде Юстину, в  527 году, находясь во вполне зрелом возрасте – в 45 лет, прославил свое имя бессмертным деянием, некогда задуманными великим Цезарем: 500 лет спустя создал полное собрание римского права в виде громадного сборника законов. Собрав  результаты тысячелетнего развития права, Юстиниан закрепил одно из великих достояний человечества, в принципе, положил конец рабству и воздвиг своему царствованию такой же прочный памятник, как и памятник торжествующей православной церкви в виде громадного храма св. Софии - «Премудрости Божией».
Целью этого человека, о происхождении и пристрастиях которого лучше не вспоминать, было возродить Великую Римскую империю в ее прежних границах, объединив восток с западом, вдохнуть в эту возрожденную  империю христианское содержание, дабы христианство было единственной всемирной религией.
В Европе между предводителями  возникших там в результате распада Римской империи государств шли раздоры. Юстиниан решил, что пришло время для восстановления Римской империи во всем ее древнем блеске и объеме. Он сам себя причислил к апостолам, уверяя, что его императорское звание равносильно апостольскому, и мечтал о своем всемогуществе на земле. Вот некоторые из его характерных высказываний: «Нет ничего выше и святее императорского величества», «Сами создатели права сказали, что воля монарха имеет силу закона», «Кто же может истолковать тайны и загадки закона, как не тот, кто один может его творить?», «Он один способен проводить дни и ночи в труде и бодрствовании, чтобы думать думу о благе народа».
Юстиниан начал войны за восстановление былого величия Римской империи. Войны его впервые в истории приняли характер крестовых походов, Юстиниан уверял, что он ведет их во славу Божию, во имя Иисуса Христа, во имя креста Господня.
Особенно ожесточенные кровопролития были в Африке. В ходе военных действий Юстиниан приказал тщательно разыскивать еретиков - ариан и истреблять их. При Юстиниане римское имя еще раз приобрело грозную славу.
Вторгся он и в Италию, захватив Рим. Страдания, которые претерпело ее население  в результате военных действий, голода и болезней, неописуемо. Народ был подвергнут грабежу и насилиям. Готы потерпели поражение. Значительная часть Италии была временно захвачена войсками Юстиниана. Напасть на сильную франкскую монархию Юстиниан не решился. Пока он вторгался в Африку и Италию, на северо-восточных границах Византии сильно активизировались славянские племена. От персов и славян византийские войска потерпели серьезные поражения, и это сковало их дальнейшее продвижение на западе. В конце концов, от наступлений им пришлось перейти к обороне. План Юстиниана о восстановлении Великой Римской империи в ее прежних границах сорвался. Большую роль сыграли народные волнения на западе. Народ не желал попасть под римское иго.
Однако арианское ответвление в христианстве потерпело поражение. В мае 553 года в столице Византии  Константинополе собрался Пятый вселенский собор. Первый вселенский собор (Никейский) был созван императором Константином в 325 году в Никее в связи с появлением лжеучения Ария, утверждавшего, что Христос не равен Богу Отцу, а ниже Его. Второй вселенский собор (Константинопольский) был созван императором Феодосием I в 381 году в Константинополе для обсуждения вопросов единства христиан. Третий вселенский собор (Ефесский) был созван императором Феодосием II в Ефесе в 431 году для разбора дела Нестория, которого обвиняли в нездравом учении о воплощении Спасителя и в том, что он учил только о человеческой природе Христа. Четвертый вселенский собор (Халкидонский) был созван императором Маркианом в 451 году в Халкидоне для обсуждения монофизитов, которые учили только о божественной стороне Христа, уверяя, что божественная сторона Христа поглотила Его человеческую сторону, и поэтому Христос, якобы, не мог чувствовать ни голода, ни страданий.
В вопросе о монофизитстве император Юстиниан был сторонником решений Четвертого Халкидонского собора, а его жена Феодора (та самая, из борделя) была ревностной монофизиткой. Вокруг Феодоры сгруппировалось много монофизитов (единоестественников, учивших только об одном естестве Христа). Феодора имела безграничное влияние на своего супруга и оказывала покровительство монофизитам. Именно она возвела тайного врага решений Халкидонского собора Анфима, на патриарший престол в Константинополе. Воспользовавшись могуществом Византии,  оказала давление даже в избрании своего сторонника Вигилия новым папой римским и вошла с ним в соглашение, что он будет выступать против решений Халкидонского собора, хотя  положение папы римского обязывало его проводить в жизнь решения этого собора.
У нового папы римского обострились отношения и с римским епископатом, и с восточным епископатом, а затем и с Византийским императором Юстинианом. Оставив папский престол, он возвратился в Константинополь.
По настоянию многих епископов был создан в Константинополе Пятый вселенский собор, на который собралось 165 епископов, большинство из которых было из восточной церкви. Сбежавший из Рима в Константинополь Вигилий  в соборе не участвовал, сославшись на болезнь.
На нем были подтверждены решения предыдущих четырех вселенских соборов, в том числе и решение по монофизитскому вопросу. Монофизитство было решительно осуждено.
После этого собора Вигилий заявил, что его попутал диавол и что он полностью разделяет решения собора. Император Юстиниан разрешил ему вернуться в Рим, но по дороге в Рим Вигилий умер.
А вот жена Юстиниана Феодора умерла до начала  Пятого вселенского собора. Ее смерть явилась большим ударом для императора. После смерти Феодоры он все больше и больше склонял свою голову перед преградами, которые препятствовали его целям. Умер он в возрасте восьмидесяти двух лет в 565 году. В последние годы своей жизни  с полным равнодушием смотрел на то, как расстраивается управление обширной империей, и уже не мечтал о реставрации всемирной Римской империи и говорил, что погружается в ожидание вечной жизни. Юстиниан сделал много зла ради достижения внешнего величия своей империи. Полного величия он все равно не достиг, а то, чего добился, стало разваливаться у него на глазах в последние годы его правления.
Через тысячу лет русский царь Алексей Михайлович - Тишайший - в некотором роде повторит путь Юстиниана: и созданием первого юридического права на Руси, и успешной попыткой  присоединить к ней отпавшие во время  Смуты земли, и… жестокой борьбой с церковной оппозицией Расколом, которую сам же и создал.


2


Пока же, во время правления Юстиниана и позже, восточные славяне поклонялись идолам, далекие от христианства. И управляли ими  жрецы и бояре. Это и был институт управления нехристианскими государствами. Если бы миру сохранились имена этих жрецов и бояр, мир бы знал имена «царей», управлявших  людьми на различных территориях  будущей Руси задолго до того,  как в рукописных документах были названы первые вожди ее племен и народов.
 Жрецов с доисторических времен было принято считать  избранными и обладающими тайнами  мира и мироздания. Им следовало поклоняться  из  страха неведомого, о котором они должны были знать, в отличие от простых смертных. Истории неизвестно, когда, и где  жрецы стали  сочинять свои законы покорения  людей и даже создали свои жреческие корпорации для этого. Но были ли они «святыми»? Даже для понимания святости в те неизвестные времена.
Документов на этот счет, конечно, не сохранилось.  Но у людей во всем мире сохранилась память о языческой обрядовости. Она благополучно существует и даже развивается в наше время. Но внушают ли нам приятные, «святые», ощущения все эти колдуны и колдуньи,  ведьмы и ведьмаки, вампиры и вампирши, во множестве расплодившиеся  сейчас и колдующие с экрана телевизора? Нет, скорее, мы испытываем к ним тот самый первобытный страх и отвращение. Эти ощущения – чисто исторические, они сохранились в нас, можно сказать, генетически, с тех пор, когда по приказанию жрецов  людей жертвовали богам, сжигая в огне, топя в реке или сбрасывая со скалы. Помню, как у нас в рабочем поселке в пятидесятые годы прошлого века жила знахарка. 
Пьяница баба,  похабная и хитрая. К ней ходили тайком снимать недуги.  Она «лечила» желтым пшеном, смоченном в воде,  какими-то нашептываниями и выливанием пшена из кружки под порог. Причем делала все это в совершенно темной кладовке. Я тоже однажды в шестилетнем возрасте прошла этот «обряд». Помню, как моя бабушка ей что-то заплатила, но  душевно мучилась  ужасно. Никто не любил эту «колдунью» в поселке, все считали ее грязной. И кончила она, в самом деле, плохо – в ее семье, подсевшей кроме водки на кодеин, произошло страшное преступление.
Так вот, могли ли черные душой жрецы держать у власти хороших бояр, князей? И не по их ли вине на Руси пошла страшная междоусобица, доведшая народ до исступления, до крика о помощи к варягам?



ПОЧЕМУ РЮРИКИ?

1

В четвертом-девятом веках нашей эры славяне считались варварами, так же, как и  кельты, даки, геты, иллирийцы, мессапы, скифо-сарматские племена. В античном мире слово использовалось греками для обозначения негреческих народов. В Древнем Риме термин применялся по отношению к народам, проживавшим за пределами Римской республики (позднее - империи). Таким образом, в археологическом смысле термин «варвары» синонимичен термину «железный век» для народов, существовавших во времена античного мира, но не входивших в круг цивилизаций того времени. Однако в любой школе мира сегодня  варваров  обрисовывают  как диких людей в звериных шкурах. А на их территориях, между прочим, существовала стройная система верований и управления этими территориями жреческими корпорациями совместно с боярами, князьями и военачальниками. И на протяжении многих веков, к примеру, традиционные славянские языческие верования довольно успешно справлялись с этой задачей. Иначе, наверное, славянские племена не смогли бы столь быстро и столь же мирно освоить огромные  пространства к востоку от Европы.
И вот у всех этих «варваров», на вышеуказанной территории, а также в Восточной и Западной Европе были свои  княжества и королевства, своя религия, свои города и поселения, наполненные производством,  а главное – своя торговля, внутренняя и, что важнее всего, – внешняя. Но было одно обстоятельство, которое развязывало войны и двигало историю народов в ту или иную сторону – почти все (или вообще все) эти  поселения, княжества и королевства платили  дань кому-либо более сильному за проживание на освоенной ими территории.
Кому платили дань наши предки?  Исходя из раздобытых учеными и археологами данных о веках до нашего времени – сначала скифам. Которые не вмешивались во внутреннюю жизнь славян, не крушили их идолов, не навязывали свой язык. И славяне, платя скифам дань, во время вражеских набегов искали  даже защиту у скифского «министерства финансов». Скифов потеснили сарматы – иранские народы. Им славяне платили дань с четвертого века (до нашей эры) до четвертого века (нашей эры). А уже с середины четвертого века нашей эры налоги пошли гуннам. То есть, сарматы  имели доход со славянских территорий восемь веков? А если так, то история государственности  славян, затем русичей,  как населения территории - налогоплательщика, насчитывает куда больше времени, чем принято думать, отсчитывая ее от рюриковичей. И очередная, «новая» дата празднования государственности России от  Рюрика,  установленная президентом Медведевым, должна казаться весьма сомнительной.
Вот принято считать, что  Россия – северная страна, с жестким климатом, даже мало пригодная для проживания. Словом, плохую территорию выбрали для себя славяне. А что же они тогда за нее так держались, что платили и платили дань тысячу с лишним лет кочевникам? Ведь за гуннами пришли бродячие хазары и тоже затребовали от  славян дань и получили. А между тем это происходило уже во время великого переселения народов, когда огромные  орды переселенцев двинулись с  юга на  запад, восток и север, захватывая все вокруг, сметая на своем пути сложившиеся на определенных  европейских территориях этносы.  А славяне даже  и тут устояли, откупаясь. Ибо было чем…
Сегодня уже широко известно, что писали о землях, лежащих на Востоке, христианские монахи Герборд и Эбон:  «Изобилие рыбы в море, реках, озерах и прудах настолько велико, что кажется прямо невероятным.  На один денарий можно купить целый воз свежих сельдей, которые настолько хороши, что если бы мы стали рассказывать об их запахе и толщине, то рисковали  бы быть обвиненными в чревоугодии. По всей стране множество оленей и ланей, диких лошадей, медведей и кабанов, и разной другой дичи. В избытке имеются коровье масло, овечье молоко, баранье и козье сало, мед, пшеница, конопля, мак, всякого рода овощи и фрукты, и будь там еще виноградные лозы, оливковые деревья и смоковницы, можно было бы принять эту страну, как землю обетованную».
И подобные рассказы зачитывали вслух по всей феодальной Европе, с ее деленой-переделеной землей, тесными городами, мелкими полями. Как звучали похвалы изобилию славянских земель в ушах голодных, полунищих швабских или франконских крестьян? Как внимали перечням дичи и охотничьих угодий младшие сыновья графов и баронов, лишенные доли в наследстве, а с ней и любимой забавы благородных? Как сволочь и рвань городов слушала рассказы о накрытых столах, доступных любому путнику, о сундуках и кладовых, на которые честные «варвары» - славяне не вешают даже замков?
 Искусительными словами завершает христианский соблазнитель свое описание. Он сравнивает земли славян с… землею обетованной! Человек, знакомый с библейскими  преданиями, знал, что землей обетованной названа в Ветхом Завете Палестина. Единый бог благословил избранный им Израиль на захват этой «текущей молоком и медом» земли, а племена тружеников-язычников, создавших все ее богатства, милосердный господь иудеев и христиан обрек на поголовное истребление.
Вот как написано в Библии: «Когда же введет тебя Господь, бог твой, в ту землю, с большими и хорошими городами, которых ты не строил,  и с домами, наполненными всяким добром, которых ты не наполнял, с виноградниками и маслинами, которых ты не сажал, и будешь есть и насыщаться».
Если холодный климат, в отличие от Англии, к примеру, не позволял росам разводить в достаточном количестве домашний скот, особенно, крупный - у них не было ни сил, ни знаний, ни орудий для заготовки кормов в этих сложных климатических условиях, то богатая добыча охотников в лесах давала возможность  покупать этот скот у печенегов и обеспечивать себя  мясом, молоком,  шкурами и шерстью. И торговля эта должна была развиваться в соответствии с возрастающими потребностями местного населения. Но вот сложность: подходы к этим торговым путям - волоки, как их называли, по-нашему пропускные "таможни"- были часто закрыты теми, у кого было больше воинов и оружия. А без  подходов к торговым путям население ждали голод, нищета и вымирание. И чтобы обеспечить себе возможность эффективно торговать, местным князьям пришлось обратиться к тем, кто владел этими торговым путями и с кем они могли договориться. Так в истории росов появился варяг Рюрик, владелец главной таможни в Старой Ладоге и пропускных пунктов по всему торговому пути "из варяг в греки".



 ТАЙНА КЛАДБИЩ  КОЛОД-ГРОБОВ, ОТКРЫТЫХ В ТУЛЕ

1


Лучше всего историю изучать не по книгам, а доставать "тексты" из-под земли. Чаще всего именно  там скрыты многие тайны жизни человечества, о которых мы еще даже и не подозреваем.
        В Туле, на Крестовоздвиженской площади (бывшей  имени Челюскинцев), рядом  с городским роддомом и  зданием регионального правительства, у кремлевской стены, археологи нашли два общих захоронения в гробах-колодах. В одном – сорок погребальных колод, в другом -  тринадцать. Дубовые погребальные колоды находились на глубине трех метров. Все их  вынули из разрытых ям и перевезли в  музеи, а раскопки стали местом паломничества туляков, которые  не без тревоги рассуждают: не принесет ли открытие  могил беды?  Многие испытывают настоящий страх:  археологи предполагают, что это – чумные захоронения 1771 года, когда в Москве свирепствовала бубонная чума, завезенная  с госпиталями во время  Русско-Турецкой войны в правление Екатерины Второй.
Тогда же в Москве произошел знаменитый чумной бунт, а затем началось восстание Емельяна Пугачева. Об этом тревожном времени подробно написал тульский агроном  Андрей Болотов, проживавший на тот момент с семьей в своем имении Дворяниново, между Москвой и Тулой. – близкий приятель фаворита императрицы Екатерины Григория Орлова, талантливый ландшафтный дизайнер и  управляющий царскими имениями под Москвой и в Богородицке под Тулой. Он подробно описывает эти страшные  события в Москве, но о Туле  в его записках ничего не сказано. Наверное, чума была и тут, однако, чумным кладбищем считается Всехсвятское, в километре от тульского кремля. Здесь же стоит Всехсвятский собор.
         А на Крестовоздвиженской площади над захоронением вначале поставили деревянную часовню, затем –  в 1759 году – церковь из кирпича, разрушенную в 1930 году. На этом месте в СССР был установлен памятник красноармейцу с ружьем, известный по художественному фильму «Евдокия», а в девяностые годы на месте снесенного  монумента красовался пузатый  и цветастый самовар. Теперь здесь чернеет огромная яма из-под таинственного общего захоронения. Таинственного потому, что пока что археологи и местные музейщики не могут определить – когда же и кого тут похоронили в дубовых колодах-гробах?

2


Во-первых, очень сомнительно, чтобы это были чумные или холерные захоронения, тем более – 1771 года. Прежде всего потому, что все погребения совершены в дорогих дубовых выдолбленных колодах. Во время эпидемии чумы времени русско-турецкой войны конца восемнадцатого века жертв было очень много. Ими  были завалены дома и улицы. Хоронили их каторжники, одетые в промасленные  плащи с капюшонами  с «клювами», в которые пихали траву и промасленные же тряпки, чтобы не дышать заразой. Умерших крюками вытаскивали из домов и с улиц, грузили на повозки и везли за город, где бросали в общую яму, пересыпая трупы гашеной известью. Ни о каких гробах и речи не могло быть. Оставшиеся в живых родственники  боялись притрагиваться к зачумленным, и кто бы стал возиться с покойными, покрытыми страшными язвами, обмывать их, переодевать и укладывать в гробы! Да и где было взять столько дорогих  колод-усыпальниц? Далеко не во всех семьях они были,  их заготавливали заранее и в ожидании кончины хозяина хранили  в этих колодах зерно.
Весьма сомнительно и то, что чумных стали бы хоронить  в самом центре города, среди торговых рядов. Это было запрещено. И даже по поводу Всехсвятского  «чумного» кладбища возникает сильное сомнение. Оно расположено на возвышенности, и  уже во времена Екатерины Второй отсюда по кругу город начал расстраиваться «лучами» улиц. Какой бы ни был  переполох здесь во время чумы, едва ли  горожане стали смертельно вредить себе, таская чумных покойников на гору – ведь отсюда вниз под землей  стекают многочисленные родники, которые наполняли колодцы рядом с домами. Люди знали, что они будут пить «чумную» воду, если закопают своих мертвых на возвышенности. Да и не стали бы затем расстраивать город от чумного кладбища.
        Есть и еще одна деталь – Петр Первый запретил хоронить покойников в дубовых колодах.  В 1703 году им был издан указ, запрещающий в определенных местах рубку леса. И постепенно дубовые колоды заменили гробы, сколоченные из досок. А тут – сразу 53 дубовые колоды и в захоронении 1771 года!
О чем говорят эти факты? О том, что найденные в Туле  общие могилы с дубовыми колодами-гробами, относятся к более раннему времени. Интересно, что и дату постройки деревянного Крестовоздвиженского храма археологи называют гораздо раннюю – 1611 года. Вероятнее всего, и похоронены усопшие здесь были  именно в то время. Года на три раньше – в 1608-м, когда в тульском кремле стояло войско  Ивана Болотникова. И оба захоронения могут являться воинскими. Потому что гробы в огромных ямах расположены не в ряд, а как бы полукругом и напоминают лучи солнца или звезды под землей. Это древний обычай располагать могилы воинов так, чтобы они  попали в рай – в царство Солнца, куда,  по легенде, они могут пройти по звездному мосту или по радуге.
В этих захоронениях рядом с тульским кремлем могли покоиться как воины Ивана Болотникова, восставшие против царя Василия Шуйского на стороне Лжедмитрия Второго, так и воины войска самого Василия Шуйского,  приведшего свою армию под стены кремля в Тулу и победившего отчаянного бунтовщика.
И те и другие воины похоронены с почестями. Для которых туляки не пожалели отдать свои припасенные дубовые колоды-гробы. Зная о таком обряде  воинских захоронений в общих могилах,  мастера, создававшие  уже в более поздние времена боевые награды – ордена и медали – изготовили их именно по «могильным» образцам: на лучах звезды или солнца расположен крест. То есть, храм, венчающий  общую воинскую могилу, в которой под землей – «солнце», звезда или «радуга». Эта символика дошла такой и до наших дней.


3


Почти одновременно с тульскими  точно такое же захоронение открыли в Великобритании. Английские археологи впервые на этой земле увидели что-то поразительное и непривычное: в общей могиле таким же полукругом расположено 81 захоронение в древних гробах – дубовых колодах из цельного дерева. Англичане крайне удивились, датировали  захоронение как раннехристианское предположительно седьмым – девятым веками. И пообещали узнать, опираясь на раздобытый археологический материал, о том, как жили на территории Великобритании люди в период раннего христианства.
Находку обнаружили близ города Нортгемптон. Неподалеку нашли также остатки деревянного строения. Скорее всего, это была церковь или часовня.
Отсутствие многочисленных предметов в захоронениях говорит о том, что это не были язычники. Марк Холмс, глава проекта MOLA сказал: «Это уникально для нашей страны. Гробы из стволов деревьев здесь ещё не находили. Это заполнит огромный пробел в том, что мы знаем об этом периоде».
Но не ошиблись ли и англичане в датировке своего открытия? Может быть, им стоило бы подумать о захоронении славянского типа не девятого, а того же, что и в Туле,  только не начала семнадцатого, а конца шестнадцатого века? Времени правления Ивана Грозного и Елизаветы Первой…
Если в Туле в 1608 году в кремле  погибали от голода и наводнения воины  повстанческой армии Ивана Болотникова, бунтовавшего против последнего представителя династии Рюриков на русском престоле Василия Шуйского, то в Англии тридцатью годами ранее, в 1571 году, как раз в местах, где обнаружено странное раннехристианское захоронение в дубовых колодах, в Северное Англии, бунтовала Мария Стюарт против английской королевы Елизаветы Первой.
После гибели в начале 1567 года мужа Дарнлея Мария Стюарт отказалась от шотландского престола и бежала в Англию. Королева Елизавета приказала держать ее под арестом и организовала суд, чтобы формально снять с шотландской королевы обвинение в убийстве мужа. Во время первого процесса Марии Стюарт на ее сторону фактически перешел один из членов судившей ее комиссии – Томас Говард, герцог Норфолк. Вражда с главным министром Сесилом и фаворитом Елизаветы герцогом Лестером, несогласие с проводимым ими антииспанским курсом во внешней политике, а главное – такая заманчивая цель, как шотландская корона, побудили герцога Норфолка искать руки Марии Стюарт. Разгневанная Елизавета приказала обвинить Норфолка в государственной измене.
В 1569 году в северных графствах Англии вспыхнуло восстание. Народное недовольство, как это не раз случалось во времена Реформации, вылилось в движение под знаменем католицизма. Восставшим не удалось освободить Марию Стюарт, а герцог Норфолк, которого католические феодалы, возглавившие восстание, собирались сделать главнокомандующим повстанческой армией, предал своих сообщников и, явившись по приказу Елизаветы в Лондон, был посажен в Тауэр. Восстание было подавлено. Поскольку против Норфолка не было прямых улик, его выпустили из тюрьмы, но оставили под домашним арестом. Это не помешало вовлечению герцога в «заговор Ридольфи».
Флорентийский банкир Роберт Ридольфи, по имени которого назван заговор, выступал в качестве «тайного нунция» римского папы, агента короля Филиппа II и его наместника в Нидерландах герцога Альбы. Торговые и денежные операции ловкого флорентийца были лишь видимой частью его дел.
Итальянец поддерживал тесные связи с испанским послом доном Герау Дес-песом, с католическим епископом Лесли – послом Марии Стюарт при английском дворе. При тайном свидании с Ридольфи герцог Норфолк обещал в случае получения денежной субсидии поднять восстание и держаться до прибытия испанской армии из Нидерландов численностью шесть тысяч человек. Планы заговорщиков предусматривали убийство Елизаветы.
В конце марта 1571 года Ридольфи покинул Англию. Он утверждал, что ему удалось увезти с собой инструкции Марии Стюарт и герцога Норфолка и, что особенно важно, их письма к герцогу Альбе, к Филиппу II и римскому папе. В этих письмах содержалась просьба о вторжении в Англию и низложении Елизаветы.



СВАТОВСТВО РУССКОГО ЦАРЯ К СОРОКАЛЕТНЕЙ АНГЛИЙСКОЙ НЕВЕСТЕ


4

Эти события в Англии, как бы ни казалось странным, тесно связаны с событиями в России. И непосредственно с взаимоотношениями Ивана Грозного и королевы Елизаветы Первой. Взаимоотношениями, которые многие современные либералы высмеивают, называя анекдотичными. Но совершенно напрасно.
Итак, в то время как  католический епископ Росс - Джон Лесли - участвовал в подготовке восстания против Елизаветы на стороне бывшей шотландской королевы Марии Стюарт (за что был заключен по приказу Елизаветы в тюрьму лондонского Тауэра), его родственник из клана Лесли, Александр, участник Ливонской войны  1558-1583 гг на стороне Ивана Грозного, основал русскую ветвь клана, приняв православие. Он стал первым полководцем в звании генерала армии русского царя.
Перешедшие на службу царя Ивана IV Грозного в годы Ливонской войны шотландские наемники и их потомки со временем принимали «русскую веру». Около 1572–1573 года 85 пленных шотландских солдат во главе с капитаном Джими Лингетом, благодаря заступничеству английского посланника Джерома Горсея, поступили на царскую службу, обзавелись хозяйствами и семьями, став основателями московского шотландского землячества.
В Англии королева Елизавета Первая укрепляла  свой престол, уничтожая противников, в России то же самое делал Иван Четвертый, борясь с боярством и создавая новую и жестокую  структуру управления – опричнину. И оба они небезосновательно опасались за свои жизни и искали пути отступления, если нужно будет спасаться бегством. В том числе, бегством из страны. С этой целью Иван Грозный  начал известную переписку с английской королевой. Им было по сорок лет, но  возраст не смущал русского царя, который предложил Елизавете руку и сердце. Это была крупная игра  двух властителей – на кону могли быть титулы монархов от Англии до Урала.

5


Но королева Елизавета любила повторять, что она «замужем за Англией». Она не желала делить свою власть с мужчиной, тем более что негативное отношение к браку у нее сформировалось еще в детстве. Ее отец – Генрих VIII заработал себе славу «черного вдовца». У него было шесть жен и лишь две пережили его. Мать Елизаветы – Анну Болейн - он отправил на эшафот, обвинив в измене. За ней последовала ее двоюродная сестра Екатерина Говард, смерть которой потрясла молодую Елизавету едва ли не больше, чем смерть ее матери. Историки считают, что именно в это время у Елизаветы сформировалось четкое отвращение к браку. Отныне для нее любое подчинение мужчине ассоциировалось со смертью.
Однако Елизавета умело использовала свое холостое положение в политических целях. Брак с ней мог изменить всю политическую расстановку сил в Европе, поэтому она всегда находилась в состоянии обручения с тем или иным кандидатом, держа всех в напряжении.
Едва ли Елизавета видела в Иване Грозном, который по количеству жен был схож с ее отцом, удачную партию. Но, без сомнения, она извлекала свою выгоду из их дружеской переписки. Добрые отношения с Иваном Грозным позволяли ей поддерживать английскую «Московскую компанию», торговавшую с Россией, которая в определенный момент заняла главенствующее положение на рынке, вытеснив русских конкурентов.
Но не только экономические интересы привлекали Елизавету в отношениях с русским царем. Считается, что в одном из писем Елизавета сама намекала Ивану Грозному на возможный брачный союз, чтобы стать правителями всей Европы – от Англии до Урала.
Без сомнения, подобная перспектива не могла не импонировать Ивану IV. Но дошедшие до нас источники сообщают еще одну причину, по которой царь так стремился заручиться поддержкой Англии и благосклонностью королевы. Как рассказывает современник событий, английский аристократ и путешественник Джером Горсей, Иван Грозный стремился получить политическое убежище в Англии: «Беспокоясь о том, чтобы избежать участи своих жертв, Иван Грозный постоянно расспрашивал Элизиуса Бомелиуса (придворного лекаря) о том, сколько лет королеве Елизавете, насколько успешным могло бы быть его сватовство к ней. Он решился на эту попытку; с этой целью постриг в монахини царицу, свою последнюю жену. И с давнего времени имея мысль сделать Англию своим убежищем в случае необходимости, построил множество судов, барж и лодок у Вологды, куда свез свои самые большие богатства, чтобы, когда пробьет час, погрузиться на эти суда и отправиться в Англию».
Но планам русского царя не суждено было сбыться. 1570-м годом датируется одно из самых гневных писем Ивана Грозного Елизавете, где он называет ее пошлой девицей, которая не имеет никакого политического веса в своей стране: «Мы думали, что ты правительница своей земли и хочешь чести и выгоды своей стране. Ажно у тебя мимо тебя люди владеют и не токмо люди, но и мужики торговые и о наших государевых головах, и о честех, и о землях прибытка не ищут, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываешь в своем девическом чину, как есть пошлая девица».
В письме речь шла о произволе английских купцов на русском рынке. Кроме того, царь упрекал королеву, что она ставит интересы английских торговцев выше неких «тайных дел великого значения», под которыми обычно понимают возможность заключение брачного союза.
Обида царя была глубокой, переписка между ним и Елизаветой прекратилась на 12 лет, но от своих планов царь не отказался. В 1582 году он отправил в Англию дворянина Федора Писемского, который должен был сосватать за царя племянницу королевы Марию Гастингс, графиню Гоптингтонскую. Но Елизавета ему вежливо отказала: «Любя брата своего, вашего государя, я рада быть с ним в свойстве. Но я слышала, что государь ваш любит красивых девиц, а моя племянница некрасива. Мне стыдно списывать портрет с племянницы и послать его к царю, потому что она некрасива и больна, лежала в оспе, лицо у нее теперь красное, ямковатое».
Королева лишь тянула время. Право монопольной торговли с Москвой Англия могла получить и за помощь Ивану Грозному против поляков, а породниться с аналогом своего отца Елизавета явно не желала. Прямых наследников у нее не было, а претенденты на английский трон извне могли подорвать суверенитет страны. В конце концов, она сделала вид, что готова устроить брак, при этом отправив в Москву посла Джерома Боуса, который должен был всеми силами отговорить Ивана Грозного от его решения.
Джером Боус, после длительных переговоров о монопольных привилегиях Англии в Москве, поспешил сообщить царю, что Мария Гастингс очень больна, страшна собой, приходится дальней родственницей Елизаветы, не имеет никакого влияния при дворе, и вообще не готова принять православную веру, что фактически делало невозможным ее законный брак с русским царем. На просьбы Ивана Грозного предложить ему более подходящую кандидатуру, Боус ответил, что не уполномочен об этом говорить.
Впоследствии он писал, что царь настолько жаждал найти жену в Англии, что был готов сам нанести визит на Туманный Альбион. По мнению некоторых историков, столь убежденное желание Ивана Грозного породниться с домом Тюдоров стало «последней каплей, переполнившей чашу кремлевского терпения». На прощальную аудиенцию с послом Джером Боусом царь прийти уже не смог – он скончался.

6

Сам Иван Грозный в Англию не поехал. Но во время его активной переписки с Елизаветой до 1570 года, когда Мария Стюарт плела заговоры против королевы и поднимала против нее восстания, мог русский царь послать своих наемников на помощь предполагаемой «невесте»?  Даже из числа новообращенных шотландских наемников? Мог, точно так же, как это делали другие правители в Европе.
А добравшись до Северной Англии, где кипели страсти между двумя королевами, наемники  могли осесть поблизости от городов и замков, где происходили события, и сложить головы в каком-нибудь сражении. На месте его и возникло, вполне возможно, «древнее» «раннехристианское» захоронение воинов в общей могиле в дубовых славянских колодах-гробах.
В 1583 году, когда, накануне своей смерти Иван Грозный возобновил переписку с английской королевой Елизаветой,  династический спор  в Англии был временно решен в  пользу Тюдоров, Марию Стюарт заключили в замок Фотерингей, неподалеку от  обнаруженного ныне археологами странного захоронения, а затем  в этом же замке казнили. Но и Рюрики,  и Тюдоры пали практически одновременно -  Тюдоры со смертью бездетной Елизаветы в 1603 году, Рюрики – со смертью бездетного Федора Иоанновича (сына  Ивана Грозного) – в 1598 году.
Но если бы даже они, предвидя этот, попытались бы помочь друг другу, вступив в брак, все равно имя династии, взявшей на себя правление территорией от Англии до Урала,  поменялось бы. Такова уж была судьба этих династий, обреченных на исчезновение. Да и разве сами эти двое не стремились пресечь свои роды на престоле? Елизавета безбрачием, а Иван Четвертый – многоженством и гибелью  всех своих детей, кроме одного, и то – бесплодного. Но точнее будет сказать, что Иван Грозный пресек династию Рюриковичей  самой первой своей женитьбой на Анастасии Захарьиной-Юрьевой  , родной сестре Никиты Захарьина-Юрьева из рода Кобылы, пятиюродной тетке Ивана Четвертого и родной тетке Федора Никитича  Романова (Филарета), отца будущего первого царя династии Романовых – Михаила. То есть, сын Анастасии и Ивана Грозного  Федор Иоаннович, последний царь из династии Рюриковичей, уже наполовину был Захарьиным-Юрьевым, то есть, Романовым!
Этот вопрос требует особого рассмотрения для того, чтобы понять, ради кого же погибли в тульском кремле в 1608 году воины армии Ивана Болотникова, какого нового правителя России они ожидали, умирая от голода за стенами кремля и от карающей руки армии  Василия Шуйского.


КТО ЖЕ ВЫ, ГРИГОРИЙ ОТРЕПЬЕВ?


7

Надо сказать, что Тульский кремль – своего рода сакральное место для одного из представителей новой династии на российском престоле после Рюриковичей – для Григория Отрепьева, двоюродного брата первого русского царя под именем Романовых – Михаила. Русские историки тщательно скрывали, что он не только служил на дворе  Никиты Романова, но и был его родственником. Согласно «Тысячной книге» 1550 года  на царской службе состояли пять Отрепьевых. Из них в Боровске (Калуга) сыновья боярские «Третьяк, да Игнатий, да Иван Ивановы дети Отрепьева. Третьяков сын Замятня». В Переславле-Залесском служил стрелецкий сотник Смирной-Отрепьев. Его сын Богдан тоже дослужился до чина стрелецкого сотника. Но его погубил буйный нрав. Он напился в Немецкой слободе в Москве, где иноземцы свободно торговали вином, и в пьяной драке был зарезан каким-то литовцем. Так Григорий Отрепьев остался сиротой, воспитала его мать Варвара Отрепьева.
            У Богдана Отрепьева была родная сестра Мария Ивановна, вышедшая замуж за дворянина Ивана Васильевича Шестова, отца Ксении ( Марфы) Шестовой-Романовой, жены  Никиты Романова и матери первого Романова-царя, Михаила. Богатейшие Шестовы принадлежали к древнему боярскому роду Морозовых-Салтыковых. Понятно, почему один из Морозовых и один из Салтыковых были воспитателями детей царей Романовых. Прасковья Салтыкова была женой царя Ивана Пятого и матерью троих его дочерей, одна из которых стала российской императрицей (Анна Иоановна). Морозовы же триста лет боролись за власть в России, уйдя в Раскол.
           Но вернемся к Марии Ивановне Отрепьевой-Шестовой – родной тетке Григория Отрепьева.  Ее дочь - жена Федора Романова (Филарета) Марфа ( до пострижения Ксения) – двоюродная сестра Григорию Отрепьеву. А ее сын – Михаил, первый царь из рода Романовых,- его двоюродный племянник.
За дочерью Марии Ивановны Отрепьевой-Шестовой - Ксенией-Марфой - Федор Романов получил костромскую вотчину, богатейшее село Домнино. И вот сюда поступил на службу к двоюродному шурину Федору Романову Григорий Отрепьев. А затем переехал в Москву на подворье Романовых на Варварке. Отсюда начались его скитания по монастырям, пока он не попал в Чудов монастырь к собственному деду – Замятне.
Но почему же для  Григория Отрепьева, вступившего в Тульский  кремль под именем царя Дмитрия Ивановича и  принявшего здесь присягу на царство, это место – сакральное?
Если под этим именем выступил  действительно Отрепьев, то  он произошел из рода Нелидовых. Есть версия, что предок первой ветви Нелидовых и Отрепьевых — Владислав с Нилка Кащ-Неледзевский, герба Правдзиц, «муж знатен Короны Польския», который якобы прибыл в Москву с князем литовским Дмитрием Ольгердовичем на помощь великому князю Димитрию Донскому против Мамая в 1367 году и участвовал в Куликовской битве. Оставшись на службе у великого князя, он был пожалован селом Никольским с деревнями в Суходольском стане Боровского уезда. При перекрещении получил имя Владимир и стал называться Нелидовым.
        У него был единственный сын Юрий Владимирович. В четвёртом поколении от него было двое Нелидовых. Старший Давид Борисович от Иоанна III «по прилучаю», получил прозвание Отрепьев.  От него пошли Отрепьевы. Брат его Семён Борисович сохранил фамилию Нелидов и потомки его, служившие с XVII века  по Галичу, всегда писались Нелидовыми. Из потомства Давида Борисовича Отрепьева громкую известность получил Юрий Богданович Отрепьев (большинством историков признаваемый как Лжедмитрий Первый), принятый в монашество с именем Григория.
         В 1671 году Фёдор Иванович Большой Отрепьев вместе со всеми родичами своими получил разрешение заменить свою фамилию прежним старинным именованием Нелидов, однако многие из них продолжали писаться Отрепьевыми, и только в 1795 году три брата: Михаил, Евграф и Пётр Ивановичи Отрепьевы последними отбросили эту фамилию и стали зваться Нелидовыми. Они никогда не поднимались выше стольников и стряпчих. В конце XVIII века несколько Нелидовых выдвинулись на служебном поприще.

