Знаменитый поэт со станции Зима Евгений Евтушенко, посетив отчие места и, вероятно, как-то прикоснувшись к магистральной автотрассой Владивосток - Москва, написал стихотворение о трассовочках-шалашовочках-беструсовочках. Героини его броского стихотворения были простые девчонки, от «жира» захотевшие острых ощущений.
А вот во времена начала перестройки, когда жизнь заставила всех нас серьезно задуматься о её смысле, о том, как элементарно не помереть с голода, не потерять себя и проскочить неожиданно свалившуюся напасть, когда люди не понимали происходящего, но верили, что когда-то жизнь наладиться и всё будет по-прежнему, появились настоящие трассовочки-шалашовочки. Мне довелось встретиться с одной из них.
Случилось это в середине девяностых. Народ к тому времени был уже перетасован и разорён до предела, но на то он и народ – сдаваться никто не хотел, тем более что словами Лёни Голубкова нам вещали сущий рай. Помните ведь: «Мы здесь сидим, рыбачим, а денежки идут». В то ужасное время каждый выживал, как мог. Большинству людей выкинутых волнами перестройки с главного жизненного русла на обочину пришлось поменять профессию, пришлось заниматься тем, что приносило хоть какой-то доход исходя из имеющегося образования, материальных возможностей и от того, как удавалось ужиться со своей совестью. Тот из нас, кто её, совесть, первый предал, тот хоть что-то успел «урвать» в те смутные времена. Но вернёмся к трассовочкам.
Декабрь месяц. Мороз ближе к тридцати, с ветерком… Отъехав от Бийска несколько десятков километров, остановился передохнуть, да выпить из термоса пару глотков горячего чая. И словно из-под земли у машины тут же появилась молоденькая бабёнка.
- Отдохнуть не желаете? – спросила она, когда я открыл дверь.
- Не желаю, - грубо ответил я наслышанный про подобный «отдых» и потянул дверцу на себя.
- Пусти хоть погреться!
Тут возразить вроде как было нечего - живой ведь человек, а на улице холодно. Да и бабёнка-то на вид была не дурна, молодая, всё при ней, и я впустил её в машину.
- Далеко едешь? – спросила она, сняв вязаные шерстяные перчатки и растирая руки.
- Далеко, - хладнокровно ответил я. – Чай будешь?
- Плесни немного.
- И хочется тебе на таком морозе стоять? – спросил я, когда попутчица немножко отогрелась.
- Ты думаешь, мне это по натуре нужно? Да я бы лучше с одним мужиком жила, - вгорячах выпалила моя неожиданная попутчица. - Только нет его у меня. Запился мой суженый, выгнала. Дочка осталась. С утра отвожу её в детсад, а сама на трассу.
- А что, другой работы нет?
- Для меня не нашлось. Я по образованию инженер, да только они в государстве нашем оказались не в почёте.
- Пошла бы ещё куда-нибудь.
- Куда? Торговать не умею, в грузчики да охранники не гожусь, а больше в наше время идти некуда.
- И много бывает желающих? – решил я переменить тему, хоть ситуация была совершенно понятна.
- Раз на раз не приходится.
- Дорого берёшь? – непонятно для чего спросил я.
- Полтинник. Постоянным клиентам скидка, - оживлённо заговорила бабёнка, возможно, подумав, что раз я интересуюсь ценой, то вполне могу быть клиентом.
- А что так далеко от города забралась?
- У нас вся трасса разделена, если увидят на чужом участке, глаза выцарапают.
Я допил чай, и хоть не хотелось выгонять бабёнку на мороз, нужно было ехать дальше. Помочь ей я ничем не мог.