Даниловна ушла на пенсию. Все справки для оформления такого желанного времени жизни она выбегала. Там - даст коробочку конфет, там - две. А с худруком их театра и без конфет обошлось. Первый и последний раз дала себя ущипнуть за энто место и за дверью перевела дух ; даром , что за полтинник- а еще ого-го- как сердце колотится …н-да.
Так вот. Даниловна наша не была актрисой, так бы она и вовсе на пенсию бы не ушла. Она этим актрисам зарплатку насчитывала . Невзрачная работка, однако, все энти знаменитости к ней с поклоном шли два раза в месяц, и Даниловна поклоны эти принимала. Она поклоны и мужские тоже принимала, но это совсем другое дело. А здесь -женщина женщине кланяется- не каждый денек увидишь и такой бальзам на сердце Даниловны капал- прямо не капелькой, а струйкой бежал…красота…н-да…
Так вот, это была одна – единственная причина,- отчего Даниловне не хотелось сидеть дома и смотреть постановки их театра по телевизору. А идти в театр – надобно было и новое платьице справить. А на пенсионную купку денежек не очень- то его и справишь - вот кружок-то и замкнулся.
Прощальный банкет Даниловна устраивала дома. В ресторанах- дорого и голодными все уйдут. А так она выбегала все рынки : там сырок- подешевле взяла, там- винцо- не подделку , -так и уложилась …в три последние зарплаты. Откладывать –то Даниловна начала загодя. Вот энта экономия ей и сгодилась. Пригласила Даниловна всех - кого за талию приобняла, кому- моргнула, кому -сквозь вставленные зубы процедила… Но. честно- всех. Посему и ждала народу - человек с пятьдесят.. А что, ей не впервой…Дочка-то ее с мужем на курорт укатила, так она соседку- Глафиру позвала. А как мало стало соседки. Так еще и кумушку свою привела - Настасью. Даниловна сама - глазастая и не совсем морщинистая, хотя маленького роста, но талия все еще на месте, да грудь не висячая. А Глафира и Настасья – совершенно хозяйке противоположности- гром бабы- правда вот без морщин совсем. Ибо морщины энти жир ихний все поразглаживал. Вот им и хорошо – лица, как у младенцев - гладкие и розовым сальцем лоснятся. Но некогда Даниловне завидовать - три дня они втроем у плиты. Та - у своей. И те – у своей. Только по мобилке перезваниваются: «Ты энто ужо сварганила? А сколько соли сюда класть? Блинчики- квадратиком, или простынкою?»
Осетровую икру Даниловна не стала покупать. Зато на лососевую не поскупилась- каждому по два бутерброда. Даже жене бывшего мужа тоже посчитала. А что? Ну спросит ее их главреж- так у нее ответ уже и готов : «А мы шведская семья…Не все ж в больницах быть таким семьям. Порядочные люди тоже моды придерживаются…н-да»
Так вот. На обед к Даниловне пришли все. А что им ,небось скинулись по полтиннику. А нажрутся на все двести. Ну и ладно. Даниловна не очень- то и расстраивается. Она не только вкусы все учла , но и всех болезненных –тоже. Кто – язвенник - тому рыбку отварила. Кто – сердечник - тому рядышком сухое вино поставила. А водку подальше.. Она все помнит, недаром, в больничные заглядывала, когда их проводила. С диагнозами оченнно знакома. Но не только болезненные пришли, Тамара с Аркадьевной- известные всей их труппе стукачки,- тоже нарисовались. Нет, Даниловна им за стукачество не платила. Не узаконили еще энтого. А вот- те, кому надобно было – хорошую денежку выдавали да в белоснежных конвертиках…н-да. Этих гостей Даниловна тоже учла - стол такой накрыла, будет о чем разнести по всему театру: и грибы- соленые и маринованные, и отбивные свиные , котлеты телячьи. и салаты- разные-преразные…да что там…
Так вот. Утром Даниловна прошлепала на кухню - вымотанная, разбитая . но страшно довольная. Вечер удался - все не только наелись. Но каждому хозяйка на дорожку сухой паек в руки вложила. И Тамаре с Аркадьевной - тоже. Пусть себе треплются. Прежде ,чем приступить к святому омовению горы грязной посуды, Даниловна заварила крепкий чай и с чашкой вышла на балкон- вдохнуть приятнейшей летней прохлады…н-да.