8

            Итак, предок первой ветви Нелидовых и Отрепьевых — Владислав с Нилка Кащ-Неледзевский, герба Правдзиц, «муж знатен Короны Польския» - прибыл в Москву с князем литовским Дмитрием Ольгердовичем на помощь великому князю Димитрию Донскому против Мамая в 1367 году и участвовал в Куликовской битве. Дмитрий Ольгердович (Стародубский) выступил в данном случае против своего брата, польского короля Ягайлы, который спешил в тот год на помощь Мамаю, но остановился под тульским городом Одоевым, узнав о поражении монгольского войска Дмитрием Донским. И хотя его потомок Григорий Отрепьев во времена Смуты скрыл свое истинное имя под  «маской» убитого царевича Димитрия, младшего сына Ивана Грозного, чтобы взойти обманным путем на русский престол, место это под Тулой и сама Тула, где во имя нового царя сражался Иван Болотников, было для него особенным. Может быть, именно поэтому он тут остановился, и в Тульском кремле присягнул на русское царство? Полагая, что за заслуги его предка перед Россией в битве против  Мамая Бог простит ему его необдуманный и жестокий обман русского народа?
          Народ не простил. На царство принял, запомнил как хорошего правителя, а  обман не простил и в истории героем не оставил. И победил тот, кто был ему близкой родней, кто наверняка и втянул его в это дело, довел свою интригу борьбы за русский престол до конца, а имя родного племянника, проложившего ему дорогу к победе в этой страшной войне за престол, навсегда вычеркнул из истории своего рода, заставив Россию забыть, что  династия Романовых пошла от двух ветвей – мужской Захарьиных-Юрьевых (Кобылы) и  женской Шестовых - Смирновых-Отрепьевых (Владислава с Нилки Каща Неледзевского).
          Если Владислав с Нилки Кащ Неледзевский прибыл служить России к Дмитрию Донскому в 1367 году, то Гланда Камбилла Дивонович появился на Руси гораздо раньше – он с  семейством  и множеством подданных выехал «из Немец», из прусской земли к великому князю Александру Ярославичу Невскому (точнее -во владения князя, поскольку сам он к тому времени уже давно умер). Там крестился с именем Иоанн Знаменитый Новогородец, а его сын Андрей (который считается прародителем династии Романовых) получил прозвище Кобыла. Гланда Камбилла Дивонович прибыл к русскому князю, «утомленный» сражениями с Тевтонским орденом после гибели своего отца, предводителя бартов – Дивона. Орденом, который у него на родине захватил земли древних пруссов – бартов.
Кто же был дед Андрея Ивановича Камбиллы (Кобылы) – Дивон?  Прусский князь, Дивон Алекс (Медведь) - прямой потомок Прусского Царя Видевута, время жизни которого относят к IV веку.
          Его брат Гаврило Алексич (герой Невской битвы) также стал родоначальником многих знатных русских родов - Пушкиных, Акинфовых, Челядиных, Хромых-Давыдовых, Бутурлиных, Свибловых, Каменских, Курицыных, Замыцких, Чулковых и других.
            Их же общий предок Прусский Царь Видевут с братом князем Брутеном прибыли по Висле или Неману на побережье Балтики и основали под своим началом древнее Царство, которое назвали, видимо, по имени своего пращура Пруса - Пруссией.
           Имя «Прусий» неоднократно встречается в известной династии Фракийских Царей, царствовавших с V по I столетие до нашей эры в Вифинии (Малая Азия) и на Балканах. И в имени князя Брутена, брата Царя Видевута, также отдаленно звучит имя «Прус». По-латыни «Пруссия» пишется как «Боруссия» (Borussia) или как «Прутения» (Prutenia). В свою очередь «Сказание Святителя Спиридона-Саввы» и «Сказание о Князьях Владимирских» указывают на происхождение Великого Князя Рюрика Новгородского от Князя Пруса - брата Императора Августа. Римская история не знает такого родного брата у Октавиана Августа, но породнение, скажем, юридическое самого Императора Августа или его предшественника первого консула Юлия Цезаря с кем-нибудь из потомков Вифинских Царей, носившим имя Прусий, быть вполне могло, о чем и донесло до нас известие из древнерусского предания. Это указывает на то, что согласно таким родословным преданием и предки Великого Князя Рюрика Новгородского, и предки боярина Андрея Ивановича Кобылы могли иметь общего пращура Царского происхождения.
              Подобные предания о единых и общих в древности корнях прослеживаются для большинства Царских Европейских Династий, они хорошо известны специалистам по Августейшим генеалогиям. Документальную историческую достоверность таких преданий на основании строгих письменных источников доказать невозможно.


ДРЕВНЕЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ РОМАНОВЫХ

 

9



            Дивон или Диван  был  князем (или царем) бартов – древнепрусского племени, остававшегося язычниками до тех пор, пока Северные крестовые походы не заставили их перейти в христианство. Они жили в Бартии, на землях, тянувшихся от среднего и нижнего течения Лавы, по реке Свина и озеру Мамры, вплоть до голядских лесов. Эти земли достаточно хорошо известны по описанию в «Хронике Прусской земли», датирующейся 1326 годом.
           Там же описывается деление Бартии на две части: Большая Бартия и Малая Бартия. Эти земли были плотно заселены, что подтверждается богатыми археологическими находками. Численность населения этого региона до начала войн с Тевтонским орденом оценивается в 17,000 человек.
          Барты, как и остальные пруссы, были завоёваны Тевтонским орденом, который заставил их принять христианство, заселил их земли немецкими поселенцами. Пруссы были ассимилированы поселенцами, а древнепрусский язык вымер к концу XVII столетия.
         Особое значение имеют отношения бартов с Польшей. В течение нескольких лет попытки поляков завоевать Бартию, которым помогали Церковь и Конрад I Мазовецкий, один из польских князей династии Пястов, успешно отражались пруссами. Затем Конрад Мазовецкий объявил о новом крестовом походе и позвал на помощь тевтонских рыцарей, которым в 1226 году отдал на заселение Хелминскую землю. Получив помощь католической Европы, Тевтонский Орден смог расширить свои территории на северо-запад.
           Барты вместе с вармийцами и натангами были завоёваны тевтонскими рыцарями в 1238-1240 гг. В Бартии Орден воздвиг главные замки в Бартошице и Решелее.  Но в 1242 году ( в год «ледового побоища» побежденных тевтонских рыцарей на Ладоге под командованием Александра Невского) барты подняли восстание   и  оказывали сопротивление тевтонцам и полякам до 1252 года. 
           Во время Большого Прусского мятежа (1260-1274), который начался после серьёзного поражения Ордена в битве при Дурбе, барты избрали своим лидером Дивона. Мятежники смогли захватить несколько замков, включая Бартошице в 1264 году.  При поддержке других прусских племён Дивон атаковал Хелмно, Мальборк и Дзежгонь. Однако пруссы не могли победить в войне на истощение Тевтонский Орден, который мог доставлять ресурсы из западной Европы. В 1273 Дивон осадил ещё один замок, но был смертельно ранен. Спустя год восстание было подавлено. Некоторые мятежники сбежали в Гродно и другие литовские земли.
          Несмотря на тяжёлые людские потери за время восстания, барты не сдавались. В 1286 г. и 1293 г. они сделали ещё две попытки поднять восстание против Ордена. В 1286 барты попросили помощи у князя Рюгена. Тогда же сын Дивона Гланд Камбилла и отбыл со своим семейством и войском  в Нижний Новгород.
       Барты были ассимилированы немцами в XVI-XVII веках, и их древняя страна Бартия стала всего лишь легендой. Но пруссы в составе немецкой нации никогда не забывали своих  воинственных древних предков, лишенных  национальности и земли. И никогда не забывали виновников своих поражений – поляков. Ко времени русской Смуты в 17 веке существовало Прусское герцогство, которое боролось за право стать королевством, независимым от Польши, где правил король Сигизмунд Второй, которая держала Пруссию под своим  жестким управлением. Вот этого и современные немцы, считающие корнем своей нации пруссов, никогда Польше не забывали и едва ли забудут… Отсюда всегда можно предвидеть расклад и в современной политике на Востоке Европы. Например, напрасные надежды той же Украины на то, что Германия и Польша, дружно объединившись, станут ей помогать войти в Европу. Исторические биполярные векторы ничуть не изменились и сегодня.

10

Тут время вернуться к дубовым колодам-гробам, которые отрыли в двух древних общих могилах рядом с Тульским кремлем. Кто в них? Не воины ли времен Смуты 1608 года? И кого все-таки ожидало тут войско мятежника Ивана Болотникова под именем Лжедмитрия Второго? В то время, как Лжедмитрий Первый (Григорий Отрепьев) был уже растерзан боярами в Московском кремле…
        Тот, кто скрывался под именем  сына Ивана Грозного, погибшего в Угличе царевича Димитрия, имел на своем теле такие меты, которые отличали его от всех других людей. Прежде всего – это короткая рука, которая была на 15 сантиметров короче другой. Затем – неуклюжая фигура небольшого роста, но с широкими плечами.  При этом Лжедмитрий Первый был очень сильным, ловким и весьма женолюбивым (имел сто наложниц, как говорят летописцы). Еще у него на лице были большие безобразные бородавки.
       Интересно, что спустя триста лет мы видим эти же меты у немецкого кайзера Вильгельма Второго ( правая рука короче левой на 15 сантиметров), у Иосифа Джугашвили (Сталина) – левая рука короче правой ( а кроме того сросшиеся пальцы на ноге – как у амфибии), у Никиты Хрущева – мерзкие бородавки на лице и  ужасная фигура.
        Именно по этим физическим недостаткам мне пришло в голову найти родство между этими людьми ( Очерк «Ленин, Сталин, Хрущев. Хотите верьте, хотите нет» http://www.proza.ru/2015/02/06/1182). Интересно, что даже портретное сходство между представителями европейских королевских династий, Романовыми и советскими лидерами и их детьми во многих случаях оказалось чуть ли не стопроцентным!
        Откуда же взялись эти признаки физической ущербности в царских и королевских семьях, которые преследуют их роды до настоящего времени? От египетских царей – фараонов, потомками которых являются все представители и ныне правящих династий. И они не только не избавляются от своих известных «благородных» недугов, но и старательно «сохраняют» их, вступая, как и тысячи лет назад, в династические браки, которые не отпускают эти болезни- родовые «фараоновы» увечья. И делается это с одной целью: подтвердить свое «божественное» происхождение от древних богов. А боги эти в Египте, как известно, были волками, соколами, змеями, ну и так далее.
        Но возникновение христианства должно было пресечь поклонение многочисленным языческим богам. Так как же все это проникло в Европу, а затем и в Древнюю Русь? Только не с помощью самих правителей из Азии. Они-то как раз изо всех сил не допускали, чтобы их кровь смешалась с кровью варваров. Но варвары жаждали породниться с династиями Египта и Римской империи, которая и сама получила желаемое родство с фараонами не сразу, а только с помощью царицы Египта Клеопатры, которая, будучи формально замужем за своими родными братьями, родила детей от римского императора Цезаря  и его полководца Антония.
      Так кто же помог варварам? Женщины! Они предали  древних богов на Олимпе и призвали варваров спасти их от ненавистных кровосмесительных браков с отцами, братьями, племянниками и даже сыновьями. Так был призван Аттила Юстой Гратой Гонорией, дочерью Галлы Плацидии от римского императора Феодосия Великого. Она в течение 425-437 годов правила Западной Римской империей при малолетнем сыне Валентиниане Третьем от полководца Флавия Константина. И Юста Грата Гонория была его же дочерью. Хотя, как сказать… В замужестве за Константином Галла Плацидия была любовницей своего брата, императора Гонория.
Дети Галлы Плацидии, как писали очевидцы, были очень распутны. В 499 году Юста Грата Гонория  забеременела от приближённого чиновника, после чего её насильственно выдали замуж за престарелого сенатора. Чтобы избежать замужества, она призвала на помощь вождя гуннов Аттилу, который воспользовался этим предлогом для разорения Галлии, а затем вторжения в Италию. После 452 года известия о судьбе Гонории отсутствуют, предположительно она могла быть казнена, видимо, по распоряжению собственного брата. Армию гуннов Аттилы, который жаждал освободить Гонорию и вступить с нею в брак, разгромил полководец Аэций, с которым мать Гонории Галла Плацидия делила власть.
Галла, ее дочь Гонория и Аттила умерли почти в одно время. Может быть, утомленные неразделенными любовными страстями.
Так женские представительницы правящих династий Египта и Рима  отдавали варварам свои божественные «меты», по которым можно и сегодня определить принадлежность  тех или иных людей к самым известным королевским родам Европы.

11

Но вернемся к именам представителей русских правящих династий – Рюриковичам и Романовым-Отрепьевым.
Прибывший на помощь Дмитрию Донскому в битве с Мамаем  на Куликово Поле Владислав с Нилка Кащ Неледзевский имел в своем сложном имени слово Нилка. Оно означает уменьшенное название  реки Нил. То есть, можно прочитать это имя так: Владислав с Нила Кость Неледащая (сильная). Но надо знать, что в древности фамилии и имена часто давались «от обратного». Слабых, больных людей называли именами, обозначающими силу и здоровье. Так что Владислав с Нила  наверняка имел  проблемы  с костями, что и сказалось на здоровье его потомков – начиная от  Григория Отрепьева и кончая  кайзером Вильгельмом, Иосифом Джугашвили и старшим братом Лепнина Александром – почти горбатого и со сросшимися пальцами на левой руке.
«С Нила», то есть, из Египта, были и предки Дивона Алексича. Дивон – удивительное имя, обозначающее  два библейских города. Один Дивон – город, который, согласно Неемии (еврейский наместник Иудеи, предполагаемый автор библейской «Книги Неемии»), был вторично заселен евреями. Другой Дивон – город колена Рувимова. О котором  пророческим словом звучит предсмертная молитва Моисея: «Да живет Рувим и не умрёт, хоть будь мало число людей его». А ведь именно так писали о славянах Древней Руси  летописцы.
Через имя Прусий ( Дивона некоторые немецкие историки считают прямым потомком Прусского царя Видевута, шестой век  нашей эры) из известной династии Фракийских царей,царствовавших с V по I столетие до нашей эры в Вифинии (Малая Азия) и на Балканах, мы выходим на связь Дивона и его потомков с Византией.
         Чтобы понять эту связь, перенесемся во Фракию. Это территория традиционного проживания скотоводческих племён фракийского происхождения, позднее подвергнувшихся сильной эллинизации. Территория исторической Фракии (самого северного региона древней Эллады, простиравшейся вплоть до Скифии), охватывала бассейны Мраморного, Эгейского и Чёрного морей. Среди более знаменитых городов был Авдера — родина Демокрита. В древности была заселена в основном фракийцами, по имени которых и получила своё название. Фракийцы основали Элефсину в Аттике, а мифические музыканты Орфей и Мусеос происходили именно отсюда. По морскому побережью в античные времена основывались греческие поселения, крупнейшее из которых располагалось на берегу пролива Босфор и получило название Византий — стратегически важный торговый пункт на пути из Чёрного моря в Средиземное и из Европы в Азию.
          Богатства Византия привлекают сюда римлян. Территория Фракии переходит под контроль Древнего Рима уже в I веке до н. э. Затем, в 330 году н. э., в город Византий на берегу Босфора переносится и столица Римской империи, переименованная в честь императора Константина — Константинополь. Фракия становится стратегически важным регионом новообразованной Восточной Римской империи.
           Византия началась с города Виза;нтий. В 330 году по решению Константина I Великого стал столицей империи под названием Новый Рим, затем Константинополь.
По имени Виза;нтия восточная часть Римской империи, существовавшая как самостоятельное государство с 395 по 1453 год, получила в историографии название Византия. Место расположения города ныне входит в стамбульский район Фатих.
        После распада Римской империи в 395 году на две части, восточную и западную, Вифиния оказывается владением Восточной Римской империи (Византии). Византийское владычество на этой земле было долгим и прочным. Во время войны Византии и Персии в 602—628 годах в Вифинию вторглись персидские войска и даже захватили Халкидон, близкий к столице империи город. Но вскоре персы были отсюда изгнаны. Несколько раз на территорию Вифинии проникали арабы, но эта земля никогда не входила в их владения.
           В XIII веке Вифиния стала центром Никейской империи и до правления Михаила Палеолога оставалось источником её благосостояния.   Михаи;л VIII Палеоло;г  византийский император с 1261 года (как никейский император — с 1259 г.), основатель династии Палеологов.
            Начал свой путь к трону как регент при наследнике никейского императора Феодора II Ласкариса — малолетнем Иоанне IV, которого он ослепил 25 декабря 1261 года, что делало невозможным вступление Иоанна IV на престол. Отвоевал у крестоносцев Константинополь, захваченный ими во время Четвёртого крестового похода 1202—1204 гг., и возродил Византийскую империю. В то же время, Михаил заложил основу для дальнейшего ослабления своей страны. Найдя опору в аристократии, он отвернулся от простого народа, что в дальнейшем вылилось в две гражданские войны. Кроме этого, император перестал поддерживать местную торговлю и ремесло, что позволило итальянским торговым республикам укрепить свои позиции в стране. В 1330-х годах её полностью покорили турки-османы.

12

Когда династия Палеологов пала, и ее представители бежали в Рим. Отец Софьи Фома принял католичество, ее брат Андрей продавал византийскую корону европейским монархам, а брат Мануил вернулся в Константинополь и принял ислам, служил в османской армии. Софью же ее покровитель римский папа Павел Второй отдал замуж за правителя России Ивана Третьего в надежде возродить флорентийскую унию, которая бы сблизила католическую и православную церковь.
         Вдовец Иван Третий был сторонником реформ в русской экономике, он набрал большое количество иностранных специалистов. Но вместе с ними ко двору проникли люди, которые внесли раздор в семью русского правителя, стремившегося объединить  земли и внедрить европейский прогресс. Софья оказалась в оппозиции против своей свояченицы,  предавшейся  ереси жидовствующих. Ей даже пришлось бежать из княжеского дворца. Но  православие победило, секта была разгромлена в 1505 году. Софья вернулась во дворец, ее противники погибли, и на русский престол встал ее сын Василий, отец будущего русского царя Ивана Грозного.
          Надежды  католической церкви на Софью Палеолог не оправдались. При ней православие в России выстояло.
Но это более поздние связи правителей России с Византией. А  ведь с нею, по всей видимости, был связана и Рюрик, пришедший править в Древнюю Русь в 863 году.
 «Сказание Святителя Спиридона-Саввы» и «Сказание о Князьях Владимирских» указывают на происхождение Великого Князя Рюрика Новгородского от Князя Пруса - брата Императора Августа. Римская история не знает такого родного брата у Октавиана Августа, но породнение, скажем, юридическое самого Императора Августа или его предшественника первого консула Юлия Цезаря с кем-нибудь из потомков Вифинских Царей, носившим имя Прусий, быть вполне могло, о чем и донесло до нас известие из древнерусского предания. Это указывает на то, что согласно таким родословным преданием и предки Великого Князя Рюрика Новгородского, и предки боярина Андрея Ивановича Кобылы могли иметь общего пращура Царского происхождения.
Но давайте еще раз вернемся к версии появления этого загадочного правителя на Руси. Существую различные предположения о его национальной и родовой принадлежности. Но ссылка на летописный источник, где представители дикой страны на восток от Европы обращаются непосредственно к неизвестному князю и просят его править ими ради «порядка», не может быть состоятельной ни по каким причинам.
И девятом веке, и ранее, до начал христианства, главным двигателем  подобных решений была дипломатия и межгосударственные договоры и их последствия, точно также, как и сейчас. И если до нас они дошли в изложении на почти непонятном для большинства современников языке, с  многочисленными временными и фактическими ошибками, то это вовсе не значит, что в том же девятом веке такие межгосударственные отношения отсутствовали и народы  разных стран могли напрямую обращаться к кому-то, отдавая ему в руки бразды правления.
В то время Европа была уже восемь веков христианской и располагала римским правом. Племена Древней Руси все еще поклонялись языческим  богам и жили в лесах по законам общины, в которых было укоренено патриархальное рабство и отсутствовало понятие брака.
Но давайте присмотримся внимательнее к самой сути жизни европейского и древнерусского народов – была ли между ними даже в то время такая уж большая разница? Более того, была ли разница в организации жизни королевских династий и какой-нибудь лесной древлянской семьи? Это кажется невероятным, но можно обнаружить определенное сходство традиций. При ближайшем и внимательном рассмотрении разница окажется лишь в «антураже» - то есть, в условиях жизни. Но мы заглянем в корень.
Язычники всех племен в лесах Древней Руси молились солнцу, звездам, дождю, ветру, деревьям и тому подобное,  надеясь на разнообразные чудеса, которые дадут им хлеб, тепло, любовь, детей. Но и христиане, творя молитвы в храмах, надеялись на такие же чудеса избавления от голода, холода, войн и болезней.
Самый тяжелый вопрос – брак. Женщины в семьях язычников с детства подвергались насилию. Конечно, процветал инцест. А почему? По той же причине, по которой он процветал у правителей Древнего Египта, Древнего Рима и затем при правящих дворах в христианской Европе. Если древние цари, считая себя богами, женились на дочерях, сестрах и матерях, чтобы сохранить свое «божественное» происхождение, династию, право царствовать и богатства, не делясь ни с кем из «посторонних», то и обитатели древних общин в лесах делали то же самое. В семьях старались сохранить нажитое, не делясь им с чужаками, в том числе, с женами из других семей, использую женщин внутри своей семьи. Это приводило в ужас христиан. А династические браки королевских семей, практикующиеся  по сей день, нас не волнуют? Но ведь отсюда и сегодня выходят самые известные представители власти и бизнеса во всем мире. И мы видим, как некоторые ведут себя во время мирового кризиса, грозящего ядерным апокалипсисом – как больные неадекватные люди с плохой генетикой, унаследованной в династических браках.


ВИЗАНТИЙСКО-КАРОЛИНГСКИЙ СТАВЛЕННИК РЮРИК




13

                Вернемся к  появлению Рюрика в Древней Руси. Что об этом вопросе думают, к примеру,  шведы? Поскольку никаких документов о Рюрике-будущем русском правителе – не существует, во всяком случае, пока их не обнаружили, то и европейские, и российские ученые прибегают к сохранившимся литературным произведениям, начиная с десятого века. В частности – сагам. Вот что повествует одна из них, написанная шведами: "У ярла Гауталанда воспитывался Рорик из рода Скильвингов, конунгов Восточного пути. Его отец, Арнвид Незаконнорожденный, был убит в Гардарике людьми, посланными шведским конунгом... Арнвид по праву владел Альдейгьюборгом  (Старой Ладогой) и собирал дань с Хольмграда, Бьярмии и других земель Восточного пути. Шведский конунг послал корабли с большим войском, его воины бились с людьми Арнвида, и многие пали с обеих сторон в этой битве. Конунг Альдейгьюборга был убит, и с ним погибли почти все его воины. Но и от людей шведского конунга осталось меньше половины. И тогда жители Гардарики, называвшиеся словене, объединились с бьярмами и прочими племенами, разбили их и прогнали за море... Тогда им (словенам) пришлось вспомнить о том, что в Гауталанде (на острове Готланде) .воспитывается враг шведского конунга. Они послали своего человека и тот тайно встретился с Рориком... Посол из Гардарики по имени Лют сказал Рорику: "Мы обещаем опять отдать тебе Альдейгьюборг, если ты сумеешь защитить нас от людей конунга". (Сага о конунге Рорике и его потомках (в пересказе Д.М.Михайловича). М., РАЕН, 1995, с. 12-13).
     Хотя Михайлович и пересказал  сагу, вероятно,  конца девятого века, как определяют наши отечественные ученые - топонимики, но ее надо в прямом смысле слова  еще и перевести. И вот что тогда получится: «У верховного правителя самого большого  острова в Балтийском море Гаутланда воспитывался Рорик из рода шведской династии викингов, военных вождей Восточного пути – Волховско-Днепровского пути «из варяг в греки». Его отец, Арнвид Незаконнорожденный, был убит  в Западной России людьми, посланными шведским военным вождем… Арнвид по праву владел Старой Ладогой и собирал дань с Новгорода и Архангельской области и других земель Восточного пути. Шведский военный вождь послал корабли с большим войском, его воины бились с людьми Арнвида, и многие пали с обеих сторон в этой битве. Военный вождь Старой Ладоги был убит, и с ним погибли почти все его воины. Но и от людей шведского  военного вождя осталось меньше половины. И тогда жители Западной России, называвшиеся словене, объединились с  жителями Архангельской области и прочими племенами, разбили их и прогнали за море…»
 Далее  древнее шведское повествование сообщает: «Словенам пришлось вспомнить о том, что на самом большом острове Балтийского моря воспитывается враг шведского военного вождя. Они послали своего человека и тот тайно встретился с Рориком… Посол из Западной России по имени Лют сказал Рорику: «Мы обещаем опять отдать тебе Старую Ладогу, если ты сумеешь защитить нас от людей военного вождя».

    Итак, Арнвид Незаконнорожденный по праву владел Старой Ладогой и собирал дань с Новгорода и Архангельска и других земель Восточного пути. Вот каким варягам начали платить дань еще при хазарах  будущие русичи – викингам, которые  владели  торговыми  путями  «из варяг в греки» и брали налог за прохождение по ним. Почему же они это делали? Да потому,  как  повествует легенда, что они его и открыли и считали своим приобретением по праву, о чем и говорится в приведенном выше историческом документе. И по праву ими владел ни кто иной, как отец Рорика, Арнвид Незаконнорожденный.
          Эту древнюю скандинавскую  сагу, как и любые литературные произведения, нельзя считать историческим документом. Можно лишь принять ее к сведению, как любопытную информацию.
           Мое внимание привлек настоящий документ, о котором ученые пока что не упоминают в связи с личностью таинственного Рюрика. В саге о конунге Рорике говорится, что словенам пришлось  послать своего человека по имени Лют к врагу шведского военного вождя – Рорику. И тот тайно встретился с ним, сказав: «Мы обещаем опять отдать тебе Старую Ладогу, если ты сумеешь защитить нас от людей военного вождя». Об этом – в саге, то есть, в сказке.
          Но в настоящем документе, которым  историки сегодня располагают, говорится, что в 839 году действительно было посольство в Европу представителей земли росов, но в составе  византийской делегации, так как  своего дипломатического корпуса в то время у росов еще не было и роль послов выполняли купцы. В 839 году — во французских «Сен-Бертенских анналах» - упоминаются представители народа «рос», бывших в византийском посольстве к королю Каролингской династии Людовику Благочестивому – за 20 лет до начала княжения на Руси Рюрика. О чем же они могли просить короля под покровительством византийского двора?
Конечно, главный вопрос, интересовавший и в то время любую страну, был вопрос торговли, на которой в любом государстве формировалась ее основа – и экономическая, и национальная, и политическая, и религиозная. Сейчас появляется все больше исследования и версий о происхождении на Руси династии Рюриковичей и самого Рюрика. Пока что ясности в этом вопросе нет. Но есть глубинная и самая важная проблема, которая волновала росов так же, как европейцев, и с которой они прибыли в составе византийского посольства ко двору франкского короля Людовика Благочестивого. Это вопрос таможен и  государственной границы, которая всегда связана с таможенным. Земля рос готовилась в первой трети девятого века к цивилизованной торговле между собственными одиннадцатью племенами и с Европой с помощью более эффективной охраны государственных границ и создания на них таможенных пропусков. Без решения этого вопроса земля росов  находилась в постоянной опасности  межплеменных распрей и войн с другими государствами.
        И отправились  послы россов в Византию, а затем и к королю франков за помощью в решении  именно погранично-таможенного вопроса. На современном языке – им нужны были технические секреты обустройства таможен и квалифицированные специалисты. Вот тогда и могло  всплыть  имя тех, кто в этом деле в Европе преуспел. И это – представители семьи датских королей, из полусказочной династии (от верховного бога Одина) Скьёльдунгов. Кстати, династия, о которой говорится в скандинавской саге о Рорике и его потомках, переведенной  Михайловичем, Скильвингов (шведская) – одного и того же рода со Скьёльдунгами. И названия мест, откуда родом Рорики, о которых  говорят легенда и  исторические документы, похожи. Готланд - принадлежащий Швеции остров в Балтийском море. Сейчас вместе с близлежащими небольшими островками составляет историческую провинцию Готланд, лен Готланд и коммуну. Ютландия  полуостров в Европе, разделяет Балтийское и Северное моря. Площадь около 40 тысяч км. Северная часть полуострова (более 2/3) принадлежит Дании, южная — Германии (земля Шлезвиг-Гольштейн).

14

Интересно, что и имена тех, кто обращался к Рюрику с приглашением на царство в землю рос, и тех, с кем он сам имел дело – похожи.  В первом случае – это посол росов некий Лют. Сказочный персонаж из саги. Во втором – исторически реальный – сын короля франков Людовика Благочестивого, Лотарь. С которым Рорик то заключал договор о сотрудничестве, то воевал против него.
         Но почему во время посольства купцов земли рос к франкскому двору в 839 году всплыла фамилия именно детей датского короля Гудфреда (правил в 800-810 годах)? Все дошедшие до нас письменные сообщения о Гудфреде связаны с его деятельностью, направленной против Франкской империи. В 804 году ( в это время Рорик,  внук Гудфреда, вероятно, был еще младенцем) он собрал армию и флот в Слиесторпе (так называлась в латиноязычных источниках пустошь Хедебю), на границе с Саксонией. Немного южнее, за Эльбой, стояли войска Карла Великого. Противники вели переговоры, результат которых неизвестен, но, вероятней всего, прямое столкновение между ними было предотвращено. Хедебю предстояла очень серьезная миссия стать самой  важной европейской таможней. Но ради ее развития и укрепления
в 808 году Гудфред  напал на землю бодричей, заключивших союз с Карлом Великим, и опустошил её, так что они вынуждены были просить его о мире и обещали платить дань. Во время этого похода Гудфред стёр с лица земли один из важнейших центров западнобалтийской торговли, Рёрик, и вывез из него ремесленников и купцов в Хедебю, значение которого как торгового центра благодаря этому упрочилось. Расстояние между Рёриком ( сегодня - поселок Бловац) и Хедебю (Шлезвиг) – 200 километров.
          Сразу же после этого похода, согласно «Анналам королевства франков», он построил укрепления на границе с саксами по северному берегу реки Айдер: «вал от западного океана до восточного залива, ведущего в Балтийское море, с одними воротами, чтобы пропускать всадников и повозки». С борьбой за торговые пути и центры и за влияние на североморско-балтийскую торговлю связан и поход Гудфреда против фризов в 810 году: с большим флотом он прошёл по побережью, одерживая победы, и вернулся, получив выкуп в 100 фунтов серебра. Обеспокоенный Карл Великий собрал флот для похода в Данию, но неожиданно необходимость в нём отпала: Гудфред был убит одним из своих дружинников. На смену ему пришел его сын Харальд Кларк. Но он был изгнан и в 1826 году пошел служить к франкскому королю Людовику Благочестивому.
              В этой семье родился и вырос Рорик Ютландский. Кем же он стал? На современным языке: таможенником высочайшей квалификации, пограничником, правителем и … полевым командиром, который в любой момент мог  со своими отрядами отправиться грабить город или поселение, нарушившие инструкции по уплате таможенных сборов и тому подобное. Он был хорошо натренирован и всегда рвался в бой. Нападал он и на обустроенную его братом (по другим источником дядей)  таможню Хедебю.  Дважды владел другой крупнейшей таможней Европы – Дорестадом в дельте Рейна.
              После крещения вместе с сыном Рориком (племянником или братом) и 400 подданными обоего пола Харальд Кларк получил от императора франков в правление владения на побережье Фризии с центром в Дорестаде, на который совершали набеги викинги и который он должен был охранять.
             Но в 841 году он был изгнан оттуда императором Лотарем. Имя Рорика всплывает в Ксантенских анналах в 845 году в связи с набегом на земли Фризии. В 850 году он воюет в Дании против датского короля Хорика I, а затем грабит Фризию и другие места по Рейну. Король Лотарь I был вынужден снова уступить Рорику таможенный город Дорестад в дельте реки Рейн и большую часть Фризии.   
          Это было спустя год после смерти Людовика Благочестивого и спустя два года после византийского посольства, в составе которого были представители земли росов.
         Так почему же король мог указать посланцам росов на представителей датского королевского двора в качестве кандидатов на правление в далекой языческой стране? Только ли потому, что они были очень хорошо знакомы с делом обустройства  границ и таможен? Скорее всего, имелась еще одна важная причина.
Одним из основных направлений политики Людовика Благочестивого в отношении славян была их христианизация. В основном ею были затронуты те территории, которые признавали над собой верховную власть императора Запада. Согласно интерпретации рядом историков сообщения императора Византии Константина Багрянородного, современника Людовика, князь Далматинской Хорватии Борна принял христианство и крестил многих хорватов. Находившейся в плену у франков, князь ободритов Славомир в 821 году был крещён и так далее. Кстати, ободриты – это древние славяне, проживавшие на территории Дании, в том числе, в  таможенных городах Рёрике и Хедебю, но «растворившиеся» в культуре немецких переселенцев. Так что, видимо, совпали интересы  Византии и Людовика  Благочестивого дать на правление росам воинственных представителей семьи датских королей, которые  были уже крещены, владели данами-язычниками во время их крещения (которые затем на время все-таки отвергли новую веру) и были  отличными специалистами таможенного дела и обустройства границ.
      Людовик Благочестивый конфликтовал с Папой Римским. К концу своей жизни ему даже удавалось одерживать верх, и положение главы европейской церкви становилось ниже  королевского. Но Людовик умер, и Папа взял верх. Первый раскол между константинопольской патриархией и папством длился с 863 по 867 год- как раз во время переезда Рорика Ютландского, "язвы христианства", как называл его Папа, в Старую Ладогу, к росам. Глубинная причина раскола лежала в желании папы распространить свое влияние на епархии Балканского полуострова, что встретило сопротивление со стороны Восточной Римской империи (Константинополь). Так что причины выбора кандидатуры Рорика на правление в земле росов могло быть куда более глубинным и тайным, связанным с большой политикой в Европе и втягиванием в нее князей этой лесной земли. И хотя  населяемые ее племена пока что были язычниками, в Европе уже разыгрывалась карта христианизации росов - в зависимости от того, с кем она выберет дружбу: с католиками или православными. А может быть, кто-то в Европе надеялся, что при "язве христианства", Рорике, благоволившем к язычникам в управляемой им Фризии,"лесная" страна не будет спешить христианизироваться вообще и в отсталом виде будет более послушной и полезной европейцам, нежели став с ними на одну ступень в религиозном и культурном развитии? И в самом деле, как известно, Древняя Русь крестилась лишь сто лет спустя после начала правления в ней Рюрика, только при его правнуке Владимире Святославиче.
             В начале XI века началось проникновение западноевропейских завоевателей на территории, находившиеся до того под контролем Восточной Римской империи. Политическое противостояние вскоре привело к противостоянию Западной и Восточной церквей. То есть, раскол православной церкви на  греческую и католическую отражал борьбу за определенные территории. Древняя Русь входила в круг интересов  как Византии, так и Европы.
         Когда византийское посольство, в котором присутствовали росы, прибыло ко двору Людовика Благочестивого в 839 году, то, значит, византийцы надеялись на кандидатуру «менеджера» от франкского правящего дома для торгового пути «из варяг в греки», который будет представлять интересы торговли как Европы, так и Византии – от Старой Ладоги до Константинополя. Кроме того, Византия надеялась на военную помощь от «соседа-язычника» для защиты своих рубежей. От соседа, первые «дипломатические представители» которого и были в этом посольстве.
          Но от кого росы должны были принять христианство – от греческой церкви или от Папы? Как обсуждался этот вопрос тем посольством, нам неизвестно. Но если Людовик Благочестивый постоянно не ладил с Папой, стараясь ослабить его влияние на франкский престол, то, понятно,  он мог быть в вопросе принятия христианства росами на стороне Византии. И такую задачу король мог ставить перед кандидатом в правители росов – будущим Рюриком.

        15


Но прошло еще долгих двадцать лет, прежде чем Рорик отправился владеть Ладогой и обустраивать торговые пути земли росов. Может быть, он и не стал бы связывать свою судьбу с неизвестным «лесным» государством, если бы его дела не пошатнулись очень сильно.
         После заключения с братьями Верденского мира (843) Лотарь, по-видимому, избавился от необходимости держать в Дорестаде норманнских наёмников. В 844 году Рорик с дядей (братом) были обвинены в измене и брошены в темницу, где Харальд скончался (по другим сведениям он прожил до 852 года). Рорик бежал из заточения во владения Людовика Немецкого и после нескольких лет, проведённых в земле саксов, принялся опустошать пиратскими набегами северные берега Лотаревой державы.
        В 850 году он при содействии своего двоюродного брата (возможно племянника) Годфреда Харальдсона вновь отвоевал у Лотаря Дорестад и Утрехт. По совету приближённых Лотарь пошёл с ним на мир с условием, что Рорик будет ограждать его северные земли от набегов датчан. Едва ли Лотарю пришлось раскаяться в своём решении: за время правления Рорика хронисты упоминают только два набега норманнов на Нидерланды. Бертинские анналы сообщают по этому поводу:
«Рорик, Харальдов племянник, недавно бежавший от Лотаря, набрал целое войско норманнов и множество судов, после чего опустошил Фризию и остров Бетуве и другие места в окрестностях, плывя вверх по Рейну и Ваалу. Лотарь, будучи не в состоянии одолеть его, принял его в свои вассалы и дал ему Дорестад и другие графства».
Во время правления Рорика в Дорестаде и Утрехте там продолжала чеканиться монета с профилем Лотаря, что свидетельствовало о вассальном положении Рорика по отношению к франкскому императору.
           В 854 году, по сообщению Бертинских анналов, Рорик с Готфредом приняли участие в распрях за главенство в Ютландии. Причиной этого источник называет то, что Лотарь передал всю Фризию своему сыну. Вмешательство в датские дела было неудачным. Три года спустя анналы сообщают о его новом вторжении в Данию. На этот раз, с одобрения Лотаря, ему удалось занять земли за пограничной рекой Айдер — возможно, до самого фьорда Шлее, на котором стоял отеческий Хедебю.
           Завоевания Рорика в Ютландии не были долговечными, ибо в течение десяти лет они вернулись под власть датского конунга. Между тем остров Бетуве вместе с Дорестадом и Утрехтом был атакован датскими викингами — возможно, как возмездие за нападение Рорика на Хедебю.
        В 867 году во Фризии разгорелось восстание местных племён, вынудившее Рорика на время покинуть её пределы. Известий об этом восстании практически не сохранилось. Известно лишь, что в 870 году он вновь правил Фризией как «король варваров» (barbarorum rex). За год до этого умер Лотарь II, и Рорик поспешил в Нимвеген для переговоров с унаследовавшим его земли Карлом Лысым. В 872 году они вновь встречались, на этот раз в Маастрихте. О содержании переговоров хронисты не сообщают.
       Однако начало правления Рюрика  в земле рос считается 862 год, а смерть – 879-й. Но последнее «европейское» сообщение о Рорике связано с тем, что в 873 году он принёс присягу на верность Людовику Немецкому. В Маастрихте его сопровождал Рудольф Харальдсон — по-видимому, племянник. В следующие за тем годы хронистами упоминается один только Рудольф. О том, что Рорик умер до 882 года, можно судить по тому, что в этом году Фризия была передана под управление другого датчанина — Годфрида Фризского.
         Если принять версию о  Рюрике – Рорике Ютландском, то в таможенный город Ладогу, к росам, он должен был приехать  после 1872 года, на 10 лет позже. И здесь уже его сопровождал легендарный Вещий Олег. Но разве можно сегодня, спустя 1200 лет, без документальных подтверждений из земли росов, точно обозначить какие-то даты начала и конца правления Рюрика?
       Есть все-таки один факт, который  словно олицетворяет саму судьбу России: она началась с правления датчанина Рорика Ютландского и закончилась правлением же потомка датских королей Николая Второго.

