Я устал. Не от работы или семьи. От шума. Мои уши стали чувствительны ко всему: гуденью города, жужжанью офиса, скандалам соседей за стеной, ворчанью жены, плачу и смеху сына Валерки, мне казалось, я слышу, как едят, стуча челюстями этажом выше… Шум, словно, заполнял мою голову, выворачивал мозг. Я пытался бороться с ним. Я высчитывал децибелы, и их было больше, чем нужно. Он смеялся надо мной, не давая мне покоя, и прятался даже в ночном сопении жены и в стрелках часов. Он был повсюду. Он жил со мной рядом и превращался в толстого крикливого кондуктора трамвая или прохожих. Я не мог спать, я перестал есть. Я все придумывал способы убийства шума. И, наконец, нашел.
Я решил перекричать его.
Я кричал и кричал так, что у меня потекла кровь из ушей. Я удовлетворенно вздохнул, когда все вокруг затихло. Лишь жена и Валерка в молчаливом недоумении смотрели на меня.
« Тишина…» - прошептал я довольно и закрыл глаза.
На следующий день, жена повела меня к отоларингологу. Он долго копошился у меня в ушах и хмурил брови. Вошла моя жена. Они долго переглядывались. И я пытался прочесть их разговор глазами.
«…шум…»
«…крик…»
«…перепонки…»
«…никогда…»
Все, что я смог понять. Я забеспокоился еще больше, когда жена выбежала из кабинета вся в слезах.
«Что со мной?!» - спросил я доктора в молчаливом крике.
Доктор посмотрел мне в глаза, и я понял: я никогда не смогу слышать. Я больше не услышу, как смеется мой сын, как ворчит на меня жена, как отчитывает шеф, как скандалят соседи, как гудит за окнами город…
«И что мне теперь делать?» - вопрошал я глазами, теряя последнюю надежду на «звуковое» существование.
Он пожал плечами и улыбнулся.
«Наслаждаться тишиной…»