Как вдруг глаза ее округлились, челюсть отвисла больше, чем ей полагается по анатомическим законам, а речь приказала долго жить, уйдя на время в небытие…
Посреди балкона стоял огромный таз кровяной колбасы с восседающим на всем энтом богатстве котом Ирисом. Кот воинствующе смотрел на хозяйку такими же круглыми глазами и спокойно доедал один из многочисленных кругов кровянки.
Забыла наша Даниловна про энтот таз. Рюмочку… вторую с гостями опрокинула и сказались ее усталость и волненьице…нда.
Кота-то Даниловна выпорола. Да так выпорола, что он с месяц будет жить за холодильником. Но что делась с колбасой: отнести в театр : «Люди добрые, я старая склерозница…». Или раздать по соседям: «Милые соседи, я вас не приглашала, а вот – чем рада - тем делюсь…». Самой ежели есть – на пол -года Даниловне хватит. И дочке, когда вернется из отпуска - тоже на пару месяцев. И энто при всем, при том, если только кровянку и пользовать. Ничего другого и в рот не брать…н-да…
Так вот. Через час Даниловна, повязанная большим ,белым фартуком. которых отродясь-то и не носила, стояла со своим злосчастным тазом кровянки на местном рынке. Даниловна кровянку на рынке не покупала , и в магазинах не покупала- кто там знает, -каких кошек или собак в кишки прокрутили через мясорубку . Потому цен-то на энтот продукт также не знала. Сама-то Даниловна свинину только парную использовала, кишки –то собственноручно покупала и чистила…до одури на кухне.
Назвала Даниловна цену так: «с потолка», точнее, с неба ясного - и за какие-то несколько минут уже половины таза и нету..
Тут пред очи Даниловны милиционер нарисовался. Спрашивает юную пенсионерку - почему так дорого сбывает свой товар. Может спекулятка какая? Не стала Даниловна посвящать милиционера в свою - утром рожденную проблему. А дает повязать себя и везти в участок. А в участке молоденькие, да и постарше дядечки в синей форме –накинулись завтракать ее кровной кровянкою- аж тишина наступила такая, что в обезьяннике слышно было, как проститутка писает у стены…н-да..
Ну, покормились дядечки и предлагают Даниловне ввиду уже полного отсутствия состава преступления отвезти ее, бедную, по адресу прописки. На своем транспорте отвезти. А Даниловна и рада. Сама напротив арестанта уселась и считает минуты. Даже глаза закрыла. Думает. Авось, открою- а я дома и сижу на кухне, чай пью… Но арестант, видимо, не так думал. Он несколько иначе думал. Ему верно, еще лет пять, а то и семь сидеть, так он случаем хочет воспользоваться…Ширинку расстегивает и свое оружие в сторону Даниловны и направляет. Даниловну прежде никто не насиловал. Но , сказывали в театре, что штука энта занятная тем, что если расслабиться и закрыть глаза, чтобы очи не видели морды сверху- то можно и оргазм получить. Вот Даниловна и приготовилась, глаза прикрыла и дыхание задержала. Когда еще такой случай будет, кто знает…н-да…
Но тут как - раз, машина тормозит. Даниловна в окошко - клетчатое- а там- театр! Их!…Боже! Даниловне жарко и лихорадит. Оказывается, актера их театра - вечного нарушителя порядка, хотят заодно забрать в участок на обратном пути. И как подвел милиционер энтого вечно-пьяненького парня к задним дверям казенного авто, Даниловна видит, что и сам худрук идет следом и , значит, ее сей момент тоже увидит…Ну она и напустила на себя маску такую. Что всю ночь только и пила , а утром под кустом валялась, что никого не помнит и не знает…Так напустила, что худрук, когда заглянул в машину, почесал подбородок, потом сузил глаза и медленно пошел назад в театр, мысленно уверяя себя в том, что двойники –явление видимо не столь редкое, раз даже какой-то серенькой, вчерашней бухгалтерше Даниловны- тоже сыскался двойник, правда оченно пьющий…н-да..
Так вот. Поздно вечером, Даниловна выпустила Ириса из – под холодильника и заварила крепкого чаю. И так ей захотелось попробовать кусочек энтой самой домашней колбаски,что и сказать невозможно. Тут позвонили в дверь. На пороге стояла ее Глафира с полным тазом кровянки и улыбалась:
-Мы ж с тобой забыли к столу подать…у меня вот таз, и у тебя- тоже …на балконе, сходи посмотри………
Да… Даниловну–то Конкордией зовут. Но в театре ломали, ломали языки с энтим именем. Да и перешли просто на отчество. А после истории с кровянкою, Даниловна напрочь забыла свое имя вообще.
октябрь 2011 года