         Дело в том, что, хотя Россия в 16 веке и сменила династию Рюриковичей на династию Романовых, в 1762 году на  российский трон взошла Екатерина Вторая, мать которой, Иоганна Елизавета - из Готторпского владетельного дома. Родословная Иоганны Елизаветы восходит к Кристиану I, королю Дании, Норвегии и Швеции, первому герцогу Шлезвиг-Гольштейнскому и основателю династии Ольденбургов – датских королей. То есть, к этому же роду относится и император Павел Первый, и всего его дети – последующие  императоры российской империи, вплоть до ее падения при Николае Втором. Все они в той или иной степени "Рюриковичи"…
        В III веке н. э. территорию Шлезвига населяли германские племена, на востоке — англы, в центральной части — юты, на западе — фризы. Этой территорией продолжительное время правил  Рорик Ютландский. И приобрел негативное прозвище от Ватикана – "язва христианства". Почему же?
      Преобладающей формой религии во времена заселения территорий, которые занимали фризы, был культ племенных богов-покровителей и племенных святынь. К последним следует отнести священные рощи и овраги, о которых многократно упоминают римские авторы. В таких местах происходили не только общественные жертвоприношения и различные обряды, но и собирались сходки и решались общеплеменные дела. В период раннего средневековья христианство с помощью мирных договоров, торговых связей, смешанных династических браков, практики заложничества постепенно проникало из христианских государств на языческие земли — в том числе, во Фризию.
       Но попытка  распространить христианство во Фризию и Данию, не принесла успеха. Напротив, миссионеры подвергались нападениям и постоянной угрозе убийства. Сопротивляясь христианизации, фризы захватывали послов, миссионеров и иных противников язычества. Зачастую их судьба решалась с помощью жребия, где финалом могло быть жертвоприношение представителей чужеродной для фризов веры. Видимо, Рорик Ютландский  терпимо относился к язычникам в управляемой им стране,  может быть, поэтому в истории за нм осталось такое прозвище?

        В III веке н. э. территорию Шлезвига населяли германские племена, на востоке — англы, в центральной части — юты, на западе — фризы. Южнее реки Айдер расселялись саксонские племена. С IV века усилились вторжения более северных племён данов, вытеснявших англов и ютов, которые под их давлением переселились за море в Британию. В этом движении племён приняла участие и часть саксов. Страна, заселённая данами, управлялась своими королями. Многочисленные группы саксов, не ушедших за Северное море, продолжали прибывать с юга. Теперь уже данам пришлось испытать на себе давление саксов. Река Айдер, составлявшая южную границу королевства данов, их не останавливала.
        Для защиты южной Ютландии от вторжения саксов в 808—810 годах королём Дании Гудфредом был сооружён пограничный вал, так называемый Даневирке, шедший через весь полуостров от Северного моря к Балтийскому. В 850 году апостол Севера Ансгарий построил здесь первую церковь в Хедебю. Недалеко от Хедебю появился город Шлезвиг. В начале X века Шлезвиг вместе с южной Ютландией подчинился датским королям. В 934 король Германии Генрих Птицелов завоевал область между Шлей-фьордом и реками Айдер и Треене и образовал из неё марку Шлезвиг.
В 948 король (впоследствии император) Отто I Великий основал в Шлезвиге епископство. В течение Х и первой четверти XI века Шлезвиг являлся яблоком раздора между германскими и датскими королями, пока в 1027 Конрад II не уступил его Кнуду Великому Датскому. Реки Айдер и Левенсау стали границей между германскими и датскими владениями. Шлезвиг или южная Ютландия, как до 1340 называлась страна, управлялся датскими наместниками, большей частью принцами королевской семьи, ставшими носить титул герцогов.
       Сегодня Хенштедт-Ульцбург – это бывший  Шлезвиг (Германия – земля Шлезвиг-Гольштейн), а Вейк-бей-Дюрстеде – бывший Дорестад (Нидерланды – Голландия). От Шлезвига (Хедебю) до Дорестада  - 450 километров. Напомню: Петр Первый поехал в Голландию учиться – туда,  где в девятом веке правил таможней Европы - Дорестадом - Рорик Ютландский.







                16

Конечно, европейские правители сотрудничали, скажем так, с Папой, но  вот интересная деталь: свои полномочия на правление они получали от византийского двора, который хранил доподлинные родословные европейских династий. В этом плане показательна  роль Византии в судьбе Оттона Второго. В 961 году, перед своей коронацией в Риме, Оттон I позаботился о том, чтобы обеспечить германский королевский престол за своим шестилетним сыном: на Вормсском рейхстаге 961 года Оттон II был избран германским королём. В 967 году Оттон I добился от папы Иоанна XIII согласия короновать Оттона II императорской короной. В 972 году отец  устроил брак Оттона II с византийской принцессой Феофано, племянницей императора Иоанна I Цимисхия. Этот брак свидетельствовал о признании в Византии императорского достоинства германского короля.
             То есть, Византия была хранилищем  тайн происхождения королевских династий. И только она могла подтвердить высокое происхождение того или иного кандидата на престол.;Видимо, и сведения о тайных «фараоновых» метах;на телах «избранных» древними богами, также были у византийцев.
           Вполне возможно, даже Вещий Олег не мог после смерти Рюрика создать свою династию, потому что Византия не подтверждала его  высокого происхождения, которое давало бы на это право. Тогда как у Рюрика такое право было – по принадлежности его (может быть, и мифической) к роду Князя Пруса – брата римского императора Августа, основателя Римской империи. И когда прибывшие в 839 году ко двору Людовика Благочестивого дипломаты из Византии, а с ними росы, решали их «вопрос» о кандидатуре единого правителя для язычников на востоке о Европы, то древнее «божественное» происхождение Рюрика принималось во внимание.


ЗАГОВОР КОВАРНОГО СВЕНЕЛЬДА И ЕГО СТРАШНЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ


17

   Борьба за новую династию – Рюриковичей - была кровопролитной и дошла до нас, наполненная удивительными легендами летописей. Однако война за киевский престол между братьями Ярополком, Олегом и Владимиром, сыновьями Святослава Игоревича, судя по оставшимся в древних исторических описаниям тонким «детективно-дипломатическим» деталям, выглядит вполне современной и понятной.
            Здесь главная роль принадлежит некому полководцу Свенельду, близкому к дому Рюриковичей. Вещий Олег и Святослав Игоревич – последователи «византийско-каролингского кандидата» Рюрика – умерли. Но остался тот, кто их заменил рядом с наследниками – этот самый Свенельд. У которого вовсе не было цели не только сблизиться с Византией, но и оставлять великими князьями всех трех сыновей Святослава Игоревича. И вообще оставлять их живыми. Потому что Свенельд был сторонником рождения совершенно новой династии, способной раздробить Киевскую Русь и создать новое государство восточнее Киева.
        И Свенельд сплел хитроумную и смертоносную интригу. Может быть, и не сам, а с помощью консультаций европейских правителей и Папы. Противостояние между братьями произошло через семь лет после того, когда их отец Святослав и бабушка – Великая княгиня Ольга -  умерли, то есть, в 977 году. Братьям было от семнадцати до двадцати лет. Но разума большого они не имели, так как Ярополк, князь киевский, сразу поверил провокатору Свенельду, что его брат Олег, князь древлянский, во время охоты убил сына Свенельда Люта. Если Лют действительно погиб, то, значит, в этой  большой игре  полководец - изменник не пожалел даже его жизни. Но, может быть, это была и просто подстава.  Однако Ярополк Святославич помчался  воевать с Олегом, и тот случайно погиб, после чего брат- невольный убийца – стал горевать и упрекать Свенельда.
         С другой стороны, Ярополк, конечно, уже готов был стать единственным правителем всего Древнерусского государства, при этом являясь  противником Византии и действуя вместе со своим сообщником Свенельдом. Правление его — время дипломатических контактов с германским императором Оттоном II: русские послы посетили императора на съезде князей в Кведлинбурге в декабре 973 года. Согласно немецкой «Генеалогии Вельфов», родственник императора граф Куно фон Энингэн (будущий герцог Швабии Конрад I) выдал замуж свою дочь за «короля ругиев». По одной из версий, Кунигунда стала женой князя Владимира после смерти его супруги, византийской царевны Анны. Другая версия связывает помолвку дочери Куно с Ярополком. По данным Никоновской летописи, к Ярополку также приходили послы из Рима от Папы.
Владимир Святославич, великий князь новгородский, не стал разбираться в распрях братьев, а сбежал предусмотрительно в Византию к своим покровителям. И не прогадал. Византия не могла спокойно смотреть на политические ходы Ярополка в сторону Европы и католической церкви. И через год Владимир Святославич вернулся из изгнания с византийским войском. Сначала он отбил Новгород, затем захватил Полоцк и после двинулся на Киев. А на переговорах с братом Ярополком, на которые заманил его обманным путем, велел варягам «поднять его мечами под пазухи».  Так закончилось правление в Киевской Руси  двух сыновей Святослава Игоревича, а с ним и надежды Европы на контроль над  этой огромной территорией.
          В 1044 году племянник Ярополка, Ярослав Мудрый, велел вырыть из могилы кости дядьёв Ярополка и Олега, крестить их останки (запрещённое христианскими канонами деяние) и перезахоронить  рядом с Владимиром в  Десятинной церкви в Киеве.
Прошло почти 800 лет, и в православной России ее император немецкого происхождения Павел Первый велел вынуть из склепа убитого во время государственного переворота в Санкт-Петербурге в 1762 году с негласного согласия его жены императрицы Екатерины Второй ( урождённой Софи;и Авгу;сты Фредери;ки А;нгальт-Це;рбстской), короновал его и перезахоронил рядом со своей матерью. Как видим, ни в далеком средневековье, ни восемь столетий спустя в православной России ее правители не стеснялись принародно использовать вполне языческие ритуалы.





18

Но совершенно ужасный ритуал использовал вернувшийся из христианской Византии Владимир Святославич. В «Лаврентьевской летописи» говорится, что  Рогнеда была объявлена невестой Ярополка Святославича, великого князя киевского. Брат Ярополка Владимир, в то время князь новгородский, был сильно унижен Рогнедой, так как тоже сватался к ней, однако, был назван «робичичем» (сыном рабыни) и получил унизительный отказ: княжна считала недопустимым выйти замуж за сына наложницы, коим был Владимир. Её слова «не хочу розути робичича» свидетельствуют о знании славянского обычая разувания супруга. Часть историков считает,  что истинной причиной отказа Владимиру и его дальнейшего захвата Полоцка было то, что Рогволод вступил в борьбу между двумя Святославичами на стороне Ярополка, а это неминуемо вело к войне и с Новгородом. Но, как здесь было сказано выше, интрига Свенельда касалась, как теперь говорят, глобальной политики, в которой были замешаны интересы Европы и Византии.
В этом политическом контексте как бы оскорблённый отказом Владимир с войском из новгородцев, варягов, чуди и кривичей, вернувшись из Византии  и направляясь к Киеву войной на брата Ярополока, пришёл по пути  под стены Полоцка, когда Рогнеду уже собирались везти к Ярополку. Рогволод вышел против него, но потерпел поражение в битве и закрылся в городе. Весной 978 года город был взят.
«В отместку» за нанесенное оскорбление князь Владимир решил унизить и обесчестить род Рогнеды и по совету своего дяди и наставника Добрыни изнасиловал девушку на глазах её родителей, после чего князь Рогволод, его жена и сыновья были убиты. Затем Владимир отправился далее в поход на Киев, но Рогнеду он принудительно взял с собой и затем женился на ней по языческому обычаю.
Что же на самом деле произошло между ними в Полоцке – может быть, никакого изнасилования-то и не было?
Или - все было так, как описывает  «Лаврентьевская летопись». Но почему?  Нужно рассмотреть внимательнее повод, который заставил новгородского князя Владимира  поступить по-зверски жестоко с юной родовитой половчанкой и ее семьей. Семья князя Рогволодовича при поддержке императора Оттона Второго и Папы Римского, которые действовали через  их сторонника Киевского князя Ярополка и его воеводу и сподвижника - политического  интригана - Свенельда, готовила, как позже стало принято называть, большой государственный переворот, собираясь сменить на киевском престоле династию Рюриковичей на новую династию Рогволодовичей.
Но это был такой шаг, который, сумей заговорщики осуществить его, поменял бы многое не только в Древней Руси, но и в Европе. Ставки в этой игре были неимоверно высоки. И когда Византия кинулась  помогать Владимиру Святославичу исправить  сложившееся положение, опасное и для киевского трона, и для самой Византии да и для европейских государств, поставив его во главе сопротивления заговору, то ему ничего не оставалось, как врезаться в сложившиеся обстоятельства огнем и мечом,  не гнушаясь никакими средствами. Понятно, что, добравшись до главного виновника гибели его брата Олега Древлянского в результате интриг Свенельда, предстоящей неминуемой гибели второго брата Ярополка, которого Владимир шел убивать,  и опасности потерять уже складывающуюся династию признанных  в течение ста лет правителей на этой территории, Владимир  решил совершить такой акт устрашения, который бы заставил навсегда позабыть  Рогволодовичей их династические амбиции.
Изнасилование Рогнеды на глазах у ее семьи было демонстрацией дикой, но «божественной», что ли, силы правящей династии над теми, кто посягнул на власть предержащих. Владимир  должен был показать прямо-таки «театрально», правда, на по-настоящему кровавой «сцене», что род династии  будет продлевать его семя, а не семя  Рогволодовичей  или  слабых и неумных его братьев, пошедших за Оттоном  Вторым и Папой.
         К тому же Владимир сражался тут за очень богатое «приданое» Рогнеды - Полоцкая земля, которой вполне законно, по наследству, владел Рогволод, находилась в середине между Киевским и Новгородским княжествами — владениями Ярополка и Владимира. Именно здесь проходил «великий путь из варяг в греки» — торговая артерия, жизненно необходимая как для северо-западных, так и для южных областей Древней Руси. Одолев Ярополка, Владимир в 978 году стал единовластным князем всей русской земли. А Рогнеда  получила титул великой киевской княгини. Полоцкие земли, прежде принадлежавшие отцу Рогнеды, князю Рогволоду, Владимир присоединил к своим землям. Чудесный край и весь путь «из варяг в греки» теперь принадлежали ему.

Но во время этого кошмарного кровавого «спектакля» у всех на глазах, видимо, произошло нечто совершенно неожиданное – Рогнеда и Владимир… влюбились друг в друга. Оказалось, что и от ненависти до любви – всего лишь один шаг! Через девять месяцев на свет появился сын Владимира Изяслав, который и стал продолжателем династии Рюриковичей  на полотчине. Но идея рождения династии Рогволодовичей не умерла.


ПОЧЕМУ НЕ НАДО НАСИЛОВАТЬ ЖЕНЩИН - МУЖЧИНА МОЖЕТ ВЛЮЮБИТЬСЯ


19

Образ Владимира Святославича до крещения Руси в летописях показан в ужасающих черных красках. И с изнасилованием Рогнеды и убийством ее семьи, и с его многочисленными женами и еще более многочисленными наложницами, и принудительным крещением  язычников в Киевской Руси, когда, как любят расписывать нынешние либералы те события, он рубил головы направо и налево и нарубил аж девять миллионов!
Но весной 2018 года я наблюдала, как встречают в Европе молодого знаменитого турецкого киноактера, объявленного на этот момент кумиром  миллионов его фанатов во всем мире, иные из которых искренне в порыве своего фанатизма  даже считали его… богом и уверяли, что  излечивают свои недуги, лишь взглянув на его красоту! Действительно, на его гала-показы фильмов съезжались инвалиды со всех концов света, чтобы только прикоснуться к нему и получить этим облегчение своих страданий.
Я была изумлена таким воздействием одного человека на миллионы людей. Как это ему удается?  Считается, что он необыкновенно, не по-человечески красив. Ну да, когда снимается в кино или в рекламе (он ведь модель и икона стиля). Однако часто сам демонстрирует свои фотографии, на которых и гораздо старше своих тридцати трех лет, будто уже пожилой человек, и болезненного вида, и вовсе не красивый…
Но вот когда он играет влюбленного или борца за справедливость, на экране мы видим образ, от которого, действительно, невозможно оторвать глаз. И этот образ даже помимо вашей воли входит в вас и остается внутри. Нужно согласиться, что завораживающая, волшебная игра этого актера позволила ему войти внутрь миллионов  зрителей, сделав их своими преданными фанатами. Невольно  начинаешь подозревать, что этот актер обладает какой-то фантастической тайной такой игры, когда зрители готовы падать перед ним на колени в восторге и исступлении!
А ведь если бы не было кино, телевидения и Интернета, эти миллионы поклонников могли бы и не узнать своего кумира. И именно благодаря массовой коммуникации -  радио - в шестидесятые годы прошлого столетия мир узнал невообразимый Битлз и поклонился ему, а Джон Леннон объявил себя богом.
Как же  в десятом веке - без радио, телевидения, кино и Интернета - Владимиру Святославичу удалось привлечь к своей персоне внимание, а затем и любовь язычников на территории  почти полтора миллиона квадратных километров, самой большой из всех обжитых на то время территорий в мире?
Приемов-то привлечения «электората», как сегодня говорят, было немного. В первую очередь,  православные священники, посланные эмиссарами христианства по всем лесам Древней Руси, где прятались селения древлян, кривичей, родимичей и т.д. Затем – поспешное строительство многочисленных православных храмов, чем занималась еще княгиня Ольга в Киеве. Конечно, использование для распространения информации о крещении русских язычников купцов, путешествующих по всей территории Киевской Руси по торговому пути «из варяг в греки». И, разумеется, организация многолюдных ярких праздников для проведения  непосредственно обрядов крещения на реках рядом с крупными поселениями. Вот здесь уже можно, видимо, было узреть и самого Владимира Святославича, во всей его новой красе, в новом облике смиренного, но блистательного красавца- христианина.
Да, кино и телевидения не было, но человеческое воображение настолько сильная вещь, что может само рисовать самые разнообразные и заманчивые картины даже с чьих-то слов. Если бы рассказы, передаваемые из уст в уста, о праздниках крещения и о светлом православном князе Владимире были бы страшными – о казнях с отрубанием голов непослушных язычников – то Русь и сегодня оставалась бы языческой, а не христианской. Народ сумел бы воспротивиться и не пойти вслед за Владимиром Святославичем. А он пошел! Почему?
Вспомним, что сказали язычники, прибывшие вместе с киевским князем в Византию и побывавшие в соборе Святой Софии – они сказали: как красиво и как чисто! И захотели такой же красоты и чистоты у себя в далекой лесной стране. Но мне думается, первыми откликнулись на призыв Владимира Святославича женщины. Не могли они устоять перед его красотой и мужественностью. И потому именно его принимали за самого бога. Их, конечно, привлекало то, что  в христианской религии они могли увидеть не куст или молнию, на которые привыкли молиться, а прекрасный человеческий лик князя, который реально мог сотворить чудеса с их жизнью.
Что же это были  за чудеса, которые привлекли женщин - язычниц и заставили их предать своих древних многочисленных богов, поменяв их на одного-единственного? О, у этих женщин были очень серьезные вопросы к своей жизни, в первую очередь, в вопросах брака. Точнее, в возможности  его появления вместе с христианством. Отныне семейное насилие над женщинами  в семьях запрещалось – замуж они должны были идти не за братьев, отцов и племянников, а по согласию, и за тех, кого  полюбили. Ну, это, конечно, по библейским законам, в идеале, как того требовали священники. Жизнь ведь все равно диктовала необходимость расчета и право сильного в семье. Но все-таки теперь было запрещено отлавливать себе в жены женщин  в лесах и на болотах, как зверюшек, и тащить к себе в дом как бесправных рабынь. То есть, семейный уклад полностью менялся в пользу женщин. Как они могли отказаться от такого справедливого бога и от такой религии, которая облегчал им жизнь и делала ее более человеческой, более чистой? Многие могли искреннее полюбить прекрасного князя и не стеснялись своих чувств во время праздников крещения. Может быть, отсюда и возникла легенда о  800-стах  любовницах князя Владимира? Но их можно было «насчитать» и гораздо больше, если учесть обстоятельства того времени и огромную популярность князя в народе.
Но и многие мужчины, вполне возможно, полюбили красоту киевского князя, обратившегося в христианство. Это можно сравнить с тем, как сегодня многие мужчины тайком смотрят сериалы с известной турецкой мега-звездой, ставшим кумиром для миллионов, а затем покупают себе такие же автомобили, на которых ездит он, такую же одежду, как у него, такие же часы и обувь, даже  продемонстрированный им в известном сериале «сексуальный» серо-синий шарфик, носят теперь тысячи мужчин  всего мира. Почему тогда не могло быть, как сегодня?  Люди, в общем-то, мало меняются в принципе. А христианский закон единобрачия понравился и многим мужчинам того времени – ведь были серди них влюбленные, у которых любимых увели из-под носа те, кто оказался ловчее при ловле  жен в лесу и на болоте!
Конечно,  процесс крещения на Руси, как сообщают летописцы, проходил и в обстановке протестов, в том числе, кровавых, в иных местах. По мнению некоторых исследователей, опирающихся на «Повесть временных лет», «восстание волхвов» во Владимиро-Суздальской Руси в 1024 (а также в 1071 году) сопровождалось действиями и убийствами, имевшими ритуальный характер со стороны язычников,  которыми руководили теряющие власть волхвы. Ярослав Мудрый «жестоко расправился с волхвами, наведя порядок в даннических областях».  В 1070-х годах в Новгороде волхв был убит дружиной князя Глеба  -  и это был религиозный и бытовой конфликт, переплетавшийся с борьбой против власти Киева.

20

И началась эта борьба еще за несколько месяцев до крещения  самого князя Владимира, в его личной жизни, которая  складывалась  непросто. Все-таки он допустил трагическую и судьбоносную ошибку, изнасиловав Рогнеду, в которую тут же и влюбился да еще и сделал своей  женой. Она стала второй из шести жён Владимира. Но была поселена не во дворце, а под   Киевом — на Лыбеди,  где образовалась деревня Предславино (название связывают с именем дочери Рогнеды — Предславы; ныне часть Голосеевского района Киева). Так князь поступил, видимо, из-за слишком ревнивого и вспыльчивого характера своей возлюбленной.
   В истории укрепилось мнение, что в 987 году (спустя девять лет брака и рождения семерых детей – чуть ли не каждый год!) Рогнеда решилась отомстить за свою поруганную честь и гибель семьи от рук Владимира и убить мужа. Согласно легенде, Владимир приехал однажды в сельцо на Лыбеди, где жила Рогнеда, и ночью, когда он спал, она хотела заколоть его, но князь проснулся и успел отвести удар.
        На самом деле, в это время Владимир собрался жениться на византийской принцессе Анне, которую сватали  чуть ли не все европейские короли. Но Владимир решил  заполучить Анну себе. В качестве платы  согласился отправить в Византию довольно многочисленное войско, чтобы помочь братьям Анны Василию Второму и Константину Восьмому, соправителям Византии, справиться с мятежниками, поднявшими под руководством полководца Варды Фоки восстание в Константинополе.

   Как политик, Владимир мыслил весьма дальновидно— породниться с Византийской династией означало бы практически уравнять князей Киевской Руси если не с римскими василевсами, то, по крайней мере, с великими европейскими монархами того времени, и значительно укрепить мировой авторитет Киевской державы.
        Видимо, известие о новой женитьбе Владимира, которая отменяла его языческие браки, в том числе, и с Рогнедой, привело в ярость обманутую женщину и толкнуло ее на попытку убийства мужа. Могло  вспыхнуть и прежнее чувство ненависти за погубленные жизни отца и братьев, боровшихся за смену династии Рюриковичей, которая теперь утверждалась и в Европе наравне со всеми  европейскими законными династиями. Да как утверждалась – путем вероломства Владимира, его супружеской измены, нового страшного унижения Рогнеды!
        Владимир, приняв христианство и обзаведясь единственной законной женой-христианкой, простил Рогнеду и предложил ей выйти замуж за одного из своих бояр. Она отказалась от брака и, как утверждает Тверская летопись, приняла «монашеский облик» и новое имя Анастасия.
        Он навсегда покинул  ее, отняв детей,  в то время, когда  популярность его и любовь к нему людей начали быстро распространяться по всей земле, которой он правил.
        И  Рогнеда, и Владимир, и Анна Византийская были  почти ровесники. С небольшой разницей в возрасте. И чувства их обуревали схожие – страсти кипели между этими еще весьма молодыми людьми. Но если Рогнеда и Владимир, несмотря на кровавый акт  его расправы над Рогволодом и его семьей, соединились в едином порыве вдруг вспыхнувшей любви во время акта изнасилования, если верить летописям, то между ним и Анной едва ли возникли подобные чувства. Высокомерие Рогнеды по отношению к «сыну рабыни» было сломлено всепоглощающей страстью, а царственное презрение византийской принцессы к  «дикому» росу, видимо, так и не прошло. Анна всеми силами  пыталась предотвратить ненавистный  брак  с мужчиной, хотя и правившим огромной страной, но не входившим ни в один из древних царствующих родов. Именно Анна должна была положить начало кровному династическому родству с великими европейскими монархами.


21


        Организация переезда Анны затянулась на несколько месяцев. Братья-императоры надеялись, что они смогут выиграть время и предложить Владимиру другие условия. Однако славянский князь твердо настаивал на своем. Для пущей убедительности он снова пообещал отправиться с войском в столицу империи. Когда новости об этой угрозе пришли в Константинополь, Анну в спешном порядке посадили на корабль.
                Славянский князь Владимир и Анна Византийская были в браке 22 года. Однако за это время у них так и не появились дети. Сыновья Владимира, которые позже наследовали его державу, были отпрысками от прежних связей монарха. Будучи язычником, Владимир имел собственный гарем и наложниц. Когда князь женился на греческой царевне, он оставил в прошлом свою прежнюю жизнь. Анна скончалась в 1011 году в возрасте всего 48 лет. Точно не известно, что стало причиной ее смерти.
               Рогнеда, вполне возможно,  напрасно мучилась ревностью к этой женщине и умерла в 37 лет в изгнании, может быть, от тоски. Брак Анны и Владимира мог быть договорным, то есть, фиктивным, и не предусматривать супружеского сожительства. Надежды Владимира иметь законных наследников  - потомков византийских императоров на киевском троне не оправдались. Анна так и не смогла переступить через свое царственное неприятие славянина и оказалась до конца верной нежеланию своего деда, императора Константина Седьмого Багрянородного, (который, кстати, сам был бастардом, сыном императора Льва Первого  от наложницы) династических браков потомков византийских царей с славянскими правителями.
          Анна была не только единственной сестрой братьев-соправителей,императоров Византии Василия II (958-1025) и Константина VIII (960-1028), она была ещё и порфирородной (или багрянородной), что по представлениям раннего Средневековья делало её почти небожительницей.
     Багрянородными в византийской традиции (которая позже перешла во все правящие дома Европы) назывались дети императора обоего пола, рожденные во время его правления (в отличие от детей, родившихся до вступления отца на императорский престол). Дети-порфирогениты обладали несомненным правом на императорский престол, даже вопреки первородству (примогенитуре) – возможно, потому, что их рождение было тщательно засвидетельствовано, а также из-за того, что их родители уже являлись носителями божественной сакральной власти. Матери-императрицы рожали таких детей в специальном Багряном (Порфирном) зале дворца (откуда и пошёл этот термин), в грудном возрасте их пеленали исключительно в багряные пелёнки (которые в те времена стоили огромных денег, поскольку краситель для пурпурных оттенков ещё с времён античности вырабатывали исключительно из моллюсков-иглянок, причём для окраски 1 кг. ниток, из которых потом ткалась ткань, требовалось около 10 тысяч таких моллюсков).
      Порфирородные невесты ценились на монархическом брачном рынке намного больше своих «обычных» родственниц. Византийцы старались не выдавать замуж таких принцесс, отдавая на Запад и варварам (которым, безусловно, был в их глазах киевский князь Владимир Святославич) дальних родственниц своих правителей.
      Анна согласилась стать женой язычника после его крещения, но сохранилось ее высказывание  перед отъездом из Византии: «Иду, как в полон, лучше бы мне здесь умереть».


          Однако Рогнеда не могла знать всех подробностей новой женитьбы мужа. Да и что бы это для нее изменило? За покушение на великого князя ей грозила смертная казнь. Но Владимир поселил Рогнеду и Изяслава в их полоцкой земле — городе в верховьях реки Свислочь, который был назван Изяславль.  Это предопределило правление Изяслава в Полоцке и образование полоцкой ветви Рюриковичей.
                Князья же этой ветви считали себя Рогволодовыми внуками — по женской линии, и отчину свою вели не от пожалования Владимира Изяславу, а по наследованию от Рогволода. В Белоруссии  Рогволодовичи  рассматриваются как династия, стоявшая у основания белорусской государственности.
           Влияние Киева не везде было глубоким. Многочисленные племена продолжали жить своей собственной жизнью. Управление из центра сводилось к периодическому сбору дани и обязанности участвовать в военных походах Киева.
              Первой из формальной зависимости от центра вышла Полотчина. Сам Владимир выделил ее в особую волость, когда выслал на родину осужденную Рогнеду с малолетним сыном Изяславом. От полоцкого князя Изяслава, ставшего известным как «книжник», и берет начало собственная княжеская династия на Полотчине.
            Смерть киевского князя Владимира ослабила центральную власть, и этого было достаточно, чтобы Полоцк приступил к осуществлению собственной политической программы. Полоцкий князь Брячислав первым стал добиваться расширения границ своего государства, объединения с Полотчиной других кривичских земель, права выхода полоцких торговых караванов на волоки ( участки суши, между двумя озёрами или реками, через который тащили корабли простые люди в Древней Руси). По этой причине соперничество Киева с Полоцком перешло в открытую войну. Когда в 1021 году Брячислав совершил поход на Новгород, это означало и удар по киевскому центру, так как Полотчину Киев удерживал в сфере своего влияния и через Новгород. Ярослав Мудрый с дружиной усмирил полоцкого князя, но все же отдал ему Витебск и Усвяты.
             Со смертью Мстислава Мономаховича в 1132 году начался полный распад огромного Киевского государства. Давно обособленные волости стали быстро превращаться в самостоятельные княжества. Его окончательное завершение приходится на 2-ю половину XIII века, в связи с нашествием монголов на Русь, когда серьёзно изменилась прежняя структура почти всех древнерусских земель, на их западную часть начала распространяться власть Литвы и Польши и они тем самым утратили своё династическое единство.
            Было бы иначе, если бы Владимир Святославич не изнаисловал Рогнеду и не влюбился в нее, а просто уничтожил бы весь род Рогволодовичей, претендовавших на новую династию?         История человечества не раз показывала, как любовь сметает престолы, и случай с киевским князем – тому яркое подтверждение. Влюбившись, он не уничтожил род Рогнеды, а продолжил его, да еще послал княжить в Полоцк  ее сына и ее саму при нем. И выходит, что кончилась вся эта кроваво-любовная история распадом  Киевской Руси.



"ВОЛШЕБНИК" ВЛАДИМИР СВЯТОСЛАВИЧ И ЕГО ЖЕНЩИНЫ, ТОЖЕ "ВОЛШЕБНИЦЫ"


22


    Но кто же такой Владимир Святославич, который стал настолько великим, что вошел в мировую историю на тысячелетия? Что мы о нем знаем? А главное – какие поистине волшебные силы помогли ему совершить его великие деяния?
             Для того, чтобы лучше понять невероятного героя мировой истории, нужно сначала разобраться в том, кто его родители. И прежде всего – кто такая великая княгиня Ольга, его бабушка. А она – персонаж совершенно еще пока таинственный, происхождение ее по-прежнему, как и тысяча сто лет назад, покрыто мраком тайны. Из древних летописей мы знаем о ней совсем немного, точнее сказать – ничего.
            Ольга, в крещении Елена, - княгиня, правившая Древнерусским государством с 945 до 960 года в качестве регентши при малолетнем сыне Святославе после гибели её мужа, киевского князя Игоря Рюриковича. Первая из правителей Руси приняла христианство, Летописи не сообщают год рождения Ольги, есть лишь предположение, что родилась она примерно в 893 году. Правда, эту дату ставит под сомнение дата рождения единственного сына Ольги, Святослава, (около 938—943), так как ей на момент рождения сына должно было бы быть 45-50 лет, что кажется невероятным. Тогда можно сделать предположение о  какой-то «суррогатной матери» этого ребенка. Или… что вообще кажется совсем невероятным – Ольга не была Ольгой, а была Олегом – ведь именно в честь себя назвал ее  опекун князя Игоря и правитель росов  Вещий Олег. Только исправил мужское имя на женское – Ольга.
               В легендах есть факт, который порождает сомнение в истинном поле княгини.  По «Повести временных лет» Вещий Олег женил  Игоря Рюриковича, начавшего самостоятельно править с 912 года, на Ольге в 903 году, то есть когда ей уже исполнилось 12 лет  Поздние Устюжская летопись и Новгородская летопись по списку П. П. Дубровского сообщают о десятилетнем возрасте Ольги на момент свадьбы.
             Данное сообщение противоречит легенде, изложенной в Степенной книге (вторая половина XVI века), о случайной ее встрече с Игорем на переправе под Псковом. Князь охотился в тех местах. Переправляясь через реку на лодке, он заметил, что перевозчиком была юная девушка, переодетая в мужскую одежду. Игорь тотчас же «разгор;ся жєланіемъ» и стал приставать к ней, однако, получил в ответ достойную отповедь:«Зачем смущаешь меня, княже, нескромными словами? Пусть я молода и незнатна, и одна здесь, но знай: лучше для меня броситься в реку, чем стерпеть поругание».
               О случайном знакомстве Игорь вспомнил, когда пришло время искать себе невесту, и послал Олега за полюбившейся девушкой, не желая никакой другой жены.
               Новгородская Первая летопись младшего извода, которая содержит в наиболее неизменном виде сведения из Начального свода XI века, оставляет сообщение о женитьбе Игоря на Ольге не датированным, то есть самые ранние древнерусские летописцы не имели сведений о дате свадьбы.
              После свадьбы имя Ольги упоминается в очередной раз только через 40 лет, в русско-византийском договоре 944 года, который заключил князь Игорь за год до своей гибели от рук древлян.
               Кого же привез Вещий Олег в Киев князю Игорю: неизвестную девочку, переодетую мальчиком при первой их встрече, или мальчика, переодетого девочкой, чтобы сочетаться языческим браком с молодым правителем Древней Руси? И каков был истинный смысл этого загадочного  трансвеститного маскарада?  Может быть, за ним скрывался какой-то особый ритуал, или Ольгу надо было до времени старательно прятать?


