В молодости мне казалось, что книга состоит из трех частей, причудливо переплетенных между собой: евангелие (очень понятное и убедительное), упоительный любовный роман и блестящая сатира на советскую действительность, которой бесовские проделки придают особый шарм. Много мне пришлось пережить и прочитать, прежде чем я увидела в романе единую книгу – Фауста. И пока я этого не видела, смысл горячо любимой книги не был мне понятен. О.Андрей Кураев сказал, что его интересовали два детских вопроса: «Кто здесь наши?» и «Хороший ли у романа конец?» Меня тоже интересовали эти вопросы, но ответа на них у меня не было.
Роман начинается на ПАТРИАРШИХ прудах с беседы трех «богословов». В изложении Воланда Иисус – человек, хороший и добрый человек, бродячий мечтатель, врач и философ. Дьяволу достаточно лишить Иисуса божественности и превратить его в Иешуа. Иванушке Бездомному этого недостаточно, у него Иисус – плохой человек, хулиган, дебошир и пьяница. А Берлиозу и этого недостаточно, для него никакого Иисуса вообще никогда не было. Советские безбожники переплюнули дьявола. Такие люди должны быть любезны дьяволу. И как он с ними поступает? Одного немедленно убивает, а другого помещает в сумасшедший дом (да и то потому, что он был безбожником сугубо поверхностно, а в трудный момент защитился иконочкой и свечкой). Почему? Он всегда так поступает с теми, кто попал в его лапы, потому он и дьявол.
А Маргарита, которая так преданно служила Воланду, так верила извечному соблазнителю и так им восхищалась, какую награду она получила? Отравленное вино. Примечательно, что незаметно появившийся рыжий гражданин обратился к ней в тот момент, когда она подумала: «Ах, право, дьяволу бы я заложила душу, чтобы только узнать...»
Мир лежит в таком зле, что бесовская команда кажется человеку очень привлекательной и он ничтоже сумняшеся прибегает к ее помощи. Эта команда выглядит намного лучше и добрее людей и мы забываем, что дьявол – обманщик и человекоубийца.
Почему Бог не появляется в этом романе? А Его никто не зовет и не ждет.
Только сейчас, пока писала, подумала о сходстве «евангелия» от Воланда с «евангелием» от Толстого.
Фотография Галины Карасевой.