23


              Недавно британские ученые обнаружили, что среди древнеегипетских мумий тоже встречаются "трансвеститы". Исследование останков семилетнего египетского мальчика, жившего во II тысячелетии до н. э., показало, что при погребении его зачем-то снабдили женскими украшениями. Ученые не могут объяснить, с какой целью был устроен этот посмертный маскарад. А не так давно группой медиков из больницы Адденбрук в Кембридже были проведены исследования знаменитой мумии из эссекского музея Saffron Walden.  Ученые установили, что, скорее всего, этот юный египтянин был похоронен на кладбище в районе Дейр-эль-Бахри, которое было расположено в древней столице Египта Фивах. Оказалось, мумия была изготовлена примерно в 1700 году до нашей эры.
                Результаты обследования на современном томографе обескуражили ученых. Выяснилось, что останки принадлежат семилетнему мальчику. Томограф помог установить и причину его смерти — травма височной кости, в результате которой произошло мозговое кровоизлияние, ставшее для юного египтянина роковым. Также был засвидетельствован перелом ключицы. Все это указывает на то, что, по всей видимости, ребенок упал с большой высоты. 
                Нейрорентгенолог Эйлин Шутович, руководитель исследований, говорит, что детальное исследование травм опровергло прежнюю версию смерти, согласно которой ребенок был убит. Она убеждена, что описанные травмы — результат несчастного случая во время игры. По мнению ее коллег, после случившегося ребенок мог прожить три недели, прежде чем навсегда отойти в мир иной. 
                Но не характер травм и не причина смерти вызвали недоумение египтологов. Их удивил пол ребенка. Мумия была завернута в бинты, изготовленные из женского покрывала, и снабжена женскими украшениями. Рентгенологам удалось обнаружить два золотых нагрудных конуса, которые любили носить знатные египтянки, и женский золотой браслет.
                Подобные украшения, а также качество ткани свидетельствуют о том, что родители мальчика были богатыми и знатными людьми. Да и сама мумификация была выполнена "по первой категории", с удалением части внутренних органов, промыванием тела специальными составами и натиранием благовониями. Подобная работа в Древнем Египте стоила очень дорого.
               Тем не менее, остается непонятным, почему родители этого мальчика распорядились при мумификации нарядить его девочкой. Подобных мумий-трансвеститов ученые до сих пор не находили. Так что данный случай можно считать беспрецедентным. Вряд ли посмертную одежду и украшения юный египтянин носил при жизни — они на несколько размеров больше. Поэтому говорить о том, что усопший был трансвеститом, некорректно — девочкой его нарядили именно после смерти.
               Ни один из дошедших до нас древнеегипетских или античных текстов не содержит упоминаний о подобном посмертном "маскараде". Наоборот, хорошо известно, что мумий всегда снабжали предметами, соответствующими их полу и положению, поскольку древние египтяне верили, что в ином мире усопший не меняет рода своих занятий. Сведений же о том, что в загробной жизни человек может изменить пол (и возраст), древние египтяне современным ученым не оставили.
              Единственное объяснение пока звучит так: возможно, найденные украшения были любимыми игрушками маленького египтянина в раннем детстве. Известно, что маленькие дети очень любят все блестящее. Некоторые сохраняют тягу к подобным игрушкам и в более позднем возрасте. Не исключено, что безутешные родители снабдили своего усопшего ребенка его любимыми игрушками, чтобы утешить в предстоящей ему нелегкой жизни в мире ином. Хотя, может быть, причина была не в этом.
Согласно древнегреческим преданиям, многие герои должны были пройти через искус трансвестизма, на какое-то времени притворяясь (или ощущая себя?) женщинами. Геракл был обязан в женском платье  служить с другими женщинами царице Лидии — Омфале.  Ахилл, одетый в девичий наряд, находился среди девушек при дворе царя Никомеда. Был еще кастрированный юноша по имени Спор, которого император Нерон одел в платья своей покойной жены, и, с которым сочетался официальным браком. 
                Юный принц Уэльский, будущий  английский король Эдуард Второй,  сблизился с Пирсом Гавестоном — сыном гасконского рыцаря, присоединившимся к свите Эдуарда в 1300 году. Гавестон стал оруженосцем, и скоро его уже называли близким другом Эдуарда; в 1306 году он был посвящён в рыцари вместе с принцем. В 1307 году король Эдуард Первый изгнал сэра Пирса в Гасконь. Согласно одной из хроник, Эдуард попросил своего отца позволить ему даровать Гавестону графство Понтье, и король пришёл от этой просьбы в такую ярость, что вырвал у сына клок волос и изгнал несостоявшегося графа на континент.
              Однако, став королем, Эдуард Второй перед священным алтарем принес Гавестону клятву преданности, сделав его своим побратимом, а затем передав ему бразды правления.  Это было похоже на брак. Гомосексуальные связи Эдуарда Второго и правление при нем его возлюбленных «друзей» стали причиной начала столетней войны между Англией и Францией. Сам же Эдуард Второй был свергнут его сыном и затем погиб при неизвестных обстоятельствах в замке, куда он был заточен.
               «Культ» игры в прятки – от живописных масок животных-богов,  которых в древнем Египте почитали родственниками фараонов, до мужчин и женщин-трансвеститов, являющихся сегодня   обществу  в образах очень красивых существ, формально или реально поменявших свой пол. Эти существа блистают на подиумах и в кино, сочетаются браком и остаются для доверчивой публики  неразгаданными. Главное, чего они при этом добиваются – это признание публики, богатство, любовь и обожание огромного  числа зрителей, которые зачастую даже не подозревают, что героиня, которой они поклоняются – мужчина!
               И все-таки, почему мальчика-мумию  нарядили девочкой и оставили  в таком виде на тысячелетия, обманув очень отдаленных потомков? Может быть, стоит вспомнить легенду о египетском  божестве Осирисе? Царствуя над Египтом, он научил людей земледелию, садоводству и виноделию, но был убит своим братом, богом Сетом, желавшим править вместо него. Жена Осириса, и одновременно она же его сестра, Исида нашла его труп и стала оплакивать его вместе со своей сестрой Нефтидой. Ра, сжалившись, послал шакалоголового бога Анубиса, который собрал рассыпавшиеся (а по другому варианту — разрубленные Сетом) части Осириса, забальзамировал тело и запеленал его. Поскольку единственной частью тела Осириса, которую Исида так и не смогла найти, был пенис (его съели рыбы), Исида вылепила фаллос из глины, освятила его и прирастила к собранному телу Осириса. Превратившись в самку коршуна — птицу Хат, Исида распластала крылья по мумии Осириса, произнесла волшебные слова и забеременела. Так был зачат Гор.
             Может быть, этот убитый мальчик должен был пролежать, обернутый в  женские пелены в виде мумии  тысячелетия, чтобы затем оплодотворить какую-нибудь «птицу» и зачать какого-то бога? Кто знает…

ТАИНСТВЕННАЯ КИЕВСКАЯ СТАРУШКА РОБЕРТА СНОУТИ, ЖУКОВСКОГО И ГОГОЛЯ


24

        Киевской «княгине» Ольге  (или неизвестному Олегу?)  понадобилось полвека, чтобы зачать, наконец, наследника киевского престола Святослава. И если она была мужчиной, то сделала это, воспользовавшись «услугами» какой-то  бессловесной рабыни, которая унесла эту опасную тайну в могилу. Поэтому и смог появиться сын Ольги и Игоря, когда его «матери» было уже пятьдесят лет. Сегодня, между прочим, мужчинам не надо притворяться женщинами, чтобы произвести потомство и в более пожилом возрасте. Настоящей «старушке» достаточно иметь замороженную яйцеклетку, и ребенка с помощью ЭКО можно выносить и самой.
          Может быть, загадочный и поистине сказочный  образ  Великой киевской  княгини послужил прообразом для английского поэта Роберта Саути, а затем вдохновил на перевод его баллады «О том, как одна старушка ехала…»  Василия Жуковского, а Гоголя – на создание страшных образов панночки-ведьмы и Вия?
          Роберт Саути ( родился в 1774-м) , английский поэт - романтик, очень интересовался русской историей и культурой. Его произведения оказали заметное влияние на русскую литературу. Известно, что Александр Пушкин любил Саути, а Жуковский перевел его балладу «Как одна старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди». Интересно, что в рукописи Жуковского сохранилось такое название: «Баллада о том, как одна киевская старушка ехала на черном коне вдвоем и кто сидел впереди». Но затем обозначение «киевская» он убрал, видимо, из цензурных соображений, а перевод цензоры терзали очень долго и не пропускали к публикации. Вот этот текст.


   






На кровле ворон дико прокричал —
Старушка слышит и бледнеет.
Понятно ей, что ворон тот сказал:
Слегла в постель, дрожит, хладеет.
И вопит скорбно: «Где мой сын чернец?
Ему сказать мне слово дайте;
Увы! я гибну; близок мой конец;
Скорей, скорей! не опоздайте!»
И к матери идет чернец святой:
Ее услышать покаянье;
И тайные дары несет с собой,
Чтоб утолить ее страданье.
Но лишь пришел к одру с дарами он,
Старушка в трепете завыла;
Как смерти крик ее протяжный стон...
«Не приближайся! — возопила. —
Не подноси ко мне святых даров;
Уже не в пользу покаянье...»
Был страшен вид ее седых власов
И страшно груди колыханье.
Дары святые сын отнес назад
И к страждущей приходит снова;
Кругом бродил ее потухший взгляд;
Язык искал, немея, слова.
«Вся жизнь моя в грехах погребена,
Меня отвергнул искупитель;
Твоя ж душа молитвой спасена,
Ты будь души моей спаситель.
Здесь вместо дня была мне ночи мгла;
Я кровь младенцев проливала,
Власы невест в огне волшебном жгла
И кости мертвых похищала.
И казнь лукавый обольститель мой
Уж мне готовит в адской злобе;
И я, смутив чужих гробов покой,
В своем не успокоюсь гробе.
Ах! не забудь моих последних слов:
Мой труп, обвитый пеленою,
Мой гроб, мой черный гробовой покров
Ты окропи святой водою.
Чтоб из свинца мой крепкий гроб был слит,
Семью окован обручами,
Во храм внесен, пред алтарем прибит
К помосту крепкими цепями.
И цепи окропи святой водой;
Чтобы священники собором
И день и ночь стояли надо мной
И пели панихиду хором;
Чтоб пятьдесят на крылосах дьячков
За ними в черных рясах пели;
Чтоб день и ночь свечи у образов
Из воску ярого горели;
Чтобы звучней во все колокола
С молитвой день и ночь звонили;
Чтоб заперта во храме дверь была;
Чтоб дьяконы пред ней кадили;
Чтоб крепок был запор церковных врат;
Чтобы с полуночного бденья
Он ни на миг с растворов не был снят
До солнечного восхожденья.
С обрядом тем молитеся три дня,
Три ночи сряду надо мною:
Чтоб не достиг губитель до меня,
Чтоб прах мой принят был землею».
И глас ее быть слышен перестал;
Померкши очи закатились;
Последний вздох в груди затрепетал;
Уста, охолодев, раскрылись.
И хладный труп, и саван гробовой,
И гроб под черной пеленою
Священники с приличною мольбой
Опрыскали святой водою.
Семь обручей на гроб положены;
Три цепи тяжкими винтами
Вонзились в гроб и с ним утверждены
В помост пред царскими дверями.
И вспрыснуты они святой водой;
И все священники в собранье:
Чтоб день и ночь душе на упокой
Свершать во храме поминанье.
Поют дьячки все в черных стихарях
Медлительными голосами;
Горят свечи; надгробны в их руках,
Горят свечи; пред образами.
Протяжный глас, и бледный лик певцов,
Печальный, страшный сумрак храма,
И тихий гроб, и длинный ряд попов
В тумане зыбком фимиама,
И горестный чернец пред алтарем,
Творящий до земли поклоны,
И в высоте дрожащим свеч огнем
Чуть озаренные иконы...
Ужасный вид! колокола звонят;
Уж час полуночного бденья...
И заперлись затворы тяжких врат
Перед начатием моленья.
И в перву ночь от свеч веселый блеск.
И вдруг... к полночи за вратами
Ужасный вой, ужасный шум и треск;
И слышалось: гремят цепями.
Железных врат запор, стуча, дрожит;
Звонят на колокольне звонче;
Молитву клир усерднее творит,
И пение поющих громче.
Гудят колокола, дьячки поют,
Попы молитвы вслух читают,
Чернец в слезах, в кадилах ладан жгут,
И свечи яркие пылают.
Запел петух... и, смолкнувши, бегут
Враги, не совершив ловитвы;
Смелей дьячки на крылосах поют,
Смелей попы творят молитвы.
В другую ночь от свеч темнее свет,
И слабо теплятся кадилы,
И гробовой у всех на лицах цвет,
Как будто встали из могилы.
И снова рев, и шум, и треск у врат;
Грызут замок, в затворы рвутся;
Как будто вихрь, как будто шумный град,
Как будто воды с гор несутся.
Пред алтарем чернец на землю пал,
Священники творят поклоны,
И дым от свеч туманных побежал,
И потемнели все иконы.
Сильнее стук — звучней колокола,
И трепетней поющих голос:
В крови их хлад, объемлет очи мгла,
Дрожат колена, дыбом волос.
Запел петух... и прочь враги бегут,
Опять не совершив ловитвы;
Смелей дьячки на крылосах поют,
Попы смелей творят молитвы.
На третью ночь свечи; едва горят;
И дым густой, и запах серный;
Как ряд теней, попы во мгле стоят;
Чуть виден гроб во мраке черный.
И стук у врат: как будто океан
Под бурею ревет и воет,
Как будто степь песчаную оркан
Свистящими крылами роет.
И звонари от страха чуть звонят,
И руки им служить не вольны;
Час от часу страшнее гром у врат,
И звон слабее колокольный.
Дрожа, упал чернец пред алтарем;
Молиться силы нет; во прахе
Лежит, к земле приникнувши лицом;
Поднять глаза не смеет в страхе.
И певчих хор, досель согласный, стал
Нестройным криком от смятенья:
Им чудилось, что церковь зашатал
Как бы удар землетрясенья.
Вдруг затускнел огонь во всех свечах,
Погасли все и закурились;
И замер глас у певчих на устах,
Все трепетали, все крестились.
И раздалось... как будто оный глас,
Который грянет над гробами;
И храма дверь со стуком затряслась
И на пол рухнула с петлями.
И он предстал весь в пламени очам,
Свирепый, мрачный, разъяренный;
И вкруг него огромный божий храм
Казался печью раскаленной!
Едва сказал: «Исчезните!» цепям —
Они рассылались золою;
Едва рукой коснулся обручам —
Они истлели под рукою.
И вскрылся гроб. Он к телу вопиёт:
«Восстань, иди вослед владыке!»
И проступил от слов сих хладный нот
На мертвом, неподвижном лике.
И тихо труп со стоном тяжким встал,
Покорен страшному призванью;
И никогда здесь смертный не слыхал
Подобного тому стенанью.
И ко вратам пошла она с врагом...
Там зрелся конь чернее ночи.
Храпит и ржет и пышет он огнем,
И как пожар пылают очи.
И на коня с добычей прянул враг;
И труп завыл; и быстротечно
Конь полетел, взвивая дым и прах;
И слух об ней пропал навечно.
Никто не зрел, как с нею мчался он...
Лишь страшный след нашли на прахе;
Лишь, внемля крик, всю ночь сквозь тяжкий сон
Младенцы вздрагивали в страхе.



               
                25


               Баллада была опубликована в России в  1831 году. А в 1835 Николай Гоголь издал мистическую повесть «Вий» в его сборнике «Миргород». Название повести — это имя славянского демонического существа мужского пола, с которым связан сюжет. Очень страшную картину рисует автор, когда древняя «старушка» пробирается ночью к богослову Хоме и начинает приставать к нему, а он, смеясь, отмахивается от нее, говоря:  устарела, бабуся!  Но она садится на него верхом и взлетает в небо…
              Знали ли что-то о нашей киевской «старушке» эти четверо: англичанин Сноути, четвертьафриканец Пушкин, полутурок  Жуковский и малоросс Гоголь? Знали ли они то, чего не знали и не знаем мы – что в пятьдесят лет княгиня Ольга не могла никого родить, но как-то родила? Как?
              Рисуется очень страшная фантастическая картина – как в спальню к девушке-рабыне входит седовласая старушка и ложится к ней в постель. И для детопроизводства она вовсе не устарела, поскольку на самом деле является мужчиной. Интересно, что по описанию современников  сын Ольги и Игоря  Святослав имел женоподобную внешность – у него  не росла борода, были только усы. Может быть, сказались «материнские» гены?
           Интересно, что немецкий дипломат-историк Герберштейн в 16 веке в своих «Записках о Московии» меняет пол Добрыни и пишет:  «Правивший по смерти матери Святослав поделил области между сыновьями: Ярополк получил Киев, Олег — древлян, а Владимир — Новгород Великий, так как новгородцы сами просили Владимира себе государем по совету некоей женщины по имени Добрыня. Добрыня и Малуша были двумя дочерьми новгородского гражданина по имени Калуфча. Малуша, будучи в услужении у Ольги, зачала от Святослава и родила Владимира».
           Еще интереснее факт мести Ольги за  гибель ее мужа Игоря в 845 году от рук древлян. Как и кому она мстила? Из летописей известно, что древляне не просто убили киевского князя, а разорвали его пополам, привязав к верхушкам деревьев. Но за непомерные ли  поборы уничтожили они Игоря или ими руководили другие, более важные, мотивы?
             Именно так и было, потому что сразу после убийства князя  древляне посылают к Ольге сватов и просят, чтобы она стала женой их князя Мала. При этом их вовсе не смущает, что «невесте» пятьдесят лет. На самом деле древлян интересует династический брак, который  мог бы выгодно присоединить  их бедные владения к  богатому Киеву, а их князю Малу стать его правителем.
            Вспомним еще раз легенду о египетском  божестве Осирисе, которого убил его брат, бог Сет, желавший править вместо него. Этот Сет не просто убил Осириса, но и роазрубил его тело на куски, чтобы он не смог ожить. Жена Осириса, и она же одновременно его сестра Исида, нашла его труп и стала оплакивать его вместе со своей сестрой Нефтидой. Ра, сжалившись, послал шакалоголового бога Анубиса, который собрал разрубленные  части Осириса, забальзамировал тело и запеленал его. Исида, превратившись в самку коршуна — птицу Хат,  распластала крылья по мумии Осириса, произнесла волшебные слова и забеременела.
          Если  поверить в фантастическую историю Ольги о том, что она была мужчиной, то  княгиня «волшебным» образом в пятьдесят лет забеременела от еще живого мужа, словно предчувствуя его смерть и необходимость поспешить с  рождением наследника. Ко времени гибели Игоря Святославу было три года. Может быть, древляне поверили в волшебные детородные возможности киевской великой княгини, которая и в старости могла производить на свет наследников, и упорно сватались к ней? Хотя она, придя в неистовство от их предложения, безжалостно убивала всех многочисленных сватов и претендентов на ее руку. Есть подробное описание этих ужасных массовых расправ.
            Первое посольство древлян было встречено с большими почестями. На руках ладьи с гостями принесли к дворцу, однако, потом сбросили их в яму и живьём зарыли. После чего сама княгиня отослала древлянам послание, в котором просила прислать к ней лучших древлянских мужей для достойного входа в их земли. Их Ольга сожгла в бане. Затем послы княгини принесли весть древлянам, что она хочет справить тризну на могиле мужа. На этот раз после опоения древлян их перебили ольгины воины, после чего идёт знаменитая история о сожжении города древлян через два года.
           Конечно, Ольга  могла так страшно и долго мстить убийцам своего мужа. Но, может быть,  подобная жестокость была обусловлена ее страхом быть разоблаченной?
         Вернемся к балладе Сноути в переводе Жуковского. Каясь в грехах, «киевская старушка» говорит  сыну:
«Вся жизнь моя в грехах погребена,
Меня отвергнул искупитель;
Твоя ж душа молитвой спасена,
Ты будь души моей спаситель.
Здесь вместо дня была мне ночи мгла;
Я кровь младенцев проливала,
Власы невест в огне волшебном жгла
И кости мертвых похищала…»
Три обряда, о которых говорит грешница, совершали, как правило, мужчины. Кровь младенцев пили, чтобы быть сильными. Власы невест жгли женихи перед свадьбой. Кости мертвых – черепа – похищали, чтобы взять силу от  повергнутого врага. И с этой целью делали из них чаши, как, по легенде, половцы, убив сына Ольги Святослава, сделали из его черепа  винную чашу. Может быть, они  в назидание совершили этот обряд, зная, что такие же совершала и его мать, Великая киевская княгиня, когда искала могилу мужа – князя Игоря, убитого и расчлененного древлянами, когда велела разрывать чужие могилы и вытаскивать оттуда кости мертвецов, чтобы опознать среди них погибшего?
                И вспомним, летописи  рассказывают, что, умирая, Ольга просила похоронить ее монаха, который находился при ней в Киеве, и не справлять по ней тризну. То есть, она не хотела, чтобы после смерти ее тело видели другие люди кроме этого священника-христианина.
           Есть еще одна важная деталь, которая говорит о предельно пренебрежительном отношении князей народа «рос» к матерям своих детей – их имен просто не осталось в истории. Неизвестно, кто была мать Игоря Рюриковича. Была ли пятидесятилетняя Ольга матерью его сына Святослава,  тоже непонятно. Не может всерьез рассматриваться реальным персонажем и мать Великого князя Владимира Святославича, некая рабыня Малуша. Неизвестна и мать его сводных братьев Ярополка и Олега. То есть, получается, что все эти  знаменитые и знаковые исторические личности представлены не только в легендах, но даже и в реальных документах того времени детьми всего лишь… мужчин!
           Но если реальным женщинам в браке с властителями на древней территории народа «рос» не придавалось никакого физиологического и, тем более, что особенно важно, династического, значения, чтобы их имена остались в истории, то тогда какой вообще был смысл в самих личностях этих жен? Кому бы и зачем понадобилось разоблачать переодетого мужчину на троне рядом с великим князем, если его жены там, скорее всего, в силу «гаремных» устоев того времени, и не сидели, а находились вдалеке от посторонних глаз? В этом разоблачении не было никакой политической необходимости в силу ничтожности значения жены (жен) великого князя при его дворе. И под великолепными  княжескими одеждами вполне мог скрываться какой-то влиятельный трансвестит.
           Выходит, не такая уж и фантастическая эта идея о том, что великая княгиня Ольга могла быть мужчиной? Во всяком случае, в силу вышеописанных обычаев того времени, разоблачать ее никто бы не стал.
            Правила же мать византийской царевны Анны, будущей жены Святого Владимира,  вместе с каким-то евнухом! Анна - дочь византийского императора Романа II и Феофаны. Лев Диакон, описывал Феофано как «наиболее прекрасную, обольстительную и утонченную женщину своего времени, одинаково выделявшуюся своей красотой, способностями, честолюбием и порочностью». Она была дочерью константинопольского харчевника Кротира, выходца из Армении, в его же харчевне занималась проституцией до замужества. Отец принца Романа принял ее в качестве невестки, потому что Феофано рожала здоровых детей. Разве это был не пример для мало развитых властителей народа «рос» того времени? И будущий креститель Руси Великий князь Владимир с почтением взял в жены дочь Феофано, византийскую царевну Анну. Которая еще и не хотела вступать с ним в настоящий брак и иметь от него детей.
        Так что только имя первой законной христианской жены  первого русского крещеного правителя (если не считать Рюрика, возможно, получившего крещение от короля Франков) в истории осталось, но – без детей, которых Анна так и не родила. Однако именно с этого времени в Древней Руси появилась династическая необходимость «легализации» имен матерей ее правителей. И уже у Ярослава Мудрого обозначены  законные родители – Владимир Святославич и принявшая христианство в ссылке Рогнеда. И именно с Ярослава Мудрого (после его отца Владимира Святославича и его законной, но бездетной супруги Анны) начинается на Руси отсчет «легальных» жен ее правителей.
        Первая его жена (до 1019) — предположительно, норвежка по имени Анна. Была в 1018 году захвачена в Киеве в плен польским королём Болеславом Храбрым вместе с сёстрами Ярослава и навсегда увезена в Польшу. Вторая жена (с 1019) — Ингегерда (в крещении Ирина, в иночестве, возможно, Анна) - дочь короля Швеции Олафа Шётконунга.
          Как известно, дети Ярослава Мудрого и двух его законных, освященных христианским браком, жен уже «третьими» (после деда Владимира Святославича и отца Ярослава Владимировича)  вступили в династические браки с детьми европейских правителей. Изяслав (Дмитрий) (1024—1078) — женился на сестре польского короля Казимира I — Гертруде. Святослав (Николай) (1027—1076) — князь черниговский, предполагают, женат был дважды: первый раз на Килликии (или Кикилии, Цецилии), неизвестного происхождения, второй раз, вероятно, на австрийской принцессе Оде, дочери графа Леопольда. Всеволод (Андрей) (1030—1093)  женился на греческой царевне (предположительно дочери византийского императора Константина IX Мономаха), от брака с которой родился князь Владимир Мономах. Дочь Елизавета стала женой норвежского короля Харальда Сурового. Анастасия была супругой короля Венгрии Андраша I. И, наконец, дочь Анна вышла замуж за короля Франции Генриха I. Во Франции она стала известна как «дочь короля Руси Анна».



МОЖЕТ БЫТЬ, РЮРИКОВ БЫЛО ДВА?


26

    Чтобы понять, как Владимир Святославич мог добиться невероятного успеха в деле крещения Руси и стать великим героем на тысячелетие, нужно снова обратиться к биографии великой княгини Ольги, его бабушке. Но как понять, кто она была на самом деле, если у нее совсем нет биографии до замужества? Но все-таки есть факты, отображенные не только в русских летописях, но и в документах Византийского государства в период с начала 900-х годов. Того
времени, когда Ольга становится женой Игоря.
           Но сначала вернемся к биографии ее «свекра» - до сих пор никем так и не опознанного  Рюрика.  Главное тут – понять, что только по «народному» призыву языческих племен на огромной территории будущего государства Древняя Русь он придти и править не мог. Потому что восточно-европейский мир, получивший  за 800 лет до этого  новую – христианскую – религию и новую – европейскую -  цивилизацию, уже управлялся глобально, с помощью религиозных, дипломатических, юридических и, главное, династических инструментов власти. Все европейские государства были связаны между собою и с Византией известными и утвержденными церковью королевскими фамилиями. Большое значение в этом процессе придавалось документам. Которые европейские правящие дворы получали из Византии, где хранились многие династические тайны. Они стоили очень дорого, взять в жены византийскую царевну кому-то из европейских правителей было почти невозможно – за продолжение рода чуть ли не от Бога приходилось платить по высоким расценкам, которые устанавливали византийские императоры. В первую очередь это была плата в виде военной помощи  Византии в ее бесконечных оборонительных войнах от нашествия  варварских полчищ как со стороны росов, так и со стороны ближневосточных стран.
            На тот момент только  торговлей можно было усмирить дикие племена. И именно от нее и отталкивалось византийское посольство, которое прибыло в 839 году к франкскому  двору Людовика Благочестивого, имея в своем составе представителей народа «рос», чтобы начать переговоры об  ассимиляции дикого края язычников в европейское сообщество. И Людовик Благочестивый, возможно, обратил внимание делегации на обращенных недавно в христианство, но изгнанных из датского королевства представителей древнего рода Скьёльдунгов (Скильвингов), к которому принадлежал некий Рёрик. По одной легенде, он - близкий родственник изгнанного датского  короля Харальда Клака, по другой -  сын убитого шведского военачальника Арнвида, законного владельца Старой Ладоги. Но и те и другие имели непосредственное отношение к  мировой торговле.
                Харальд Клак  в 826 году, после крещения вместе с сыном, племянником или братом и 400 подданными обоего пола, получил от императора франков Людовика Благочестивого в лен владения на побережье Фризии с центром в городе Дорестаде  - главной европейской таможне того времени. А Арнвид и так владел главной северной таможней на «пути из варяг в греки» - Старой Ладогой (Альдейгьюборгом). Судя по имеющимся данным о многообразии и размахе связей, Ладога стояла в одном ряду с такими торгово-ремесленными центрами Скандобалтии, как Хедебю и Рибе в Ютландии, Каупанг в Норвегии, Павикен на Готланде, Бирка в Швеции, Ральсвик, Волин (город) и другие на юге Балтики.
          Дорестад служил перевалочным пунктом для рейнских судов, вывозивших из глубин континента зерно и вина, которые отсюда поступали на рынки, расположенные по берегам Балтийского и Северного морей. Он становится в Каролингской империи также главным пунктом сбора 10 % торговых пошлин и начавшейся в около 600 году чеканки монет. Расцвет города пришёлся на 770—830-е годы, когда город торгует на юге по Рейну, Маасу, Шельде (фризские монеты ранней чеканки достигают Кобленца и даже Боденского озера) на север в Англию (вплоть до Йорка) и на восток в Балтийское море. Именно в это в это время и прибыло византийско-росское посольство ко двору Людовика Благочестивого.
          Здесь представлены два Рёрика – датский и шведский, один – владелец  крупнейшей европейской таможни в Дорестаде, другой – в Старой Ладоге. Но как бы там ни было, их пути чудесным образом сходятся  в начале 60-х годов девятого века в Старой Ладоге. После того, как завоеванный датским Рёриком Дорестад исчез с лица земли, а Старой Ладогой завладели  жители Западной России, называвшиеся словене, объединившись  с  жителями Архангельской области и прочими племенами в боях против шведов.
          Тут и оказался шведский или датский Рёрик. Кто из двух, если их было двое, а не один - «размноженный»  в легендах различных летописцев? Но совершенно точно, что датский Рёрик не был язычником, а был крещен сыном короля Людовика Благочестивого Лотарем Первым.
          Заметим: главной задачей прибежавшего под покровительство   Людовика Благочестивого датского короля Харальда Клака («Ворона») была христианизация населения Дании по поручению  короля франков. Но это ему не удалось, он был изгнан с престола и получил от Людовика  в правление Фризию с главным ее городом – Дорестадом.
             То есть, датский Рёрик прибыл в Старую Ладогу крещеным и, конечно, с целью не только принять во владение великий торговый путь и прилегающую к нему территорию народа «рос» площадью  более миллиона квадратных километров, с населяющими ее одиннадцатью  племенами, но и принести местным язычникам христианство и европейскую цивилизацию.
Можно понять, что этот неистовый вояка и знаток мировой торговли, которого  европейские священнослужители называли «язвой христианства» и «королем варваров», устраивал в качестве единого правителя и европейских королей, и Византию. Не случайно же обнаружилось  его «родство»  аж с римским  военачальником Октавианом Августом, которого называют основателем  Римской империи. Видимо, византийские хранители династических секретов расстарались. И было ради чего – разве не под именем Рюрика создавалась новая – христианская - империя на месте языческой страны  народа «рос»? Которую теперь Византия и европейские дворы могли контролировать с помощью «общей» религии и церкви?


ПРАВЛЕНИЕ ВЕЩЕГО ОЛЕГА



27

     Задача колоссальная, просто невероятная, учитывая  размеры территории, многочисленную разноплеменность и пятисотлетнюю отсталость от европейского мира. А правил Рюрик здесь всего-то девятнадцать лет. Что можно было сделать из задуманного за эти годы? Как можно понять из летописей – подружиться  с ближайшими к Старой Ладоге племенами, навести порядок на половине торгового пути «из варяг в греки», «родить» наследника – князя Игоря, а главное, найти себе  наместника, которым стал князь Олег. Есть предание, что Вещим его начали называть после его похода на Византию в 907 году, когда он якобы прибивал там свой щит на воротах Константинополя.
            Но  был повод именовать его так сразу после битвы бьяромийцев (архангельцев) со шведами за Старую Ладогу на стороне Рюрика. Словене, объединившись с бьяромийцами, разбили их и прогнали за море. Князь Олег был из племени этих самых бьяромийцев, а они считались великолепными колдунами. Олаф Магнус пишет: «Жители Биармии искусны в чаровании людей. Взглядом, словами или какими-нибудь другими действиями они умеют так связывать людей, что те лишаются здравого рассудка, теряют свободу воли и часто совершают непонятные поступки». Саксон Грамматик так пишет о применении ими магического искусства в описании одной битвы: «Тогда биармцы сменили силу оружия на искусство своего волшебства, дикими песнями наполнили они свод небесный, и мигом на ясном до тех пор солнечном небе собрались тучи и полил проливной дождь, придавая печальный облик ещё недавно лучезарной окрестности».
              Не его ли колдовские чары помогли Вещему Олегу победить безродных  Аскольда и Дира, дружинников, которых Рюрик отпустил в поход на Царьград (в Константинополь), а они обосновались в Киеве и объявили себя его правителями? В поход на Византию они все-таки сходили, и это имело значительные последствия для международной политики, для Византии и для земли  народа «рос».
            Успешно повоевав под стенами Константинополя, Аскольд добился заключения  договора. Византийские и европейские источники указывают 860 год, сообщая только об одном предводителе русов, не называя его имени. В византийских источниках (свидетельство патриарха Фотия, бывшего современником и очевидцем тех событий, а также позднейшая хроника продолжателя Георгия Амартола) указывается, что после похода Фотий направил к русам епископа, крестившего язычников (включая и их правителя, имя которого всё так же не уточняется). В церковной традиции считается, что крещены были князья Аскольд и Дир c «болярами» и некоторым количеством народа.
              А с какой стати  в Византии должны были оставлять для истории имя неизвестного им человека, узурпировавшего власть, которая была Византийским же двором предназначена совсем другому, имя которого они отлично знали еще со времен Людовика Благочестивого – Рюрику?
              Да, Рюрик был избранным для великой миссии в земле народа «рос», с этим не поспоришь, но поистине ее великим правителем после его смерти стал Вещий Олег, правивший 30 лет.
             Позднее «Повесть…» сообщает о походе в 882 году преемника Рюрика, новгородского князя Олега, который, захватив Смоленск и ряд других городов, подошёл к Киеву и узнал, что здесь правят Аскольд и Дир. Тогда Олег спрятал воинов в ладьях и послал за Аскольдом и Диром, назвавшись купцом, плывущим в греческие земли «от Олега и Игоря княжича». Когда же те пришли, воины вышли из ладей и Олег сказал Аскольду и Диру, что они не князья, не княжеского рода, а он, Олег, княжеского, а вместе с ним малолетний сын Рюрика Игорь. После этого Аскольд и Дир были убиты, а Олег стал киевским князем. Причем не узурпировал власть, а правил как регент при наследнике Рюрика, великом князе Игоре. И хотя его-то Византия признала правителем росов,  его имя поставлено в поздних договорах с нею, но сам он и не думал создавать новую династию. Почему? Видимо, хорошо знал последствия -  не узаконенного Византией и европейскими королями правителя в любое время могли свергнуть с помощью заговора «на законном основании» и поставить своего, какого только пожелали бы.
             Он отменил все решения братьев-узурпаторов, как думается, разогнал  православных священников, хотя храмы уничтожать не стал, а с Византией стал строить отношения на своих условиях. Так по вине двух незадачливых братьев, севших править в Киеве, христианство на Руси задержалось еще  на сто лет.

28

Несмотря на полное отсутствие  хоть каких-либо данных о происхождении княгини Ольги, о ее родителях, принято считать, что она родом из Древлянской земли. И именно там якобы Игорь впервые встретил девочку в одежде мальчика-лодочника и влюбился в нее. А почему не принять во внимание версию о византийском происхождении Ольги (Хельги – Елены)?  Ведь время ее свадьбы  с киевским князем Игорем (по летописям – 903 год) практически совпадает со временем похода Олега Вещего на Византию и подписания им первого русско-византийского договора (907 год). Если первая дата из древнерусских источников может колебаться в какой угодно амплитуде, то  вторая зафиксирована византийскими документами, и ей можно верить.
            Время второго похода Олега Вещего на Византию и подписания второго русско-византийского договора – 912 год. Этой дате, указанной в византийском документа, тоже можно верить. Если Олег привез девочку из похода новорожденной или совсем маленькой, то брак ее с Игорем состоялся не в 903 году, а позже. И если ей в 912 году было, положим, двенадцать лет, то рождение  Ольгой Святослава в 942 году – это нормально, поскольку в это время Ольге могло быть не 45-50 лет, а  тридцать и менее.
             Интересно, что дата рождения Святослава Игоревича  (условно 942 год) совпадает с двумя  походами князя Игоря на Византию – 941 и 944 годов. Первый был разгромным. Второй – победным, опять же, с подписанием русско-византийского договора. И если принять все-таки летописную версию рождения княгини Ольги в 894 году, то появление у нее сына даже не в 942-м, а в 944-м году – вполне нормально, если  ребенка по пути, проложенному Вещим Олегом,  привез из Византии Игорь.
             Так могли появиться в земле народа «рос» две  поистине сакральные фигуры – княгини Ольги и ее сына Святослава. А уж где, когда и от кого появился сам наследник Рюрика, Игорь, и вовсе осталось покрытым мраком тайны.
            Но имело ли решающее значение кровное родство этих людей для возложения на них великой миссии правления огромной страной, которая еще только формировалась, у которой еще не было ни одной династии  законных правителей за всю ее историю,  и которой лишь предстояло войти в европейскую «семью»?
           Не имело. Сами византийские, а до них римские, императоры вводили в свои династии таких жен, происхождение которых  осквернило бы и сегодня любой семейный очаг. Не только царский!  К примеру, Констанций Первый Хлор (римский цезарь 293-305 годы), отец  византийского императора Константина Великого, был женат на Елене, дочери трактирщика, прославившейся легким поведением. Правда, потом он развелся и женился на «правильной», родовитой, девушке, но Елену оставил в своем дворце на привилегированном положении.
         Услугами проститутки из трактира, как мы помним, воспользовался и византийский император Роман Второй, она затем стала его официальной женой и император  Константин Седьмой Багрянородный не противился этому, поскольку Феофано  успешно рожала здоровых детей. Положение ее во дворце было очень высоким. Вот она и была матерью Анны Византийской, которую выдали замуж за внука княгини Ольги князя Владимира Святославича. Правда, у этой пары не осталось детей, но, вполне возможно, летописцы просто навеки исключили их имена из своих анналов, боясь запачкать династию Рюриковичей родством с  проституткой из константинопольского трактира. Вообще-то – с двумя проститутками.
       А вот европейские правители совершенно не обращали внимание на подобные нюансы. Они с удовольствием роднились с невестами из царственной византийской семьи, даже если девушки не были порфирородными («настоящими», от родителей-императоров) принцессами, а являлись их  дальними родственницами или даже воспитанницами. Именно так попала в Москву в жены первому «князю всея Руси» в Киеве Всеволоду Ярославичу (1030-1093) – сыну Ярослава Мудрого, не опознанная до сих пор невеста из Константинополя Мономахиня, только предположительно дочь императора Константина Мономаха. У нее даже настоящего имени не осталось. Она и вошла в историю и в династию Рюриковичей под именем Мономахиня. Но от нее родился Владимир Мономах, который, в свою очередь, стал отцом  основателя Москвы Юрия Долгорукова.
            Порфирородной невестой была бабка Ивана Грозного Софья Палеолог (1455-1503). Она была просватана за вдовца, московского правителя Ивана Третьего Великого. Софья происходила из византийской  императорской династии Палеологов – ее отец, Фома Палеолог, был братом последнего императора Византии Константина Одиннадцатого. Поэтому ее внук Иван Четвертый, который безуспешно сватался к английской королеве Елизавете Первой, происхождением своим был куда выше нее – родители матери Елизаветы, Анны Болейн, были лишь в весьма отдаленном родстве с династией Плантагенетов, тогда как Иван Грозный был правнуком родного брата византийского императора по прямой линии!
          А именно из Византии, как мы помним, все правящие дома Европы получали подтверждение своему высокому, «божественному» происхождению.


ЕСЛИ БЫ У РУССКИХ ЦАРЕЙ БЫЛИ ФАМИЛИИ, ЧТО БЫ МЫ О НИХ УЗНАЛИ?


29

              Как видим, со времени правления Владимира Святославича Святого, крестителя Руси, в документах начинают «легализоваться» имена матерей русских правителей. Но даже во времена правления последних Рюриковичей, а затем и их преемников Романовых, мало придавалось значения материнским именам. Поэтому для  населения России во все царствование двух этих династий происхождение русских царей больше было известно лишь по отцам. А как бы оно выглядело, имей русские цари «полные» фамилии?
             Мы знаем имена убитых принцев и императоров из российской династии Романовых. Например – погибший в заточении  царевич Алексей  - «просто» сын императора Петра Первого. Или – убитый  в Ропше Петр Третий – «просто»  муж  императрицы Екатерины Второй. И Петр, и Екатерина во всемирной истории  обозначены Великими. Я бы добавила – Великими … убийцами. Потому что историческое и международное значение гибели   законных наследников российского престола с помощью их ближайших родственников  было действительно велико.
             Но давайте все-таки разберемся с фамилиями, к которым принадлежали все как правившие, так и безвременно погибшие Романовы. И начнем с фамилии последних  Рюриковичей. Ибо падение их династии в России началось с брака Ивана Четвертого (Грозного)  и Анастасии Романовны Захарьиной-Юрьевой, тетки Филарета Романова и  двоюродной бабки первого царя из новой династии Романовых – Михаила. Можно абсолютно точно сказать, что именно этот брак, заключенный по большой любви, уничтожил почти восьмисотлетнее правление Рюриковичей.
Надо заметить, что активнее всего обе династии, как Рюриковичей, так и Романовых, уничтожали царские браки, совершенные именно по любви. Исключение разве что – брак Екатерины Второй и Петра Третьего, возможно, обоюдная супружеская ненависть которого дала России  правительницу-чужестранку.
              Историки нам говорят, что у русских царей из династии Рюриковичей фамилий не было.  Одна из причин – с фамилиями на Руси в те времена вообще была затрудненка. Однако все дворяне в 15 веке фамилии имели. Мы знаем и самые известные: Курбский, Салтыков, Малюта-Скуратов, Морозов  и многие другие. А вот сам великий царь Иван остался в истории  под кличкой Грозный. Даже его номер – четвертый – был вычислен историком Николаем Карамзиным лишь в 19 веке. До того Грозный  числился под номером первым. Но Карамзин решил, что все-таки первым правителем Иваном на Руси был Иван Калита, вот от него и повел  отсчет русских царствующих Иванов. И Иван Третий Антонович (увы, убиенный вслед за Петром Третьим) стал по новой нумерации Карамзина  Иваном Шестым.
               Немного иначе – в Европе. Там у каждого короля или герцога с незапамятных времен – и имя, и отчество, и фамилия, и   место рождения-владения, и имена  великих предков – все в одном имени. Берем любой пример. Людовик XIV де Бурбон, имя при рождении Луи-Дьёдонне «Богоданный», «король-солнце», Людовик Великий, король Франции и Наварры. Или Елизавета I Тюдор, младшая дочь короля Англии Генриха VIII и его второй жены Анны Болейн, королева Англии и королева Ирландии, Добрая королева Бесс, Королева-дева. В общем-то имена и европейских правителей  похожи по своей краткости на  имя Ивана Грозного. Но у них хотя бы обозначение династии в имени – Бурбон и Тюдор. У нас же и сегодня школьники затрудняются различить, где кончаются Рюриковичи и начинаются Романовы. Тем более, что даже в учебниках, к стыду академиков, создается путаница в родстве тех и других, приводятся совершенно не объективные данные.
             Вот для меня еще непонятный факт: почему  в именах русских правителей опускаются фамилии и происхождение матерей, бабушек и дедушек? Ну ладно – во времена их правления так было принято, а сейчас-то можно бы про матушек и вспомнить. Вообще мне показалось весьма интересным  посмотреть, как выглядели бы полные родовые  имена и фамилии русских правителей. Если их написать по образцу имени, положим, последней русской императрицы, супруги императора Николая Второго.
 Вот как выглядит ее полное имя: Александра Фёдоровна (Феодоровна, урождённая принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская, нем. Victoria Alix Helena Louise Beatrice von Hessen und bei Rhein  — российская императрица, супруга Николая II (c 1894 года). Четвёртая дочь великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери английской королевы Виктории.
                Беря за образец подобное написание имени этой русской императрицы, я решила  «составить» фамилии всех наших императоров и императриц (правящих), начиная с Ивана Грозного. С учетом собственных, обычно, нескольких, имен и фамилий их  отцов, матерей, дедушек и бабушек и даже далеких предков, начиная от Рюрика, Калиты и Кобылы. И вот что из этого получилось.


                30

Правление последних Рюриковичей



Иван IV Васильевич Грозный, Рюрикович, Калита, Палеолог, Мамай-Глинский, по прямому имени Тит и  Смарагд, в постриге Иона.

Государь, великий князь московский и  всея Руси, первый царь всея Руси. Первый сын великого князя Василия III от второй жены Елены Глинской.



Федор I Иоаннович Блаженный, Рюрикович, Калита, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус.

Царь всея Руси и великий князь Московский. Третий сын Ивана IV Васильевича Грозного от его первой жены Анастасии Захарьиной -Юрьевой



Феодосия Федоровна, Рюриковна, Калита, Захарьина - Юрьева Кобыла из Прус, Годунова.

Великая княжна. Дочь Федора I Иоанновича и Ирины Годуновой (умерла в младенчестве).



Дмитрий Иванович, Рюрикович, Калита, по прямому имени Уар, Нагой Федец.

Царевич, князь углицкий, в канонизации благоверный царевич Дмитрий Угличский и московский и всея Руси чудотворец. Сын Ивана IV Васильевича Грозного и Марии
Нагой-Федец (умер в детском возрасте).



Василий IV Иоа;ннович - Василий Иванович Шуйский, Рюрикович. Русский царь c 1606 по 1610 годы. Представитель княжеского рода Шуйских (суздальская ветвь Рюриковичей).Последний представитель рода Рюриковичей на российском престоле.



                31


Правление  Романовых-Отрепьевых



Дмитрий Иванович, Отрепьев, Смирной, Нелидов, Замятня, Нилка Кащ-Неледзевский польского королевского герба Правдзиц.

 Царевич Дмитрий Иванович, Император Димитрий, Лжедмитрий I – царь России. Сын Богдана Отрепьева, двоюродный дядя Михаила Романова, двоюродный брат Ксении Ивановны Шестовой (инокини Марфы), дочери Марии Ивановны Отрепьевой ( в замужестве Шестовой), жены Филарета, отца Михаила Романова, первого царя из династии Романовых.



Михаил Федорович, Романов, Захарьин - Юрьев Кобыла из Прус, Шестов – Отрепьев (Нелидов) – Нилка Кащ-Неледзевский, польского  королевского  герба Правдзиц.

Первый царь из династии  Романовых. Сын Федора Никитича Романова (Филарета) и Марии Шестовой (Отрепьевой).




Алексей Михайлович Тишайший, Романов, Захарьин - Юрьев Кобыла из Прус, Отрепьев, Стрешнев, Волконский.

Второй русский царь из династии Романовых. Сын первого русского царя Михаила Романова и мелкопоместной дворянки Стрешневой Прасковьи-Евдокии.



Иоанн (Иван) V Алексеевич, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Отрепьев, Багрим, Милославский, Нарбеков, Стрешнев, Волконский.

Русский царь. Сын Алексея Михайловича Тишайшего и его первой жены Марии Ильиничны Милославской, дочери незнатного дворянина Ильи Даниловича Милославского, дипломата, и его жены Екатерины Ивановны Нарбековой из рода крестившегося мурзы Большой Орды Багрима, старший брат и соправитель Петра Первого, отец Анны Иоанновны,  императрицы Всероссийской.



Петр I Алексеевич Великий, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Отрепьев, Нарышкин, Леонтьев, Стрешнев, Волконский.

Последний  царь всея Руси, первый император Всероссийский. Первый сын Алексея Михайловича Тишайшего и его второй жены Нарышкиной Натальи Кирилловны, дочери мелкопоместных дворян Кирилла Нарышкина и Анны Леонтьевой.



Алексей Петрович, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Отрепьев, Нарышкин, Лопухин, Леонтьев, Стрешнев, Волконский.

Наследник российского престола. Старший сын Петра I и его первой жены Прасковьи- Евдокии Лопухиной из захудалого дворянского рода. Последней русской царицы и последней равнородной - неиноземной супруги русского монарха. Муж немецкой принцессы Шарлотты Кристины Софии Брауншвейг-Вольфенбюттельской из династии Вельтов.




                32


Правление Скавронских - Романовых

Екатерина I , Марта Самуиловна Скавронская, в первом браке Крузе, в православии Екатерина Алексеевна Михайлова.

Российская императрица, вторая жена Петра I, мать императрицы Елизаветы I Петровны и Анны, матери будущего российского императора Петра III.



Елизавета I Петровна, (условно из-за незаконного рождения): Скавронская, Крузе, Михайлова, Романова.

Российская императрица. Дочь российского императора Петра I и его второй  жены  Марты Скавронской - Крузе –Екатерины Алексеевны Михайловой.




               
Правление Милославских-Романовых

Анна Иоанновна, Романова, Захарьина-Юрьева Кобыла из Прус, Отрепьева, Багрим из Большой Орды,  Салтыкова, Милославская, Стрешнева, Волконская, Нарбекова, Кетлер, Бранденбургская.

Российская императрица, четвертая дочь царя ИванаV и Прасковьи Федоровны Салтыковой. Жена Фридриха III Вильгельма, правящего герцога Курляндского.


                33


Правление династии Вельфов - Романовых

Петр II Алексеевич, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Отрепьев, Нарышкин, Лопухин, Леонтьев, Стрешнев, Волконский, Брауншвейг-Вольфенбюттельский, Эттингенский из династии  Вельфов.

Российский император. Сын Алексея Петровича Романова и немецкой принцессы Шарлотты Вольфенбюттельской,  третьей дочери герцога Людвига Рудольфа Брауншвейг-Вольфенбюттельского и его супруги Кристины Луизы Эттингенской из династии Вельфов, тетки императрицы Марии Терезии  и королевы Пруссии  Елизаветы Кристины, супруги Фридриха Великого, внук российского императора Петра I. Последний представитель рода Романовых по мужской линии. Кузен Фридриха Великого и Марии Антуанетты, супруги французского короля Людовика Шестнадцатого.



Анна Леопольдовна, Елизавета Катарина Кристина, принцесса Мекленбург-Шверинская, герцогиня Ульрих Брауншвейг-Люнебургская, Романова, Захарьина-Юрьева Кобыла из Прус, Отрепьева, Милославская, Салтыкова.

Правительница (регентша) Российской империи при малолетнем императоре Иване VI из Мекленбургского дома, династия Вельфов. Дочь Карла Леопольда, герцога Мекленбург-Шверинского и царевны Екатерины Иоанновны, дочери царя Ивана V Алексеевича и царицы Прасковьи Фёдоровны Салтыковой, старшей сестры императрицы Анны Иоанновны, племянницы Петра I, бабушки Иоанна VI. Супруга Антона Ульриха, герцога Брауншвейг-Люнебургского, второго сына герцога Фердинанда Альбрехта Брауншвейг-Вольфенбюттельского и Антуанетты Амалии Брауншвейг-Вольфенбюттельской,  брата Юлианы Марии, второй жены датского короля
Фредерика V, племянника Фридриха II.



Иван VI Антонович, Ульрих Брауншвейг-Беверн-Люнебургский, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Отрепьев, Милославский, Салтыков.

 Русский император. Сын Анны Леопольдовны, Елизаветы Катарины Кристины, принцессы Мекленбург-Шверинская, герцогини Ульрих Брауншвейг-Люнебургской,  внучки  русского царя Ивана V и русской царицы Прасковьи Салтыковой, и Антона Ульриха, герцога Брауншвейг-Люнебургского из династии вельтов. Правнук Ивана V.



                34



Правление династии Готторпских-Романовых




Пётр III Федорович, Карл Петер Ульрих, Гольштейн-Готторпский, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла, Нарышкин, Скавронский.

Российский император. Владетельный герцог Гольштейн-Готторпа.  Сын Анны Петровны Романовой, (внебрачной, но узаконенной, дочери русского императора Петра I и русской императрицы Екатерины I, урожденной Марты Скавронской) и Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского, герцога Гольштейна из рода Готторпов, подданных Священной Римской Империи.



Екатерина II Алексеевна Великая, София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская, Романова, Шлезвиг-Голштейнская, Ольденбургская, Гольштейн-Готторпская.

Русская императрица. Дочь князя Кристиана Августа Ангальт-Цербстского, состоявшего на службе у прусского короля Фридриха, и Иоганны Елизаветы из Готторпского владетельного дома, двоюродной тетки Петра III. Супруга Карла Петера Ульриха Гольштейн-Готторпского, в православии Петра Федоровича. Российского императора Петра III.


                35


Правление Романовых

Павел I, Павел Петрович, Гольштейн-Готторпский (условно, из-за инициированного Екатериной Второй отказа от Гольштейн-Готторпского  герцогства и от родовой фамилии ее сына Павла, а затем и от графства Ольденбург и Дельменхорт в пользу Дании), Ангальт Цербстский, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла, Нарышкин, Скавронский.

Император Всероссийский. Сын Петра III Федоровича и Екатерины II Алексеевны.


Александр I Павлович Благословенный, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла, Нарышкин, Скавронский, Вюртембергский.

Император и самодержец Всероссийский, великий князь Финляндский, царь Польский. Старший сын императора Павла I и его жены императрицы Марии Федоровны, Софии Марии Доротеи Августы Луизы Вюртембергской.



Николай I Павлович, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Нарышкин, Скавронский, Вюртембергский.

Император Всероссийский. Царь Польский и великий князь Финляндский.  Третий сын императора Павла I и императрицы Марии Федоровны, Софии Марии Доротеи Августы Луизы Вюртембергской. Родной брат императора Александра I.




Александр II Николаевич, Освободитель, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Нарышкин, Скавронский, Прусский, Мекленбургский.


Император Всероссийский, царь Польский и Великий князь Финляндский. Старший сын Николая I Павловича Романова и его жены, императрицы  Александры Федоровны, немецкой принцессы  Фредерики Луизы Шарлотты Вильгельмины Прусской, дочери короля Пруссии Фридриха Вильгельма  III и его жены Луизы Августы Вильгельмины Амалии Мекленбургской




Александр III Александрович, Царь-Миротворец, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Скавронский, Прусский, Гессенский и Прирейнский.

Император Всероссийский, царь Польский и великий князь Финляндский. Сын императора Александра  II и его жены Марии Александровны, принцессы Гессенского дома Максимилианы Вильгельмины Августы Софии Марии Гессенской и Прирейнской. Внук императора  Николая I.




Николай II Александрович, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Скавронский, Прусский, Глюксбургский.

Император Всероссийский, Царь Польский и Великий князь Финляндский, фельдмаршал британского флота. Сын Императора Александра III Александровича и его жены Марии Федоровны, датской принцессы Марии Софии Фредерики Дагмар, дочери принца Глюксбургского, затем короля Дании  Кристиана IX, племянник британского короля Элуарда VII. Супруг  немецкой принцессы Виктории Алисы Елены Луизы Беатрисы Гессен-Дармштадской, четвертой дочери великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери английской королевы Виктории из династии Вельфов.




                36


Несостоявшееся правление  представителя династии  Вельфов-Романовых





Алексей Николаевич, Романов, Захарьин-Юрьев Кобыла из Прус, Скавронский, Прусский, Гессен-Дармштадский, Глюксбургский, Датский, Кентский, Саксен-Кобург-Заальфельдский из династии Вельфов по линии прабабки, королевы Виктории.

Наследник  Цесаревич и Великий князь, пятый ребенок и единственный сын  русского императора Николая II и русской императрицы Александры Федоровны, немецкой принцессы Виктории Алисы Елены Луизы Беатрисы Гессен-Дармштадской, четвертой дочери великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери английской королевы Виктории из династии Вельфов. Крестник  императрицы Марии Федоровны (датской принцессы Дагмар, его бабки по отцу), императора Германского Короля Прусского, Короля Великобританского и Ирландского, Короля датского, Великого Герцога Гессенского, Принцессы Виктории Великобританской.


НА ИСТОРИЧЕСКОМ "ПЕРЕКРЕСТКЕ" РОМАНОВЫХ И ОТРЕПЬЕВЫХ



                37

                Я намеренно ввела в сложные фамилии русских  царей и императоров фамилии их жен, матерей и бабушек, поскольку «женская» линия в происхождении русских правителей  дает расширенные знания об исторической правде. Да, вот так. Ведь это факт, что никто из рядовых современных россиян не сможет назвать фамилии первой жены предпоследнего правившего Рюриковича – Ивана Грозного. Если имя ее – Анастасия - так или иначе, на слуху, благодаря  различным  фильмам, то уж фамилия Захарьина-Юрьева из рода Кобылы из Прус, трансформировавшаяся в 1613 году в фамилию Романовы, почти никому в народе не известна.
                А ведь эта фамилия и сгубила династию Рюриковичей. Зачем это было нужно Романовым? Версий может быть много. Но все-таки факт, что Кобыла - из Прус, о многом говорит. И Кобыла (на самом деле прусский Камбила), и  Кащ-Неледзевский (Отрепьев-Нелидов) из Великого княжества Литовского, поглощенного затем Речью Посполитой,  прибывшие к русскому двору  служить как грамотные иностранные специалисты, затем породнившиеся перед началом великой русской Смуты в 17 веке, наверное, имели свои – не русские национальные – цели. Какие же? Очень простые и традиционные, сохраняющиеся в действиях всех иностранных агентов-специалистов и дипломатов – иметь Россию для Европы житницей, «кладовкой», наполненной  разнообразной едой и драгоценностями.
                Конечно, проще было бы завоевать такую богатую ресурсами страну, но вот беда – территория-то ее была слишком велика и малодоступна. И все увеличивалась и увеличивалась, особенно при Иване Грозном. Что, в конце концов, и вывело из себя Европу, которая решила заменить воинственную  династию Рюриковичей и посадить на русский трон своих людей, потомков тех, кого заслала на Русь еще в 14 веке. Потомков Кобылы –Камбилы (Романовых) и Нилки Кащ Неледзевского (Отрепьевых). Проникнув на ложе  Ивана Грозного в лице своего «агента» Анастасии, затем, объединившись в родстве и начав общими усилиями Смуту, погубив,  за исключением одного, всех детей Грозного (потом и своих)  за исключением  будущего царя Михаила, они схватились в  смертельной схватке между собою.
               В чудовищной борьбе, едва не стоившей потери Русью государственности, Романовы победили Отрепьевых, а с ними и Годуновых, и Шуйских, и Мстиславских, и Марину Мнишек, повесив ее трехлетнего сына - законного наследника престола – Ивана («воренка»).
                Какие же жены Романовых до Екатерины Первой остались в народной памяти? Да никакие! Стрешнева, Милославская, Нарышкина, Хрущева (бездетная), Лопухина, Салтыкова – эти имена русских цариц, дворянок незнатных родов, ушли практически в историческое небытие.
Так почему же русские  цари брали себе в жены  неизвестных  женщин? Во-первых, они выбирали таких, от которых могли иметь здоровое потомство, эту надежду, кстати, не каждая из избранных оправдала.
                Во-вторых, был тут и особый интерес – родниться с такими захудалыми дворянскими родами, которые не могли повлиять на деятельность молодой и неокрепшей династии Романовых.
                В-третьих, присутствовал тут и  библейский фактор девы Мари,  безродной женщины, родившей Христа. К тому же  был опыт крещения Руси князем Владимиром, сыном рабыни. И низкородные жены  первых Романовых как бы должны были подтверждать  их власть «от Христа», как это провозглашалось в Европе.



                38


              Но закончилась эта история женитьбы Романовых на  безвестных дворянках невысоких родов самым необыкновенным образом -  когда Петр Первый во второй раз женился на женщине не русской и неизвестного роду-племени, какого - остается тайной и по сей день – на Марте Скавронской. И я, учитывая ее материнство в отношении  младших детей Петра, поставила им и ее как бы  «девичью» фамилию. Ну что же делать, если в истории и в официальных документах  таким и осталось имя (не первой – второй императрицы России). Первой все-таки была полька Мария Мнишек, жена Лжедмитрия Первого, объявившего себя императором.
              Как ни удивительно, именно фамилии ближайших родственников русских царей, которые они по праву могли бы носить, вдруг открыли мне  еще одно неизвестное окно в истории  рода Романовых. И это  открывшееся окно заслонило густой тенью фамилию Скавронских.
                И это была фамилия представителей  династии Глюксбургов, которая  среди прочих «появилась» лишь у последнего российского императора Николая Второго. Который был сыном датской принцессы Марии Софии Фредерики Дагмар. Дочери принца Глюксбургского, затем короля Дании Кристиана Девятого, племянника британского короля Эдуарда Седьмого.
               Глюксбурги, как династия, стали считаться таковыми лишь с начала 19 века, но  вышла эта династия из  Ольденбургской ветви. А поэтому не стоит считать ее  какой-то новой или молодой. Кстати, сейчас она правит в Дании и Норвегии.
               Давайте посмотрим, какими землями в Германии владели Глюксбурги.
               Это город Глюксбург и родовой замок 16 века в нем, находится в немецкой земле Шлезвиг-Гольштейн, а вообще он является сегодня частью города Йесен земли Саксония-Анхальт. А это, как известно, родина предков императрицы Екатерины Второй, принцессы Софии Фредерики Августы Анхальт-Цербстской. Ее отец Кристиан Август Анхальт-Цербстский происходил из цербст-дорнбургской линии Анхальтского дома, а  ее мать Иоганна Елизавета, из Готторпского владетельного дома, из рода Кристиана Первого,  короля Дании, Норвегии и Швеции. Родословная Иоганны Елизаветы восходит к Кристиану I, королю Дании, Норвегии и Швеции, первому герцогу Шлезвиг-Голштейнскому и основателю династии Ольденбургов.   Ее брат Адольф Фридрих вступил на шведский престол в 1751 году, а другой брат, дядя  будущей императрицы Екатерины Второй, по замыслу Марты Скавронской, должен был стать мужем ее дочери Елизаветы (дочери Петра Первого, затем российской императрицы), но он умер в преддверии свадебных торжеств.
                Напомним: мать Екатерины Второй была двоюродной теткой Петра Третьего.
                Выходит, что чужестранка Екатерина Вторая,  состояла в родстве с Романовыми, являясь троюродной сестрой собственного мужа, внука Петра Первого.
                Давайте вернемся к Марте Скавронской. Случайно ли был задуман ею брак дочери Елизаветы и отпрыска  соединившихся семейств – Анхальтского и Готторпского домов? Саксония-Анхальт – земля династии Глюксбургов из Ольденбургской ветви. А земля Шлезвиг-Голштейн – владение родононачальников династии  Ольденбургов. Значит,  Марту Скавронскую - Екатерину Первую интересовало родство с Глюксбургами-Готторпскими-Ольденбургскими.
                А теперь вспомним, с кем прибыла в Россию, попав в плен во время войны Петра со шведами, Марта Скавронская? С пастором Глюком, в семье которого она была воспитанницей.
               О семье этого пастора  мы знаем только то, что  его отец был тоже пастор, но кто он – история умалчивает. В этом-то все и дело! Кто он? Где  же  родился Эрнст Глюк? А родился он в 1852 году в городе Веттине, в земле Саксония-Анхальт. Где находится родовой замок Веттинов – саксонских маркграфов, курфюрстов и королей, ныне представленный Виндзорской династией, правящей в Великобритании, а также Саксен-Кобург-Готской династией королей Бельгии.
                Вообще Веттины – это Вельфы. Не буду углубляться в разницу между Саксонскими и Английскими Вельфами и историческую вражду между ними за передел мира, камнем преткновения в которой, как считают современные историки, была Россия.
                В России, как я уже говорила выше, правили Саксонские  Вельфы – Петр Второй, Иван Шестой и, как выяснилось, Петр Третий. Правили – громко сказано, все трое были убиты вскоре восшествия на престол,  а последнему «российско-саксонско-английскому» Вельфу – сыну Николая Второго - и до престола дойти не дали, также зверски убив. Как  и его предшественников.
               Так вот, пастор Глюк был родом как раз из самого гнезда, откуда и вылетали эти самые высокородные Вельфы – Ольденбурги – Глюксбурги. Он учился в гимназии в Альтенбурге, затем изучал богословие в Виттенбергском и Лейпцигском университетах. Уже с двадцати лет ему была поручена ответственная миссия по распространению и укреплению лютеранства в Лифляндии, которая  в 1673 году принадлежала Швеции. Чтобы религиозное окультуривание жителей Лифляндии шло эффективнее, пастору Глюку поручили перевести библию на латышский язык.
                И  с этого момента, можно сказать, и начинается новая, Петровская, история России. Хотя до воцарения Петра Первого оставалось еще  девять лет! Что же произошло за эти годы с пастором Глюком?              Сославшись на то, что  без дополнительных знаний он перевести библию не сможет, Эрнст Глюк уезжает добывать их в Гамбург, где изучает древние языки под руководством знаменитого ориенталиста Себастьяна Эзарда.
Об этом Эзарде мне узнать  ничего не удалось, а вот ориенталист – это востоковед, а сегодня – и специалист по глобализму, то есть,  явлению проникновения одного государства в другое, расширению территорий за счет других государств, объединению  земель, религий, культур – в общем, как говорили в средневековье – наука о  конце света.
                Но есть в ней очень существенный  предмет – это так называемый «еврейский придворный фактор» захвата власти на престоле. Иными словами – захват власти представителями той или иной династии  с помощью мощного финансирования придворных евреев, которые в 17 веке в Европе имели  уже особе положение при королевских дворах.
Однако, предоставляя  королям целые армии,  огромные суммы денег, евреи все-таки никогда сами  на престол не садились. Исключение составляет итальянка-флорентийка Екатерина Медичи, выданная замуж за французского короля.
                А вторым исключением в мировой истории стала Марта Скавронская,  которую взял замуж  российский царь Петр Первый. Почему и как это случилось?


                39



              Тут надо понять, откуда все-таки взялась эта Марта и кем она была.
Вернемся к пастору Глюку, который, обучившись всем нужным ему наукам у  Себастьяна Эзарда,  в 1680 году возвращается в Лифляндию и в том же году рукоположен в пасторы при гарнизоне Динамюнде. Ему 28 лет. Но он без труда теперь переводит на эстонский язык Большой Катехизис и берется за перевод  библии. В 1783 году уже готов перевод Нового завета, Глюк назначается пастором в Мариенбург. Ту самую крепость, где через девять лет  и будут разворачиваться важные события, связанные с войной России со Швецией и с пленением пастора Глюка и его семейства вместе с воспитанницей Мартой Скавронской.
                В Мариенбурге он учредил народную школу, начал создавать школы для подготовки учителей,  а также Эрнст Глюк открыл школу и для детей русских старообрядцев, бежавших от преследований из России( эта его деятельность как-то уж сильно напоминает  деятельность отца Владимира Ильича Ленина, Ильи Ульянова, в Симбирске. Вполне возможно, что, близкий к русским староверам, в свое время он именно от  мариенбургских раскольников получил программу пастора Глюка по организации народного образования?)
                Так что с этой страной заочно пастор познакомился еще до того, как был пленен русской армией Бориса Шереметева. Согласимся, что обычному священнику такую  обширную деятельность без поддержки шведского двора, а также немецкой лютеранской церкви,  было бы вести не по силам. Значит, у Глюка была сильная поддержка – но лишь в  случае его непростого происхождения. Какого? Не Вельфов - Ольденбургов ли, то есть, впоследствии Глюксбургов, чью сокращенную фамилию он носил? Почему сокращенную? Может быть, потому, почему носили сокращенные фамилии русских аристократов их знаменитые бастарды – Ронцовы – Воронцовы, Лицын – Голицын, Ловин – Головин, Рукины- Долгоруковы, Агин – Елагин, Умов – Наумов, Тёмкина, - Потёмкин, Умской – Разумовский, Пнин – Репнин, Умянцов- Румянцев, Бецкие – Трубецкие.
                Интересно посмотреть на  знаменитостей под фамилией Глюк. Их немного: Глюк, Кристоф Виллибальд (1714—1787) — австрийский композитор. Глюк, Луиза (род. 1943) — американская поэтесса.  Глюк, Эрнст Готлиб (ок. 1698 — 1767) — российский государственный деятель. Глюк, Фемистокл (1853—1942) — немецкий медик, врач-хирург, профессор, автор ряда научных трудов по медицине. Глюк, Христиан Фридрих фон (1755—1831) — немецкий юрист, профессор университета Галле и Эрлангенского университета.
                Первый – великий композитор Глюк, тоже с интересной биографией-мифом. Ее до сих пор еще никто не подтвердил точно. Однако знаменитый реформатор итальянской оперы, директор Венской оперы, любимец всех королевских дворов Европы, был, как  предполагается … сыном лесника. И вот "прямо из леса" начал он свой взлет в мировом искусстве и в мировой истории. Забавно, конечно.
Так вот и с Мартой Скавронской забавно – из маленького домика пастора Глюка в Мариенбурге взлетела она всего за год на российский царский трон к Петру Первому.
                Уже будучи его женой Екатерина Первая признала сына Пастора Глюка  Кристиана Бернарда своим названным братом и осыпала его всевозможными милостями. Этот Кристиан на четыре года старше Марты Скавронской, он родился в 1780-м году, она – в 1784-м. И сегодня доподлинно неизвестно, откуда попала в дом пастора эта девочка. А, может быть, она – его внебрачный ребенок, и Кристиан не названный, а ее сводный брат?
                Или Эрнсту Глюку поручили воспитывать чью-то «высокопоставленную» бастардку, имея виды на ее  определенную карьеру.    Какую? А вот того самого «еврейского придворного фактора», который позволил сесть на  английский трон Ганноверской династии. Но только все зашло гораздо дальше, чем предполагали те, кто готовил Марту к ее миссии при каком-то из правящих дворов. И это  мог быть не обязательно русский двор Романовых. Но так получилось, что Марта оказалась вместе со своим воспитателем и его семьей в плену у Бориса Шереметева, взявшего крепость Мариенбург в войне со шведским королем Карлом Двенадцатым в 1702 году.
Плен – это очень хороший способ внедрения агента. Так и произошло с Глюком и Скавронской. Сначала их разделили, Глюка отправили в Псков, а Марту оставили в штабе армии Бориса Шереметева, который одновременно возглавлял и армейскую разведку. Наверное полученные от нее сведения были настолько интересны, что вскоре Скавронскую забирает к себе в штаб армии начальник ее разведки Александр Меншиков.
                Чем могла юная девушка так заинтересовать столь высоких армейских чинов - матерых разведчиков? Отбросим скабрезные антиисторические  россказни о ее сексуальных похождениях. Это сочинил глубоко непорядочный бастард "лжеграф"  Алексей Толстой для непосвященной и доверчивой советской публики. А глубоко непорядочные, хотя и весьма известные, советские актеры изобразили  всю эту гадость в популярном фильме о Петре Первом. А Сталин, который, безусловно, пользовался, вслед за Лениным, этим самым "еврейским придворным фактором", будучи, однако, в отношении евреев всегда  настороже, позволил известным актерам и режиссеру всю эту мерзость о Скавронской, Меншикове и Петре.



                40


                Здесь и сомневаться не приходится – Марта Скавронская представляла те круги «еврейского придворного фактора», которые в своих интересах могли на тот момент финансировать деятельность русского царя, который тратил колоссальные  деньги на войну со шведами и на строительство кораблей и новой столицы России – Санкт-Петербурга, обживая завоеванные европейские берега. И неизвестная плененная девушка из крепости Мариенбург отправилась в Москву вслед за пастором Глюком, которого пока что держали там под арестом, но недолго. Вскоре он занялся привычным делом – образованием молодежи, преподавал им  тонкости шпионской (дипломатической) деятельности в специально открытой гимназии. А Марта, сменившая имя на Екатерину (наверное, по ассоциации с первой еврейкой-королевой Франции Екатериной Медичи) уже была беременна от русского царя, который решил на ней жениться! Это было невероятно и для России, и для Европы – «еврейский придворный фактор» не просто  проводил финансирование проектов Петра, он «сам сел на трон» рядом с русским царем, а впоследствии и вовсе два года правил самостоятельно под именем императрицы Екатерины Первой. В качестве «еврейского придворного фактора» Марту Скавронскую заменил еврей Петр Шафиров, ставший главным придворным финансистом Петра Первого.
                Но все-таки, почему Петр женился на Марте? Может, быть, причиной – зов крови, который "по наследству" передал ему отец - царь Алексей Михайлович Тишайший? Ведь по матери, Наталье Нарышкиной, Петр-то наш, как говорят историки Карамзин и Ключевский, наполовину еврей. Как же так получилось?
              Давайте рассмотрим историю  второй женитьбы русского царя Алексея Михайловича Тишайшего. В предшествующие ей годы Россию сотрясали: Польская война, неудачная денежная реформа, вызвавшая  «медный» бунт, война со Степаном Разиным и война с Турцией за Украину. Все это требовало огромных денег. А «еврейским придворным фактором» в то время при дворе Алексея Михайловича несомненно был его ближайший сподвижник, первый «западник» в России,  Артамон Матвеев. В 1671 году царь женится на его племяннице и воспитаннице Наталье Нарышкиной, еврейке из иудейской секты  караимов. В этом же году Матвеев сменил Ордина-Нащокина и в заведовании Посольским приказом, после чего вся внешняя политика России перешла в его руки.
                В последние годы царствования Алексея Михайловича Матвеев - самый влиятельный из приближенных царя. За время управления Малороссийским и Посольским приказами он "учинил,- по его собственному выражению,- прибыли великие" государевой казне: построил аптеку и кружечный двор, и из доходов от них "сделал дворы каменны - Посольский, греческий, лавки", и, сверх того, ежегодно доставлял в Тайный и другие приказы по 60 тысяч рублей. Важным делом его была новая организация продовольствия московских войск, расположенных на Украине: вместо хлебных запасов туда стали посылать из Москвы деньги, что было много экономнее и удобнее. Матвеев же расширил операции Московского монетного двора. В 1672 году  заключил новый договор с армянской компанией по торговле персидским шелком, предоставлявший по сравнению с договором 1667 года значительные выгоды казне и русским купцам. При нем также был отправлен в Китай Н. Спафарий с поручением составить подробное описание пути от Тобольска до китайской границы.


                41


                Но даже при всех своих романтических чувствах едва ли прагматичный и жестокий правитель Петр сделал бы исторический шаг к алтарю, если бы не узнал о происхождении Марты Скавронской что-то такое, что заставило его отбросить все сомнения и соединиться с этой неизвестной никому женщиной.
                И все-таки остается загадкой, почему биография Марты Скавронской так и не была рассекречена? Более того, она  еще сильнее была засекречена именно в тот период, когда Марта выехала из штабов армий Шереметева и Меншикова с Петром. И есть у меня подозрения, что жертвой этого секрета стали лучшие разведчики России того времени -  Иоганн Рейнгольд Паткуль  и Андрей Яковлевич Хилков. Иоганн Рейнгольд Паткуль - разведчик, швед,  русский резидент. Был выдан  шведам польским королем Августом Вторым и казнен шведами - заживо колесован, а затем четвертован, несмотря, как пишут историки, на  "горячее участие" в его судьбе Петра Первого. А ведь Август Второй был союзником Петра в войне со шведами. Непонятно, почему они не могли договориться об освобождении русского дипломата Паткуля, который  шпионил и в пользу России, и в пользу ее союзника на тот момент – Польши? А, может, именно Петру нужно было, чтобы Паткуль навечно замолчал?
                Андрея Яковлевича Хилкова (1676 — 1718) — князя, резидента  Петра I при дворе Карла XII в Стокгольме, шведское правительство арестовало  после начала Северной войны (в 1703 году, когда Петр познакомился с Мартой) и объявило князю Хилкову, что оно согласно разменять его на шведского резидента в Москве Книпера, но впоследствии отказалось от этого, и князю Хилкову пришлось прожить в плену 15 лет и умереть на чужбине. Шведы очень сурово обращались с ним. Но даже будучи под арестом он слал депеши Петру Первому о положении шведов. И не было ли в тех депешах сведений о еврейской шведке - латышке-немке (кого там еще), которые никогда и нигде не должны были прозвучать?
                Обратим внимание, что деятельность этих русских агентов была пресечена  шведским двором в одно и то же время – пленения пастора Глюка и Марты Скавронской и переезда их в Москву – в начале 1700-х.
                Но у одного знаменитого агента Петра голова осталась цела – у Петра Андреевича Толстого, сообщника  императора и Екатерины Первой  в уничтожении царевича Алексея, законного наследника, сына Петра Первого. Толстой был русским  резидентом в Турции в то же время, когда в Европе работали Паткуль и  Хилков. Однако в первые же дни после смерти Екатерины Первой Меншиков отправил Толстого и его сына Ивана на смерть в страшную тюрьму на Соловки. Может быть, за то, что Толстой, выступая против  притязаний Меншикова на русский престол,  располагал  такой информацией, полученной  при его деятельности главой Тайной канцелярии, что при оглашении  самому Меншикову было не сносить головы? Толстой погиб на Соловках вместе с сыном, Меншиков – в Сибири. Но тайны ушли с ними в могилу, если только не остались в документах, которые до сих пор  засекречены и не подлежат огласке.
                Однако есть один документ, который проливает какой-то свет на эту темную историю с Мартой Скавронской. Это – герб Российской Империи.
                Приглашённый в Россию геральдист Франциск Санти в 1722 году составил официальное описание государственного герба, а 11 марта 1726 года, после смерти Петра, Екатерина I утвердила описание герба: "Орёл чёрный с распростёртыми крыльями, в жёлтом поле, в нём ездец в красном поле" (такая композиция упоминается в сенатском указе об изготовлении новой государственной печати- Т.Щ.).
                "Ездец" - это эмблема - белый конь на красном фоне - ГЕРБ РОДА  ВЕЛЬФОВ - ЗЕМЛЯ НИЖНЯЯ САКСОНИЯ-ГАНОВЕР. Вельфы, напомним, предки Веттинов. Теперь вспомним, откуда родом пастор Глюк, «воспитатель» Марты Скавронской, «названной сестры» его сына Кристиана.
А теперь еще вспомним, кого из императоров так безжалостно убивали в России – представителей династии Вельфов. Долгорукие отняли Петра Второго из рук оберегавшего его Меншикова и сгубили. Ивана Шестого заточила Елизавета (хотя, вполне возможно, и она была отпрыском Вельфов по линии  Марты Скавронской, если та к ним принадлежала тайно как бастардка), Екатерина Вторая расправилась с несчастным законным императором России в 1864 году руками Мировича, Петра Третьего, вполне возможно, вопреки ее желанию, убили братья Орловы. Но уж за сына, Павла Первого, Екатерина вступила в серьезную борьбу, отказавшись от его Готторпского наследства в Германии, отсекла  фамилию Готторпских от фамилии Романовых. Бесполезно! И Павла Первого убили. А потом зверски расправились с последним  вельфом в России – царевичем Алексеем в 1918 году.
                И в заключение предположу, что фамилия Скавронская – выдуманная, это миф. А какая была настоящая она у  Екатерины Первой: Глюксбург, Готторпская, Веттинг? Может быть, когда-нибудь, мы и узнаем это.


И СНОВА ЗАГАДОЧНАЯ КНЯГИНЯ ОЛЬГА


42

         

          Вещий Олег мог вывезти из Византии в 907-м или в 912-м году ребенка, которого купил или  выкрал у какого-нибудь трактирщика, который имел доказательства высокого происхождения этого дитя по отцовской линии – представители императорского дома любили посещать такие заведения и нередко «оставляли» там свои «следы».
          Может быть, вместе с этим ребенком Олег вез с собой и купленные доказательства его высокого происхождения, а, может быть,  на теле у младенца имелись божественные «фараоновы» следы, которые также были наперечет у византийских императоров- хранителей  тысячелетних тайн древних правителей?
         Однако официально Ольга не имела никогда никакого родственного отношения к византийскому двору. Но почему тогда она и ее внук Владимир получили именно от византийских императоров благословение на великое дело крещения Руси да к тому же они закрепили политический союз родственным, отдав в жены Владимиру порфирородную царевну Анну, к которой до того безуспешно сватались правители всей Европы, а она  отправилась в дикую страну народа «рос»? Это вообще считается исторической загадкой.
          Может быть, разгадка в том, что Ольгу ввели в императорский  византийский дом путем крещения? Ее крестным отцом стал сам император Константин Седьмой Багрянородный, а она к тому же взяла христианское имя матери Константина Великого (сделавшего христианство государственной религией в Римской империи) – Елены, став не только дочерью во Христе Константину Седьмому, но и потомком «во Христе» Константина Великого. И, может быть, имя дочери трактирщика Елены, затем супруги Константина Великого,  и есть намек на происхождение самой Ольги?
           Случилось это в 957 году. Летом  огромное русское посольство во главе с великой княгиней двинулось в Константинополь. Состав посольства, не считая охраны, корабельщиков, слуг, перевалил за сотню. В свиту княгини входил ее ближайший родственник — Анепсий, как его называли греки, занимавший в посольстве второе место после Ольги, 8 ее приближенных — знатных бояр или родственников, 22 знатных русса, члены посольства, 44 торговых человека, люди Святослава, священник Григорий, 8 человек свиты послов, 2 переводчика, а также приближенные женщины княгини. Столь пышного, столь представительного посольства Русь в Византию еще не засылала.
            Русская флотилия прибыла в константинопольскую гавань, а далее начались осложнения. Император впервые принял Ольгу лишь 9 сентября, то есть, тогда, когда русские караваны обычно собирались в обратный путь. Около двух месяцев она ожидала приема. В чем же дело? Ответ заключается в порядке двух приемов русской княгини в императорском дворце — 9 сентября и 18 октября, которые подробно описал Константин VII в своем труде «О церемониях». Этот порядок вышел далеко за рамки обычного, не имел аналогий во время встреч с другими иностранными представителями и никак не соответствовал византийскому церемониалу, за который свято держалась византийская империя и особенно Константин VII, блюститель и хранитель вековых традиций.
            Обычно любой, кто приближался к трону византийских императоров, совершал проскинесис — падал ниц к императорским стопам, но ничего подобного не произошло с Ольгой: 9 сентября она без сопровождения подошла к трону, лишь легким наклоном головы приветствовала Константина VII  и стоя беседовала с ним. Затем она была принята императрицей.
              После небольшого перерыва состоялась встреча русской княгини с императорской семьей, на что никогда даже не претендовали иностранные послы и владетельные особы. Здесь Ольга имела главный разговор с императором по всем интересующим обе стороны вопросам. При этом русская княгиня сидела, что также было делом неслыханным. На парадном обеде Ольга оказалась за одним столом с членами императорской семьи. Такого же рода привилегии были даны русской княгине и во время второго приема. Было ли это признанием какого-то родства, о котором никто и никогда так и не узнал, а мог знать только Вещий Олег, если он привез Ольгу из похода на Византию? Возможно, и даже очень похоже на то.
               Но важнее оказалось родство по вере, принятое у алтаря. И со времени крещения в Константинополе Ольга и ее потомство стали как бы членами императорской семьи в Византии. Только вот незадача – Святослав Игоревич категорически не хотел принимать христианскую веру от греческой церкви и все норовил послужить германскому императору-католику Оттону и продолжал ходить войной на Византию уже после смерти матери, что, вполне возможно, и стало истинной причиной его гибели в 972 году, как считается, в результате заговора византийской дипломатии. Но странно: убийство великого киевского князя не сыграло существенной роли в русско-византийских отношениях и не послужило поводом к их разрыву, при всей их холодности и нестабильности.
                Может быть, одна из причин та,  что в Новгороде уже почти достиг совершеннолетия (14 лет) князь Владимир  Святославич, рожденный от другой матери, нежели его братья Ярополк и Олег, и на которого возлагали особые надежды византийские правители. Они только ждали своего времени. И после смерти Святослава оно наступило.
                Вообще же, то, что произошло на огромной территории в миллион двести тысяч квадратных километров, называемой в Европе  землей народа «рос», в десятом веке, можно назвать настоящей сказкой. Здесь шесть человек (не факт, что на самом деле родственники) за 130 лет (жизнь двух поколений) создали единое  и самое большое государство из одиннадцати различных языческих племен, объединив их христианской верой. В то время как Римской Империи и затем Европе понадобилось четыреста лет, чтобы  сделать христианскую религию государственной. Отставшей от Европы на  пятьсот лет обойденной новой цивилизацией территории и ее народам они дали кроме  христианской религии на восемьсот лет вперед  великую династию правителей со всеми «божественными» и юридическими правами, которую признал европейский мир.
            Рюрик, Вещий Олег, Игорь Рюрикович, Ольга, Святослав Игоревич и Владимир Святославич совершили это чудо.



СКРЫТЫЕ ПУТИ ЕВРОПЕЙСКИХ ЭМИССАРОВ СО ВРЕМЕН СРЕДНЕВЕКОВЬЯ НА ЗЕМЛЕ "РОС"


43

  Чудо – или крупный политический заказ Византии и европейских стран? Конечно, чудо, потому что в удивительно короткий срок эти люди справились с поистине сверхзадачей, поставленной перед ними огромным, можно сказать, «потусторонним» миром, коим являлись Европа и Византия для дикой страны народа «рос». Сейчас меня обвинят в том, что я отвергаю идею святости крещения Руси. Нет, я просто констатирую факт: крещение Древней Руси пришло сюда об руку с  великим торговым путем «из варяг в греки». И торговля при этом была задачей первичной – как фактор «обольщения» язычников. И для самих язычников – гораздо главнее, нежели «идеология» греческой церкви - как возможность реального выживания. То есть, к торговому пути «из варяг в греки»  Византия прилагала еще и «инструкцию» по его применению – новую религию для взаимного понимания – христианство. Звучит, конечно, грубо, но зато правдиво.
        Еще одна идеологическая «заковыка», которая вызывает многочисленные споры  специалистов – радетелей русской национальной идеи – исключительно славянское «наполнение» процесса овладения этим торговым путем и христианизацией Древней Руси.   Они настаивают даже на славянском происхождении самого Рюрика. Но это постановка вопроса для наивных.  Речь идет об овладении передовыми технологическими – торговый путь, - и идеологическими «инструментами» - христианизация. Без западных специалистов, как бы сейчас сказали, это было и тогда невозможно. Поэтому и нужно понимать, что Рюрик, его преемник Вещий Олег, а затем – князь Игорь, княгиня Ольга, Святослав и Владимир – это были хорошо обученные эмиссары Византии и Европы для  осуществления сверхзадачи на дикой территории.
            Но как они попадали на землю народа «рос»? Это уже загадка византийско-европейской  средневековой разведки, которая едва ли будет разгадана. Однако в современной России отлично знакомы всем исторические имена знаменитых людей, которые несут на себе очевидные меты древнего африканского происхождения и, скажу более, связи со знаковыми местами  Египта, Древнего Рима, Византии и средневековой Европы. Предки этих людей были вывезены с какой-то целью в Россию,  зачем-то обогреты и приближены Романовыми. Куда же ведут от них, казалось бы, скрытые пути, тайные дороги? Не те ли это «стежки-дорожки», которыми вывозили  в землю народа «рос» будущих эмиссаров из Византии и из Европы в девятом-десятом веках?
             Вот эти исторические имена русских гениев: Василий Жуковский, Александр Грибоедов, Александр Пушкин, Николай Гоголь, Юрий Лермонтов и примыкающий к ним Петр Вяземский (но не гений, конечно, а «друг») . Но это же всего лишь поэты! – удивитесь вы. Да, и что с того? Сам Константин Седьмой Багрянородный, византийский император, которому обязана крещением великая княгиня Ольга, а затем и Древняя Русь, а также  сама Россия - происхождением своего названия от упомянутого в его знаменитом трактате  «Об управлении империей» слова Россия, выступил при написании этого труда как обычный журналист! Он велел доставить к нему какого-то зазевавшегося варяжского купца и, опросив, написал исчерпывающую и поучительную статью о загадочной земле народа «рос». И в ней косвенным образом раскрыл тайну гибели  великого князя Святослава Игоревича.
             И очень досадно, что эта знаменитая книга Константина Седьмого Багрянородного не стала еще в давние времена поводом к тому, чтобы точно определиться с названием земли народа «рос» на площади  почти полтора миллиона квадратных километров (десятая часть нынешней Российской Федерации) с одиннадцатью проживающими в то время на ней племенами – Россия. Политическая казуистика  российской многонациональности до 1991 года мучила страну, заставляя ее оставаться  «условно названной» - то Российская империя, то СССР.  У  властей всегда была боязнь обидеть  татар, бурятов, ненцев и прочих представителей 90 национальностей «великодержавным» словом Россия. Как будто им легче было оттого, что у их огромного и могучего государства нет исторически правильного названия, и под «ником» Россия всем им было бы стыдно проживать… Надежнее было бы им всем проживать в государстве с четким историческим названием, что они и поняли, когда СССР распался, и все национальности оказались «подвешенными» и в опасности лишиться своей земли, на которой проживают уже более тысячи лет.
           И мне, когда я писала эту книгу, было постоянно трудно называть страну, о которой я рассказываю, о которой знали и со времен Древнего Рима, но у которой не было названия! Называть Древняя Русь до времен Рюрика – рано, византийское название Россия было неизвестно и не принято, Киевская Русь – неправильно, потому что надо бы – Киевско-Новгородская Русь. В общем, самое лучшее, как мне показалось – это: «земля народа «рос» - как определена она была в документах о посещении  «русскими» послами в составе византийской делегации  двора франкского короля Людовика Благочестивого в 839 году.
           Того самого короля, представителя древней династии франкских вельфов, который, скорее всего, и подобрал кандидатуру европейского «эмиссара» в землю народа «рос»  в лице датского (или шведского) Рёрика, владельца богатейшей и главной европейскорй таможни – города Дорестада. Но согласование этой кандидатуры после смерти Людовика Благочестивого, умершего через год после византийско-«русского» посольства, шло еще двадцать лет.
             Закончилось это политическое «сватовство» переездом Рёрика-Рюрика в Старую Ладогу и Новгород во второй полвине девятого века, а  в семнадцатом веке - конкретным кровным породненинем франкских вельфов с представителями династии Романовых – с внучкой Ивана Пятого (Милославского), сводного брата Петра Первого (Нарышкина) и рождением Ивана Шестого Антоновича, погибшего при Екатерине Второй в результате ужасных мучений после двадцатилетнего заточения. В России почему-то франкских вельфов на дух не переносили при дворе Романовых и безжалостно их уничтожали. Может быть, потому, что они представляли Людовика Благочестивого, подарившего России Рюрика и династию Рюриковичей, которую Романовым удалось свергнуть  с помощью страшной смуты семнадцатого века, когда Россия едва не потеряла государственность вообще?

44

  Пора перейти к великим потомкам вывезенных с Востока их знаменитых, но забытых предков.
           В конце восемнадцатого века в Россию во время русско-турецкой войны была вывезена мать поэта Василия Афанасьевича Жуковского – турчанка Сальса. Происхождение, пленение и жизнь в России этой неизвестной женщины так и остались тайной. Но существует «официальная» версия, которой можно  верить лишь будучи совсем уж наивным. Эта версия гласит, что Сальса вместе с сестрой Фатьмой была среди захваченных в крепости пленниц, которых майор Муфель подарил своему приятелю помещику Афанасию Ивановичу Бунину. Младшая из рабынь, Фатьма, которой было 11 лет, скончалась через год, а ее 16-летняя старшая сестра выжила, обрела российское гражданство свободной женщины, быстро обучилась русскому языку, стала умелой экономкой в бунинской усадьбе Мишенское Тульской губернии и родила в 1783 году (через 13 лет после пленения) своему хозяину сына, ставшего крупным русским поэтом XIX века и воспитателем царских детей,  Василия Афанасьевича Жуковского.
           Но П. А. Плетнёв в своих воспоминаниях уточнял, что якобы слышал от самого Жуковского, что его мать происходила из сераля турецкого паши Силистрии.
            Если так, то  кем она была в серале Силистрии – наложницей или женой паши? Или его дочерью? И почему оказалась в крепости Бендеры в 1770 году, а затем попала в руки к  секунд-майору прусского происхождения на службе в русской армии Карла Ивановича Муфеля?
             Напомним: в эту войну Екатерина Вторая вступала будучи уверенной в победе. И ее уверенность  была оправдана успешной битвой  в Бендерах, которой руководил  граф Петр Иванович Панин, генерал-аншеф и сенатор, брат главы внешней разведки и воспитателя наследника Павла Петровича, Никиты Ивановича Панина. Результатом взятия Бендер стал переход всего пространства между Днестром и Прутом (Молдавии) под русский контроль.
          Казалось бы, победа над турками уже в руках  русской императрицы. Но случилось совершенно непредвиденное даже всемогущей русской внешней разведкой, этого настоящего «иезуитского ордена», как ее называли на Западе. По болезни из армии, именно из-под Бендер, ушел хорунжий Емельян Пугачев – у него вдруг стало гнить все тело, и отказали ноги. История пугачевского бунта  подробно описана во многих источниках, но в ней нет только одного, на мой взгляд, главного – роли турецкой разведки в подготовке крестьянской войны в России. По сути дела, создания с помощью внутренней дворянской и старообрядческой «пятой колонны» «второго фронта»,  который и не дал свершиться победе России над Турцией в этой войне и остановил ее армию у крепости Силистрии (Дористола).
           Документы всеобъемлющего следствия, за которым внимательно следила императрица Екатерина, большой знаток разведки, так и остались засекреченными. До сих пор участие Турции в подготовке террориста Пугачева на роль лжецаря Петра Третьего не раскрыто. А ведь без этой заинтересованной стороны и ее огромных денег восстание Пугачева такого огромного масштаба, переросшее в настоящую гражданскую войну, не  могло бы состояться. Это же очевидно.
          И в тот момент, когда турецкая разведка наверняка уже производила манипуляции с Пугачевым и его сообщниками, сам он «одерживал победу» над крепостью Бендеры под началом  Панина, Муфеля и Кутузова. И в их руки попадают пленницы, сестры Сальса и Фатьма, из гарема турецкого паши в Силистрии (Дористоле), который в пятистах километрах от Бендер, а Карл Иванович Муфель передает их приближенному к императрице, приятелю Григория Орлова,  Афанасию Ивановичу Бунину – «на воспитание». Причем младшая, одиннадцатилетняя Фатьма, вскоре умирает, в живых остается  Сальса, и она окружена заботой и вниманием в богатом доме русского вельможи.
              Афанасий Иванович Бунин –  крупный тульский, калужский и орловский помещик, имел в Москве богатый дом. Тульское поместье Мишенское было с размахом благоустроено: здесь имелись обширный парк, цветники, пруды с рыбой, двухэтажные оранжереи, где росли абрикосы и лимоны, шампиньоны и всякие цветы. С балкона господского дома открывался вид на златоглавый Белёв, стоящий на берегу Оки. По сторонам дома были два флигеля с крутыми кровлями и светелками. Турецкой пленнице здесь жилось комфортно. Вопрос: почему в этом комфорте умерла младшая девочка – Фатьма? Может быть, что-то случилось с сестрами в штабе армии графа Панина, который в то время был и подразделением армейской разведки?
             Как бы там ни было, младшая из сестер-пленниц умирает, старшая выживает в доме русского аристократа, а Панин и Муфель, взбешенные предательством сослуживца и наверняка до смерти напуганные  подозрениями императрицы – ведь под самым их носом изменник воевал и одновременно плел свою  государственную измену - теперь мчатся вслед поднявшему бунт, разделившему с ними победу в Бендерах, - хорунжему Емельяну Пугачеву. И только Кутузов по-прежнему воюет с турками, ему не надо доказывать свою преданность  престолу, он – вне подозрений в связях с Пугачевым. В июле 1774 года Гаджи-Али-Бей высадился с десантом в Алуште, однако туркам пройти вглубь Крыма не позволили. 24 июля (4 августа) 1774 года трёхтысячный русский отряд выбил турецкий десант, укрепившийся в Алуште и у деревни Шума. Кутузов, командовавший гренадерским батальоном Московского легиона, был тяжело ранен пулей, пробившей левый висок и вышедшей у правого глаза, который «искосило», но зрение сохранилось, вопреки расхожему мнению.
                В  это же время,  в апреле — июне 1774 года Муфель находился в Оренбургской губернии и участвовал в карательных  и показательных, очень жестоких, походах на Иргиз. В середине июля Муфель со своим батальоном (431 человек) поступил под начало генерала И. И. Михельсона, который придал ему 76 драгун и 4 пушки, и был в преследовании Пугачёва к  Казани и Симбирску, а затем  двигался к Пензе. 11 августа он захватил Саратов и взял в плен часть мятежников, многих из них немедленно повесил.
               По сообщению Н. Ф. Дубровина в Саратове «Муфель приказал убитых Пугачёвым погребать по христианскому обряду, а убитых сообщников самозванца, «яко непотребных извергов, вытаща по земле за ноги за город, бросить в отдалённости в яму, прикрым, чтобы не было мерзкого зловония, землею; повешенных же злодеев публично отнюдь не касаться, а оставить их на позор и показание заражённым и колеблющимся разумом от рассеянных злохитрым злодеем плевел людям». Жестокость Муфеля – как показательный акт преданности Екатерине Второй, и в нем никакие принципы человечности и гуманности в расчет не принимались. Здесь уж, как говорится, каждый – за себя!
              25 августа он принимал участие в сражении под Чёрным Яром, где пугачёвцы потерпели окончательное поражение. В сентиябре Суворов и Панин уже везли плененного Пугачева в Москву.
                За отличия в войне против Пугачёва императрица Екатерина II пожаловала Муфелю имение Грабыжевское в Псковской губернии. А. С. Пушкин в «Истории Пугачёвского бунта» отмечал Муфеля в числе тех немцев, которые «сделали честно своё дело».
              В 1779 году произведён в полковники и 28 мая 1787 года — в бригадиры.
             5 августа 1788 года Муфель был отправлен в отставку с чином генерал-майора, однако, сам он об этом узнать не успел, поскольку в ночь с 23 на 24 июля был убит в поместье своими крепостными. Народная месть достала жестокого генерала через 14 лет после его кровавых расправ над сторонниками Емельяна Пугачева, уже в мирное время. Но кто знает – а не было ли это убийство прусского перебежчика заказным? И, может быть, он получил свое наказание не от крепостных крестьян и не за жестокость во время усмирения бунта, а как свидетель или даже участник заговора под Бендерами? Кто знает, о чем, может быть, промолчала маленькая турецкая девочка Фатьма, предпочтя умереть, но рассказала ее взрослая сестра Сальса и заслужила себе жизнь в России?


45

              Россия слишком дорого заплатила за победу над турками в  Бендерах: война с Пугачевым и разразившаяся чума, завезенная ранеными  с турецкого фронта, унесли огромное количество жизней и русских крестьян, и русских дворян. А турчанка Сальса прекрасно прижилась в Мишенском и даже стала там в каком-то смысле хозяйкой, родив сына от своего «воспитателя», помещика Бунина. Правда, ему на тот момент – в 1783 году – стукнуло уже 67 лет, а Сальсе было 29, но бастарда молва приписала старому вельможе. И, как показали дальнейшие события, в этом были заинтересованы прежде всего на самом верху власти – при дворе императрицы Екатерины Второй. Почему? Можно выстраивать лишь версии, потому что ответ зарыт так глубоко  в секретных документах и о взятии крепости в Бендерах, и о восстании Пугачева, что получить его можно будет не скоро.
             Отдавая Сальсу в руки Бунину, Муфель, конечно, знал, что передает ее человеку не самых высоких нравственных правил. А что такое была семья Афанасия Ивановича Бунина, мы видим из записок Андрея Болотова, управляющего царским имением Бобринское в Тульской губернии, которое принадлежало внебрачному сыну Екатерины и Григория Орлова,  Алексею Бобринскому.
             В 1784 году (через год после рождения Василия Жуковского) Болотов писал о дочери Афанасия Ивановича, Наталье Афанасьевне, на тот момент в замужестве – Вельяминовой - и ее муже Николае Ивановиче Вельяминове, которых встретил у тульского наместника М.Н. Кречетникова: «…насмотрелся я довольно сей госпоже, игравшей тогда важную роль, и не мог довольно начудиться ее мужу, не чувствующему ни малейшего стыда, что носил почти только звание мужа, и жертвующему женою своею в угодность своему вельможе. Но не  столько удивителен был мне он, сколько отец сей госпожи. Он был господин Бунин и служил тогда городничим в городе Белеве, где наместник и познакомился с  сим семейством. Говорили, что будт бы и сам отец и мать  сей госпожи, бывшей тогда девушкою, поспешиствовали сами такому знакомству дочери с  наместником, и  единственно для того, чтоб пользоваться его милостью. И дабы можно было ему ее иметь всегда у себя в близости, то и выдана она была за молодого человека, из фамилии Вельяминовых, которого наместник по самому сему случаю  произвел в люди и который, находясь при нем в должности советника правления, играл  также тогда важную роль».
          Характеристика Болотова семейства Буниных просто убийственна. Но не так все просто. Тульская земля хранит такое множество тайн о  знаменитых людях России, что, кажется, это место специально выбрали как некое «кладбище» своих секретов  самые высокородные аристократы. И среди них – императрица Екатерина Вторая. Здесь она приобрела для своего внебрачного сына Алексея Бобринского усадьбу в Богородицке и поручила  управлять ею и заниматься благоустройством приятеля своего фаворита и отца  царского бастарда, Гриогория Орлова, талантливого ландшафтного дизайнера и опытного садовода тульского помещика Андрея Болотова. Да, скорее всего, именно Орлов и посоветовал Екатерине взять своего приятеля на эту должность как исключительно честного и порядочного человека, который умел бы держать язык за зубами.
            Но Болотов, видимо, был  сколь честен, столь и наивен. Ибо как он мог не понять, что на тот момент, когда он познакомился с Натальей Афанасьевой Вельяминовой – Буниной, на самом деле происходило в доме тульского наместника Кречетникова и в усадьбе белевского помещика Афанасия Бунина? А обстановка и там и там  постоянно была весьма напряженная – ведь Кречетников  был поставлен на тульское наместничество Екатериной не случайно, а как хранитель ее тяжкой тайны, ее греха. Разглашение, публичная огласка этого государственного секрета грозила России ни чем иным как государственным переворотом и, возможно, новой гражданской войной!
             А в усадьбе Афанасия Бунина Мишенское был спрятан еще один большой секрет –  никому неизвестная и непонятная турчанка Сальса, происхождением из сераля турецкого паши в Силистрии,  вывезенная из крепости Бендеры, где воевал в последний раз за русский престол Емельян Пугачев, вскоре объявивший себя супругом Екатерины Второй – императором Петром Третьим…
            
                46

            Особые отношения были у императрицы и с Афанасием Ивановичем Буниным, не случайно же в 1762 году она крестила его сына Ивана. Этот богатый помещик, как и Андрей Болотов, был приятелем Григория Орлова, а в 1762 году авторитет фаворита Екатерины Второй был очень высок, и его друзья  стали приближенными к трону и пользовались доверием Екатерины, выполняя ее секретные поручения. Одним из таких являлось воспитание  бастардов, переданных из императорской семьи и хранение их имущественных прав воспитателями. А права эти были очень  весомыми.
          Вот если взглянуть на эту сторону биографий  некоторых известных людей, то можно заметить  определенное сходство. Это касается  двух поэтов – полутурка Василия Жуковского и четвертьараба Александра Пушкина. Конечно, прежде всего, потому, что их предки были вывезены из чужих стран, да еще и оба - из султанских гаремов. А еще тем, что мать жены Пушкина, Наталья Ивановна Загряжская-Гончарова, в 1785 году непонятным образом  попала на воспитание в дом генерала-поручика Ивана Загряжского и получила огромное состояние – отобранную у Загряжских  бывшую царскую вотчину огромное подмосковное имение (24 деревни)  Ярополец.
          Но если Сальсу и Абрама Ганнибала привезли в Россию из Турции, то мать Натальи Ивановны – из Дерпта. Ефросинья Ульрика фон Липхат была уроженкой остзейского имения Ратсхоф и женой барона Морица фон Поссе. По общепринятой версии считается, что она влюбилась в  Ивана Загряжского и бежала с ним от мужа и маленькой дочери. Но как-то не принимаются в расчет такие факты: в это время сын Екатерины Второй Алексей Бобринский вел очень разгульный образ жизни и вместе с Загряжским наезжал в Дерпт. Побег был организован по-царски – на каждой станции беглецам немедленно меняли лошадей и пропускали без проволочек. Екатерина Вторая лично занялась разводом Ефросиньи Ульрики и осуществила процедуру без лишних проволочек всего за пять месяцев. Таких «рекордных» сроков разводов, практически невозможных в то время, никто и не припомнил бы.
          Очень похоже отношение законных жен Афанасия Бунина и Ивана Загряжского к  новорожденным бастардам – они покорно приняли их в семью и безропотно и ответственно занялись их воспитанием и смиренно наблюдали, как у их законных детей отнимается  практически все состояние, которое передается бастардам.  Никаких протестов! Хотя жены также выходили из аристократических семей и могли иметь защиту своих материальных прав с их стороны. Но никто и слова не сказал поперек, когда императрица отбирала то, что когда-то дали цари этим семьям за заслуги.
            Показательно и поведение «отцов»: оба они совершенно не интересовались  новорожденными и жили вдали от них, оставив все проблемы женам, которые смиренно несли  свалившиеся на них тяготы. Загряжский  сразу перебрался в свое родовое имение Кариан в Тамбовской губернии,  Бунин  жил в Москве в своем доме и не поехал увидеть новорожденного. Наталья Ивановна получила фамилию Загряжского, но как воспитанница. А Василий Жуковский  был усыновлен  киевским помещиком Жуковским, приживалом в доме Буниных в Мишенском, но также числился их воспитанником.
               Вместе с фамилией Загряжских Наталья Ивановна получила все права дворянства и наследницы огромного состояния приемного «отца». А вот с делами Василия Жуковского «родне» пришлось повозиться. Но помог  наместник Кречетников. А теперь посмотрим, кто принимал участие в оформлении дворянства и наследства будущему поэту.
               Сегодня не очень внимательные «биографы» семьи Буниных из Мишенского, как и оказавшийся в свое время недальновидным Андрей Болотов, пишут, что связь Натальи Афанасьевны с Кречетниковым предопределила будущее всей семьи. Высокие в Туле должности получили не только братья Вельяминовы, но и супруг дочери А. И. Бунина Варвары Афанасьевны. Она вышла замуж за Петра Николаевича Юшкова, ставшего советником Тульской казенной палаты. Не без покровительства Кречетникова муж младшей дочери Бунина Екатерины Афанасьевны полковник Андрей Иванович Протасов был избран Тульским губернским предводителем дворянства. Помог Кречетников решить и главную проблему А. И. Бунина – узаконить рождение его сына Василия Андреевича Жуковского. Для получения дворянства двухлетнего Василия фиктивно зачислили на службу в Астраханский гусарский полк, где он «дослужился» до прапорщика, что давало право на личное дворянство. Справку сыну городничего выправил  Н. Кречетников. 1 июля 1795 года 12-летнему прапорщику В. А. Жуковскому была выдана грамота о дворянстве с внесением в родословную книгу Тульской губернии. На документе подписи родни: губернского предводителя дворянства Андрея Протасова, Петра Юшкова и брата Н. И. Вельяминова - Степана Вельяминова.
                Скольким же людям, оказывается, надо было занять высокие должности при тульском наместнике Кречетникове, ставленнике Екатерины Второй и хранителе ее государственной тайны, чтобы документ о дворянстве младенца Василия Жуковского был законным!  Но даже в этом случае впоследствии возникли проблемы, которые, конечно же, с помощью императорских чиновников благополучно решили.
            Подумайте теперь, что на самом деле стояло за всеми этими карьерами и даже за  любовной связью самого Кречетникова и  дочери Афанасия Ивановича Бунина. Они в самом деле сошлись и еще до фиктивного замужества Наталья Афанасьевна рожала от  наместника детей. Отец ее не противился не потому, что был развращен и аморален, хотя и это, конечно, было, но не до такой же степени, как это описал Болотов. В семье Афанасия Ивановича произошел трагический случай – погиб от кровоизлияния в мозг на нервной почве его единственный сын Иван, которого семья принуждала к выгодному, но нежеланному браку. И отец, видимо, не захотел потерять еще и дочь, когда она влюбилась и сошлась с Кречетниковым. Он был женат на  женщине из царского рода Собакиных и, хотя она была психически нездорова и не могла иметь детей,  развестись с нею он не мог. И императрица не взялась бы за это дело – не могла же она пойти против высокородных вельмож! Поэтому проблему решили обычным способом для того времени – фиктивным браком Нтальи Афанасьевны. И та стала негласной соправительницей Кречетникова, позаботившись о судьбе сводного «брата», будущего гения России, очевидно – в русле требования Екатерины.
            Вот чего не увидел или не захотел увидеть агроном Андрей Болотов, когда вошел в окружение Кречетникова – негласной службы женщин престолу. А за свою нежелательную  многословность он едва не поплатился местом управляющего царским имением Бобринского в Богородицке. На какое-то время он, видимо, утратил доверие Екатерины Второй из-за доноса всесильной Натальи Афанасьевны.



СВЯТОСЛАВ ИГОРЕВИЧ: РОЖДЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ РУССКИХ



47


             Видимо, мы никогда не узнаем, кем была Сальха, но ее значение для русского правящего двора было важным, если взять в расчет ослепительную придворную карьеру, а затем и мировую известность ее внебрачного сына Василия Жуковского. И, может быть, стоит обратить внимание на ее  происхождение, о котором говорил сам Жуковский – «из сераля турецкого паши Силистрии»?
            Что же это за город такой – Силистрия? На самом деле, удивительный город, который имеет огромное историческое и политическое значение для России вот уже более тысячи лет!
             Силистра (исторически Доростл, Дуросторум, Силистрия) — портовый город на северо-востоке Болгарии. С момента своего основания  в римской империи во втором веке во времена императоров Антония Пия и Марка Аврелия Дуросторум играл важную роль в качестве оборонительного пункта  Римской империи на берегах Дуная. В правление императора Гордиана III (правил в 238—244 годах) он подвергся нападению племён готов, карпов и сарматов, вторгнувшихся в римские провинции на нижнем Дунае. При императоре Деции (правил в 249—251 годах), готы и сарматы вновь нападали на римские провинции, вторгшись в Мёзию и Фракию. В битве при Абритте с ними император Деций погиб. В правление Аврелиана (270—275 годы) бои с готами в области Дуросторума продолжились.
             Несмотря на то, что римской армии удалось разбить готов и убить их вождя Каннабада,  император принял решение ликвидировать провинцию Дакия и перевести все оставшиеся войска и население из неё за Дунай. Таким образом, Дуросторум вновь стал пограничным городом.
               В этот же период город развивался и как крупный экономический и торговый центр. Располагавшаяся в нём, так называемая, иллирийская таможня, является показателем наличия развитой торговой и экономической инфраструктуры в городе. Здесь  строились большие общественные здания, храмы, бани и водопровод, устанавливались мраморные статуи и барельефы на площадях.  Когда летом 303 года Дурострум посетил император Диоклетиан (правил в 284—305), город уже являлся административным центром провинции Малая Скифия. Дуросторум стал  одним из центров распространения христианства.
               А теперь – о главном. В 969 году, по договору с византийцами, в Болгарию вторглось войско русского князя Святослава Игоревича. Разбив недалеко от Доростола  болгарское войско, Святослав захватил город вместе с другими болгарскими городами. Вскоре киевский князь поссорился с византийцами и в начавшейся русско-византийской войне в апреле-июле 971 года сам был осаждён византийскими войсками Иоанна Цимисхия в Доростоле. В результате осады войско Древней Руси покинуло Болгарию, а Доростол вернулся под управление Византии, получив наименование Феодорополь.


48
                Этой войне предшествовало важное событие -  в 967 году между Византией и Болгарским царством разгорелся конфликт, причину которого источники излагают по - разному. В 967/968 году византийский император Никифор Фока отправил к Святославу посольство. Главе посольства Калокиру было передано 15 кентинариев золота (примерно 455 кг), чтобы направить русов в набег на Болгарию. Согласно одной из версий, Византия хотела сокрушить Болгарское царство чужими руками, а заодно ослабить Киевскую Русь, которая после присоединения Хазарии могла обратить свой взгляд на крымские владения империи. По другой версии, цель Византии заключалась лишь в обуздании агрессии болгарского царя чужими руками, что было стандартной практикой византийской внешней политики.
                Калокир договорился со Святославом об антиболгарском союзе, но вместе с тем попросил помочь ему отнять у Никифора Фоки византийский престол. За это, по версии византийских хронистов Иоанна Скилицы и Льва Диакона, Калокир пообещал «великие, бесчисленные сокровища из казны государственной», и право на все завоёванные болгарские земли.
                В 968 году, как уже говорилось выше, Святослав вторгся в Болгарию, разбил болгар в битве под Доростолом, взял множество городов и обосновался в устье Дуная, в Переяславце, куда к нему была выслана «дань с греков».
                К 968—969 годам относится нападение на Киев печенегов. Святослав с конной дружиной возвратился на защиту столицы и отогнал печенегов в степь. Историки А. П. Новосельцев и Т. М. Калинина предполагают, что нападению кочевников способствовали хазары (хотя есть причины полагать что Византии это было не менее выгодно), а Святослав в ответ организовал второй поход против них, в ходе которого и был захвачен Итиль, а Хазария окончательно разгромлена.
                Во время пребывания князя в Киеве скончалась его мать, княгиня Ольга, фактически правившая Русью в отсутствие сына. Святослав по-новому устроил управление государством: посадил сына Ярополка на киевское княжение, Олега — на древлянское, Владимира — на новгородское. После этого, осенью 969 года киевский князь снова пошёл на Болгарию с войском. «Повесть временных лет» передаёт его слова:
«Не любо мне сидеть в Киеве, хочу жить в Переяславце на Дунае — ибо там середина земли моей, туда стекаются все блага: из Греческой земли золото, паволоки, вина, различные плоды; из Чехии и из Венгрии серебро и кони; из Руси же меха и воск, мёд и рабы».
                Его войско на ладьях подошло к болгарскому   Доростолу на Дунае и после сражения захватило его. Позднее была захвачена и столица Болгарского царства, Преслав Великий, причем царь Борис попал в плен к Святославу. После падения столицы вся страна быстро попала под контроль Святослава.
               Если в этом месте вернуться в наше время, то можно ответить на вопросы многих политиков о том, как же могли неблагодарные болгары, «братушки»,  которых русские освободили в 19 веке от османского рабства, воевать против нас во Вторую Мировую войну и сегодня вредят нам с прокладкой газопровода в Европу и так далее? А вот потому, что в болгарах живет исторический страх перед русскими – перед неизвестным народом земли «рос», который пытался захватить их землю в десятом веке.

49

                Весной 970 года Святослав в союзе с болгарами, печенегами и венграми напал на владения Византии во Фракии. Его войско дошло до Аркадиополя (в 120 км от Константинополя), где и произошло генеральное сражение. По сообщениям византийских источников, были окружены и перебиты все печенеги, а затем были разгромлены основные силы Святослава.
                Оккупация Болгарии русами совершенно не устраивала Византию, поскольку вместо слабого и христианского соседа она получила сильного и языческого. Бесцеремонные действия Святослава убедили императора Иоанна Цимисхия в бесполезности дипломатии, и он начал готовиться к войне. Подготовка длилась всю зиму 970–971 годов. В апреле Цимисхий во главе отряда из 5000 лучших воинов перешел Балканские горы, в то время как основная часть византийской армии под командованием евнуха Василия Лакапина последовала за ними. Передовой отряд двигался так быстро, что русы были захвачены врасплох, и о походе императора они узнали, только когда он был уже почти у стен Преслава. В это время в городе находилось около 8000 русских, но в бой с авангардом Цимисхия они не вступили, укрывшись за стенами города.
                Вскоре прибыла основная часть византийской армии, и начался штурм. Тринадцатого апреля византийцы ворвались в город, но многие русские закрылись внутри дворца царя Симеона. Византийцы подожгли дворец, и множество русов погибло в огне. Пожары нанесли городу большой ущерб, уничтожив в частности прославленную Золотую Церковь. Вскоре к городу подошел Святослав с основными силами, надеясь вернуть столицу, однако, вблизи г. Доростола на его пути встала армия Цимисхия. Русские укрылись в крепости, началась трёхмесячная осада. Потери русов росли, и Святослав стал искать мира. Он отправил к Цимисхию посланника с сообщением о готовности покинуть Болгарию. Стремясь завершить дело, Иоанн принял предложение. Был также возобновлен старый торговый договор, позволявший русским привозить свои товары в Константинополь. На обратном пути в Киев множество русских пали жертвами печенегов, включая самого Святослава.
                Византийцы освободили Бориса II, однако к власти его не вернули. Столица Болгарии была переименована в Иоаннополис в честь императора, и там был поставлен византийский наместник. Вся восточная Болгария была присоединена к Византии, независимость сохранили только западные области. Борис II был публично лишен царской короны и регалий, которые поместили на алтарь Святой Софии. Бывший царь остался жить в Константинополе, получив от императора сан магистра.
                По заключении мира Святослав благополучно достиг устья Днепра и на ладьях отправился к порогам. Воевода Свенельд говорил ему: «Обойди, князь, пороги на конях, ибо стоят у порогов печенеги». Попытка Святослава в 971 году подняться по Днепру не удалась, пришлось ему зимовать в устье Днепра, а весной 972 года он решил повторить попытку. Однако печенеги по-прежнему сторожили русов. В схватке Святослав погиб:
                «Когда наступила весна, отправился Святослав к порогам. И напал на него Куря, князь печенежский, и убили Святослава, и взяли голову его, и сделали чашу из черепа, оковав его, и пили из него. Свенельд же пришёл в Киев к Ярополку». (Повесть временных лет)..
                Гибель Святослава в бою с печенегами подтверждает и Лев Диакон:
                «Сфендослав оставил Дористол, вернул согласно договору пленных и отплыл с оставшимися соратниками, направив свой путь на родину. По пути им устроили засаду пацинаки — многочисленное кочевое племя, которое пожирает вшей, возит с собою жилища и большую часть жизни проводит в повозках. Они перебили почти всех росов, убили вместе с прочими Сфендослава, так что лишь немногие из огромного войска росов вернулись невредимыми в родные места».

                Начиная с Н. М. Карамзина, многие историки предполагают, что именно византийская дипломатия убедила печенегов атаковать Святослава. В трактате Константина Багрянородного «Об управлении империей» говорится о необходимости союза  Византии с печенегами для защиты от росов и венгров («Стремитесь к миру с печенегами»), а также, что печенеги представляют серьёзную опасность для русов, преодолевающих пороги. На основании этого подчёркивается, что использование печенегов для устранения враждебного князя произошло в соответствии с византийскими внешнеполитическими установками того времени. Хотя «Повесть временных лет» называет в качестве организаторов засады не греков, а переяславцев (болгар), а Иоанн Скилица сообщает, что византийское посольство, напротив, просило печенегов пропустить русов.
«Повесть временных лет» объясняет гибель Святослава сверхъественной причиной - его отказом матери, которая хотела крестить его (т. е. нарушением традиционного правового принципа подчинения родительской власти):

«Он же не послушался матери, продолжая жить по языческим обычаям. Если кто матери не послушает — в беду впадет, как сказано: «Если кто отца или матери не послушает, то смерть примет».
   
               





               


                50


           Но вообще-то – как сказано в Библии – все верующие в Христа должны следовать за ним, оставив родных, если  даже мать и отец поступают неправедно. А Ольга вела двойственную и даже тройственную политику, учитывая  интересы лишь Киевского престола. Она правила язычниками, не разоряя их капищ, не убивая их жрецов, а лишь облагая их данью по одному изданному ею указу для всех племен. Однако возводила христианские храмы и привечала христианских проповедников, стараясь сблизить Киевско-Новогородскую Русь с влиятельной Византией. Но, даже крестившись в Константинополе и получив официльный статус «дочери»  ее крестного,  византийского императора Константина Седьмого Багрянородного, она вдруг обращается к германскому императору Оттону с предложением прислать миссионера для христианизации ее народа. Официальные же договоры заключал с Оттоном именно Святослав, что понятно – он ведь был правителем земли народа «рос».
           И тут возникает вопрос: да уж не сама ли Ольга останавливала его от крещения – еще со времени визита в Константинополь в 957 году, действительно опасаясь ослабления в этом случае его влияния на языческое население огромной территории, в первую очередь – на войско, которое  с готовностью шло за ним за победой на Запад, зараженное идеей Святослава завоевать лучшие земли для этого народа, которым он правил по наследству от Рюрика?
            Здесь нужно понять, какая нужда гнала язычников-росов в дальние края: им необходимы были новые, более «теплые земли», чтобы приблизиться в своем благосостоянии к европейским странам. А пока на холодных необъятных «роских» просторах они влачили скудное существование. О чем и написал в своей книге «Управление империей» Константин Седьмой. Он назвал землю народа «рос» Росией и предупредил потомков, чтобы они больше дружили с печенегами, чем с росами, которые  даже  скот водить не умеют, а покупают его у печенегов.
            Наши историки, изучая этот труд византийского императора, возмущенно отрицают этот  факт, указывая на  кости крупного и мелкого домашнего скота в археологических раскопках древних поселений. Аргумент, надо сказать, просто смешной – как будто на этих костях написано – куплен был скот у печенегов, или его разводили на месте.
         Печально, если историю страны пишут люди, которые не знакомы с двумя очень важными направлениями в ее жизни – разведки и сельского хозяйства. А оба они неразрывно связаны, ибо непосредственно  касаются вопросов выживания населения. Ничего постыдного в закупках скота росами у печенегов не было! Делали они так не потому, что были какими-то особыми неумехами, а потому, что только так и могли приспособиться к жизни в суровых климатических условиях, которые путешественников-европейцев повергали в ужас в период с поздней осени до ранней весны.
             Чтобы разводить скот, нужно  заготавливать для него корм. Сделать это на территории, где тепло держится всего в лучшем случае пять месяцев, и сегодня – огромная проблема в современном сельском хозяйстве даже Центра России, не говоря о ее северных областях. А в  девятом-десятом веке, когда не было адаптированной агрономической науки, не было технических средств, необходимого количества рабочих рук, а дожди заливали и морозы «били» скошенную траву на сено – скот  не было смысла держать. Поэтому древляне, вятичи и представители всех одиннадцати  проживающих на земле «рос» племен шли в лес, набивали большое количество дичи, а на беличьи и соболиные шкурки покупали скот, который держали лето на подножном корме, а осенью забивали и делали мясные запасы на зиму. На молоко же оставляли несколько коров и коз, которых могли прокормить.
             Это положение древних русских людей очень легко представить любому современнику, если он сумел побывать в какой-нибудь отдаленной деревне – хоть при царе, хоть при Советах, хоть в наше время. Нынешние жители таких деревень поступают точно также! Не надо и древнюю историю изучать.
           Сельское хозяйство и  империи Романовых, и Советской России оставалось неподъемным. Несмотря на развивающуюся науку, огромные  материальные вложения, технический прогресс, ничто не могло победить российскую распутицу, низкую урожайность и мизерные удои. И только в нулевые начался стремительный подъем сельского хозяйства в Российской Федерации. Можно сказать, невиданный подъем. И тут же отрасль стала стратегической, ее  напрочь закрыли от всех любопытствующих глаз, и как там, в лесах и в степях, добиваются сегодня невиданных успехов, остается загадкой. И это уже – ипостась государственных тайн, то есть, разведки.

51

             А в десятом веке Ольга и Святослав вели тройственную, но исключительно национальную  политику во имя приобщения к тогдашним «византийско-европейским ценностям» управляемого ими языческого населения, обделенного матерью - природой. Княгиня Ольга, крестившись в 955—957 годах, принято считать, пыталась обратить в христианство и сына. Но Святослав до конца остался язычником, объясняя, что христианин не будет пользоваться авторитетом у дружины.
            Но на самом ли деле мать принуждала сына  принять крещение? Или и у нее был свой расчет править огромным языческим населением, оппозиционным к христианам Византии и Европы? Во всяком случае, до тех пор, пока там не начнут считать землю народа «рос» достойной и готовой для  равноправного и выгодного сотрудничества. И поэтому именно она, скорее всего, и останавливала Святослава от крещения.
             Во время визита Ольги в Византию в 857 году великая княгиня и Константин VII, несмотря на определенные расхождения, подтвердили действия договора 944 года, в частности, в отношении военного союза. Это видно из того, что спустя некоторое время византийское посольство явилось в Киев с просьбой прислать русских воинов в Византию. Русский отряд вновь пришел на помощь империи в ее борьбе с арабами.
         В то же время при Ольге сфера дипломатических усилий Руси значительно расширяется. Так, в это время впервые после 839 года (знаковое русско-византийское посольство к Людовику Благочестивому за год до его кончины в 840 году) направляется русское посольство на Запад, в земли Германского королевства. Сведения об этом имеются в немецкой хронике, принадлежащей перу некоего анонимного продолжателя хроники аббата Регинона. Под 959 годом он сообщил, что во Франкфурт, где германский король праздновал рождество, пришли «послы Елены, царицы ругов», которая крестилась в Константинополе, с просьбой «притворно как впоследствии оказалось» «поставить... епископа и пресвитеров их народу». Просьба была удовлетворена, на Русь направлен монах Адальберт. Под 962 годом тот же автор записал: «Адальберт, посвященный в епископы для русов, не сумев преуспеть ни в чем, для чего он было послан, и видя свой труд тщетным, вернулся назад. На обратном пути некоторые из его спутников были убиты и сам он с большим трудом едва спасся». Так неудачно закончилась попытка немецких крестителей Руси.
               Историки считают этот шаг Ольги дипломатическим притворством. Тем более, что и Святослав не собирался креститься ни от Византии, ни от Рима. Но давайте пристальнее взглянем на события 857- 861 годов, периода, когда состоялся визит матери и сына в Константинополь и затем  Святослав пришел к реальной власти в Киеве и у него родился сын Владимир.
           Историки говорят, что в 861 году миссия, посланная Оттоном Первым в Киев, потерпела неудачу именно из-за сопротивления Святослава, который пришел в это время к власти.
           Однако сначала в определенном смысле потерпела неудачу миссия самой Ольги в Константинополь. Да, своим крещением она добилась титула «дочери» императора Константина, что уравнивало ее в правах уже «императрицы» народа земли «рос» с европейскими правителями и давало возможность равноправных международных контактов. Дипломатические отношения тут же начали связывать Киев со всеми окрестными странами. Лишь Германское королевство, сильное европейское государство, пока что оставалось вне сферы этих связей. Может быть, потому, что этого не одобрял подозрительный Константинополь, и Ольга была вынуждена лавировать на дипломатическом поле?
                И тут происходит неприятный инцидент с ее попыткой женить Святослава на византийской принцессе Феодоре, юной дочери Константина Седьмого, чтобы фактически, а не формально, как себя, ввести его в семейство византийских императоров и получить династию узаконенных Константинополем правителей росов.
                Породниться с византийским императорским домом было почетно для любого государства, любой династии, но Византия тщательно охраняла эту свою привилегию, предоставляя ее либо очень известным и сильным европейским монархиям, скажем, Франкской империи, позднее — Германскому королевству, либо шла на подобные браки под влиянием обстоятельств. Так, нуждаясь в VII веке в помощи хазар против натиска персов и аваров, византийский император Ираклий обещал хазарскому кагану отдать в жены свою дочь Евдокию, если тот пришлет ему 40 тысяч всадников. В 20-х гг. X века, стремясь замирить Болгарию, Роман I Лакапин отдал за царя Петра свою внучку Марию. Впоследствии Константин VII в своих сочинениях оценил эти факты как позор империи.
             Соответствующим образом Константин отнесся к сыну Ольги во время ее визита. Если ей самой были оказаны высочайшие почести, то люди Святослава получили даров даже меньше, чем ее рабы. Конечно, византийский двор отказался  отдать в жены принцу росов свою принцессу. Святослав и его люди спешно покинули Константинополь уже после первого приема.
             Взбешенный, он прибыл в Киев, за ним вернулась Ольга – уже крещеная и под византийским именем Елены, нареченная дочерью Константина Седьмого Багрянородного. Она огорчена даже больше сына и немедленно посылает миссию в германское королевство к  императору Оттону с просьбой прислать христианского проповедника для подготовки крещения языческого населения ее страны. И этот ее дипломатический шаг – убийственный для Константинополя, который ее крещением и признанием дочерью византийского императора надеялся крестить и ее народ греческой церковью и получить навечно  влияние на эту огромную территорию и ее народ, а Ольга, став христианкой, отдавала свой народ под влияние Рима! Это была катастрофа для Византии.


52



             Но что происходит далее? Озабоченный Константинополь срочно посылает посольство в Киев. Оно прибывает, но Ольга не торопится принять делегацию, и это грозит ей большой опасностью из-за особенностей пути «из варяг в греки» в десятом веке. Княгиня будто бы мстит за свое долгое ожидание аудиенции во время посольства в Константинополь, которое грозило гибелью ее каравана на обратном пути.  Обычно русские появлялись в Византии не раньше июля, и должны были уплыть не позднее октября, до конца навигации. Заставив Ольгу прождать под стенами Царьграда как минимум до 18 октября император, обрек княгиню и ее спутников на опаснейший обратный путь: суда русских должны были в буквальном смысле опережать время, чтобы не зимовать в пути. Поставив греческих посланников в сходные условия, княгиня дала им в полной мере насладиться плаваньем по морю в экстремальных условиях.
            Но византийские послы, прибывшие в Киев после 859 года, даже несмотря на опасность, не спешили отбывать обратно. Почему? Чего они ждали?
           Именно в это время доложен был родиться сын Святослава Игоревича, внук Ольги. Кстати говоря, Святославу на тот момент было 17-18 лет. Не это ли событие удерживало послов. Но почему?
              Рождение Князя Владимира Святославича не менее таинственно, чем рождение его бабушки и отца. Летописи нам повествуют о так и оставшейся неизвестной ключнице Малуше, которая нарушила запрет княгини Ольги на прелюбодеяние и согрешила с ее сыном Святославом. От этой связи и появился на свет в 960 году Владимир.
            Кто же на самом деле была так и оставшаяся неизвестной эта рабыня Малуша? Может быть, все-таки гречанка, которую люди Святослава или похитили, или купили в Константинополе во время его визита с матерью в Византию? А, может, отказав ему в браке с принцессой, Константин распорядился подарить ему  другую девушку греческих кровей? И не эта ли неизвестная греческая  женщина (Малуша) вместе со своим братом (по другой версии сестрой) Добрыней прибыла в Киев будучи беременной? Да, могли послы ожидать или рождения наследника Святослава Рюриковича или встречи с уже рожденным до того ребенком, чтобы воочию увидеть его. И если это было так, то очень похоже на библейскую встречу волхвов с  младенцем Иисусом в Вифлееме.
           И они все-таки дождались этой встречи и оказались ею довольны. Византийскому двору оставалось лишь только ждать тридцать лет, чтобы, наконец, на земле народа «рос» свершилось то, чего ждали от него в цивилизованном мире уже сто лет – крещения.
           В этот момент рухнули надежды Оттона и римской католической церкви – миссия их религиозного эмиссара провалилась, его самого изгнали из Киева. Вполне возможно, что именно по причине рождения здорового внука от этой, оставшейся неизвестной истории, но хорошо  известной Ольге, рабыни Малуши – гречанки Великая княгиня и ее сын изменили свои политические намерения распространять в земле народа «рос» католическую веру. То есть, великая миссия князя Владимира могла быть определена уже при его рождении Ольгой и представителями византийского императора Константина Седьмого Багрянородного.
А то, что для Византии Владимир был своим, ясно из ее поддержки, оказанной ему во время заговора Свенельда против Олега Святославича и развязанной им борьбы братьев Рюриковичей за киевский престол. Владимир сбежал в Византию и вернулся оттуда через год с войском и победил Ярополка, который, как и Олег Святославич, был связан договорами с германским императором Оттоном Вторым. В крещении княгини Ольги Владимир стал названным правнуком Константина Седьмого Багрянородного – ее крестного отца. И не потому ли византийская царевна Анна была отдана ему в жены в нарушение запрета Константина Седьмого не родниться с  язычниками-росами? Тем более, что перед женитьбой он принял христианство.
            Но вот детей от него Анна предпочла не иметь, чтобы киевские князья не могли законно претендовать на Византийский престол. Который в правление Палеологов сам по себе рухнул, и уже  законному и прямому наследнику константинопольских императоров Ивану Грозному  по его бабке Софье Палеолог претендовать было попросту не на что – в 1453 году османы захватили Константинополь, и Византия перестала существовать. В то время, как  Москва укрепляла свои позиции в мире и русское государство становилось все огромнее и сильнее.
Вообще же, то, что произошло на огромной территории в миллион двести тысяч квадратных километров, называемой в Европе  землей народа «рос», в десятом веке, можно назвать настоящей сказкой. Здесь шесть человек (не факт, что на самом деле родственники) за 130 лет (жизнь двух поколений) создали единое  и самое большое государство из одиннадцати различных языческих племен, объединив их христианской верой. В то время как Римской Империи и затем Европе понадобилось четыреста лет, чтобы  сделать христианскую религию государственной. Отставшей от Европы на  пятьсот лет обойденной новой цивилизацией территории и ее народам они дали кроме  христианской религии на восемьсот лет вперед  великую династию правителей со всеми «божественными» и юридическими правами, которую признал европейский мир.
            Рюрик, Вещий Олег, Игорь Рюрикович, Ольга, Святослав Игоревич и Владимир Святославич сделали это.

53

          Княгиня Ольга умерла через девять лет после рождения внука Владимира. Все это время Святослав правил самостоятельно. Но  много времени проводил в походах. Он был очень похож на своего деда Рюрика, когда тот был еще Рёриком, бесконечно воевал, в том числе, и за славный таможенный город Дорестад, а католические священники за неукротимый нрав и непокорность прозвали его «язвой христианства» и «королем язычников». Точно также могли в Европе и в Византии  называть и Святослава Игоревича.
             Вот как о первых самостоятельных шагах Святослава  сообщает «Повесть временных лет» с 964 года:
                «Когда Святослав вырос и возмужал, стал он собирать много воинов храбрых, и быстрым был, словно пардус (леопард –Т.Щ.), и много воевал. В походах же не возил за собою ни возов, ни котлов, не варил мяса, но, тонко нарезав конину, или зверину, или говядину и зажарив на углях, так ел; не имел он шатра, но спал, постилая потник с седлом в головах, — такими же были и все остальные его воины. И посылал в иные земли (посланников, как правило, перед объявлением войны –Т.Щ.) со словами: «Иду на вы!»

                Святослав не только сокрушил Хазарский каганат, но и пытался закрепить завоёванные территории за собой. На месте Саркела появилось славянское поселение Белая Вежа. Возможно, тогда же под власть Киева перешла Тмутаракань (один из древнейших городов Таманского полуострова, был расположен на территории нынешней станицы Тамань Краснодарского края -Т.Щ.) . Есть сведения о том, что русские отряды находились в Итиле ( столица Хазарского каганата в середине VIII — X веков –Т.Щ.) до начала 980-х годов.
                Под 966 годом, уже после разгрома хазар, в «Повести временных лет» сообщается о повторной победе над вятичами и наложении на них дани.
              Ну а  в 970-м была война с Болгарией и взятие Святославом таможенного богатейшего города Доростола (Силистрии, откуда родом, по словам Василия Жуковского, была его мать турчанка Сальса), название которого так напоминает название другого богатейшего таможенного города в другом конце Европы – Дорестада, за который воевал дед Святослава - Рёрик. Но если Дорестад исчез с лица земли под влиянием не только войн, но и  природных катаклизмов, то Доростол-Силистрия продолжал существовать и привлекать к себе внимание русских.
           Святослав, как и Рёрик, потерял  Доростол, его мечта обосноваться  в  теплых европейских пенатах не сбылась, и за нее он был жестоко наказан Византией. Но войны русских за эту крепость не прекращались аж до середины двадцатого века!
               Впервые русская армия под командованием П. А. Румянцева осадила город в ходе русско-турецкой войны 1768—1774 годов (время пленения Сальсы) в июне 1773 года. Осада длилась всего 12 дней, и несмотря на то, что русским войскам удалось разбить в битве у Кайнарджи, посланное на помощь турецкому гарнизону подкрепление, Румянцев снял осаду и отвёл войска за Дунай. В октябре—ноябре того же года русские войска под командованием Г. А. Потёмкина устроили отвлекающую осаду города, для обеспечения отвода главных русских сил за Дунай.
                В ходе русско-турецкой войны 1806—1812 годов русские войска под командованием П. А. Багратиона вновь осадили Силистрию в 1809 году. Крепость была осаждена 11 сентября, но после подхода 15 октября основных сил турецкой армии под командованием визиря Юсуф-паши, Багратион снял осаду и отвёл войска. В следующем году русские  под командованием Н. М. Каменского осадили крепость 22 мая, а уже 30 мая турецкий гарнизон капитулировал.
                В русско-турецкую войну 1828—1829 годов русские войска осадили Силистрию в 1828 году. Они оставались в городе после окончания войны до 1836 года. Руководил Силистрией-Доростолом в этот период капитан русской армии болгарского происхождения Георгий Мамарчев.
                После восстановления османского контроля над городом, в 1837 году Силистрию посетил султан Махмуд II, в свите которого находился военный советник немецкий офицер Гельмут фон Мольтке. По его совету в последующие годы Силистрия была укреплена (в том числе построены мощные форты Меджиди-Табия и Араб-Табия) и вошла в состав «оборонительного четырёхугольника» вместе с Варной, Шумлой и Рущуком, созданного в 1843—1853 годах.

                54


                Во время Крымской войны крепость была вновь осаждена русской армией под командованием И. Ф. Паскевича 6 (18) мая 1854 года. Осадные работы шли достаточно интенсивно, но непосредственно перед запланированным штурмом, 8 (20) июня осада была снята и войска отведены за Дунай из-за враждебных, предательских заявлений Австрии, которой так доверяла политика императора Николая Первого и которая стала причиной поражения России в этой войне.
                В 1864 году вилайет Силистрия в ходе административной реформы был включен во вновь образованный  Дунайский вилайет (административно-территориальная единица – Т.Щ,) с центром в Рущуке. Чуть позже, в 1871 году, Доростольская епархия была объединена с Червенской епархией в Доростоло-Червенскую епархию со столицей в Рущуке.
                По результатам Сан-Стефанского мирного договора и Берлинского конгресса 1878 года Силистрия вошла в состав образованного Княжества Болгария.
                После неудачной для Болгарии второй балканской войны по результатам Бухарестского мирного договора в 1913 году Силистра вместе с Южной Добродужей перешла к Королевству Румыния.
              В ходе Первой мировой войны во время румынской компании 1916 года болгарская армия взяла город под свой контроль. После выхода России из войны Румыния в мае 1918 года была вынуждена заключить с Центральными державами сепаратный Бухарестский мирный договор, согласно которому Южная Добруджа вместе с Силистрой были передана Болгарии, однако уже через полгода Центральные державы потерпели поражение в войне, договор был отменён и согласно Нёйискому договору 1919 года Силистра осталась в составе Румынии.
                Согласно положениям Крайовского мирного договора 1940 года, подтверждённым Парижским мирным договором 1947 года (под влиянием СССР, разумеется,), Силистра вновь вошла в состав Болгарии. С образованием Народной Республики Болгария город получил развитие как важный промышленный и сельскохозяйственный центр в регионе, что привело к значительному увеличению его населения.
                Так что Россия, веками сражаясь за поистине «заколдованный» город Доростол-Силистрию, в конце концов, будучи победительницей во Второй мировой войне, вернула его на историческое «место» - в Болгарию. Кстати, Святослав Игоревич, завоевав Доростол в 970 году, не лишил болгарского короля Бориса престола. Но зато его в результате византийско-европейского заговора лишили головы и, по ужасной легенде, сделали из черепа чашу для вина.
               Но политика Святослава и его матери, Великой княгини Ольги, легла в основу русской национальной политики, девизом которой остается знаковая фраза: «Москва-Третий Рим!»
               В 1439 году константинопольский патриарх изменил православию, заключил с Римом Флорентийскую унию, признавая главенство Папы Римского и сохраняя от православия только формальные обряды. Это был сложный период для Византии: турки-османы стояли на пороге, угрожая ее независимости. Константинополь надеялся на поддержку западных королей в войне с захватчиками, но помощи так и не дождался. В 1453 году столица пала, патриарх и император были убиты. Это был конец Восточной Римской империи.
                До этого момента верховного владыку Русской поместной церкви и царей мог помазать только патриарх - наместник Бога на земле – и только в Константинополе, этом человеческом воплощении царства Христова. В этом смысле русские были зависимы от восточного соседа. Великий князь долгое время претендовал на царское звание. В 1472 году Иван III даже сочетался браком с Зоей (Софьей) Палеолог, дочерью последнего византийского императора. С ней Иван взял двуглавого орла в качестве символа нового государства. Формально он имел право на вотчину – наследство жены. С точки зрения русского духовенства, уния была предательством по отношению к православной церкви, отходом от истинной веры. Империя поплатилась за это нашествием мусульман. Ромейское царство – Христова вотчина, а вместе с ней и права патриарха, перешли к единственному оставшемуся оплоту православия – Русской поместной церкви. И здесь теперь стоит Третий Рим – это земное царство Бога на земле.



ОТ САМОЗВАНЦА ЛЖЕДИОГЕНА ДО САМОЗВАНЦА ЛЖЕДМИТРИЯ



55


Говорят, что история повторяется дважды. Это действительно так, причем, второй раз – не обязательно в виде фарса. Хотя,  по сути, использование уже имевшего место в истории события в качестве сюжета для новых целей и в новом времени – это, конечно, своего рода театральная постановка. Увы, с реально кровавой развязкой и жертвами.
        Я начала этот рассказ с вопроса: почему Тула  могла быть для Лжедмитрия Первого своего рода сакральным местом? Ответ на него увел нас к событиям Куликовской битвы, когда предок Григория Отрепьева – Владислав с Нилка Кащ Неледзевский  польского герба Правдиз - прибыл с братом короля Ягайла Дмитрием Стародубским на помощь Дмитрию Донскому. Наверное,  участие в этой великой битве своего высокородного предка Дмитрий Отрепьев и считал для себя сакральным, дающим ему право стать правителем этой страны как потомку рыцаря-победителя. И присягу на царство в России давал он неподалеку от места великого сражения – в тульском кремле.
          Все вроде бы было продумано в этой операции по захвату русского трона многими ее создателями и участниками. Даже фараоновский прием «замены» личности с помощью божественной маски использовался весьма успешно – так, что даже мать покойного царевича Димитрия  принародно «узнала» в Отрепьеве своего сына. Но это оказалось наваждением. Погибший царевич не был божеством, и, надев на себя всего лишь личину несчастного покойного ребенка, Лжедмитрий ошибся – колдовские чары держались недолго и разрушились. Народ отплатил ему за обман страшной ценой, не оставив ни могилы, ни доброй памяти.
          И в Туле тема Лжедмитрия закрыта. Здесь не любят вспоминать о том, как он в местном кремле давал клятву нового русского царя, как потом бился за него, уже растерзанного Василием Шуйским, Иван Болотников, держа осаду от этого очередного «смутного» царя – последнего из Рюриковичей – в том же кремле.
            Только в последние годы, благодаря Интернету, наш народ многое узнал о Смуте начала семнадцатого века, такого, о чем никогда не рассказывали школьные учителя ни в царских, ни в советских школах. Теперь про заговор  бояр, в том числе, самих же Романовых, известно многое. Но вот что интересно: оказывается, точно такой же заговор существовал в Византии в конце 11-го – начале 12-го веков, и принимал в нем участие, как ни удивительно, Великий киевский князь… Владимир Мономах! А события разворачивались все в том же городе Доростоле-Силистрии…
          В центре этого заговора стоял некий Лжедиоген — общее имя, как минимум, для двоих самозванцев, один из которых выдавал себя за Константина Диогена, а другой за Льва Диогена, детей свергнутого византийского императора Романа IV Диогена и Евдокии
                Сам Владимир Мономах, как помним, был женат на некой Мономахине, представительнице  семьи византийских императоров, но неизвестно – какой именно, ведь даже имени настоящего ее в истории не осталось. Но зато она родила от Владимира Всеволодовича сына Юрия, будущего основателя Москвы Юрия Долгорукого, и дочь Марию  (Марицу), которую отдали в жены византийскому самозванцу Лжедиогену Второму.
           Лжедиоген II объявился десятью или двадцатью годами позже после ареста и возможной казни Лжедиогена I. Новый самозванец появился на Руси, где княжеские летописи именуют его «цесаревич Леон Девгенич», из чего следует, что Лжедиоген II выдавал себя за  сына византийского императора Романа Четвертого Диогена – Льва Диогена, убитого в 1087 году.
               Занимавший киевский престол Великий князь Владимир Мономах признал самозванца настоящим сыном Романа Диогена, женил на собственной дочери Марии (Марице) и, более того, решил поддержать его претензии если не на византийский престол, то на ряд византийских городов на Дунае, где он намеревался создать зависимое от Киева государственное образование под номинальным главенством Лжедиогена Второго.
            У «Девгенича» и Марии, по свидетельству летописей, был сын Василько Леонович (или Василько Маричинич/Маричичь — в летописях называется по отчеству в честь матери), погибший в одной из междоусобиц под Переяславлем.
           По одной из версий, великий князь выделил для своей дочери и её мужа переяславский город Воинь. При раскопках на месте этого города был найден нагрудный крест с надписью на греческом: «Господи, помоги рабу твоему Леону». Предполагается, что он мог принадлежать Лжедиогену.
              В 1116 году Владимир Мономах под предлогом возвращения престола «законному» цесаревичу предпринимает поход против Византии. При поддержке Мономаха Лжедиогену II удалось овладеть многими дунайских городами, в числе которых входил Доростол, очевидно, ставший временной резиденцией самозванца. Однако утвердиться на Дунае «царевичу» не удалось: 15 августа того же 1116 года Лжедиоген II был убит в Доростоле двумя наемными убийцами, подосланными к нему императором Алексеем I. По свидетельству летописи:

Леон Дивгеньевич, зять Володимерь, идее на цесаря Алексия, и вдашася ему городов дунайскых нъколько. И в Дерестере, городе дунайстем, лестью убиста и два сорочинина, посланна цесарем месяца августа в 15 день.

             После гибели самозванца Владимир Мономах не прекратил войны на Дунае, действуя теперь в интересах сына Лжедиогена II, «царевича» Василия. В том же 1116 году он послал на Дунай своих воевод, которых посадил в города, завоеванные самозванцем. Императору Алексею, однако, удалось выдавить русские отряды с Дуная и отвоевать Доростол. Мир Киева с Византией был установлен лишь после смерти императора Алексея и восшествия на престол его сына Иоанна Комнина.
Как видно, еще в древности на Руси плелись интриги самозванства, подобные той, которая развязала Смуту в России в начале семнадцатого века. А использован для нее был «сценарий» аж одиннадцатого века. Причем, имя самозванца Лжедмитрия удивительно оказалось схожим с именем его «коллеги»  из средневекового прошлого – Лжедиогена. Может быть, те, кто затевал Смуту в России в 1600-м году, использовали его как сакральное? Но точно также  потерпели неудачу. Печально, что замешан в этой древней международной интриге оказался Владимир Мономах – урок оказался весьма плохим для потомков…



56

             Чтобы закончить с темой таинственного происхождения привезенной в Россию турчанки Сальсы из гарема турецкого паши в болгарском городе Силистрии (Доростоле), переместившейся затем за пятьсот километров в молдавскую крепость Бендеры, а оттуда в тульское поместье Буниных Мишенское, будущей матери поэта и воспитателя царских детей Василия Афанасьевича  Жуковского, коротко расскажем о его поистине фантастической карьере.
            Василий Афанасьевич получил прекрасное образование сначала дома, а затем в Московском университете, где сблизился с главными идеологами и масонами России 19 века. Но еще в раннем детстве законная жена его отца  выделила на его воспитание из наследства Афанасия Ивановича Бунина три тысячи рублей (три миллиона на «наши деньги»). А затем еще и  продала подмосковное имение, а часть средств снова передала Василию Афанасьевичу, чтобы он мог продолжать безбедную жизнь в Москве и Санкт-Петербурге.
           С этой странной щедростью обманутой жены к пасынку сравнима и непостижимая щедрость другой семьи – Загряжских, от которой их приемная «дочь», будущая мать Натальи Николаевны Гончаровой, жены Пушкина, Наталья Ивановна Загряжская,  получила огромное состояние не только в виде царского дара Загряжским –  подмосковного имения Ярополец, но и двадцати тысяч (двадцати миллионов на «наши») рублей с их родового имения  Кариан в Тамбовской губернии на ее свадьбу с Николаем Гончаровым. А приемный «отец» к концу жизни разорился, но, кажется, царский двор это событие совершенно не волновало. Однако родные его дети не нуждались и жили в роскоши. Ну как-то так получилось…
                Блестящее образование позволило Жуковскому овладеть несколькими языками, коими он пользовался для перевода на русский произведений знаменитых европейских писателей и древнегреческих текстов, таких, как Одиссея. Здесь выше была упомянута баллада английского поэта Роберта Сноути о колдунье-старушке на черном коне, с легкой руки Жуковского и Пушкина легшей в основу написания  Николаем Гоголем повести «Вий».
                Но прежде, чем Жуковский возглавил русскую литературу девятнадцатого века, он получил место вначале учителя русского языка молодой супруги будущего императора Николая Первого,прусской принцессы Фредерики-Луизы-Шарлотты-Вильгельмины, а затем, в 1825 году, после вступления на престол нового императора, уже в  в чине надворного советника, Жуковский был назначен наставником сына Николая Первого, будущего императора Александра  Второго.
                И. И. Дмитриев, поэт и государственный деятель, поздравил Жуковского с Высочайшим благоволением 6 сентября 1817 года, а вскоре тот отправился вместе с монаршим семейством в Москву. Здесь он  жил прямо в Кремле — в кельях Чудова монастыря, где в начале 17 века прятался от слуг Бориса Годунова у деда Замятны Григорий Отрепьев. Первое занятие с будущей императрицей состоялось 22 октября, а спустя 5 дней Василий Андреевич писал в дневнике: «без всякого беспокойства… смотрю на будущее и весь отдан настоящему. Милая, привлекательная должность. Поэзия, свобода!» Да уж какое беспокойство за будущее - эту должность он занимал почти тридцать лет!
                При этом, что удивительно, царскую семью, кажется, совершенно не трогали любовные перипитии избранного ею воспитателя – а Жуковский, между тем, открыто признавался в таких своих порочных наклонностях, как педофилия и инцест. Он был влюблен в своих собственных племянниц, дочек сводной сестры, младшей из которых было двенадцать лет. В своих публикациях, не скрываясь, он спрашивал: можно ли  влюбиться в ребенка? Да еще – близкую родственницу…
             Но – может быть, эти девочки и не были его племянницами, если его отцом был кто-то другой, а не престарелый «воспитатель» его матери, таинственной  турчанки Сальсы, тульский помещик Афанасий Иванович Бунин? И царская семья  знала об этом.
            Что же касается склонности поэта  к инцесту, то на этот факт венценосцы смотрели вообще снисходительно, будучи вовлечены в процесс нескончаемых родственных династических браков – неизбежного наследия древних царей - фараонов, «потомков»  таких же древних богов.
               Сколько бы ни искали Василию Жуковскому невесту, он не женился до глубокой старости. В брак  вступил, лишь уйдя в отставку, с юной немкой, которая была моложе него на полвека, и уехал навсегда в Германию. Родив ему  сына и дочь,  жена сошла с ума, что не отвлекло Жуковского от перевода  «Одиссеи», над которым он работал до самой своей смерти.
             Но вот дочь поэта, фрейлина Александра Васильевна Жуковская, решила вступить в семью Романовых, видимо, рассчитывая на какие-то свои особые права. Морганатический брак с нею заключил великий князь Алексей Александрович, четвертый сын императора Александра Второго, воспитанника ее отца Василия Афанасьевича Жуковского. Но Александр Второй расторг этот брак, оставив сына Александры Васильевны бастардом.
            Через три года после восшествия на престол, сын Александра Второго, император Александр Третий, поправил положение. 21 марта 1884 года его указом барон Алексей Седжиано (как бастард носивший эту фамилию по месту своего рождения) возведён, с нисходящим потомством, в графское Российской империи достоинство, с присвоением ему отчества Алексеевич и фамилии Белёвский ( напомню -Белёвский уезд Тульской губернии был родиной его деда —В. А. Жуковского –Т.Щ.). 14 января 1913 года ему было разрешено присоединить фамилию Жуковских.
             Отчего же такая милость? Оттого, что Александра Жуковская была подругой возлюбленной  Великого князя Александра Александровича, будущего императора Александра Третьего, княжны Мещерской, наперсницей в их любовных делах. Как известно, Александр Александрович хотел ради этой женитьбы отказаться от престола, но  уступил уговорам отца и матери и женился по династическому и политическому расчету на датской принцессе Дагмар, бывшей невесте своего безвременно умершего брата и цесаревича Владимира Александровича. Но всех, кто был свидетелем его любви к Мещерской и кто помогал им, Александ Третий отмечал особой заботой. Он буквально озолотил сына  Мещерской от  Демидова после ее смерти сразу после родов и практически сам, хотя и находясь в отдалении, занимался его воспитанием, женитьбой, наследственными делами. И он же, вступив в императорские права, вознаградил подругу своей несчастной возлюбленной, дав все дворянские права ее сыну и своему племяннику.
            В 1905—1914 годы он  проживал на собственной вилле в Баден-Бадене, но затем его угораздило вернуться в Россию, а после Октябрьской революции  еще и остаться в России, в то время как дети эмигрировали. Он был учёным-биологом и, наверное, хотел  увидеть, как преобразовывается страна, в которой тяжело обидели его мать, его отца и его самого. Но досмотреть не дали – его расстреляли в Тбилиси в 1932 году. Советская власть не приняла в расчет, что уничтожает внука великого русского поэта. И, может быть, ценой жизни графа Белевского-Жуковского стала тайна рождения так и оставшейся неизвестной до наших дней турчанки Сальсы?



КАК ЖЕ КОВАРНЫ БЫВАЮТ ЕВНУХИ!


 


57

            Если обрусевший пруссак Муфель вывез в Россию из гарема турецкого паши девушку Сальсу, ставшую матерью великого русского поэта и царедворца Василия Жуковского, то другой великий русский поэт и дипломат Александр Грибоедов сам попытался вывезти из Персии (Ирана)  « не то сына, не то дочь» - по Александру Пушкину – человека «среднего» рода, знаментого евнуха  Якуба Маркарянца  (или  Мирзу Якуба (ок. 1785-1829) — действиительно мирзу, одного из трех евнухов гарема правителя Персии Фетх Али-шаха, управляющего казной шаха).
          Ради кого же принес себя в жертву гений русской и мировой литературы, еще, кстати, неоцененный по настоящему достоинству из-за цензуры в России к тому времени? Конечно, своей стране, ее национальным интересам, точно также, как и Великий князь Святослав Игоревич, коварно убитый печенегами вследствии заговора византийских послов. И погиб Грибоедов точно также, убитый жестоко и коварно вследствии заговора. А причиной был евнух – человек «среднего пола», из тех, которых сегодня называют андрогинами, транссексуалами, трансвеститами, трансгендерами и которые царят на мировых подиумах и в мировом кинематографе, определяя образ жизни и стиль богатейшей верхушки  общества и служа ее прихотям.          
                После заключения Туркманчайского мирного договора в апреле 1828 года Александр Грибоедов был назначен послом России в Персии. Осенью 1828 года посольство прибыло в Персию. Основной задачей Грибоедова было добиться от сына Фетх Али-шаха, шаха Аббаса-Мирзы выполнения статей мирного договора и, в частности, выплаты  контрибуции по итогам русско-персидской войны. За поражение в войне была вынуждена расплачиваться вся Персия, что значительно усилило недовольство в персидском обществе.
                20 октября 1828 года Грибоедов писал министру иностранных дел Российской империи графу К. В. Нессельроде:

«Аббас-Мирза велел расплавить в слитки превосходные золотые канделябры и разные вещи из гарема, одна работа которых стоит столько же, сколько самый металл]…»

               Одним из пунктов договора обозначалась возможность свободного переселения армян в  Россию, и множество армян воспользовались этой возможностью. Начиная с января 1829 года, в посольство стекалось большое их количество, просивших Грибоедова о помощи с возвращением на родину, которая к тому времени стала частью Российской империи. Воспользоваться данной договором возможностью вернуться на родину пожелал  и евнух шах¬ского гарема, главный казначей и хранитель драгоценных камней шаха, армянин мирза Якуб Маркарьян, который желал вернуться в Ереван.
           При известии о бегстве евнуха гневу шаха не было предела, ведь он мог рассказать о состоянии финансов Ирана (Персии) и разгласить многие дворцовые тайны. Шах потребовал выдать беглеца, на что Грибоедов ответил отказом. После этого Якуба обвинили в том, что он обокрал казну шаха, и назначили за его голову награду.
           Но кто же такой был этот ценный евнух? Якуб родился в городе Эривань. Происходил из армянского рода Маркаровых (Маркарянц). Обучался грамоте при армянском монастыре (напомним: Армения была первым в мире государством, которое  в четвертом веке сделало  христианство своей государственной религией). В 1804 году, примкнув к каравану, отправился для продолжения учебы в Тифлис. По дороге в Грузию, возле Памбакадзора, на караван напал персидский отряд. В результате нападения большая часть людей была перебита, меньшую часть взяли в плен и увели в глубь Персии. В числе последних был и Якуб, которому на тот момент было 18–19 лет.
                В Тавризе его, и еще нескольких армянских пленников оскопили и отправили в шахский дворец в Тегеране, где он воспитывался под руководством своего соотечественника, главного евнуха Ага-Якуба-Кутули. Под руководством последнего, Якуб до этого знавший только армянскую письменность, изучил также персидский и арабский языки. Другим своим соотечественником, армянским купцом из Новой Джуги, находившимся проездом в Тегеране, был обучен двойной бухгалтерии Знание бухгалтерии и иностранных языков явилось первоначальной причиной успеха Якуба. Выполняя за максимально короткие сроки шахские указы и порученные ему расчеты, Мирза Якуб стал одним из приближенных шаха  Аллахяр-хан Каджара (Аллаяр-хана).
                Вскоре, вместе со своими соотечественниками-армянами, также угнанными в Персию, и впоследствии ставшими евнухами шаха, Хосров-ханом (Кайтмазянц) и Манучехр-хан(Ениколопянц) он организует торговую фирму, которая в обход посредников стала снабжать шахский двор и гарем. Совместное предприятие оказалось весьма прибыльным делом для его основателей. Мирза-Якуб все заработанные деньги тратил на обучение, создание большой библиотеки, на наем репетиторов, и помощь своим близким в Эриване. Созданная организация просуществовала до 1819 года, когда каждый из ее создателей был назначен шахом на высокие должности. Мирза Якуб по велению правителя Фетх  Али - шаха  стал одновременно ревизором и главным казначеем государственной казны. Точнее сказать,  его личной казны, поскольку в Персии не было государственного казначейства.

58

            Таким образом, как говорят сегодня об успешных людях, Якуб «сделал себя сам». Но вот вопрос: зачем его оскопили? Ведь он не служил постоянно в гареме, а  лишь без конца учился. Затем занимался торговлей и финансами. Но в оскоплении именно талантливых людей был особый смысл.
             В восточных монархиях большое значение придавалось чистоте династической крови, которая легитимировала притязания монарха на происхождение от богов и на верховную власть. Чтобы исключить даже гипотетическую возможность неверности, половозрелых мужчин в покои своих жён и наложниц монархи не допускали.
                Но придворное значение евнухов могло быть конвертировано в политический авторитет. Не имея возможности продолжить род и основать собственную династию, евнухи не рассматривались монархами в качестве политических конкурентов и служили послушными исполнителями царской воли, отчего часто пользовались доверием властителя и влиянием при дворе.
                Интересно, что собранные статистические данные позволяют предположить о большей (в пределах  14—17 лет) продолжительности жизни евнухов по сравнению с  «нормальными» мужчинами, имеющими сопоставимый социальный статус.
              Первые сведения о наличии евнухов (частично кастрированных) происходят из Ассирии. В 19 веке до н.э. ассирийские цари стали назначать евнухов, прежде занятых исключительно во дворце и в царской страже, наместниками завоёванных земель, ибо не опасались того, что они попытаются организовать сепаратистский мятеж с целью основать собственную династию. У ассирийцев практику оскопления будущих царедворцев переняли персы и некоторые другие народы Ближнего Востока. Один из персидских евнухов, именем Багой, в период междуцарствия узурпировал бразды государственного правления.Другой персидский евнух с этим именем прославился любовной связью с Александром Македонским.
               Одним из первых в Риме стал держать евнухов в своём дворце Меценат. Евнухи при вельможах долгое время рассматривались как примета роскошного образа жизни на восточный манер. Поэты восхищались их «вечной молодостью» и красотой (у евнухов не росла борода). Судя по эпиграмме Марциала, распутные женщины предавались утехам с частично кастрированными евнухами, не опасаясь нежелательной беременности.
                Значение евнухов в Риме растёт, начиная с правления Диоклетиана, когда римская монархия приобретает оттенок ориентальной деспотии. В IV веке евнухи превратились в прослойку между императором-небожителем и чиновничеством: они мыли, подстригали и одевали государей. Как особо доверенные лица императоров, евнухи привлекались и к исполнению государственных функций; евнух Евтропий был даже консулом.
                В Восточной Римской империи основным предназначением евнухов оставалось обслуживание византийского императора и императрицы в покоях Большого дворца. Благодаря беспрепятственному доступу к императору евнухи долгое время имели влияние и на государственные дела;  армянин Нарсес прославился как полководец.
              Вот и армянин Якуб занял при персидском дворе высокое положение, что стоило жизни не только ему, но и Александру Грибоедову. Напряженные отношения между шахом Аллаяр-ханом и русским послом усугубились после того, как в русскую миссию пришли еще и две армянки из гарема  его родственника. Укрытие Грибоедовым в русском посольстве столь значимых для шахского двора армян послужило причиной для возбуждения недовольства исламских фанатиков, которые начали антирусскую пропаганду на базарах и в мечетях.
                30 января 1829 года толпа персов, возглавляемая людьми Аллаяр-хана, ворвалась в русское посольство, и перебило всех находившихся в нем, включая Александра Грибоедова и Мирзу-Якуба.

59
   
                Война России и Персии в 1826 году началась по инициативе Персии, в частности, шаха Аллаяр-хана, подстрекаемой Англией не соблюдать результаты  Гюлистанского мирного договора (1813), по которому Персия признала присоединение к России Грузии, Дагестана и Восточной Армении.
                Еще в 1814 году Персия подписала договор с Великобританией, по которому она обязалась не пропускать через свою территорию в Индию войска какой бы то ни было державы. Великобритания, со своей стороны, согласилась добиваться пересмотра Гюлистанского договора в пользу Персии, а в случае войны обязалась предоставлять шаху денежную помощь в размере 200 тысяч туманов в год и помогать войсками и оружием. Британские дипломаты, добиваясь прекращения персидско-турецкой войны, начавшейся в 1821 году, подталкивали Фетх Али-шаха и наследника престола Аббас-Мирзу на выступление против России.
                Шах Аллаяр-хан - зять и правая  рука правителя Фехт Али-шаха, первый министр тегеранского двора, был ярым  противником России. Как и глава шиитского духовенства муштеид Сеид Кербалайский Мухаммед и даже второй сын шаха, наследник иранского престола, правитель Южного Азербайджана принц Аббас-Мирза. И все они  были связаны с английскими агентами.
                Нужно еще добавить, что Аллаяр-хан ненавидел Грибоедова, хотя сам был поэтом и писал под псевдонимом Хаджиб.
                Но в этой войне, развязанной с подачи не только  Англии, но и Франции и Австрии, они опять проиграли. Иранский историк Ахмед Таджбахш, автор книги «Русско-иранские отношения в первой половине XIX в.», с сожалением пишет о том, что «шах, его наследник Аббас-Мирза, Аллахяр-хан (Аллаяр-хан –Т.Щ.) и другие представители иранской правящей верхушки отрицательно отнеслись к продвижению русских в районе озера Севан и, начав войну (1826—1828 гг.), лишили себя огромной территории в Закавказье».
Аллаяр-хан ненавидел Грибоедова за его активное и успешное участие в достижении с помощью умелой психологической обработки местного населения искусным русским дипломатом  Туркманчайского мирного договора. Который мало того, что подтверждал территориальные приобретения России по Гюлистанскому мирному договору 1813 года, но по нему к России также отходили теперь территории Восточной Армении и  Эриванское и Нахичеванское ханства. Также Персия обязалась не препятствовать переселению армян в русские пределы. На страну налагалась контрибуция в 20 млн рублей серебром.
                Одновременно с мирным договором был подписан торговый трактат, в соответствии с которым русские купцы получили право свободной торговли на всей территории Ирана. Договор укрепил позиции России в Закавказье, способствовал усилению влияния России на Среднем Востоке и подрывал позиции Великобритании в Персии. Так, он подтверждал свободу плавания в Каспийском море для русских торговых судов и исключительное право России иметь здесь военный флот.
                По оценке западных и иранских авторов Туркменчайский договор имел отрицательные последствия на дальнейшую судьбу Ирана, был глубоко оскорбительным для страны. Известный русофоб Фридрих Энгельс указывал, что «Туркменчайский договор превратил Персию в вассала России». По мнению же иранского историка Мехди Моджтахеди Туркменчайский договор оказался «злосчастнее и вреднее Гюлистанского», потому что «Иран полностью капитулировал, а Каджары стали политическим орудием России». По выражению другого иранского автора М. Афшара, «Туркманчай был началом политического упадка Ирана, а империя шаха была не только лишена права бороться против своего могущественного соседа, но даже сопротивляться ему».
                Договор составлял основу русско-иранских отношений вплоть до Октябрьской социалистической революции в 1917 году.

60

                Генерал Паскевич поручил Грибоедову отвезти подписанные документы в Петербург  Николаю Первому.  В мае 1828 года Александр Сергеевич, щедро вознагражденный царем (4000 рублей – четыре миллиона «на наши») находится в столице и часто встречается с друзьямию среди которых  искренне любящий его Пушкин. Однако радость от победы омрачает мысль о необходимости вернуться в Персию, куда вновь его намерен отправить царь, но уже в должности Генерального консула. В одной из прогулочных поездок по Неве в компании, где был и Пушкин, он стречает секретаря английской миссии в Персии Джона Кэмпбелла, который прямо сказал ему: «Берегитесь, вам не простят Туркманчайского мира!»  Эти же слова Грибоедов повторил своему другу Степану Бегичеву: «Аллаяр-хан – мой личный враг, он меня уходит! Не подарит он мне заключенного с персиянами мира!»
                У Бегичева,  в его поместье Дмитровское Тульской губернии, Грибоедов пробыл три дня на обратном пути в Персию. Здесь он правил поэму «Горе от ума». Даже сжег какие-то листы и заменил их новыми. Почему? Может быть, пересмотрел свое отношение к либералу Чацкому под влиянием полученной информации о подстрекательской политике европейских стран не только в развязывании новой войны Персии против России в 1826 году, но и в подготовке и организации декабрьского восстания в Петербурге в 1825 году, когда страна едва не лишилась управления, а судьба династии Романовых была под вопросом? Конечно, это должно было ослабить позиции империи в войне против Персии. Но она справилась, не без значительной помощи Грибоедова, которому правящая верхушка Персии не простила его заслуг перед родиной. И теперь его отправляли снова туда, как он отлично понимал, на заклание – и персам, и их тайным «сподвижникам» – англичанам.
                Все так и случилось, как он предполагал. 11 февраля 1829 года антироссийски настроенной придворной группой (тесно связанной с британскими агентами и близкой к шаху, среди нее был и Аллахяр-шах, конечно) был организован и осуществлён погром русской миссии, в результате чего  Грибоедов погиб.
                Напряжённая международная обстановка 1825 года и восстание декабристов  были восприняты в Персии как наиболее благоприятный момент для выступления против России[. Наследник престола и правитель иранского Азербайджана Аббас-Мирза, создавший с помощью европейских инструкторов новую армию и считавший себя способным вернуть утраченные в 1813 году земли, решил воспользоваться столь удобным, как ему казалось, случаем.
                Вот тут есть повод взглянуть на восстание декабристов в России в 1825 году совсем с иной стороны, нежели нам это представляли историки советского периода и как, к сожалению, представляют его и нынешние.
                Безусловно, как и в  случае с восстанием дипломата Степана Разина в 1667-1671 годах на Украине, и с гражданской войной Емельяна Пугачева в 1772 году, не обошлось без подстрекательства и помощи иностранных государств. В обоих случаях это было связано с интересами Турции, которая всегда слушалась Англию.
               В 1669 году гетман Правобережной Украины Пётр Дорошенко стал вассалом Османской империи. В войне с Россией Дорошенко, одновременно угрожаемый Речью Посполитой и  крымскими татарами, не мог уже держаться своими силами даже на правом берегу и в марте 1669 года созвал раду, на которой правобережное казачество решило подчиниться власти турецкого падишаха, а сам он перешёл в подданство турецкого султана. По договору 1669 года, заключённому Дорошенко с султаном Мехмедом IV, правобережная Подолия переходила под власть Османской империи, и гетман обязывался оказать ей военное содействие.
                Если верить тому списку условий, который был доставлен в Москву («Акты Южной и Западной России», VIII, № 73), Гетманщина сохраняла за собой не только полную автономию, но и свободу от всяких податей и взносов в султанскую казну, обязываясь только поставлять казацкое войско по требованию султана и имея за то голос во внешней политике Турции, особенно по отношению к Речи Посполитой и Русскому царству.
                Вот в это время и развязал свою гражданскую войну Степан Разин, которая, конечно, ослабила силы России в борьбе против Турции.
                Русский царь Алексей Михайлович, опасаясь турецкого вторжения на Левобережную Украину, находящуюся во владениях России, начал военные действия против турок. Донские казаки атаковали турок в устье Дона и в Крыму, а русские полки взяли город Чигирин – столицу правобережной Украины. Гетман Дорошенко сдался в плен.
              В свою очередь турки предприняли несколько попыток отбить Чигирин, и 1678 году он был взят, а русское войско вытеснено с Правобережной Украины.
Россия не смогла в ходе войны укрепить своё влияние в Украине, но сохранила контроль над Левобережной её частью. Османская империя, наоборот, овладела Правобережной Украиной.
                Лишившись поддержки казачества, гетман Дорошенко капитулировал перед войсками Ромодановского, сдался и принёс присягу Русскому царству. В 1677 году он был отправлен в Москву и более уже не вернулся на родину.
                Как ни странно, в 1679 году Дорошенко был назначен российским правительством воеводой в Вятку (1679—1682). А в 1684 году получил в вотчину село Ярополец под Москвой,  в котором во время правления Алексея Михайловича  был зверинец для царских охот. Это случилось уже при царевне Софье, которая своим указом пожаловала село отставному гетману «вместо денежного жалования, что ему давано по 1000 рублей». Дорошенко прожил здесь на покое 14 лет, здесь же умер в 1698 году.
                Благодеяние гетману было от царского двора, который тогда  представляли  Романовы – Милославские, породнившиеся в  лице потомков  царя Ивана Пятого с вельфами из франкской династии, к которой принадлежал франкский король Людовик Благочестивый (сын Карла Великого), предположительно, порекомендовавший  для правления на земле народа «рос» датского рыцаря Рёрика-Рюрика. Иван Пятый правил вместе с Петром Первым – Нарышкиным. Нарышкины и Милославские всегда враждовали между собою и устраивали кровавые разборки (вспомним заточение и убийство несчастного датского вельфа Ивана Шестого Антоновича, с восшествием которого на престол могла, вполне возможно, возродиться династия Рюриковичей).
             Есть пословица: как пришло, так и ушло. Ярополец не случайно при Романовых-Нарышкиных ушел в руки неожиданной наследницы-бастрадки Натальи Ивановны Загряжской 1821 году, будущей тещи Александра Сергеевича Пушкина. Даже по одной простой причине – не могло это огромное поместье «с царского плеча» оставаться во владении потомков  гетмана Дорошенко,  отдававшего русские земли во владение Турции. Может быть, как перебежчик, он был выгоден Софье и Ивану Пятому, Милославским, врагам Нарышкиным (Петру Первому), но не его потомкам, которые вели бесконечные войны с Турцией за возвращение утраченных земель. Войн, одну из которых, в 1772 году, Россия проиграла из-за развязанной теперь уже Емельяном Пугачевым гражданской войны в самой России.

          61

               Но давайте взглянем, кем вернулся на службу в Персию  в 1828 году Александр Сергеевич. Не только главой русской миссии, а уже и супругом пра-правнучки (по линии матери его пянадцатилетней жены Нины Чавчавадзе – Саломеи Ивановны Орбелиани)  грузинского царя Ираклия Второго.
             Ира;клий II  (1744—1762) - правитель Картли-Кахетинского царства (1762—1798). Из кахетинской ветви Багратионов. Целью Ираклия было объединение грузинских феодальных княжеств в единое государство, освобождение от ирано-турецкого владычества, и усиление позиций Грузии в Закавказье. В 1783 году он заключил Георгиевский трактат с Российской империей, который подписал  князь Гарсеван Ревазович Чавчавадзе, посол царей Ираклия II и Георгия XII в России. Это дед Нины Чавчавадзе со стороны ее отца, поэта и общественного деятеля Александра Чавчавадзе, крестника императрицы Екатерины Второй.
               Ираклий Второй учредил постоянное грузинское войско, занимался заселением пустующих районов Грузии, ограничил права феодалов нормами закона. Основал школы и семинарии в Тбилиси и Телави. Способствовал грузино-армянскому сближению.     В 1790 году был инициатором заключения «Трактата царей и князей иверийских», который был подписан Ираклием II, Соломоном II, Григолом Дадиани и Симоном Гуриели.
                Во время Крцанисской битвы, проигранной Персии 5- тысячным грузинским войском 35 тысячам кызылбашей и иранцев, внуки насильно увели 75-летнего Ираклия с поля боя. После нашествия Ага-Магомет-хана крайне переживавший разорение своей страны Ираклий удалился в Телави, где и скончался 11 января 1798 года.
                Историки романовской эпохи так писали о Грузии:  «От самой глубокой древности Грузия всегда подвержена была завоеваниям сильнейших держав в свете. Ассирияне, древние персы и греки, потом римляне, опять греческая империя; новые персияне и, наконец, турки попеременно с персиянами, часто имели государство сие под своей властью. При помощи разных других держав, нередко оно и освобождалось от ига иностранцев, до последнего покорения своего державе Российской».

         Можно себе представить, с каким настроением Александр Грибоедов выполнял поручения русского царя-победителя в Персидской войне, будучи полноправным членом патриотической «царской» грузинской семьи Орбелиани-Чавчавадзе, предок которых  способствовал армяно-грузинскому сближению и воевал против  персов. Тем более, что на тот момент и Грузия, и Армения уже были территориями Российской империи.
                Конечно, у Грибоедова было особое отношение к грузинам и армянам, которые, начиная с января 1829 года, находили в посольстве убежище, прося русского посла о помощи в возвращении на родину. Он разрешил им укрыться в посольстве. Среди перебежавших была (до сих пор точно не установлено) грузинка или армянка из гарема не то самого Фетх Али-шаха, не то жена из гарема его зятя - особого ненавистника Грибоедова – Аллаяр-хана, и евнух-армянин (или грузин?) Мирза-Якуб, принадлежавший  правителю Персии, который на свою и чужую беду слишком много знал. Этим делом занимался сам Аллаяр-хан, докладывавший, как идет его миссия в русском посольстве, Фетху Али-шаху.
           Укрытие Грибоедовым беглецов в русском посольстве послужило причиной для возбуждения недовольства исламских фанатиков, которые начали антирусскую пропаганду на базарах и в  мечетях, а затем подняли бунт и напали на русскую миссию.


62

               Убийство русского консула грозило Персии началом новой войны. Но она была невозможна для Росии, отягощенной в это время войной с Турцией. Конфликт уладили с помощью дипломатии. Улаживать тяжелый дипломатический скандал персидский шах послал в Петербург своего внука шаха Хозров Мурзу, который был с почестями принят в Петербурге. В возмещение пролитой крови он привёз Николаю I богатые дары, в их числе был алмаз «Шах». Некогда этот великолепный алмаз, обрамлённый множеством рубинов и изумрудов, украшал трон Великих Моголов. Теперь он сияет в коллекции Алмазного фонда московского Кремля.
           Павлиний трон — золотой трон Великих Моголов, вывезенный из Индии персидским Надир-шахом в 1739 году, и с тех пор ставший символом персидской монархии (так же, как шапка Мономаха — символ русской монархии). Он был изготовлен для падишаха Могольской империи Шах-Джахана в XVII веке. По описаниям европейца Тавернье, это был самый роскошный трон в мире. Подданные приближались к нему по серебряным ступеням. Ножки у трона были золотые и украшены самоцветами. За спинкой вздымались два павлиньих хвоста из золота, с алмазными и рубиновыми вкраплениями, украшенные эмалью.
              Импе;рия Вели;ких Мого;лов (или Мого;льская империя) происходит от мансаба эмира Тимура Gurk;n; («зять Хана») — тимуридское государство, существовавшее на территории современных Индии, Пакистана, Бангладеш и юго-восточного Афганистана в 1526—1540  и  1555—1858 годах (фактически же — до середины XVIII века). Границы империи на протяжении её существования значительно изменялись. Название «Великие Моголы» появилось уже при английских колонизаторах, ни основатель Империи, ни его потомки сами себя так не называли. Термин «могол» применялся населением в Индии для обозначения всех мусульман Северной Индии и Центральной Азии.
              Но были принесены и огромные человеческие жертвы смерти Грибоедова. 1500 персиян понесли наказание: иных казнили, у иных рубили руки, носы и уши, 1000 семейств прогнали из Тегерана. Изгнали из страны и подстрекателя бунта – духовника атояллу Мирзу- Масиха-Муджтехида.
               Царскому правительству было выгодно озвучить главную версию гибели русского посла – его собственную вину в случившемся из-за излишнего упрямоства и жесткости. Но все-таки в случившемся историки и политики и того времени, и нашего видят озощренный многосторонний заговор – этакую иезуитскую «многоходовку», в которой преследовали свои интересы и персы, и Николай Первый, и европейские государства.
               Но только ли профессиональная подготовка, характер и патриотизм заставили Грибоедова не уступить требованиям Тегеранского правительства в впоросе возврата беженцев – жены шаха и  знатного евнуха? Может быть, у русского правительства были основания думать, что в тот момент Грибоедов был «отягощен» семейными связями с потомками царской семьи грузинского царя Ираклия Второго -  Чавчавадзе-Орбелинани и, уступив Аллаяр-хану, как бы он выглядел перед своей новой знатной семьей, ненавидевшей  персидских правителей, перед юной женой, праправнучкой царя Ираклия Второго – рыцаря-воина?
              Но тогда возникает вопрос: а не был ли скоропостижный брак Грибоедова и пятнадцатилетней знатной грузинской девочки кем-то спланирован и умело доведен до алтаря в самый момент его отъезда в Тегеран? Истинные ли чувства обуревали Грибоедова в отношении Нино Чавчавадзе или кто-то хорошо поработал над его психикой – вспомним, как вдруг тяжело заболел Грибоедов в Тифлисе и даже перед алтарем  еле держался на ногах, не в силах удержать в руках обручальное кольцо…
             Роль евнуха Мирзы-Якуба и какой-то грузинки из гарема, жены  неизвестно какого шаха, тоже вызывает вопросы – они могли быть агентами  Аллаяр-хана, да и наверняка были ими. Иначе бы, даже  очень желая вернуться на родину,   ушли бы из русской миссии, понимая, что тем спасают жизнь посла - своего избавителя от  мусульманского рабства. Но, скорее всего, эти двое преданно служили своим персидским хозяевам и были готовы принести во имя них жертву. И принесли ее.
             Аллаяр-хан, разведки европейских стран убивали Грибоедова из мести за Кайнаджирский мир. А за что убивал  своего посла таким беспощадным образом Николай Первый? За поэзию, конечно, за неугомонного либерала Чацкого, хотя и смешного, и сумасшедшего, но очень опасного для монархии. Даже  всего лишь в рукописи. В отрывках пьесу ставили еще при жизни Грибоедова (в Эривани), но в 1831 году состоялась ее премьера на сцене Большого театра. Фамусова играл великий Щепкин. За роль Тугоуховского артист  Степанов снискал величайшее расположение государя императора Николая I и был Им лично вознаграждён перстнем и получил тысячу рублей награды. И кто бы теперь заподозрил императора в предвзятости по отношению к великому поэту? Тем более, что его бессмертное произведение вошло в копилку несметных богатств России, как и  алмаз «Шах», которым персы расплатились за жизнь его автора.
              Через шесть лет трагический «сценарий» с послами в России повторили уже с другим поэтом – великим Пушкиным. Даже и менять собенно ничего не стали, начиная с его женитьбы, словно в угаре, на самой красивой девушке в Москве и затем в Петербурге, у которой мама в свои юные годы успешно поучаствовала в разведывательной операции против самой императрицы Елизаветы Алексеевны (Луизы Марии Августы – Т.Щ.), супруги императора Александра Первого, с искушением красотой фрейлины Натальи Ивановны Загряжской  несчастной ее жертвы - офицера Охотникова, любовника Елизаветы Алексеевны.
             Жена же Пушкина, Наталья Николаевна Гончарова, вполне возможно, невольно,«выступила» и в роли жертвы, как в свое время - безымянная «грузинка» из гарема шаха и высокопоставленный евнух. Может быть, всеми ими играли  и «в темную», положив на жертвенный алтарь без их ведома.  И Пушкин, сам искушенный, как любой дипломат, в делах разведки, может быть, понимая это,  просил не винить ни в чем  жену. И даже умирая, составил для нее план выживания после его смерти.


А БЫЛА ЛИ АННА?


                63

     Судьба Грибоедова напоминает судьбу наших далеких правителей из средневековья – великих князей Игоря и его сына Святослава. Как и русский посол в 19 веке, они были жестоко убиты в результате заговоров. Но если за смерть Александра Грибоедова казнями и страшными увечьям и изгнанием из страны ответили  две с половиной тысячи персов-бунтовщиков, то княгиня Ольга за  смерть  Игоря  убила пять тысяч древлян. Причем,  полностью уничтожив всю их правящую «элиту», которую коварно заманила на гибель, а затем обложила древлянскую землю большой данью.
                Персидский шах расплатился с императором Николаем Первым за гибель русского посла огромным алмазом «Шах».
              Патриота и рыцаря Святослава Игоревича убили печенеги в результате замысла византийских послов из-за его победы над Болгарией. Как гласит легенда, они сделали из черепа киевского князя чашу для вина, обрамленную драгоценными камнями. На самом деле, так Святослав «расплатился» не с печенегами, а с Византией за  неуемное желание сделать свою страну богаче и ввести ее в Европу. Но где сегодня эта чаша, если она была на самом деле? Наверняка в Ватикане, куда сбежали последние императоры Византии Палеологи, когда их страну в 15 веке захватили османы и Византия пала. Тогда им пришлось многое отдать за свое спасение. Расплатились они  и с Россией, выдав порфирородную принцессу Софью Палеолог за русского царя Ивана Третьего.
               После  царевны Анны это была вторая (и последняя) «легальная» представительница византийской династии, вступившая в династический брак с русским правителем. Но была ли таковой Анна – это еще вопрос. Насколько известно, византийские императоры  неохотно выдавали замуж своих дочерей за славян даже из самого выгодного расчета. И Анна всеми силами сопротивлялась браку с киевским князем Владмиром Святославичем, не скрывая своего отвращения. Она уверяла, что лучше для нее будет смерть. Но все же выйдя замуж за Владимира и проживя с ним 20 лет, не родила ему ни одного ребенка, и на киевский трон сел сын Владимира от  язычницы Рогнеды Ярослав Мудрый.
            Поэтому закономерно возникает вопрос: Анна ли вышла замуж за Владимира или ее в Константинополе после долгого замешательства заменили двойником? И еще не факт, что этот  двойник была женщина! Также, возможно, как и княгиня Ольга.
             Приехав в Киев, чем занялась Анна? Не супружескими хлопотами о  рождении детей, которые, появись они на свет, стали бы наследниками как киевского, так и византийского престолов. Анна с головой ушла в христианизацию Древней Руси, которая бы, как надеялись в Константинополе, подчинила ее Византии и, наконец, сняла опасность бесконечных войн, с которыми  народ «рос» ходил на нее. Заметим: Анна включилась в чисто мужскю работу на киевском престоле.
             Что делала до нее здесь и великая княгиня Ольга, причем,  целых шестьдесят лет! В христианской истории «женского» правления  есть только две подобные огромные цифры – королева Елизавета Первая сидела на троне 45 лет, королева Виктории – 63. Но и жили в более поздние времена женщины все-таки подольше.
           А у «нашей» Ольги биография прямо-таки сказочная: замуж вышла в двенадцать лет, родила первого и единственного сына –Святослава Игоревича – в пятьдесят лет, правила шестьдесят…
           Но главное даже не цифры, а суть ее правления. После смерти мужа Ольга прежде всего проявила себя изощренным стратегом и полководцем, сумев покорить древлян. Сделав это, она выступила умелым реформатором, экономистом и финансистом, разделив всю территорию народа «рос» на «губернии», как легче понимать в переводе на современный язык, и обложила все их  одинаковым налогом, чтобы ни у кого больше не возникало ненужных вопросов к Киеву, как это случилось у древлян с Игорем, который так запутался во взимании дани, что был за это убит.
             А в мировую историю Ольга вошла еще и как искусный дипломат: она сумела наладить отношения со всеми европейскими странами и хотя и формально войти в семью византийского императора Константина Седьмого Багрянородного, приняв  христианскую веру.
             Вопрос: сколько же «университетов» должна была закончить эта  правительница, чтобы в совершенстве овладеть науками государственного управления, военного искусства, финансиста, экономиста и дипломата, наконец? В десятом веке, тем более, в Киеве, никаких университетов не было. И подобными знаниями можно было овладеть, только проживая в Европейских правящих домах или в Византии.
              Кто же была на самом деле Ольга, откуда она вообще взялась и кто научил ее так искусно править? Главное: под силу ли было такое в десятом веке женщине в стране, еще далекой от европейской цивилизации, где средний возраст жизни населения едва ли достигал и тридцати лет?
            Давайте еще раз взглянем на хронологию правления киевско-новгородской Русью с конца девятого-начала десятого веков. Когдла после смерти Рюрика бразды правления взял в свои руки Вещий Олег до 912 года.
           По летописям, князь Игорь Рюрикович родился в 878 году. И приступил к правлению лишь в 34 года. В 903 году он женился – в 25 лет – на 12-летней девочке из древлянской «глубинки». Влюбившись в нее в образе мальчика-лодочника, когда ей было лет десять. О ее родителях летописи нам не поведали ничего. Но в 907 и 912 годах Вещий Олег ходил в свои знаменитые походы на Византию. В первый раз он якобы «прибил» свой щит на ворота побежденного Константинополя, а в 912 году заключил с ним мирный договор. Эти два срока совпадают с годами женитьбы Игоря Рюриковича на неизвестной Ольге (Олеге - в честь своего имени назвал ее Вещий Олег), несколько лет туда-сюда не играют существенной роли из-за, по определению, приблизительной летописной хронологии, и началом его самостоятельного правления после смерти Олега. Вполне возможно, эта девочка-мальчик могла быть привезена как трофей из первого похода. И если она имела отношение к византийскому двору (и была именно там обучена как принцесса), то, выдав ее замуж за Игоря, Олег, проиграв вторую войну, смог договориться о выгодном для обеих сторон мире с Византией, которая имела теперь во дворце киевского князя «своего человека» в облике женщины и жены князя.
              Лишь в облике? Потому что династический план Вещего Олега, убившего ради него братьев Аскольда и Дира, почему-то в случае женитьбы Игоря не сработал. И только в 942 году появляется на свет сын Ольги и Игоря (которому уже к тому времени 64 года, а его жене пятьдесят) Святослав Игоревич. Но, может быть, это невероятное «чудо» объясняется еще одной датой – началом русско-византийской войны 941- 944 годов? В 941 году Игорь неудачно напал на Византию, а в 944 вернулся туда и заключил новый мирный договор. И… в дар получил новорожденного мальчика? Два года разницы в летописном «дне рождения» Святослава не имеют значения, поскольку и сами летописцы не могли ничего понять в этом запутанном деле.
         И, наконец, такое же таинственное рождение великого князя Владимира Святославича в конце 950-х годов от неизвестной «рабыни Малуши». Как раз – время визита Ольги и Святослава в Константинополь и ее крещения. И это рождение – тоже византийский «подарок» Древней Руси?

64

Если княгиня Ольга по условиям того времени не могла жить и править так долго, то, возможно, на троне ее сменяли двойники. И не факт, что они были женщинами. Потому что, давайте говорить откровенно, никакая женщина того времени не справилась бы с теми задачами, с которыми, по летописным легендам, справлялась во время своего правления «сверхобразованная» Ольга.
           И если она не могла к тому же иметь детей, а сын Святослав был приемышем, то возникает версия о «третьем поле» нашей славной правительницы. Но что в этом особенного, если мы знаем, каких высот добивались евнухи при императорских дворах даже и в девятнадцатом веке, как мы видим на примере евнуха-армянина Мирзы-Якуба при персидском дворе. На свое образование он потратил огромные деньги, возвысившись до хранителя  шахской казны. Почему такое не могло произойти с  юной «Ольгой»-«Олегом» или ее  более поздними двойниками?
             Посмотрим на это еще раз. Византийских евнухов часто «поставляли» ко двору их собственные родители в надежде на то, что, разбогатев, сын протянет руку помощи бедствующим родственникам. Но евнухи, которые обслуживали гарем османского императора  в том же Константинополе после его завоевания, набирались из числа пленных мальчиков иностранного происхождения, в основном, чернокожих. Белых евнухов привозили с Балканского полуострова, чёрных евнухов — из Африки. При дворе существовали должности главного белого и главного чёрного евнухов. Последний, именуемый по-турецки кизляр-ага, руководил разветвлённой сетью соглядатаев и имел большой вес при дворе. Аналогичная позиция существовала и в Крымском ханстве.
             Вспомним: Святослав сдержанно относился к своей матери, редко виделся с нею и со своими детьми, постоянно пребывая в походах. И у него была особая тяга к Балканскому полуострову, где он хотел княжить, покинув Киев и даже с этой целью завоевал древнюю крепость Дорестол и столицу древнего болгарского царства Переславль. За что и поплатился жизнью. Многозначительные совпадения в судьбе Святослава Игоревича, не так ли?
          Вспомним еще одного таинственного  ребенка – темнокожего африканского мальчика, которого привезли в Россию Петру Первому из константинопольского гарема – будущего прадеда Александра Сергеевича Пушкина. Счастье, что его удалось похитить или купить в раннем возрасте, иначе Ибрагим Ганнибал был бы обязательно оскоплен и служил бы турецкому султану уже евнухом. Удача для России, что этого не произошло, и в ней появился  гений мировой поэзии, «наше все» - Пушкин.
             Абрам Петрович Ганнибал (1696, Абиссиния — 1781, Суйда, Рождественский уезд, Российская империя) — российский военный инженер, генерал-аншеф, Ибрагим был сыном чернокожего африканского князя — вассала турецкого султана. В 1703 году его захватили в плен и отправили в султанский дворец в Константинополе. В 1704 году русский посол Савва Рагузинский привёз его в Москву. Крещён был в 1707 году в Вильно Петром Первым и польской королевой  Кристианой Эбергардиной Бранденбург-Байрейтской, супругой  короля Августа Сильного (он же Фридрих Август I Саксонский и Август II Польский). В православии Ибрангим получил отчество по имени крестного отца – Петрович.
              С какой целью был похищен этот ребенок и привезен в Россию под покровительство самого императора, до сих пор неизвестно. Может быть, Петр хотел подготовить «своих» людей для правления в странах Африки, которые он собирался завоевать? Потому и фамилию Ибрагиму дал воинственную, Ганнибал. Но африканец ее не оправдал, хотя и состоял большую часть жизни при армейской службе, причем на высоких должностях. С 1756 года  он — главный военный инженер русской армии, в 1759 году получил звание генерал-аншефа. В 1762 году вышел в отставку. Во втором браке у Ганнибала родился Осип Абрамович Ганнибал — дед А. С. Пушкина по материнской линии.  Но то, что, возможно, от самих фараонов Россия получила от одного из их потомков гения, как получала Древняя Русь от Византии и Европы первых талантливых правителей, - это факт, с которым не поспоришь.